Аннотация: Злая мелодрама. Все персонажи и события вымышлены. Автор настоятельно просит читателей не путать его с лирическим героем.
Голос умело балансирует между истерикой и возмущением.
- Да ты... Ты циничное бездушное чудовище!!!
Словно наяву вижу нахмуренный лоб, заломленную бровь и тонкий подведенный рот, перекошенный в крике. Катька всегда была хорошей актрисой. В отличие от меня.
- Я... я больше не желаю тебя знать!
- Я тебя тоже нежно люблю, - отвечаю коротким гудкам в трубке.
Обиделась. Ничего, барышня у нас отходчивая, за пару недель забудет и снова начнет грузить своими "очень серьезными проблемами".
Ну не могу я ощущать вину за то, что не смогла и не захотела ответить на чужие чувства. И не собираюсь переживать из-за чужой глупости и слабости. Но может, все-таки стоило добавить в интонации немного раскаяния?
Сестра, как всегда, пригласила на свой ДР кучу разнообразного народа. В этой шумной пестрой толпе только острее ощущалось одиночество, а безудержное пьяное веселье навевало тоску. Коньяк в маленьком пузатом бокальчике уже давно нагрелся, источая мягкий аромат. Пить не хотелось. Хотелось на свежий воздух. Идти по пустым в это время улицам, пока не заноют ноги, а потом залезть в горячую ванну и завалиться спать.
- Можно стрельнуть у тебя сигарету? А то так лень топать до киоска.
Поднимаю глаза на этот почти детский голос, отвлекаясь от созерцания игры света в бокале. Перед моим столиком парнишка. Судя по виду - один из сестриных одногруппников. Кажется, не то Леша, не то Дэн. Как он сказал? Лень?
Молча протягиваю открытую пачку. Почти чистая русская речь в устах представителя современной молодежи такая редкость, что должна вознаграждаться.
- Спасибо, - он не уходит, опускаясь на соседний стул, - а почему ты не пошла танцевать со всеми? Ты же Катькина сестра, верно?
Вот ведь прицепился. Что там у нас говорилось насчет хороших дел? Вот-вот.
- Танцевать? - в моем голосе столько ядовитой иронии, троих таких хватит замариновать. - Ты называешь это дрыганье под "тыгдык-тыгдым" танцами? Тогда чего же сам не присоединишься?
Он начинает смеяться и закашливается, подавившись дымом. С трудом подавляю соблазн постучать по щуплой спине чем-то тяжелым. Прибъю ведь.
- Уела, - после очищения легких его голос становится совсем тонким, - тебя, кажется, зовут Наташей?
- А тебя, кажется, разыскивают приятели, - любезности во мне сегодня ни на грош.
- Я Денис. Можно Дэн, - это голубоглазое чудо снова улыбается, непринужденно игнорируя грубость. - Катюха о тебе часто говорит.
Интересно. Сестричка, вроде, не отличается глубокой родственной привязанностью. Но общаться определенно нет желания. Молчу.
- Мне очень понравилась твоя статья про сказки. Такой глубокий анализ народного творчества в разрезе социально-исторических событий...
Обалдело проглатываю коньяк, не ощущая вкуса. Наливаю еще. Закуриваю. Настроение странное. Нежелание коммуницировать начинает конфликтовать с любопытством. Он продолжает рассуждать о моей писанине, приводя цитаты и дополняя выводы собственными умозаключениями.
- Дэн, а на каком факультете ты учишься?
- Нархоз, факультет защиты растений, второй курс, - рапортует собеседник и виновато улыбается.
Наверняка родители пристроили, чтоб чадушко не забрали в армию. Это наша зоотехница с детства бредит зверушками.
- И у вас изучают народный фольклор?
Неужто таки обиделся?
- А я должен интересоваться только тем, что преподают в универе? И вообще, я воспринимал статьи не как методические пособия, а как... Ну, не знаю, философию литературы, что ли...
Вот так номер! Меня записали в философы. Философ Наташка. Не звучит. Самоирония впервые не помогает. Черт возьми, мне действительно стало любопытно! Впору подписывать капитуляцию. Бутылка коньяка как-то незаметно пустеет, сигаретный дым заволакивает столик плотной завесой...
Утро дарит солнечные лучи и похмелье. В голове угнездился настырный дятел, в животе бушует сердитый океан. Остатки аспирина геройски пали в борьбе с последствиями предыдущего празднования.
