за период длительного пребывания автора, то есть меня, в коматозном состоянии в плане муз произошло несколько встреч с героями моих рассказов. диалоги в лицах переданы с точностью до слова.
"Война окончена. Что дальше? Теперь придётся, верно, вспомнить своё имя. Ведь все последние годы его звали по боевому прозвищу ― Меченый, ― чтобы отличать от тёзок. А теперь забудутся эти "полевые титулы", и останется только глубокий шрам на правой щеке, прочерченный когда- ...
"Швейцария, Женева, 27 октября 1553 года. Девять часов утра. Мигель Сервет, юрист, врач, философ, молился. Для этого ему не нужны были иконы. Да и где их взять в темнице..."
"Сладко спит славный город Кёльн. Ночь спустилась на его улицы, сжевав по дороге башенки и шпили на крышах домов, чтобы выплюнуть их поутру. Тишину нарушали только шаги случайного прохожего, мяуканье соседского кота да звяканье доспехов ночной стражи. Ничто не отвлекало Иоганна Хагенау, ...
"Саламанка просыпалась ото сна. Не медленно, не постепенно — скорее её можно было сравнить с человеком, быстро встающим с постели, как только его разбудил рассвет, протиснувшийся сквозь щель в резных оконных ставнях. Мануэль де Коррубиас любил эти весёлые звонкие часы, когда солнце ...
"Чтобы любить этот серый город, надо никогда не уезжать отсюда к солнцу..." Так думал отставной полковник Генри Хокинс почти всякий раз, когда утром подходил к окну и вглядывался в лондонскую мглу. Туман — как же, скорее, фабричный дым, от которого потемнели некогда светлые стены ...
"Непрекращающийся с самого утра ливень тупыми тяжёлыми каплями загонял путников в придорожные гостиницы и на постоялые дворы. Жидкая грязь за окнами клокотала и пузырилась, словно вязкое зелье в котле алхимика. Толстый Якоб, хозяин постоялого двора, не уставал благодарить небеса ...
"Ночь умыла Сахару, и теперь она медленно просыпалась, с каждой минутой обгладывая длинные тени. Безветренно. Безоблачно. Снова в сонном городе тишина, разорванная было на рассвете пронзительными криками азанчи, призывавшего к утреннему намазу с восьмигранного балкона минарета. Рано ...
"Утром его разбудил ветерок — поднапрягся и взмахнул над лицом белой оконной занавеской, отчего стало щекотно носу и захотелось скорее встать и умыться. Запахи просыпающейся Праги, ждавшие за подоконником, хлынули в комнату, и он вдохнул их, глубоко, с удовольствием, будто не замечал ...
"— Ждите. Сейчас она к вам выйдет, — сказала ему престарелая служанка и удалилась, столь важная, как будто это она — госпожа. Он крепко стиснул эфес верной шпаги, словно последнюю соломинку. Стыдно признаться, но в эту минуту он, Жерар де Валлон, человек, не знавший страха на полях ...
"Нет воды вкуснее, чем в Романье, нет прекрасней женщин, чем в Болонье, нет прекрасней города, чем Венеция после заката. Она никогда не спит. Ночью её жители словно становятся невидимыми призраками, наполняя улицы шорохами, разлетающимися на крыльях влажного ветра залива. Но пройди ...
Огромная галера, скользнувшая в лоно залива, из-за ровных рядов вёсел казалась изящной бабочкой, будто вот-вот взмахнёт крыльями и взлетит, оторвётся от поверхности сверкающего как эмаль моря. Под ярким солнцем по-праздничному блестела позолота, концы длинных флагов спускались до ...
Двое рыцарей, сидящих у костра, ждали рассвета, неподвижно, молча. Слова им были не нужны. Они только отвлекали бы от размышлений, а сейчас было самое время примириться с собой и миром, припомнить всю жестокую, милую жизнь, чтобы затем предстать перед ликом Бога с простыми и мудрыми ...
"В Провансе удивительные вечера", — подумал старик, глядя в окно на бескрайние поля близ любезного его сердцу Арля. Солнце из золотого постепенно становилось алым, словно раскаляясь под дуновением тёплого ветерка со стороны Тулузы. Оно кровоточило, окрашивая в розовое редкие неподвижные ...
Как только Уилфред приехал в замок, он тут же, не переодеваясь после дороги, направился к брату. Томас ждал его в главной зале, расположившись в глубокой оконной нише с листами провансальских канцон. Он читал их вслух, катая на языке звучные фразы, чувствуя, как сладко ноет сердце ...
Март ещё только начинался, и в нём пока было достаточно холода, чтобы заставить жителей Парижа усердно топить очаги. Впрочем, тепла жаждали только те, кто сидел по домам, а улицы запрудили распалённые речами Марата и Демулена орды черни, горевшие злобой безо всякого огня.
Её звали как героиню легенд — Изольда. И то ли по случайности, то ли потому, что имена и впрямь влияют на людей, но сама она казалось пришедшей из преданий старины глубокой. От неё веяло каким-то северным очарованием, красотой ослепительного льда, ломающего в своей прозрачной глубине ...
Постоялый двор был полон — ещё бы, место для него выбрано людное. Когда путники и торговцы едут из Парижа в Лион, рассчитывая прибыть в него днём, то удобнее всего заночевать и отдохнуть как раз там, где хитрец Роже устроил своё прибыльное заведение, да и как не поддаться искушению ...
Может быть, именно эта нетерпеливо-скорая осень виной тому, что в последнюю неделю Диего чувствовал склонность к тёплым тонам и почти не прикасался к лазоревой краске. За окнами пылала листва редких кастильских лесов, а внутри монастыря — небольшой очаг, слишком слабый, чтобы обогреть ...
