Аннотация: 1. О себе. 2. Студенческие годы в МЭИ, 1946-1952.
3. Почему "жидомасоны"?
Генрих Бабич
Содержание.
1. О себе.
2. Студенческие годы в МЭИ, 1946 г.-1952 г.
3. Почему "жидомасоны"?
1. О себе.
Бабич Генрих Ханинович.
Родился в 1929 году в г. Бердичеве Житомирской области (угораздило родиться в городе с таким прямо-таки нарицательным названием). По национальности чистокровный еврей (по крайней мере в четвертом поколении).
Отец по специальности был инженером сахарной промышленности. Это определило то, что все предвоенные годы мы жили в рабочих поселках различных сахарных заводов Украины. В самом начале войны одним из последних эшелонов наша семья была эвакуирована на восток. Это спасло нам жизнь. Отец четыре года был в армии, остался жив.
По окончании войны отец получил назначение на сахарный завод в станицу Кореновская Краснодарского края. Здесь я в 1946 году окончил школу с золотой медалью. Вынужден этим "похвастаться" потому, что таким образом получил возможность поступить практически в любой ВУЗ страны без вступительных экзаменов. Выбор пал на Московский энергетический институт, факультет Электрификации промышленности и транспорта.
В апреле 1950 года в МЭИ на факультете Электровакуумной техники и специального приборостроения была создана первая в стране группа по вычислительной технике, куда я был переведен. Окончил институт в ноябре 1952 года и был направлен на работу на Рязанский завод Счетно-аналитических машин. Проработав там положенных три года, вернулся в Москву. Прописался здесь на том основании, что в Москве оставались жена и дочь.
Вся последующая трудовая деятельность, вплоть до отъезда в США в 1994 году, прошла в Москве. Возможно, читающим эти строки бывшим однокашникам, особенно работавшим в области автоматизации, окажутся знакомыми организации, где я работал.
Начал свою московскую деятельность в 1956 году в закрытой организации авиационной промышленности, которая располагается в непосредственной близости от платформы железнодорожной станции Тушино. В 1961 году перешел в институт Проблем управления, бывший институт Автоматики и телемеханики (Технической кибернетики). Здесь в 1965 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1967 году вынужден был покинуть институт, так как не сумел избежать последствий интриг, процветавших в институте в связи с противоборством двух соперничавших групп. Я попросту попал между двумя академиками как между молотом и наковальней.
Далее, в 1967 году, судьба занесла меня в Специальное конструкторское бюро "Цветметавтоматика", которое затем было преобразовано во Всесоюзный научно-исследовательский и конструкторский институт "Цветметавтоматика". Здесь проработал 15 лет, до тех пор, пока согласно решению Комитета Партийного Контроля при ЦК КПСС был, что называется, вышвырнут "на улицу". Это произошло потому, что я к тому времени заведовал лабораторией, в обязанности которой, в числе других, входила подготовка материалов по экономической эффективности, а определенным лицам в КПК нужен был пример для битья именно этого направления.
После увольнения из "Цветметавтоматики" в 1983 году меня приютило научно-производственное объединение "Черметавтоматика", где я проработал старшим научным сотрудником до 1991 года. К тому времени в Москве была создано отделение организации под экзотическим названием Всемирная лаборатория. Такие отделения были организованы в ряде стран под эгидой ЮНЕСКО для проведения работ, рамки которых не были связаны с ограничениями, складывающимися в отдельных странах. Большая группа сотрудников, и я в том числе, перешли в эту лабораторию и продолжали заниматься все теми же автоматизированными системами, но в более свободных условиях.
В течение 15 лет, примерно с 1972 по 1987 годы, занимался проблемой разработки языковых программных средств и построением автоматизированных систем в условиях так называемой неполноты информации. Результатом этой работы явилось множество публикаций, включая две книги, и подготовленная докторская диссертация. Представил ее к защите в учебный институт Стали и сплавов. К 1990 году прошел весь путь подготовки к защите, но за 10 дней до назначенной защиты вынужден был отозвать работу. Причина все та же извечная - национальная. Еще раз подчеркну, что уже был 1990 год, казалось бы новая обстановка в стране, но это было не так. Воспринял ситуацию не так трагично, так как к тому времени знал, что моя дочь со всей ее семьей собирается эмигрировать в США. А зачем в этой стране нужен еще один доктор наук моих лет?
И вот, с 1994 года живу в США и веду, как я это формулирую, "активный личный образ жизни".
В заключение - о моем хобби. В течение более тридцати лет занимался горным туризмом. Участвовал в походах практически по всем горным массивам Европы и советской части Азии. В последние годы увидел даже Швейцарские Альпы, но это уже в комфортных условиях цивилизованного туризма. Люблю путешествовать. Довелось посетить 19 стран.
Мой адрес:
Genrikh Babich
602 Sawyer Terrace, Apt. 726
Madison, Wisconsin, USA
Тel.: (608)238-5139
E-mail: gbabich2000@yahoo.com
2. Студенческие годы в МЭИ, 1946 г.-1952 г.
Эти заметки относятся ко времени сталинских послевоенных лет. Они условно разделяются на два типа: общего характера и сугубо личные. Конечно, значение воспоминаний общего характера, несмотря на их субъективный оттенок, более очевидно. Тем не менее, персонифицированные факты также позволяют понять особенности жизни в определенное время. В этом, на мой взгляд, и состоит смысл написанного.
Несколько слов о годах, предшествовавших поступлению в институт.
Родился я на Украине в 1929 году. Мой отец был инженером-технологом сахарной промышленности. По окончании института он быстро поднялся до уровня главного инженера и затем в течение 35 лет, за исключением военного времени, работал в этой должности на различных сахарных заводах. Всю войну он был в армии, а мы с матерью - в эвакуации. По окончании войны и демобилизации отца мы жили в станице Кореновская Краснодарского края.
