- Светимость звезды, друзья мои, тесно связана с целым множеством факторов: положением на диаграмме Герцшпрунга-Рассела, расстоянием до неё, циклами протекающих реакций синтеза, массой и размерами... Поскольку многие из перечисленных факторов динамичны, а не статичны, то нетрудно будет понять, что в разные промежутки времени солнышко наше светило по-разному. Так, например, в момент зарождения жизни оно разжигало термоядерную печку на 70% от нынешней мощности, а когда я ходил в школу, то отдавалось процентов на восемьдесят...
Неутомимый оптимизм и неиссякаемое чувство юмора отличали Виктора Романовича, нашего преподавателя физики, от десятков прочих преподавателей и учителей.
- Это что же получается, Виктор Романович, вы ходили в школу вместе с динозаврами? - сострил Лёша после прокатившихся по аудитории смешков.
- Ну-с, уважаемый Алексей, динозавров я, каюсь, не видел, зато застал расцвет простейших да кишечнополостных... Признаться, многие из них не только остались на этой стадии эволюции, но и образовали свою особенную ветвь. Вы выйдите ночью на станцию электрички - и сами с ними познакомитесь! Питаются алкоголем да имеют одну извилину в голове.
Подняв свой взор на "галёрку", он добавил победным тоном:
- А впрочем, беспозвоночные среди нас тоже есть! Александр, вы кому там глазки строите?
- Да у меня Арина ручку просит, Виктор Романович, - оправдался мой товарищ.
- Ручку? И какая-то мелочь с шариком на конце способна отвлечь вас от моей лекции? Ай-яй-яй, Александр. Вот для этого и нужен хребет.
На его замечания никто не обижался, так как физик всеми своими репликами мог легко разрядить обстановку среди самых разных темпераментов и характеров и направить юные умы на постижение науки об атомах и квантах.
- Без юмора, друзья мои, никак нельзя, даже когда делаешь самое серьёзное дело. Вот много бы осталось у большинства из вас в голове, если бы я зачитал вам определение правила Хунда в академической формулировке? Не-а. А знаете, как я его запоминал?
- Hund - это по-немецки "собака". Когда шесть собак побегут в четыре конуры, то четыре сначала в каждой из них разместится по одной, а две оставшиеся побегут к самым крайним, предполагая, что в каждую конуру помещается по две псины. Вот так же ведут себя и электроны, когда решают, кому и как заполнить энергетические уровни в орбиталях электронной оболочки. Да и не только электроны, надо сказать... И протоны с нейтронами, и прочие барионы с лептонами заполняют вакантные места по схожему правилу, но впрочем... Это совсем другая история.
- Надеюсь, великий Хунд не будет за это меня держать зла, - и, подойдя к его портрету и сделав вид, что крестится, произнёс: - Прости меня, великий брат.
Смех смехом, но правило Хунда я помнил до конца жизни лучше, чем дни рождения жены и тёщи.
Он чрезвычайно легко располагал к себе и отличался бесконечной отеческой добротой к своим студентам. Так, когда Изабелла приближала объектив микроскопа так интенсивно, что проделала трещину в стёклышке, он успокаивал её, стоявшую в слезах:
- Ну, полно плакать, Изабелла Владимировна. Чего вы повесили нос? Это всё мелочи на долгом и извилистом пути к благородной цели. Вы думаете, у всех всё получалось хорошо и с первого раза? Вспомните Вольфганга Паули, например. Каким бы мэтром квантовой химии он ни был - у него всё валилось из рук настолько, что коллеги по научной лаборатории старались держать его подальше от чего-нибудь, к чему приходится прикасаться руками. И это - светило мировой науки! А вы, бедная студентка факультета летательных аппаратов, накрутили на себя...
Для нас всегда было затруднительно понять, сколько же лет Виктору Романовичу. Несмотря на морщины и некоторую сухость рук, его лицо выглядело чрезвычайно молодым и свежим, а голос всегда звонко отдавался эхом по кирпичным стенам широких аудиторий даже в том случае, когда он приходил после лечения от гриппа или ларингита. Он знал про то, как мы озадачены его возрастом и частенько отпускал шутки на эту тему, вроде вышеупомянутой со светимостью солнца или любимыми присказками "вот в моей молодости, при царе...". У него было не одно высшее образование, а за рабочим столом был создан не один десяток глубоких аналитических статей международного уровня и использующихся по сей день патентов, но при этом его нескончаемая открытость позволяла нам общаться с ним легче, чем с другом Валерой после трёх бокалов пива.
