В которой до меня не доходит, во что же я всё-таки ввязался.
В приёмной, где я сидел, стыдливо засунув ноги в драных сапогах поглубже под кресло, громоздкие, фэйдового дерева часы пробили четыре пополудни. Хозяин хранил молчание, в излишне затянувшейся паузе обрастая клубами дыма, так, что из них виднелись только тлеющий кончик сигары и его пытливые глаза, устремлённые, казалось прямо мне в душу. Не выдержав я кашлянул...
- Скажем так, я чувствую камни - начал я, понимая, что для собеседника это звучит полной чушью.-
- Вернее не все камни, и не совсем чувствую - ещё больше путаницы внёс я в и без того не светлую голову заказчика.
- Впрочем, это довольно непросто объяснить, но в каждой профессии существуют свои сложности.
- Да, да, я понимаю вас - махнул пухлой холёной ручкой мой наниматель.
- Правда? -
- Не будем далее юлить, и набивать цену уважаемый вэрд Коредо. Ваша репутация мне прекрасно известна, иначе бы пригласил кого-нибудь другого. Но пригласил я вас, так как моя проблема непосредственно связана с вашей специализацией. То есть с камнями. - Он продолжил.
- Один мой дальний родственник недавно умер. Я являлся его прямым наследником, но так как скончался он скоропостижно и завещания составить не успел, то я столкнулся с небольшой проблемой. - он покосился на меня.
- Я весь внимание, но простите, не понимаю чем могу помочь -
- Дело в том, что у этого моего родственника была существенная сумма в драгоценных камнях...- ещё один косой взгляд на меня, - и он не успел оставить информацию о том, где он их для меня положил.
- Ага-а - протянул я и начал вставать с кресла.
Вы знаете, я не занимаюсь кладоискательством. Проблем потом не оберёшься с судами, с другими "родственниками".
- Сядьте. Я не договорил - осадил он меня.
Я и не заметил, как в руках у него появился пузатый бархатистый мешочек.
- Пятьсот -
- Чего пятьсот? -
- Не валяйте дурака Коредо. Пятьсот полновесных имперских дукатов. И два раза по столько после работы, - он помедлил - Если, конечно, всё будет хорошо. Если же нет, то задаток отдавать не надо.
- Пожалуй, я пересмотрю свои взгляды на кладоискательство.- Свой клад я кажется уже нашёл.
Он мерзко ухмыльнулся.
- Мне нравится ваш стиль вести дела - сказал я - Признаться, я ожидал увидеть в ваших руках эту новомодную игрушку. Пистоль кажется. -
- Я деловой человек вэрд Коредо, а не какой-то там бандит. -
Знаю я этих "деловых людей", по сравнению с ними самый распоследний кровопийца покажется доктором. К слову сказать, в нашем современном мире нет магии сильнее, чем серебряные рудники и оружия страшнее мешка с дукатами. Я так и вижу, как они маршируют. Это они на вид золотые, а внутри-то - кровь.
- Остановитесь у Веймана в "Оскаленном фарге". Там неплохо готовят и вообще место тихое. Я пошлю за вами. - После чего он опустил взгляд на какие-то бумаги, и казалось совсем потерял ко мне интерес. Что ж, не будем навязчивы и мы. Получили мешок дукатов, пора и честь знать. И деньги тратить.
Сказать, что я был на мели - не сказать ничего. Нет таких мелей. Я их первооткрыватель. Едва ли кто-то опускался ниже меня по этой лестнице, я имею в виду почтенных вэрдов, а не бесштанных голодранцев.
Ну, положим, вэрд я только номинально. Специализация у меня редкая. Цеха нет, учеников тоже не наблюдается. Одна лишь гордость, что я такой редкий и единственный в своём роде. Где тоже не всё кристально чисто. Бабушка вероятно из джайлов была. Оттого и кожа у меня смуглая и волосы с глазами чёрные, как сама тьма, да и способности эти дурацкие, с камнями общаться. Я подкинул мешочек. Да нет, не такие уж и дурацкие. Видимо и с них можно пользу поиметь.