Залпом выпиваю стакан апельсинового сока. Включенный мобильник противно тренькает, выводя на экран мерцающий конвертик. Кто там меня хочет с утра пораньше?
"Привет :)Ты вчера обещала мне лекцию по досократикам. Может, сходим вечером куда-нибудь? Дэн".
Тошнота и дятел слегка отступают. А ведь и впрямь что-то подобное помню. Кажется, я так набралась коньяком, что стала требовать нормальной музыки и учить своего нового знакомого танцевать. Танго под беседу об отличиях древнегреческой и древнеримской философий. Романтика!
"Привет. Занята. Возможно, на выходных".
Искренне надеюсь, что за неделю он забудет о моем опрометчивом обещании. Ну, или настроение появится...
...Обещание Дэн не забыл. Более того, оказалось, что я дала ему не только номер телефона, но и электронный адрес. Все пять рабочих дней мальчик трогательно справлялся о моем самочувствии, настроении и степени занятости. Восторженно поблагодарил за наводку на лекции по античной философии в планетарии. Проглотил присланного Демокрита, засыпал вопросами по Фалесу Милетскому. В воскресенье я сдалась.
Небесно-голубая тенниска навыпуск красиво сочетается с цветом его глаз, а улыбка сияет так, словно Дэну сообщили, что он выиграл главный приз в лотерею. Из него хороший слушатель. Внимательный, понимающий. Мы неспешно бредем по улице в поисках подходящей кафешки с залом для курящих. Когда наконец садимся за столик, заказывая пару эспрессо, он внезапно прячет глаза и достает откуда-то из-за спины букет цветов.
- Это тебе, - красные щеки и порозовевшие уши резко нарушают цветовую гармонию.
И где только прятал? Неужели за поясом под одеждой? Герой! Розочки-то цветочки норовистые, с шипами.
- Спасибо, - надо было немного теплее. Он и так едва под стол не прячется. - Я не очень люблю розы, но все равно приятно.
- А какие цветы ты любишь?
Он определенно ко мне "клеится"! Даже такая глухая к флирту особа, как я, понимает настолько откровенные порывы.
- Орхидеи. Желательно, живые.
Отпиваю из принесенной официантом чашечки. Кофе неприятно горчит.
- Я запомню, - предельная серьезность в ответ на откровенную насмешку обескураживает.
- Денис, без обид, но сколько тебе лет?
В принципе, ответ можно заранее просчитать. Второй курс, сразу после школы. Но мне лень заниматься математикой.
- Девятнадцать. А что?
Вот так и начинаешь ощущать собственный возраст. Когда к тебе, без пяти минут тридцатилетней, начинают заигрывать мальчишки.
- Мне осенью будет тридцать. Я для тебя несколько старовата, не находишь?
- А если мне не интересно с ровесницами? Мы с ними словно говорим на разных языках...
- А со мной, значит, интересно? Могу допустить, что стандартный бабский треп вызывает у тебя идиосинкразию, но ни за что не поверю, что философия для тебя увлекательнее романтических отношений и секса. Или это не причина, а повод?
Смотрю на него очень внимательно, выжидающе. Уши парня приобретают совсем уж малиновый оттенок.
- Ты очень красивая... И умная...
Ну вот, только банальных комплиментов мне и не хватало!
- Стоп. Если ты продолжишь развивать эту тему, то уже мне станет не интересно с тобой общаться.
Двусмысленность собственного высказывания доходит до меня не сразу. Мальчик успевает несколько обрадоваться и забросать вопросами, оставшимися от предыдущих обсуждений.
Кофе по-прежнему горчит, от сигарет пересыхает горло.
При расставании Дэн держится молодцом, только глаза предательски поблескивают да голос немного дрожит.
- Мы еще увидимся? - надежда, как всегда, умирает последней. Мне даже немного жалко его.
- Как-нибудь, возможно. Где ж я еще найду такого внимательного слушателя?
Жалость - плохой советчик. Парнишка расцветает и неуклюже пытается чмокнуть меня в щеку. Ладно, не хрустальная, переживу.
"Как-нибудь" наступило спустя почти месяц. Катька настойчиво и целеустремленно вытянула меня на пикник.
- Лето на дворе, а ты как моль бледная. Покупаешься, позагораешь, а то от своей книжной пыли скоро аллергию заработаешь. И гитару ты уже очень давно в руки не брала. Еще разучишься.
