Тут надо рассказать, что это были за куры. Кур было двенадцать и у каждой было имя. Именами их наделили моя дочь вместе с соседской. Были там и Красавица, и Королева, а ту, о которой собственно речь, звали Бояка.
Она, видите ли, всего боялась, к рукам не подходила и всячески опасалась за свою жизнь. Как видим - не напрасно.
Еще надо рассказать, что это был за кобель. Представьте себе сочетание: внешность сверхзвукового суперлайнера, потенциал истребителя-перехватчика и жажда убийства маньяка - вот Русская псовая борзая по кличке Валдай и описать это явление природы не сложнее, чем смерч или молнию тому, кто не видел.
Все собаки выходят гулять - он выходит охотиться, а проще - убивать, и это тот редкий случай, когда возможности совпадают с желаниями.
Так что курица эта была не первой, а кошек и считать перестали, потому что чаще попадаются. И не надо думать, что я "садист какой-то", просто попробуйте удержать маньяка или молнию в рамках дозволенного.
Если уж про меня, то сами видите: рост заметный, вес нормальный, внешность не радует, но глаза, говорят, добрые. Из-за них, думаю, всю жизнь на меня где сядешь, оттуда и повезу.
Иногда рассказчиком бываю неплохим, особенно когда выпью, но, если рассказ вам понравится, то дело не в этом: скоро год, как не пью.
Ну, а теперь и о дочке моей, Анечке. Существо голубоглазое и настолько чувствительное, что когда при ней, случалось, муху убивали - она плакала и уносила ее хоронить, если не удавалось вылечить. Глаза и улыбка у нее мои, остальные части - мамины, которая, как ни странно, в инциденте не участвовала.
Вот и все герои, начиная с курицы.
А вот и суть.
Вел я кобеля своего с прогулки мимо соседских кур. Он на них глаз положил, покрутился на сворке, но, вроде, смирился - идем домой. Пришли, калитку открываю, сворку сбрасываю - он пулей назад! Я оглянулся - его уже нет, а соседи-то через четыре дачи, пока добежал - ни его, ни курицы, только визг в воздухе стоит.
Нашел я его, курицу отобрал, курицей той по морде ему вмазал, отдал соседям полтинник, выслушал все, что положено, пришел к себе - сел курицу щипать.
Вот и дочь моя, вся зареванная, горе-горькое - ручьями. Выплакала с чувством недлинную историю Бояки и заявление, что есть ее то же, что лучшую подругу, а надо ее похоронить с почестями и больше ни-ког-да песен не петь и в игры не играть.
Я ей возражаю, как могу, как взрослые детям возражают, сам щипать заканчиваю. Смотрю - в глазах сквозь слезы интерес помелькивает.
"Ой, какая она без перьев смешная" - говорит, - "а сейчас что будешь делать?"
"Потрошить", - опалил, беру нож, аккуратно брюшко разрезаю, оттуда кишочки свежие - розовые, фиолетовые - наружу просятся.
"Что это?" - я объясняю, достаю пупок, вот сердце...
В глазах восторг: "Круто! Да это покруче любого ужасника!! Дай-ка я ей тоже что-нибудь отрежу..."
Ну, дал я ей нож и курицу.
Что сделаешь - женщина, Явление Природы.
Полезные козявки.
Про Валерку Антошина я так всем и говорил - циник.
Что, да почему...
А вот судите сами. Когда в общественном транспорте ему кто-нибудь на ногу наступал, он не спешил реагировать естественным образом. Вот что он делал. Чтобы чужая нога (не дай бог!) не соскользнула, он сначала загибал носок своей кверху, а потом резко и с силой поднимал ступню вверх, как можно выше, вместе с чужой ступней. От неожиданности у обидчика реакция возникала, как правило, самая неестественная, вплоть даже и до стыда.
Или еще. Если на него кто-то хорошо укладывался, он как бы костенел (на время!) и даже (самую малость!) поджимался в ответ, тут все на точном расчете времени и силы основано. И вот, когда противнику становилось совсем удобно, Валерка резко убирал подпорку.
Ну, не циник ли? Все соглашались.
А как вам такая муля - идешь с ним по длинному институтскому коридору, вдруг он как заорет дурным голосом - и в боковую дверь. И ты стоишь, как идиот, мамаша, как идиот, а все на тебя таращатся.
