Аннотация: Глава 1, отдельно. Перезалила, чтобы не морочиться с правкой. Кардинальных изменений нет.
Горькая настойка
Асия Уэно
Глава 1
Брод
Это случилось у самого брода через быструю речку Шанн, разделяющую тучные пастбища Абенлау и тёмные леса Дунлау. Рябчик запрядал ушами, мотнул поредевшей гривой и перешёл с неторопливой рыси на шаг.
- И что на сей раз? - поинтересовался я у мерина.
Повидавший на своём веку много больше, чем я, тот и вовсе остановился, негромко фыркнув в ответ.
- Волки?
Прислушался, но не различил среди трепета молодой листвы никаких посторонних звуков. Движения тоже не заметил, хотя долго всматривался в сумерки, скрадывающие стволы дальних буков и грабов. Нет, на волков не похоже. Сказать по правде, звери волновали меня в последнюю очередь. Зато встреча на лесной дороге с людьми могла обернуться любой неожиданностью - даже здесь, в двух шагах от дома. А ведь за годы, проведённые вдали от родных мест, измениться могло многое, так что не стоило доверяться беспечным воспоминаниям детства.
Я спешился, обмотал запястье поводом, предварительно отстегнув от седла увесистый дорожный посох, и двинулся по дороге вперёд, к броду. Рокот воды, доносящийся издалека, напоминал, как бурлива и стремительна бывает Шанн после дождей, которые только и делали, что лили с самого Бельтайна. От них приходилось укрываться когда под высокими соснами, к подножию которых суждено просочиться немногочисленным каплям, когда по укромным лесным домикам, срубленных охотниками, а когда и под капюшоном толстого плаща. Последнее выпадало на мою долю не в пример чаще первого или второго, а шерсть, единожды намокнув, уже не просыхала. Знал бы, что ненастье так затянется - плюнул бы на погоду и послал Рябчика галопом. Сидел бы сейчас у камина, попивая горячее пряное вино, а лучше - тёплое молоко. Да, приехать на свадьбу Феоргала простуженным и слечь будет не лучшим ему подарком...
Вот и сейчас - стоило мне покинуть нагретое седло, как вновь заморосило, и если бы только! Шёпот листвы превратился в мерный гул, напрочь заглушивший прочие звуки, и на лес обрушилась стена ливня. Я всего лишь и успел, что увести Рябчика к обочине, где нависающие буковые ветви создавали хоть какую-то преграду холодным струям, колотящим в спину.
Искать убежище не имело ни малейшего смысла. Свадьба назначена на завтра, а до замка ещё пара часов хорошей езды, в сумерках и по темноте.
- Смелее, Рябчик, - подбодрил я коня. - Сушиться будем дома. Чего ты уперся? Кому мы нужны в такую-то расчудесную погоду? Давай-ка, шевели копытами!
Уговорами и понуканиями я сдвинул заупрямившегося было мерина с места, но в седло садиться не стал, пошёл рядом. У брода всё равно спешиваться, так пусть отдохнёт немного.
Река появилась даже раньше, чем я снова её услышал. Дорога, вильнув напоследок, выпрямилась и раздалась вширь. Только тогда низкий голос Шанн проступил в рокоте весеннего ливня.
А светлые тени, метавшиеся по берегу, я заметил мгновением позже. Сначала решил, что, всё-таки, волки - но что-то в их поведении показалось мне неправильным. Точно! Это не стая, а свора! Только кто хозяин этих псов, и почему они не зовут его, не лают?
Я попытался обойти собак стороной - благо, бесновались они у плакучей ивы, чьи ветви нависали над водой в двух десятках шагов от брода - но странное поведение зверей заставило меня помедлить, вглядываясь в их очертания, белыми мороками проступавшие в вечерней дымке.
