Тверских Александра : другие произведения.

Пожалуйста, еще раз...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мой мир покрыт мягким слоем серого пепла. Там, где еще недавно бесновалось пламя, больше ничего нет. Безликие руины, пустынный лабиринт крошенного кирпича и бетона. Я скольжу взглядом по остывшей земле, мне страшно сделать и шаг вперед - там, под моими ногами то, что еще недавно было живой плотью. Тлен, хрустящий под подошвами был частью чего-то теплого, дышащего, истекающего жизнью. Великая река жизни лилась сквозь эти тела. Вечная, непоколебимая. Всякий из нас - лишь капля этого широкого потока и казалось, что ничто в мире не способно иссушить его. Я был счастлив и, подобно всякому счастливцу, слеп.
  Мой мир покрыт мягким слоем серого пепла. Там, где еще недавно бесновалось пламя, больше ничего нет. Безликие руины, пустынный лабиринт крошенного кирпича и бетона. Я скольжу взглядом по остывшей земле, мне страшно сделать и шаг вперед - там, под моими ногами то, что еще недавно было живой плотью. Тлен, хрустящий под подошвами был частью чего-то теплого, дышащего, истекающего жизнью. Великая река жизни лилась сквозь эти тела. Вечная, непоколебимая. Всякий из нас - лишь капля этого широкого потока и казалось, что ничто в мире не способно иссушить его. Я был счастлив и, подобно всякому счастливцу, слеп.
  
   Свет безжалостен, он покинул этот мир. Я поднимаю голову к небесам и ору. В этом вопле все, что не способен выразить человеческий язык, и мне отчего-то кажется, что укрывшееся завесой серых облаков светило слышит меня. Оно не может не слышать! Не может не понять! Тысячи его рукотворных братьев падали на беззащитную землю, поливая ее пламенем, а теперь безжизненная пустыня укрыта полумраком свинцовых туч. Сияющее око древних богов не желает видеть этот мир.
   Ткань реальности лопается, в прорехи рвется прохладный сквозняк, обволакивающий тело липким ужасом. Сам не ведая, как, я стремлюсь на встречу с собственным кошмаром.
  
   Мне больше не холодно - вокруг теплый июнь. Яркий солнечный день. Шумит привычная городская жизнь, а я иду по тротуару, часть бесконечного суетящегося моря пешеходов. Сердце в сотый раз сжимается - оно знает, что будет дальше. Я не верю ему. Я должен.
  
   Сирена оглушает. Городской шум меркнет, тухнет, в сравнении с этим искусственным ревом хищника, возвещающем о начале охоты. Люди замирают. Мгновения затишья перед открытыми воротами в ад. Возможно, я чувствую, что в этот раз все будет по-другому, проклятого круга больше не существует, но демоны вновь вырываются наружу, их бешеный вопль слышен из уст людей. Я стою, прижавшись к стене - верная наука, вбитая в меня десятком бесконечных агоний, когда я падал в самом начале, когда толпа бежала, сотнями, тысячами ног вбивая в асфальт мое тело. Она всякий раз была рядом. Я видел ее. Я мог лишь смотреть.
  
   В толпе мелькает знакомое голубое платье. Сейчас она поравняется со мной, сейчас ее толкнет плечом мужчина, обгоняющий слева. Она, должно быть, вскрикнула, но в бесконечной дьявольской симфонии воплей и воя единственный слабый голос неразличим. Я бросаюсь вперед, прокладываю себе путь локтями, кулаками, зубами. Она падает, и в этот раз я успеваю подхватить ее под руки, но ослепленная ужасом толпа напирает, и я оказываюсь рядом, на асфальте. Острые камушки больно впиваются в щеку, царапая кожу. Круг вновь замкнулся. Выхода нет и не существовало никогда. Я тщетно пытаюсь ползти вперед, накрыть ее своим телом. Мы не знали друг друга раньше, нас неуловимо сроднили эти бесконечно повторяющиеся мгновения. Кажется, она узнает меня. Кажется, всякий раз она меня ждет. Ждет момента, когда я сумею ей помочь. Но я бессилен.
  
   Безликие обезумевшие люди наступают на мою спину, спотыкаются, больно ударяя носками туфель мне под ребра. Я ползу, борясь за каждый миллиметр пространства и невольно крича, когда чьи-то подошвы давят мои руки. Я не могу слышать этого, но я чувствую, как хрустят кости моих пальцев. Кто-то падает рядом, издавая жуткий вопль. Наверное, он понимает, какая смерть его ждет, а я двигаюсь вперед.
  
   Я вижу ее лицо совсем рядом. Изо рта тянется тонкая красная дорожка. Окровавленные губы раз за разом складываются в одно и то же слово. Окружающее пространство ревет на все голоса, в нем смешались крики, грохот, плач... Я не могу слышать ее, лишь напряженно вглядываюсь в искаженное болью лицо, а она смотрит мне в глаза и вновь шевелит губами, медленно, четко... Я дрожу, я не могу отключиться и не чувствовать, как меня топчут чужие ноги. Она тоже. На перепачканном лице проступают морщины. Кажется, это гримаса боли, а она все пытается сказать мне и я понимаю. "От-пус-ти!" произносит она вновь. Я не могу! Я вернусь сюда снова, я придумаю что-нибудь. Мы вдвоем добежим до метро, мы будем жить. Мы должны выжить! "Отпусти..." Люди бегут над нами, люди бегут по нам. Сколько еще таких же, как мы, тех, кто не сумел удержаться на ногах среди безумного желания выжить? Мы могли бы оказаться среди тех, кто еще на ногах, бежать к заветному шансу по телам других несчастных. "Отпусти..." Боли больше нет, а я чувствую на себе ее навсегда остановившийся взгляд. Я закрываю глаза, сделав свой последний выдох. И уже не ощущаю волну пламени, жадным языком прошедшуюся по тротуару, забирая живых и мертвых.
  
   "Тебя больше нет, ступай спокойно. Призрачные ноги не способны топтать прах, они не оскорбят памяти погибших". Я могу слышать его. Того, кто вечно обречен наблюдать за нами сверху. Я ощущаю его, ощущаю его печаль. Я знаю, что не сумею ничего изменить.
   Я - остывший пепел, хрустящий под ногами одинокого путника. Мне снится яркий солнечный день и то, как я иду по тротуару в бесконечной толпе. Она идет навстречу и наши взгляды встречаются. Мы улыбаемся друг другу.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"