Начальник охраны Васильич был, как всегда, сух и немногословен:
- Аслан, сюда слушай, Семенов заболел - аппендицит, маму его - подменишь в Дубках на внутренней. Прохин все объяснит...
- А что тут объяснять? - объяснил Прохин, - на глаза не попадайся и все. Снаружи там свои охи. Наших внутри шестеро. Мы с тобой, два амера, двое япошек... Да, еще врачей трое, но они в соседнем отсеке. Только аппаратуру свою заточат и тоже ни-ни. Ночь отсидим в тепле и, если все срастется, считай, по три оклада огребем...
- А что срастется? - спросил Аслан.
"Дубки" - частный пансионат для деликатных встреч. В основном здании два этажа. Кирпич в скандинавском стиле - тонко, аккуратно. Внутри, само собой, сауна, бар, три спальни. Пристроена небольшая стеклянная оранжерея. С другой стороны - отдельная пристроечка типа сарая. Все, что надо, клиенты привозят с собой. Все, что останется, забирают. Сделано на совесть - криков из дома не слышно. У внешних охов четкий приказ: лишнего не видеть и ничему не удивляться.
Раньше Аслан с остальными охами доезжали только до ворот. Внутри шефа вели Семенов и Прохин. Но Семенов заболел, а Прохин так ничего и не рассказал, только улыбался гаденько, как он умеет.
Местный ох на воротах узнал Прохина, но документы все равно проверил, прогнал по компу да еще и позвонил куда-то. Потом пропустил их джип и небольшой обозный грузовичок, из которого Аслан и Прохин достали несколько корзин, закрытых белыми тряпками. Потянуло запахом хорошей еды. Последним был ящик с пивом, правда, всего один.
Чуть позже подъехали врачи на большой машине вроде "Скорой помощи", только все надписи по-английски. Аслан больше не переспрашивал. Внутри машины - два больших тяжеленных ящика. Охрана дубковская помогла разгрузить. Занесли в маленький соседний домик.
Шеф постоял немного на холодке, наблюдая за процессом. Потом подошел к охам и молча передал Прохину какую-то небольшую коробочку. Потом неторопливо пошел к основному входу. Следом врачишки, все трое.
- А нам с торца, - нахмурился Прохин. - Давай, скоро остальные подвалят, а Джонни не любит, когда в предбаннике много народу маячит. Но дверь до конца не закрывай, а то не слышно тут ни хрена...
Через пять минут подтянулись охи американца. Два совершенно одинаковых чела в черном. Прямо как в кино. Кивнули Прохину. И тоже не прикрыли за собой дверь.
Помещение для охраны не отличалось особым комфортом. Три стола, несколько жестких стульев, большая плазменная панель, холодильник.
- Туалет - там, - Прохин кивнул куда-то в сторону холодильника. - Из амеров чуть выше - Билли, шмалит хорошо с обеих рук, второй - Кори, он шуток не понимает...
Вскоре подтянулись и японцы. Прохин нахмурился и пересел за дальний стол. Аслан сел рядом. Специально разглядывать их не хотелось, но японцы того стоили.
Нет, первый-то, маленький, с виду простой, улыбался, перекинулся парой слов с высоким амером. Они даже руки друг другу пожали. Или показалось. А вот второй...
Пару месяцев назад Ленка затащила Аслана на какую-то ретроспективу. На совсем старый, еще черно-белый, фильм "Гений дзюдо". "Тебе интересно будет, там и про каратэ есть", - объяснила Ленка. Фильм Аслану не понравился, но один эпизод... Там у главного отрицательного негодяя был напарник - высокий, тощий, длинноволосый парень. Судя по всему, слабый на голову. Но зато хранитель старых традиций! Его всего один раз показали, поскольку потом он слетел с катушек и выл где-то за кадром. Второй японец как раз и напоминал того психа. Очень даже напоминал. У него даже перчатки были такие же узенькие.
Ленка, похоже, вообще уже все фильмы пересмотрела. И почти не различает, где кино, а где жизнь. Они и с Асланом так познакомились. Как в кино ...
- Пойми, Аслик, сейчас кино - это все. Люди сами не думают, кино смотрят. Уже сколько раз было: посмотрят, как в фильме банк грабят, и вперед по той же схеме... И прокатывает!
Если бы Ленка не была такая красивая... Иногда Аслану было очень тяжело.
- Маленького Ики зовут, - между тем пояснил Прохин, - он главный, а второго, патлатого, не знаю даже. И узнавать неохота.
- И что дальше? - Аслан не надеялся на ответ, но Прохин соизволил:
- А ничего, собственно, если шеф не позовет. А позовет он вряд ли. Дела у них там...
И опять гаденько так усмехнулся.
