"... "Бесы" критикуют... бакунинско-нечаевскую стихию революции. Ту же самую, что... критиковал Маркс.
В работе "Альянс социалистической демократии и Международное товарищество рабочих" Маркс яростно критикует Бакунина и Нечаева. О программе Нечаева, выведенной Достоевским в идеях Верховенского-младшего и теории Шигалева, Маркс пишет:
"Какой прекрасный образчик казарменного коммунизма (о авторитаризме и сверхрегламентации нечаевщины)! [В планах Бакунина-Нечаева] постепенно восстанавливаются все элементы "авторитарного государства"; и то, что мы называем эту машину "революционной коммуной, организованной снизу вверх", имеет мало значения. Анархии, "разнуздания народной жизни", "дурных страстей" и прочего уже недостаточно. Для обеспечения успеха революции необходимо единство мысли и действия. Бакунину требуется только тайная организация, сотни людей, привилегированных представителей революционной идеи, находящийся в резерве генеральный штаб, сам себя назначивший и состоящий под командой перманентного "гражданина Б". Единство мысли и действия означает не что иное, как догматизм и слепое повиновение. Перед нами настоящий иезуитский орден.Эти всеразрушительные анархисты, которые хотят все привести в состояние аморфности, чтобы установить анархию в области нравственности, доводят до крайности буржуазную безнравственность. Догматы [Бакунина-Нечаева], чисто христианского происхождения, были со всей тщательностью разработаны первоначально эскобарами XVII века [иезуитами]. Альянс только до нелепости утрирует ее характер и на место святой католической, апостольской, римской церкви иезуитов ставит свое архианархическое и всеразрушительное "святое революционное дело". [Бакунин] заявляет, что, выступив в качестве иезуитов революции, он и другие посвященные выполнили свой долг и, вместе с тем, заполнили существовавший пробел; он говорит, что в отношении комитета они отреклись от собственной воли, что у них ее не больше, чем у знаменитого "трупа" общества иезуитов. А чтобы не отпугнуло убийство Иванова (жертвы Нечаева, прототипа Шатова), он пытается убедить в необходимости убивать всякого, кто пожелал бы выйти из тайного общества".
Так пишет Маркс, но сами видите, что это мог бы написать и Достоевский, вплоть до "католической" метафоры революционной диктатуры".
С момента написания Марксом и Энгельсом указанной в цитате статьи, как и Достоевским романа "Бесы", прошло полтора века. И сегодня у нас есть возможность рассматривать изложенные в этих текстах мысли, соотнося их с произошедшими в XX веке революциями и попытками практического осуществления социализма. Вывод же получается такой: прав оказался Бакунин, а не Маркс. Реальный социализм возможен только в виде авторитарного государства. И это ПРАВИЛЬНО И ХОРОШО, что убедительно доказывает история Советского Союза. Вспомним её.
Пока Ленин был жив и дееспособен, всё в стране происходило по его указаниям и под его контролем. Да, близкие соратники могли высказывать своё мнение, но доводы вождя всегда оказывались сильнее. Чего стоит одно только решение о переходе к НЭПу. Безусловно, и у Ленина были ошибки, однако он умел вовремя их увидеть и исправить. Уж он-то догматиком не был. А партия, насчитывавшая несколько сотен тысяч членов, была армией исполнителей, верящих своему вождю, доказавшему ранее и постоянно доказывавшему в текущее время правильность проводимой им политики. Это был вполне работоспособный и даже эффективный механизм.
Примечание 9
Такая оценка Ленина не противоречит тому, что выше мы назвали его истинным бесом. Социализм, который он начал строить в СССР, был противопоставлением христианскому образу жизни, значит, вызовом Богу, как и "положено" у бесов. К людям же они могут относиться незло. Так, если Господь, Который Сам есть любовь, предлагает её и людям в качестве универсальной ценности, то бесы признают другие важные для нас вещи, например, уважение и справедливость. Бывает, даже помогают их отстаивать, как булгаковский Воланд.
Но этот механизм разладился после смерти вождя, когда его наследники попытались "рулить" коллективно. Тогда и возникли разные течения в партии, как разногласия между членами ЦК. К группе того или иного из них рядовые партийцы (далеко не все) примыкали, не очень представляя суть политики лидера. Ничем продуктивным, не говоря уже о крахе государства, коллективное управление окончиться не могло. Однако нашёлся Сталин, который стал новым авторитетом для партии и народа. Уничтожив оппозицию, которая лишь мешала, он действительно построил социализм - такой, какой только и был возможен. И если это утверждение для кого-то выглядит сомнительно, то создание державы, смогшей победить в Великой войне есть бесспорный факт.
