Аннотация: Победить дракона может каждый... А вот ты попробуй его спасти! Рассказ принимал участие в конкурсе 2010 года на "Зеленом форуме", кому-то даже успел понравиться.
РАДИКАЛЬНОЕ СРЕДСТВО
По мере того, как приближались высокие стены замка, Йоганн робел всё больше и больше. Крестьянин - тот наоборот, приосанился, расправил плечи, будто бы он сам добыл опасного пленника, который сейчас притих на подводе. Даже замковой страже отвечал не сам господин рыцарь, а этот сермяжный лапотник. Гордо подбоченившись, выпятив круглый живот, он громко объявил: "Встречайте победителей драконов!"
Ну, их и встретили.
Стражники и слуги собрались в квадратном внутреннем дворике и принялись ахать-охать, рассматривая Йоганнова пленника. Ух ты, всамделишный дракон... ух ты, как на картинках - голова горбылем, шея - змеей, а туша - куда твоей коровьей... Ох, и лапы у него, смотри, как когтями загребают... Ой, девоньки, ну и образина, ну и ужасть, теперь до смерти одна не усну... Один поваренок, посмелее, осмелился подскочить к подводе и ткнуть пальцем в сложенное крыло; пленник громко лязгнул зубами, и мальчишка с визгом бросился назад, под защиту мамкиной юбки. Народ загалдел. Гля, какой змей, еще и зубы на честных людей вострит... гля, какой у него глаз круглый, да злой! Смотри, смотри, язык длинный, а с него слюна капает... Ой, девоньки, да он же нас всех съест ночью! Спасайте нас, люди добрые! И кто только додумался энту змеюку крылатую в замок приволочь? Кто не пожалел нас, бедолаг, да наших малых детушек?
- Что происходит? - раздался деловитый голос. Йоганн вздохнул с облегчением - наконец-то появился кто-то, кто избавит его от груза ответственности. Судя по одежде и по уверенной манере, с которой новоприбывший мужчина отдавал приказания, он был здесь за главного. - Кто таков? Кого в замок привез?
Тут кастелян рассмотрел перевитого веревками и аккуратно уложенного на телегу дракона и совершенно несолидно ойкнул от удивления.
- Жоляры мы, крестьяне тутошние, репу разводим, пчел держим, торгуем малость, куда ж без этого... Вот, дракона вам доставили! Получайте в лучшем виде! - лихо ответил крестьянин. - Ихняя милость добыли, а я и привез. Мне пять талеров пообещали, чего ж не привезти-то? Репу на дорогу сложил, веревку ихней милости одолжил, да и повез. Чего не повезти-то, за пять талеров...
Кастелян уже не слушал. Он повернулся к Йоганну, рассмотрел его от макушки до пяток - дедов шлем, дядину кольчугу, собранные по родственникам поножи-наручи-перчатки, порядком стоптанные сапоги, - увидел и смущенное, покрытое румянцем застенчивости безусое лицо, раскрыл объятия и со слезой в голосе произнес:
- Спаситель вы наш! Ваша милость! Вы ж дракона победили!
Отказываться было неловко, и Йоганн нехотя признался - да, победил.
- Вы ж видите - он маленький совсем. От ноздрей до лопаты и пяти аршин не наберется, - объяснял Йоганн чуть позже. - Еду я по дороге, поднимаюсь на горушку...
Благо, разговор проходил у открытого по причине жаркой осени окна - рыцарь смог указать на вершину, о которой шла речь. Кастелян замка Квардифолий, господин Михал Грач, усиленно закивал, добавил в бокалы вина и подтвердил: да, именно у той вершины драконов и видели. И не первый раз.
- Значит, поднимаюсь - и вдруг что-то ш-ш-шшух, с вершины упало, покатилось, да прямо на меня. Я испугался, думал, камень рухнул. Лошадь, значит, повернул, а куда бежать-спасаться, и не знаю. А потом смотрю - дракон. Настоящий, всамделишный, только маленький, летать не может. Видимо, крылья решил попробовать, не удержался, да и упал. Он на меня зашипел, теплым паром дохнул - я опять испугался, подумал, он меня огнем спалит. Ан нет, огнем плеваться он, видимо, еще не научился. Но когти-зубы вон у него какие... да еще и осерчал он, на меня, значит, наседает, крыльями хлопает... Я, конечно, испугался, - тут до Йоганна дошло, что слишком частое упоминание о собственном страхе не красит настоящего рыцаря, и он засмущался еще больше, - но отступать не осмелился. Копьем его по спине ударил, кажется, крыло задел... Надо посмотреть, может, оно у него не сломано, а только вывихнуто...
- А потом? - нетерпеливо уточнил кастелян.
- А что потом? Взял веревку, связал. Стал думать, что дальше делать. Добивать его - так, вроде, он еще маленький, жалко. Отпустить? А куда ж его отпускать, и крыло вывернуто, и, чего доброго, на людей нападать станет. Плащом морду завернул, попробовал тащить следом за лошадью. Только он ведь сильный, опять же, плащ зубами порвал... А потом реповоза того встретил, тот по той же дороге шел. Связали дракона по всем лапам, погрузили в телегу... Жоляр и сказал - что, дескать, замок тут есть, королю Фрабушеку принадлежит; а в замке - гарнизон. Следит за тем, чтоб беспокойства не было, разбойники не шалили... Вот я и подумал: дракон ведь всем разбойникам разбойник, стало быть, его сюда надо доставить. А вы уж тут решите, что с ним делать.
