Если есть шаг, должен быть след.
Если есть тьма, должен быть свет."
В. Цой
Он шел в полной темноте, пробираясь на ощупь, почти на цыпочках, стараясь не создавать шума. Он не знал, где находится и как тут оказался. Все попытки обратиться к воспоминаниям не приносили результата и вызывали головную боль.
Разум отказался от бесконечных попыток объяснить происходящие, чувства нашептывали ему, что он обречен и из этой непроглядной тьмы он не выберется никогда. Единственное что придавало ему сил и уверенности это рукоять меча, которой правая рука касалась, каждый раз, когда чувство безысходности становилось невыносимым и начинало сводить с ума.
Он насчитал уже больше двух тысяч шагов, но не встретил никаких препятствий. Ни стен, ни деревьев, ни ям. Вообще ничего. Словно он бродил в полной пустоте. Тогда он опустился на колени и ощупал поверхность, по которой шел. Ей оказалась обычная земля, сухая пыльная, но все же земля.
Головная боль усиливалась, тело ослабевало с каждой минутой. Он сел на эту сухую, пыльную землю, закрыл глаза и разогнал все мысли, оставив только один единственный вопрос: "Кто я?".
Мыслям, конечно же, не понравилось, что их так беспардонно выдворили с их законной территории и еще некоторое время они пытались забраться обратно в голову и закружиться там в своем обычном, уютном водовороте. Но он слишком устал, и у него не было ни сил, ни желания поддерживать их непрекращающуюся "чехарду".
Со временем головная боль поутихла. Чувства успокоились, и волны безысходности стали ослабевать, становясь все меньше и тише, пока совсем не исчезли. Изнутри на поверхность стало пробиваться новое чувство. Сейчас оно как маленький росток, слегка заявило о себе. Он знал, что это чувство будет расти и скоро овладеет им еще больше, чем предыдущее. Но время еще есть.
Ладонь вновь нащупала рукоять меча, но теперь не просто сжала ее, а потянула за собой, обнажая клинок. Второй рукой, словно желая убедиться, что лезвие все еще на месте и что оно как всегда заточено, он нащупал холодную, безразличную, ко всему сталь. По крайней мере, меч был с ним. И если кто-то вздумает подкрасться к нему в этой темноте, чтобы причинить вред, то он сможет достойно встретить недруга.
Ощущение времени пропало. Остались только вопрос, и новое чувство, которое решило сменить вид деятельности и уже не росло, а разгоралось.
- Голод...
Его собственный голос прозвучал, как чужой. Прозвучал, а затем поспешил скрыться, раствориться в темноте, оставив своего хозяина в полном одиночестве.
Голод резал его изнутри. Чувства одиночества и безысходности пытались пробиться к нему снаружи, но он не поддавался их натиску. Сидя в кромешной темноте, он поглаживал клинок своего меча и держал в голове один единственный вопрос: "Кто я?"
- Не все ли тебе равно? - на секунду ему показалось, что еле уловимый ветерок коснулся волос над его ухом, принеся с собой тихий шепот.
- Кто здесь? - так же шепотом спросил он.
Ответа не последовало. Он насторожился, пытаясь каждой порой своей кожи, ушами и носом ощутить пространство вокруг себя. Все безуспешно. Ощущения говорили, что кроме него здесь никого нет. Еще какое-то время он усиленно пытался почувствовать хоть что-нибудь, не обязательно присутствие, а хотя бы один запах или дуновение ветра или еще что-то. Все впустую.
Он вернулся к своему занятию. Поглаживая клинок, он продолжал задавать себе один и тот же вопрос: "Кто я?"
- Не все ли тебе равно? - снова шепот донесся до его ушей.
- Нет, не все равно - спокойно, не отрываясь от своего занятия, ответил он.
- Хм... - недоумевающее усмехнулся "шепот" - А что ты сам о себе можешь сказать?
Он задумался. Оставив попытки почувствовать хозяина шепота, он попытался ответить на вопрос. Пусть даже это была всего лишь насмешка, но в этом необычном месте, этот не совсем обычный разговор был хоть каким-то событием.
- Я человек.
- Вот ты сам и ответил на свой вопрос - удовлетворенно произнес "шепот" - Ты, кажется, что-то хотел добавить?
- Я воин.
- Ну, вот и прекрасно! Теперь ты знаешь, кто ты - похоже, что шепоту было весело, и этот разговор развлекал его.
- Но я не помню своего имени - печально произнес он, продолжая поглаживать клинок.
- А оно для тебя так важно? Только ответь честно! - продолжал потешаться "шепот".