Примечание 10
Не знаю, как сложилась бы судьба страны, если бы к власти пришли Зиновьев, Каменев или Бухарин, но в случае Троцкого в Советском Союзе тоже утвердился бы авторитарный режим, только с другим вождём.
После смерти Сталина у нас не оказалось лидера его и Ленина калибра. И страна стала деградировать, а потом и вовсе чуть не погибла. Но не иначе, как Бог послал нам нынешнего руководителя, таланты которого не уступают способностям прежних вождей. Не будем вслед за врагами России называть её авторитарным государством, однако признаем, что всеми успехами страна и народ обязаны именно его руководству. А там, где что-то не получилось, причину нужно искать в нерадивости исполнителей, может, и саботаже: противники курса Путина реально существуют и сильны. Простые же люди его, безусловно, поддерживают, хотя и ворчат, мол, жизнь улучшается медленно. (Как коротка у нас память, ведь смертельные 90-е едва скрылись за горизонтом). Эволюция быстрой не бывает, а сталинские методы в нынешних условиях, когда можно не торопиться и всё делать "аккуратно", были бы не оправданы.
Партия и заодно парламент при сегодняшнем устройстве власти не нужны. Её вертикаль проста и действенна: Президент - отобранные им лично советники и помощники - по их рекомендациям назначенные члены Правительства и руководители регионов - исполнители, за результаты работы которых должны отвечать управленцы. Причём, отвечать головой (а вот этот принцип сталинского руководства зря сейчас не используется). В такой системе нет жестокости, но есть разумный порядок и строгие дисциплина и ответственность.
Авторитаризм как "система власти, характерная для антидемократических режимов... [Это форма] тоталитаризма" (см. "Краткую Российскую энциклопедию"), и тоталитаризм как "форма государства..., характеризующаяся его полным (тотальным) контролем над всеми сферами жизни общества" (см. там же), сами не имеют негативного содержания. Злом их делает дурная личность лидера. Ни Ленин, ни Сталин не использовали власть в личных целях, не упивались ею, а несли этот тяжкий груз, работая на износ. Как сегодня и Путин, сравнивший судьбу Главы государства с судьбой раба на галере. Особо следует сказать о тотальности. Побольше бы её, да у Президента рук на всё не хватает. Из-за этого случаются провалы вроде истории с проворовавшимися высокими чинами Минобороны.
Авторитаризм с вышеприведёнными оговорками - страшилка, которой нас пугают. Для меня и, думаю, для большинства моих сограждан нынешняя власть не только приемлема, но и хороша именно тем, что освобождает обычных людей от необходимости самим решать непосильные проблемы и от ответственности, которую мы не в состоянии нести. А на тех (сколько их), кто носится со своей независимостью, как с писаной торбой, не стоит обращать внимания.
Примечание 11
И на самоуправление рассчитывать не стоит. Это надуманная альтернатива авторитарному управлению, необоснованная экстраполяция отношений в сельской общине на большие масштабы.
Прогноз Маркса насчёт подобия революционной партии ордену иезуитов в случае России не подтвердился на практике. Члены РСДРП(б) не были фанатиками. Предположение о "догматизме и слепом повиновении" тоже оказалось ложным. При Ленине и Сталине члены партии доверяли вождям, искренне верили в правильность принимавшихся ими решений, которые в конечном счёте действительно давали положительные результаты. Правда, одновременно многие пытались совмещать революционные идеи (идеи диктатуры пролетариата) с нравственными принципами, что создавало неопределённость, снижая эффективность управления. Поэтому "пламенных революционеров", как их потом назвали, Сталину пришлось уничтожить. Однако превратить партийцев в настоящих солдат не получилось. Удалось лишь сделать из них "рычаги партии" - по меткому выражению писателя Александра Яшина.31 Впрочем, имея в виду, что рычаг является необходимой деталью многих механизмов, такое воплощение вполне оправданно. Вместе с тем конечный итог работы механизма зависит в первую очередь не от рычага, а от воздействий на него. И с этим, повторим, в послесталинский период у нас было плохо. В государстве, заточенном на единоличную власть вождя, достойного руководителя не нашлось.
Отвергая неравенство, конкуренцию и эксплуатацию, социализм и коммунизм лишаются важного стимула к эффективному действию - личного интереса человека, если он не совпадает с общественным интересом, приоритет которого является безусловным. Именно поэтому обе фазы бесклассового общественного строя невозможны без принуждения. "Добро должно быть с кулаками". Вот почему "социализм с человеческим лицом" был мифом, что и доказали горбачёвская перестройка и последующий распад Советского Союза.
Принципы казармы как общежития со строго регламентированным поведением проживающих в нём людей при социализме и коммунизме совершенно необходимы. Принуждение и есть кулаки добра. Так что зря Маркс иронизировал.
