Вода за временем бежит,
  часы волну на цепи водят.
  Полижет розовый гранит
  расстелится. 
  И не находят
  часы иного, чем опять
  ошейник дёргать, чтоб сначала
  вода о камни и - плескать.
  Молчать.
  И ждать
  
  ...Волна рычала,
  она круглилась, задышав,
  она... она - тугих металлов
  ломала сплавленый сустав,
  Могла! Могла-а! 
  И намечала
  накрыть и мир самой собой.
  По крышам влезть, чтоб набок сдвинуть
  как шапку - небо!
  Шёл прибой!
  И, если слово "ненавидеть"
  на ноготок один могло
  отобразить раздутой воли
  давящей всё до дна! На дно!
  усилье, мускул... - То могла ли
  находка большей быть, 
  поэт,
  - то слово?
   Но - слабо.
   - Слабее
  прибоя в миллионы лет.
  А тут и время подоспеет.
  А тут и время подошло,
  и снова в волны. В цепь
  загонит. 
  - Так мир стоит.
  Так он живём.
  И, на цепи
  бушуя,
  тонет.

  
  Умрн