- Я преподаватель, и моя миссия - научить вас, юных падаванов, уму-разуму, а точнее - основам общей физики и астрономии. Несмотря на стройность, строгость и величие развёрнутых математических формул и графических зависимостей, вы должны объяснить ваше дело так, чтобы понятно стало даже трёхлетнему ребёнку, - как-то заключил Виктор Романович.
Когда я рассказывал про это своей подруге с экономического факультета, то появившийся из ниоткуда физик меня поправил:
- Нет, молодые люди. Это произнёс не я, а великий Фейнман. Приятного вам времяпрепровождения, а вы, молодой человек, не опаздывайте завтра!
Несмотря на многочисленные лирические отступления во время лекций и семинаров, ему удавалось не только изложить весь материал, но и проиллюстрировать его чередой ярких примеров, которые действовали, словно сметана или масло при смешении с морковью - повышали его усвоение.
- Я ведь не просто так вам всё время говорю одну и те же забитую фразу "под влиянием множества факторов", так как в науке, несмотря на всю её строгость, ещё многое неизвестно, и ничего нельзя предсказать или измерить точно, как говорил великий Гейзенберг, а напомнить вам должна была Юлия Ивановна по метрологии. Вот нет точного ответа на многие вопросы, и всё!
- Но можно же попытаться представить общую картину путём вероятностных приближений, метода Монте-Карло там? - предложил наш местный заучка Даниил.
- Понимаете, Даниил Игоревич, дело в том, что даже если вы проведёте сто тысяч экспериментов, и девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять дадут один и тот же результат - никоим образом нельзя оставлять без внимания появление той самой коварной паршивой овечки. Знаете, один мой давний друг в молодые годы решил провести время со своей ненаглядной, и для этого он проделал целый ряд действий: он заранее договорился с приятелем, чтобы тот подменил его после четырёх часов; его вредный шеф свалил в пятничный день сразу после обеда, вследствие чего ему даже не потребовалось отпрашиваться; он в три прыжка пересёк пару лестничных клеток и моментом забрал своё пальто из раздевалки, когда там ещё толпились рабочие из литейного цеха, чей рабочий день оканчивался двумя часами ранее; добежал до проходной в три раза быстрее, чем обычно; вскочил в отъезжавший автобус за секунду до того, как там начали захлопываться двери, на ходу собрал мелочь из карманов, чтобы победно высыпать в тарелочку на кассе для покупки билета на электричку... Но когда он намеревался выходить, то оказалось, что спешил не только он, но и мужчина, бежавший впереди него, и тот перебирал ногами так яро, что со всего размаха наступил, простите, в чьи-то оказавшиеся дивным образом в тамбуре вагона электрички экскременты так, что замарал моему другу все сапоги и подол пальто чуть ли не до пояса.
После того, как разразившийся смех понемногу стих, профессор подытожил:
- Так как вы после этого собираетесь учесть все факторы в квантовой физике, если решающим оказалось... ЭТО?
Но самым весёлым среди всех эпизодов, связанных с Виктором Романовичем, было окончание его лекции про сверхновые звёзды.
- В этой таблице вы можете ознакомиться с основными типами сверхновых звёзд. Как вы знаете, ведущий фактор здесь - исходная масса звезды, и некоторые особенности её химического состава и гидростатического равновесия. Типы сверхновых обозначаются латинскими цифрами и буквами.
- Игнат - разбудите своего компаньона - попросил он парнишку на третьем ряду у стены.
- Владимир, - обратился Виктор Романович к зевающему чуду, которое только что вернулось из сна, - я, конечно, понимаю, что в силу определённых обстоятельств просыпать каждый день все пары до третьей и работать учеником токаря на полставки интереснее, чем слушать про звёздную эволюцию, чёрные дыры и сверхновые, но вы всё ещё ничему не учитесь, исходя из опыта: сначала спите, семинары посещаете реже, чем ходите в церковь, зато каждую сессию у вас задний кондуит (прости, дорогой Кассиль) будет у вас гореть, в точности как сверхновая. Сверхновая типа Ж.
