Весна перешла в лето плавно и незаметно. А я между тем втянулась в привычные дела и с удивлением ловила себя на том, что не больно-то хочется вспоминать, что творилось со мной во время столь затянувшегося отсутствия. Я прекрасно понимала, что недавние дела вот-вот дадут о себе знать. И все же успокоилась. Кларм считал: это оттого, что первые семь дней мне пришлось обо всем подробно рассказывать то тем, что этим, и тревогу уняли словесные повторы. Но вообще-то я и в первый раз не терзалась и не страдала, а вела речь как будто не о себе. Думаю, дело, скорее в том, что соседи и родные хранили спокойствие, когда меня слушали. И очень помогли мне этим. Ведь недавно я просто не знала, как буду жить дальше. А вот ведь как: и работа спорится, и песни поются, новых, правда, нет, но не к спеху. Конечно, ни Журавлиные Острова, ни Кальм, ни мой старый дом не были в точности такими, как прежде, разве что на первый взгляд. Пока я странствовала, здесь тоже что-то происходило; разве что время прошло по островам более плавной поступью. И не берусь судить, стало теперь лучше или хуже.
- Надо же, не отучилась от домашней работы. - Сказала мне как-то Велья за утренней дойкой. - Теперь я вижу, что отцовское наследство попало в хорошие руки.
- А раньше были сомнения? - Спросила я. Вместо ответа Велья лукаво подмигнула мне. Что же, она меня вырастила и если я хоть как-то, пусть не отменно и не со всей душой, могу делать то, что положено женщинам, это ее заслуга. А как я отмахивалась от нее в детстве, спорила, злилась, удирала. Ведь то, чему учил отец, было куда увлекательней; я не об одном сложении гриул говорю. До моего внезапного странствия Велья звала меня только по имени. Теперь же я то и дело слышала от нее: "Хозяйка", и меня это грело. Выходит, я не просто наделала шуму где-то на Побережьи из-за того, что давно ушедшему славному герою вздумалось столь щедро меня одарить. Я и с простой мирной жизнью могу справиться, если доберусь до нее по волнам. И впрямь Хозяйка. А кто же еще? Не просто от хозяйства не отвыкла, но и прибрала к рукам этих двоих: Мурса и Крингмара.
Они появились на Кальме в мое отсутствие. Их лодчонку прибило к острову прошлым летом, и лодчонка оказалась такой утлой, что удивительно, как они вообще куда-то добрались. В то утро Мурс и Крингмар понятия не имели, где оказались; если им верить. Кое-как втащили лодку на песок и заковыляли вверх по берегу, пока не наткнулись на наш дом. Велья увидела, в каком они жалком состоянии и приютила, не спросив кто и откуда. Имена они со временем сами назвали, но больше ничего о себе не стали говорить. Один из соседей пытался к ним подобраться, но получил отпор. Прочие лишь намекали Велье и Риндклессу, что не худо бы хоть что-то разузнать, а не то как бы через них беды не вышло. Велья только усмехалась. А тому настырному соседу, сказала напрямик: разузнать способа нет, гнать их со двора они пока повода не дают, а пользу дому какую-никакую приносят. Оба оказались с норовом, но все же не бездельники и не растяпы. И если хорошо попросить, раскачивались и выполняли: что с большей охотой, а что с меньшей. Я впервые увидела их за столом в день возвращения. Мурс был дородный, беловолосый и пушистенький, Крингмар худой, жилистый, русый и вихрастый. Оба молча и ни на кого не глядя подошли к столу и уткнулись в миски. Даже вельино: "Вы хоть заметили, что хозяйка вернулась? Поприветствовали бы" не вызвало отклика. И Велья со вздохом шепнула мне: "Они всегда так". Я кивнула ей и сама поздоровалась с приблудными. Они что-то промычали и только. Сидели они, конечно, в самом дальнем конце стола. После еды тут же ушли, не промолвив ни слова. Как только мы прибрали со стола, Велья вышла из дому и направилась на задворки. Вскоре я услышала, как она дает им указания, что надо сделать, а они что-то коротко и невнятно гудят в ответ. Зато позднее, когда они вдвоем тесали новые столб и убирали старый в стороне от чужих глаз, на весь двор разносились их густые чуть сиплые голоса, коротко перекликавшиеся то по делу, то о чем-то из их общего прошлого с убогими развязными шуточками и затертыми вялыми проклятиями давним недругам. Едва я подошла, оба умолкли и помрачнели, глядя мимо. Я спросила:
- Так вы Мурс и Крингмар?