Теперь вы поняли.
И вот, представьте себе, угораздило одного малого (фамилию не помню) сесть рядом с ним на лекции. А, может, Валерку угораздило, тут трудно судить.
Сидят они себе, звонка дожидаются, каждый своим делом занят. Чем Валерка - не знаю, а малый вот чем: достает из носа козявки и ест.
Валерка, видно, не сильно занят был, поскольку это заметил и даже охнул: "Ты что, ох...?" А тот так спокойно (даже удивленно!) - а чего, мол, тут такого-то? Кто его знает, у него, может, и папа с мамой козявки ели, когда те накапливались, поэтому для него ничего такого и не было, не говно же, обычное дело.
А у Валерки не ели, поэтому его и заинтересовало. Он и спрашивает: "Вкусно? Дай попробовать!" Ну, видно, очень вкусно было, не дал малый ему ничего, а может, и дал бы, да уже все съел.
Тут звонок прозвенел. Валерка в полной задумчивости нам с Мальковым все и рассказал.
Казалось бы, вот вам повод для шуток не на один год. А если вдуматься? То-то и оно... Какие уж тут шутки над человеком с такими естественными потребностями. Он, может, вообще марсианин - похлопает по плечу и пойдет. Да еще и фамилия такая (черт, как же ее?)
Прошли годы. Нутк... Приезжаю как-то на охоту, на базу, причем на пару часов позже всех. Слышу - все уже за столом и тост очередной произносится, примерно в таком стиле: за гениального, мол, сына нашего народа, великого руководителя, и т.д. Господи, думаю, уж не Брежнев ли пожаловал, ц.е.н. И надо вам сказать, база была такая, что и не грех бы.
Оказалось - заместитель министра со свитой. Зам как зам - подливают ему, подкладывают, подставляют, тосты говорят один другого ярче. Нам-то по хрену, мы местные, не космонавт же - у нас свои замы. Вдруг, замечаю, из носа у зама здоровенная козявка торчит. Но не я первый. Референт его тихо-тихо по имени-отчеству и - условный знак. А тот сразу понял, раз - и съел! Козявку. Ну да.
Вот в чем дело-то, думаю. Вкус - не главное, главное - польза, раз люди с них до высот достают, ведь не старый мужик, глядишь - еще вырастет.
(Может, вы думаете, что это тот самый малый был? Да нет. Я бы тогда фамилию запомнил.)
Пошли на охоту. Сразу скажу - не знаю, как где, а у нас кабанов никому не привязывали и на кормушках не били, бывало и космонавты пустыми уезжали.
Тут собаки загомонили. Мы-то местные - кто под собак подставляться, кто на перехват - тук, тук - готов! три штуки. Пока зама со свитой с номеров сняли - мы уже и на кровях дернули, и ободрали - пожал-те, вот ваше мясо.
Те глаза выкатили: "Мужики, да вы что? Нам не мясо, нам п р о ц е с с нужен!". Но мясо взяли.
До меня и дошло. Главное - процесс, но при наличии мяса.
Поздно дошло. Раньше надо было сопли жевать.
(И фамилию я вспомнил. А вы на кого подумали?)
Эксперимент.
У себя на кухне я бы вам историю Иванова рассказал за две минуты с перекуром, а возьмет наш человек лист бумаги и перо - обязательно объяснительная получается. Устная речь и письменная живут по разным законам.
Вот висят в магазине ценники: "Шеи куриные", "Ноги куриные", и - "Яйцо куриное". С чего это? Уж либо "Нога-Яйцо", либо "Ноги-Яйца".
А вот на рынке, в мясном павильоне на прилавке бычьи яйца. Очень вкусно, кто не знает. Я спрашиваю:
--
Почем яйца?
Мне отвечают (молодая девушка, между прочим):
--
Яйца-то? Полтинник пара.
Воскресенье, конец дня, поторговался - за тридцать взял. А все потому, что на рынке устная речь, а в магазине письменная. Но к яйцам я еще вернусь.
Кстати, и устную речь обесцветить пытаются, просто ханжество! Примеров - масса, вот последний.
Задаю вопрос даме с таксой:
--
Это кобель или сука?
Отвечает обиженно:
--
Девочка.
Я ведь о половой принадлежности не просто так спросил, для моего борзого эта такса - что селедка для пеликана. Скольким "мальчикам" он уши оборвал, да и сам заштопан, как егерский тулуп.