- И вы абсолютно правы, ваша милость, - охотно подтвердил кастелян. - Вы просто не представляете, насколько вы правы. От этих драконов, что на Соколиной горе гнездо свили, просто житья не стало. Целое лето, каждый день - то козу унесут, то овечку распотрошат, а однажды даже целую подводу молочных поросят украли... У меня каждая пропажа записана! - гордо заявил господин Михал, похлопывая по пухлой амбарной книге. - Чтоб, значит, когда король спросит, как идут дела в Квардифолии, отчет перед ним держать! Вы уж не обессудьте, но и ваш рассказ надо записать, для памяти. Опять же, обосновать необходимость вознаграждения...
- Вознаграждения? - удивился Йоганн.
- А как же! За поимку разбойников мы по полсотни талеров платим, а за некоторых - и по целой сотне. А тут, шутка сказать - натуральный дракон. Опять же, вы, ваша милость, сами сказали, плащик он у вас сжевал, возмещение ущерба требуется. Вы не волнуйтесь, - успокоил кастелян рыцаря. - Я сам всё запишу. Только повторите свой рассказ, ваша милость, уж не откажите в любезности.
Как по волшебству, на столе перед управляющим замка появилась солидная чернильница, длинное орлиное перо и лист пергамента. Скосив от усердия глаза на кончик носа, господин Михал стал водить пером, попутно задавая уточняющие вопросы:
- Зовут вас...
- Йоганн, четвертый сын барона Карла Померанца.
- Обычно для господ рыцарей мы пишем прозвание - из каких он мест, какими землями владеет.
Йоганн покраснел еще гуще.
- Просто - Йоганн Померанц.
- Безземельный, значит, - достаточно равнодушно заметил кастелян. - Как я понимаю, решили попробовать себя в странствиях и совершении подвигов?
Йоганн нервно поерзал в кресле и неопределенно кивнул. Не рассказывать же о старших братьях - Конраде, Фоме и Тристане, да еще двух младших сестрах, которым хочешь не хочешь, а надо собирать приданное. Ну да, решил податься в рыцари. Авось, совершу какой-нибудь подвиг. Опять же, вдруг клад какой, подземными карликами закопанный, разыщу. Или, того лучше, на королевскую службу поступлю...
- Знаете, молодой человек, - заговорил кастелян, глядя на Йоганна взглядом заботливого дядюшки. - А ведь подвиг вы уже совершили.
- Да вы смеетесь, - отмахнулся Йоганн. - Какой это подвиг - дракон сам упал, я его только связал, да к вам доставил.
- Ваша скромность делает вам честь, но, поверьте, чтобы сделать карьеру в нашем жестоком, полном подлостей и предательства мира, нужно использовать более радикальные средства. Позвольте поучаствовать в вашей судьбе - давайте составим грамоту о вашей героической битве с драконом. Значит, вы путешествовали в сопровождении оруженосца...
- Какого оруженосца? - удивился Йоганн. - Меня ж самого дядя только три недели назад в рыцари посвятил!
- Действительно, не поверят, - пробормотал кастелян. Зачеркнул одну фразу, поскреб в затылке, и выудил еще одну идею: - Тогда - в сопровождении старого слуги. Верой и правдой служившего барону Померанцу на протяжении тридцати лет. Ведь у вашего батюшки есть такие слуги, верно? Значит, можно допустить, что одного из этих слуг барон отправил в путешествие с любимым четвертым сыном.
- Любимый сын у батюшки - Фома, он среди нас самый веселый, - протянул Йоганн, вдруг расчувствовавшись от выпитого вина и нахлынувших воспоминаний.
- А вы? - тут же уточнил господин Михал.
- Я самый сильный. Конрад меня на шесть лет старше, и то я его в трех поединках из пяти побеждал.
- Отлично, отлично, - обрадовался кастелян. - Значит, вам, как самому сильному, ваш батюшка подарил фамильный меч. Украшенный самоцветами и содержащий частицу мощей святого покровителя семейства Померанц, - сверкнув глазами, уточнил господин Михал. На его худом лице, с длинным, как у натурального грача, носом, отразилось безумство вдохновения.
- Не было у отца такого меча, - воспротивился Йоганн. - А если б и был, меч бы Конрад унаследовал, он самый старший.
- Естественно, никакого меча сейчас нет, - ворчливо отмахнулся кастелян, водя по пергаменту пером. - Потому как эту семейную реликвию спалил огненным дыханием злобный ящер. Не беспокойтесь, я составлю донесение его величеству так, что он восполнит полновесным золотом все ваши потери.
- Да мне ж только плащ нужен, - испугался рыцарь. - Сейчас-то ладно, еще тепло, а ведь через месяц дожди начнутся...
- Не беспокойтесь, будет вам плащ, - отмахнулся кастелян. Оставляя кляксы, его перо усердно работало, запечатлевая повесть о битве Йоганна Померанца со Вельми Злобным Драконом. - Вы ведь верхом ехали?