- Да, а что? - Ответил вопросом Крингмар.
- Да познакомится не мешает. Я Эррен дочь Тинда, уже слышали, наверное. - Молчание, затем короткое "Хм". - Откуда вы, можно узнать?
- Нельзя. - Отрезал Крингмар.
- Нельзя так нельзя. - Я похвалила работу, предупредила, чтоб не забыли убрать опилки и пошла дальше.
Дня три мне с ними не случалось разговаривать. На четвертый понадобилась помощь, а ни Кларма ни Риндклесса поблизости не оказалось. Мурс и Крингмар полулежа грелись на солнышке на своем любимом заднем дворе. Я поколебалась и позвала без особой охоты:
- Мурс! Крингмар!
Ни один не шелохнулся. Я подошла к ним. Ни тот, ни другой не поднял головы.
- Почему не откликаетесь? - Спросила я.
- А так, неохота. - Сказал Крингмар, сощурившись и глядя в небо.
- Разморило. - Добавил Мурс. Его веки были опущены, рот улыбался.
- Помочь не хотите?
- Нет. - Отрезал Мурс.
- А может все-таки поработаете малость? Вас в моем доме не перегружают.
Оба рассмеялись.
- Верно, не перегружают!
- Попробовал бы кто нас перегрузить?
- Ты думаешь, раз мы чужие, нас можно гонять, как мальчишек туда-сюда?
- Мурс, а ведь она гриулари. И не маленькая.
- Ты хочешь сказать, она нас проклянет? Пусть проклинает, нам терять нечего! Эй, хозяюшка-щепочка, скажи нам гриулу. Страшную-престрашную. А то скучно, когда долго ничего не случается!
Оба заметно оживились, приподнялись, глаза заблестели, руки замелькали туда-сюда. Крингмар положил левую ладонь Мурсу на плечо, а тот задрыгал ногами, давясь от хохота.
- Ой, что за хозяйка, ну и хозяйка, вот так гриулари, чудо, а не гриулари, от такой и смерть принять - праздник! Что молчишь, где твои разящие гриулы? Язык проглотила?
- Дар Гринда не для того, чтобы изводить на таких, как вы. Но если сейчас же встанете и приметесь за работу, ужина не получите. - Повернулась и зашагала прочь.
- Это как не получим? - Подал голос Крингмар.
- А вот так. - И я покинула их. Минуты две спустя, когда я занималась кое-чем таким, на что не требуется мужской силы, они вдруг появились. Сперва Мурс, затем Крингмар. Я как ни в чем ни бывало указала им, что делать, и они в два счета справились. Тут же нашлось, что еще им поручить. Они старались, как примерные сыновья, и между собой почти не говорили: что-то обдумывали. Когда закончились дневные труды, я поблагодарила их, а чуть сели за стол, сказала Велье:
- Положи им побольше, они сегодня хорошо потрудились.
- Правда? - Удивилась моя родственница.
- Да. Ты же знаешь, они на многое способны. Как бы вы без них справились, пока нас с Клармом носило по морям и землям?
- Ох, - вздохнула Велья. И я сразу поняла: она здорово надеется, что ни я, ни ее сын не покинем больше родной дом, разве на несколько дней. Насчет Кларма надежды могли быть и оправданы. А собственное мое будущее вдруг дыхнуло на меня жутью. Но лишь на миг.
Наутро оба подошли ко мне сами: неслыханное дело, и спросили:
- Что нам делать, хозяйка?
