12. Дун обнаружил себя на полу в собственной гостиной и не сразу понял, что уже выбрался из туннеля. Белая мебель, белые потолок и стены сливались в один фон. Тёмным пятном на белом полу лежал Волк. Сознание уцепилось за чёткое изображение зверя и медленно прояснялось. Ощущение скорости постепенно отпускало Дуна. Он адаптировался к привычному, прочному миру с устойчивыми формами. Волк приветливо стучал хвостом по полу. Он вернулся домой, вздохнул полной грудью Дун. Чего-то не хватало для полного умиротворения. Дуна одолело смутное беспокойство. Он искал и не находил нечто привычное, вдруг исчезнувшее, настолько привычное, что не сразу смог определить отсутствие чего именно его мучило. - Дух-дома, - сказал он таким тоном, каким замечают, что настенные часы, исправно отбивавшие время в течение многих лет, внезапно встали. Не было случая, чтобы Дух-дома-Дуна не поздоровалась с хозяином. Дун озабоченно потёр подбородок, поднялся на ноги, с каждым шагом ожидая услышать знакомый смех. Безмолвие навевало сон. Сладкая дрёма свисала с потолка, в углах затаилась лень. Если Дух-дома задумала играть в прятки - пусть играет в одиночестве. Дун широко зевнул, на глазах выступили слёзы. У него не было никакого желания разыскивать непонятно что. Волк придерживался иного мнения. Раздражённый чужим запахом, он глухо заворчал. - Думаешь, надо искать? - неохотно спросил Дун.
Он настороженно вслушивался и не обнаруживал ничего, выдававшего чужое присутствие - ни тихого дыхания, ни шороха движения. Вещи дремали в идеальном порядке, в каком их, уходя, оставил хозяин - ни складки в тканях обивки, ни следа на тонком слое пыли, припорошившем поверхности, ни сдвинутого предмета - всё на месте.
Чужой запах встревожил Волка. Он зарычал, пытаясь привлечь внимание человека. Люди иногда бывают на удивление бестолковы. Волк запетлял по комнате, выбежал на лестницу, нетерпеливо повизгивая дождался очень не спешившего Дуна, спустился на второй этаж. Запах раздражал, бился в ноздри. Дразнящие волны исходили от небольшого предмета, лежавшего у стены. Волк осторожно, с опаской потянулся в ту сторону, внезапно решился и с рычанием напал на предмет за неимением другого объекта для атаки. Предмет - зелёный и гладкий - выскользнул из зубов и покатился с гулким звуком.
Дун поднял то, что нашёл пёс. Высокий лоб пробороздили три глубокие морщины. Волк залаял, прыгнул, пытаясь достать гладкий и зелёный предмет. Человек правильно его понял, именно там то, что он ищет. Дун отмахнулся от собаки. - Бутылка, - недоумённо разглядывал он пузатый и тяжёлый сосуд. - почему бутылка? Зачем бутылка? Как Дун ни вглядывался в тёмное стекло - содержимое разглядеть не удалось. Он встряхнул бутылку - в ней ничего не переливалось, не перекатывалось. Длинное узкое горлышко было запечатано сургучом. Дун сосредоточенно разглядывал оттиск печати: причудливая чашечка цветка, подтачиваемая червём, не подозревающим, что острые частые зубы, растущие из краёв лепестков, вот-вот сомкнутся на его жирном теле. Дун видел оттиск впервые. Владелец печати был ему не знаком. Дун сломал сургуч. Под сургучом оказалась обыкновенная деревянная пробка. Дун стукнул по дну бутылки. Пробка с шумом вылетела, а за ней - мутный сгусток газа, визжавший голосом Духа-дома-Дуна. Дун и Волк в первые мгновенья ошеломлённо следили за беспорядочно мечущейся в пространстве, словно сдувающийся воздушный шарик, Духом-дома, пару раз, когда траектория полёта Духа должна была пролечь через их головы, удачно отклонились от столкновения с разбушевавшейся сущностью. - Ви-и-и, - яростно пищала Дух-дома-Дуна, отлетавшая от стен.