Снаружи подъезжали еще какие-то машины, по двору бродили люди. Слышались женские голоса, смех. Но через полчаса все успокоилось. Прохин подошел к знакомому амеру и что-то спросил. Тот пожал плечами.
- Не, все, как обычно. Джонни-то, похоже, опять не в форме, а япошки темнят, как обычно. В прошлый раз они сильно выступили.
- В чем выступили? - вопрос Аслана повис в воздухе.
Было заметно, что нервничают все. Японцы разложили на столе какую-то игру, похоже, лишь для виду. Фишки передвигал только маленький, улыбчивый. Второй просто сидел, не шевелясь. Хорошо, что спиной. Аслану почему-то не хотелось встречаться с ним взглядом.
Американцы достали из карманов какие-то "гаджеты", но играли тоже как-то ненатурально.
Прохина наконец расперло:
- С Такасимой шеф давно в деле. Вроде как там еще, во Владике, познакомились. Говорят, сидели вместе. А Джонни к ним потом прибился, когда они уже делом занялись. Наш Васильич тогда еще простым охом был. Если выпьет нормально, то бакланит среди своих про это дело.
Десять лет назад шеф где-то в Германии стрелку забил Такасиме и Джону. У немцев проще - можно без охраны гулять. Васильич только так, по периметру, шестерил вокруг парка. Они там отбазарили все на свежаке, а потом, как водится, в баньку пошли. Шеф в прежние времена по пять литров самогона на тёрки возил. Пока его в двенадцатом не прихватило. Теперь только пивко. Так вот там у них под самогон спор-то и вышел...
Прохин замолчал.
- Не... Не так что-то. И обезьяна вон дергается.
- Какая обезьяна?
- Да японец этот психованный. Он, когда жареным пахнет, первым чует.
Действительно, старший японец уже не делал вид, что они играют в свою игру. Он крепко держал своего напарника за руки и что-то размеренно шептал ему в лицо.
Амеры спрятали свои "гаджеты" и каждые тридцать секунд посматривали на часы.
- Первая перемена пошла, - хрипло прошептал Прохин, - если по времени. Врачи чего-то запаздывают. Или еще нет?
У Прохина внутри что-то чуть слышно запищало. Он достал из кармана штуковину, которую дал ему шеф, нечто вроде старинного пейджера, и взглянул на экран:
- Уфф, нет, вроде нормально все. Врачи отзвонились. Ладно, я - отлить...
Прохин скрылся за дверью туалета. Напряжение чуть спало. Аслан не заметил, но амеры, похоже, еще через пару минут тоже получили какой-то успокаивающий сигнал. Однако за игрушки свои уже не брались. Один, который пониже, встал, заложил руки за спину и стал размеренно ходить по комнате. Взад и вперед. Как Бонифаций в соответствующих каникулах. Японцы опять взялись за руки. Определенно что-то было не так.
Из туалета потянуло запахом дешевого табака. Прохина с детства только "Беломор" забирает. Нашел время... И пейджер свой на столе оставил. Между тем маленький японец, одной рукой держа руки своего напарника, второй достал что-то из кармана. Тоже какой-то приборчик. Нажал пару кнопок. Еще раз, еще...
Общее волнение передалось и Аслану. Руки вспотели. Ужасно хотелось вскочить и начать хоть что-нибудь делать...
И когда с улицы раздался истошный женский визг, Аслан почувствовал даже какое-то облегчение. Но это было чуть-чуть потом. Сначала все охи разом вскочили и бросились к двери. Первым успел высокий японец. Аслан вообще не заметил, как тот двигается. Только какие-то тусклые полосы в полутьме комнаты. Вторым был Прохин прямо из туалета, потом маленький японец. Аслан опередил одного из американцев. На бегу по старой армейской привычке глянул на часы - 17.42.
Внешние охи уже поймали кричавшую женщину. Похоже, она ломилась в ворота или в дверь КПП. Женщина была в каком-то несерьезном халатике, босая и растрепанная, с потеками туши на лице. Она плакала и что-то сбивчиво объясняла охам. Те старались не слушать.
Длинный японец едва мелькнул в открытой двери основного здания. Ики и Кори побежали к женщине.
- Аслан, разберись тут, я к шефу.
Прохин исчез за дверью шагов на пять впереди Билла.
Местные сразу отдали женщину японцу и вернулись в свою конуру за воротами.
- Эо, рюси, сюда, гавари...
Аслан подошел ближе, но бестолку. То, что издали казалось словами, было лишь истеричными всхлипываниями. Как у трехлетнего малыша, уставшего выпрашивать у матери в супермаркете дорогую игрушку.
- Там ... там. Ожа ... рожа, - наконец разобрал Аслан.
Женщина указывала рукой куда-то ... вроде на оранжерею, да, туда.