Я указала. С тех пор они больше не дурили. Держались по-прежнему особняком, и пространных разговоров ни с кем на острове не вели, но словно бы понемногу оттаивали, и улыбались, пусть нечасто, но бесхитростно и по-детски. А я ведь не больно-то и старалась их приручить. И без них хлопот выше головы. Да еще и песни не приходят. Как заперло. А ведь такое доброе лето.
Как-то на ночь глядя я шла мимо амбара, где они ночевали и услышала сквозь приоткрытую дверь:
- Я знавал одну, у которой жениха повесили. Тоже была как тронутая. Правда, от женского платья не отказалась...
- Каждый по-своему свихивается, Мурс. Может, она и не в себе, но славная девушка. И зря мы нарывались. Ей, как и нам, досталось от людей.
- Угу. Как ты думаешь, больше, чем нам или меньше?
- Трудно сказать. Беда не земельный надел, ее не измеришь. У меня с малых лет не заладилось, у тебя с юности, ей вот на полтора года выпало того-сего, а теперь вернулась домой, и при короле, и хорошего мужа еще сможет отыскать, когда горе отступит. А у нас с тобой ни дома ни надежды. Но кому горше всех? Каждый кричит, что ему.
- Так как ты думаешь, Крингмар, отчалим куда-нибудь осенью или погодим?
- Погодим. Не к спеху.
Оба протяжно вздохнули и заворочались. Я осторожно двинулась прочь.
2.
Достаточно было бросить взгляд на густые свежие травы, чтобы понять: сена хватит на всю зиму, и еще останется сколько-нибудь. Вот только успеть бы накосить побольше, пока стоят ясные дни; погода у нас на островах настолько переменчива, что самый мудрый ведун не взялся бы ее предсказать. Так что с раннего утра до позднего вечера все мы были на ногах, и отдохнуть себе позволяли лишь ненадолго. Как-то раз у меня некстати разнылась рука, и стало трудно поспевать за остальными, а хозяйка должна быть впереди всех, иначе стыд ей и позор. Тем более, что двое чужаков взмахивают косами, точно пташки крылышками. Я мучилась, стискивала зубы, и не могла дождаться полудня. Но когда все наконец стали бросать работу, сказала:
- Начинайте без меня. Сейчас подойду. - И все шевелила косой, не в силах остановиться, хотя рука не унялась, да и спина вконец одеревенела.
- Да хватит! Что на тебя нашло, хозяйка? Бросай! - Кричала мне Велья. Затем меня позвал Кларм. И Риндклесс. И вдруг Крингмар с Мурсом тоже закричали:
- Эй, хозяйка, потом закончишь! Иди подкрепись!
"Сейчас, сейчас" - Бормотала я с пересохшим ртом. Тут Крингмар переглянулся с дружком, встал и двинулся ко мне. У меня все плыло перед глазами, но работа не отпускала. А Крингмар оказался вдруг совсем рядом и взялся за мою косу. Я стиснула ее еще крепче. Он потянул. Я не уступила. Тут он резко повернул косовище, рванув вверх. Мои ладони разжались, и я рухнула плашмя. А он вдруг испугался, словно свершилось непоправимое:
- Ой, прости, я не хотел! Я не нарочно!
Я вскочила еще до того, как он успел ко мне наклониться, чтобы помочь.
- Да все в порядке. Я не ушиблась. Идем. - Я огляделась, и вдруг увидела Тарда с острова Баунн, своего двоюродного дядю, и Хлима Коротышку, королевского наместника на Журавлиных Островах. Они медленно шли к нам, а за ними еще несколько человек.
- Смотри. - Сказала я Крингмару. Следом за Крингмаром в сторону важных гостей повернули головы и прочие, уже принявшиеся за еду. - Пойди к ним навстречу и спроси, что нужно. - Велела я, и Крингмар вдруг безропотно повиновался. А я, почти не чуя земли под ногами, добрела до своих домашних и воззрилась на скатерку. И сразу безумно захотелось есть.
- Хозяйка, у них к тебе разговор. - Прогудел Крингмар.
- Пусть подойдут. - Оторвав взгляд от скатерки, я поклонилась вновь прибывшим и произнесла:
- Здравствуй, дядя Тард, и ты, славный гальби Хлим. Подходите, вы вовремя. Пусть это и не праздничный стол, но все же угощение.
