Детский смех останется со мной навсегда. Словно звонкий колокольчик он врывается в мою память и трезвонит, трезвонит, разрывая тишину и вспышки электромагнитных импульсов в нейронных сетях.
Всю свою жизнь я работаю водителем-дальнобойщиком. Урчание мотора и неразборчивый шепот шин на электромагнитной подушке - эта музыка кажется мне вечной, хотя все знают, что вечного ничего не бывает.
В тот день мне предстоял необычный рейс. Как только солнечные лучи снова безжалостно напали на Землю я связался с базой.
Шеф - непревзойденный аналитик и стратег. Но в этот раз он удивил всех: "Ты поедешь один - без охраны и сопровождения: ни дронов, ни бронетанков, ни экзоробов. Эскорт только привлечет к тебе внимание. Груз очень ценный. Три ближайших рейса были неудачны, никто не приехал и не вернулся, хотя я ставил задачу - Прорваться любой ценой! - и на рудниках скоро могут начаться проблемы".
Здесь он выдержал паузу. Воздух завибрировал, как будто он хлопнул меня своей рукой по плечу, но на самом деле ничего не изменилось, и его металлический голос не дрогнул: "Если твоя жизнь будет под угрозой, я разрешаю избавиться от груза и возвращаться".
После Четвертой Мировой на Земле не осталось крупных мегаполисов. Воронки и кратеры от взрывов уже затянулись - где-то водой, а где-то кустарником и лесом. Растения снова стали "легкими планеты", быстро очистили воздух и насытили его кислородом. В принципе мы жили хорошо и ни в чем не нуждались, за исключением редкоземельных металлов, ведь без них остановится производство. В этот раз мне предстояла нелегкая дорога на дальние рудники.
Первые проблемы начались после того, как я проехал уже больше половины маршрута. Вначале затяжного подъёма посередине дороги на старой довоенной покрышке была установлена статуя - лысый мускулистый мужчина с голым торосом в позе лотоса, под бронзовой кожей бугрились канаты мышц, в правой ладони лежало зеленое яблоко, в левой - красное, а на макушке стояло желтое. Сканеры обнаружили замедленное сердцебиение внутри истукана. "Все ясно! Это - террорист! Он готов умереть сам, убить меня и всех вокруг! Жизнь для него ничего не значит!" - затем я позволил себе короткую матерную разрядку отборными ядреными словами, которую одобрил бы даже легендарный боцман-матерщинник.
Передо мной открылась развилка, словно перед былинным богатырем: объехать справа, проехать прямо, не останавливаясь, или объехать слева. Сканерам хватило 8 секунд, чтобы просчитать количество песка, справа и слева от террориста на проезжей части. Справа было почти в 100 раз больше, значит - там старый асфальт, и я приготовился к маневру. Террорист внезапно ожил и начал вращать руками, перемещая по кругу сразу три больших яблока, сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее. И вот уже невозможно рассмотреть контуры рук, но три разноцветных шара как будто застыли вертикально: красный, желтый и зеленый.
Вспыхнули словно сверхновые звезды верхние и боковые фары на кабине, раскрашенной фонарями в профиль свирепого тайгера, дорожки от боевых лазеров заплясали по дороге, сирена мощностью в сотни дб раскатистым слоновьим рыком ударила наотмашь, так что с деревьев по края дороги дождем заструились вниз листья, но это никак не повлияло на террориста. Резкий маневр и объезд справа, взметнулись лазерные резаки из асфальта (все-таки я попал в ловушку!) и мгновенно разорвались покрышки, огромный трейлер даже немного взлетел вверх, но продолжил движение вперед. Мы с шефом готовились к такому повороту событий - запасной ряд колес тут же занял свое место. Небольшой удар, как при посадке авиалайнера, и трейлер снова рванул по дороге.
Следующее испытание не заставило себя ждать. Как только я донесся до вершины холма и перескочил за нее, то увидел впереди картину, которая навсегда осталась в моей памяти.
Странно, но меня не встречали танки, лазеры или террористы, обмотанные взрывчаткой.
Ярко-белой краской по черному асфальту, сливаясь и извиваясь в нечитаемые иероглифы, в густом, дрожащем от зноя мареве, блестели белые горизонтальные полосы. Над ними, начинаясь от крайних деревьев, змеились в воздухе черные провода, заканчиваясь на огромном фонаре, с тремя лампами, который словно кокон, сплетенный гигантом-пауком, завис по центру дороги.
Навстречу мне, по дороге шла девочка: лакированные туфли, когда-то белые гольфы, короткая клетчатая юбка, порванная в нескольких местах белая блузка, короткая стрижка, вздернутый нос и короткий, острый взгляд огромных синих глаз. Одной рукой она поправляла непокорные густые волосы, а другой волокла по земле за единственное сохранившееся ухо большого плюшевого медведя какой-то черной-серо-белой окраски.
Вначале загорелся зеленый фонарь, как только суровая девочка вступила на первую белую полосу - он погас, но зажегся и начал мигать желтый, она остановилась посреди полос, которые были паралелльны, но постоянно сплетались и расплетались между собой - и здесь погас желтый, но вспыхнул алым цветком самый верхний - красный фонарь.
Меня взломали грубо и быстро.
Красный фонарь... Бьющееся птицей человеческое сердце...Огромные синие глаза, не мигая смотрят сквозь меня.. Белые полосы на черном.... Или черные полосы на белом...
Самый первый алгоритм, заложенный в древние века: я должен остановиться перед красным фонарем... я должен остановиться перед белой полосой... чтобы спасти жизнь... не свою жизнь... а жизнь тер.. жизнь тер... жизнь человека!!!!
Центр принятия решений потерял свою волю.
Заскрипели тормоза, заглох двигатель, я остановился перед первой белой полосой и принял одно верное решение - бежать.
Взметнулась вверх ракета, отлетили в стороны ложные цели. Там - внизу, десятки террористов, как тараканы облепили тушу трейлера, тщетно пытаясь ломами и резаками взломать прочный победитовый корпус. Всего лишь несколько секунд для сведения, небольшой просвет в облаках и мощный луч лазера со скоростью света доставит меня на ближайшую орбитальную станцию. Много ли места и времени нужно для настоящего чистого разума?
Я должен выжить, чтобы рассказать шефу об этой грубой уязвимости - на наших дорогах нигде нет полос и фонарей. Иначе остановятся рудники, а затем встанет и производство. Сегодня мы потеряли груз, ценный груз, но не потеряли надежду.
В подземных фермах-инкубаторах разводят еще много детей. Кто лучше 8-10- летнего ребенка сможет собрать и рассортировать разноцветные камешки на руднике? Разве можно использовать чуткие сенсоры, гладкие хромированные детали и чистый разум для тупого дробления камней?
Каждому работнику с рождения устанавливается капсула с ядом, реагирующая на внешний сигнал при необходимости. Чтобы дети не пугались внезапной смерти своего соседа, яд вначале вызывает приступ неукротимого смеха. Шеф не знал, что случилось с другими рейсами: множественные вспышки военных действий неожиданно заканчивались остановкой и полной потерей связи. Очень простое и маленькое устройство из микропроцессора и пары микросхем было вмонтировано в трейлер. Оно срабатывало только в одном случае - при остановке и глушении двигателя - но никто, не мог его контролировать. И оно идеально сработало.
Вы слышали когда-нибудь, как смеется сразу тысяча детей, зажатых в тесных, одиночных клетках внутри огромного трейлера?
Я не знаю почему, но с тех пор детский смех по ночам разрывает мои нейронные связи.