Ики тоже оценил направление и побежал, Аслан следом, сзади мягко топал американец.
Японец побежал не к главному входу, а налево. Там, в торце оранжереи, была еще одна стеклянная дверь с небольшим, с виду простым замочком.
Еще на бегу японец достал из кармана какие-то инструменты... Но замочек только с виду оказался простым... Аслан потянул было волыну, но тут подбежал Кори и, не останавливаясь, со всей дури врезался в дверь плечом. Не тут-то было! Стекло тоже оказалось непростым.
- Не, рюси, не, - сказал японец Аслану, не отрываясь от замка. Амер очухивался от удара, а Аслан пытался рассмотреть что-нибудь сквозь стекло. В оранжерее света не было, а на улице - мрачновато для сентября месяца. Нет, ничего не видно.
Японец справился. Под конец он произнес какие-то магические слова, в которых можно было разобрать сильно исковерканное "ё...".
Американец достал откуда-то из брюк довольно большой фонарик. Аслан даже не успел удивиться.
От двери вперед шла узенькая, посыпанная чем-то красным, тропинка. Пахнуло влажным духом субтропиков. Все бросились вперед. Аслан успел заметить боковым зрением три пышных куста с характерными пятилистниками ... Чуть впереди поворот. Бежавший первым, Ики свернул туда и резко отпрянул назад. Алан подбежал и взглянул японцу поверх головы...
Сначала видно было не очень, но подскочивший амер осветил все своим фонариком.
Поперек дорожки на животе лежал человек, мужчина. Лицо в тени кустарника, торс почти голый. Накинутый сверху халат сполз к поясу, ничто не мешало видеть рукоятку ножа, торчавшего из его спины с левой стороны. Лицо было в тени, но... Амер что-то подкрутил в фонарике и...
Шеф! Точно, он. Вытянулся поперек дорожки всем своим небольшим сухощавым тельцем.
Кори поднял фонарь повыше - и стало видно еще одно тело. Точнее, нога. Все остальное было скрыто кустарником.
Ики аккуратно перешагнул тело шефа и прошел вперед. Кори кивнул Аслану.
Аслан присел, нащупал шею. Нет, конечно же, пульса не было. Хотя тело теплое. Даже еще чуть подрагивает. Буквально несколько минут назад дело было. Аслан видел много трупов. Там, у себя. Резиновые медицинские перчатки на руках шефа делали зрелище еще более нелепым.
Впереди завозился Ики. Он довольно бесцеремонно тащил второе тело из кустов. Второй японец, патлатый... Тоже, судя по всему, мертвый, но не совсем - еще бормочет что-то. Аслан с Кори было прислушались, но тут сзади что-то звякнуло - и амер с фонариком рванул туда. Аслан остался. Патлатый япошка, похоже, отдавал концы. Буквально через пару секунд его тело в последний раз дернулось и обмякло.
Лицо Ики выражало все, что угодно, кроме горя или сожаления. Можно было подумать, что умер не его напарник, а ядовитая змея. Он почти небрежно положил труп вдоль дорожки и прошел вперед.
- Эо, рюси!
Аслан оглянулся. Кори не было видно за кустами. Он осторожно, оглядываясь, двинулся вперед. Еще несколько шагов - и появилась дверь в дом. Наполовину стеклянная. За ней - искаженное лицо Прохина, дергающего дверную ручку.
- Смотри, рюси...
Японец показывал на ключ, торчавший в замочной скважины двери со стороны оранжереи. Головка ключа была повернута не до конца - не вертикально, не горизонтально, а так, наискосок. Но дверь явно была закрыта. Прохин с той стороны, казалось, вот-вот лопнет от напряжения.
Аслан протянул было руку, но японец придержал его за рукав:
- Эо, рюси, печатки...
- Леша, здесь нельзя, сзади подходи, - крикнул Аслан Прохину, и тот сразу скрылся.
Буквально через пару минут сзади послышался его мат и мелькнул свет фонарика.
Ики нашел на стене клавишу и, обернув руку платком, включил верхний свет оранжереи. Все стало чуть реальнее.
Через пару минут Прохин подошел к Аслану и осмотрел ключ в замке:
- Делааа. Дверь-то, похоже, заперта только так, для виду, но это ладно. Шеф концы отдал. Надо Васильича вызывать.
Прохин достал мобилу:
- Васильич, пожар. Шеф откинулся, вали сюда... Нет, в натуре откинулся, да, но тут два трупа... Мертвее некуда. Честное пионерское - не гоню... Нет, неясно, смотрим ... Да, понял.