Раз "девочка" - идем спокойно мимо, вернее - я спокойно. Кобель мой на "девочку", как на суку, попытался среагировать, несмотря на очевидную несовместимость.
Тут и я не удержался, в смысле - съязвил:
- Кто же вам позволил целое слово из русского языка исключить? А у вашей девочки щенки, то есть "дети", скоро будут, так уж прямо "женщиной" и зовите.
Сразу обе женщины на нас гавкнули, мы отвечать не стали, ушли в раздумьях. Я вот о чем думал: может, так и надо: говорить "жы", а писать "жи"? "Жи", я вам скажу, слух режет, а "жы" - глаз. Будет резать - скажете.
Иванов обладал склонностью к анализу (он довольно умный был), во всем сомневался, а что анализу не поддается - проверим, а что и проверке не подлежит - что ж, отложим, но - запомним.
Иногда это приводило к неожиданному результату.
Вот приносят ему распечатку переговоров, что-то он помнит, а что-то - нет. А вот номерок мобильника незнакомый, кто, куда, почему? Да и деньги платить надо, двадцать рублей. Он этот номер набирает, да не в лоб, а издалека, чтобы не спугнуть. То, да се - выясняется, он сам и звонил, цену на сруб для бани узнавал, он тогда баню мечтал построить. Сруб он не купил - его ставить негде было, да и денег не было. Забыл человек, вот проверил и вспомнил.
Только во время проверки хозяин мобильника зачем-то в Штаты попал, срубы он оттуда, что ли, возит? Вот и обошлась проверка дороже бани. Это, конечно, гипербола, но проверка всегда дело дорогое, это любой разведчик знает.
Иванов успокоился, но не надолго. Была у него одна непроверенная информация с давних времен, вы не поверите, еще с пионерского лагеря. И нетрудно было проверить, но как-то не сходилось. Сначала он просто не верил, напрочь. Ну, анекдот же! Прикол. Что проверять-то? Потом сомнения закрались: разные источники эту информацию подтверждали, находились и очевидцы. Нужно было проверять.
Информация такая: Если пукнуть...Черт-те что! Все равно, что суку - девочкой. Тогда так - если бз... Стоп! Есть ведь посильнее слово, слово-рекорд, слово-исключение для родного языка, шесть согласных подряд! А ведь исконно русское.
Вот: если хорошо взбзднуть и одновременно поднести спичку - неслабо полыхнет!
Долго Иванов не верил, дольше, чем в то, откуда дети берутся. Последнее ему проверить удалось достаточно давно и результат был - девочка и мальчик, без всяких кавычек. А поступила и та и другая информация практически одновременно! Казалось бы, какую из них проще проверить? А вышло вот как, и в разведке так бывает.
И вот, все сошлось. Эксперимент. Он дома и один, газ - тут как тут, спички - вот они! Чуть было заминка не вышла - трико снимать, нет? Решил - нет, газ ведь, не уголь. Начнешь снимать - упустишь и газ и время, жди потом.
Устроился он в позе роженицы (тоже результат анализа - так обзор лучше и манипулировать удобней) и, как саперы говорят - инициировал процесс.
Газ вспыхнул, причем, гораздо сильнее, чем ожидалось. Иванов с испугу дунул - пламя потухло снаружи, но процесс горения продолжался в недрах, под одеждой. Запахло паленым волосом, стало припекать.
Рефлекторно размахнувшись, Иванов что есть силы хлопнул по очагу возгорания Удар пришелся...в пах?
Вот в магазине я бычьих яиц не видел. Представьте ценник: "Пах бычий". Там и с куриными-то не знают как выкрутиться, лишили множества. И вообще, я эти яйца каждый день на экране вижу, а описать не могу?
Короче, дал сам себе Иванов по яйцам и потерял сознание. Очнувшись, обнаружил, что спереди синее и ноет, а сзади красное и жжет, и вызвал скорую.
Скорая ничего опасного для жизни не нашла, выдала рецепт. Иванов вместо аптеки зашел в магазин, взял белого, мы с ним на кухне дезинфекцию произвели, я - сидя, он - стоя. Тогда он мне всю история и рассказал, за две минуты, с перекуром.
А когда я правительство обругал, Иванов не поддержал, промолчал мудро.