Последовательное, непрерывное и неослабное принуждение при эволюционных масштабах времени его применения должны закрепить на генном уровне примат общественного над индивидуально-личным. Этого не добилось и не добьётся церковь с её христианскими Заповедями.
Примечание 12
Казарму и армию вообще критикуют в основном не служившие люди. Те же, кому пришлось, в том числе представители интеллигенции, например, писатель Юрий Поляков, вспоминают армейскую службу как хорошую школу и уж никак не считают это время потерянным.
"И Маркс, и Достоевский критикуют одно и то же - "социализм" Бакунина-Нечаева, как предельное выражение капитализма, и одинаково рисуют его внутреннюю диалектику. Анархическое всеразрушение - отображение буржуазной безнравственности. Всеразрушение диалектически переходит в железную дисциплину и невиданную деспотию. Оба видят в этом иезуитизм, западное христианство эпохи модерна. Авторитаризм модерного католицизма - для Маркса служит парадигмой сущности капитализма в его крайнем проявлении, как для Достоевского он же служит иллюстрацией страшнейшего искажения, предательства христианства...".
В отличие от Маркса и Достоевского, рассуждавших о социализме умозрительно, я не только видел реальный социализм, но жил в нём. И он не имел ничего общего с нарисованными картинами. Никаких "предельного выражения капитализма", "железной дисциплины" и "невиданной деспотии"."Страшнейшего искажения, предательства христианства" тоже не было. Да, в первый период - я его не застал и знаю о нём лишь из учебников истории - имели место крайние меры: "красный террор", политика "военного коммунизма" (см. выше о добре с кулаками), преследование церкви, - а также "трудности роста", "ошибки молодости", "Отречёмся от старого мира / Отряхнём его прах с наших ног!", однако потом началась, хотя и новая, непривычная, но вполне приемлемая жизнь. Отношение власти к гражданам не было жестоким, а дисциплина невыносимой. И с церковью она помирилась. Главное же - подтвердилась возможность плодотворного труда человека при иных, отличных от капиталистических, стимулах, в условиях отсутствия дамоклова меча безработицы, частной собственности и эксплуатации.
"Особенно хорошо Маркс разработал эти идеи (о "социализме" Бакунина-Нечаева - А.У.) ... в "Экономически-философских рукописях":
"Первое положительное упразднение частной собственности, грубый коммунизм, есть только форма проявления гнусности частной собственности. Коммунизм в его первой форме ("казарменный коммунизм", "щигалевщина") является лишь обобщением и завершением отношения частной собственности. ...Господство вещественной собственности над ним так велико, что он стремится уничтожить все то, чем, на началах частной собственности, не могут обладать все; он хочет насильственно абстрагироваться от таланта и т.д.".
При социализме уничтожается только частная собственность на средства производства как орудие эксплуатации.
Примечание 13
Обобществление быта вроде домов-коммун,32 имевшее место в первые послереволюционные годы, явилось вышеупомянутыми "трудностями роста", "перегибом", и скоро от него отказались.
Несправедливо, когда владелец предприятия по праву хозяина всего, что используется в производстве: помещений, машин, станков, оборудования, материалов и т.д. - может оплачивать труд наёмных работников практически, как захочет Это и есть эксплуатация. Конечно, и при капитализме законы и профсоюзы ограничивают такой произвол, однако полностью эксплуатацию не уничтожают. С ней может покончить только обобществление средств производства путём передачи их в руки государства, являющегося институтом общества.
О таланте я писал много в прежних сочинениях. Здесь вкратце повторю свои соображения на сей счёт, дополнив их новыми.
Если талант есть Божий дар, то он дан его носителю (не собственнику!) не для того, чтобы тот использовал этот подарок в личных целях, для обогащения, а, чтобы служить ему, радуя людей. Только такое объяснение следует признать разумным и справедливым.
Исходя от Бога, талант может быть и испытанием для носителя.
Наконец, он может быть порождением Дьявола - соблазном, предметом зависти, нарушением меры способностей. (Говорят, талант Паганини современники считали именно дьявольским). Но в любом случае, повторим, талант не личная, тем более не частная собственность и не должен "приватизироваться". Это достояние общества, и потому при социализме (в СССР) от него не "абстрагировались", его не уничтожали, а, наоборот, всячески поощрял. К примеру, наши выдающиеся учёные и Народные артисты жили очень обеспеченно. Правда, талантливые люди поддерживались, только если сохраняли лояльность по отношению к власти. От преследования за её критику талант не защищал, в чём нет ничего странного. И до Советской власти, и при ней, и после неё, в теперешней России, - всегда государство боролось и должно бороться с деструктивными силами. Это защитная реакция.