Про то, что на пикник мы идем не узким семейным кругом, а с группой ее приятелей, сестричка умолчала. Но тут я и сама виновата - зная свою младшенькую, могла бы и догадаться.
Нет, иногда и я бываю "душей компании". С удовольствием общаюсь, играю и неплохо пою, но вот эту самую компанию предпочитаю выбирать самостоятельно. Инструмент в моих руках вызывает бурный восторг. Катюха довольно ухмыляется. Все ясно, я приглашена в качестве и.о. музыкального центра. Что ж, "Show must go on".
Пальцы поначалу плохо подчиняются. Действительно, давненько не мучила гитару. Зато как вытянулись их лица - просто приятно посмотреть. Да, ребятки, Дольский - это вам не привычные шаманские пляски. Тут слова слушать надо. Вскоре возле меня остаются привычная к подобным выбрыкам сестрица и голубоглазое чудо.
- А "Маленького принца" знаешь? Она мне, пожалуй, больше всего нравится.
Катька грустно вздыхает и топает контролировать процесс приготовления шашлыков.
Искреннее восхищение Дениса вдохновляет на вокальные подвиги. А когда он поет, тенорок почему-то превращается в глубокий, сильный баритон. Легко подхватывает Кукина и Ланцберга, и лишь на "Уроке истории" Лореса сокрушенно качает головой. Я великодушно обещаю поделиться мр3.
- Хватит ворковать, голубки, - в этом отношении сестрица вся в меня. Ни капли деликатности. - Прекрати пожирать Наташку глазами. Пошли шашлыки есть. Дэн, покорми менестреля!
Парнишка покорно поднимается и бредет к костру.
- Малая, ты же в курсе, я не ем полусырого-полугорелого мяса.
- Ты знаешь, что он в тебя влюблен? - вместо ответа роняет Катька. - Ходит задумчивый и грустный, все время о тебе расспрашивает, на девушек перестал внимание обращать.
- За кого ты меня держишь? Только это его личные проблемы, знаешь ли. Чего так уставилась?
- Пытаюсь рассмотреть твою нежную и ранимую душу, о которой мне уже все уши прожжужали. Заодно с неземной красотой, - сестра говорит предельно серьезно, то и дело поглядывая в сторону костра.
- Не смотри на меня так печально. Мальчуганам полезно безнадежно влюбляться. Они тогда начинают писать стихи, а я это обожаю.
Цитата из детской пластинки - наш старый сигнал, что я не расположена обсуждать данную тему.
- Я не волшебник, я только учусь, - нарисовывается Дэн с двумя пластиковыми тарелками, - но кетчуп все-таки нашел...
Стихи он действительно пишет. Причем, удивительно неплохие для такого молодого человека. Хвалю и критикую. Дэн искренне прислушивается к советам, экспериментирует со стилями и размерами. Вот только тематика... Мне никогда не нравились насквозь лиричные вещи. Особенно в качестве посвящений.
- Слушай, что ты паришься? Обижать не хочу, и любить не собираюсь, видите ли! - Маринка, моя лучшая и единственная подруга, состоящая в десятилетнем счастливом браке, исполняет обязанности духовника и собутыльника одновременно.
- Как любит говаривать мой драгоценный, большинство проблем от того, что кто-то кому-то не дал. Ты когда последний раз была с мужчиной?
Пытаюсь вспомнить. Да-а-а, много воды утекло.
- Не ощущаю потребности, знаешь ли, - выпитое настраивает на философский лад. Хочется рассуждать о смысле жизни и нашем в ней месте, а не беседовать о глупых влюбленностях девятнадцатилетних мальчишек.
- Вот что, Наташка. Ты или посылай сразу и жестко - поболит и перестанет, или соглашайся. Как ты любишь говорить - не хрустальная.
Голос Марины опускается до вкрадчивого шепота.
- А может, тебе нравится такое внимание? Цветочки, вздохи при луне, стишки, опять же.
Я возмущена до глубины души. Что здесь может нравиться? Скука смертная вся эта ваша романтика. Долго и пространно рассказываю о глубокой личной неприязни к розовым соплям, телячьим нежностям и прочей ерунде. Подруга слушает монолог с ехидной усмешкой, понимающе кивая в такт головой. Это бесит, почти срываюсь на крик.
- Только сопляков мне и не хватало для полного счастья! Да я же ему в мамочки гожусь! Носик вытереть, сказочку рассказать.