Окончил школу в 1946 году с золотой медалью, что давало право поступления в любой институт страны без вступительных экзаменов. Встал вопрос, куда пойти учиться дальше. Сомнений в том, что я буду инженером, не было. Вопрос - по какой специальности. Отец был не только технологом. Он всегда проявлял большой интерес к электрификации и автоматизации, считал это генеральным направлением технического прогресса. Мы взяли справочник вузов Москвы и выбор пал на Московский энергетический институт, факультет электрификации промышленности и транспорта. На том и порешили.
Поехали мы в Москву вместе с Толей Криксиным, который тоже окончил нашу школу с золотой медалью.
Ехать нужно было с пересадкой на станции Тихорецкая, через которую проходили все поезда кавказского направления. Проблем с билетами не было, поскольку мы ехали в сторону, обратную курортному потоку. Через год после окончания войны люди уже ездили отдыхать на юг.
Мы приехали в институт и при оформлении документов заполнили анкеты. В них среди других вопросов были такие:
- служили ли Вы или Ваши ближайшие родственники в белой армии;
- были ли Вы или Ваши ближайшие родственники на временно оккупированной территории.
Если в ответ на первый вопрос мы с Толей ответили "ни я, ни мои ближайшие родственники в белой армии не служили", то по второму вопросу Толя должен был признать, что в 1942 году он полгода был в оккупации. В то время ему было всего 14 лет. В результате меня приняли в институт тут же, а Толе сказали, чтобы он ехал домой, о результатах ему сообщат по почте. При этом было прямо сказано, что дело в его пребывании в оккупации. К счастью, все обошлось, Толю приняли и мы с ним прожили шесть лет в одной комнате студенческого общежития и вместе окончили институт.
До начала занятий оставалось больше месяца и мы решили ехать домой. И тут возникла транспортная проблема. Мы пошли на Курский вокзал, где оказалось, что очередь там на две недели, а билеты можно купить только на сентябрь. Было принято неоригинальное для того времени решение - ехать на крыше пассажирского поезда.
На Курском вокзале контроль был строгий. Поэтому мы поехали электричкой в Подольск, где все южные поезда делали первую остановку. Там взобрались на крышу подошедшего пассажирского поезда и поехали. У меня была армейская шинель отца и походный военный рюкзак. Я завернулся в шинель, одну руку просунул в лямку рюкзака, а вторую лямку перекинул через вентиляционную трубу вагона. Толя этого не сделал и ночью мы проснулись от окрика: "Эй, парень, куда ты катишься?". Оказалось, что Толя был уже на краю крыши.
К утру мы приехали на станцию Орел. И тут выяснилось, что на крыше соседнего вагона ночью была поножовщина и зарезали какого-то парня. На поезд поднялся большой наряд милиции. Они сняли труп и согнали всех ехавших на крыше. Нас завели в большую милицейскую комнату и потребовали документы. Мой отец предусмотрительно, на всякий случай, выдал нам липовые командировочные удостоверения. Большинство предъявили паспорта и таким образом оказались задержанными, а мы вручили ненужные нам командировочные удостоверения. Затем, улучшив момент, вышли на перрон и взобрались на крышу следующего поезда.
Уже к утру следующего дня мы были в Ростове на Дону. Новое затруднение. Громкоговорители вокзала каждые пять минут передавали объявление: "Граждане пассажиры, едущие на крышах поездов (оказывается, нас тоже считали пассажирами!), будьте осторожны, на перегоне Ростов - Батайск низкие фермы мостов!". Администрация железной дороги не ограничилась этим объявлением и предпринимала все меры, чтобы воспрепятствовать проезду на крышах. Нас согнали на перрон и когда поезд тронулся, на ступеньках каждого вагона стояли милиционеры. Их задача состояла в том, чтобы не допустить людей на крыши, а когда поезд уходил за пределы перрона, милиционеры соскакивали.
Я стою на перроне и мимо меня проносятся вагоны с милиционерами на подножках. Уже виден последний вагон. Тогда я прыгнул на подножку проносившегося мимо вагона прямо в объятия милиционера. Он кричит: "Прыгай сейчас же!". А я ему в ответ: "Попробуй столкни. Разобьюсь - будешь отвечать!". Милиционер чертыхнулся, спрыгнул, а я благополучно взобрался на крышу. Толя от меня тоже не отстал. Мы распластались на крыше и действительно, когда проезжали по мосту через Дон, фермы проносились близко над нами.
К вечеру мы доехали до Тихорецкой и вскоре были дома. После такого путешествия я залез в ванну, мама несколько раз меняла черную воду, а для прочистки канализации пришлось вызывать слесаря.
Но это уже мелочи по сравнению с тем, что я студент передового московского института!
* * *
Сначала расскажу о бытовой стороне студенческой жизни. Хотя эту составляющую нельзя считать для того моего возраста главной, но это были первые послевоенные годы, поэтому опускать эту тему не буду.
Поселился я в корпусе студенческого общежития, в котором прожил шесть лет до тех пор, пока не женился летом 1952 года. В корпусе шесть этажей. На каждом этаже вдоль длинного коридора примерно 40-50 комнат. В обоих концах коридора туалет и две-три душевые кабинки. В комнате жили 5 человек, для этого в ней были две двухэтажные кровати и одна обычная. Кроме этого, имелся стенной шкаф, стол и пять стульев - все.
Режим дня был следующий. Занятия начинались в 9 часов. Общежитие было недалеко от учебных корпусов, поэтому мы вставали в 8:30. Те, кто в порядке очередности спали на верхней кровати, имели "преимущество" - соскакивая с кровати, они старались в воздухе впрыгнуть в штаны. Без завтрака мы бежали на лекции, которые продолжались до 3-х часов ежедневно. После лекций - бегом в столовую.
Здесь уместно рассказать о нашем питании. Когда мы приехали на Кубань сразу после войны, первые месяцы отличались тем, что после голодных лет я отъедался. Запомнилось, что во время обеда мог целиком съесть жаренную утку - душа требовала. А студенческие годы начались опять с полуголодного существования. В то время в стране на все продукты были карточки. Студенты получали так называемую рабочую карточку, т.е. мы приравнивались к работающим гражданам. В студенческой столовой, где были прикреплены наши продовольственные карточки, мы за один раз съедали завтрак, обед и ужин. Обед состоял из четырех блюд, а на завтрак и ужин давали по два блюда. Помню стол, заставленный этими "блюдами".