Город ликовал. Яркие флаги и гирлянды украсили стены домов, скрывая камень, отчего в лучах удивительно солнечного утра здания казались какими-то пухлыми, мягкими. Город встречал своего властителя, великого курфюста Брандербургского, который возвращался после очередной победы.
За окнами слышались крики, песни, топот — город был пьян своей победой. Внутри же было тихо, спокойно, уличный шум ничуть не беспокоил того, кто стоял в круге тусклого света. Этим человеком был великий Оливер Кромвель. Перед ним, в обтянутом чёрным крепом гробу, лежал его поверженный ...
Бешеный шторм, терзавший клипер ћКасторЋ пять дней, остался позади. Обессилевшие люди забылись свинцово-тяжёлым сном, позволив себе сутки отдыха. А затем снова закипела работа — желанный берег Англии был совсем близко.
1310 год от Рождества Христова. Двадцать третье мая, вторник. Небывало много народа скопилось в этот день в предместьи Парижа, чуть ли не весь город. Что ж, немудрено: там уже заготовлены столбы и хворост для пятидесяти четырёх тамплиеров, которые отреклись от своих показаний против ...
Казалось, что все триста тысяч парижан вышли на улицы этим погожим июньским вечером. Улицы бурлили разноцветными толпами среди голубых, зелёных, розовых, жёлтых домов. Отчего бы не насладиться жизнью, пока светит солнце и не видно вражеских армий, подходящих к воротам
в обрамлении нежно-зелёных, просвечивающих на фоне августовского неба листьев вдали как на ладони был виден прекрасный замок, белый с лазурью. Словно рисунок на миниатюре из манускрипта, окружённый со всех сторон переплетениями диковинного орнамента.
Полководец полулежал на небольшом холме, окружённый соратниками. Привстав на локтях, он осматривал место своей победы, но ни тени радости не было на благородном лице, окаймлённом короткой чёрной бородкой, оттенявшей бледность кожи.
В этот день посреди храма стояли не бояре в золотых поясах, в долгополых кафтанах из дорогого испанского, английского или восточного сукна, — а дружинники в полном облачении, стальная стена, всецело послушная воле того, кто стоял во главе. Воле своего князя. С ним вместе они росли ...
Париж, Париж... яркий пример того, как истинный город не различим в сумерках столетий, он даже и не нужен нам, привыкшим к причудливой ткани легенд. Воздух прошлого пьянит сильнее, чем могло бы вскружить голову лучшее оксерское или бургундское вино, и с вершин нашего времени все парижские ...
Наплывала тень… Догорал камин, Руки на груди, он стоял один, Неподвижный взор устремляя вдаль, Горько говоря про свою печаль И, тая в глазах злое торжество, Женщина в углу слушала его.
Арман стиснул зубы и крепко-крепко сжал пальцы Жанны, так, словно хотел, чтобы их руки стали одним целым. Не стоило ничего отвечать, потому что и так ясно, что она права. Ни одна женщина в мире никогда не будет для корсара дороже того мгновения, когда под ботфортами скрипит палуба, ...
Шарль Нуаре, бывший кирасир армии Наполеона, смотрел в окно и вспоминал тот далёкий рассвет своего первого боя, поначалу такой же серый, но вскоре сменившийся ослепительным блеском полуденного солнца. Пёс прижался к ноге, и хозяин ласково погладил его гладкую голову…
В те дни гнева и боли я, „Санта Анна“, стала цитаделью и сердцем Ордена. Это тяжкое бремя… но и радость тоже, и гордость в дни побед, и скорбь в час утрат. Все они стали мне сыновьями, эти вечные бродяги Средиземного моря, неприкаянные и неспокойные, люди с солёной, как волны, кровью, ...
Шварцвальд. Неуютное место для одинокого путника, особенно когда вечер уже на исходе. Здесь могучие ели стоят плотными рядами, как императорская гвардия, широкими лапами скрывая от любопытных глаз непроходимые чащобы. Даже ветер не может пробиться сквозь сплетение ветвей и лишь завывает, ...
Сказано, что его любовь может одолеть самое могучее чёрное колдовство. А вдруг так и было? И он стал Избранным настоящей, великой любви. Про которую никто не должен знать... Лишь потом, в детском варианте легенды написали, что всё было хорошо.
2.09.10 Ррр, четыре раза переписывала. То что получилось меня что-то совсем не радует. Не знаю стоит ли оставлять эту миниатюру или выкинуть ее на фиг. Черновой вариант.
Мой ответ на "Почему ангел плачет?" Кондауровой Катерины. Жутко флафная история ))) Свободный конкурс рассказов-ответов на вопрос почему плачут ангелы. Работа К.Кати: http://zhurnal.lib.ru/k/kondaurowa_e/a17865.shtml Работа Крис: http://zhurnal.lib.ru/t/trofimowa_k_a/angel.shtml ...
классическим эстетам и ортодоксальным лингвистам посвящаю летнюю грозу завтрашнего дня. А это произведение - всем людям. Учите историю, мать Вашу. Автор - Ark.
Миниатюрка навеяна посещением нового кинотеатра, недавно открывшегося в Москве. Как и было когда-то обещано Вадиму Субботину, главного героя зовут Вадимом. В честь Вадима Субботина.
Каждый был уверен в своей этом и откладывал выяснение причины странного поведения другого. Они решили просто следовать пунктам плана, который им озвучил Зверек, а после стало уже не до этого. Бои, которые грозились отнять жизнь, заставили отбросить все лишнее, сосредоточившись на ...
Фэндом: Durarara (Всадник без головы) Справка: ФанАми - Мэри-Сью, существующая во всех мирах аниме. Надеюсь, это не первая ваша с ней встреча. Durarara - аниме, рекомендуемое для просмотра ВСЕМ.