Закрыть книгу ещё не означает закрыть дискуссию. Ведь только дочитав до конца, мы понимаем самое величайшее из разочарований, которое принёс нам автор.
Оно отнюдь не в обилии ошибок и зыбкости его позиции. Вся беда в том, что книга НЕ СОДЕРЖИТ НИ ОДНОЙ АВТОРСКОЙ МЫСЛИ. Большая часть страниц первой, "теоретической" части отдана под цитаты из чужих статей и книг и даже само название - калька с названия уже упоминавшейся книги Истерли. А стиль изложения, стандартизованный до предела, торжественный к друзьям, суровый к врагам и обожающий готовые эпитеты, неотличим от достославного журнала "Корея". Плюс цитаты из Всепобеждающей Стальной Айн Рэнд, Путеводной Звезды XXI века.
Открытия автора сводятся к открытию книг, из которых он пересказывает и переписывает. Словно колонизатор, он вывозит чужое золото, а не добывает своё, собирает из четырёх книг пятую, скрепляя её своими рассуждениями фактически не о чём и апелляциями к бытовой логикеќ.
Тщетно мы стараемся узнать из её страниц что есть неолиберализм, почему это направление мысли так популярно, каков его взгляд на природу человека и какие меры он предлагает. Автор попросту развешивает ярлыки, обещает, негодует и в конце получает премию. Жюри можно понять ќ- в конце концов, премию надо присуждать каждый год и желательно в разные страны - а вот его единомышленников я не понимаю. Неужели неолиберальная мысль сейчас в таком кризисе, что даже самая лучшая из свежих книг оказывается такой ужасной компиляцией из которой становится очевидно, что догматику всё равно, откуда брать догмы - из Маркса, из фон Мизеса или из Игнатия Лойолы?
Центральный тезис, что максимально свободный рынок - идеальная форма общественного устройства, весьма мрачно оттенён постоянными упрёками автора в адрес человека-коллективиста, которого хлебом не корми - дай увлечься свободой, равенством, братством и бесплатным здравоохранением! Индивидуалиста из человека уже выжигали, - теперь будем жечь другую половину?
Срывание покровов с госпроектов и Великой Депрессии кажется зеркальным отображением статей о том, как неконтролирумые рыночные механизмы приевели экономику США к обвалу. Кто же прав? Правы, согласно автору, либертианцы. Почему они правы? Потому что они либертианцы.
Одно из самых важных, интересных и популярных течений современной экономической мысли становится под пером автора таким же мёртвым, как идеи чучхе. А политическая программа сводится к паре лозунгов - "снять теперешних, поставить неолибералов, всё приватизировать, отменить таможенные барьеры, а потом ждать, пока расцветём и только периодически давать по голове профсоюзам". Неспроста из всего наследия австрийской школы автору приятней всего критика от фон Мизеса и пропаганда от Айн Рэнд (которая никогда не была экономистом). Как не надо - это так, как есть, а как надо - это, по идее, инвесторы должны знать. И вообще, государство не нужно и именно поэтому все меры предложенные автором могут быть применены исключительно на государственном уровне.
Когда-нибудь, возможно, мы и прочитаем интересную книгу о взглядах и истории развития экономической мысли в неолиберальном её варианте. А пока у нас есть книжка, стилем и аргументацией напоминающая советскую передовицу 1974-го года. Из которой можно заключить, что все мы продаём и покупаем, производим и потребляем, добываем и утилизируем, а значит, следуя логике автора, принимаем участие в ужасающей многовековой войне этатизма и неолиберализма.
Дорога, на которую нас приглашает автор, только кажется ясной и ровной. Мифология Романчука населена чудовищами и торжество свободы в странах Запада, согласно ей, только кажущееся ќ- даже после того, как пали коммунистические правительства, зловещие кейнсианцы из Всемирного Банка продолжают плести интриги, популистские правительстваќ ќ- закрывать границы, а простодушное большинство - требовать бесплатного школьного образования. Даже в счастливом западном мире, первые лучики которого мы видели на начальных страницах книги, до сих пор правят бал антирыночные элементы!
