Пять дней как проклятый вкалывал я в поле, кося по холоду, а по жаре вязал снопы и отвозил их на хранение. Мужское население оценило скорость работы литовкой, однако неодобрительно качали головой глядя, сколько зерна теряется при уборке. Но я нашел способ значительно снизить потери. Связав большую метлу, сметал потерянное зерно в кучи вместе с мусором и землей, да так и собирал. Потом будет время очистить, а пока главное скорость. С полем удалось справиться только благодаря тому, что я прежний лентяйно его засевал и на пяти гектарах пшеницы как таковой было от силы половина, причем кусками то там, то сям по всему полю. Когда закончил, ко мне подошел староста и спросил, когда и чем буду платить за поле. Подготовленный Гораздом к этому вопросу, отдал три копийки за это лето и пять за следующее. Почему пять? Да потому, что если платишь в конце лета надо за стандартную делянку отдать либо шесть четей отборного зерна, либо три копийки, а если платишь заранее, то на шестую часть менее. В центральных областях эти цены выше в несколько раз, и многие крестьяне выселяются в сторону чуди только из-за большого количества дешевой земли.

Решил я взять в следующем лете две делянки. Казалось бы не логично, в этот-то раз еле с половиной справился. Только в следующем лете у меня две жены будут, найдется и кому за хозяйством приглядеть, и в поле помочь. Да и не собираюсь я их целиком злаками засеивать.

Хочу посадить репу, так как её можно высеивать раньше большинства других посадок, горчицу, горох и многое другое. Если грамотно распределить площади, то можно без великого напряжения сил, в течение долгого периода заниматься посадками и сбором запасов на зиму. Всему своя очередь.

Распахал поле под зиму, чем сильно удивил соседей заканчивающих сбор урожая. Поскольку поле было на склоне пусть и пологого но холма, я разделил его на части несколькими валами идущими так, что бы сдерживать талые воды и смыв грунта. После, засеял все поле горчичным семенем потратив половину запаса, на что удостоился межмирового жеста с пальцем у виска всё от тех же соседей. Самое тяжёлое было пройти весь этот участок деревянной бороной, которая постоянно ломалась. Вы спросите, зачем горчицу-то посеял? А потому как она чудесный сидерат*. За оставшееся до холодов время, она успеет вырасти на пятнадцать-двадцать сантиметров, просанирует почву от кучи заразы, а как ударят морозы, ляжет на землю как мульча, став по весне замечательным гумусом.

Хорошо, что мой отец, в том мире, заядлым дачником был, на сельхоз выставках с ним академики на равных общались, обсуждая что-то из мира посевной, вот и я нахватался малость.

Следом взялся за целинную часть поля. На самом деле мне сильно повезло, что мой старый участок оказался с краю общинного надела, по этому, когда я оплатил второй, староста указал на землю лежащую рядом.

Да..., без отвала на плуге я бы и с половиной не управился. Перепахав поле только один раз, до состояния крупных валунов из слежавшейся земли вперемешку с дерном, сделал водосдерживающие борозды и оставил всё до следующей весны.

* Сидераты - это однолетние растения, которые сажают для улучшения химического состава и структуры почвы. (Прим.авт.)

Пока не пошел дождь, занялся огородом. Чеснок сажать еще рано, а вот озимые высеять вполне можно.

Почему на огороде?

Насколько я узнал, здесь сажают только яровые, а ведь озимые это ранние урожаи, разделение нагрузки, и как следствие дополнительные доходы. Понятно, что здешние сорта не подходят для озимой посадки, а значит требуется создавать нужные самостоятельно.

Как-то в детстве, я читал книжку взятую в деревенской библиотеке. Там был рассказ, как один мальчик во время Великой Отечественной Войны, остался вдвоем со старым дедушкой. В зимнее время, они с дедом лущили оставшиеся от молотьбы колосья, и он стал отбирать самые красивые и большие зерна для посадки. Дед поддержал его идею, и по весне выделил ему отдельную грядку. Парень много ухаживал за своей "делянкой" и осенью они собрали с нее урожай. Они вновь, в ручную, перебрали все колоски и отобрали лучшие из них. Потом из этих колосков отобрали лучшие семена. Прошло еще одно лето и собрав урожай, они очень удивились количеству и качеству зерна, которое получилось собрать с одной махонькой грядки. Дед показал председателю колхоза результат, и весной эти семена посеяли на колхозном поле. А потом мальчику сказали, что его семена зарегистрировали как отдельный сорт и этому сорту присвоили имя этого самого мальчика.

Еще в детстве, эта история запала мне в душу. Уже во взрослом возрасте, я пробовал заниматься селекционной работой на даче, однако сложно улучшать то, что многие поколения селекционеров улучшали многие десятилетия. Немного получалось с картошкой, по крайней мере, у нас была лучше всех.

Здесь же не паханое поле, в прямом и переносном смысле. Я запланировал на цели селекции выделить около сотки земли. Одну часть засеял под зиму. Конечно большая часть ростков погибнет, однако выжившие, пойдут на следующее лето, глядишь так два-три года пусть и плохонький озимый сорт но получится.