- Да...
- Значит, считаем износ подков, оплату трудов кузнеца, новую попону, седло... а лошадь, случайно, дракон съесть не пытался?
- Нет, - уверенно ответил рыцарь. - Я ж сказал: дракон по земле ползал, шею вытянул, чуть коня за ногу не схватил, а я спрыгнул, копьем его хряцнул...
- Отлично! - обрадовался кастелян. - Копье ведь тоже фамильное, древко, допустим, сделано из ясеня, который ваш дедушка посадил в честь дня рождения своего наследника, а наконечник привезен из дальних восточных стран. Ага, - вдохновенно воскликнул господин сочинитель. - Ваш прадед сохранил его, как память о битве, в которой спасал его королевское величество короля Фрабушека...
- Не могло этого быть, - мстительно заметил Йоганн. - Король Фрабушек молодой, а прадедушка уже полвека в земле.
- Обидно, - огорчился кастелян. - Но вы не волнуйтесь, мы что-нибудь придумаем. Какое-нибудь совершенно универсальное, радикальное во всех отношениях средство...
"...Совсем житья не стало от огнедышащих змиев, поселившихся на Соколиной горе. Целыми днями дозорные замка Квардифолий наблюдают, как драконы кружат в небе, выискивая новую жертву. Стон и плач раздаются по окрестностям. Дня не проходит, чтобы не пожаловались крестьяне на грабеж или потраву. Коз и овец воруют стадами, поросят - целыми возами, и не в первый раз.
Но нашелся герой, способный бросить вызов мерзким драконам. Йоганн, любимый сын барона Померанца, изгнанный старшими братьями при дележе наследства, услышал о беде, которая постигла наши земли, и явился, чтоб совершить подвиг.
Рано утром, сопровождаемый лишь старым слугой, верой и правдой прослужившим барону сорок лет и не единожды спасавшим своему сюзерену жизнь, рыцарь Йоганн отправился на вершину Соколиной горы. С риском для жизни он поднялся по скалистой круче. И тут, откуда ни возьмись, на него набросились огромные огнедышащие змеи. "Не посрамлю честь Померанцев!" - выкликнул девиз храбрый юноша. Прикрыв глаза от нестерпимого жара и пламени фамильным щитом, с которым еще прадед его ходил в походы со славными предками вашего величества, рыцарь бросил в противника копье. Наконечник его, укрепленный молитвой Святого Аквиния, пронзил дракону горло. Взревев от боли и ярости, дракон принялся бить хвостом, лапами и крыльями, и сшиб несчастного слугу, который по мере старческих сил помогал своему господину.
Тогда храбрый Йоганн выхватил фамильный меч. Воззвал к милости Святого Аквиния, и, благодаря тому, что сызмальства приучен к добродетельной жизни, получил ее. Исполнившись великой силы, рыцарь снес злокозненному дракону голову. После чего, не мешкая, оборотился против второго противника.
Тот дракон был хитер и коварен. А потому, пользуясь тем, что рыцарь и его слуга заняты сражением, сожрал двух скакунов, на которых путешествовал отважный герой. Потребив столь значительное количество мяса, дракон не смог взлететь, когда, переполнив сердце яростью и горем, против него выступил бесстрашный рыцарь Померанц. Мечом, закаленным в крови старшего дракона, Йоганн пронзил крылья второго змия, потом сломал об его нечестивую голову тяжелый фамильный щит. Изрыгая пламя, дракон сопротивлялся, едва не проглотил героя, перекусил пополам его меч, но все-таки милостью божьей храбрый Йоганн Померанц пленил злодея.
Умоляю ваше величество компенсировать юному, отважному рыцарю потери, которые он понес в сем великом сражении. Конечно, старого верного слугу даже Святой Аквиний не сможет вернуть к жизни, но ведь у молодого человека пропало буквально всё, с чем он покинул отчий дом. Рыцарский конь, лошадка для слуги, мул для поклажи; фамильный щит, копье, меч, плащ, который после огненного дыхания превратился в совершеннейшие лохмотья, - думаю, двухсот золотых будет достаточно.
Королевский гонец галопом прогнал лошадь по подвесному мосту, и тут же, едва сойдя с седла, голосом хриплым от дорожной пыли и усталости, объявил волю его величества Фрабушека. Храброму рыцарю Йоганну Померанцу пожаловать меч из королевской сокровищницы и сотню золотых, кастеляну Квардифолия немедленно извести поселившихся на Соколиной горе злобных змиев, для чего изловить их и во устрашение прочим обезглавить.
В тот же вечер Михал Грач разыскал рыцаря - тот любовался дареным мечом, сидя в десятке шагов от клетки с пойманным драконышем. За неделю пленник подрос - на сердобольную кухарку подействовали слова сына барона Померанца и дюжина талеров, которые ей были обещаны содействие и некоторое количество баранины-крольчатины, исчезнувшее из погребов Квардифолия. Люди постепенно привыкали к зеленовато-бронзовому, крылатому и шипастому чудищу, Йоганн лично вправил ему вывихнутое крыло, крестьянин Жоляр, который день пропивавший полученное от барчука вознаграждение, каждый вечер приходил делиться со страдальцем грёзами о будущей сладкой жизни, поваренок - и тот перестал дразниться и показывать язык. Какой толк, у дракона-то всё равно длиннее...