Если в мире есть что-то хорошее, Романчук знает, что причиной тому неолиберализм, свободный рынок и праксеология. Напротив, всё плохое ќ- от этатизма, государственных инвестиций и кейнсианства. Поэтому на цивилизацию продолжают обрушиваться беды, в благополучных странах не всё благополучно, а прекрасная Франция мало того, что загажена понаехавшими алжирцами и бунтующими студентами Сорбонны, но ещё и один из оплотов мирового социалистического зла и именно она совместно с Россией (у Романчука, как у Яна Флеминга, Россия и СССР ќ- синонимы) принесли в Африку опасные идеи свободы-равенства-братства и именно поэтому там сейчас в обилии встречаются трайбализм, каннибализм и муха це-це (см. "Либерализм. Идеология счастливого человека", I, 3, стр. 77). Конечно, многие из африканских диктаторов отправляли коммунистов на корм крокодилам, но это была, должно быть, вынужденная мера. Ведь даже последнему антиглобалисту должно быть очевидно, что если бы не было коммунистов, Иди Амин и Гастингс Камузу Банда ни с кем бы не боролись и всесторонне развивали сельское хозяйство. Германия, Япония (в который, как вы помните, "сильны традиционные коллективистские ценности"), Индия и Китай поддерживают Францию в этом антилиберальном деле! Даже СССР распалось с тайной целью обогащения социалистических правительств Запада (ibid, стр. 80).
Лозунги, программы и даже действия не имеют значения. Так, "либертианские реформы в Новой Зеландии" осуществляли социалисты, а все президенты США кроме Рейгана "явные этатисты". Конечно, Рейган немало вбухал в военную программу и вообще именно при нём стал расти внешний долг США, который вылился в недавний кризис. Однако он принимал в Белом Доме Айн Рэнд, а значит, ему прощается всё.
Поэтому "Запад" для Романчука - там, где нет социализма (ibid). Впрочем, социализм у него тоже свой, он определяет его, как "систему централизованного планирования". А разве при государственном капитализме нет централизованного планирования? Даже Брокгауз и Эфрон, например, определяли социализм как "систему народного хозяйства, при которой орудия производства, то есть земля и капитал (заводы, фабрика, железн. дор. и проч.), являются общей собственностью всех трудящихся; труд и производство, а равно распределение продуктов труда организованы таким образом, что эксплуатация одних членов общества другими становится невозможной: все трудящиеся при равных обязанностях и равных правах участия в общественном труде облечены равными правами в пользовании плодами своего труда". Но разве можно быть объективным, когда речь идёт о врагах?
Продвигая идеологию крайнего либерализма, автор осуждает все прочие течения, но обстоятельно критикует лишь доисторический социализм брежневского образца. Либералы и социал-демократы для него - единственные идеологии в мире, причём первая - правильная, а вторая - совсем нет (возможно, это связано с двухтысячелетним противостоянием культурной Европы и тоталитарной Монголии). При первой человек живёт счастливо и предприимчиво,а при второй обречён перемещаться по степи в поисках пищи.
Все, кто думает иначе, не просто дураки - они злодеи, мечтающие поработить мир. Историческое развитие и перемены игнорируются, всё сваливается в одну кучу, и получается, что в СССР были в одно и то же время "нефтедоллары и Железный Занавес, работали концентрационные лагеря и психбольницы, а люди получали информацию от советского TV и газеты "Правда"".
Коммунист Сталин - тиран, а значит все, кто за бесплатное здравоохранение - за тиранию. Кейнс - гомосексуалист, значит, все кейнсианцы...
Заметим, что даже столь нелюбимый им Кейнс высоко оценил "Дорогу к рабству" столь любимого им фон Хайека, а ещё позже настолько пересмотрел свои убеждения, что женился.