Стройка века.
За стеной орали мужики. Орали весь вечер. Не выдержал, пошел, спросил - чего орете? Оказалось - ничего, просто - сваебойщики.
Вы когда-нибудь видели, как сваи бьют? Ну, слышали-то уж точно. Хорошо слышно, да? Так вот они их и бьют. Оттого и громко разговаривают.
Мне слышно не просто хорошо, такое впечатление, что я слушаю весь этот бред через наушники, которые вбиты в голову гвоздями, поэтому их невозможно снять.
Орут трое, четвертый храпит, так же громко. И также громко у них орет музыка - чтобы было слышно, при этом возникает необходимость переорать и ее.
Первый: - Ты два кефира взял и булку, а у меня салат, на два рубля наели, точняк.
Второй: - Он мне говорит, становись вот так; ты мне кол забей, я и сам знаю, как мне стать.
Третий: - Ха-ха-хааа.
Первый: - Кефир три рубля, а салат сколько?
И т.д. Мало того, что это все страшно громко, это еще и страшно долго. От Второго я знаю, что сваи им подвозят нерегулярно и они вполне высыпаются днем, значит, сегодня лягут не раньше полуночи, а полностью заткнутся к часу, кроме того, который храпит.
С помощью Первого я выучил цены на весь ассортимент столовой, а он достаточно богат - по семь-восемь видов блюд, а выпечки - немеряно, в меню уже и не смотрю.
В больной голове вертится идиотская присказка:
--
Дайте мне список всех блюдей!
--
Может, меню?
--
Можно и тебю!
Третий отучил меня смеяться, похоже, навсегда.
Вообще-то, их шестеро, но, поскольку двоих не слышно совсем, я решил, что они - глухонемые.
Конечно, я сопротивляюсь. Зашел раз - сделали музыку тише, зашел еще - даже выключили. Уровень шума упал от невыносимого до кошмарного.
Кроме того, у меня есть выбор: перейти в такую же двушку на первый этаж, рядом с туалетом. Туалет ладно, это не так шумно, но там на полу замерзает вода, а отдельные молекулы снега пролетают насквозь, несмотря на то, что все стены изнутри, включая окно, затянуты пленкой.
Из замерзнуть или оглохнуть и сойти с ума я пока держусь на втором - тепло здесь ценят.
Все это происходит немного за полярным кругом, поселок Каряга. Поселок окружен островком тайги, состоящим из елок, похожих на скелеты от мойвы, дальше - тундра. Елки тоже жмуться к теплу. Два десятка общежитий, столовая и баня, которую мы и ремонтируем, делаем из бани банно-прачечный комбинат. Я здесь довольно нужный человек, ко мне чередой идут ходоки, здесь каждый гвоздь - дефицит, не говоря уж о более сложных вещах, так что я давно мог бы поменять свою двушку, в которой я живу строго один, на более комфортабельную, в новом корпусе. Я не делаю это по одной простой причине: я знаю, что это звуковое безумие послано свыше за грех семнадцатилетней давности и боюсь, как бы не было хуже.
Можете спросить, чего же судьи ждали так долго, чтобы исполнить приговор? Ничего странного.
Во-первых: слишком много нас, грешных - спасибо, что вообще успели.
Во-вторых: эти семнадцать лет меня наказывали самыми разными способами за ранее совершенные грехи, начиная с первородного.
В-третьих: что такое семнадцать лет для тех, кто оперирует вечностью?
Семнадцать лет назад я работал инженером в оборонном институте, а при необходимости, которую определяло руководство - каменщиком. Работали в колхозе, ложили общежитие, а жили на БАМе - в фанерном бараке с надписью "БАМ - стройка века", в комнате N6. Комната была угловая, а соседнюю, N7, как и почти все остальные, занимала "ботва" - отряд по прополке сахарной свеклы, в основном женщины разных лет и норм поведения, а потому они сбивались по комнатам более-менее однородными компаниями по шесть человек. Кто случайно ошибался компанией - потом менялся местами.
Нас было шестеро - более-менее однородных, за исключением кранового Алика, который отличался тем, что не пил и спал в комнате N9. Это была особая комната, с нее и начнем.