Удивительно, что меня вообще пустили на порог сего провонявшего богатством дома. Дворецкий кажется даже дышать перестал, когда закрывал за мной. Так надулся, что твоя жаба. Я снял шляпу и послал ему воздушный поцелуй. Пусть лопнет. И колонны-то у них из чёрного с золотой искоркой мрамора и статуи алебастровые, а вот лужу то перед домом никто не отменял. Они, эти лужи, вездесущи и классово терпимы, не чураются ни бедных, ни богатых. Только вот в драных сапогах ступать по ним удовольствие маленькое. Я посмотрел на них с тоской. Ну, теперь-то это дело поправимое. Да и куртку с плащом менять пора, и шляпа у меня в руке больше походила на аморфное чудовище. Всё к Шрибану менять пора. Так, по боку пока Веймана, у меня встреча с портным. Если этот "бедный родственник" принимал меня в таком виде и даже не поморщился, то я ему очень и очень нужен, в противном же случае лететь мне с мраморных ступенек соколом прямо в лужу. И я нахлобучил шляпу, вскинул гордо голову, поправил на плече футляр с инструментом и зашагал по этому городу, как победитель. Сердце приятно грела мысль о двух таких же мешочках. Жизнь сулила впереди много вкусного и прекрасного.
Стокварт нельзя было назвать столичным городом. Официально столицей был возрождённый Акалон, где сейчас располагалась резиденция ныне здравствующего кунга Рудора. Его же дядя и эдлинг (наместник) Кадар царил здесь в Стокварте. И если Акалон с полным правом можно назвать воплощённой сказкой с его точёными, будто игрушечными дворцами и висячими садами, где нет никакой суеты, а царит только роскошь и веселье. То Стокварт был воплощённой суетой. Все торговые дома, представители компаний и ремесленные цеха нашли здесь распростёртые объятья и налоговые послабления. Правда это касалось только тех, у кого имелась лицензия. Не существовало под солнцем Шеана товара, или услуги, что вы не смогли бы найти здесь. Если чего-то не сыщешь в Стокварте, того попросту не существует. Гласила пословица. Что впрочем, всецело относилось и к оборотной стороне медали. Где есть что воровать, обязательно появится и тот, кто будет. Дно процветало, и некоронованный кунг Стокварта мог посоперничать богатством с Кадаром.
Прогресс докатился и до портняжек. Если раньше ты ловил своё ускользающее изображение в наполированном бронзовом блюде, то теперь прекрасно смотрелся в новое чудо - амальгамовое зеркало. Стоила, конечно, эта игрушка недешево, но лучший портной Стокварта мог себе позволить и пошиковать. А то, что это лучший портной, было прекрасно видно в зеркало. Конечно, сразу меня к нему не пустили. Пришлось сделать предварительный визит в цирюльню. Так что теперь из зеркала на меня глядел немолодой уже, но вполне респектабельный себе вэрд с аккуратно подстриженной бородкой и усами, в чёрном с фиолетовыми вставками камзоле с высоким, стоячим воротником, блестящим, черным же, широким поясом с серебряной застёжкой и в фиолетовом плаще с аграфом в виде райской птицы. В новых, опять (ну люблю я этот цвет) чёрных ботфортах. Завершали наряд серьга из речного жемчуга в правом ухе и массивная цепь, со знаком цеха свисающая с шеи. Да, я забыл про шляпу. Прелесть, а не шляпа. Вопреки любви, сугубо следуя моде, она была цвета спелой сливы.
С этими лицензиями просто напасть какая-то. Конечно заниматься своей деятельностью ты можешь и без неё, так сказать тишком. Но стража в этом вопросе построже экландеров. Поймают - и так пожурят, в назидание остальным. Так что хоть это и форменный грабёж - а хочешь работать - плати за лицензию. Оттого и цены в Стокварте не то, что кусаются, до костей обгладывают. Я за свой цеховой знак, можно сказать, душу продал. Один из своих поисковых, заряженных камней, одному из придворных магов. До сих пор зубы сводит, как вспомню.