Да, собаки были белые. Сейчас они казались серебристо-серыми, а днём, должно быть, сияли, как снежные вершины Эй-Колл. Дивной красоты создания! Отцу принадлежала такая сука, и гости норовили то перекупить, то увести её, то выпросить в дар. А здесь - десяток, не меньше, и все холёные, с превосходной статью. Одна подбежала ко мне, и я изумился: нос и кончики ушей у неё оказались алыми, они пламенели раскалёнными углями, бросая отблески на известково-белую шкуру! А глаза - две ямы, полные теней... Гончая принюхалась, мазнула по мне равнодушным взглядом и вернулась к своре, отчего я, признаться, почувствовал ощутимое облегчение. Какие странные псы! Даже хорошо, что они нами не заинтересовались, вот и не будем привлекать внимание...
Но Рябчик, очевидно, был иного мнения. Он взбивал землю копытами, точно бык, почуявший соперника - чего едва ли можно было ожидать от мерина преклонных лет - и фыркал, и встряхивал головой, за малым не выдернув из моей руки повод. Порывался он броситься на свору или задать стрекача - неведомо до сих пор.
- А ну, стой смирно! Чего разбушевался?! - осознав, что увещевания бессильны, я вполголоса напел успокаивающие слова - те, которым Тис научил меня в первую очередь.
Непокорный скакун слегка притих, продолжая, всё же, раздувать ноздри и топтать мелкую речную гальку. Чем-то сильно не понравились ему эти псы...
А собакам было не до нас. Они кружили под ивой, царапая лапами могучий ствол, пытаясь запрыгнуть, дотянуться до чего-то. Точнее, кого-то.
Рысёнка загнали? Или лесного кота?
Всё-таки, почему они не издают ни звука? Уже давно тявканьем должны бы призвать хозяина. Хотелось бы мне взглянуть на человека, владеющего подобным богатством. И откуда такие в наших краях?..
Уверившись, что нам ничего не угрожает, я потянул Рябчика к иве. Дождь поутих, и на открытом пространстве капало даже меньше, чем в лесу. Посмотрим, на кого охота, и отправимся дальше. В Дун Гейле наверняка знают, чьи эти собаки.
Её силуэт я различил шагов с десяти - тонкая девичья фигурка в развилке могучих ветвей стояла так, будто выросла на дереве, и, скрестив руки на груди, наблюдала за развернувшимися внизу событиями. Даже самые удачные прыжки ничем ей не угрожали, и всё же я подивился спокойствию её позы.
Единственным очевидным фактом было то, что это не её гончие. Последние, кстати, уже недобро косились на меня - а может, на Рябчика - и я решил не мешкать. До утра, что ли, торчать на дереве этой злополучной селянке? Ещё неизвестно, кто её снимет и что с ней потом сделает...
- А ну, прочь! - подскочив, я замахнулся посохом на ближайшую собаку. В крайнем случае, до воды добежать успеем, а туда они соваться не больно-то жаждут. Видел, как лапы отдёргивают, стоит только оказаться слишком близко к потокам Шанн! - Пшли вон!!! Сейчас я вас!
Собака, вместо того, чтобы отступить, как это делают все разумные твари, столкнувшись с гневом друида, молча перекатилась по земле и вцепилась в посох. Клыки заскрежетали по металлу, которым я предусмотрительно обил низ в те времена, когда только начинал учиться у Тиса. И не снашивается - что для посоха, несущего на себе великие черты Огмы, очень важно - и оружием может послужить при необходимости. И точно - впервые за всё время эти твари издали звук! Не лай, не скулёж - вой, пронизывающий сердце и заставивший меня замереть, отдёрнув посох. Собака вскочила и с места взвилась в воздух, я отгородился палкой и почувствовал, как в ногу слева впились острые зубы и как вздрогнул и заржал Рябчик. Проклятье, их же целая дюжина! Что ж, попробуем иначе!
- Санна амаирэ! Санна амаирэ, габар!