"... У Достоевского в "Бесах":"каждый принадлежит всем, а все каждому. Все рабы и в рабстве равны. В крайних случаях клевета и убийство, а главное - равенство. Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей! Высшие способности всегда захватывали власть и были деспотами. Высшие способности не могут не быть деспотами и всегда развращали более, чем приносили пользы; их изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается каменьями - вот шигалевщина! Рабы должны быть равны: без деспотизма еще не бывало ни свободы, ни равенства, но в стаде должно быть равенство, и вот шигалевщина!".
Очень далеко от реальности. В Советском Союзе талантливые люди могли входить в органы власти (Советы депутатов трудящихся /Советы народных депутатов, Верховный Совет), однако сами эти органы обладали лишь номинальной властью. Так что никакого деспотизма талантов не было. А уровень образования у нас признавался высоким даже врагами. Мало того, здесь имел место (и продолжает иметь в сегодняшней России) перехлёст - излишняя доступность высшего образования.
Да, равенство - главная ценность. Нельзя унижать человека превосходством, хотя бы и природным. Конечно, речь идёт не о том, чтобы, скажем, Шаляпин скрадывал свой великолепный голос, дабы не вызывать у обычных людей мыслей о собственной ущербности. Мы говорим о поведении в обычной жизни, в быту, когда талант не должен давать его носителю каких-либо преимуществ перед окружающими. Если тот же Шаляпин пришёл в магазин или поликлинику, то пусть становится в общую очередь. Разумеется, это никому не препятствует из уважения (восхищения) пропустить его вперёд.
Ещё более недопустимо, когда люди с разными возможностями вынуждены конкурировать, зарабатывая себе на жизнь; драться за кусок хлеба, да ещё относясь к разным "весовым" категориям. Здесь нужно уравнивание, своеобразный гандикап.33 При социализме полного равенства тоже не было, принцип оплаты "по труду", стимулируя добросовестную работу, не учитывает природных различий людей. Вместе с тем уровни жизни разных групп населения не отличались так вызывающе, как при капитализме. Во всяком случае, никто из советских людей не отправлял своих детей на учёбу за границу.
Равенство при социализме его критики называют равенством в бедности. Но поскольку у нас, русских, "бедность не порок", нам на эту иронию наплевать.
Цитата из "Бесов", приведённая в рассматриваемой нами статье:
"В мире одного только недостает: послушания. Жажда образования есть уже жажда аристократическая. Чуть-чуть семейство или любовь, вот уже и желание собственности. Мы уморим желание: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Все к одному знаменателю, полное равенство".
Так и есть, и непослушание началось с грехопадения. Данная Богом человеку свобода оказалась нам "не по росту". Сам Творец отыграть назад не может, следовательно, если мы не хотим, чтобы "пьяный воздух свободы" постоянно шутил над нами, как он подшутил над профессором Плейшнером, то должны сами поставить на место этого шутника. Способ известен - разумная мера, определяющая свободу как познанную необходимость. Никакой дикости, предлагаемой героем "Бесов". И "тушить" гениев не надо, их равенства с обычными людьми можно достичь, платя им только за их собственные усилия, а не за талант, который не является их собственностью (см. выше). Огонь истинной гениальности от этого не погаснет, поскольку топливом для него служат не земные блага, а некая высшая субстанция. Сгорая, она даёт не удушливый дым, а творческий дух.
Вспомним рефрен из трио мюзикла "Нотр Дам де Пари":
"Я душу дьяволу продам за ночь с тобой".
Такая же всепоглощающая страсть владеет гениями.
Примечание 14
Думаю, что она тоже не ограничивается моралью, как и любовная страсть героев романа Гюго. Потому ей нужна внешняя мера. Случаи, подобные появлению COVID -19, если его действительно создали учёные, не должны повториться. А такая опасность есть. И сегодня первый кандидат на эту роль - пресловутый искусственный интеллект.
Предполагаю также, что не только учёные, но и люди других творческих профессий могут быть "злыми гениями", создателями вредных продуктов. Например, композиторы способны написать не только "жизнеутверждающую", но и "жизнеотрицающую" музыку, опасность которой усугубляется способностью воздействовать на подсознание, вызывая, например, немотивированную агрессивность.
Продолжение цитаты из "Экономически-философских рукописей" Маркса:
"Непосредственное физическое обладание представляется ему [грубому коммунизму] единственной целью жизни и существования; категория рабочего не отменяется, а распространяется на всех людей; отношение частной собственности остается отношением всего общества к миру вещей; наконец, это движение, стремящееся противопоставить частной собственности всеобщую частную собственность, выражается в совершенно животной форме, когда оно противопоставляет браку (являющемуся, действительно, некоторой формой исключительной частной собственности) общность жен, где, следовательно, женщина становится общественной и всеобщей собственностью. Можно сказать, что эта идея общности жен выдает тайну этого еще совершенно грубого и непродуманного коммунизма".