Комната N9 была комнатой свиданий. Вот вы бог знает что подумали, а все гораздо проще и сложнее сразу. В этой комнате жили шесть женщин, у которых было шесть мужчин соответственно, практически у каждой - свой. В этой комнате каждую ночь трахались двенадцать человек, но никакой групповухи - вы что? Просто колхозная любовь, где же на всех двушек взять?
Если вы заинтересовались, сразу предупрежу, что сюжет дальше будет развиваться совсем в других комнатах, N 9нам была нужна только для сравнения.
Если же вы глубоко возмутились такой простотой нравов, то вы должны были жить в комнате N7, и были бы нашими соседями. В комнате N7 жили "синие чулки", "монашки", а мы их называли так - целина. Хоть мы и не были сваебойщиками, но орали тоже будь здоров, наполовину - отборный мат, наполовину - непросеянный.
Целине не повезло и в том, что распорядок дня ботвы был таким - подъем в четыре, обед с двенадцати до трех. Так что спать им удавалось часа три ночью и час днем.
Им, кстати, не повезло вдвойне: мы дружили с комнатой N8 и шум давил их то справа, то слева, а то и распределялся равномерно на обе стороны.
В комнате N8 жили женщины... ну вот, семь прибавить девять и разделить пополам. Ясно? Так что только дружба, хоть иногда и довольно близкая, бывало, спьяну и в одной койке засыпали - но ни-ни, не те условия, да и замуж надо.
И вот, в один совсем не прекрасный день мы семерку все-таки достали.
Начался день прекрасно - приходит шабашка в лице местного, предлагает семь (вот совпадение, это же предупреждение было!) бутылок водки. Работа такая: подпереть крышу, разобрать часть стены под карнизом и опять сложить - кирпич растрескался. Всей работы - куба полтора кладки, два человека - день.
Ясное дело, мы - за, кругом сухой закон, за водкой то в Орловскую область машину гоняли, то еще куда, надоело на объект пешком ходить за три километра.
Послали двоих, кирпич два поддона, раствор погрузили на трактор - уехали. Часа через полтора тракторист возвращается - еще двоих и четыре поддона просит. Тогда особо и не заподозрили ничего, только сомневаться начали. Но когда это повторилось еще три раза - почуяли неладное.
Получалось так, что все, кто туда уходил - назад не возвращались. А тракторист не то, что информацией, он языком-то не владел - записки передавал, которые были предельно лаконичны.
Кончилось тем, что на объекте к вечеру остался один я. Подошло время - пришел на БАМ - никого. Я стол приготовил, картошечки поджарил, того, этого, жду - нету! Тут и ботва вернулась, я убрался, даже полы вымыл - никого! Ну, думаю, гады, небось там и керосинят сидят, не отходя от кассы.
Приходят в двенадцатом часу, все, как один, на шахтеров почему-то похожи - глаза да зубы, злые, трезвые. Что случилось-то? Вдарили раз кувалдой - упала вся передняя стена, немного погодя - еще две боковые. Спасибо, крыша на подпорках удержалась. Кладка старинная, колодцевая, внутри золой засыпана. Хозяйка воет - без крова оставили, хотя кров-то, строго говоря, имелся.
Пришлось руины восстанавливать, причем ударными темпами. И что вы думаете, сложили три четвертых дома за день, хоть и через силу.
Вы не поверите, но этот местный куркуль только три бутылки и добавил. Я, говорит, на новый дом не рассчитывал.
Раз поздно пришли - поздно начали, соответственно и поздно кончили.
Так что в эту ночь наши соседи получили попозже и побольше, весь день на нервах же.
В четыре утра затряслась перегородка шесть дробь семь. Наши чулки собрали все, что гремит и устроили фестиваль ударников. Причем, беспрерывно - кто-то умывается и все такое - остальные ритм держат. Продолжалось это полчаса. Они бы еще побарабанили, да на поле ботва зеленела, пора ее было валить.
Из нас никто не пошевелился, а один, как выяснилось, и не проснулся. А зря. Целине реакция наша нужна была, как воздух. Доспали мы свое и пошли изображать работу.
А насчет сроков наказания - по-разному бывает. Вот у местного через неделю четвертая стена упала вместе с кровлей. Ну, вы поняли - попал он нормально.
Оля, привет еще раз.
