|
|
||
Испив невинной крови яд,
Ты наконец познаешь ад.
Можешь рыдать или корить,
Что натворил - не изменить.
Ты в силах лишь продолжить путь,
С дороги этой не свернуть.
После устроенного мною пожара Шраму пришлось сменить место жительства. Часть дома, в которой я находился, стала настоящим пепелищем. Уцелели лишь стены. Странно, что я себя полностью не спалил. Шрам пояснял это "автоматикой" организма. Обычно тело наперекор всему "стремится" сохранить себя. Это особо важно, когда разум шалит и срывается в глупые крайности. Прекрасный сад, лужайка, всё живое вокруг дома в радиусе метров тридцати погибло от холода.
Я "остановил" каждую частицу в воздухе, "позаимствовал" энергию на своё упражнение. Это спровоцировало заморозки и довольно ощутимый хлопок.
Соседи наверняка приняли всё за взрыв какого-нибудь баллона с газом. Радовал лишь факт, что кроме пары белок и нескольких ночных птиц больше никто не пострадал. Я ни в счёт, сам ведь виноват. Но Чёрный тоже хорош, мог бы и предупредить о таком усилении в полнолуние.
Прошло чуть больше полугода, а раны до сих пор болели и до жути чесались. Приходилось заниматься своим восстановлением каждый день.
Результат пока был не очень. Цвет кожи так и оставался розово-серым, а при смене погоды начинали ныть суставы. Шрам заверял, что дальше будет легче, нужно лишь продолжать практику.
Моё внезапно открывшееся умение очень заинтересовало Шрама. Он говорил, что это во многом облегчит дальнейшее существование в данном теле. Ведь держать его в нужной форме будет проще простого! Также он хотел испытать лечение и на других людях. Но планировалось это сделать в будущем, а сейчас он снова начинал вводить меня в рутину тренировок, как и раньше изнуряя повторениями одних и тех же заданий.
Сегодняшняя тренировка сводилась к "декорированию".
Я никак не мог собраться. Шрам злился, умышленно демонстрируя эмоции. Похоже, представление это специально разыгрывалось, и мне следовало видеть, как сильно тренер недоволен.
Урок был посвящён воспоминаниям. Мне требовалось воссоздать декорации места, где когда-то погиб приятель по приюту. То происшествие стало неприятной темой, ведь именно я всему виновник.
И всё же Шрам просил показать этот проклятый ночной "лес". Но зачем?
- Не могу! - я безнадёжно пытался увильнуть. И как же хотелось получить поблажку.
- Ты должен подавить страх! Соберись! - будто ребёнку втолковывал он.
- Зачем?
"Закалить" он меня что ли хочет?
- Ты действительно глуп или притворяешься? - вероятно, Шрам надеялся, что я буду посговорчивей.
- Я не могу понять, чем мне это поможет. Ну, восстановлю я, что было, заново переживу это, и что дальше? - сказал я, и твёрдо решил, что не буду ничего делать.
- Хорошо, будь по-твоему! Сделаю всё сам, - бросил Шрам. Он резко схватил обеими руками мою голову и сильно прижал к своей.
***
Внезапное поражение казалось Адриану если не оскорбительным и несправедливым, то попросту обидным. Он прекрасно понимал, бедолагу лучше оставить в покое, пусть себе горюет. Но вся ситуация казалась полным абсурдом.
Вот кто, кроме портного, мог убить родню? Очевидно же, что он чего-то не договаривает! Осталось только понять что.
Неувязка имеется лишь с другими смертями. Но, кто знает, в чём может быть замешан этот тип? Сотворить такое в одиночку - дело не из лёгких, нужно всё распланировать и действовать быстро. А как быть с возможными свидетелями? Там ведь в любое время кто-нибудь да бродит? В общем, сомнений нет! В деле этом замешан не один человек. Наверняка здесь поработала целая шайка!
Адриану приказали больше не тревожить Луция, ведь тому и так досталось. Сенатор удосужился лично донести данное сообщение. Этот напыщенный богатей даже и не пытался выслушать доводы в пользу того, что следует хотя бы понаблюдать за подозреваемым. В итоге придётся делать всё самому.
Жизнь Адриана по большей части состояла из ежедневной рутины.
Добрую часть дня он высиживал в приёмной сенатора и тщательно записывал бесчисленные жалобы и доносы граждан. Потом документы требовалось разложить по степени важности, выделить наиболее срочные, а некоторые отправить прямиком в огонь. Только несколько часов ближе к закату он мог уделять слежке.