Прохин вздохнул и повернулся к Аслану:
- Шеф сказал: пока все горячее, чтобы мы с тобой поковырялись. С поцами он потом созвонится, когда сам все увидит. А у нас тут как-то криво выходит. Я-то подумал, что гад этот здесь, в оранжерее, зарылся, пока вы на трупы глазели. Но Кори говорит, что никого не видел, а дверь, видимо, от ветра звякнула. Местные охи нам тут не помогут. Им по инструкции вообще нельзя на дом смотреть, тем более записывать. Но забор они отслеживают по верху. Вроде никто не пересекал, так что все здесь остались, внутри. Замок задний, похоже, вы сняли. Со стороны дома я был около оранжереи минуты через три, пока шефа искал, да с Гавориным, врачом нашим, разговаривал. Обезьян наш меня секунд на пять опередил. В доме я его не видел, он, наверное, по первому этажу сразу к Такасиме рванул. А я шефа, где положено, не нашел, он должен был в синей комнате быть... А этот сразу к своему - в красную, она на первом, а потом, видимо, прямиком сюда, в оранжерею. Будто почуял что, или Такасима его навел. И, похоже, увидел он здесь что-то на свою патлатую голову. На все про все у нас не более двух минут получается. И гад этот успел в дом уйти, пока я спускался. Борзо слишком и расклад не козырный. Так что давай разбираться, пока Васильич едет.
Начали разбираться. Сначала внимательно осмотрели оранжерею. Это было нелегко. Нужно было одновременно не наследить и не пропустить какого-нибудь тайного укрытия. Но нет, судя по плану, полученному от местных охов, под земляным полом оранжереи проходила только система подогрева и полива. Все трубы были спрятаны в неглубокий бетонный желоб во всю ширину помещения. Кусты при полном освещении оказались довольно редкими, все просматривалось насквозь. На земле между кустами следов не было.
Ключ в двери, ведущей в основное здание, был повернут на четверть оборота, будто кто-то закрывал его второпях и недовернул до полного оборота. Кори достал (опять таки из кармана брюк!) какой-то небольшой прибор и осмотрел через него ключ и ножи. После чего заявил, что отпечатков пальцев нет ни на одном из этих предметов!
Потом они еще раз внимательно осмотрели трупы. Японца также закололи ножом и тоже в спину. Нож необычный. Узкая костяная рукоятка с каким-то северным узором - вроде, с оленями.
- Ножичек-то того, магаданский, - пробормотал Прохин, - у шефа там много дров наломано.
Удар был нанесен профессионально: снизу в печень. Японец, судя по примятым кустам, умирал нелегко. Его и без того неприятное лицо было искажено судорогой и исцарапано колючками.
Шефа убили более простым ножом. Скорее, даже слишком простым, декоративным. С длинной пластмассовой рукояткой и кнопкой возле острия.
На одежде японца следов борьбы не было видно, а вот сбившийся набок халат шефа имел узкий, испачканный кровью, прорез на груди. Насчет следов на самой груди можно было только гадать, поскольку смотрели осторожно, стараясь не шевелить труп. Да и видно было не очень хорошо, поскольку кровь из спины растеклась по всей ширине дорожки неаккуратной овальной лужей.
- Многовато крови для такой раны, - задумчиво процедил Прохин.
Рядом валялось несколько залитых кровью дощечек, на некоторых можно было разобрать написанные от руки слова. Вроде как названия растений. Видимо, при падении шеф сбил их своим телом.
Ко всем прочим гадостям сбоку, у самых кустов, в крови лежал использованный презерватив.
Внимательный осмотр пола в оранжерее со стороны дома позволил обнаружить капли крови, тянущиеся к двери. Кровь была и за дверью. Капли неровной прямой тянулись вдоль всего коридора к бару, расположенному в торце здания.
- Тут шефа, похоже, и завалили, - протянул Прохин. - Один из трех столиков в баре, а также два стула лежали на полу, остальная мебель сдвинута.
На всякий случай обошли здание и снаружи. Впрочем, там ничего особенного не обнаружилось. Задняя сторона основного здания была ровной, без архитектурных изысков. Несколько окон: шесть небольших вдоль первого этажа и два побольше.
- Это бар, - объяснил Прохин. - Остальное - подсобки и туалеты. Сауна в подвале, но на сегодня ее не заказывали, там все заперто.
На втором этаже четыре больших окна и одно маленькое в торце. Все окна закрыты.
Американцы несколько раз подходили, пытались говорить с Прохиным, но тот тянул время и, наконец, дождался Васильича. Тот приехал не один, а в сопровождении почти всего личного состава охов, а также зама шефа по всем делам. Зам наскоро переговорил с Джоном и Такасимой, после чего те загрузились в свои джипы и укатили прочь.
- Так, - сказал по результатам переговоров Васильич, - считаем, что мистера Кларенса и сенсея Такасимы здесь не было. Остальные в разработке.