Вот и сейчас. Стоило мне выйти от портного, как рядышком я увидел отирающихся стражников в количестве трёх штук. Двух в кирасах (это по такой-то жаре) и гизармами в руках и одного толстенького в синем мундире и с широким палашом на поясе. Растительность на его лице разошлась и я услышал.
- Приезжий?-
- Приезжий, любезный, приезжий.-
- По работе?-
- И тут ваша правда.-
- Лицензия есть?-
Я молча показал знак.
- Надолго к нам?-
- Вот выполню работу и сразу же покину ваш гостеприимный город.-
Он порылся где-то в глубине накидки выудил свиток и, развернув его, с трудом, но прочёл. Стража умеет читать! Чудеса, да и только. Куда катится мир?
- Вам необходимо будет зарегистрироваться сегодня до восьми часов в отделении стражи Стокварта.
- Это что ещё за новые порядки - искренне удивился я.
- Распоряжение эдлинга Кадара. Все новоприбывшие регистрируются и платят взнос в казну Стокварта за любую деятельность, произведённую в его стенах. - Нахмурив брови он одолел и эту фразу. Впечатление было такое, будто в жернова, которые до этого мололи лишь мелкое зерно, попали камни.
Еще один побор, скоро честно работать станет вообще не выгодно. Это я так подумал. А вслух сказал.
- Непременно. Заскочу. Вот только завершу ещё парочку неотложных дел.-
Он мне явно не поверил, но что-то бухтя себе под нос развернулся, махнул рукой скучающим гизармам и отвалил.
Врал я про неотложные дела. Самым неотложным делом на данный момент в планах у меня стояла встреча как минимум с дюжиной бутылок витвартского. А потом посмотрим. Что я и не замедлил претворить в жизнь.
"Оскаленный фарг" находился в золотой середине города. Уже не полная клоака, но ещё не верхняя часть, где обособились местные аристократы. Как раз в него после тяжелого трудового дня и любили заглядывать старейшины цехов, мейстеры и их продвинутые подмастерья, дабы пропустить с устатку кружечку - другую бракки. Над входом нависла топорно вырезанная оскаленная голова фарга - болотного волка, встретить которого в современных реалиях было нечто из области сказок и легенд. Видимо поэтому, то, что висело над входом выглядело так монструозно. Несмотря на суету, вызванную наплывом клиентов, заведение не походило на бардак, трактирщик и его помощница прекрасно управлялись с множественными заказами, выкрикиваемыми посетителями, и дело у них спорилось. Очевидно не впервой.
На моё счастье столик в дальнем углу зала пустовал, и я направился к нему. Задвинув свой футляр поглубже, я наконец-то откинулся на спинку стула и снял шляпу. Итак, пожалуй, приступим.
Где-то на середине процесса, когда на столе передо мной выстроились шесть порожних бутылок, а ещё столько же их товарок смиренно ожидали своей участи. И я был уже на грани примирения с окружающей действительностью, как не столько увидел, сколько почувствовал присутствие за моим столом ещё одного действующего лица.
Лицо наглядно присутствовало, и оно мне не нравилось. Я спросил себя, почему и сам же незамедлительно дал ответ, оно бесцеремонно откупоривало мою бутылку.
- Что-то не припомню такого цехового знака - сказал этот нахальный незнакомец.
- Что-то не припомню, как приглашал вас, - не остался в долгу я.
- Ерунда! Ей, Вейман, ещё витвартского. И закусить чего-нибудь. Копчёная вепрятина пойдёт, - пророкотал он.
- Что ж, считайте, что вы приглашены. Но не имею чести.
- Грэн. Мейстер Грэн, к вашим услугам...
- Мейстер Коредо.
- Очень приятно. Ну а теперь, когда мы обменялись любезностями, может, удовлетворите любопытство коллеги?
Я немного помолчал. А почему бы нет?
- У меня нет цеха, у меня нет учеников. Я одиночка. И если я умру, то некому будет продолжить моё дело. Так как это не просто знание, или умение. Это дар.
