В краю зеленых рощ и голубых озер, окруженном синими горами, в старинном, хранящем тайну времени замке жила (а кто бы вы думали?) принцесса.
Нет-нет. Злодей не заточал ее в башню, король не выдавал ее замуж, она не была несмеяной и не было нужды отдавать пол царства тому, кто сумеет ее развеселить.
Принцесса была влюблена.
Влюблена в самого лучшего, самого доброго, красивого и благородного принца мира.
Когда она его вспоминала, то видела серьезность и глубину его глаз, чувствовала трепет и тепло его руки, а когда он смеялся - это было как стремительный полет ласточек над водопадом, а когда грустил - как предутренняя пелена тумана над полями. И неизменно - сияние короны на его голове.
Когда она вспоминала:
Она очень ждала его.
Ждала, просыпаясь по утрам. Она просыпалась теперь раньше, чем обычно. Потому, что ждала его.
Ждала днем. И гуляя по саду, и любуясь кустами роз, и глядя на горы и ручьи - она ждала его. Она думала, как он бы глядел вместе с ней на эти розы, горы и ручьи.
Ждала, когда беседовала с кем-нибудь. И говорила иногда из-за этого невпопад. Потому, что не видела собеседника - видела только сияние короны на голове возлюбленного.
Ждала его к каждой трапезе. И из-за этого трапезы начинались позже и продолжались дольше, хотя она и почти вовсе уже не вкушала - она только предвкушала встречу с ним.
Ждала, когда день приходил к завершению и солнце скрывалось за зеленью лесов.
Ждала даже во сне.
Он ей никогда не снился. Но каждый шорох ветра, каждый шаг привратника, обходящего замок, перекличка стражников - казалось, что это шорох его плаща, это звук его шагов, это он входит в замок. Сейчас, сейчас заскрипят ворота! И только царское самообладание позволяло не бежать тут же - навстречу.
Она ждала.
Его все не было.
Она уже почти не засыпала по ночам. Сон сменился дремой.
Она уже часто говорила невпопад. Она не хотела бесед.
Сияние короны на его голове.
Ворота.
Сейчас заскрипят ворота.
Скрип ворот снился ей по ночам.
Она не могла больше ждать.
Она уходила далеко. В сад. В поле.
Подальше от людей. И - подальше от ворот.
Птицы рассказывали ей о нем.
О том, как он победил какого-то злющего дракона. И целый город праздновал это неделю. Пили пиво из огромных кружек, мясо жарили - тушами, запустили миллион воздушных шаров и сто тысяч змеев.
О том, что он едет. Едет к ней.
Но что-то ему мешает. То ли перевыборы бургомистра, то ли мысль о том, что он недостоин еще ехать.
Или - не время еще.
О том, что он уже в трех часах езды от ее замка.
О том, что дорогу развезло и он свернул. Попал в какое-то селенье, встретил там старого друга. И что-то там такое было - турнир не турнир, то ли большая радость, то ли огромное горе - сорока попалась очень уж глупая - но он едет. Точно. Сюда. Ну, не совсем сюда, но едет. Да нет же! Сюда. Но - сначала еще куда-то, потом - в другую сторону, но все это - чтобы прибыть к ней. Передавал, что жутко соскучился и просил не срезать розы.
Просил не срезать розы:
Сиянье короны на его голове!
Ворота.
Вот-вот заскрипят ворота.
Заскрипят ворота.
Это невозможно - так ждать.
Это немыслимо.
Даже если уйти подальше от этих ворот - в поле - птицы будут рассказывать о нем.
Скрип ворот. Бессонные ночи.
Ее руки сделались тонки, а веки - тяжелы.
Ворота.
Она слышала их скрип даже в поле!
Даже в поле - так далеко от замка и ворот:
Это страшно.
Вроде бы спокойна. В саду. Сидя за вышиванием - услышать скрип ворот.
Нет вокруг никаких ворот.
А скрип - есть.
Это страшно.
* * *
- Что мне делать. Я боюсь. Уже не за него. За себя боюсь. Я боюсь этих ворот. Раньше я любовалась птицами, радовалась их болтовне, а теперь! Теперь все холодеет, когда я издали вижу какую-нибудь птицу: Я не могу больше. Просто не могу. Как мне быть?
- Не ждать.
- Как не ждать?
- Как не ждать? Очень просто. Ты ведь и сама знаешь, что никто кроме тебя не видит никакой короны на его голове. Сияние короны видишь только ты.
- Да, но ведь я - вижу!
- Не смотри. В конце концов он - только один из принцев. Знаешь, сколько на свете принцев? Сто тыщ. Даже познакомиться со всеми - жизни не хватит. Не смотри ты на эту корону - живи спокойно. Приедет он. Он же тоже влюблен - ты же и сама знаешь.
- Знаю, но:
- Что - но? Ну, милочка, так нельзя. Ты же в чудовище превратишься. Натурально. Знаешь, как это легко в сказке? Вот, уже раздражаешься на всех, птицы тебя не радуют. Он приедет - тоже не обрадует. Ты же с этим скрипом ворот совсем скоро ведьмой станешь!
- А можно - в чудовище не превратиться и корону все-таки видеть?
- Нельзя. Этого, уж извини, даже в сказке нельзя. Да зачем она тебе, та корона! Он и без короны, в конце концов, славный парень, общительный, смеется хорошо. Соглашайся. Я дам тебе зелье. Кстати - вкусное, на шардоне чем-то похоже. Выпьешь - и перестанешь ты видеть эту корону, даже больше скажу - бородавку у него на лице наконец заметишь, и один зуб выбитый - все починить не соберется. Не мучайся ты так.
- Да, но музыка. Когда он входит - всегда звучит такая дивная музыка!
- Какая музыка. Нельзя же прожить жизнь и слушать только Чайковского и Шопена, честное слово. Музыка! А скрип ворот - забыла уже? Музыка! В конце концов, ну, может будет иногда и музыка. Только не второй концерт Рахманинова, конечно. Ну ты даешь! Живи легко. Алена Апина - тоже музыка. Пол королевства напевают ее да 'Фабрику звезд'. Чем тебе-то это не музыка. Выпей зелье, выпей! Выпей:
- Нет! Нет. Я так - не хочу.
- Не хочешь? Тогда зачем пришла-то?
- Как мне ждать его, чтоб не сойти с ума?
- Никак. Или - выпей зелье и слушай другую музыку. Или - никак. Таких чудес, как ты хочешь, в нашей сказке еще не придумали.
* * *
Старый добрый слуга склонился в поклоне.
- Чего прикажете, Ваше высочество?
- :
- Ваше высочество, чего прикажете?
- :
- ?
- Запереть ворота. Поднять мост. Запретить птицам болтать на человеческом языке. Сменить в замке мебель. Бокал шардоне и фрукты.