Аннотация: Продолжение записок графомана. рекомендуется читать с первой записки.
3. О возраст осени, ты мне... А я тебе.
И что же это за поэт, который не отдал долг осени. Я лично совсем не уверен, что осень считает, что ей что-то должны. Скорее всего, ей уже давно тошнит от назойливого желание графоманов присоединить её к своим слушателям. Графоманам осень кажется мистическим проводником, участие которого в становлении личности является неотъемлемым атрибутом поэзии. И я, как настоящий графоман, не мог отказать себе в удовольствии, и не отказал. Что, в результате, вылилось в долгие и со стороны жалкие бдения у окна в поисках вдохновения, которое должно излиться на меня желтыми листьями печали. То, что в результате на меня вылилось, я уже не показывал отцу. Естественно исключительно из-за радения о его здоровье. Но с некоторой сладострастной покорностью представляю тебе, мой читатель.
Взгрустнула осень листопадом
Покрылась дрожью на воде
Октябрь гонит листья садом
Через костёр и дым, к тебе
И ветер разметал мечты и розы.
Дыхнули тучи холодом в лицо.
Тяжелые осенние морозы
Легли дождём. Замкнулось кольцо
И удивлёно вскинув брови небо
От боли, словно статуя застыв,
Смотрело на меня, где бы я не был,
Свой серый глаз единственный раскрыв
Как верно заметил один из критиков: ужасы какие-то. Чтобы пояснить мою крайнюю нелюбовь к этому стиху скажу только одно: в нем не нравиться ни одна строчка. Есть только нелюбимые строчки и очень нелюбимые. Хотя, наверное, каждый графоман не любит своих стихов, иначе зачем они их выставляют на осмеяние критиков.
Самое поразительное что судьба этого стиха была не столь ужасна, как может показаться читая его. Моим собеседникам и даже некоторым друзьям, которые призваны понижать уровень головы и повышать уровень неба, а по-простому, опускать на землю, это стихотворение понравилось. И немного посмаковав фразы и удачные (!?) строки я отнес вышеприведенные стихи и еще что-то (к сожалению уже не помню какие) в местную газету, для того чтобы редактор литературного раздела поправил некоторые шероховатости моих творений и непременно напечатал их до 8 марта - подарок матери.
Редактор этот, молодой и, как потом, впоследствии, было выяснено одной моей знакомой, сексуально озабоченный человечек, немного нервно прочитал их, а потом с какой-то обреченной грустью, глядя в окно, сообщил, что литературный раздел сформирован на год вперед, и, несмотря, на огромную литературную ценность моих стихов, сейчас втиснуть их в план, значит кого-то обидеть, поэтому надо прийти через годик. Странное желание человека оттянуть неизбежное. После небольшой паузы, еще раз глянув на листок с моими стихами, он немного задумчиво произнес, что мне просто необходимо сосредоточить свое внимание на любовной лирике.
Как ты понимаешь, мой читатель, это была путевка в жизнь...