Вода за временем бежит,
часы волну на цепи водят.
Полижет розовый гранит
расстелится.
И не находят
часы иного, чем опять
ошейник дёргать, чтоб сначала
вода о камни и - плескать.
Молчать.
И ждать
...Волна рычала,
она круглилась, задышав,
она... она - тугих металлов
ломала сплавленый сустав,
Могла! Могла-а!
И намечала
накрыть и мир самой собой.
По крышам влезть, чтоб набок сдвинуть
как шапку - небо!
Шёл прибой!
И, если слово "ненавидеть"
на ноготок один могло
отобразить раздутой воли
давящей всё до дна! На дно!
усилье, мускул... - То могла ли
находка большей быть,
поэт,
- то слово?
Но - слабо.
- Слабее
прибоя в миллионы лет.
А тут и время подоспеет.
А тут и время подошло,
и снова в волны. В цепь
загонит.
- Так мир стоит.
Так он живём.
И, на цепи
бушуя,
тонет.
Умрн