Как будто не собак усмиряю, а ветер - с тем же успехом! Что за напасть?! Такого со мной не случалось! Огрел по хребтине ту, что вцепилась мне в лодыжку, и даже это помогло лучше, чем некогда безотказный заговор.
Рябчик, судя по визгу справа, применил тот же приём и потянул меня к воде. Оставалось только пятиться за ним, размахивая посохом перед носом у тварей, устремившихся вослед. К реке, к реке!
К счастью, до неё было всего несколько шагов. Свора, как и следовало ожидать, ярилась на берегу, скаля пасти, такие же алые, как и уши, но ступить в воду не решалась. Я вошёл по колено, когда руки Шанн стали ощутимо тянуть меня в противоположную сторону от ивы, и лишь тогда вспомнил о "добыче".
- Эй, девушка! Мы подойдём, а ты прыгай, слышишь? Не бойся, в воде они тебя не тронут.
Тишина. Подобрался к самому дереву, от его корней меня отделяло шагов пять. Собаки сгрудились у подножия ивы, то щерясь на меня, то задирая морды вверх. Осаждённую снизу видно не было... практически.
- Не беспокойся, я друид, мы девиц не обижаем! Я тебя только на коня подсажу, и всё. На ту сторону переберёмся - здесь тебе всё равно делать нечего, верно?
Тишина.
Эх, не оставлять же дурочку ночевать на иве?! Но и в реке торчать неохота, у меня другие дела есть...
- Девушка, ты бы хоть отозвалась, что ли! Я из-за тебя пострадал, и конь мой - тоже. Если ты на этом дереве жить остаёшься - так скажи, я пойму, прощу и уеду восвояси!
- А поймать меня сумеешь? Я боюсь утонуть!
О, вот это уже разговор! Хотя утонуть у самого берега - тут надо сильно постараться.
- Конечно! Дай только, стану устойчивей, чтобы не уронить ненароком. Всё, ловлю!
Несмотря на высоту, с которой она прыгнула, её тело показалось мне лёгким, как пёрышко. Очутившись в моих руках, она ухватилась за шею так, будто вода под ногами кипела.
- На стремя опирайся, во-от! Умница! - Я одним движением сгрузил её на коня. - Видишь, даже подол не намок? Держись за гриву, только не дёргай, Рябчик этого сильно не любит. Сидишь? Поехали!
Девица только кивала в ответ, вцепившись в рыжие пряди тонкими пальчиками.
Преодолеть Шанн оказалось не так просто, как хотелось бы. Когда вода достигла середины бедра, понадобилось прилагать значительные усилия, чтобы идти в нужном направлении. А сравнявшись с поясом, она сбивала с ног. К счастью, спасённая дева сидела на Рябчике тихо - возможно, даже не дыша - и я передвигался чуть позади коня, заслонившись от течения его крупом. Так мы и добрались до противоположного берега, где расстилались луга Абенлау. К тому времени стемнело окончательно. Светло-серые тени на другой стороне растворились в ночи.
На берегу я ссадил девицу на землю. Отжал, не снимая, полотняные штаны, вытряхнул воду из сапог и, морщась, натянул их обратно. Что за гадостное ощущение! Укушенная нога, к счастью, не беспокоила, но на всякий случай я осмотрел и Рябчика. Ссадина, лёгкая ссадина, могло быть и хуже. Порылся в сумке, перекинутой через седло, достал мешочек с роговыми фиалами. Замажу-ка сразу...
- Как мне отблагодарить тебя?
Я впервые пристально глянул на попутчицу. Маленькая, особенно в сравнении с таким дылдой, как я - макушкой до плеча не достанет. Одета в блузу и юбку из грубого льна, цвет которых впитали сумерки - по-моему, это был тёмно-зелёный или бурый. Покрой такой же, как у деревенских. Чёрные волосы - уж этим она бы с лёгкостью сошла за мою сестрёнку - забраны в длинную косу и перекинуты через плечо. Кожа молочно-белая, или в полутьме там кажется? Бледные губы, чётко очерченные полумесяцы бровей, и глаза - почему-то, заглянув в их глубину, я вспомнил её преследователей. Такие же бездонные, как будто сама ночь взирает на меня, отстранённо и спокойно...