- Не местный - безапелляционно заявил он. - Иначе не откровенничал бы так с первым встречным, - и без всякой связи с вышеизложенным сказал - Фонари на улице видел? Моя работа. Это они пока не горят, дай только темноте наступить, увидишь, как засияют. Секретный рецепт горючей смеси. У меня одного получился. Я ведь, брат, тоже своего рода одиночка. Цех Алхимиков сплошные шарлатаны, только пыль в глаза пускают, да ходят с важным видом. Когда я на фонарях заработал, их чуть зависть заживо не съела. Не разговаривают теперь со мной. А мне-то что?
Если он прав и решение вопроса ночного освещения его рук дело, тогда честь ему и хвала. Наш двадцатилетний кунг до того увлёкся уйрутами и их историей, что не только буквально воссоздал Акалон из праха и пепла, но и придворным магам велел украсить всё так как в летописях описано. Сказочный город, отстранённый от прочих налётом нереальности сиял огнями огненных элементалей. Элементали воды бились в фонтанах. Сады висели в воздухе, подчиняясь воздушным элементалям, а те придворным магам, а те, в свою очередь подчинялись непосредственно кунгу лет двадцати. Такой вот замкнутый круг. Верить летописям, как известно, безоглядно могут только мечтательные кунги. Что до прочих, они твёрдо знают откуда ноги растут. История сама по себе вещь коварная. История записанная вообще не поддаётся никакому определению. Счёт теорий и их опровержений шел уже на тысячи. Каждый следующий горе-историк считал необходимым, дабы самоутвердиться, опровергнуть какого-нибудь авторитета и всласть потоптаться по его идеям. Опять же затем, чтоб авторитетом прослыть. Доходило даже до того, что за спорами терялся сам предмет спора.
Каких только фортелей не выкидывает сознание, стоит ему подбросить в топку парочку, другую бутылок витварского. Сам не замечаешь, как философом становишься. А чем знамениты философы? Да тем, что способны прозревать будущее, не замечая того, что творится под их собственным носом.
Только сейчас до меня дошло, что Грэн давно уже о чём-то увлеченно рассказывает.
-... и тут она ка-а-к бабахнет. Кислота брызгами. Хорошо ещё защитную робу надел, да перчатки с очками. Без предосторожностей в нашем деле, брат, никуда.
Случалось ли вам замечать такую вещь? Вот вроде знаешь человека с детства, а единственное, что ты можешь сказать ему - это "здравствуй" да "до свидания". Или вот первый раз человека видишь, а впечатление такое, будто знал его всю жизнь? Если замечали за собой такое раньше, то вы меня поймёте. Я почувствовал странное расположение к этому нахальному увальню с повадками медведя после спячки. С большими детскими голубыми глазами и огненной неряшливой шевелюрой. Типичный житель Стылых земель. Только малость пообтесаный. Пропорций этот большой ребёнок был, что называется героических. Шелковый брасьер с пуфами цвета "спинки блохи" едва не лопался на нём. Пока мы сидели тихо - мирно, допивая витвартское, он успел рассказать все анекдоты и сплетни этого города и посетовать на свою супружницу, не дающую ему никакой жизни. Под "жизнью" он видимо подразумевал обильную выпивку и хорошую потасовку. К его чести надо сказать, о прогулках налево он даже и не помышлял. Как подтвердилось позже я был прав и в своей догадке о его северных корнях. По секрету (а как же иначе) он признался, что по- настоящему его зовут Грэндор из клана Молота и ещё в юношестве он "отстал" от торгового каравана своего дяди Косматого Мэлана, возившего в Стокварт шкуры, а выручку тратившего на джиру и бракку в местных тавернах. Он бродяжничал, пока его не приютил у себя сердобольный тогдашний старейшина цеха Алхимиков и сделал своим подмастерьем.
- А что мне делать на том севере, у? Урмундам хвосты крутить? Да глядеть на слепящие горные пики. Бегать с топором и в меховой юбке до соседнего клана, а после нажираться джирой и горланить победные песни. Здесь я вэрд. Мейстер. Мои работы покупают богатеи с Вышнего города. У меня дом - заглядение, а жена-а...(он мечтательно причмокнул). Вот это, думаешь еда? Знал бы ты, как моя Малва готовит, всё прочее за еду бы не счёл. Эх. Хочешь, познакомлю. Нет, правда.