- Виктор Романович, - решил добавить весёлого огоньку Лёха. - А какую букву вы имеете в виду? Русскую Ж или латинскую G?
- Видите ли, дорогой Алексей, сверхновая типа G - это совсем другой случай. Посмотрите, как Михаил любуется Надеждой, делая вид, что смотрит в окно. Явно о том самом и думает...
Никогда не было такого, чтобы он намеренно кого-то на экзаменах завалил: я вообще даже не помню, когда и кому он в последний раз ставил тройку, так как его ключевой способностью было построить диалог со студентом таким образом, чтобы даже из самого отпетого двоечника выжать знаний хотя бы на четвёрку с минусом.
- Я вам, конечно, поставлю "четыре", дорогая Элина, если вы именем Ньютона и Лейбница поклянётесь, что не пойдёте по окончании университета работать инженером, о чём вы частенько шептали Арине, - как-то заявил он одногруппнице, проверяя её работу.
- Но, Виктор Романович, у меня ведь работа без ошибок, - слегка пригорюнилась моя одногруппница.
- Милая Элина, неужели вы думаете, что я, за двадцать лет преподавания повидавший не только распад Союза и обе чеченские, не отличу, когда студент делает работу сам, а когда нет? Сегодня курсовой купил - а завтра ты вступил в ... (нехорошую организацию), - добавил профессор.
Однако, он никогда не был против того, чтобы студенты покупали на стороне свои работы.
- Для меня нет совершенно никакого дела по поводу того, как именно вы сделали эту работу - заплатили кому-либо, решили вместе с мамой и папой, заставили свою девушку или молодого человека, пообещав свидание... Главное, чтобы вы смогли ответить на все мои вопросы, - не раз повторял Виктор Романович. - Вы думаете, начальники все расчёты прочности и надёжности на наших заводах делают сами? Нет, но они могут ответить за каждое содержащееся в них число. Ну, или почти за каждое. Да и вообще, вы думаете, ваши преподаватели ничего не покупают? Знайте, что сейчас вовсю продаются и кандидатские, и докторские диссертации, стоит лишь поискать и отвесить необходимую сумму денег...
- А вы, Виктор Романович, покупали когда-нибудь у кого-нибудь работу? - поинтересовались как-то мы.
- Я уже и не помню, друзья мои. Давно это было. Хотя, нечто приходит мне на ум... Чертёж криволинейной детали я как-то брал у своей однокашницы за четыре порции мороженого... Никак мне не давались чёртовы сопряжения, да и преподавательница была та ещё грымза...
Мы всегда удивлялись, как он умел отыскать слова, чтобы прокомментировать любую ситуацию, и при этом сделать это не только красиво, но и полезно для окружающих. В третьем семестре к нам на поток перешёл парнишка - неуклюжий и горячий парень. У него была дурная привычка: любое дело нужно было обязательно сделать громко: хлопнуть дверью так, чтобы косяки чуть ли не слетели с кирпичей; захлопнуть оконную раму с таким грохотом, чтобы перепугавшаяся самка голубя выдавила из себя два яйца сразу. Когда он опоздал на лекцию по физике и вновь хлопнул дверью, а потом прошёл к своему месту не вдоль стены, а обойдя все первые ряды, Виктор Романович сначала проводил его взглядом, а затем заключил:
- Конечно, похвально, что вы с такой лёгкостью можете придать двери большое угловое ускорение и агрессивно обратить на себя внимание всех сидящих в аудитории, особенно Виктории и Аделины, мимо которых вы особенно демонстративно прошагали... Но, понимаете, Леонид - это всё природная сила, животная... А, значит, низменная. Гораздо мощнее и ценнее сила духовная. В молчании и спокойствии она, отнюдь не в шуме. Поучитесь у Полины, мой друг: тихая, скромная, не променяет книгу на клубы. А как скажет "нет", так несчастный влюблённый вены себе захочет перерезать.