- Вижу, вы довольны вознаграждением, ваша милость. А знаете, что сказал королевский гонец, когда я поведал ему историю вашего великого подвига? - спросил кастелян замечтавшегося рыцаря. - Он ответил, что королю нужны подобные храбрецы. Иначе говоря, при должной сноровке и удаче, вам открыт путь к королевской службе!
- Было бы неплохо стать королевским рыцарем, - задумчиво признал Йоганн. В воображении он уже видел себя на чистокровном скакуне, стальном сияющем доспехе, и под развевающимся королевским штандартом. Эх, как обрадуется отец, услышав о чести, которой удостоился его младший сын!
- Осмелюсь напомнить, ваша милость, - голосом змея-искусителя проговорил Михал. - Под лежачий камень и вода не течет. А чтобы прославиться и найти место при дворе...
Он многозначительно замолчал. Йоганн поднялся, отряхнул одежду, сложил руки на рукояти меча и спросил:
- Что для этого нужно сделать?
- Есть радикальное средство...
Ко второму сражению с драконами Йоганн подошел со всей ответственностью. Справил новое копье, новенький щит, выстоял полуночную службу, шепча молитвы и выслушивая напутственные речи старенького священника. Йоганн позаботился даже об оруженосце; на эту роль охотно согласился тот самый уступчивый крестьянин, который присутствовал при поимке первого дракона. Вообще-то, у рыцаря возникли серьезные подозрения, что Жоляр не до конца понимал, во что ввязывался - особенно учитывая, что в замке и ближайших деревнях взахлеб обсуждалась версия событий, предложенная господином кастеляном. Как бы то ни было, Жоляр согласился.
Ранним утром Йоганн Померанц осторожно, стараясь не производить лишнего шума, поднялся на Соколиную гору.
В кошмарных снах, в которых Йоганн, смущаясь, покаялся перед священником, драконье обиталище представлялось то мышиной норой, то чем-то на подобие огромного сорочиного гнездовья. Карабкаясь по крутому осыпающемуся склону, рыцарь представлял себе сваленные неряшливой кучей дубы, развороченные туши животных, а может быть, даже несчастных девственниц, прикованных к скалам. Действительность обманула ожидания. Не было никакой норы, и прикованных к дубам дев тоже не было - была плоская каменистая площадка, и огромный дракон, свернувшийся посреди нее.
Если бы не дракон-пленник, которого Йоганн привык видеть всяким - и свернувшимся в неряшливый клубок, и по-птичьи расправляющим крылья, и озорно, как длинношеий щенок, выклянчивающим угощение, - он принялся бы обитателя Соколиной горы за очередной валун. Подумаешь, странной формы... Пока глаза чудовища были прикрыты, его темно-бронзовое тело казалось родным братом окрестных камней, но стоило Йоганну сделать последний шаг...
Оступиться, вполголоса помянуть нечистого и звякнуть щитом...
Огромный золотой глаз распахнулся и в упор уставился на человека.
От неожиданности Йоганн заорал во всю глотку, и, мало думая о последствиях, замахнулся мечом и побежал. Перед собой он видел только уродливую, рогатую драконью морду, белую полосу зубов в приоткрытой пасти и чуть более светлые, чем прочая шкура, большие ноздри. Шаг, второй... третий... Сейчас в него полетит огненный плевок... четвертый шаг... пятый... А-ааа!
Вложив в удар всю силу, Йоганн рубанул с плеча... не встретил сопротивления, и рухнул, высекая из камня искры. Где дракон? Где?.. а...
Он был рядом. Уже не подобная валуну темная круча, а огромный, великолепный ящер, светящийся в лучах восходящего солнца.
Сейчас... надо поднять меч... замахнуться...
"Почему я еще жив?" - вдруг удивился Йоганн, сжимая рукоять меча. И в следующий момент дракон отвел голову назад, его ноздри раздулись, набирая воздух...
"Вот она, погибель. Верно отец говорил, не получится из меня странствующего рыцаря," - печально вздохнул Йоганн. Мысли понадобилось всего лишь мгновение; в следующий миг рыцарь закрыл глаза и постарался думать о том, в какие горние высоты попадет его душа.
А еще через один удар сердца...
Дракон закричал. Тонко, пронзительно.
Так кричат кошки, попавшие на плавающую посреди весенней реки льдину; так кричат лошади, которые не могут найти путь из полыхающей конюшни; так кричат женщины, провожая сыновей... так, должно быть, плачут ангелы о людских грехах...
Оглушительный крик сбил Йоганна с ног; забыв о мече и сражении, молодой человек прикрыл уши, попытался сжаться в комок; он охотно закопался бы в землю, только бы прекратился, перестал, кончился этот бесконечный, громкий, пронизывающий кожу и кость вибрирующий звук. Когда боль в ушах стала невыносимой, Йоганн почувствовал некоторое движение - дракон вдруг сорвался с места, расправил огромные крылья и взмыл в небеса.
