Мама уехала отдыхать в Челябинскую область на озера, а собачку Бету оставила мне. Я раньше думала - пудель, а на деле - скунс, чтобы не сказать хуже.
Ну просто дура-дурой.
Но, прежде чем рассказывать о скунсах, надо сказать пару слов о кошках.
У кошки Машки, как всегда, были котята. Она легла их ночью кормить посередь коридора. Другого места ей не нашлось. Черная кошка с серыми котятами в неосвещенном коридоре в 2 часа ночи. В глаза не бросается.
А мне именно в этот момент что-то понадобилось на кухне (то ли попить, то ли покурить - не помню).
Иду я по коридору, и на котеночка-то наступила. Шипение, визг, вопль.
Включили свет - а котенок уже в судорогах биться перестал, лежит недвижим - помирает.
Меня трясет, курю, думаю, как трупик выносить.
А трупик вдруг зашевелился. Ожил, задние лапы парализованы, голова неестественно трясется и с воплями ползает по коридору, натыкаясь на стены. На полу от него - кровавые следы. (...классно получается, надо сценарии к ужастикам писать, талант пропадает...)
Короче говоря, этот котенок три дня не пил - не ел, но все-таки выжил.
Ухаживали мы за ним трепетно, клялись, что выживет - себе оставим.
Сейчас из этого кадавра очень даже красивый кот получился (себе оставили - жалко же).
Красивый такой котик, шерсть лоснится, шея чуть толще головы, но со странностями - глаза бешеные, весь отвязный как на шарнирах, ни шута не соображает. С виду - ну точно дебил-наркоша. И к тому же страшно пугливый - детские травмы даром не проходят.
Зову я его по-доброму, разными именами: иногда Дурко, а иногда - Фумитоксом.
А вот кошка Машка его любит. Гораздо больше остальных котят (у нее сейчас новых 5, маленьких). Смотрит на него с нежностью, заботится, как о дебиле-переростке: он уже больше ее, а она его до сих пор облизывает и молоком кормит.
Замечательно смотрится: лежит кошка, кормит 5-рых маленьких (размером с ладошку) котяток, а тут Фумитокс приваливает, раза в полтора уже крупнее мамы. Он, видите ли, только что рыбки поел. Придет, рыгнет пару раз, - и давай котят лапой раздвигать - молоком запить хочет.
Так его от кошки еще и отогнать нельзя. Она сразу младших бросает - и с шипеньем на защиту своего дебила.
Вот такие интересные взаимоотношения.
С чего я начала? Ага. Мама уехала. И к всей этой кошечьей семейной жизни - мы на поводочке приводим Бeточку. Беточка - карликовая пуделица. Бeточка - прелесть, "любимая мамусенькина радость", "очаровательная крошка", любит сидеть на ручках, любит когда ее целуют в шейку и привыкла есть докторскую колбаску, порезанную длинными кусочками.
Это к моей-то спартанской компании.
Кошки шипели и орали: "Кого вы в дом привели????!!!!"
В первую же ночь, как только мы уснули, кошечка бросилась на Беточку. Беточка бросилась ко мне. Кошка - за ней. Я - натягивать одеяло на голову, чтоб глаза не задели. Кошка - МЯЯЯЯУ ШШШШШШШШШ, Бeточка - ААААААААААУУУУУУ. Я - встала сразу, из положения лежа, не садясь, и - по мебели, по мебели к выключателю. Поле боя осветилось огнями. Бeточка забилась в пододеяльник. У кошки хвост был как у белки, хотя нет, вру - как у лисы.
Когда начали считать раны, выяснилось, что Бeточка со страху описалась, стоя на моей подушке.
Вот с этих самых пор я ее и люблю. Нежно и проникновенно.
Это не слова, это пожалуй самое сильное чувство, которое я когда бы то ни было испытывала к животному. Вот краткий, но впечатляющий список доказательств силы моей любви к этой незабвенной собачке:
После описанного случая я ее даже не убила. Мы просто стали спать в Лидиной комнате (единственная комната, имеющая дверь).
После того, как собачка сожрала полукилограммовый кусок буженины, лежавший на столе, я пендаля ей только слегка дала. Хотя намерения были серьезные.
Скажу больше, я не позволила Лиде ее убить когда она сожрала только что приготовленный салатик оливье (как старательно моя девочка его готовила!). Я только выпнула ее на улицу, но на мой взгляд это простительно. Тем более что она и не думала теряться - посидела под дверью, пока Лида остывала, да и все.
Я клялась, что отвезу ее в мамину квартиру и запру там без еды и воды. Но не сделала этого даже после того, как однажды утром собачка сама запрыгнула мне на колени. Вообще-то, запрыгивать на колени мы ее отучили в первый же день. Но в данном случае, ее, видимо, особенно привлек мой вид. Еще бы - я сидела вся свежая после душа, в только что выглаженном свежевыстиранном платье. Наверное, поэтому она и запрыгнула и даже трогательно об меня потерлась.
Я ее, естественно, тут же прогнала. А спустя несколько минут заметила на своем платье странную обширную светло-коричнево-зеленоватую полосу. "Не отстирался порошок" - подумала я. Я понюхала полосу. Это был не порошок. Это было прямое следствие пожирания Бэтой накануне жирного куска буженины ...
Так вот, несмотря на все перечисленное, а так же несмотря на то, что гадит этот СКУНС исключительно в доме (и нередко - на креслах) ЭТА ГАДИНА МЕРЗЯЧАЯ ЕЩЕ ЖИВА.
Я даже не отправила ее к маме.
Разве кто-нибудь, когда-нибудь сможет сказать, что любил кого-то сильнее, чем я эту мразь?
Вот она, истинная любовь - неподдающееся осмыслению чувство.
PS: После того, как снова пережила все это, описывая, продолжать далее не могу. Чувства переполняют и душат меня.
Завтра еду забирать маму с озер. Но еще до этого - завтра, августа 07 числа 2001 года от Рождества Христова, ранним утром, я наконец водворю это животное обратно, в мамину квартиру.