- Я, конечно, утрирую и привожу лишь наглядный пример, друзья мои. Но, думаю, вы понимаете, о чём я.
С тех пор Лёня никогда не вёл себя шумно. Более того, он всерьёз увлёкся физикой, а через десять лет устроился в РАН, хотя до этого на его уме были лишь девчонки да спортзал.
Другой наглядный пример произошёл с Гошей, когда тот влился в скинхедскую группировку, что со временем отразилось на его внешности: бритая голова, куртка-косуха и берцы с белыми шнурками. Не обошлось и без неоднозначных татуировок, выдававшихся за традиционные славянские символы. Самое интересное было в том, что Виктор Романович не высказал ни одного осудительного слова в сторону его увлечений - он отыскал к нему подход со стороны. Гоша нам рассказывал, как однажды после двух пар физики в четверг профессор позвал его побеседовать с глазу на глаз:
- Леонид, я не собираюсь вас никоим образом осуждать, поскольку я всего лишь преподаватель физики, а не ваш отец или кто-то другой, имеющий право на нравоучения. Я прекрасно понимаю ваши мотивы и даже могу предположить, какой спектр внешних условий привёл вас к заинтересованности этими идеями. Я прекрасно помню нулевые, когда на Лиговском в Питере могли выпустить средь бела дня очередь из калаша в ту самую группу людей, а один раз при мне в "Макдоналдс" на Невском забежал провокатор, после чего началась потасовка с битами и кастетами... Только вы, Леонид, оставили без внимания одну важнейшую вещь. Сила не за тем, что активнее всех машет кулаками - а за образованными людьми, за нужными этой стране и этому миру людьми, получающими много денег. Думаю, вы понимаете, что, как бы это кощунственно не звучало - но всех не перебьёте. Помните новеллу Александра Грина "Зелёная лампа", как бедняк не терял времени и выучился на врача? Я советую вам направить вашу активную энергию не в деструктивные действия, а в повышение вашего уровня образования. Начните читать книги - если не знаете, какие, то я всегда вам с радостью посоветую после лекций. Выберите себе сферу, в которой сможете и захотите стать специалистом. Даже если физика вас не интересует - мой дорогой друг Алексей Владимирович с кафедры экономической теории начнёт с октября набор на программу, которая позволит получить второй высшее - начните учиться, откройте для себя путь к деньгам, а когда вы найдёте своё место в жизни и сможете реализовывать себя - то поверьте, это будет гораздо эффективнее, чем заниматься сомнительной деятельностью, к тому же расстраивая вашу маму и папу, которые и так еле сводят концы с концами из-за очередного сокращения на тракторостроительном заводе.
Гоша, надо сказать, долго упрямился, но всё же принял к сведению слова Виктора Романовича. Даже с учётом того, что ему пришлось побывать в полиции три раза и пройти судебное разбирательство, скоро он взялся за ум, а через десять лет стал владельцем трёх бензозаправок с планами расширяться в ближайшей перспективе.
Но и в этом случае не обошлось без весёлой ремарки от любимого нами Виктора Романовича, о чём на встрече выпускников десять лет спустя мы узнали от Георгия:
- Знаете, Георгий Николаевич, глубокоуважаемый Вольфганг Паули, которому принадлежит великое правило, объяснившее целую структуру мироздания и возможность существования целой периодической системы химических элементов без вырождения частиц в безликое нечто, похожее на конденсат Бозе-Эйнштейна... Он ведь очень трепетно относился к нацизму и всяким образом старался не ассоциироваться с широко распространёнными в те годы идеями... Был забавный случай, когда учёный сломал руку, и врачи ему либо по чистой случайности, либо по врачебной необходимости, либо по совпадению целого ряда факторов, не исключая забавного трюка... В общем, ему зафиксировали руку в гипсе в таком положении, которое очень было похоже на выполнение нацистского приветствия... И вы сами представляете, в каком виде приходилось бедному учёному представать перед студенческой аудиторией. И он очень противился тому, чтобы его тогда фотографировали...