И тут посреди общей кутерьмы у Аслана зазвонил телефон. На экране высветился небольшой рыжий котенок. "Ленка!" - мягкой лапкой коснулось сердца. Аслан отошел немного в сторону.
- Привет, Аслик, как жизнь? Ты на дежурстве?
- Да, Ленк, на дежурстве, и нас тут сейчас ... Короче, потом перезвоню, когда все закончится.
И отключился. И поставил режим "без звука". Уфф, вроде никто ничего. Однако нет, не "ничего". Зам шефа внимательно посмотрел на него и что-то сказал Васильичу. Потом быстро собрался и уехал.
Аслан торопливо вернулся.
Выбежавшая на улицу женщина немного успокоилась и рассказывала Васильичу довольно складно:
- ... о том и речь! Мне Иван Сергеич все заранее объяснил, и я, как первую перемену с американцем отработала, собралась вниз к японцу идти. Но время еще было, и я в туалет заскочила. Их три там. Мужской и женский на первом этаже рядом с лестницей и входом в оранжерею. А на втором - только мужской почему-то. Я здесь раньше ... бывала. Так вот, там, в туалете, пока свои дела делала, слышала, как кто-то мимо по коридору прошел. Но не из ... не из наших кто-то, шаги тяжелые, мужские. Я удивилась тогда. Но мое дело маленькое, платят-то не за любопытство, вышла из туалета и пошла к японцу. Он в красной комнате был. А она на первом этаже, ближе к бару. Уже за ручку взялась и повернула даже, но потом все же вернулась и в оранжерею-то заглянула. Не знаю, зачем. Может, потому что там свет горел. А когда в туалет шла - не горел. Подошла, заглянула. Дверь-то стеклянная. Так вот, заглядываю, а там ... вот ужас-то. Лежит Иван Сергеич, и нож из него торчит. И лицо такое жуткое. Я на улицу выбежала... По дороге столкнулась с Гавориным и совсем перепугалась. Не знаю даже, где туфли потеряла.
- То есть ты не видела, был ли в своей комнате мистер Такасима, в смысле, японец?
- Нет, я только за ручку взялась.
- Так, а мог мимо тебя в оранжерею пробраться кто-то из ... Ну, японка или американка?
- Могли, конечно. Если бы тихо шли и туфли сняли, хотя японка все время босиком. Она и так-то странная да еще босиком. Там ковер в коридоре. А я в туалете была...
- А мужские шаги ты, значит, слышала?
- Да, мужские - слышала. Он громко топал, не таясь.
- А в оранжерею не входила?
- Нет, испугалась я, уж очень лицо у него... Заглянула только.
Подошел Прохин:
- Александр Васильевич, тут переводчики приехали - можно и тех допросить, если хотите.
- Хорошо, Прохин, но давай сначала врача нашего.
Подошел один из врачей.
- Так ... эээ ... Гаворин, что там у тебя по приборам?
- Все, как обычно, Александр Васильевич, по сценарию. Начали вовремя, и первая смена нормально прошла. А вот потом...
- Подожди, Гаворин. Давай подробнее. Что показали приборы на первой смене?
- Но, Александр Васильевич, ведь шеф приказал, чтобы...
- Знаю, что приказал, но шефа убили - сам знаешь. Теперь можно.
- Ну если коротко, то Иван Сергеич - два раза, Такасима - три...
- А американец?
- У американца мы не зафиксировали...
- В смысле?
Врач поежился:
- Нет, все было. То есть давление и сердце показали заходы. Стандартно, по нарастающей, и ... все. Он четыре раза пытался.
- Так, а наша?
- У нее, как обычно - все четыре раза, но она ... сами знаете...
- Так, с этим ладно. А когда кто из них ушел?
- Ну, - врач замялся, - у женщин трудно судить, но, похоже, первой ушла наша от американца, потом почти сразу японка от Ивана Сергеича, он, правда, два раза своих сразу отработал, а потом они так просто...
- Время, время! - перебил его Васильич.
- Да, примерно на две минуты позже или на три. Я впрямую только за шефом смотрел, а остальных так, мельком, все равно же запись идет. А американка минут на пять лишних задержалась, судя по всему...
- В смысле?
- Ну, япош ... мистер Такасима потом еще раз попытался, время уже вышло, но по показателям он мог. Но что-то случилось вдруг, и ... и все ...
- Так, а американка?
- Ну, ... как всегда.
- То есть?
- Только один раз - первый. Такасима ей, видать, не глянулся, а у американок с этим делом не очень...
- Так, а что там у японца? Он потом сразу отключился?
- Да, они очень дисциплинированные в этом деле. К тому же он по времени перебрал и, похоже, как американка ушла, сразу успокоился.
- Хорошо, а у шефа что?
- У шефа тоже, как обычно, только сразу фон повыше был и после... Еще выше. Волновался, наверно.