В первые четыре дня портной никуда не выходил. На пятый, уже на пороге ночи, он начал переворачивать в доме всё вверх дном, потом вдруг выбежал на улицу, и чуть не застал врасплох неуёмного расследователя.
Адриан вконец обнаглел и по-хозяйски бродил неподалёку, толком не понимая, чего конкретно ему надо.
Портной бежал будто от огня. Он не видел дороги перед собой, просто бежал, натыкался на прохожих, падал в пыль, снова вставал, и срывался с места. Со всех сторон сыпались проклятия, но он не замечал их. Царапины и ушибы на теле также оставались без внимания.
Делать было нечего, Адриан, сломя голову, ринулся вдогонку.
Вскоре показалась портовая часть города, но Луций явно направлялся не к пристаням.
Он свернул и побежал в сторону возвышенности у побережья.
Адриану приходилось тяжело, сказывалось слабое здоровье и отсутствие тренировок. Но он всё же не выпускал преступника из виду.
Портной остановился. Бежать больше некуда.
Впереди лишь обрыв с серыми камнями на дне да бегущие на берег мутные волны.
Что ему здесь надо? Встреча с кем-то из сообщников?
Луций стоял лицом к обрыву и смотрел куда-то вдаль. Там было лишь море и слабое зарево. Солнечный диск только-только скрылся за горизонтом.
Адриан был в каких-то двадцати шагах, прячась за стволом старой акации, и не мог видеть лицо Луция. Он не видел отчаяния и горечи, не видел уносимых ветром слёз, он и представить себе не мог, что происходит сейчас в душе этого человека.
Спустя несколько мгновений Луций сделал шаг.
Следователь подбежал к краю обрыва и даже успел увидеть, как тело портного напарывается на прибрежные камни. Наверняка, всё внизу теперь забрызгано кровью, в сумерках уже не различить. Сам не понимая, что делает, Адриан, будто наблюдая за собой со стороны и не имея возможности что-либо изменить, прыгнул вслед. Он так и не понял, что же происходит.
***
Луций вернулся домой. Но что толку в этом? Как быть дальше? Всё ради чего он трудился и жил исчезло, превратилось в груду мёртвой плоти. Лидия... дети... на сколько мучительной могла быть их смерть?
Неизвестно, что именно его сломало, гибель любимых или старания палачей, а, может, всё разом. Ясно одно - прежний Луций бесследно исчез.
Сейчас он, пожалуй, всё же хотел жить, но не находил в себе сил искать причины для этого. Разум рвался от противоречий...
Пытаясь вскрыть вены, он лишь больно оцарапал кожу, так и не осмелившись вогнать нож глубже. Он плакал и ненавидел себя за трусость. Сломленным нет места среди живых! Но что же делать?
Луций впервые за многие дни скорби собрался с духом, и решил проверить - вдруг осталось хоть что-то на этом свете, к чему он неравнодушен.
В его новом доме нашлось место для мастерской. Уже давно было не к лицу сидеть плечом к плечу с рабочими, но создавать вещи, творить красоту всё же хотелось.
Быть хозяином, нанимателем или даже господином он до сих пор не научился, потому и занимался шитьём дома, вдали от пренебрежительных взглядов знати.
Измученный, разбитый жизнью человек вошёл в мастерскую. Ведь целая вечность прошла уже, и ничего здесь не изменилось.
Стопки тканевых отрезов лежали нетронутыми, а на перекладине в углу комнаты висели так и незаконченные изделия.
Взгляд задержался на ноже. Луций подошёл и взял его, проверил заточку - как всегда, безупречна.
Он стоял и рассматривал мастерскую. Кипы чертежей, всяких инструментов и прочей мелочи стали для него лишь мусором. От былой любви к ремеслу не осталось и следа. Последние события создали другого человека, и Луций пока с ним не знаком.
Правая рука вооружилась ножом, левая - тяжёлым молотком. Что нельзя разрезать - можно разбить.
Он выбрал одну из вещиц с перекладины и резко взмахнул клинком.
Ничего...
Попробовал снова.
Опять ничего...
Пустота.
Ни намёка на сожаление.
Он вдруг принялся кромсать всё, к чему мог дотянуться. Вчерашние ценности превратились в нечто чужеродное - в отбросы чужой жизни.
Луций запыхался и вспотел. Он остановился и рассматривал итоги своих "стараний", когда его снова настиг припадок.