Пришлось вежливо отказаться. Однако в этот вечер, по независящим от меня причинам мне всё-таки пришлось свести знакомство с Малвой Грэндор. Кто-ж знал, что сей чемпион по скоростному опорожнению винных сосудов, так коварно оставит меня чуть-чуть не дотянув до финиша, и мне, ориентируясь на невнятные указания, придётся вести его домой. После почти без малого часовых блужданий, взмыленный и окончательно протрезвевший я прислонил этого увальня к стенке подходящего под описание дома и аккуратно стукнул привязанным молотком в дверь. Она почти сразу же отворилась и на пороге возникла грозная, вооружённая незамысловатым кухонным скарбом женщина, готовая к немедленным боевым действиям, впрочем, увидев меня, а не своего благоверного на пороге фурия моментально преобразилась в милую фею и, улыбаясь, спрятала сковородку за спину.
- Что угодно уважаемому вэрду, да осветит Азар его дни?
- Собственно... Кажется это ваш - буркнул я, сдёрнув шляпу в показывая ею в сторону съезжающего по стенке Грэна.
Женщина снова начала принимать боевую стойку.
- Ах вы!!!
- Всего хорошего - уже на ходу выпалил я и ещё сильнее прибавил шагу, стараясь пропускать мимо ушей скоропалительные, и не очень приятные эпитеты в адрес моей скромной персоны. Не люблю разборок. Как бы мне теперь ещё и по пути к гостинице не заплутать.
У развилки мне довелось стать свидетелем премерзейшей сцены. До чего нужно довести разумное существо, чтобы оно так выглядело. Знала бы эта юная кунгствующая особа, во что превратились так превозносимые им уйруты. Он должно быть и понятия не имеет. Само слово уйрут стало синонимом раба. Некогда высокоразвитая раса, не поделившая мир Шеана с нашими предками превратилась в собственную бледную тень. Жалкие остатки великого народа были доведены до скотского состояния. Никто из них уже не противился такой судьбе. Смирился. Потух. Кнут надсмотрщика, развернувшись высоко прошипел в воздухе и упал на широкую пепельную спину уйрута. Второй уйрут стоял рядом с рабской покорностью опустивши взгляд. И пусть он был намного сильнее любого тавиала, и с лёгкостью мог раздавить своего мучителя он всего лишь с усталой укоризной глянул на него. Бежать не имело никакого смысла. Убей он надсмотрщика и его под весёлое улюлюканье прогнали бы по всему городу, осыпая ударами, а после оставили подыхать подвешенным в клетке над площадью. Обреченность читалась в опаловых глазах уйрута. Но в них не было слёз. Ухмыляющийся надсмотрщик вновь занёс кнут. Я ничего не мог поделать. Надсмотрщик в своём праве. Или мог? Я бросил взгляд на пальцы своей левой руки. Три дешёвых кольца. Но каждое со своим сюрпризом. Больше не колеблясь, я шепотом произнёс активирующую формулу и направил кольцо в сторону надсмотрщика. Весь мир замер на мгновение. А потом, словно бы бросился вперёд, навёрстывая упущенное. Мгновенно блеснула холодная вспышка. Раздался приглушённый хлопок и ледяной элементаль тонкой струйкой скользнул к нему. Он так и остался стоять с застывшей злой ухмылкой на лице и занесённым для удара кнутом. Освобождённая сущность на прощание хрустально звякнула и исчезла, лишь иней осел на мостовую. Я стащил с пальца бесполезное теперь кольцо с лопнувшим антраксом и оно, забрякав, закончило свой путь в канаве. Пора было сматываться и мне. Уйрут бесцветно скользнув по мне взглядом приподнял своего товарища и ковыляя, придерживая того, скрылся во мраке переулка. Им ничего не грозило. К утру, надсмотрщик отойдёт и даже не сможет вспомнить, что с ним произошло. Кольца эти когда-то обошлись мне в немаленькую сумму, но я не жалел. Настроение-то заметно улучшилось.