- На ночь, - смеясь, вставляет Маринка. - Ну чего ты так бесишься? Давай лучше еще винчика накатим. И вообще, не заморачивайся фигней. Жизнь все расставит по своим местам...
Возвращаясь от подруги, заворачиваю в кафе. Почему-то очень не хочется домой. Впервые вспомнилось, что никто не ждет, даже кошка - верный спутник одиноких старых дев. Говорят, это называется "кризис среднего возраста". Мартини пьется как-то слишком легко, где-то в груди поселилась тупая ноющая боль. Наверное, надо меньше курить.
Когда официантка вежливо сообщает, что заведение закрывается, я наконец ощущаю блаженную легкость. Мысли текут вяло и лениво. Мимоходом удивляюсь, почему в половине двенадцатого на улице так много народу. Потом вспоминаю, что сегодня пятница. Значит, впереди долгие скучные выходные. Чем бы их занять?
Достаю телефон, залезаю в записную книжку. Нет, этому человеку я точно звонить не буду. И номер-то сохранила, чтоб знать, когда не брать трубку. Парочке бывших одноклассников явно будет не до меня...
- Стоять! - от резкого рывка едва не заваливаюсь назад, с трудом балансируя на каблуках. - Куда под машину лезешь? Смотреть надо!
Оборачиваюсь, колеблясь между благодарностью и ругательствами. И натыкаюсь на знакомый взгляд голубых глаз.
- Дергать-то зачем? - желание поблагодарить сразу испаряется. - И вообще, что ты здесь делаешь? Ты что, ходишь за мной?
Последний вопрос явно лишний. Дэн удивленно и возмущенно округляет глаза, только сейчас узнав.
- Делать мне больше нечего. Живу я здесь.
Почему-то столь пренебрежительный тон задевает. Поднимаю брови.
- То есть, я не стою того, чтоб за мной бегать?
Парнишка внимательно всматривается в мое лицо.
- Наташ, с тобой все в порядке? Давай я тебя проведу.
Отрицательно трясу головой. Ноги предательски подкашиваются. Дэн аккуратно ловит меня за талию. Утыкаюсь в подставленное плечо, втягивая ноздрями горьковатый запах одеколона.
- Давай я тебя все-таки отведу домой.
- Не хочу домой, - сама не могу понять, откуда в моем голосе эти нотки капризного ребенка.
- Ладно, а куда хочешь? - вопрос вполне невинный, только обжигающее шею дыхание, да еще этот запах... Наверное, я слишком пьяна.
Пытаюсь пожать плечами. Дэну приходится притиснуть меня плотнее.
- И все-таки, куда-то идти надо. Ты едва на ногах стоишь.
- Это все каблуки, - нелепое оправдание.
- Конечно, каблуки, - никакой иронии или насмешки, только неприкрытое сочувствие. Слегка отстраняется и подхватывает меня на руки, - куда прикажете, леди?
Возмущаться не хочется. Слишком уютно устроится головой на плече. А от плавного покачивания так легко задремать.
- Пришли, - Дэн аккуратно сгружает меня на стул, расстегивает курточку.
Открываю глаза. Мягкий полумрак, жутковатого вида рожи на плакатах.
- Куда ты меня притащил?
- Ты же не хотела домой, - оправдывается он. - Это наш, так сказать, репетиционный зал.
Смутно вспоминаю, что он пишет стихи для какой-то музгруппы. Взглядом пробегаюсь по составленным у одной из стен инструментам.
Дэн складывает забавную конструкцию из больших каркасных подушек. Помогает мне туда перебраться, укрывает непонятно откуда извлеченным пледом.
Стоит только лечь, начинает кружиться голова. Не сильно, словно меня катают на карусели.
- Отдыхай, - легко касается губами щеки, встает.
Он что, собирается уйти? Безобразие какое!
- Ты куда? - обиженно надуваю губы. - А как же колыбельная и плюшевый мишка?
- Наташ, ну где я тебе мишку возьму? - голос растерянный и удивленный. - Могу разве что за руку подержать.
Полуложится рядом. Запах полыни щекочет ноздри. Почему я раньше не замечала, насколько это притягательно? Придвигаюсь поближе, потираясь щекой о гладко выбритую щеку.
- Нат, - Дэн отодвигается, заглядывая в глаза, - не стоит так делать.
- Угу.
Придвигаюсь и повторяю маневр. Назло. Раскомандовался тут.