Звякнул упавший нож, глухо топнул молоток, приземляясь возле ноги, затем подвело и тело. Оно резко обмякло, швыряя себя на доски пола, и лишь для того, чтобы в следующее мгновение выгнуться напряжённой дугой и выбивать аритмичную дробь о твёрдую древесину.
Всё сливалось воедино. Одно видение накладывалось на другое. Перед глазами пробегали сотни и тысячи пейзажей, людей, городов. Всё, встреченное в жизни, превращалось в жуткую смесь образов и невнятных воспоминаний. Этот хаос рвался на волю, попутно впитывая в себя что-то неизвестное. Безжизненная пустота и свинцовая пелена перед глазами чаще и чаще сменяли собой "земные" видения, даруя мгновения передышки и облегчения измученному разуму.
Луций неподвижно лежал на полу. Приступ забрал все силы без остатка.
После пыток припадки участились, теперь не было и дня без этого ада. Легче становилось лишь когда всё заканчивалось или когда в сознании возникали незнакомые доныне образы.
Разум нащупал спасительную ниточку света в темноте, и каждый раз старался воссоздать, то что избавляло его от боли. Луций невольно возвращался в эти "места" снова и снова. Он до слёз радовался безжизненным картинам в серых и черных тонах, как только удавалось задержаться в них хоть на пару мгновений.
Он лежал и плакал. Он всё понял, но не находил решимости покарать себя. Глубоко спрятанные осколки человеческого ни за что не позволят принять смерть. Но сейчас, когда в смешанном потоке бреда раскрылось значение сна, что привиделся в ночь трагедии, он твёрдо знал - никто и ничто не помешает ему покинуть этот мир.
Он вдруг вспомнил, что нечто подобное ведь уже случались и раньше.
Однажды в детстве маленькому Луцию приснился странный сон. Стояла прекрасная погода, все вокруг веселились и танцевали, столы ломились от вкусностей и напитков, на каждом шагу происходило что-то интересное. Казалось, лицедеи и ловкачи всего мира собрались здесь, чтобы показать свои таланты. Везде звучала музыка, взгляд то и дело срывал в толпе красивые, полные искренней радости улыбки. Счастье струилось от каждого человека в толпе. Вокруг царил настоящий праздник.
Но наутро нужно было помочь отцу в работе, и никто из детей не смог проснуться в назначенное время.
Старшим братьям серьёзно влетело. Отец и слышать не желал о том, что там у кого болит, за уши поднял обоих и погнал на рынок за покупками. Они ещё неделю доказывали всем, что видели один и тот же сон.
Луций тогда помалкивал, сочтя их поведение за розыгрыш. Сестра же была немой и не могла рассказать, приснилось ли и ей то же самое.
История вскоре забылась, хотя Луций и прятал множество дней натёртые мозоли от долгих "часов" пляски в толпе.
Странности случались и позже. Но кто будет воспринимать их всерьёз, когда весь мир занят делами поважнее. Работа, семья, жизнь, служба, быт, всё это и многое другое не даёт человеку времени на размышления, загоняет его в клетку, ограничивает способность разума замечать и творить что-то необыкновенное.
Осознание это пришло слишком поздно. Припадки постепенно открыли правду, что так тщательно пряталась в глубинах разума. Погром в своём доме он совершал и ранее, только происходило это во сне, и вместо одежды и всякого тряпья он рвал в клочья своих любимых.
Он будто наблюдал за действиями другого человека. Чьи-то чужие руки творили зло, разрушали его мир, и ничего нельзя было поделать. Он чувствовал кожей чужих рук теплоту крови и сопротивление плоти жертв. Ужас лишал способности дышать. Он вспомнил, что больше всего на свете желал проснуться, отбросить этот бред, вновь посмотреть на жену и детей... в порядке ли они?
Последствия припадка проходили, и он снова начинал чувствовать тело. Боль от недавней утраты захлёстывала сознание, а ранее сокрытая правда жгла изнутри. Она всё подбрасывала новые подробности трагедии, не давая передохнуть и на миг.
Он не мог остановить всё это. Хотелось не просто умереть - Луций искренне желал исчезнуть. Любовь к родным обернулась горючей смесью, выжигающей саму душу.
Он бежал. Не видя дороги и людей, просто бежал. Нёсся сквозь толпу, сцепив зубы и едва сдерживая крик от боли в сердце.
Перед взором осколками мельтешили обрывочные воспоминания. Они чередовались картинами смерти и пыток. Совсем, как во время припадков, но наяву.