Поискав ответ внутри себя, он понял, что это не имело для него принципиального значения. Гораздо больше он хотел есть, и увидеть хотя бы немного света. И только он собрался сообщить об этом "шепоту", как тот, опередив его, сказал:
- Ну, вот и хорошо. А называть ты можешь себя как угодно, если это все же необходимо. К примеру, Путник.
Шепот смолк и больше не возобновлялся. Обдумывая услышанное, он вложил меч в ножны и поднялся на ноги.
- Путник, так Путник. Шепот ты еще тут? - спросил он.
Ответа не последовало. Мягко ступая, и ощупывая пространство вытянутой рукой, он двинулся вперед.
- Могло быть и хуже. Моя одежда и оружие при мне. Я не ранен и обувь цела...
Он потерял счет шагам. Ощущение времени превратилось в смутное, призрачное, ускользающее чувство. Но Путник не останавливался и продолжал идти. Как вдруг, где-то вдалеке, он увидел маленькую светящуюся точку. Путник ускорил движение и чем быстрее он двигался, тем ближе и больше становилась точка.
Сначала Путник почувствовал, как под ногами вместо пыльной земли, появилась трава. А еще через несколько шагов, немного отведя в сторону вытянутую перед собой руку,Путник потерял из виду точку и ударился головой о дерево.
Он упал. Ему было больно, из носа пошла кровь, а чувство голода сменило чувство страха. Путник боялся, что сейчас поднимется, а светящаяся точка исчезнет. Он встал на ноги и увидел, что точка и вправду исчезла. Он ощупал дерево, на которое наткнулся, нашел ветки с листьями и немного успокоился. Местность вокруг начала принимать привычные формы. Но почему так темно? Тут страх накатил с новой силой.
- А вдруг я ослеп? - прошептал Путник.
Внимательно, широко открытыми глазами всматриваясь в темноту, он пытался увидеть хоть что-нибудь. Но мгла вокруг была непроглядной. Тогда он ощупал свои карманы. Удовлетворенный результатом поиска, он вытащил мешочек с огнивом, с которым, так же как и с мечом, никогда не расставался. Ударив кремнем*1 о кресало*2, Путник, к облегчению, увидел сноп маленьких искорок.
(1В качестве 'кремня' издавна применяется природный сульфид железа - минерал пирит (pyrites). По-гречески кремень - pyropetra (огненный камень). Пирит и пиропетра - это простые названия средневекового огнива)
(2Кресало - представляет собой полоску закаленной стали, имеющую на своей поверхности очень мелкую насечку. Насечка предназначена для выкалывания (вырезания) из материала 'кремня' очень мелких стружек, и так как при резании материала 'кремня' развиваются значительные локальные температуры (900-1100 RC), то разогретые мельчайшие стружки немедленно воспламеняются, взаимодействуя с кислородом)
Вдруг, справа от него снова появился свет. И это уже была не просто точка, это был огонь, плывущий в воздухе. Путник убрал огниво в карман и замер, сжимая рукоятку меча. Огонь медленно приближался и вскоре, стало ясно, что это всего лишь факел. Факел этот нес мужчина, еще не старый, но уже не молодой. Рядом с этим мужчиной шли женщина и маленькая девочка.
Шагах в пяти от Путника, мужчина остановился и сказал:
- Приветствуем тебя!
- И я... Вас приветствую - ответил Путник.
- С миром ли ты идешь по этой дороге? - спросил мужчина.
- С миром... - ответил Путник.
Ответил не совсем уверенно. Потому что до сих пор не мог вспомнить, как и зачем он здесь оказался. Во всяком случае, он не желал причинять вред этим людям и, отпустив рукоять, сделал несколько шагов навстречу.
Мужчину звали Исоф, его жену Мара, а их малышку дочь Ёша. Исоф решил сделать привал. Их обрадовало то, что они встретили Путника, но на его вопросы они отвечали настороженно. А вопрос "Почему они идут в темноте?" и вовсе вызвал недоумение. Путник решил подождать с разговором, в котором хотел побольше узнать об этих людях и месте, в котором они находятся.
Путник был рад встретить этих людей. А когда они развели костер и предложили поделиться своей трапезой, он проникся к ним глубокой симпатией. Их взгляды и жесты были открытыми и доброжелательными, улыбки и шутки теплыми. Пока Путник жадно уплетал хлеб и сыр, малышка Ёша с интересом наблюдала за ним через огонь, но стоило только ему внимательно посмотреть на нее, как она тут же, пряталась в одежде сидевшей рядом с ней матери.
- Вы очень хорошие люди - неожиданно сам для себя произнес Путник.