Карточная система была отменена в декабре 1947 года. Так как Москва всегда была на особом режиме снабжения, в магазинах сразу появились все необходимые продукты. Мы ожили. Яркое "гастрономическое" воспоминание тех дней. Хотя по-прежнему бежали на лекции без завтрака, но в первый же перерыв стремглав неслись в буфет, где покупали половину батона, разрезанного вдоль, в который были вложены 100 грамм "любительской" колбасы "с жирком". Мне кажется, что я до сих пор ощущаю во рту вкус этого "лакомства". С отмены карточек и до конца студенческих лет мы в комнате в складчину, по очереди, варили общий обед.
После обеда мы шли в общежитие и занимались там обыкновенно до часу ночи. Такой режим работы продолжался четыре года. Только на последних курсах наступило некоторое послабление. Энергетический институт давал очень серьезную теоретическую и общеинженерную подготовку, а это требовало большого труда.
* * *
А теперь расскажу о главном - чему и как нас тогда учили.
Первые два курса прошли в интенсивной общетеоретической подготовке. Высшая математика, в том виде, как нам ее преподавали, представляла собой принципиальный скачок по сравнению со школьной математикой. Помню, сколько усилий было потрачено преподавателями для доведения до нашего понимания определения предела функции. Трудность состояла в том, что в большом объеме навалились неведомые понятия.
Но за что я в последующем был особенно благодарен институту, так это за полученную электротехническую подготовку. Кафедрой электротехники заведовал профессор Карл Адольфович Круг, который во время моей учебы был уже в преклонном возрасте. Благодаря его заслугам была создана московская электротехническая школа, которая принципиально отличалась от ленинградской тем, что, оставаясь на строгой математической основе, воспитывала у студентов инженерный подход к электротехническим процессам. К.А. Круг был немец и никогда не отказывался от своей национальной принадлежности, даже в самые тяжелые в этом смысле времена.
Несмотря на "железный занавес", я тогда каким-то чутьем понял необходимость изучения иностранных языков. В институте выбрал английский, а на специальных городских заочных курсах изучал немецкий. Занимался много и благодаря этому с чтением проблем не было. Хуже было с разговорной практикой. Только теперь, когда живу в англоязычной среде, понял, какая это проблема.
На 3-ем и 4-ом курсах проходила моя инженерная подготовка по специальности "электрооборудование промышленных предприятий". Я начал готовить себя к инженерной деятельности, рекомендованной отцом. Но в апреле 1950 года произошло событие, круто изменившее мою инженерную судьбу.
В институте на факультете Электровакуумной Техники и Специального Приборостроения была создана первая в стране группа по вычислительной технике, куда перевели и меня. Созданию этой группы предшествовала следующая обстановка в точных науках. Люди моего поколения были свидетелями, а более молодые в последующем читали о том, каким гонениям, наряду с генетикой, подвергалась кибернетика. Даже такой светлый ум, как математик академик Колмогоров, назвал кибернетику буржуазной лженаукой. Но в вопросах планирования развития кибернетики было вовремя сделано различие между идеологической трескотней и практической работой. Идеология в этой области шла своим чередом, а математической теории и практике кибернетики уделялось большое внимание. Не последнюю роль в этом сыграли военные соображения, так как руководство понимало значение кибернетики в этой области.
В результате, в Киеве, в институте, который в последующем развился в Институт Кибернетики, под руководством Сергея Алексеевича Лебедева, ставшего вскоре академиком, была создана первая в стране так называемая Малая Электронная Счетная Машина (МЭСМ). Затем эта работа была продолжена в Москве под руководством того же С.А. Лебедева. Институту Точной Механики Академии наук, где велась эта работа, была добавлена функция разработки вычислительной техники (ВТ) и он стал называться ИТМиВТ. Здесь, примерно в 1950 году, была построена Большая Электронная Счетная Машина (БЭСМ). Этими работами были на многие годы заложены основы развития вычислительной техники в стране.
В США первая вычислительная машина была создана примерно в то же время. И не вина пионеров этого направления в Советском Союзе в том, что советская наука и техника в целом, благодаря порочности системы, не выдержала соревнования с Западом.
В нашу группу по вычислительной технике были собраны студенты 4-го курса тех факультетов, которые давали хорошую электротехническую подготовку. В течение первого года учебы по новой специальности нам преподавали основы вычислительной математики и теории управления с ее инженерными приложениями. А с осени 1951 года С.А. Лебедев начал читать курс электронной вычислительной техники.
Два маленьких штриха, характеризующих обстановку вокруг работ по вычислительной технике в то время. С.А. Лебедев две недели жил в Москве, а две недели - в Киеве. По тем временам эта ситуация была исключительной. Лекции он читал нам в таком же режиме. И второе: лекции проходили в обстановке секретности. Для конспектов выдавались специальные тетради, которые нельзя было выносить из аудитории.
При построении БЭСМ возник целый ряд принципиальных проблем. Назову только одну - обеспечение безотказной работы машины в течение такого времени, которое нужно для решения мало-мальски сложной задачи. В машине было 8000 электронных ламп. Из известных данных о сроке службы ламп получалось, что машина не могла проработать без отказа более нескольких минут. Для обеспечения работоспособности машины были разработаны специальные тесты, контролирующие работу отдельных ее устройств, а также методы контроля и отбраковки ламп.
Лекции С.А. Лебедева мы слушали, что называется, "с открытым ртом". Помню наш восторг, когда он начертил схему арифметического устройства, ввел на один его регистр первое двоичное слагаемое 111, а на другой регистр - второе слагаемое 101, и показал работу схемы, в результате чего получилась сумма 1100. Оказалось, что это равносильно десятичной операции 7+5=12. Машина сама складывает!
* * *
Существенной составляющей моей студенческой жизни были каникулы. У меня все годы были близкие отношения с родителями, поэтому никогда не стоял вопрос, куда ехать на каникулы - конечно, к ним.