- Просто когда ты так делаешь, - снова отодвигается парень, - мне хочется тебя поцеловать.
- Всего-то? - хмыкаю я. - Нашел проблему...
Свободу говорить мне возвращают только спустя пару минут. Дэн смотрит как-то ошалело и слегка испуганно, ожидая реакции.
- Знаешь, - вдоволь насладившись этим замешательством, тяну его за руку, вынуждая улечься, - если мишка будет не плюшевый, я только обрадуюсь...
На моем рабочем столе орхидея. Живая, в небольшом аккуратном горшочке. Запомнил-таки. А вот то, что он знает, где я работаю, явно Катькиных рук дело. Где там у нас телефон?
- Ты что себе позволяешь, красавица? - шиплю в трубку.
- Получила, значит. Успокойся, я дала адрес только курьерской службе.
- Какого черта!?! Это была дурацкая шутка! Что мне теперь делать с данным безобразием?
- В следующий раз будешь шутить умнее, - сестричка тоже сердится, - пожалела бы парня. Он же извелся весь, похудел, места себе не находит.
Кто бы меня пожалел? Хотя нет, жалость - последнее, что мне нужно. Как и заинтересованные взгляды коллег.
- Ладно, сегодня тебе повезло, - стараюсь говорить более-менее спокойно, - не хочу устраивать бесплатный цирк на работе. Но мы еще вернемся к этой теме.
Все, мое терпение лопнуло! А еще говорят, что парни мечтают о свободных отношениях. Врут, заразы! Где там у нас его последнее сообщение? Отвечаю весьма резко, зло. Пока, малыш. Ты любопытный экземпляр, с тобой было интересно, но... В общем, то, что было - случайно и глупо. Иди-ка ты лесом, да подальше вместе со всей своей неземной любовью, глупыми стишатами и дурацкими цветами. Ищи другой объект. Точка.
Нет, конечно, слова я выбираю несколько другие, но суть они совсем не смягчают. Достаточно я "щадила его чувства"...
...Не люблю рано вставать, а уж подниматься под верещание мобильного - и подавно.
- Доигралась? Сегодня ночью Дэн наглотался снотворного. Не известно, выживет ли, но медики борются.
- Жаль, - ответ получается двусмысленным. Словно сожалею, что мальчишка еще жив, - но я то-тут при чем? Он так и указал в последней записке: "В моей смерти прошу винить..." и т.д.
Младшенькая не сразу раскусывает насмешку.
- Какая записка? Ничего он не писал. Ты нарочно над ним издевалась! Довела человека! Не стыдно?
Сестрица несколько секунд ждет реакции. Молчу. Не стыдно. Потом до нее доходит.
Голос умело балансирует между истерикой и возмущением.
- Да ты... Ты циничное бездушное чудовище!!!
Словно наяву вижу нахмуренный лоб, заломленную бровь и тонкий подведенный рот, перекошенный в крике. Катька всегда была хорошей актрисой. В отличие от меня.
- Я... я больше не желаю тебя знать!
- Я тебя тоже нежно люблю, - отвечаю коротким гудкам в трубке.
Обиделась. Ничего, барышня у нас отходчивая, за пару недель забудет и снова начнет грузить своими "очень серьезными проблемами".
Ну не могу я ощущать вину за то, что не смогла и не захотела ответить на чужие чувства. И не собираюсь переживать из-за чужой глупости и слабости. Но может, все-таки стоило добавить в голос немного раскаяния?
Катька позвонила в обед. Сухо сообщила, что врачебный подвиг не удался. Осведомилась, приду ли я на похороны. Я сослалась на занятость и неуместность своего присутствия. А к вечеру пришло сообщение. Дэн таки оставил записку:
"Прощай, красавица моя, Я пью твое здоровье. Надоедать не стану я Тебе своей любовью.
ЗЫ: я знаю, что даже Бернса ты любишь куда больше меня. Не могу с этим жить. Прощай".
Забавно. Всего лишь сбой в работе сети и я читаю привет с того света.
Подать, что ли, жалобу на операторов мобильной связи? Приди эта смс-ка вовремя... Впрочем, вряд ли что-то изменилось бы. Не стала бы я звонить, утешать. Сам решил - сам дурак.
Мысли крутятся вялые и глупые. Вспоминаю наше общение, перечитываю его стихи. Боли и раскаяния нет, только гложет обида несправедливых обвинений. Очень хочется напиться до зеленых чертей.