Возможно, так подействовало на него то, что он насытился и весь этот темный мир, в который он попал, показался ему чуточку светлее. Может быть, это улыбки и свет глаз Исофа и Мары вызвали в нем ответную реакцию. Или все вместе. Для Путника это было не важно. Он сказал это совершенно искренне, с полной внутренней уверенностью, что так оно и есть. Исоф и Мара только улыбнулись в ответ, ни сказав ни слова.
Горел огонь, Исоф и Мара рассказывали, каким не легким и опасным был пройденный ими путь, а Путник, пригревшись у костра, слушал и наслаждался сытым теплом и атмосферой покоя и доброжелательности царившей на месте их стоянки.
Свет костра освещал совсем немного пространства вокруг. Дерево, возле которого они развели огонь, сидевших вокруг людей и немного травы на расстоянии двух- трех шагов. Все остальное было погружено во тьму. Путник заметил, что существует четкая граница между видимым пространством и тем, что окутала ночь. На какое-то мгновение Путника охватило сомнение, что это ночь, ему начало казаться, что здесь всегда так и что это вполне нормально. Даже для него.
Но почему ему так хотелось света, когда он только очнулся в этом с первого взгляда незнакомом мире? Не найдя ответа на этот вопрос, Путник отогнал тревожные мысли и переключил внимание на рассказ Исофа.
Исоф рассказывал о том, как хорошо они жили у себя на родине. У него был хороший дом, большое хозяйство, красавица жена Мара, умница дочь. И все бы ничего, вот только люди, среди которых они жили при внешней доброжелательности и разумности внутри были мелкими, лживыми и пакостными существами. Утром они с улыбкой встречали соседей, делились новостями, занимались совместными работами. С виду все в порядке, но вот внутри... Изнутри их пожирала зависть, жажда испортить жизнь тому, у кого что-то получалось лучше; беспричинная ненависть к любому, кто хоть чем-то отличался от них.
Они лгали друзьям, лгали родным, а иногда забывая что правда, а что ложь - лгали самим себе. Травили скот и саженцы соседей. Камнями забивали того, кто делал то же самое что и они, только не скрывал этого. Мужья, изменяли своим женам, а жены мужьям. Дети, которые видели, как ведут себя их родители, подрастали и становились точно такими же.
Исоф всегда чувствовал, что нельзя так жить. Что это калечит душу человека, повергая его в беспросветный мрак, из которого потом трудно выбраться. И всеми силами он старался не делать того, что причиняет вред ему и людям окружавшим его. За это его недолюбливали, косились на него и распускали всякие сплетни. И если бы он хоть раз дал повод, то его тут же разорвали бы на части. С ним бы поступили еще более жестоко, чем с теми, кого забрасывали камнями.
Однажды, Исоф возвращался из соседней деревни, где была большая ярмарка.Он вел свою телегу, и радовался удачным покупкам. И вдруг вдалеке Исоф увидел пожар. Сначала он хотел объехать его от беды подальше, но потом подумал, что это мог гореть чей-то дом, и там могла понадобиться его помощь.
Когда Исоф подъехал к тому месту, где он видел пламя, он обнаружил, что там все в порядке и никакого пожара нет. Он сильно удивился, но делать было нечего. Огня нет, его помощь не требуется. И только Исоф собрался продолжить свой путь, как перед ним запылал куст. Пламя уходило вверх к небу, и ему не было конца.
Исоф испугался и чуть не лишился рассудка, но когда он услышал голос, доносящийся с небес, и внял тому, что услышал, все стало на свои места. Это был Бог, и он обращался к Исофу, оглашая ему свою волю.
- Бог? Кто это такой? - удивленно спросил Путник, прервав рассказ Исофа.
Путник пытался вспомнить это слово, но не смог. Похоже, его вообще не было в его словарном запасе.
- Как - удивился Исоф. - Ты не знаешь, кто такой Бог?
- Не знаю - ответил Путник - но судя по тому, что ты рассказал, он обладает огромной силой, и мне бы стоило о нем узнать.
Исоф и Мара посмотрели на него с недоверием, но Путник не отвел взгляда и, замерев, сидел в ожидании продолжения рассказа.
- Бог - сказал Исоф - это наш всемогущий создатель, Он создал меня, тебя и все что ты можешь увидеть вокруг.
Путник огляделся вокруг, но не увидел ничего кроме места их стоянки и окружающую его темноту.
- Деревья, животных, птиц, реки и моря - продолжал Исоф - И создав нас он не оставил свои труды, он помогает нам, следит за тем, что все было в порядке.