Воздушная волна мягко толкнула рыцаря, и тот растянулся ничком на каменистой площадке. В лицо и руки впились острые осколки, глаза заслезились от попавших песчинок, даже на зубах заскрипела каменная пыль.
Прокашлявшись и протерев глаза, Йоганн нашел в себе мужество подняться и осмотреть поле несостоявшегося боя. Вот яма; на камнях остались царапины и сбитая драконья чешуя... вот косточка... судя по всему, баранья. Еще одна, еще... Не похоже, чтобы здесь побывали стада и отары, о пропаже которых сетовал господин кастелян; в лучшем случае небольшое стадо в полтора десятка голов. А вот осколки чего-то крупного, круглого... да это же яйцо!
Ну конечно же! И как он сразу не понял, в чем дело!..
- Позвольте, - недовольно нахмурился господин Михал. - Как это - вы не убили дракона?
- Уж лучше, господин кастелян, спросите, заступничеством какого святого я жив остался, - ответил Йоганн. - Говорю же - всё, думал, испепелит меня чудище...
- Но я уже написал! Целый день потратил, чтобы сочинить повесть о вашем достойнейшем поступке! О том, как вы преодолели черное драконье колдовство, как милостью Святого Аквиния спаслись от драконьего яда, как вцепились в хвост змия, и он протащил вас над полями и уронил...
- Да никто ж не поверит, - перебил возмущенного Михала рыцарь. - Что обычному человеку можно с этакой высоты сверзиться, и рук-ног не поломать.
- Вы сломали, - нехотя признал кастелян, сверившись с черновиком послания, случайно сохранившемся среди прочих документов. - Рухнули на крышу сеновала старосты местной деревеньки, сломали ногу, а потому вам требуется длительное лечение... и, разумеется, скромная дотация...
- Благодарю, - сухо поклонился Йоганн Померанц. - Я совершенно здоров. И, знаете, я тут подумал...
Но договорить он не успел - кастелян вдруг просветлел ликом, будто ему пообещали спасение души.
- Но, может быть, вы что-то в драконьем гнезде обнаружили? Допустим, сокровища?
- Вот, - Йоганн достал из-за пазухи обнаруженное на вершине Соколиной горы.
- Судя по виду, бляха, которой уздечку украшают... а судя по весу, вовсе не золотая, а даже... - Михал попробовал бляшку на зуб. Скривился, поплевался, и нехотя признал, что она очень даже медная. - Жаль... Очень жаль, я ведь так рассчитывал, что вы принесете какой-нибудь трофей. Голову дракона, или, допустим, кусок его бронированной шкуры. Хотя бы шип из его хвоста вы добыли, а, ваша милость?
- Как-то несолидно, - поворчал Михал Грач. Йоганн развел руками - уж что есть. Кастелян взял в руки чешуйку, испробовал ее зубом на крепость, и задумчиво пробормотал: - Нет, если присовокупить к посланию его величество эту малость, он точно не поверит. Чтобы убедить короля, что у нас в Квардифолии каждый день подвиги совершаются, а значит, крепость нуждается в дополнительном золоте и почетных привилегиях особо верным и расторопным управляющим, нужно более радикальное средство...
Вечером Йоганн отправился в небольшую церквушку, располагавшуюся в двух лигах от замка. Надо было и поблагодарить за исход утреннего сражения, и испросить совета священника, что делать дальше. Не то, чтобы сын барона был особо набожен, скорее, ему требовалось выслушать мнение знающего, зрелого человека. Стоит ли отправляться в столицу, или подождать, еще пару подвигов совершить? Йоганн попытался поговорить на сей счет с кастеляном, но тот отговорился занятостью и убежал по каким-то своим делам. А может, просто рассердился, что Йоганн не разрубил того дракона на части.
"Дракониху", - мысленно поправил себя Йоганн. - "Наверняка это была самка. Яйцо сторожила, потом детеныша прикармливала. А когда он потерялся, она гнездо-то и бросила, защищать не стала. Дурак я, и только глупостью жив остался: был бы у драконихи не один "птенчик", а двое, полыхал бы смоляным факелом!"
Размышляя о том, что ж делать с драконышем, который мало крыло повредил, так еще и осиротел по его, Йоганна, вине, молодой человек вдруг обратил внимание на то, как неблагочестиво ведет себя местная паства. То тут, то там среди собравшихся крестьян пробегали шепотки; молодежь бочком протискивалась к выходу, и, наскоро прошептав молитву, выбегала, натягивала шапки и стремглав исчезала в неизвестном направлении. "Сегодня вечером," - услышал за спиной Йоганн голос какой-то старухи. Вторая в ответ проскрипела что-то, а ее согнутый, беззубый муженек величественно возвестил: "Истинный герой!"
Польщенный похвалой рыцарь приосанился, взглянул поверх склоненных голов гордым соколом. Конечно, гордыня - страшный грех, и всё такое, но приятно же... К тому же, одного дракона Йоганн и в самом деле победил, пусть он и маленький, пусть даже совсем не страшный, даже за себя постоять не умеет, дите малое, одним словом...