Всё продолжалось, пока слух не уловил мягкий и баюкающий шум волн, а во рту не возник привкус морского воздуха. Это помогло овладеть собой. Стало легче. Пришло смирение.
Луций вдруг обнаружил, что стоит на краю обрыва в порту.
Вот ему и улыбнулась удача.
Только здесь и сейчас он действительно готов...
Роняя слёзы, он в последний раз улыбнулся и закрыл глаза.
Мир уже прекратил существование.
Луций сейчас был рядом с женой и детьми. Они разговаривали и улыбались, смотрели друг другу в глаза. Упивались любовью.
Беспощадная правда исчезла.
Самое время сделать шаг.
Сцена семейной идиллии в мозгу Луция прервалась после глухого влажного звука.
Падающее тело встретило преграду на своём пути, и стало трупом.
...Луций стоял на краю скалы, он отчётливо помнил, что уже совершил желаемое. Доказательство тому лежало внизу и выпускало ручейки крови.
Чувствуя, как где-то внутри снова зашевелилось существо, что стремится жить вопреки всему, он снова сделал шаг на встречу смерти.
***
В проезжающей неподалёку телеге на пару мгновений очнулся человек. Он был слишком пьян, мысли его разбегались, а тело не слушалось, казалось чужим и противным. Он снова впал в хмельной сон. Телега и дальше медленно ползла по дороге. Старая лошадина, как могла, выполняла работу пока непутёвый хозяин отсыпался после пропитой выручки с торгов.
Наутро человек очнулся. Он до сих пор лежал в телеге, его окружали незнакомцы и что-то говорили наперебой. Он хотел им ответить, но язык не слушался. Впрочем, как и тело.
Затем снова пришла тьма. Она быстро сменилась чем-то новым.
Его вновь окружали те же незнакомцы. Они стояли возле повозки с мертвецом. Кто-то плакал, а кто-то дрожал от страха.
Он сделал один шаг, затем второй. Давалось это с трудом, но он продолжал двигаться. А когда достиг стены ближайшего дома - улёгся на землю и уснул младенческим сном. Он не понимал кто или что он. Всё спуталось. Он помнил, что не имеет права на существование. Таких, как он, дают на растерзание животным или жгут на кострах.
Он рождался и умирал снова и снова, но знал, что не должен жить. Это стало настоящей пыткой - сознавать, что смерть никак не наступит.
К утру следующего дня от семи сотен душ в посёлке остался всего один выживший. Некоторые всё же успели сбежать. Множество странных смертей вокруг - хороший повод "сделать ноги".
Сломленного и уставшего от всего на свете, его подобрал небольшой отряд из прокажённых. Только они не боялись сходить и посмотреть, что же случилось.
Он был покрыт слоем присохшей грязи, замешанной на чьей-то крови. Он искренне поверил, что муки эти - истинная вечность, что принадлежит лишь ему. И поделом...
***
Слёзы было не удержать. Всё, что показал Шрам, я пережил и за него, и за расследователя Адриана, а также за множество других людей. Некоторые несчастные даже успевали в последний миг понять, что с ними происходит нечто безвозвратное и противоестественное.
Шрам вынудил меня прочувствовать целый спектр трагедий сотен невинных душ. Страшней всего оказалось его собственное горе. Человек превратился в ошмётки, стал бесполезной грудой осколков. Сказать, что он утратил рассудок, ничего не сказать.
Вероятно, прошли десятилетия, пока разум древнего римлянина хаотично блуждал среди людей и без разбору вселялся в них, приводя вскоре к гибели. Он поверил в личный ад - наказание за свои преступления.
Он мирился со своей участью, пока не обнаружил - каждая следующая смена тела даётся всё легче. Так он осознал накопление опыта, и понял, что всё вокруг - реально.
Шрам оставил меня лежать на полу в зале. Уже стоя в дверях он нервно бросил:
- Всё это... чтобы избавить тебя от жалости к себе. Так надо.
Он ушёл, а я лежал на боку, поджав колени. Всё увиденное стало частью меня. Я лил слёзы и не мог забыть, что увидел. Лишь погружение в тревожный сон стало освобождением. Теперь ясно одно - жалеть себя я точно не буду.
- Оставить комментарий
- © Copyright Улыбкин Александр (a.ulybkin@gmail.com)
- Размещен: 10/05/2018, изменен: 29/04/2019. 17k. Статистика.
- Глава: Фантастика
Связаться с программистом сайта. Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"