***
Утро украсило своим нежным цветом стены моей комнатушки. Проснулся же я оказывается оттого, что меня немилосердно трясли. Как выяснилось позже - посыльный моего работодателя. Вчера я лег, стянув лишь сапоги и отбросив шляпу. Видимо поэтому чувствовал я сейчас себя преотвратно. Какое вино? О чём это вы? На меня оно действует исключительно благотворно. Просто во всём виноват солнечный свет и этот придурок, что тормошит меня. Я с трудом разлепил один глаз.
- Ты кто?
- Отор Ватревис ждут вас. Я посыльный ихний. Пром.
- Что ты сейчас сказал?
- Пром. Зовут меня так.
- Повезло - выдавил я - Даже когда совсем разучишься говорить, всё равно сможешь своё имя произнести.
Хотите узнать город поближе? Всмотритесь, как он просыпается. Вечером я не успел, как следует всё разглядеть. Теперь же только глазел по сторонам. Местная речушка петляла по городу, словно когда её задумывали, привязали нитку к кошкиному хвосту и начали гонять. До того, как мы достигли нужного нам дома, умудрились бессчетное количество раз пересечь её. Дом стоял на отшибе. Я, конечно, подозревал о существовании задворок цивилизации, но как-то не чаял увидеть их воочию на своей жизни. От дома за версту несло запустением. Словно он попал на эту улицу из другой реальности. Пыльной и чуждой. Нет, мы одни его видим? Я посмотрел по сторонам. Никого. Похоже, прохожие не просто сторонились дома, но и даже опасались взгляды на него бросать. Нам что - сюда? Как-то не тянет входить в эту юдоль запустения. Если б кто-нибудь меня вдруг спросил, я ответил, что заброшенных домов не выношу. Они напоминают мне покойников. Мертвое тело. Труп дома. Душа покинула их вместе с проживающими людьми.
- Нам что, туда? - сказал я уже вслух.
***
Мы спускались по какой-то страшно длинной и ужасно загаженной лестнице, спускались, спускались... Вероятно нужное нам место находилось в самом центре Шеана, примерно где семечки у яблока. Это я так говорю, "Мы", а на самом деле я шел в окружении совершенно не знакомых мне людей, которые представились доверенными лицами отора Ватревиса. Глядя на них, я б им и ночного горшка не доверил. Тонкий, как струна; со скупыми движениями, словно он боялся что-либо разбить в посудной лавке; человек с остановившимися навек чёрными зрачками и того же цвета кожаном дуплете шёл позади меня. Короткий пушок белесых волос окаймлял его голову как одуванчик. Неприметный мужичок, в сером балахоне, висящем на нём, словно он позаимствовал его, двигался спереди, высоко задрав факел и ссутулившись. Пристально выглядывая нечто в лежащем перед ним мраке он нащупывал ногами ступени, словно большая, серая крыса. Меня начало охватывать зудящее чувство беспокойства и чем дальше мы шли, тем настойчивее стучалась в голову мысль о зряшности этого дела и соразмерности его денежного эквивалента. Хотя да, единственное что ещё удерживало мою пошатнувшуюся решительность, были злосчастные золотые дукаты и маячивший перед мысленным взором призрак выматывающего безденежья, вкус черствой корки на завтрак, в лучшем случае, и ночёвки на чужих сеновалах. Не в меру разыгравшееся воображение принялось играть со мной в свои злые игры, рисуя за покровом неосвещённых мест жутких чудовищ, ждущих удачного момента, как мы пройдём, чтоб уж гарантированно впиться нам в загривки. Я было замедлил шаг, но идущий сзади пребольно ткнул меня в бок, вероятно рукоятью меча, поспособствовав таким образом моему дальнейшему, продвижению. Наконец, когда уже кажется, моему терпению наступал полнейший и окончательный финал сопровождавшие меня "головорезы" остановились, и я смог оглядеться по сторонам, насколько позволял недальний свет факелов.