- Это ж какой Жоляр в герои намылился? - громко, заглушая монотонный глас чтеца, спросил какой-то длиннобородый дед. На него тут же зашикали все собравшиеся в церкви бабки, но, видимо, патриарх был глух, возражений он не заметил, и еще громче потребовал уточнения: - Не тот ли прохиндей, который в позапрошлом годе у нашего Петрека полколоды мёда стащил? И куда энтот иерой со своей прелой репой противу дракона собрался?!
- Не волнуйтесь, дедушка, - громко, на всю церковь, объяснила стоящая неподалеку молодуха. Та самая, служанка из Квардифолия, чей сынок каждый вечер дразнил крылатого пленника, - Не волнуйтесь, чудище злокозненное уже пойманное. Сегодня-сь утром господины кастеляны замковые рыцаря противу змея летучего спровадили; рыцаря-то дракон порешил, царствие ему небесное, а вот Жоляр не растерялся, да смертоубивца огненного и споймал. Вечером казнит он змеюку ту подколодную, голову в столицу отправят, а нам будет великая королевская благодарность!..
- Врешь! - забыв о почтении к месту, в котором он находится, не выдержал Йоганн. - Что ты мелешь, женщина? И вовсе я не погиб, и дракон пойман совершенно другой... и казнить его не за что, он же маленький, даже летать толком не умеет!
Стоящие между высоким молодым человеком и бойкой молодухой люди закрутили головами, стараясь рассмотреть обоих спорщиков.
- Или, по-твоему, я призрак? - в сердцах повысил голос Йоганн. - Как ты смеешь утверждать, что я мертв?
- А мне откель известно? - служанка покрутила выбившуюся из прически прядку. - Мое, ваша милость, дело маленькое - что господины кастеляны скажут, то я и выполняю. Оне сказали, что дракона надобно казнить, а на вас, уж не обессудьте, надежда маленькая. Силушки у вас кончилися, после того, как дракон вас покусал. А Жоляр - парень смелый... хвастлив маленько, ну дык в том грех маленький... Бахвалился, что с одного удара змею тому голову снесет, - нет, не думаю... Удара четыре понадобиться, у дракона-то шея то-оолстая...
Равнодушный, скучающий голос глупой бабы, причмокивающей сальными губами и лениво рассуждающей о том, сколько ударов понадобится самозваному мяснику для "победы" над пленным, уже привыкшим к людям драконенком, стучал в голове Йоганна пожарным набатом.
Стены замка Квардифолий высоки и неприступны. А стражники, с которыми Йоганн Померанц свел знакомство за прошедшую неделю, с которыми дрался на кулачках и отрабатывал удары мечом, прекрасно знают свое дело.
А еще по горной дороге, по подвесному мосту, то по одиночке, то парами, то группами, спешат крестьяне, лавочники и проезжие купцы, желающие посмотреть на казнь страшного огнедышащего дракона.
- Вы, ваш-сть, уж не серчайте, - пробурчал стражник, перегораживая Йоганну дорогу. Второй тоже наклонил копье. Наконечники звякнули прямо перед лошадиной мордой.
- Не велено. Господин Грач приказал, коли вы вечером вернетесь, в замок вас не пущать...
- Вы не пужайтесь, - добавил первый, неверно истолковав выражение лица баронского сына. - Это только сегодня, в другой раз мы вам завсегда рады...
- Да вы что, с ума сошли?! - не выдержал рыцарь. - То, что вы собираетесь совершить - преступление! Нельзя так поступать с неразумным существом, это жестоко!
- Вы не волнуйтесь, ваша милость, - утешил раскричавшегося юношу второй стражник. - И не серчайте. Эта погань крылатая столько невинных душ загубила, столько сёл пожгла, столько дев съела...
- Всё - ложь, от первого до последнего слова, - гордо заявил Йоганн. - Присягаю в том своей рыцарской честью!
- Э-э... - растерялись стражники. Впрочем, не настолько, чтобы опустить перегораживающие вход в замок копья. - Мы вам, ваша милость, конечно, верим... Но нам-то всё равно не велено вас в замок пущать. Господин Михал распорядились...
- Он нас спрашивал, куда вы уехали, - объяснил первый стражник, - не завели ли подружку какую, чтоб, значит, до утра не возвращаться, а потом господин кастелян подумавши, и сказавши: просто не пущайте его, как бы ни требовал. Проход закрыть, лошадь его под уздцы взять, и пусть на мосту остается. Кричит, ногами топочет - нет, не велено. Замок-то королевский, вы уж не сердитесь, но сегодня вам путь сюда заказан.
- Ага, - согласились стражники. - Энто самое и сказал.
Что ж...
Уговоры не помогли. Окажись на месте Йоганна Конрад, он бы придумал что-то важное, показал фамильный перстень, который получил на совершеннолетие как наследник титула и поместья. Фома... Второй из братьев Померанцев придумал бы что-нибудь веселое, отчего глаза стражников застили бы слезы здорового, обезоруживающего смеха, а Тристан наверняка придумал бы какое-нибудь умное объяснение, съездил в ближайший город к знатоку законов, привел бы священника, чтоб тот именем Святого Аквиния потребовал бы пропустить в крепость Йоганна Померанца, Победителя Драконов...
А на что способен сам Йоганн? Здесь, сейчас?