Другую же часть засею пшеницей яровой, по примеру этого самого мальчика из старой советской брошюрки.

Выделив еще около сотки земли под озимые посадки, типа чеснока и редьки, остальное перекопал под лопату и засеял все той же горчицей.

Буквально через пару часов после окончания запланированных работ в огороде набежали тучи и хлынул ливень перешедший в долгий моросящий дождь. В отличие от нашего мира, здесь дождь не принес свежести, даже стало тяжелее дышать. Прохлада же пришедшая вслед за дождем, не расслабляла после долгого периода жары, а была какой-то знобкой.

Не было никаких сил. Едва приняв живность у пастухов, запер ее по стойлам и упал на лавку. Тяжелый сон свалился на меня как мешок с песком, и с утра последствия были примерно такими же. Толи перетрудился, толи болячка какая пробралась, но в это день решил занять работой с низкой физической нагрузкой, которая к тому же давно меня ждет.

Куклу для князя решил сделать немного побольше барской. Основной идеей было сделать открывающиеся глаза. В принципе ничего сложного нет, поставь грузик на жесткий рычаг, закрепи на нем веки куклы и моргание обеспечено. Только вот мелкой работы очень много. Даже с учетом новых инструментов испортил множество заготовок. В итоге удалось вставить по очереди веки, глазные яблоки и заглушки, что бы все остальное не вылетало. Одной из сложнейших задач стало сделать так, что бы грузик при отрывании глаз не стучал. Справился сузив по краям канавки по которым ходил рычаг. Получилось даже интересней, когда поднимаешь куклу вертикально она просыпается как бы постепенно, а когда кладешь горизонтально, то нужно немного поукачивать и лишь тогда она соизволит "заснуть". Конечно этот эффект продлится не очень долго, лишь пока рычаг не разработает канавки, но смотрится интересно. Дополнительно изваял под куклу небольшой ларец из целого дубового пенька, диаметром сантиметров сорок. Изразцов ваять не стал, да и не умею я, разве что на крышке волну вырезал, поэтому постарался максимально зашкурить, что бы показать древесину и покрыл олифой сделанной из полулитра льняного масла, что прикупил у старосты за копийку, других вариантов покрытия так и не придумал. В принципе сделать лак не сложно, если есть расходные материалы, но чего нет, того нет. В общем, на куклу, ее одежду и упаковку потратил пять дней, отвлекаясь только на обязанности по дому.

Через два дня односельчане собирают обоз и он едет на ярмарку. Этот год оказался богат и набралось аж шестнадцать повозок. Некоторые собирали одну в складчину на 4-6 семей, были люди которые набивали полную повозку сами. Староста же набил две повозки, и еще договорился о месте с хозяином третьей. Большинство повозок собирали заранее, оставляя место только под скоропортящиеся грузы. Горазд несколько раз заходил интересуясь количеством готовых пугал, неизменно уходя крайне недовольным.

Закончив куклу для княжьей дочери, я принялся плести товар на продажу. Навязав три штуки, параллельно успевая принять и обиходить скотину, завалился спать. Завтра сватовство! Надо выспаться...

"Запустив" утреннее хозяйство, я прыгнул на возок к одному из будущих тестей, и мы покатили в Силовичи.

Примерно минут через сорок, проезжая мимо барской усадьбы, мы встретили хозяина оной. Он с сыном, тем самым чей конь подарил мне "благословение богов", и парой помощников двигались нам на встречу.

- Никак дичь сама на охотника идет! - Радостно сказал барчонок.

Барин только хмыкнул в бороду и поинтересовался куда путь держим.

- Дык, жанихаться грядем по малу. - Ответил Горазд за нас обоих.

- Вона как? - Поднял брови боярин. - И до кого же?

- Дык, за Светланою, Людмила дочкой - смущенно ответил дядя.

- Ха... за чудной страхолюдиной? Ну вы и дурни?- брякнул барчонок, за что тут же словил от отца крепкого леща.

- Цыть ослоп! Это тебе красномордых, да мясных телушек все подавай. Внегда поумнеешь? Своего разумения нет учись чужому, тютя. - Зашёлся барин не на шутку. - Кабы моложе была девка, сам бы за тебя сосватал.

Глубоко вздохнув по бестолковому чаду, родитель вновь переключил внимание на нас.

- Возьмете сватом, али не гож? - Лукаво глянул хозяин земель местных.

- Честью великою почтем Никодим Ефимович - Поклонился я в пояс, пока Горазд хватал ртом воздух.

Наша процессия наделала шума. Хотя бы потому, что барин заставил нас заехать на его двор, и погрузив к нам на повозку небольшой сундучок из наполовину рассохшегося дерева, выдал каждому по красиво расшитой рубахе. Лишь после этого собрав довольно представительный кортеж вокруг нас, он дал команду продолжать движение.

Въезд кортежа собрал внушительную толпу. Лицо старосты, когда он выглянул со двора надо было видеть. За краткий миг на нем сменилось с десяток разных выражений, от раздражения до уважения смешанного с удивлением и недоверием. Мотнув головой, в надежде, что все это ему померещилось, Людмил тем не менее бодро метнулся к воротам и впустил на двор нашу компанию.