- Так, может, это он на японку ... так?
- Нет, японка ... та же, что и в прошлый раз, с виду ни кожи, ни рожи. Хотя, как мистер Такасима выражается, "самая лучшая женщина". И у нее между делами, как всегда: будто спит. Как мужик, право слово. А вот американка...
- А что - новая?
- Конечно. Джон, когда проигрывает, всегда меняет.
- И что?
- Как всегда - супер-пупер. Особенно "пупер", хи-хи-хи. Похоже, этот Гаворин учился смеяться у Прохина.
- Так, а американец?
- У него с самого начала все слабо было. А после вообще будто уснул...
- Ладно, понял. А когда вы зафиксировали остановку сердца у шефа?
- Если по времени, то в 17.37. Мы пару минут проверяли и сразу отзвонились Прохину за инструкциями, но он не отве...
- Васильич, я в туалет вышел покурить и коммуникатор оста...
- Это ладно, Гаворин, дальше...
- Тогда я в дом побежал...
- А клемма ваша не могла попросту отвалиться?
- Нет, клемма на месте была - там отдельный сигнал есть. Тот сигнал не прерывался.
- Так, дальше.
- Я просто проверить... Ситуация-то нештатная, хотя Иван Сергеич специально сегодня предупредил, но...
- Правильно, что пошел, дальше...
- Дальше я к двери подбежал, и меня чуть эта наша, как ее... чуть не сбила, орала что-то... Ну, я - на второй этаж в синюю комнату, Иван Сергеевич, там дол...
- Понятно, Гаворин, дальше...
- Шефа там не было. Я чуть было осмотрелся, а тут Витя, ну, Прохин в смысле. Пнул меня зачем-то...
Чушь какая-то. Аслан отвел Прохина в сторону:
- Прохин, блин, может, хоть сейчас объяснишь, что тут к чему, а то врач этот совсем меня запутал своими "пуперами". Что там за клеммы присоединяли?
- Ааа, это, ну да. Я ж тебе тогда не договорил. Они там, в Германии, в бане под самогон поспорили. Японец сказал, что русские женщины как женщины японкам уступают, а про мужиков и говорить нечего. И Джонни его поддержал, гад.
Шеф наш слушал, слушал, а потом спокойненько так и предложил: ребятки, мол, зря базарить не буду, а давайте проверим это дело. Ну, кто из нас чего стоит. Да и про баб наших тоже.
- В смысле?
- В том самом... смысле. Они теперь весь год, хм, тренируются, а потом собираются у нас или в Америке где-нибудь, или в Японии. Привозят самых классных девок своих и решают - кто кого и сколько.
- А врачи зачем?
- А чтобы все по-честному. Было или не было. А то рассказать каждый может, что угодно. Короче, времени дается один час на каждую. Клеммы эти подсоединяют себе и бабам и фиксируют потом, кто сколько раз. А потом складывают.
- Что складывают?
- Экий ты, Аслан. Складывают - кто сколько раз за час кончит. Там, правда, тонкость есть. Бабе начисляют не больше того, сколько у мужика получилось. А то у них всегда больше выходит. Они специально таких подбирают.
- Проституток?
- Не, не проституток. Профи сами редко кончают. Тут любительницы нужны. Так вот, потом они по жребию бабами меняются. Чтобы каждая с каждым. В прошлый раз у нас двадцать четыре раза срослось. А у япошек - всего двадцать. Так шеф мне и Семенову на радостях по Мерсу подарил.
- Подожди, а американец?
- А у американца совсем плохо - двенадцать. Из них девять - девчонка его. В прошлый раз, ухх, какая была. Японки-то мне на лицо не нравятся. Но шеф говорит, что они по-другому умеют.
- В смысле?
- Вот поедем в Японию, я тебя свожу. Сам поймешь.
- Неа, у меня Ленка...
- Эх, Аслан, молодой ты еще... Не понимаешь. У шефов наших все шутки такие. Джонни в позапрошлый раз налет якобы ФБР подстроил. Так Сергеич одного артиста натурально порезал. Не может он без этого, как форму поцовскую видит - сразу за нож хватается. Зато потом Такасима его в Иокогаме почти натурально женил на своей племяннице. Шеф чуть с ума не сошел.
- В смысле?
- В смысле того, что его бы тут сразу из депутатов турнули.
- Опять не понял...
- Что тут понимать? Нельзя ворам в законе семью заводить. А какой он, к маме, депутат без авторитета. Ладно, давай еще раз все осмотрим.