Рыцарь перевел взгляд шпили крепости, на серые едва заметные облака, плывущие по вечернему небу.
А дальше уже просто. Оттолкнуть копья, о которых забыли зазевавшиеся сторожа, стукнуть пятками бока лошади, и на полном скаку ворваться в осажденную крепость.
Тьфу ты... Конечно же, не в осажденную крепость, а всего лишь в заполненный зеваками колодец внутреннего двора.
- Сей злобный тварь пожирал ваших овец, - орал Жоляр, расхаживая вокруг большой колоды с красноречиво воткнутым огромным топором. Рядом был привязан драконыш. Наполовину раскрыв крылья он, наверное, радовался, что его в кои-то веки выпустили из тесной клетки. Наклонив голову, он с любопытством рассматривал обступивших его людей, время от времени выпуская струйки пара. Народ пугался и с нетерпением ждал финала обвинительной речи. - Он крал ваших женщин! - патетически потрясал руками бывший хозяин урожая замечательного, питательного корнеплода. - И вообче, пользы с него никакой, помимо пожаров да дерьма! Казнить змея!
- Казнить!! - хором поддержала толпа.
Стоявший чуть поодаль, на ступеньках спускавшейся из замка лестницы, кастелян кивнул, разрешая переходить к следующей части представления.
Толпа покачнулась, охая, причитая и присвистывая от восторга. Жоляр схватился за палаческий топор, с пятой или шестой попытки выдернул его и двинулся к драконышу. Тот, не понимая, что происходит, закрутил головой. Оставалось только поймать веревку, которая удерживала пленника, заставить его сделать лишний шаг, придавить длинную, гибкую шею к колоде...
И тут ряды зевак смешались.
- С дороги! - рявкнул Йоганн. - Прочь!!
В какой-то момент молодой человек вспомнил о том, что в церковь он отправился безоружным, даже кольчуги не надел. И вообще, разгонять толпу простолюдинов, угрожая им всего лишь рассерженным воплем да исказившимся от праведного гнева ликом, не есть самое верное с точки зрения военной тактики средство.
Но его, что удивительно, хватило.
А еще минуту спустя Йоганн уже стоял рядом с драконом. При приближении рыцаря Жоляр выронил из рук топор, обмочился и, вцепившись в новую холщовую рубаху, купленную на те самые злополучные талеры, поспешил скрыться из виду.
- Что вы делаете, ваша милость! - запричитал кастелян. - Ваша милость, зачем же вы так?! И вообще, вы не имеете права! Да-да! Я кастелян Квардифолия, я выполняю повеление короля, а вы, молодой человек, вы...
Кричал Михал Грач очень громко, и на спорящих мужчин начали оборачиваться. Стражники прислушивались, служанки, открыв рты, запоминали, чтоб завтра пересказать кумушкам, детвора откровенно наслаждалась - часто ли увидишь столько интересного за один день!
- Вы, молодой человек, - изменник! - наконец, нашел правильное слово кастелян. - Вы не позволяете мне исполнить королевский приказ!
- Король приказал избавить Соколиную гору от драконов! - закричал Йоганн. - Идите, проверьте, там никого нет!
- Не оправдывайтесь, не оправдывайтесь, господин Йоганн, - погрозил сухим, испачканным в чернилах пальцем Михал. - Если вы мешаете мне выполнять волю короля, значит, вы изменник! А против изменников существует радикальное средство...
Кастелян обернулся, чтобы подозвать стражу.
Не помня себя от ярости, Йоганн взлетел по ступенькам, плюнул в ладонь, сжал кулак, и, стоило голове управляющего замком вернуться в прежнее положение, нанес удар в челюсть. От души.
Приступ гнева закончился так же быстро, как и начался. Уже через секунду Йоганн разжал пальцы, посмотрел на залитого кровью господина Михала...
На его правую руку, в молящем, защищающемся жесте вскинутую к перекошенной, сломанной челюсти...
Второй удар он нанес абсолютно хладнокровно, как на тренировке. Умело сломав кастеляну правую, писчую руку, Йоганн величаво бросил, что в качестве пени Михал Грач может взять все деньги и новый плащ, который найдет в бывших комнатах господина Померанца, и с достоинством удалился.
Пришлось, правда, задержаться, чтобы поваренок принес оружие, доспехи, да соорудить подобие уздечки для драконыша... Но это мелочи.
- Что мне с тобой делать? - в который раз спрашивал Йоганн у драконыша. Чудище исправно поедало любую попавшуюся дичь, росло не по дням, а по часам, и уже научилось пускать из пасти тоненькую струйку пламени. Ее едва хватало, чтоб поджечь походный костерок, но не за горами был тот день, когда из драконова горла будет исторгаться огнь зело жаркий и смертоубийственный.
Идти в поводу, как лошадь, драконыш отказывался категорически. Он вырывался - благо, силы хватало, и убегал. Смешно задирая лапы и приволакивая вывихнутое при поимке крыло, он носился кругами, топтал недавно убранные нивы и до смерти пугал местных жителей. Вернее, как понимал Йоганн, драконыш всего лишь играл с громко вопящими, разбегающимися игрушками, но как это объяснить крестьянам? Как же им объяснить, что нельзя убивать неразумного малыша, только за то, что он украл вашу козу?