Осталось место на обороте страницы, жалко пустую отсылать. Решил заполнить, хотя жизнь здесь очень однообразная, и писать особо нечего. Скажу о своих рассказах. Там есть много интересных мест, у тебя могут возникнуть вопросы. Отвечаю, в них многое из моей жизни, многое из жизни близких знакомых, а кое-что и просто придумано, для связки слов и украшения сюжета. Могу рассказать все подробно, когда приеду. Поэтому я их без стеснения и посылаю. Пока такое впечатление, что чем длиннее у меня рассказ, тем менее интересен. А ты как считаешь? Сегодня написал 5-й рассказ, одним духом, как письмо. Тоже отправлю, он самый... острый, что ли. Итак, за месяц пять рассказов. Неужели за два месяца 10 напишу? Беда в том, что самые ценные сюжеты уже истратил, остались более трудные и менее выигрышные. Но, может, еще что-нибудь вспомню.
Вот этим я здесь и живу, была мысль на день рожденья выпить, но, прошла сама собой. Плохо - заниматься перестал, даю слово завтра возобновить. Что со сном делать - не знаю, даже О.Н. не помогает.
Месяц (через два дня будет) я прожил почти без напряжения (морального), храню это чувство и боюсь его потерять, не хочу опять по три пачки сигарет в день курить.
Пока, целую, обнимаю, всем привет.
Пока Ваш.
Тяга.
Сразу оговорюсь, данное описание предназначено исключительно для голландских охотников. Почему для голландских?
Есть у моего брата подруга, она за голландца замуж вышла. Внешность у нее по нашим меркам - на любителя, а в Голландии, говорят, одна из первых красавиц. Я в Голландии не был, но ей верю, я в Германии был. Собрались мы там, три пары - я и брат с женами и местный немец с женой, тоже русской.
Выпили и решили съездить посмотреть их германский рипербан. Пока смотрели, кому-то в голову мысль пришла приколоться, наших баб для съема выставить. А чтобы действительно не сняли, решили цену назначить в два раза больше. Я, правда, вокруг посмотрел и настоял поднять цену все-таки втрое.
И что? Трех минут простой не составил - сразу очередь. Бабы цену называют - те согласны! Что делать? Вот тебе и прикололись! Немец догадался, сказал, что у них справок нету, тогда и отвалили все. Справка - дело святое, разобрали своих, подешевке.
И это при том, что прикинуты наши бабы были совсем не в тему, моя, например, в кроссовках и кожаных штанах, да двоих родила уже. Если бы я ее еще в те годы выставил - и без справки забрали бы.
Приезжает эта подруга из Голландии родню проведать. Посидели, она рассказала, как они с мужем развлекались - ездили в Германию, на охоту посмотреть, за деньги.
Спрашиваю:
--
А почему в Германию?
Оказывается, в Голландии охотиться негде.
- А почему посмотреть?
Потому что участвовать не по карману. Почему за деньги, спрашивать не стал.
Мы и говорим:
--
Поехали, бесплатно покажем.
--
А что брать с собой?
--
Да ничего. Сапоги и пузырь.
Она и взяла - яичный ликер. Хотел я им голову вымыть.
Так получилось, что поехали мы на тягу.
Тяга - это случка вальдшнепов, во время которой их и бьют. Я намеренно не использую слово "спаривание", хоть и более благозвучное, но менее точное, поскольку сам видел и "страивание" и "счетверение".
Сразу проясним один вопрос:
--
Почему ворона, воробей, утка, гусь звучат вполне по-русски, а вальдшнеп - на чистом немецком? Даже бекас и большой улит - соответственно меньший и больший братья вальдшнепа и те свои, а этот?
Да потому, что ворона - вот она, тварь, вон воробей сидит, вон гуси летят, даже бекас - вон, над болотцем бекает, а где же вальдшнеп?
А его как бы и нету, как того неуловимого Джо, который никому не нужен, кроме немца - он и название дал. Кто его из вас видел?
Живет вальдшнеп где-то в темных лесах, числом невелик, размерами тоже, стаями не летает, на дерево не садится. Почему?
Кто его знает, не хочет, наверное. Видеть его можно только во время тяги, в апреле, после захода солнца. Да и длится тяга недели две от силы.
Бывают и исключения. Как вам такое, для знающих: лично я убил тянущего вальдшнепа 22 июня. Есть три свидетеля. Для незнающих: это все равно, что найти сморчок в июле. Подать заявку на рекорд в Книгу Гиннеса мешают обстоятельства: я охотился в не положенные сроки, в запрещенном месте, с незарегистрированным ружьем и под допингом. Вальдшнеп был очень тощий, явно озабоченный.