- Мы не голодны, Кальмийская Гриулари, - ответил Хлим. - У нас важное дело, и переговорить о нем надо наедине.
- Тогда простите, но я проголодалась. Можно немного подкрепиться?
- Ешь. - Разрешил Бауннский Тард. Я плюхнулась наземь и жадно принялась за еду. Велья тут же сказала:
- Мы отойдем. Эй, вы слышали? Давайте-ка.
Все они поспешно поднялись из-за скатерки и удалились, явно умирая от любопытства, но прикидываясь безразличными. На меня накатила безысходная тоска. Страстно хотелось вцепиться в чью-то руку или закричать: "Куда вы все? Не бросайте меня!". Но вместо этого я ладонью провела над кушаньями на скатерке и кивнула гостям: мол, присаживайтесь. Хлим оправил одежду и неторопливо сел на травянистый бугорок. Тард опустился на корточки сбоку от него. Их спутники: трое тардовых и пятеро хлимовых, застыли чуть поодаль.
- Да, замечательное. - Согласился гальби. - Осенью у всех будут недурные запасы. Хватит на житье-бытье, и на дань новому королю. - Он подмигнул мне. Я поглядела сквозь него. Стало немного муторно.
- Да, немало достанется королю Орбальду, если сумеет взыскать. - Добавил дядя Тард. - Кстати, каков он из себя, Эррен?
- Мягок, но упорен. - Ответила я.
- А, значит, без надобности к силе прибегать не станет, но пока своего не добьется, покоя не даст? - Спросил Тард. - Так я и думал. Эррен, мы помним, чем ты ему обязана. И слышали, что он твой приемный отец. И всегда знали цену Рибальду Синкредельскому, нашему прежнему властелину. - Оба хохотнули и отправили себе в рот по здоровенному куску. - Но Рибальд устраивал нас тем, что ему все не удавалось до нас добраться. А Дарфилирец, какими бы достоинствами он ни обладал, не позволит нам жить так, как прежде. И поднять против него народ будет куда труднее, чем против Рибальда, вздумай он явиться. Это так?
- Так. - Кивнула я.
- Что бы ты нам посоветовала? - Спросил Хлим.
- Не спорить с Орбальдом. - Ответила я, отпивая из кружки.
- Да, конечно не спорить. - Согласился Хлим. - Но как долго можно его морочить?
- Недолго.
- А что делать, когда он нас раскусит?
- Что сочтете нужным.
- Мы сочли нужным сопротивляться. - Заявил гальби. Мой дядя кивнул. Я вздохнула, допила кружку и налила еще. Дядя Тард сказал:
- Не бойся, без крайней надобности мы оружие не поднимем. И на жизнь короля никто умышленно не посягнет даже если дойдет до драки. Хотя, конечно, всякое может случиться. Когда он раскусит нас и потребует прямого ответа, мы в открытую скажем, что себя его подданными не признаем, ибо нас не спросили, когда Журавлиные острова перешли от Синкределя к Дарфилиру. И вежливо предложим убираться, показав, как нас много и какие мы сплоченные.
- А если он не отступит? - Вырвалось у меня. Больше я не могла прикидываться, будто мыслями неведомо где. И даже мою невиданную усталость как рукой сняло. Я вся подобралась и обхватила руками колени.
- Если он не отступит, прольется кровь. - Ответил Хлим. - Постараемся, чтобы не очень обильная. Вполне возможно, что удастся одолеть их хитростью, сонных погрузить на корабли и отправить восвояси. Борьба будет тем менее жестокой, чем лучше удастся сплотить всех на островах. Времени до осени не так уж много. Скажи мне, Эррен дочь Тинда с острова Кальм, первая гриулари Пяти Королевств, ты с нами?
- Нет. - Негромко, но без колебаний ответила я.
- Так я и знал. - Коротышка грустно покачал головой. - И это скверно. Будь ты просто племянница Бауннского Тарда и девица на выданье, нас бы не смущало, что тебе не по нраву наши замыслы. Но если прославленная Эррен Кальминти нас не поддержит, наше дело окажется под угрозой.