А в какой день дракон перестанет быть "неразумным малышом", нуждающимся в защите, и превратится в кошмарного монстра? Правильно ли поступил Йоганн, что остановил горе-палача? И вообще, что же делать дальше?
- Может, вернешься к своим? - спросил он драконыша. - Вон она, Соколиная гора, еще видно...
Драконыш курлыкнул, захлопал крыльями, поднимая дорожную пыль, и бросился к выстроившимся вдоль дороги кленам. Должно быть, заметил кроличью нору.
- А ко мне домой тебе нельзя. Отец рассердится, матушка не поймет...
- Ты уверен, что у тебя есть дом? - раздался за спиной знакомый голос. - А кто доказывал, что дом странствующего рыцаря - его дорога? И что не нужно ему никакого другого имущества, кроме коня, меча и верного спутника? Кстати, о спутнике. Это действительно дракон?
С тех пор, как Йоганн со скандалом покинул Квардифолий, прошло пять дней. Из множества дорог ноги сами собой выбрали ту, которая привела к небольшой рощице, за которой возвышался лысый холм, за которым начинался корабельный лес, за которым был обрыв, за обрывом - заливной луг, и неширокая речка... А там уже до Померанца рукой подать.
А до того Померанца, который Тристан, третий сын барона, еще ближе - всего-то десяток аршин.
Брат подъехал ближе и с любопытством посмотрел на охотящегося ящера.
- В кои-то веки ты сумел меня удивить, малыш. Когда до Померанца дошли слухи, что какой-то юный лоботряс пленил дракона и отвез его в королевскую крепость, матушка сердцем, как она всегда говорит, почуяла, что этим безответственным, бесстрашным и весьма недальновидным рыцарем мог быть ты, только ты, и никто иной. Отец, чтоб не спорить с матерью, разослал нас - Конрада на север, Фому на запад, дядю на восток, меня сюда, - чтоб мы тебя нашли, накостыляли по шее, и в спешном порядке вернули домой. Кстати, Конрад весьма сердит: какой-то сплетник пустил про него молву, будто он обокрал тебя при дележе наследства. Какой дележ, спаси Святой Аквиний? Отец еще нас всех переживет! Хотя больше всего сюрпризов следует ждать вовсе не от него, а от тебя: если верить слухам, которые я услышал в корчме, не ты поймал дракона, а он тебя. Потом монстр пробрался в королевскую крепость, превратился в прекрасную деву, нечестивым поцелуем сжег дотла тамошнего кастеляна, разрушил замковую башню, и унес тебя в неизвестном направлении.
- Неправда! - возмутился Йоганн. И принялся взахлеб рассказывать, как было дело. Он шел по горной дороге... Тристан терпеливо выслушал младшего брата.
- Да что я, дурак, что ли, не понимаю, где правда, где выдумка? Однако во всей этой словесной шелухе все-таки отыскалась жемчужина истины. Ты спас дракона!
- А что было делать? - привычно начал оправдываться Йоганн. - Он же маленький, неразумный...
- Вижу. О-очень маленький...
Как раз в этот момент гнавшийся за кроликом драконыш с разбегу врезался в ствол дерева. Оно надсадно хрустнуло, подломилось и раскидистой кроной рухнуло на "шалуна". Дракон заворчал, перевернулся на спину и начал лапами драть лиственную кучу, урча, как кот, которому повезло добраться до хозяйской вышивки.
- Хотя насчет разумности ты не врешь. Что ты решил сделать с этим трофеем, малыш? - Тристан был на целую голову ниже Йоганна, и почти на четверть уже его в плечах, так что обращение "малыш" в его устах всегда имело характер некоторой насмешки. Но Йоганн не обижался - брат, все-таки.
- Тристан, - начал рыцарь. - Ты ведь из нас умный...
- Mеa culpa, - признал Тристан.
- Придумай что-нибудь!
- Самым правильным мне кажется предоставить дракону свободу. Приручить его не получится, да и глупо как-то - держать ручного дракона. Пользы от него никакой, разве что сестриц доводить до обморока... или, допустим, штурмовать вражью крепость... Так ведь ты не полководцем, а рыцарем быть собираешься.
- Отпустить не получится. Он летать не умеет, - печально посетовал Йоганн. - А на земле он легкая добыча.
- Значит, надо научить дракона летать, - задумался Тристан. Глядя на то, как брат хмурит лоб, теребит пальцами губы, шепотом бормочет всякие "ага? А если? А не получится ли?", Йоганн вдруг понял, кого напоминал ему Михал Грач. Нет, внешне они совершенно не похожи. Кастелян был тощий, смуглый, темноволосый и темноглазый, а Тристан, как и все сыновья барона - светловолосый, сероглазый и круглолицый. Но есть между ними нечто общее...
- Придумал! - спустя несколько минут щелкнул пальцами Тристан. - Чтобы научить дракона летать, есть радикальное средство!
Йоганн дернулся, будто черти попытались усадить его на адскую сковородку.
- Ты чего? - не понял брат. - Я говорю, поехали к реке. Там обрыв, попробуем спихнуть этого "младого неразумного" с кручи. Авось, он догадается, для чего драконам крылья.