Аслан уже пошел было за Прохиным к дому, когда услышал, как кто-то тихо, но отчетливо говорит по-кабардински:
- Эй, брат, ... нет, не оборачивайся, просто слушай. Ваш начальник перед тем, как уехать, Васильичу шепнул, что если он это дело до приезда поцов не расколет, чтобы на тебя все вешал. Еще скажу, что так-то мы не смотрели, нельзя, но по прибору фиксировали входную дверь в дом. После того, как оттуда врачи ушли, она открылась только за пару секунд до того, как эта женщина орать начала. Все, иди, брат, думай...
Видимо, Прохин был в теме, поскольку пару раз как бы случайно просил Аслана потрогать ножи или дверную ручку в оранжерее.
Через стекло было видно, что Васильич разговаривает с еще двумя врачами, потом подошли две женщины тоже в халатиках... Одна маленькая совсем, зато вторая... Аслан отвернулся от греха.
Прохин улыбнулся:
- Ага, проняло? Познакомить?
Нет, похоже, в оранжерее они только зря время теряли. Видимо ждали чего-то. Прохин пару раз как бы незаметно подходил к стеклу и смотрел в сторону Васильича. Но тот пока никак не реагировал...
- Слушай, Прохин, давай еще раз бар посмотрим, что-то мне там ... показалось.
- Ты, Аслан иди, сам посмотри, а я на улице постою...
"Надо же, даже не спросил, что именно мне показалось", - подумал Аслан. Похоже, дело было дрянь, валить надо, пока не поздно. Как бы Прохина еще задержать в оранжерее?..
- Витя, глянь, что я тут случайно заметил. Созрела уже...
Прохин завис около кустов конопли, а Аслан пошел к выходу.
Там он дождался, пока Васильич не отвернется, и, выйдя из оранжереи, неторопливо свернул за угол в другую сторону от ворот. Так же неторопливо подошел к забору, подпрыгнул, подтянулся... И уже под нарастающий вой тревожной сигнализации свалился наружу. Пара выстрелов из пистолета с глушителем ушли в пустоту. Сообразил-таки Прохин. Но чуть позже, чем следовало...
Бежать по лесу надо только по прямой. Не взирая ни на какие дорожки-тропинки... Километров через пять Аслан понял, что ушел. Впереди показались первые дома Горелово - транспортного узла на кольцевой железной дороге. Он сходу вскочил в отъезжающую электричку на Москву.
"Так, теперь - главное". Оставалась только одна соломинка. Очень, очень, тоненькая.
- Лен, привет, у меня мало времени, давай на нашем месте через час, хорошо? Телефон отключи и отдай кому-нибудь на время. Встретимся, я все объясню!
И, не дожидаясь ответа, отключил мобилу. Не только отключил, а еще и разбил ее на ближайшей остановке об бетон перрона. Мало ли...
Не сиделось, и Аслан остался в тамбуре.
Контролер оказался жадным, смурным с похмелья, назвал Аслана "чуркой немытой", вымогал штуку и успокоился только после пары раз ногами по печени. Благо, что пора было выходить. До "их" места с этой станции шла удобная маршрутка...
- Так, давай еще раз по порядку. У тебя память хорошая, и, главное, ничего не пропускай.
Аслан в третий раз пересказывал Ленке все, что видел и слышал за вечер в Дубках. Ленка каждый раз внимательно слушала.
"Хорошо, что она не волнуется", - в который раз подумалось Аслану. Ленка была настолько погружена в киношный мир, что все окружающее воспринимала, как она однажды выразилась, "через призму".
- Слушай, Аслик, это же очень интересная история, прямо как в кино. Или нет, не в одном кино, не в одном! А на что это все было похоже?
В результате недолгих препирательств чуть разозлившийся Аслан заявил, что все это похоже на какой-то дурацкий дешевый детектив. В котором режиссер работает без сценария и сам не знает, чем все закончится.
- Вот! - сказала Ленка и многозначительно подняла палец. - Ты молодец, Аслик, и когда злишься, начинаешь соображать. Дело темное, но кое-что вырисовывается. Например, искать преступника извне смысла нет. Так в детективах не бывает...
- Но...
- Помню, Аслик, помню, что это не фильм, но сам посуди, наружу можно только через ворота, дверь КПП или забор. Но на заборе сигнализация работает - ты проверил. Так что это кто-то из тех, кто был в доме.
Итак. Стеклянную дверь в оранжерею вы сломали, а вторую явно закрывали второпях. Скорее всего ключ специально недовернули и хлопнули, надеясь, что он довернется. Так и получилось, но, к сожалению, легендарная детективная загадка - "убийство в запертой комнате" - не получилась, поскольку задачка эта для одного трупа не имеет решения по определению.
- А что меняет второй?
- А второй труп ясно показывает, что эти двое сами себя и поубивали. Иначе быть не может. Никто из детективистов иного не придумал. А преступники ... у них с фантазией еще хуже. Но показания врача дело меняют.
- В смысле?