- Да. Бог воистину великий творец, если создал все это - с неподдельным уважением произнес Путник. - А где его можно найти?
Исоф и Мара посмотрели на Путника с недоумением, как и в тот раз, когда он спросил, почему они отправились в путь среди ночи и ничего не ответили.
Через несколько минут, Исоф сказал:
- Бога нельзя найти. Он нигде и везде. Его нельзя увидеть, нельзя понять, но можно следовать Его слову и ловить те частички великого знания, которыми Он милосердно делится с нами.
- Да... Довольно странный человек, этот ваш Бог - констатировал Путник.
В этот раз недоумение вышло за всякие границы, и Исоф чуть ли не подпрыгнул на месте. Однако он довольно быстро успокоился и с доброй улыбкой сказал:
- Бог - это не человек. Это высшее существо постигнуть суть, которого, нам не дано.
- Не человек - удивился Путник - а кто же тогда? Может эльф или гном?
Малышка Ёша уже не могла сдерживать смех, и во всю предалась своему детскому веселью.
- Ты что совсем глупый? - сквозь смех спросила Ёша и тут же получила подзатыльник от матери.
- Прости ее, она еще совсем маленькая и не всегда понимает, что и кому говорит - поспешила извиниться Мара.
- Может я и маленькая - обиделась Ёша - но я уже знаю, что Бог это не человек и не гном и даже не эльф, хотя они красивые и умные, я видела одного эльфа... И вообще Бог не похож ни на одного из существ живущих на земле.
- Хм... - задумался Путник - Простите мою невежественность. Возможно, вы говорите об одном из духов управляющих силами природы?
Исоф прикрыл глаза и покачал головой.
- Нет. Я же объясняю, что Бога нельзя увидеть или понять, можно лишь лицезреть отдельные его проявления. Вроде того, что явилось мне в виде горящего куста. Бог всемогущ он создал весь этот мир и даже этих ваших... - Исоф поморщился - Духов.
- Да уж... - заключил Путник - Там, откуда я родом, ничего не знают про вашего Бога и там считается, что мир никто не создавал, он был всегда. Но, так же как и вашего Бога, этот мир нельзя познать до конца и увидеть его целиком.
При этих своих словах Путник обрадовался и решил, что память к нему вернулась. Но как он не пытался, вспомнить, что либо еще ему не удалось.
- Что ж - примирительно сказал Исоф - Вам и людям из ваших мест еще многое предстоит узнать о мире и его устройстве.
- Возможно... - не стал спорить Путник. - Так что же ваш Бог вам поведал?
- Он рассказал мне о себе и о том, как создавал этот мир. Рассказал, как нужно жить и дал правила, которыми все должны руководствоваться.
- Ну, и как же нужно жить? - с интересом спросил Путник.
- Все очень просто. Нужно жить в гармонии с самим собой, с окружающими тебя людьми, да и вообще со всем миром. Любить Бога, любить себя, любить всех ближних, как самого себя и речь идет не только о родных, но и о всех тех людях с которыми сводит тебя судьба. А чтобы жить в гармонии нужно соблюдать простые правила и именно о них, мне и поведал Бог.
Путник усмехнулся.
- Чем вызвано твое веселье? - без обиды, все также доброжелательно спросил Исоф.
- Да просто, все это наши предки знали и без Бога, он никогда ни к кому из них не обращался, поджигая все вокруг. Они знали это и жили так всегда, передавая этот образ жизни из поколения к поколению.
- Может быть, к твоим предкам Бог обратился гораздо раньше и другим образом?
- Может быть, может быть...
Память начинала возвращаться к Путнику. Он вспомнил лица своих родных и близких. Всплыли очертания женщин, что когда то бывали с ним,звуки своего родного города, а точнее городка. И все это закружив в беспорядочном хороводе, начало причинять ему невыносимую головную боль.
- Это очень простые правила - продолжил Исоф - И мне грустно было видеть, что даже те, кто мне поверил,не могут, и не хотят эти правила соблюдать.
- Что это за правила и сколько их? - спросил Путник, чтобы отвлечься от своей боли.
- Совсем немного. Всего десять. Самое первое и самое главное правило это любить и почитать Бога, как единственного творца и создателя нашего.
Путник еле заметно покачал головой. В нем жила уверенность, что мир никто не создавал, что мир существовал всегда. И его не оставляло чувство, что этот Бог, кем бы он ни был - "надул" Исофа. Или Исоф сам дурачит Путника. Но глядя в честные и добрые глаза Исофа, слыша непоколебимую уверенность в его голосе, Путник не стал делать поспешных выводов.