Кроме отдыха, мои поездки имели и другую цель. У отца в течение многих лет производственной деятельности сложилось свое твердое понимание роли инженера на производстве. Оно состояло в том, что инженер должен быть выше рабочего не только по уровню теоретических знаний, но и практически - уметь делать то, что делает рабочий. Инженер должен знать, как рабочий выполняет свое дело. Отец много сделал для того, чтобы я проникся таким же пониманием. Поэтому в каникулы каждое лето я работал на заводе сначала слесарем, а затем, после того как в институте получил определенную подготовку по электротехнике - электромонтером. По этим двум рабочим специальностям даже получил довольно высокий квалификационный разряд.
Действенность такого подхода к роли инженера проявилась, когда я приехал по окончании института на Рязанский завод Счетно-аналитических машин. Меня направили в отдел главного конструктора, которому подчинялся экспериментальный цех. В глазах рабочих цеха я был "теоретиком" в плохом смысле этого слова. Вспоминаю такой эпизод. Однажды я пришел к слесарю с чертежом детали. Он, исходя из своих интересов, пытался меня убедить, что чертеж неправильный и работу нужно делать не по чертежу, а иначе. Я попросил его отойти от верстака и показал как нужно делать деталь. С этого момента уважение рабочих ко мне возросло. А когда я рассказал об этом отцу, он очень гордился, видя свою роль в становлении меня как инженера.
За время студенчества я только дважды отклонялся от моего летнего маршрута к родителям. Одно из отклонений оказалось для меня "роковым". Вспомнив, что в далекой молодости родители как-то были в горах на Кавказе, они предложили мне последовать их примеру. Была выбрана Военно-Грузинская дорога, по которой уже в то время действовал туристический маршрут.
Туристической путевки у меня не было, поэтому я просто присоединялся к различным группам. В одной из них я встретился с двумя студентками 1-го Московского Медицинского Института. Эти девочки путешествовали по Военно-Грузинской дороге в сопровождении двух своих сокурсников в составе группы, с которой мы вместе совершили восхождение на Гергетский ледник горы Казбек. По приезде в Москву я ездил в медицинский институт, но поскольку не знал фамилий девочек, найти их не смог.
Через несколько месяцев наш студент, Алик Миркин, спросил, был ли я летом на Кавказе. Я ответил утвердительно, а он спросил, знаю ли я Галю и Софу. Оказалось, что Софа живет с ним в одной коммунальной квартире. Он дал мне ее телефон. Новый, 1951 год, я встретил в студенческом общежитии. В два часа ночи вышел на улицу и из автомата позвонил по этому телефону. Оказалось, что обе девочки встречали Новый год вместе. Спросил, могу ли приехать. Мне сказали адрес. Мимо меня проезжал огромный правительственный автомобиль ЗИЛ-101 (водитель только что отвез своего начальника после торжественного приема домой). Я помахал ему крупной купюрой, машина остановилась и я поехал навстречу своей судьбе. Летом 1952 года мы с Галей поженились.
С моими каникулярными поездками к родителям связаны эпизоды, в какой-то мере характерные для тех времен.
Во время моих посещений возникала транспортная проблема. Родители жили километрах в двадцати от пассажирской железнодорожной станции, через которую проходил поезд Могилев-Подольский - Винница с одним прямым вагоном до Москвы. Поезд стоял на нашей станции одну минуту и в прямой вагон билетов никогда не было. Задача решалась следующим образом. Во время остановки поезда, шедшего в обратном направлении, на станцию приезжал работник отдела снабжения завода, грузил проводнику мешок яблок и договаривался с ним, что на конечной станции в Могилев-Подольском тот берет для меня билет до Москвы. Такой "пассаж" сегодня кажется нелепым, а тогда это было в порядке вещей.
У родителей я познакомился с инженером Петром Львовичем Эпштейном и его женой Верой Васильевной Шинкаревой. Судьба этой семьи характерна для того времени. Эпштейн был евреем, а его жена - украинкой. До войны они жили на Украине, а с началом войны были эвакуированы в Иркутск. В 1942 году в небольшом кругу знакомых Петр Львович рассказал относительно безобидный (даже для тех времен) анекдот по поводу личных огородов, которые предоставляли трудящимся для облегчения их продовольственного положения. На Эпштейна донесли и он получил шесть лет лагерей по "политической" статье "за антисоветскую агитацию". Направили его в бухту Находка, на берегу Тихого океана, где он работал слесарем на небольшом машиностроительном заводе. Петр Львович обладал большими способностями изобретателя. Когда ему давали очередное задание, он что-нибудь непременно придумывал и перевыполнял норму во много раз. Это спасло ему жизнь. Когда формировали группы для отправки почти на верную гибель на Колыму, лагерное начальство, заботясь о продуктивной работе своих заключенных (начальство тоже за это поощряли), оставляло его в Находке.
Эпштейну "повезло": по отбытии срока заключения в 1948 году его освободили. Реабилитировал он был значительно позже, а сначала ему было запрещено занимать инженерные должности и разрешалось жить только в сельской местности. Поэтому на сахарном заводе он работал турбинистом.
В их несчастии Вера Васильевна проявила себя верным человеком. Она в течение всех лет его заключения при любой возможности ездила в Находку и как могла подкармливала мужа. Однако это не избавило семью от больших переживаний. Их дочь, которой в то время было 12-13 лет, росла злобной антисемиткой. Когда у нее в школе спрашивали фамилию, она отвечала: "Отец Эпштейн, а мать Шинкарева". В пылу раздражения она бросила отцу: "Убирайся откуда приехал". На вопрос матери, знает ли она где был отец, ответила: "Знаю, мы тогда жили без него неплохо и сейчас мне будет лучше без него!".
Петр Львович был влюблен в инженерное дело. Хотя я был далек от теплотехники, он много раз тащил меня в турбинный зал, с увлечением рассказывал о своей работе. Он очень любил технические книги и считал, что каждый инженер должен иметь библиотеку по специальности. Петр Львович уговорил меня принять от него в подарок немалую сумму денег с одним назначением - покупать на них технические книги и надписывать "От Петра Львовича Эпштейна". Я эту просьбу исполнил и вплоть до отъезда в США на моей полке стояли книги с такой надписью.