- В том смысле, что смерть вашего Ивана Сергеевича они зафиксировали до того, как в оранжерею мог зайти длинный японец. Ты же сам сказал, что выбежал в 17.42, а остановка сердца у шефа в 17.37.
- Но...
- Да, я тоже сначала на врача вашего подумала. Но опять не получается. Их же там трое было, и все на мониторы смотрели. Да и запись наверняка осталась. И с женщиной вашей врач столкнулся в дверях, когда она уже труп видела. И дверь входную он открыл лишь чуть раньше нее. Тебе же кабардинец твой все четко разнес. Нет, тут все не так. И, главное, вертится что-то такое в голове, но никак вспомнить не могу. "Убийство в трех актах"? Нет, тоже нет. А что там с подсобкой вашей?
- Не, из подсобки в дом не попасть - двери нет, да и сидели мы там вместе все время.
- Слушай, ну хорошо, если не брать в расчет показания приборов, то убийца - либо японка, либо американец этот, Джонни, или наша шлюшка. Японец с американкой до самого конца, похоже, развлекались. Хотя японцу удобнее всего - он же на первом этаже был. И наша не проходит: патлатый японец после нее в дом вбежал.
Жаль, ты не слышал, как японку допрашивали. Но, видимо, ничего интересного она не сказала, раз решили на тебя все навесить. И если это она, то зачем труп шефа в оранжерею из бара потащила? К тому же наша-то шлюшка мужские шаги в коридоре слышала. С другой стороны, а где японка была весь пересменок? В женском туалете ее не было... Или, о Господи...
- Что, Ленк?
- Повтори, как Такасима женщину свою называет?
- Ну, как, как... Попросту как-то, вроде "самая лучшая женщина" или как-то так.
- Именно, Аслик, именно. А там, на Востоке, считается, что самая лучшая женщина - это мужчина!
- В смысле?
- Ну, трансвестит, типа. Женщина, переделанная из мужчины.
- Да ну, быть не может...
- Может, Аслик, может. Например, знаешь ли ты, что в гаремах мусульманских оральные, хм, услуги султанам не наложницы оказывали, а специальные евнухи?
- А ... А почему?
- А потому что только сами мужчины лучше всего понимают, как там у вас и что...
- А как же тогда шеф и американец? Неужели не догадались, что это мужчина?
- Аслик, мужики - все такие эгоисты! - как всегда аргументировано ответила Ленка. - Ладно, это другой вопрос. А по делу, эта "самая лучшая" японка могла по старой памяти в мужской туалет пойти. К тому же, как ты помнишь, у нее или у него сердечко-то не играло. А, согласись, когда человека убиваешь, всяко волнуешься. И американец мимо - по той же причине. Давай-ка, перескажи все еще разик.
В четвертый раз рассказ Аслана длился короче, Ленка несколько раз его перебивала, требуя повторения подробностей.
- Так, вот еще, что мы не учли. Прохин твой.
- В смысле?
- А в том смысле, что он отсутствовал, когда по времени шефа твоего убивали!
- Так он же ... Хотя да, окно.
- Именно! Там, в Дубках ваших, все туалеты с окнами. Так что он вполне мог беломорину свою для запаха запалить, а сам через окно - и в мужской туалет основного здания. Ты же запах табака сразу почуял: похоже, сквозняк получился от открытого окна. К тому же все безопасно - местные на дом не смотрят, тем более сзади. Правда, времени у него маловато было. Плюс он должен был как-то шефа вашего в оранжерею выманить. Хотя да, у шефа наверняка тоже пейджер был для связи "на всякий случай".
И с длинным японцем тогда все получается. Прохин в спешке что-то такое там, в оранжерее, оставил, а японец - нашел и... Может быть, как раз это третий пейджер, который у шефа остался. Какая-никакая, а улика против него... Вдруг там все записывается? И как он крики шлюхи той услышал? Только если окно в туалете открыто было. И...
- Нет, Ленка, не успел бы он, - перебил Аслан, - Гаворин подтверждает, что они в комнате шефа встретились. А зачем Прохину туда подниматься, если бы он точно знал, что шефа там нет?
- Чтобы ... хм, да, для алиби он должен был бы знать, что врач уже там. Нет, действительно, не получается. Давай еще расскажи.
Аслан пересказал все в пятый раз. Он начал уже понемногу отупевать, но Ленка заказала еще по эспрессо (они сидели в какой-то кафешке) и продолжала его теребить:
- Ну, хорошо, Аслик, а что ты там заметил необычного? Ну, пустяк какой-нибудь странный...
Пришлось пересказывать в шестой раз.
- Так, стоп, а что дословно сказал ваш Прохин, когда труп шефа осматривал? Что-то про кровь, да?
- Да, он сказал, что крови для такой раны многовато. Он в этом деле сечет...