Вот до какого абсурда может довести ортодоксия, т.е. стремление "последовательно и неуклонно придерживаться основ какого-нибудь учения, мировоззрения" (см. "Словарь русского языка" С.И. Ожегова). В проститутку превращаются рабочий и даже близкий человек. Это особенность учёного ума - искать истину за пределами области здравого смысла. И тут возможны как успех, так и неудача, правда, не осознаваемая увлечённым человеком.
В то же время нельзя отрицать происходящих с браком и семьёй изменений. Реальность устройства благополучного быта в одиночку, в том числе женщине, устраняет один из основных мотивов к созданию семьи. А отступление от прежних строгих правил отношения полов, их либерализация, переходящая в лояльность общества к так называемым "свободным отношениям", когда внебрачные связи не считаются позором, опять-таки даже для женщины, усугубляют это положение. Есть ещё и дополнительный фактор - появление эффективных и безопасных противозачаточных средств. Так что не стоит удивляться росту бессемейности, числа неполных семей и низкой рождаемости в цивилизованных странах.
Примечание 15
На мой взгляд, у бессемейности есть и серьёзный оправдательный момент. Каждый семейный человек подтвердит, что, после перехода от добрачных "романтических" отношений к семейным у избранника, или партнёра, как сегодня принято говорить, обнаруживается немало неприятных качеств и привычек. Назовём пару самых простых и распространённых: бросать, где попало свои носки (мужчины) или колготки, лифчик (женщины); сняв обувь, оставлять её прямо на пороге (и мужчины, и женщины). Да, это мелочи, однако, повторяясь, несмотря на призывы соблюдать порядок, они не способствуют семейному счастью. И вообще, если, став супругами, Ромео и Джульетта будут вынуждены приноравливаться, тем более притираться друг к другу, зачем им вступать в брак?
"В отношении кженщине, как к добыче и служанке общественного сладострастия, выражена та бесконечная деградация, в которой человек пребывает по отношению к самому себе, ибо тайна этого отношения находит своенедвусмысленное, решительное,открытое, явное выражение в отношениимужчиныкженщине...
На основании этого отношения можно, следовательно, судить о ступени общей культуры человека...
Из характера этого отношения явствует также, в какой мерепотребностьчеловека сталачеловеческойпотребностью, т. е. в какой мередругойчеловек в качестве человека стал для него потребностью, в какой мере сам он, в своем индивидуальнейшем бытии, является вместе с тем общественным существом".
Странная мысль для основоположника диалектического материализма. Ведь деградировать значит становиться хуже. То есть, по мнению Маркса, его современники были хуже, чем их предки. Но это прямое признание грехопадения, следовательно, Божественного происхождения мира. И в таком случае высказанная Марксом мысль представляет грехопадение не единовременным актом, а именно бесконечным процессом. Появившееся пятно ржавчины расползается.
Претендующий на красоту критерий культурности (человечности) человека, определяемый отношением мужчины к женщине, на самом деле недопустимо упрощён. Во-первых, он не является исчерпывающим. Например, равнодушный к жене мужчина может очень любить детей. Во-вторых, этот критерий дискриминирует женщину, представляя её только объектом и игнорируя субъектность. Материальная зависимость женщины от мужчины не отменяет её чувств к нему: любви, уважения, благодарности или равнодушия, страха, ненависти, - которые могут скрываться, однако всегда существуют.
Представление характера отношения мужчины к женщине определяющим моментом в становлении человека как общественного существа тоже сомнительно. Лебединая пара - символ супружеской верности, тем не менее лебедь не является общественным существом. Ещё раз вспомним и пример неандертальцев. У них были семьи, однако это не способствовало созданию больших сообществ.
Снова Маркс:
"Этот коммунизм, отрицающий повсюду личность человека, есть лишь последовательное выражение частной собственности, являющейся этим отрицанием. Всеобщая и конституирующаяся как власть зависть представляет собой ту скрытую форму, которую принимает стяжательство и в которой оно себя лишь иным способом удовлетворяет. Всякая частная собственность как таковая ощущает - по крайней мере по отношению к более богатой частной собственности - зависть и жажду нивелирования, так что эти последние составляют даже сущность конкуренции. Грубый коммунизм есть лишь завершение этой зависти и этого нивелирования, исходящее из представления о некоем минимуме.У него - определенная ограниченная мера. Что такое упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее, видно как раз из абстрактного отрицания всего мира культуры и цивилизации, из возврата к неестественной простоте бедного и не имеющего потребностей человека, который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже и не дорос еще до нее".