Неоднократно он к нам обращался после того, как во время лекций мы узнавали либо о возможности применения принципа возможных перемещений для описания механического движения, либо о сведении изопроцессов к варьированию коэффициента кривой, называемой политропой, либо о современных подходах статистической физики к расчёту процессов, происходящих с большим числом элементарных частиц:
- Знаете, друзья мои, в чём состоит истинная маргинальность? Всё-таки, упиваться декадентскими настроениями под произведения Введенского и Вертинского, размышлять об употреблении кокаина и слушать музыку, мотивами которой выступают тщетность бытия и бесконечная безысходность, может каждый, для этого много ума не надо... А вы попробуйте любить жизнь такой, какая она есть, попробуйте находить красоту в тех мелочах, о которых вам не поведает ни одна книга. Попробуйте упиваться не саморазрушением, а красотой математических моделей, описывающих физические явления этого мира... Подумайте о том, какое разнообразие целому миру металлургии придаёт различие в содержании легирующих элементов и особенности производственного процесса... А что уж говорить тогда о Стандартной модели, когда число частиц, которое можно пересчитать по пальцам, даёт всё, что мы видим, весь осязаемый мир? Как эти непонятные частицы сливаются по механизмам, известным в полной мере одному только богу, в более совершенные ансамбли, которые в конечном счёте образуют целые галактики и планетарные системы, горы и равнины, пейзажи Восточно-Сибирского плоскогорья и Памира, изящество Большого Каньона и величие Елисейских полей, прохладные и туманные английские рощи, в одной из которых размышлял Ньютон, выходивший из келий подышать свежим воздухом? Огромные решётчатые своды итальянских капелл, описанные кистью Микеланджело, строгие фрески Джотто, весёлые и непринуждённые этюды из народной жизни Питера Брейгеля? Поэзия Петрарки, Райнера Марии Рильке, Джона Китса, Байрона, Пушкина и Лермонтова? Когда вы смотрите на обыкновенные электроприборы, в которых ток движется по законам Фарадея и Максвелла? В этом истинный нигилизм, в этом истинная маргинальность, друзья мои...
- Страдать может каждый. А вы попробуйте радоваться каждому дню, - заключал после своих умозаключений наш Виктор Романович.
После двух лет, проведённых с Виктором Романовичем, наступила серость и пустота, как только мы сдали последние экзамены по физике и приступили к изучению более сложных наук. Потом мимолётно пролетела защита диплома, годы работы, путешествий, во время которых неплохо так помотало по нашей необъятной родине и по миру... Я часто вспоминал своего преподавателя по физике, а особенно - в те моменты, когда волей-неволей оказывался в тех местах, о которых он рассказывал во время исторических отсылок. В частности, я помню, как в свободное время от командировочных вопросов гулял по Гамбургу, и в переулке набрёл на родной дом Генриха Герца... Или о доме, в котором пылкий Артур Рембо стрелял в своего близкого друга, Поля Верлена, в Брюсселе - и о них в рассказах Виктора Романовича отыскалось место, чтобы передать дух эпохи, той самой эпохи, послужившей переходным этапом от классической физики к квантовым неопределённостям и скачкам...
Меня неплохо так помотало по миру за многие годы жизни, и однажды, лет тридцать спустя, я вновь оказался в городе, в котором располагалась моя альма-матер. Несмотря на то, что многое должно было измениться с тех времён, некий непостижимый дух нашей родины всё же оставил множество вещей такими, какие они есть. Те же улицы, тот же 13-й трамвай, проезжавший мимо Ботанического сада... Многих моих однокашников уже либо нет в живых, либо все рассеялись по миру так, что для их поиска, пожалуй, и понадобятся те самые методы квантовой механики, о которых рассказывал мой физик. Но каково же было моё счастье, когда, проходя по знакомым коридорам своего университета, пахнущим деревянными полами и студенческими годами, уже в качестве представителя от столичного завода, я услышал всё ещё весёлый и звонкий голос Виктора Романовича!
- Роман, сколько же лет назад вы последний раз были на моей лекции? Вы знаете, какая доля элементов успела распасться за это время?
Эх, Виктор Романович...
Приложение
Родной дом Генриха Герца, из путешествия по Германии (2019 г.)
Гостиница, в которой Артур Рембо стрелял в Поля Верлена, из путешествия по Бельгии (2019 г.)