Слышать вальдшнепа также сложно, описать его песню - бесполезное занятие. Пока пальцем не покажешь, видишь - летит, слышишь - тянет? И то не каждый разберет.
Все-таки попробую. Песня у него одна из двух: либо урчание кота, которое ощущаешь больше рукой, чем ухом, либо писк мыши, либо обе по очереди. Не соловей, но охотничье ухо трогает.
Вот и скажите: кой черт понес бы русского человека в лес в апреле после захода солнца, чтобы увидеть там птицу и как-нибудь назвать? Может, кто и видел, и назвал, потом год не встречал и забыл, а может и помнил, да умер.
Итак, приехали мы на тягу: я с отцом, брат с подругой и Витек. В этот раз честь по чести - путевки, лицензии - как в Германии - разрешено к отстрелу по два вальдшнепа. Привязали бутылки к березам, выпили раз, два, три.
Пора по местам, у каждого - свое. Брат с подругой к обгорелому дереву собрался.
Мы не удержались уточнить:
--
На котором утки сидят?
Это давняя история, брат, может, второй год охотился. Также тогда выпили, время оставалось, взяли они с Витьком ружья - пошли побродить.
А я затянулся пару раз, лирическое настроение нашло, начали строчки складываться, может, сойдут вместо описания природы:
----------------------
Лес апрельский, ты не пахнешь сказками,
Ты прозрачен - я нуждаюсь в ясности
И вокруг ложатся всеми красками
Из моих воспоминаний частности:
---------------------
Мало мне травы пахучей зелени
В пироге жнивья угли-опалины
Обещаний простыни расстелены
Белым снегом страха накрахмалены.
------------------------
Зябко пробуждение от холода,
Одеяло нежности отброшено;
Ожиданье тяжко только смолоду -
Что ж ты зелень, полегла нескошена?
-----------------------
Что ж ты залегла, лисица красная?
Затаилась в поле за бурьянами;
Мне тесны объятия напрасные
И желанны поцелуи пьяные!
------------------
В прошлом умирает происшедшее,
Ждать устав грядущего явление;
От меня ты гонишь сумасшедшее -
Примешь ли мое выздоровление?
--------------------
Скоро свой ковер расстелет лето вам,
Развернется от Оки до Ладоги;
Ты сегодня в нимбе фиолетовом,
Значит, я уже у края радуги!
-------------------
Заскучали? Не в моде сейчас описания природы, тем более в стихах. Но уже ребята возвращаются. Что-то жмутся, сказать не решаются. Решились:
--
Прикинь, что мы видели - хочешь верь, хочешь - нет: подняли мы сейчас уток, а они на обгорелое дерево сели. Мы думаем письмо в журнал "Охота" написать.
Я упал и хохотал до икоты - весь мой лиризм выдуло. Говорю:
--
Почему же не верю - верю! Я вот понять не могу, почему вальдшнеп на дерево не садится? А утка-то на дереве просто обязана быть, как галоши на телевизоре, у них и дизайн одинаковый. Только пишите сразу в Книгу рекордов Гиннеса, заодно и от моего имени.
Конечно, оказалось - тетерева. С тех пор и пошло, про дерево. Но брат стоял под ним постоянно, то ли тетеревов ждал, то ли все-таки уток.
Пошли по местам, а я решил новое поискать, не везло. Прошелся в другой квартал, нашел молодель - там уже двое, да и молодель переросшая. Возвращаться поздно, стал я недалеко, но не на виду.
Только докурил - шорох за спиной, в чернолесье, да сильный - сухо уже было. Оборачиваюсь - еее, косуля! рядом.
Незадолго до этого вот также уперлась в меня, был случай, а я ее отпустил, только подержал на мушке, пока руки дрожать не начали. Пожалел из-за сына-первоклассника, думаю - притащу, начну обдирать - слезы, вопросы - ну их!
Годом раньше были с ним на охоте, он с барашком играл, на шурпу предназначенным, так один пенек подходит и при нем - чик по горлу барашка этого. Пацан ко мне в истерике, часа два в стогу сидели, успокаивались.
