Жучико было не в настроении. Прибежало на тусу раньше других и, пока зумьё собиралось, кисло выгорало на внутренний прикид:
- Фигня какая-то, дерево это, висюльки кринжовые. Я-то думало, что Эмм отмочит что-то стоящее, как в прошлый раз. А тут просто бабушкины посиделки, - рассуждало оно почти вслух.
Жучико почесало ногой за ухом и собралось продолжить скулить, но тут подкатили напитки и набежавшие чечики, тюбики и штрихи начали дринкать по-черному. Оттого что долго майнились, дринки оказались на удивление чёткими и конкретными, не то что в прошлый раз, когда многие блевали, узнав из чего.
- Что-то Эмм не видно, - спросило 0 в перерыве между глотками. Раздвоенные поговаривали, что 0 испытывает странные чувства к Эмм, но не в обычном смысле, а в смысле Мумбы. Там все сложно, конечно, но после пары-тройки дринков становилось чуть яснее.
0 - черное академичко, и как это сочетается с Мумбой, ярым неандером, которое даже зимой в одной повязке и не моется, один Ктулху знает. То ли дело сами Раздвоенные.
И тут случилось Нечто. Так-то Мумбу только дринком можно отвлечь, да и то не всяким, а тут оно даже топор уронило и, как и все, сгрудилось у двери. Низкорослому Жучику было не видно, оно сильно страдало, подпрыгивая и скуля. Но подпрыгивать было больно, поскольку Мумбу наступило Жучику на хвост.
- Эмм, что это? - где-то впереди прошипели Раздвоенные, и в их саунде смешивалось... да кто там разберет, что смешивалось, но точно, что очень многое.
- Сегодня, я просто девочка, - сказало Эмм, и Жучико наконец нашло щель между ... ну, кто на чем стоит, и... увидело...
Оно даже слов таких не помнило, чтобы как-то описать или проскулить, но чувствовало сразу две чуйки одновременно. Первое - что это за олдскулье махровое, прямо как у бабушки, но гораздо короче, и эти, как их, шпильки сантиметров двадцать. И второе чувство, неосознанно позабытое - где-то там, внизу, где писают.
Прошел час и Жучико почему-то стало очень обидно, что Мумбу забыло про топор, сбегало помыться, постригло волосы, переоделось в старое мужское и прижимался с Эмм уже четвертый, как говорила когда-то бабушка, танец. Именно, что прижимался, а не прижималось!