Странное свойство человеческой памяти: прошло полвека, я живу в "противоположном мире", вокруг слышу только английскую речь, но в моем воображении по-прежнему проходят сокурсники тех лет. У меня нет о них цельной картины, о дальнейшей жизни каждого я знаю мало, но лоскутки этих воспоминаний хочется собрать в одном месте. В какой-то мере это тоже в русле моих заметок.
Вся студенческая среда тех лет четко разделялась на две части: молодежь вроде меня, только что окончившая среднюю школу, и "старики" 22-25 лет, прошедшие армию. Их принимали в институт без конкурса, т.е. на вступительных экзаменах достаточно было получить "тройки". Школьную математику они в окопах не повторяли и учиться им было труднее, чем нам, более молодым.
Толя Криксин, с которым ехал поступать в институт на крыше вагона. Через несколько лет после окончания института встретился с ним в военном городке в лесу под Ногинском. Там размещался филиал крупного московского военного исследовательского центра. Занимались они специализированными вычислительными машинами. Толя разрабатывал оперативную память на магнитных сердечниках. Потом он руководил отделом по разработке запоминающих устройств в НИЦЭВТ - Научно-исследовательском центре по электронной вычислительной технике.
Изя Фикс - тихий, провинциальный парень из Западной Украины. Его отец умер до войны, мать и сестра остались во Львове и погибли там. Изя добровольно пошел на фронт, но для этого пришлось скрыть, что до 1939 года жил на территории Польши. Все четыре года войны провел рядовым в окопах и чудом ни разу не был ранен. В общежитие пришел прямо в солдатской гимнастерке и кирзовых сапогах. По окончании института Изя получил направление в Донецкий горный институт, где проработал всю жизнь, защитил кандидатскую диссертацию и руководил лабораторией по разработке специальных приборов для угольных шахт. Он время от времени приезжал в Москву. Мы тепло встречались, но в последние годы не появлялся, возможно, уехал в Израиль.
Володя Ключев, очень нервный, вспыльчивый фронтовик. Это объяснялось тем, что на фронте ему досталось. Учился хорошо. Окончив институт, был оставлен в аспирантуре. Жили шесть лет в одной комнате, но через много лет встретились холодно. Он был профессором на кафедре в Энергетическом институте.
Леша О., мой ровесник, активно занимался комсомольской работой (гораздо больше, чем учебой). Дорос на этом пути до освобожденного секретаря комитета комсомола института. Затем - аппарат ЦК ВЛКСМ, молодежный отдел ЦК партии. В 60-е годы я встретил его на улице, когда он только что вернулся из Праги, где ряд лет представлял нашу страну в международном Союзе молодежных организаций. В связи с ним в памяти сохранился следующий эпизод. В начале 1952 года, когда мои сокурсники кончали институт, мы крепко выпили и Леша с яростью начал избивать Изю Фикса, выкрикивая при этом антисемитские ругательства (видно потерял чувство самоконтроля). Мы его с трудом оттащили. Думаю, что последующая деятельность Леши соотносится с этим эпизодом.
Зият А., очень симпатичный, дружелюбный мальчик, приехал в институт из Казани. Относился ко всем, в том числе ко мне, очень доброжелательно, но в начале 50-х годов, когда началась антисемитская кампания, объяснял мне, почему он не любит евреев. В последующем я с ним не встречался.
Запомнился Лева А., интеллигентный парень, по основным предметам учился очень хорошо, при этом проявлял повышенный интерес к общественным наукам. А в начале 50-х годов прямо говорил нам: "Теперь, когда с евреями все ясно, все места при распределении в научно-исследовательские институты будут наши".
Семен Бак - большой шутник, любил анекдоты, коллекционировал фокусы. Однажды пришел к нам в комнату и радостно сообщил, что узнал новый фокус. Попросил полотенце и ножницы, начал делать загадочные движения, в процессе которых разрезал полотенце пополам. Его "магия" продолжалась, но постепенно лицо вытягивалось и с виноватым видом Семен произнес: "Извините, ребята, фокус не удался!".
Коля Митин в свои семнадцать лет стал пулеметчиком. В снегах под Сталинградом его ранило, рана долго гноилась, лежал в госпитале. Родом он был из Коломны, где имеется огромный электровозостроительный завод. Митин целенаправленно пришел учиться по специальности "электрический транспорт", с тем чтобы по окончании института придти на родной завод специалистом. Так оно и получилось.
Семен Ж. отличался исключительной работоспособностью. Он был почти единственным на курсе, кто за все время учебы ни на одном из сданных нами экзаменов, а их было порядка пятидесяти, не получил оценку ниже "отлично". Учась в институте, самостоятельно изучил английский, французский и немецкий языки настолько, что, когда уже работал, к нему ходили консультироваться девочки из отдела информации, окончившие институт иностранных языков. Но дальше любопытно. Лет через 10 после окончания института он провалился на защите диссертации, затем с трудом повторно защитил ее, но в течение многих лет так и оставался на второстепенных ролях. Я думаю, что Семен обладал повышенными способностями приобретения знаний, но был лишен творческого начала, необходимого для их использования.
Толя(?) Суслов, сын члена политбюро, главного идеолога партии М.А. Суслова, учился посредственно. Вдобавок он умудрился получить устойчивую "двойку" (т.е. провалился при попытке пересдать) на экзамене по ... марксизму-ленинизму. На комсомольском собрании его едва не исключили за это из комсомола. Комсомольцы бурлили, а он сидел с равнодушным видом - возможно, знал всему этому цену. Через несколько лет после окончания института он, как мне говорили, стал руководителем крупного оборонного НИИ.
* * *
Наступил заключительный этап моей студенческой жизни - распределение на работу. Это был октябрь 1952 года. Хотя пик антисемитской кампании был еще впереди (сообщение по делу врачей было опубликовано 13 января 1953 года), кадровые службы уже проводили соответствующую политику. В нашей группе по вычислительной технике было всего несколько евреев, но все они были направлены на заводы, имеющие мало отношения к тому, чему нас учили. Нелепость положения состояла еще и в том, что только недавно нас собрали для того, чтобы дать образование в важном для страны направлении.