Ну как вам описать, что явилось моему взору? Да никак не буду описывать. Помойка, помойка и есть. Причём простоявшая нетронутой вечность. Не вынеся света, под ногами зашебуршились меньшие братья моего конвоира, прыснув во все стороны. Запах, в общем, тоже соответствовал. Повернувшись, я постарался как можно более полно отобразить на лице палитру обуревавших меня чувств. Однако "белобрысый" снизошёл до прямого обращения ко мне.
- Можете приступать к своей работе, вэрд -
Что-ж, неглубоко вздохнув, глубоко не располагали миазмы, я спустил свой кофр не без сожаления поставив его на усыпанный каменной крошкой и ещё невесть чем пол. Щёлкнув застёжкой я осторожно приподнял крышку кофра. Дно его было укрыто чёрным бархатом с выемками, в которых, сообразно размеру и форме располагались магические камни и искусно нанесённая на лакированную деревянную пластину карта Вэлтории, Танирата, Логрии, Валлии, изогнутый драконий хребет Азарских гор, Истовое море, и дикотравные степи карраков и много чего ещё, что есть под солнцем Шеана. В левом верхнем углу подрагивал стрелкой ртутный гирокомпас. Вся суть жизни моей располагалась в этом сундучке. Без него я был бы никому не нужен. Полюбовавшись ещё пару секунд я чуть дыша вынул из гнезда овальный серпентин, бережно, как ребёнка положив его на ладонь левой руки и сверху прикрыв правой. Я закрыл глаза, внутренне настраиваясь на камень, и спустя минуту, почти не глядя, вставил его в другое гнездо, напротив гирокомпаса. На боковом и нижнем планширах я выставил координаты, соответствующие местоположению Стокварта на карте. Дальше предстояло дело посложней. Вытянув из бархатных объятий дымчатый раухтопаз, размером с перепелиное яйцо я вгляделся в него, стараясь дышать глубоко, попытался очистить мысли от всего лишнего. И глубины камня позвали меня...
Магические камни. Что в них такого? Отчего кусочкам камня присуща своя, неповторимая магия? Есть очень древняя легенда. У богини Тавии, матери всего сущего было девять детей, братья и сёстры, они были прекрасны, как все юные боги, но вот появился на свет Шрибан, злобный карлик, завистливый и лживый. Братья и сёстры любили его, но он мог только ненавидеть, так как думал, что издеваются над ним. В злобе он ушел от родных и в своих скитаниях набрёл на старого, изгнанного за свою чрезмерную жестокость божка. Тот долго вынашивал месть, но боялся попадаться на глаза новым богам. И он нашёл в Шрибане благодарного слушателя. Научившись тёмному волшебству, отправился Шрибан обратно в чертоги новых богов. Обрадовались брату родные, а он велел готовить пир, на котором расскажет о своих странствиях. И вот в самый разгар пира Шрибан попросил залог от каждого, как знак искренности своих чувств. Братьям и сёстрам не жалко было ничего для любимого брата. Так и получил Шрибан частичку каждого из присутствующих молодых богов и под пологом ночи с помощью знаний полученных от старого бога он и совершил задуманное. Но не поднялась рука Шрибана на мать, да и отсутствовали на том пиру Азар, Атуан и Темира. Азару необходимо было на ночные часы возвращаться в свои солнечные чертоги. Атуан каждую ночь превращался в зверя и убегал в леса Логрии. А Темиру всё больше влекла Умбра, мир теней, коим она правила. Шестерых же, четырёх братьев и двух сестёр постигла участь обращения в камень. Лишь сердца их превратились в драгоценные кристаллы. Хотел Шрибан уничтожить и их, но Азар, Атуан и Темира успели забрать кристаллы и спрятать в разных концах света. Говорят с тех пор, и появилась в мире магия. А Шрибан бродит теперь по свету в надежде найти сердца своих братьев и сестёр...