- Второе правило - не сотвори себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху. "Ибо только любящие Меня и поклоняющиеся Мне будут иметь благодать". Правило третье - не произносить Его имени понапрасну. Ибо не оставит он без наказания того, кто употребляет имя Его напрасно.
- И как же он называет тех, кто не следует этим правилам? - поинтересовался Путник.
- Обо всем по порядку - улыбнулся нетерпению Путника Исоф.
- Четвертое - помни день субботний, шесть дней работай и оставляй всякую работу в этот день. Пятое - почитай отца и мать своих. Шестое - не убивай. Седьмое - не смотри на женщину, которая не является женой твоей с вожделением. Восьмое - не кради. Девятое - не произноси ложное свидетельство на ближнего своего. И десятое - не желай имущества ближнего твоего.
У Путника мелькнула мысль, что его беспамятство и эта темнота вокруг - это все кара, которую избрал для него Бог. Ведь он делал в своей жизни много такого, что противоречит перечисленным Исофом правилам. Вот только до сих пор он не мог вспомнить, что именно он делал. Но продолжение рассказа Исофа дало возможность отказаться от этого варианта.
Односельчане Исофа не только не приняли этих правил, но и подвергли Исофа и его семью изгнанию, объявив его сумасшедшим. На этом гнев их не закончился, они наняли плохих и жестоких людей, что бы те преследовали и убили этого славного, добродушного и совсем беззлобного человека. При этом, по славам Исофа, кара Бога не коснулась ни односельчан, ни тех, кто за деньги взялся преследовать и убить его. Как раз наоборот страдал сам Исоф.
- И мы были вынуждены покинуть нашу родную деревню. Долгое время эти люди шли за нами по пятам. Но нам удалось оторваться. Мы не прекращали двигаться, идя от одного селения к другому. Надеюсь, в ближайшее время удастся найти место, где мы сможем остановиться и начать нормальную жизнь. Построить дом, завести хозяйство, найти друзей...
- Скажи Исоф - заговорил Путник, когда рассказчик с грустью умолк. - Почему Бог не покарал твоих односельчан и тех, кто шел по твоему следу?
- Я не знаю - спокойно, со смирением ответил Исоф. - Мне не ведомы Его замыслы.
- А почему же ты бежишь? - со стальными нотками в голосе спросил Путник. - Почему не взял в руки оружие и не сразился со своими преследователями?
- Я не воин. И я не хочу убийств и насилия. Ибо каждому воздастся по делам его. И если не при жизни так после.
- После? После смерти? - спросил Путник.
- Да. После смерти. Те, кто жил по правилам Бога, верил Ему и верил в Него, те получают вечное блаженство. А те, кто вел грешную жизнь, не задумываясь о Боге и праведности, тем грозят вечные муки.
- Что ж... Вполне справедливо - усмехнулся Путник.
- Я верю в Бога! - подала голос Ёша - Я не хочу попасть в ад. Я боюсь...
- Ад, что такое ад? - спросил Путник, глядя на девочку.
- Ад это место, куда попадают грешники после смерти. А место для праведников называется рай - ответил Исоф - Я вижу в твоих глазах сомнение. Ты не поверил моему рассказу?
- Отчего же - зевая, ответил Путник, чувствуя, как тяжесть придавливает его тело к земле - Я верю тебе. Но некоторые моменты твоего рассказа не дают мне покоя.
- Что же тебя смущает?
Не желая начинать длинный спор, Путник остановился на моменте, который вызвал в нем негодование.
- Ты сказал ты не воин. Но почему ты не научился владеть оружием хотя бы для того, чтобы защитить себя и свою семью? И разве не противясь насилию со стороны преследователей, ты не вступаешь с ними в сговор?
Мара опустила глаза и начала укладывать Ёшу спать. Закутала ее в одеяло, погладила по голове и поцеловала в нос. Исоф и Путник одинаково с умилением смотрели на это зрелище, но в душе Путника просыпался гнев от того, что кто-то хочет причинить этим людям вред, а душа Исофа оставалась спокойной и доброжелательной.
- Я живу по законам,которые дал мне Бог - вернувшись к разговору, сказал Исоф. - Иногда мне трудно и моя вера в правильность всего этого колеблется. Иногда я совсем не понимаю Его замыслов и того, что он от меня хочет. Но я держусь и не схожу со своего пути, и это придает мне силы. Я защищаю свою семью как могу, и пока у меня это получается. Мы живы, здоровы и каждый новый день Бог посылает нам новые заботы и новую пищу. Сегодня он привел на наш путь нуждающегося в помощи человека, который оказался хорошим собеседником. Завтра будет новый день и новые заботы. Пора спать...