Например, Изя Шенброт поехал работать на завод пожарного оборудования в г. Торжок в 200 км от Москвы. Ему сказали, что название завода является прикрытием, за которым скрывается важное секретное производство. Но оказалось, что завод действительно изготавливал пожарные топоры и крючья. Через некоторое время Шенброт вернулся в Москву, защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию, заведовал отделом в крупном институте по автоматизации. Но это было потом.
Мне предложили поехать в г. Рязань, на завод Счетно-аналитических машин (САМ). Он изготавливал кассовые аппараты для магазинов и простые механические суммирующие машины. Для работы здесь тоже не нужны были знания, приобретенные в институте. Когда на распределении я сказал, что недавно женился, жена учится и поэтому не может поехать со мной, начальник нашего курса, очень милая женщина, любимица студентов Ольга Мелешкина, ответила: "Вы женились специально, чтобы не уезжать из Москвы". Делать было нечего, впереди Рязань.
* * *
Здесь можно немного сказать о том, что я думаю о студенческих годах сейчас.
Заметное место в нашей жизни тогда занимала общественная работа - из песни слова не выкинешь. Но у меня не сохранилось ощущения, что усилия, которые я затрачивал на это, мешали учебе. В то время общественная работа еще являлась определенной школой, которая формировала умение строить отношения в коллективе, что всегда важно. Правда, были ребята, которые уже тогда с общественной работой связывали свою карьеру. В этом случае им было не до учебы.
Второе направление идеологического воздействия на нас проходило по линии преподавания общественных наук. В значительной мере это была мало эффективная трата времени, что в особенности относилось к чисто политическим разделам, типа истории партии. Но было в этом и рациональное звено. Я имею в виду изучение философии, в особенности домарксистской. Хотя преподавание философии древних тоже содержало налет тенденциозности (я получил возможность убедиться в этом, когда во время учебы моей внучки в университете познакомился с тем, как преподают эту же философию студентам в Америке), но вкус к соответствующему обобщенному образу мышления это в какой-то мере прививало.
Мои студенческие годы совпали с рядом громких идеологических кампаний. Тут разгром генетики, охаивание кибернетики, поношение ряда направлений в искусстве, борьба с "космополитизмом" и гнусная кампания преследования евреев. Когда я вспоминаю об этом и за давностью лет смотрю на себя в то время как бы со стороны, то вижу, что принимал все происходившее не так близко к сердцу, как сейчас. Думаю, что объяснение этому лежит в том, что мы были очень молоды. Поскольку лично на мне даже кампания антисемитизма не отразилась катастрофически (слава богу, не посадили), то интуитивно смотрел на это с позиции "все обойдется и вся жизнь впереди". И только потом, когда оценил наше прошлое уже под углом зрения теперешнего понимания, охватил ужас - как такое могло быть?
* * *
И вспоминаются слова песни:
Где мои семнадцать лет?
На Большой Каретной,
Где меня сегодня нет?
На Большой Каретной.
20 мая 2003 года
г. Медисон, штат Висконсин, США
3. Почему "жидомасоны"?
В начале пятидесятых годов в Советском Союзе клише "жидомасоны" было в обращении в связи с мрачными политическими кампаниями против евреев. Это слово можно слышать из уст некоторых политических деятелей и поныне. Возникает вопрос, почему именно эти два понятия объединяются и используются в самых неблаговидных целях. Я предпринял попытку разобраться в истории возникновения проблемы.
Слово "жидомасон" подразумевает какие-то политические и социальные связи, oбъединяющие деятельность еврейских и масонских организаций. Для поиска возможных истоков этих связей обратимся к истории масонства и еврейства.
Первоначально масонство существовало в виде профессионального (operative) объединения каменщиков (по-английски слово mason означает каменщик). Существуют две версии происхождения профессионального масонства. По одной из них масоны произошли от строителей еврейского храма времен царя Соломона (961 г. до н.э.). Они восприняли у строителей не только основы геометрии, но и нравственные принципы, важнейшим из которых является вера в единого бога. Вторая версия относится к Древнему Риму 8-6 веков до н.э., когда власть этой империи распространялась на Центральную Европу, Францию и Британские острова. Туда же и продвигались каменщики - строители религиозных храмов, заложившие основы масонства.
В полной мере масонство сформировалось в средние века, когда каменщики, в отличие от людей других профессий, оказались свободными от феодальной подчиненности и получили возможность объединяться по цеховому признаку. На формирование масонства в Европе оказал влияние также орден Тамплиеров, который возвратился сюда с Ближнего Востока после крестовых походов 11-13 веков. В более позднее время к каменщикам присоединились люди интеллектуальных слоев и все движение получило название Free and Accepted Masons - свободные каменщики и другие, примкнувшие к ним.
В развитии масонства историки отмечают рубеж - начало 18-го века. В это время были заложены основы современного масонства, которое называют умозрительным, духовным (speculative). Его историю принято отсчитывать с 1717 года, когда была создана Главная Ложа Лондона, объединившая четыре существовавших в то время масонские ложи. В 1723 году был принят первый устав масонства, громко названный конституцией. В ней масонство определено как "учение о моральных принципах, завуалированное в аллегорию и иллюстрируемое символами". В эти же годы на основе многовекового опыта профессионального масонства и других религиозных систем были разработаны ритуальные процедуры функционирования масонской ложи и посвящения в ее члены.
Деятельность масонских лож определяется 25-ю основополагающими принципами (landmarks), которые возникли с начала этого движения и не подлежат обсуждению и изменению. Из этих принципов следует, что масоном может быть любой свободный человек, признающий существование единого бога и верующий в бессмертие души. Это означает, что масонство исключает язычество, но может объединять, например, христиан, иудеев и мусульман. Поэтому в уставах запрещается религиозная и политическая деятельность внутри масонских лож, т.е. все люди равны и различного рода враждебные действия несовместимы с масонством. Масонство является милосердной, благотворительной, образовательной организацией. Наивно было бы полагать, что объявление даже самых лучших принципов решает проблемы человеческих отношений. Тем не менее, примечательно, что масонство провозглашает отречение от религиозного и политического противоборства и сосредотачивается на проблемах морали.