А ведь стоило додуматься сразу! Девушка не больно-то боится, что её разорвут на части, но отказывается ступить в текучую воду, когда её по колено. А на псов не действуют чары. Одежда её, скорее всего, именно зелёная. Обычная селянка... как же!
Я откашлялся и попятился.
- Благодарность ши - опасный дар, моя госпожа. Я ничего не просил, когда оказывал тебе эту маленькую услугу, а после торга цену не называют тем более. Ступай себе с миром!
- Габар бан оставили отметины на тебе и твоём коне, - изогнулась тонкая бровь. - Хочешь присоединиться к ним в следующую ночь Большой Охоты?
- Что?! Нет!
Если имеется в виду Дикая Охота, когда яростные бесприютные духи скачут по небу, и любой, кто окажется у них на пути, может быть вовлечён в эту погоню, после чего пропадает из мира людей - то нет, не хочу!
- Тогда, - она скривила губы в подобии улыбки, - мою благодарность придётся, всё-таки, принять. Как тебя зовут?
"Фэйри, или, как они сами себя называют, ши - могучие чародеи. Раскрыть своё имя - всё равно, что пригласить распоряжаться своей жизнью, запомни, дитя", - всплыли в памяти уроки Тиса.
- Доверься мне, - фэйри правильно истолковала моё смятение, - я не могу выведать имя у того, кто владеет хотя бы крупицей силы, а снять проклятие без этого невозможно.
Ага, а наложить, выходит - проще пареной репы! Укус - и готово...
- Ты обещаешь, что не воспользуешься моим именем ради иных целей, кроме как снятия проклятия с меня и...
- Рябчика. Я помню. И обещаю.
А не должна ли она ещё и поклясться? Наставник, почему ты рассказывал о них так мало?! Ты научил меня стольким вещам: разбираться в травах и грибах, находить общий язык с животными, готовить целебные снадобья, предсказывать будущее по полёту птиц и танцу огня, чертить священные огамические знаки, накладывать чары голосом и жестами... Но про народ холмов мне известно немногим больше, чем деревенскому пастушку! Или это я так внимательно слушал?.. Что ж, получай тогда по заслугам!
- Хорошо, - я встряхнул головой, хотя яркая картина, изображающая злобно хохочущую фэйри, возникнув в воображении, покидать его не желала. - Брендан. Этого достаточно?
- Вполне. По своей ли воле назвал ты имя, Воронёнок?
Нет, конечно!
- Да. По своей.
- Хорошо. Пустоцвет, - девушка дотронулась кончиками пальцев до левой ключицы, и слегка наклонила голову.
Она что... представилась? Фэйри назвала мне своё имя?!
Наверно, на моём лице отобразилось немалое удивление, поскольку девушка действительно расхохоталась - искренне, показав при этом ряд ослепительно-белых зубов... Мамочки! У неё клыки!
- Т-ты... Эквиски или фо-а? Нет? Тогда кто? Ланнан Ши? Слуа Ши?
- А если и кто-то из них - что с того? - скривилась она.
Да тебе-то ничего...
- Жить охота, - чистосердечно признался я. - Я обещал приехать на свадьбу - не печальте лорда этих мест пропажей долгожданного гостя!
Она нахмурилась. Но впиваться мне в горло или тащить под воду, похоже, не собиралась.
- Ставишь под сомнение моё слово, человек?
- Ты обещала избавить меня от проклятия, госпожа. И?..
Фэйри снова рассмеялась, уперев в бока изящные кулачки.
- Да не было никакого проклятия! Если бы каждый укус Белой Своры сулил такие последствия, Охота превратилась бы в столпотворение неприкаянных душ, а кому это надо? Добыча-то одна на всех...