Социализм и коммунизм отрицают не личность, а её самопротивопоставление другим людям, притом что базис у нас один и тот же - принадлежность к биологическому виду Homo sapiens. Всё остальное, индивидуальные особенности, включая талант, является надстройкой. За базисом - миллионы лет эволюции. За талантом же, если взять в пример этот наиболее эффектный элемент надстройки, - игра случая, промысл (каприз?) Бога или даже происки Дьявола. Конечно, гнобить его носителя не надо, но и он не должен сознавать себя пупом земли. Он равный среди равных, делающих нужное дело в силу своих способностей: кто-то очищает тротуар от снега и льда, другой развозит хлеб по магазинам, третий этот хлеб печёт и т.д. А талантливый человек изобретает полезные машины, создаёт новые лекарства или радует всех нас искусством артиста. "Мамы разные нужны /Мамы всякие важны". Добавим, и папы тоже. Такое "нивелирование" и правильно, и хорошо, и необходимо.
Ещё раз удивимся мысли Маркса, на этот раз мысли о зависти.
Зависть в её привычном понимании, когда человек хочет, но не может иметь то, что есть у других, не единственное возможное чувство досады. И оно низменное. Однако существует досада и другого рода, когда человек хочет, чтобы у других не было того, чего нет у него. Скажем, личной океанской яхты. Её не должно быть вообще ни у кого. Это чувство справедливости, поскольку подобную вещь нельзя заиметь иначе, как только путём эксплуатации людей либо присвоения доходов от таланта, собственником которого его носитель не является.
Отвергнем возможные возражения насчёт эксплуатации (о таланте было сказано выше). Мол, всё справедливо и никакой эксплуатации нет, поскольку капиталист - собственник предприятия, кроме того, сложные и многочисленные заботы по обеспечению его нормальной работы убедительно объясняют, почему владелец присваивает большую часть прибыли. Такое объяснение удовлетворительно, пока не нарушена мера. А она нарушается, когда "у одного суп жидкий, а у другого жемчуг мелкий". Если же говорить строго, то оправдание эксплуатации аргументом: коли рабочий согласен на предложенную зарплату, значит, весь остальной доход от производства капиталист может присваивать законно и, не мучась угрызениями совести - аморален. Ведь рабочий соглашается с поставленными условиями, не имея другого выхода.
Примечание 16
Но и зависть на бытовом уровне, к богатству, это главным образом удел незрелого ума. Человек с достаточным жизненным опытом осознаёт, что есть истинные ценности, которые купить нельзя.
"Такогосердечногосмеха,
Ипесни, ипляскитакой
За деньги не купишь".
Высокомерные слова Маркса о "некоем минимуме" при "грубом коммунизме" как способе устранения зависти через достижение равенства ("уравниловки" - так презрительно называют равенство либерало-демократы) свидетельствуют о непонимании ценности этого атрибута разумности и справедливости. Ценности не только моральной - пределе скромности, но и материальной - противоположности расточительству. И сегодня в условиях дикого разгула потребительства об ограничениях "грубого коммунизма" впору говорить не с насмешкой, а как о спасительном средстве.
Возразим Марксу и словами другого исторического лица, авторитет Которого повыше. Это ответ Христа богатому юноше, спросившему, что надо делать для обретения вечной жизни:34
"...Пойди, продай имение твоё и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах...".
То есть сравняйся с простыми людьми.
С выводом, "что такое (в форме "грубого коммунизма") упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее, виднокак раз из абстрактного отрицания всего мира культуры и цивилизации", Маркс тоже "попал пальцем в небо". Во времена, когда он писал "Экономически-философские рукописи", культура и цивилизация ещё не достигли меры и поэтому радовали и вселяли надежду на то, что "красота спасёт мир". Ныне мера нарушена и культура превращается в бесовщину, а цивилизация грозит миру уничтожением.
Фраза, завершающая цитату, вызывает недоумение: как же человек, не доросший до частной собственности, создал её?
"Это не Достоевский, а Маркс ругает "коммунизм" за зависть, материализм, нивелирование личности и пр. Ср. в "Бесах": "кого ж я бросил? Врагов живой жизни; устарелых либералишек, боящихся собственной независимости; лакеев мысли, врагов личности и свободы, дряхлых проповедников мертвечины и тухлятины! Что у них: старчество, золотая средина, самая мещанская, подлая бездарность, завистливое равенство, равенство без собственного достоинства, равенство, как сознает его лакей или как сознавал француз девяносто третьего года".