Наступление на противника идёт по всем фронтам, причём автор не брезгует никакими аргументами и именно поэтому не может добиться прорыва ни на одном направлении. В уже цитировавшейся книге "Либрализм. Идеология счастливого человека" в качестве довода приводится даже тот факт, что фон Хайек и фон Мизес жили образцовой семейной жизнью, а последний даже написал, что "брак представляется морально оправданным, когда он заключается по любви: заключённый без любви брак представляется неприличным" (искренне ваш, Капитан Очевидность). В то время как Маркс и Кейнс были плохими мужьями. Едва ли этот довод можно назвать весомым, но зато он даёт всяким еретикам повод позубоскалить по поводу личной жизни Айн Рэнд и образцового мужа и отца Йозефа Гёббельса.
Однако есть ещё один любопытный аспект, мимо которого не может пройти ни один вдумчивый исследователь. Это то, что книга и сама риторика автора открывают перед нами полумифологический мир, напоминающий мир средневековых паломничеств и хождений. Реальные страны, народы и люди превращаются в маркеры и иллюстрации, а вожделенный богатый Запад то маячит на горизонте, словно недосягаемый сказочный замок, то вдруг расстилается перед нами, наполненный ужасными следами проблем, госинвестиций и кейнсианства.
Бытовая мифология с её Западом, больше похожим на Страну Чудес, и Прошлым, одновременно Величественным и Кровавым никуда не пропадает, хоть автор и грозится её опровергнуть. Она неизменно подпитывает его рассуждения, к неё он обращается всякий раз, когда нужно говорить напрямую к читателю. Каждое его опровержение ласкает читателю слух. И вот уже хороший дедушка Пиночет одной рукой дарует экономические свободы, а другой ќпотрошит гидру коммунизма, а процветающая Латвия движется в будущее, навьюченная неправильными кредитами. Презрительная ухмылка в адрес белорусских "Дожинок" и умиление их эстонскими клонами, которые намного лучше и честнее, "потому что эстонские". Государство, осуждаемое и за создание госмонополий, и за препятствование созданию монополий частных. Либертианская мысль торжествует по всему земному шару ќ- и вместе с тем "в полно мере свободными" могут считаться лишь Гонконг, Сингапур, Ирландия, Великобритания, Эстония, Дания, США, и Финляндия ("Либерализм. Идеология счастливого человека", I, 5, стр. 94). Но даже эти страны находят, чем обидеть поклонников:ќ Гонконг уже китайская территория, Ирландия - далеко не самая богатая страна в Европе, а США продолжает раздражать неолибералов то этатистом Бушем, то "социалистом" Обамой. Искомая свобода она одновременно везде и нигде, ей следуют "все здравомыслящий люди" и одновременно её преследуют на Востоке - социалисты, а на Западе - кейнсианцы. Неспроста список свободных стран так невелик, и того и гляди ужмётся до Сингапура и Финляндии. Ни одно интервью автора не обходится без срыва покровов с какой-нибудь Франции и демонстрации того, что даже западные страны не все достаточно западны.
Чтобы не огорчать автора, рискну дополнить его список ещё несколькими названиями стран. В Камбодже (в ней живёт в 1,5 раза больше людей. чем в Беларуси) отсутствует бесплатная медицина, среднее образование и финансирование железных дорог. Жителям Сомали незнакомы таможенные барьеры, они не платят налоги и могут свободно покинуть страну. Жители Либерии крайне редко сталкиваются с проверяющими. Растущее могущество и скорый расцвет этих государств станут, несомненно, одним из важнейших аргументов в полемике, которую ведёт автор.
И напоследок, ещё одна неполиткорректная цитата из Л. фон Мизеса (книга "Антикапиталистический склад ума"):
"Возникновение многочисленного класса... свободомыслящих интеллектуалов - это одно из наименее приятных явлений в эпоху современного капитализма. Их назойливая возня отталкивает разумных людей. Эти интеллектуалы лишь вредят"