- Выходит, ты, - как бы это сказать повежливее, - слегка преувеличила опасность, угрожающую нам с Рябчиком? И спрашиваешь, доверяю ли я твоему слову, госпожа?
- Это разные вещи, - отрезала она и жестом указала на щетинистую прибрежную траву. - Садись, коли не торопишься.
Вообще-то, тороплюсь...
Всё же я сел, несколько поодаль, предварительно отведя мерина туда, где трава была посочнее, и спутав ему ноги. Беспокойства он больше не проявлял, но мало ли что?
- Так зачем ты выведывала моё имя, госпожа... Пустоцвет? И почему назвала своё?
- Потому что ты добрый, - помолчав, ответила она. - А значит, поможешь мне снова. Обмен же именами создаст необходимую для этого связь.
Пределы изумления на вечер были исчерпаны, но, тем не менее, я спросил:
- Неужели тебе может пригодиться простой человек?
- Простой - нет. Но друид... То, что в сумерках у брода оказался именно ты, Брэндан - большая для меня удача и единственная, пожалуй, надежда.
- Но ты же относищься к Неблагому Двору? - уточнил я. - Ходят слухи, с вами трудно договориться...
А точнее, невозможно, если надеешься при этом ещё и остаться в живых!
- Отнюдь, - покачала головой фэйри. Поднявшись с земли, она огляделась и примостилась на бревно, наполовину скрытое поверхностью Шанн, другая же половина сушилась на берегу. - Я не Ансиили, хотя меня можно принять за кого-то из них, спору нет. И признаюсь честно, Сиили я тоже не являюсь.
Как такое возможно? Все фэйри делятся на два клана, или Двора: Благой, Сиили, и Неблагой, Ансиили. Третьего не дано, уж этому-то меня учили. С Сиили можно найти взаимопонимание, если не вредить их роду и земле, с Ансиили - никогда. Обманут, запутают и, в конце концов, съедят или доведут до иной, не менее печальной, участи. Не это ли сейчас и происходит?
Надо быть осторожнее с любыми ответами и обещаниями, а лучшая защита - это...
- Что означает твоё имя, госпожа? - приступил я к допросу. - Вереск, разросшийся на пустоши?
- Скорее, цветок, никогда не дающий завязи и плодов, - вздохнула она.
- И это... истинное твоё имя?
- И да, и нет. Но поверь, оно не менее важно, чем другие. Спрашивай ещё, я отвечу на любой твой вопрос.
Хорошо. Хотя кто знает, чему в её словах можно верить, и можно ли верить чему-нибудь вообще?
- Так к какому Двору ты относишься, госпожа? Тебя изгнали или существует третий?
Фэйри хмыкнула и с неожиданной лёгкостью запрыгнула на бревно.
- Изгнать меня не вправе никто. Что касается моей принадлежности - я между тем и этим. Как брод. - Она раскинула руки, пританцовывая на поросшей мхом древесине. - Как сумерки. Как вот это бревно, частично лежащее в воде, а частично - на суше. Понимаешь?
Как можно быть и тем, и этим, и ничем из вышеперечисленного одновременно? Совершенно не понимаю!
- Тоже частично, - усмехнулся я. - Но если ты наполовину Ансиили, - она попыталась вставить слово, но я себя отвлечь не позволил, - не грозит ли мне быть?..
- Не грозит, если не будешь постоянно об этом напоминать, - расхохоталась Пустоцвет, остановившись. - Такое ощущение, будто ты сам мечтаешь стать жертвой! Смотри же, не перестарайся.
Я всего лишь пытаюсь себя обезопасить!
- Тогда какая помощь тебе нужна? И... спускайся, мне плохо тебя слышно, река шумит.
- Меня надо спрятать. - Как ни странно, она послушалась, подошла и села рядом на траву. - Хорошо спрятать - так, чтобы не нашёл никто. Я могу запутать следы, но это чары ши, и они будут заметны тем, кто мудрее и сильнее меня. Твои, человеческие, настолько нам чужды, что их почувствует лишь тот, кто намеренно ищет. А до такого ещё надо додуматься!