Опять истерика, на этот раз по поводу уравнивания одарённых с "бездарностями". "Гений" пытается защитить свою особость, право жить не как все. А ведь именно обычные люди, высокомерно названные им "врагами живой жизни", сохранили и сохраняют её как раз благодаря золотой середине, старчеству, т.е. разумным осторожности и консерватизму, здравому смыслу, противопоставляя эти защитные средства безоглядности погони за новым.
Примечание 17
Народная мудрость утверждает: "Старый конь борозды не испортит". Какой-то пошлый остряк её дополнил: "...Но и глубоко не вспашет", - видимо, не зная о трудах Терентия Семёновича Мальцева,35 доказавшего, что рыхление почвы вместо вспашки (безотвальная обработка) в степных районах с ветровой эрозией позволяет избежать беды "пыльных бурь", когда миллионы тонн плодородного верхнего слоя земли разносятся ветром и пропадают впустую, как было у нас на целине. В этом контексте старинная соха, с одной лошадью не выглядит такой уж нелепостью против трактора "Кировец" с мотором в 300 лошадиных сил и 5-корпусным плугом.
К тому, что уже было сказано по поводу одарённых людей, добавим следующее, обращаясь непосредственно к ним:
"Господа! Даже если талант, который вы выдаёте за свидетельство вашего особого положения и права на привилегии, действительно есть дар Божий (а это не обязательно так - см. выше рассуждения о природе таланта), то его ценность НЕ АБСОЛЮТНА. В моменты истины всегда открывается сермяжная правда, что главными в жизни являются пахарь, кузнец и воин. Они и есть соль земли, на них всё держится. Именно они кормят, обеспечивают необходимым и защищают в том числе и вас.
Вы легко можете убедиться в справедливости нашего заключения. Поселитесь в какой-нибудь заброшенной деревне - их полно у нас на Севере - и попробуйте прожить там неделю-другую. Повторите историю двух генералов из повести Салтыкова-Щедрина, только без мужика-умельца".
"Достоевский критиковал социализм как крайнее выражение логики капитализма, материализма, как религию хлеба, чрева, Вавилонской башни, чреватую полным рабством, уничтожением личности... Достоевский противопоставляет капитализму (и идущему ему вслед "социализму") - любовное свободное единение, действительное превосхождение частной собственности - то же, самое что и Маркс".
Похоже, под "крайним выражением логики капитализма", по утверждению (предположению?) автора статьи, Достоевский понимал естественную человеческую жизнь, не зависящую от того, как устроено общество. В любых условиях людям, чтобы жить, нужно сосуществовать и трудиться. При социализме нет частной собственности и порождаемой ею эксплуатации человека человеком, однако, чтобы жизнь не превратилась в броуновское движение, необходимо некое всеобъемлющее поле наподобие электрического в проводнике, которое упорядочивало бы движение людей-частиц. Без него будет хаос, в чём в конечном счёте никто не может быть заинтересован, даже те, кто приноровился "ловить рыбку в мутной воде". Бесконечно заниматься этим промыслом невозможно.
Указанное поле есть государственная власть, которая не уничтожает свободу личности, а только устанавливает ей разумные рамки:
"Как ни приманчива свобода,
Но для народа
Не меньше гибельна она, Когда разумная ей мера не дана".
На возможное замечание, мол, государство никогда не было и не может быть добрым и заботливым отцом, ответим, если это миф, то не больший, чем "любовное свободное единение",о котором мечтал Достоевский. К тому же хороший отец не только добр и заботлив, но и строг. Строгость тоже есть форма заботы, способ формирования у детей адекватного представления о мире и жизни, о том, "что такое хорошо и что такое плохо".
Нельзя пройти мимо чудовищных слов "материализм, как религия хлеба, чрева". Да, "Не хлебом единым жив человек", но и "Хлеб - всему голова"тоже никто не отменял.
Уподобление строительства социализма (и даже коммунизма, если понимать под ним не мир "с молочными реками и кисельными берегами", а жизнь без излишеств, гарантированную каждому человеку) возведению Вавилонской башни голословно. То строительство явило собой вызов Богу "потерявшими берега" людьми. Никакой пользы от "башни до неба", тем более нужды в ней у вавилонян не было. В социализме как обществе, в котором человек не оставляется один на один с возникающими проблемами, когда каждый гражданин всегда может рассчитывать на помощь и получить её, нужда есть. Но нет покушения на прерогативы Бога и нет убедительных доказательств невозможности построения социалистического общества. Никаким природным законам оно не противоречит. Меры тоже не нарушает.
А вот "действительное превосхождение частной собственности" вызывает вопрос: что это такое? Уж не полное ли отрицание вещей, включая одежду, чему есть пример - жизнь юродивого Василия Блаженного, круглый год ходившего голым? Тут уж мера явно нарушена.