На земле Североамериканского континента в развитии масонства, как и в других социальных процессах, также сказался дух равноправия и свободы личности. В этих условиях здесь среди членов масонских лож оказалось много евреев. В то же время, обнаружить в Америке какую-либо организационную связь между еврейскими религиозными организациями и масонскими ложами не удалось.
Не найдя еврейской направленности в самой сущности масонского движения, в поисках взаимосвязи масонских и еврейских организаций я решил обратиться к "теоретикам" антисемитизма и антисионизма. Уж если такая взаимосвязь существует, то кому, как не им, об этом сказать. Тщательно познакомился с такой литературой. Одни названия чего стоят: "Вторжение без оружия", "Осторожно: сионизм!", "Сионизм на службе антикоммунизма". Авторы этих писаний под видом критики сионизма буквально брызжут слюной, изливая свою ненависть к евреям. Здесь и происки "магнатов мирового империализма", и проникновение в разведки капиталистических государств, и заговоры против социалистических государств и даже сотрудничество с фашистским гестапо. Называются десятки еврейских организаций, сотни имен, но ни слова о связи их с масонством.
Слово "жидомасон" составное. Задаваться вопросом "почему евреи?" - было бы банально. И мы зададимся вопросом "почему масоны?" Для этого опять обратимся к истории масонства и его существу.
Как уже говорилось, кардинальным требованием к масону является признание им существования единого бога, т.е. масонство несовместимо с атеизмом. А поскольку идеология коммунизма отвергает любую религию, то не удивительно, что масонство не принимает эту идеологию. Так, в 1948 году конференция главных масонских лож внесла дополнение к принятой в 1939 году "Декларации Принципов", которое гласит: "Масонство отвергает коммунизм как идеологию, несовместимую с его концепцией достоинства личности, разрушающую основные права человека и враждебную фундаментальной масонской доктрине веры в бога".
Но давайте не будем терять здравый смысл. Мало ли было в истории и существуют сейчас политических организаций, отвергающих атеизм и несовместимых с коммунизмом. Может быть в масонстве, кроме идеологии, есть что-то еще, что вызывает такое беспокойство его противников. Думается, что есть. Это совершенная и четко действующая организационная система мирового масонства. Кратко опишем в чем она состоит.
В 1721 году Главной Ложей Лондона была установлена и с тех пор действует система Главных Лож. Если на какой-либо территории, чаще всего в пределах одного населенного пункта, собирается некоторое число масонов и они хотят создать "первичную организацию" - Ложу, то эти люди должны обратиться в любую Главную Ложу. Главная Ложа при удовлетворении определенных условий выдает разрешение на создание новой Ложи. Если на данной административной территории (это может быть штат или небольшое государство) имеются не менее трех Лож, они могут создать Главную Ложу территории. В последующем эта Главная Ложа выдает разрешения на создание новых лож. Таким образом, в мировой системе масонства заложен принцип саморазвития.
В дополнение к этому действует механизм признания (или непризнания) одних Главных Лож другими, который, в частности, предусматривает контроль за тем, чтобы в масонской системе не нарушались основные ее принципы. Например, в течение длительного времени Главные Ложи американского континента не признавали Главные Ложи скандинавских стран в связи с тем, что в уставах скандинавских лож членство ограничивалось христианами. Такой механизм в каком-то смысле аналогичен системе дипломатических отношений между государствами.
Решения в масонских организациях всех уровней принимаются тайным голосованием, а прием в члены ложи может быть только единогласным. Много можно слышать о секретности деятельности общества. Секретность действительно провозглашена в числе 25 принципов масонства, но в уставах лож говорится, что это относится лишь к ритуалам, но не к существу деятельности масонов. Идеологи масонства говорят, что это не секретное общество, а общество секретов. Первоистоки секретности уходят еще в средние века, когда масоны-каменщики стремились сохранить свои профессиональные тайны.
В США Главные Ложи существуют во всех штатах. В каждом штате функционируют десятки, а то и сотни первичных лож. Кроме того, в 1918 году была создана Масонская Ассоциация Соединенных Штатов, замкнувшая иерархическую структуру масонства в этой стране. Из 4.7 миллионов масонов мира в США сейчас живут три миллиона (в Англии их насчитывается 700 тыс.).
Как видим, организованности масонства могут позавидовать многие политические и партийные структуры. Думается, что это понимают действительные противники масонов, а также те, кто использует масонство в качестве словесного жупела.
Отметим, что после прихода Гитлера к власти масонство в Германии было загнано в подполье. Идеологи фашизма провозгласили, что "Все масоны - евреи, все евреи - масоны". Тысячи масонов были заключены в концлагеря и убиты.
Для иллюстрации исторического и культурного значения масонского движения интересно посмотреть на список знаменитых людей, которые в разные времена были членами масонских лож. Кого же мы здесь видим?
В средние века в Европе масонами было множество английских, французских и шведских королей, герцогов и других высших правителей, перечислять их нет смысла. В более позднее время можно назвать Наполеона Бонапарта и русского царя Александра I (по иронии судьбы масонство, провозглашающее братство, не помешало им противостоять друг другу в русско-французской войне), английского премьера Черчилля и диктатора Испании Франко.
На Североамериканском континенте масонство имеет большое влияние еще с колониальных времен. Неспроста в число 56 политических деятелей, подписавших Декларацию о Независимости Соединенных Штатов, входили 9 масонов. В течение всей истории этой страны масонами были множество губернаторов, членов Конгресса, верховных судей. Около половины президентов США были масонами. Среди них такие значительные, как Джордж Вашингтон - первый президент, Авраам Линкольн, Теодор Рузвельт и Франклин Рузвельт.