Скрывающие чары?
- Это как сделать невидимыми от зверей свои следы - чтобы исчезло всё, даже запах? - уточнил я. Не слишком сложная задача, если так.
- Да-да, - обрадовалась Пустоцвет, - то, что нужно. Именем твоим заклинаю, Брендан - помоги!
Ну вот, кто бы сомневался...
- А по-человечески попросить нельзя? - нахмурился я. - Хотя, совсем забыл, с кем имею дело!
- Так я и без чар, просто к слову пришлось, - пожала плечами маленькая хитрюга.
А вот не верю, и всё тут! Ладно, как вы со мной, так и я с вами!
- Хорошо, помогу тебе, но на сей раз попрошу об ответной услуге.
Фэйри насторожилась - кажется, даже ушки шевельнулись. Кстати, вовсе они у них не острые - прехорошенькие, следует заметить, ушки.
- О какой именно услуге?
В последний момент я засомневался, стоит ли вмешивать сюда посторонних, ни в чём не повинных людей, но сказав "дуб", добавь и "жёлуди".
- Мне нужен подарок Феоргалу МакКуммалу, а я еду к нему с пустыми руками. Там, где протекает моя жизнь, не найти подношения, достойного главы Дома. А путь мой лежал по такой глуши... не шишки же ему дарить, право!
- А у вас не убивают за жадность, Брэндан? - прищурилась фэйри. Я возмутился.
- Причём здесь жадность?! У нас на свадьбу что дарят - коров или быка, оружие-доспехи, парчовые одежды из-за моря... Женщинам - золотые украшения и шёлковые платья. А в обители разве такое найдёшь? И где взять друиду-послушнику столько денег?!
А я обязан сделать дорогой, очень дорогой подарок! И амулеты, вырезанные из камня-змеевика и на здоровье заговоренные - да над таким великим даром все гости животы надорвут! Хотя по мне, так от них пользы больше, чем от иной брони...
Пустоцвет ухмыльнулась.
- Что ж, коровы - это запросто, хоть целое стадо. Ведь ничего страшного, если при перегоне через первый же брод они превратятся в головки чертополоха? Сушёного? Вон там растёт, смотри - заодно сразу и набрать можем...
Как, ничего страшного?! Да это будет сущий кошмар!
О чём я и поведал фэйри со всей проникновенностью, поблагодарив, что предупредила сразу.
- Тогда, увы, придётся отказаться от всего вещественного, - вздохнула она.
- То есть, наложить чары на амулеты, превратив их в золотые, усыпанные драгоценными камнями, не получится? - расстроился я.
- Навсегда - нет, - покачала головой Пустоцвет. - И всё же, дай, гляну.
Замшевый мешочек она цапнула, едва только он показался из-за пазухи.
- Сам резал?
- Да.
- Криво, но для человека, наверно, это предел искусности...
- Ещё чего, - заступился я за род людской, - это для меня - предел искусности! Ты бы видела, леди, какие чудеса наши умельцы творят! Сам Луг, владыка тысячи ремёсел, обзавидовался бы подобному мастерству!
- Ну, это едва ли, - пробормотала она, и гораздо громче добавила: - На нём чары. Твои, как понимаю. Так вот, если я попытаюсь влезть со своими, результат будет самым непредсказуемым. Сомневаюсь, что ты этого хочешь, Брендан.
Понятно. Но, как говорится, с паршивой овцы - хоть шерсти клок...
- А что ты, госпожа, умеешь... хорошего?
- То есть, хорошего? - переспросила она.
- Говорят, благословение фэйри... ши - величайший дар, какого только может желать человек. Если они - Сиили, конечно, - я выразительно посмотрел на бревно.