Отпустил я ту косулю, а буквально на следующий день гуляли уже вместе с сыном и опять на косуль набрели. Так он мне сразу предложил за ружьем сбегать.
--
Эх, - думаю, - где ж ты вчера был, не успеваю я за твоим развитием.
Так что теперь я косулю подержал на мушке ровно столько, сколько надо. В стволах девятка была, да что делать - бью!
Кто-то спросит, а самому-то не жалко было? Да нет, был и у меня в свое время такой же барашек и не один!
Легла, трепыхается, как и сердце мое, листва шумит на весь лес. Затихла, я ее на плечи и - ходу, от соседей подальше. По дороге не пошел, вдруг встретишь, кого не надо, решил лесом, напрямик. Чуть прошел - едрена-ть! Овраг. Насилу перелез, чуть дальше - второй, за ним - третий! Все когда-нибудь кончается, но тогда я в это не верил.
Подхожу к месту, где Витек был, за помощью, зову, зову - нету! Потом вылезает, оглядывается, весь настороженный.
--
Ты где пропадаешь?
--
Да я не понял, кто кричит, - и мне чуть не на ухо, - я зайца убил.
Я присвистнул:
--
Вот тебе и тяга, а вальдшнепа-то видел?
--
Нет, не было тяги.
Подзываю ближе:
- Гляди.
Тут и он присвистнул. Пошли к машине, один вперед - дозором, другой сзади - груженый. Теперь хоть дорогой идем. Для голландцев поясню - что у нас лесная дорога, то у вас - овраг, а что у нас овраг - вы не поверите.
Дошли, сбросили в багажник - отлегло. Чужих в этот день полно было. Приняли по стопарику, запили соком - набралось уже порядочно - крадется кто-то.
Братан с подругой:
--
Все свои? А мы передрыгали...
С чего это, думаю? Косуля есть, заяц тоже, кабана, что ли, грохнули?
Оказывается - нет, кривая добычи в тот вечер по убывающей шла - подруга тетерева убила. Брат ей ружье дал подержать, тут он на то самое дерево и сел, подруга - хлоп! Готов.
Мы хохотать:
--
Все-таки села утка на дерево и ту убить не пришлось. А вальдшнепа видел?
--
Слышал, далеко. Тяги, считай, не было.
Открывает багажник - чуть не сел:
- Я-то думал, что это мы браконьеры!
Вот и отец идет, не крадется, не прячется, идет уверенно, доволен - несет Вальдшнепа! В соответствии с кривой.
--
А вы что, пустые?
--
Как видишь. Нету тяги.
--
У кого нет. А у кого и есть.
Выпили с полем и на посошок, поехали. Перед выездом на трассу, на повороте, фары выхватили картину: машина, на капоте тормозок и ружье, бутылки упали, а в салоне ярко-белое в свете галогенок сплетение рук, ног и всего остального. Мы хором:
- Вот это тяга!!!
А я подумал: вот кто сегодня главный браконьер, не свою же, законную, он в таких условиях и с таким азартом тянет. И добыча крупней, и попасть легче, и кривая вверх.
Останавливаюсь у магазина, отец:
--
Куда вы, хватит же!
Я, выходя:
--
Нет, бать, все только начинается. Глянь в багажник.
Взяли, поехали в гараж, до рассвета разделывали весь джентльменский набор, пили, закусывали здесь же сваренной печенкой, вспоминали охоту, слушали про Голландию.
И не знали, что это последняя охота на тяге с отцом.
Не каждый раз мы так охотимся, но - бывает. Так и подруге сказали, спросили про впечатления. Она подумала и сказала:
--
Если я расскажу все, как было, меня в Голландии никто не поймет.
Тем более, уважаемые голландцы, захотите на охоту - приезжайте. Только не потеряйтесь здесь на свободе - этого пока у нас еще немеряно, просто - сорт другой.
Но заранее о своем приезде не трудитесь сообщать, все равно ничего готово не будет. Поясню одной былью:
Говорит мать дочери:
- Дочь, ну что ты сидишь, скоро же сваты приедут, ты бы хоть шею вымыла.
Отвечает дочка:
- Да, а вдруг они не приедут, я и буду сидеть как дура, с чистой шеей!
Вот вы скажете - лень, а я считаю - скромность, нехрена заранее мылиться. Русскому человеку собраться - только подпоясаться, даже на тягу.