- Надо же, стала видима от злости, - удивился Дун.
Гнев Духа-дома-Дуна стал выдыхаться. Туманность прекратила носиться по комнате ракетой. Она свистнула в последний раз и затихла. Раздались горькие рыдания.
- Я не виновата, - плакала она, став снова невидимкой, - меня запечатали заклинанием джинов. - Кто посмел? - наступила очередь Дуна гневаться.
- Не знаю, не знаю, не знаю, - запричитала Дух-дома-Дуна, - у него было закрыто лицо, О, я виновата-виновата-виновата.
- Прекрати реветь, - рявкнул Дун, - и рассказывай по порядку, по порядку, по порядку. - Я и рассказываю по порядку. Я виновата-виновата-виновата: он подло запечатал меня заклинанием джинов. Оскорбил! Запятнал мою честь хранителя дома, - рыдала Дух-дома-Дуна.
- А что он украл-то? Зачем влез?
- Не знаю, пока я сидела в бутылке, он мог вообще дом спереть и оставить бутылку со мной на пустом месте.
- Но ведь зачем-то он сюда влез... - сказал Дун, - А что, почты не было?
- Внизу, на столе, если не украли, - буркнула Дун-дома.
Дун проворно сбежал по лестнице на первый этаж, на ощупь нашёл неразличимый на белой поверхности стола белый плотный конверт и нетерпеливо надорвал его сбоку.
- Для этой цели существует специальный нож, - назидательно проскрипела Дух-дома. Он развернул лист, исписанный твёрдым мелким почерком и торопливо прочёл:"Мастер Дун, в моём расположении оказалось музыкальная шкатулка, принадлежавшая ранее другому мастеру, по слухам страстному коллекционеру. Думаю, тебе будет интересно взглянуть на скрипичный механизм и ту, что приводит его в движение. Я тягощусь приобретением и спешу сбыть его с рук. Мне показалось, будто ты в нём заинтересован. Согласна обменять на твою шкатулку. Другие предложения меня не интересуют. Встретимся на празднике у императора. Шкатулка будет со мной. Дегена."
Дун ещё раз перечитал письмо. Подружка Тинора запросила немало - шкатулку с событиями. Дун, одолеваемый сомнениями, медленно поднялся на второй этаж. Он уселся в чашу весов, полностью занимавших крохотную комнатку, где ему лучше всего думалось. Пустая чаша раскачивалась у потолка. Обмен. Стоит ли девушка со скрипкой Его шкатулки, полной ингредиентами не произошедших ещё событий? Он собирал по вздоху, по плевку, по взгляду, по содроганию поверхности, по взрывной волне- вот так просто, - возьми и отдай. Жалко. С другой стороны, девушку со скрипкой пора вводить в действие. Как же её введёшь, если она в плену у Дегены - надо вызволять. За непомерную цену, застонал Дун. О его шкатулке ходили легенды. Утверждали, что в ней хранится целый мир. Враки, конечно. В шкатулке находился сырой материал, составные части, из которых только предстоит создавать. Мысли Дуна вернулись к обмену. Дегена сама не знает, что требует. Дун ей в своих делах не отчитывался, она его не инспектировала - откуда ей знать, чего и сколько в его шкатулке. А мы Дегену обманем, потёр он руки, мы содержимое шкатулки переполовиним, мы выберем наименее ценное, переложим в похожую шкатулку и подсунем ей, даже сыграем с ней злую шутку, отдадим ей событие, которое произойдёт с ней, а с людьми происходит разное, не всегда доброе. Мангуста мы ей подсунем, чуму на её змеиную голову. Дун выпрыгнул из чаши весов и побежал в свой кабинет, на ходу сочиняя историю, в которую втравит Дегену. Он подмигнул своему отражению в зеркале. Уверенным жестом протянул руку к шкатулке - рука замерла на полпути в воздухе. Шкатулка исчезла. Понимая всю безнадёжность попытки, Дун, сантиметр за сантиметром, обыскал комнату. Как и ожидал, ничего не нашёл. - Теперь я знаю, зачем влез вор, - уныло сказал он и неизвестно кому кротко пообещал, - убью.