"Достоевский всячески ругает "социализм" как путь крайнего своеволия ведущий к крайнему деспотизму и расчеловечиванию;притом одна из сторон этого - разрушение брака и семьи в крайнем разврате... Путь, который предлагает Достоевский есть не консерватизм, а тоже "социализм" - зеркально противоположный критикуемомому: путь свободного самопожертвования, ведущий к свободному единению всех; притом одна из сторон этого - разрушение брака и семьи в некоем ангельском состоянии пола... Но ведь ... у Маркса же тоже самое: критика примитивного коммунизма как крайнего проявления капитализма и крайнего деспотизма - притом одна из сторон этого - "общность жен" / проституция... И таким же образом, как и Достоевский, Маркс выстраивает альтернативный, зеркально противоположный путь: путь свободы, путь любви и окончательного преодоления проституции, путь возвращенной из отчуждения человечности".
"Крайнее своеволие и деспотизм", "расчеловечивание", ""разрушение брака и семьи в крайнем разврате", "общность жён", "отчуждение человечности" - так ПРЕДСТАВЛЯЛИ социализм Достоевский и Маркс. Ничего этого в советском обществе, а только оно является примером практически осуществлённого социализма, не было. Да, имели место временные заскоки, которые после признания их таковыми устранялись.
Примечание 18
Сталинские репрессии не были просто заскоками или даже перегибами. Они представляли собой необходимые меры по устранению разномыслия, не позволявшего выбрать курс для страны, и первоначально применялись к руководителям, не согласным с планами Сталина. Потом, как всегда бывает, эти меры в руках "нехороших" людей превратились в средство сведения личных счётов, устранения конкурентов в борьбе за должности, "хлебные" места и т.д. и стали массовыми. Ещё один пример проявление закона возрастания энтропии.
Заметим, что в конце 80-х и начале 90-х годов прошлого века, когда высшим органом государственной власти в СССР являлся Съезд народных депутатов, фактически бывший дискуссионным клубом, страна оказалась без управления, что и привело к её гибели. Увы, тогда не нашлось матроса Железняка.36
Возможность "зеркально противоположного пути", предложенного Достоевским и Марксом взамен социализма и "примитивного" коммунизма, за полтора века с момента написания ими рассматриваемых сочинений не подтвердилась. "Путь свободного самопожертвования, ведущий к свободному единению всех..., разрушению брака и семьи в некоем ангельском состоянии пола..., путь свободы, путь любви..., путь возвращенной из отчуждения человечности" по крайней мере пока остаётся фантазией.
Не пройдём и мимо противоречия, допущенного Марксом. С одной стороны, он утверждает, "что упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее, видно как раз из абстрактного отрицания всего мира культуры и цивилизации, из возврата к неестественной простоте бедного и не имеющего потребностей человека...", а с другой, что"человек, чью человечность отчуждало классовое общество, наконец вернет себе человечность". Следовательно, человек был человечным только в бесклассовом первобытном обществе, когда пребывал в неестественной(?!) простоте и бедности и не имел потребностей(?!). Но откуда взялись понятия неестественного (стало быть, и естественного), если до первобытного общества человека как биологического вида не существовало? Кроме того, если в древности простота, бедность и человечность существовали вместе, то можно ли их отделить друг от друга и вернуть в наше "цивилизованное" время только человечность?
"...Государство как система насилия должно отмереть, обратиться в Церковь как систему любви, в христианскую социальность.
...Настоящий церковный идеал такой:
"Прекрасная утопическая мечта об исчезновении войн, дипломатов, банков и проч. Что-то даже похожее на социализм".
Маркс учил тому же. Государство как система насилия отомрет вместе с войнами, дипломатией и банками: прыжок из царства необходимости в царство свободы...".
Ничего хотя бы отдалённо похожего на эти прекраснодушные прогнозы обоих гениев мы сегодня не видим. А государство не только не отмирает, но стало единственной реальной защитой страны от постоянно возрастающих внешних угроз и внутренней энтропии.
__________________
31См. рассказ "Рычаги"
32Дом-коммуна - яркое архитектурное и социальное явление 1920-х - начала 1930-х годов, ставшее воплощением пролетарской идеи "обобществления быта", одно из проявлений эпохи советского авангарда (см. "Дом-коммуна - Википедия")
33Гандикап - преимущество в условиях при состязаниях, предоставляемое более слабому противнику с целью уравновесить шансы на успех
36Железняк (Железняков Анатолий Григорьевич) - матрос Балтийского флота... В январе 1918 года начальник караула Таврического дворца, по приказу Совета народных комиссаров участвовал в разгоне Учредительного собрания (см. "Краткую Российскую энциклопедию")