Морок спадал... Камень отпустил меня и через некоторое время я очнулся, обнаружив себя перед какой-то странной конструкцией и в совершенно другом помещении, которое так резко контрастировало с предыдущим неестественной чистотой и исходящим прямо от стен мягким, тёплым светом. Конструкция же представляла собой гигантскую печать, поставленную кем-то на жадеитовой стене. Круг, из неизвестного мне металла с бегущими по краям таинственными символами был буквально вплавлен в тёмно-зелёный камень стены. Напротив печати на невысоком жадеитовом же постаменте стояла небольшая бронзовая фигурка девушки с вытянутыми вперёд руками. В этот момент в зал ворвались мои спутники. Лицо "серого" побурело, а съехавший от бега капюшон явил свету голую, как коленка макушку. "Белобрысый" без предисловий бросился к статуе, и встал перед ней, как вкопанный. Его лицо, то краснело, то бледнело, глаза всё больше наливались чернильной темнотой. Он повернулся ко мне и прошипел:
- Где камень? Говори!- его рука потянулась к мечу.
Я молчал, оторопев. Подошедший к нему "серый", остановил его руку.
- Не стоит. Сматываться пора. Кто-бы тут не побывал. Камня здесь больше нет. Уходим. -
- А этот? -
- Он нам ещё может пригодиться - и "серый" подошёл ко мне.
- Извините - вежливо произнёс он, и я не сумел отреагировать, как из широкого рукава его балахона вылетела короткая дубинка.
Глоссарий
1. Аграф - металлическое украшение в виде застежки или пряжки для нарядов, шляп, обуви или заколки для волос.
2. Азар (Азар-ин) - сын богини Тавии. Солярное божество.
3. Антракс - то же, что и карбункул
4. Атуан (Ата-уан) - сын Тавии. Покровитель животных и мастер менять обличия.
5. Бракка - слабоалкогольный напиток.
6. Брасьер - в 17 в. во Франции мужская свободная курточка. Рукава были короткие -либо цельные, либо составленные из отдельных, скрепленных выше локтя лент. Из-под рукавов брасьера выступали рукава рубашки, перехваченные в нескольких местах лентами.
7. Вэрд - почтительное обращение к мужчине.
8. Гизарма - вид древкового оружия с длинным узким лезвием, имеющим также крюк; прямое и длинное лезвие служило для поражения врага, тогда как вторым искривленным перерезали сухожилия у лошади противника или стягивали его с лошади.
9. Джайлы - кочевой народ Шеана, собиратели историй и прорицатели. Главой племени считается Джайлесса, по традиции она же самая сильная прорицательница.
10. Джира - крепкий спиртной напиток на основе плодов фэйда.
11. Долина Тайн - долина, на которой поселились племена тавиалов изгнав оттуда уйрутов.
12. Жадеит - минерал, похожий на нефрит, но имеющий другой состав.
13. Карраки - племена кочевников обитающих в восточных степях Шеана.
14. Кофр - сундук, чемодан или дорожная сумка с несколькими отделениями.
15. Кунг - король.
16. Отор - правитель. Вождь.
17. Пуфы - пышные приподнятые сборки на платье, ткани.
18. Раухтопаз - является разновидностью кварца. Его в свое время отнесли к топазам благодаря красивому блеску, и назвали дымчатым из-за необычной окраски.
19. Серпентин - змеевик, или серпентин (также аптекарский камень) - довольно распространенный поделочный камень различных оттенков зеленого цвета.
20. Тавия - богиня воды, Луны, плодородия и материнства. Покровительница родов, мать всего сущего. Прародительница людей в мире Шеана.
21. Тавиалы - они же хранители земель. Племена, пришедшие с Тавией в мир Шеана и распределённые ей по его землям для охраны всего сущего.
22. Темира - дочь Тавии. Богиня-волшебница. Повелительница мира снов и призраков - Умбры.
23. Уйруты - народ Шеана. Коренные жители на земли которых пришли тавиалы - племена богини Тавии.
24. Урмунд - вьючное животное, больше похожее на овцебыка.
25. Шрибан - уродливый сын Тавии, родившийся последним и возненавидевший своих братьев и сестёр. Шрибан считается покровителем уйрутов.
26. Цвет "спинки блохи" - коричневый оттенок красного.
27. Фарг - болотный волк.
28. Фэйд - основное дерево в долине Тайн.
29. Эдлинг - королевский наместник.
30. Экланд - банды наёмников состоящие из разного сброда.