- Это не чары, это совершенно иное, долго объяснять. А вы что же, друиды, сами благословлять не обучены? - она хихикнула.
Ну не буду же я объяснять, что ещё не достиг святости! Даже Тис утверждает, будто его наставник был Великим, а сам он, увы, слишком много времени уделяет мирским заботам (вроде моего воспитания), чтобы идти по его стопам. Жаль, конечно. С другой стороны, его предшественник ведь тоже тратил время на занятия с послушниками, и ему это не помешало...
- Если бы мог, не стал бы просить тебя, госпожа, - уклончиво ответил я. - Правильно я понимаю, что ты согласна поехать со мной в замок - кстати, до него ещё добраться надо - и после свершения свадебного обряда подойти к новобрачным и сказать пару слов, чтобы дому их всегда сопутствовала удача, род продолжался вечно и всё такое прочее?
- Ты многого хочешь, - фыркнула ши. - И удача, и чтобы род не пресекался... Так не бывает. Давай, что-нибудь одно? И насчёт слов. В воздухе заклятья долго не держатся, ты это знаешь?
Действительно, знаю. Видимо, усталость сказывается, раз такую чушь ляпнул.
- А на что тогда накладывать будем? Новые амулеты я изготовить не успею, попросту не из чего!
- И не обязательно. На месте что-нибудь придумаем. Давай, скрывай меня, а то мы слишком отвлеклись на твои жизненные трудности! Договор заключён, и свою половину я обещаю выполнить, что тебе ещё надо?
"Действительно, что мне ещё надо?" - думал я, накладывая чары на её маленькие ножки в кожаных башмачках и окрестный берег. Если кто-то из народа холмов сумеет переправиться через неукротимую Шанн, здесь их ожидает полное разочарование. Надеюсь только, Пустоцвет права в своих предположениях относительно человеческих чар и чар фэйри. Кого-то она изрядно допекла, что неудивительно с учётом ее характера. Хотя для Ансиили она, возможно, воплощение честности, скромности и доброты. Спросить, кто её преследует, или лучше не знать, здоровее буду? Так интересно же...
- Готово! Принимай работу, госпожа!
Ши потопала сначала одной ногой, затем другой. Присела на корточки, внимательно изучила землю - разве что, не принюхалась!
- Спасибо, Брэндан!
- Теперь мы можем ехать?
- Да. Ни разу не гостила в настоящем человеческом замке! Ты меня приглашаешь? - игриво подмигнула она уже из седла, куда взлетела, словно птичка. Рябчик и ухом не повёл. А говорят, собаки и лошади чувствительны к присутствию фэйри. Наверно, моего ленивого мерина после Белой Своры уже ничем и не проймёшь...
- Приглашаю? Конечно! - тут я опомнился, сообразив, что только что сказал. - Только... с условием не вредить его обитателям, гостям, их лошадям...
- ... Коровам, свиньям, гусям, пчёлам, мухам - суть я уловила, можешь не продолжать! Брендан, и откуда подобное недоверие? Что мы, несчастные ши, вам сделали?
- Мы, люди, склонны к предубеждениям, - ухмыльнулся я, сматывая верёвки, которыми был спутан конь, и упрямо добавил, - да, и чтобы молоко не скисало! Я уже три дня мечтаю о молоке! Кстати, если думаешь, что я побегу за конём до самого замка, то сильно ошибаешься, госпожа Пустоцвет. Тебе где удобнее ехать: передо мной или держась за спину?
- А скачка с прекрасной девушкой в объятиях не повредит твоим предубеждениям, мой маленький друид? - мурлыкнула она, даже не делая попытки спуститься или подвинуться. Я рассмеялся, забираясь в седло недовольного поворотом событий мерина.
- Во-первых, это будет не скачка, а медленная рысь в лучшем случае. Во-вторых, мои взгляды всегда отличались изрядной гибкостью, милая леди! А в-третьих, я изрядно выше большинства знакомых мне людей. Пош-шёл, Рябчик!