Не обошли членство в масонских ложах такие "мятущиеся" личности как борец за свободу Италии Джузеппе Гарибальди, южноамериканский революционер Симон Боливар, кубинец Хосе Марти. Из военных знаменитостей мы находим здесь Михаила Кутузова, Александра Суворова, адмирала Нельсона. Масонами были многие первопроходцы, среди них: мореплаватель Джеймс Кук, полярные исследователи Роберт Скотт и Роальд Амундсен (первым достиг Южного полюса). В своей среде масоны "воспитали" основателя религии мормонов Джозефа Смита. Из деятелей делового мира масонами были братья Ротшильды, один из которых основал Лондонскую финансовую империю, а второй - такую же Парижскую. Можно назвать также автомобильного магната Генри Форда.
Список масонов - деятелей науки и культуры мирового масштаба также велик. Здесь мы видим Исаака Ньютона и Вольтера, писателей и поэтов - Пушкина, Грибоедова, Марка Твена, Диккенса, Шиллера и Гете, композиторов - Баха, Гайдна и Моцарта.
Как видим, спектр приведенных имен довольно широк, что добавляет недоумение по поводу злобы против масонства.
Так что же, в отношениях между евреями и масонами нет никакой связи и мы пришли к "отрицательному научному результату"? Связь есть и заключается она в следующем. Обратимся опять к некоторым страницам истории Европы.
В течение 18-19 веков в европейском обществе происходили два связанных между собой процесса. Во-первых, быстро распространялись масонские ложи, которые развивались на основе принципа так называемой абсолютной универсальности, устанавливающего для каждого человека, вступающего в ложу, равные духовные права независимо от его социальной и национальной принадлежности. Во-вторых, евреи выходили из изолированных гетто и вступали в общество в качестве его граждан. В этой связи членство евреев в масонских ложах являлось важной составляющей процесса эмансипации и ассимиляции евреев и их участия в социальной жизни. Однако возникла проблема, связанная с тем, что, несмотря на краеугольную концепцию масонства о том, что для членства в обществе необходимо и достаточно признать существование единого бога, некоторые ложи принимали в масоны людей только христианского вероисповедания.
В то время как Главная Ложа Лондона с самого начала своего существования придерживалась положения устава масонства о независимости членства от религии человека, в Германии и Франции многие ложи предусматривали прием только христиан. А в тех случаях, когда эти ложи под давлением обстоятельств принимали евреев, они старались навязать им сугубо христианские процедуры. Их исполнение либо оскорбляло религиозные чувства евреев, либо фактически требовало от них вероотступничества. Основная из этих процедур - использование священной книги, на которой принималась клятва при вступлении в масоны. В то время как в Англии и в США кандидат в масоны давал клятву на священной книге своей религии (Новый Завет, Пятикнижие, Коран), в Германии от евреев зачастую требовали давать клятву только на Новом Завете. Тогда, в ответ на такую дискриминацию при приеме, евреи и прогрессивные не евреи Германии начали создавать еврейско-христианские масонские ложи.
Словом, вокруг участия евреев в масонском движении происходила острая борьба. Важность этой борьбы можно себе представить, имея ввиду то большое значение, которое религия играла в те времена.
Таким образом, связи между евреями и масонами нужно рассматривать не с точки зрения взаимоотношений еврейских и масонских организаций, а в проблемах социального развития общества.
Мы подошли к самой сути вопроса. В результате описанной выше борьбы в Германии и Франции во второй половине 18-го века появился ряд публикаций, в которых евреи и масоны ставились на одну доску как противники христианства. Утверждалось, что деятельность масонства контролируется неким секретным обществом, состоящим из еврейских его членов, и эти евреи являются подстрекателями революций, которые периодически сотрясают мир. Масонство-де с самого его зарождения формировалось как еврейское движение. Евреи и масоны объединили свои усилия для завоевания мирового господства (узнаете?). Такие писания распространялись не только в Германии и Франции, но и по всей Европе. В 19-м веке свой вклад внесли также известные "Протоколы сионских мудрецов". Эта фальшивка, написанная в России, была переведена на многие европейские языки.
С тех пор сочетание слов "евреи" и "масоны" прочно поселилось в литературе соответствующей направленности и используется в качестве пропагандистского лозунга. Вначале масоны упоминались на первом месте, а евреи - на втором. В последующем, в особенности в Германии, порядок слов был изменен и сформировалось окончательное клише - "Евреи и масоны". Причем, лозунг укоренился не тогда, когда евреев стали допускать в масонские ложи, а именно в то время, когда двери лож были для них закрыты. Евреям и масонам предъявляется общее обвинение в стремлении создать "государство в государстве". Тот факт, что другие социальные группы - церковь, знать, армия - имеют свои организации внутри многих государств, не смягчает тяжести обвинений по отношению к евреям и масонам. На русском языке клише было трансформировано как "жидомасоны".
В заключение приведем яркое высказывание А. Н. Яковлева, бывшего члена политбюро: "Любое рассуждение о сложности бытия сводилось ... к поиску виноватых. Виновниками всех бед оказывались евреи, масоны (курсив мой, Г.Б.), космополиты, агенты ЦРУ и мирового капитала, интеллигенты, а наше время добавило к этому набору еще и демократов, "лиц кавказской национальности".
Образ врага всегда дает возможность не думать, не искать истинных и серьезных причин того или иного явления. Вот эти фантомы иррационального сознания рождают все - крестовые походы, охоту на ведьм, кампании по борьбе с космополитами, путчи и т.д."
Список использованной литературы:
1. A. Mackey, "The History of Freemasonry", 1906, v. 1-7
2. A. Roberts, "Freemasonry in American History", 1985
3. "Forward Freemasonry", 1996, v. 1-2
4. "Jews and Freemasons in Europe, 1723-1939"
5. В. Бегун, "Вторжение без оружия", 1980
6. Ю. Иванов, "Осторожно: сионизм!", 1969
7. В. Большаков, "Сионизм на службе антикоммунизма", 1972
8. W. Denslow "10,000 Famous Freemasons", 1960
9. А. Н. Яковлев, "Литературная газета", 9 июля 1997 года