А барин оказывается еще тот лицедей. На немалом старостином дворе он развернул широкое представление. После сообщения о желании женить такого достойного купца как я, он начал перечисление моих достоинств, а его сын меня ругал. Да..., "яблоко от яблони". В общем хвалили и ругали знатно. Староста отойдя от некоторого ступора, с удовольствием включился в действо, расспрашивая и задавая каверзные вопросы.

Примерно через час препирательств, в которых под конец принимало участие половина веси, настал черед "товара". Людмил, минут сорок разливался соловьем, какую радость он буквально с мясом отрывает от себя. Под конец его монолога, мне, да и не только мне казалось, что ангела выдают за бомжа. Тут в дело вступила бойкая соседка Глафира, и понесла на бедную девочку. Новый акт "марлезонского балета", пожалуй вышел даже более захватывающим чем первый. Староста докрасна ругался с соседкой, а "купцы" с удовольствием наблюдали.

Итогом взаимного представления вышел не менее запоминающийся торг. По-моему, Барин умудрился выторговать даже больше, чем изначально договорились Горазд с Людмилом. После того как пожали друг другу руки, барин достал подарок для невесты. Вытащив сверток, он его развернул, и зрителям предстал очень красивый кокошник. Совсем не то убожество, которое одевают "наши телезвезды" на голубых огоньках, а нечто более напоминающее широкую диадему из ткани с красивой вышивкой.

Получив подарок, отец зашел в дом и через несколько минут вышел с дочерью, которая судя по всему, все это время прихорашивалась. Что могу сказать? Похоже в девушке проснулась какая-то кровь из южных народностей. На мой взгляд, красавица писаная, только видимо у местных другие представления о красоте. Да, она худа, но не болезненно, да груди там нету, но не всем же пятый размер, формы лица очень аккуратные, немного заострено-хищные.

Осмотрев меня презрительным взглядом невеста показательно отвернулась. Когда отец рыкнул на неё, повернулось обратно, показывая какой-то новый, загнанный взгляд. Глубоко вздохнув, Светлана приняла венец от барина и с помощью отца вложила в мою "лопату" свою маленькую ладошку.

Потом, Староста выкатил небольшой бочонок медов, и вытащил приличную кадушку кваса. Конечно на всю толпу этого было мало, и соседи всей весью, накрыли очень неплохую поляну. Были песни пляски, народ играл на чем умел, свистели, стучали, трещали, кто во что горазд.

Через пару часов веселья, барин отозвал меня в сторону.

- Добро, что не погнушался не красавицей, жена будет верная послушная, и работящая. Достойная дева, всяко мужу помощь.

- А скажи ты мне, готова ли кукла для князюшки? Али мне на торг ехать, каку другую радость ему сыскивать? - Делово продолжил барин.

- Готова кукла приказанная, Никодим Ефимович, почитай неделю мастерил. Вот, собирался ее тебе сразу за смотринами отвезти. - Спокойно ответил, я зная что срок отъезда барина примерно через неделю. - Мыслю как украсить сие побогаче, вот и не спешил.

- Хороша ли кукла? Не уроню себя пред очами ясными?

- Как можно барин? Лучше прежнего вышла, сам не налюбуюсь.

- То добро! Слышал я, что вторую жёнку сразу взять решил? Так ли?

- Так Никодим Ефимович, поначалу мыслил едино Гораздову дщерь Ладу женою взять, да сам Горазд и отговорил, растолковал неразумному. - С некоторым сомнением проговорил я.

- Вона как. Горазд, калач тертый, лучшую невесту тебе сговорил, а что стара не смотри, за то умна и деловита. Там в повозке, в ларце, на тот случай лежит еще один венец для второй жены, ибо недолжно одной невесте богаче другой за свадебным столом сидеть. Зависть да кривь в дом принесут, там они и останутся.

Хлопнув ободряюще по плечу, барин сказал, что ждет свой заказ и обещался быть на нашей свадьбе.

Домой вернулся поздно. Во дворе стояли корова, баран и три овцы. Надо завтра поблагодарить пастухов, что не бросили и загнали.

Утром разобравшись с живностью, стартовал на повозке к барину. Сундучок вышел не слишком легким, да и кукла получилась килограмма на три.

Въехав на двор, застал суету бегающих туда и сюда жителей усадьбы. Полчаса пытался привлечь внимание барского тиуна, и не заметил, что оказался на дороге у богато разукрашенной повозки.

Ни с того, ни с сего спину ожгло огнем и я очутился лежащим на земле. Лишь чуть отдышавшись увидел двух здоровых мордоворотов, которые неспешно подходили ко мне с двух сторон обходя возок. Рядом же всадник на шикарном коне сматывал длинный, боевой хлыст.

Не говоря ни слова, обломы начали бить меня ногами. Как мог, скрючился, стараясь подставлять под удары самые безопасные места. Через несколько минут избиения раздался женский голос, - будешь знать холоп, как загораживать дорогу боярам. И тут же другой, знакомый.

- Прекратить!

На этом моменте я потерял сознание, потому как один из обломов таки достал меня ногою в голову.