- Да, конечно. - Я неловко улыбнулась и вновь выпила воды.
- Значит, ты встанешь за своего приемного отца? - Нахмурившись спросил Тард. - И пойдешь против земляков?
- Нет. - Ответила я.
- Тогда что же?
- Не знаю. Я не могу быть ни с теми, ни с другими. И хочу только одного. Мира. - Я понимала, что слова эти звучат впустую: они все решили. Они сделали грозные лица, словно взрослые, которые пытаются напугать непослушную маленькую девочку, и стали молча смотреть на меня в упор. Я не отвела взгляда, и как только они начали уставать, смогла улыбнуться. У Хлима глаза от изумления полезли на лоб. Тард смущенно хмыкнул.
- Подумай как следует, - проронил он.
- И вы подумайте. Ведь исход предсказуем.
- Ну это как сказать. - Не без вызова произнес Хлим. - Нам тут давненько не приходилось стоять за себя, но мы покажем, на что способны. И разве ты не хотела бы, чтобы мы избавили тебя от службы королю? Ведь тебе, вроде, короли в тягость, как и нам, а?
- Может быть. - Процедила я сквозь зубы. Что-то они слишком вздумали влезать в мои дела, меня это взбесило. - Но мне с вами не по пути.
- Вот как? - Спросил Тард. - А представь себе: нам все-таки удалось победить, пусть чудом, и Журавлиные острова стали независимым королевством, Хлим его первый король, а ты королева.
- Что за глупые шутки? - Вскинулась я.
- Мы не шутим. - Возразил Хлим. - Я еще прежде, до твоего отплытия в Тимбрунг был не против к тебе посвататься. А уж теперь-то ты и впрямь завидная невеста. И то, что у меня уже две жены, не значит, что они будут тобой помыкать. Я не позволю. Ты будешь первая. И ни в чем не испытаешь недостатку. Разумеется, для тебя мало что значит богатство, но почет, но внимание... И жить будешь где захочешь: у меня, у себя или где-либо еще на Журавлиных островах. И в хозяйстве не погрязнешь больше, чем захочешь сама. И никто не станет брюзжать, что ты сочиняешь песни или препятствовать твоим гриуларским поездкам: по островам или за их пределы. Последнее, конечно, ненадолго. Но ты будешь вправе ездить без меня, лишь уведомив меня об отлучке. А сопровождать тебя повсюду станут самые надежные и верные люди. И я даже согласен дозволить тебе носить штаны. - Он подмигнул. - Ну так как, принимаешь мое сватовство?
Дядя Тард испытующе уставился на меня, Хлим напротив стал смотреть в сторону. Оба ждали. Я встала и выпрямилась. Затем отчетливо произнесла:
- Не забывайте, что я полгода как потеряла жениха. Его повесили по приказу Хмара, самого беспощадного из людей короля Рибальда. Тиринд Кормчий был одним из лучших друзей молодого Орбальда и остался верен ему до конца. А теперь ждет меня за Темными Водами. Мыслимое ли для меня дело уже теперь соглашаться на брак с другим?
- Да, мы слышали. - Сказал Коротышка. - Но пройдет время, и ты будешь смотреть на все иначе. А мы не можем ждать несколько лет. Все решается осенью.
- Я не пойду за тебя, Хлим. - Сказала я.
- Что же, через неделю мы явимся снова и опять тебя спросим. - Заявил Тард.
- И так до осени? - Уточнила я. Дядя кивнул. Я оглядела их обоих, надеясь, что они уйдут. Но ни один не тронулся с места. Тогда я обратилась к дяде. - Бауннский Тард, если тебе нужно скрепить ваш с гальби Хлимом союз устройством брака, то найдется и какая-нибудь другая родственница, которая для этого подойдет. Хотя бы твоя дочь Тиррен, что недавно овдовела. Нет смысла обращаться ко мне.
Тард отрывисто усехнулся.
- Тиррен и сама бы не прочь, но нам нужна ты, гриулари. И если не хочешь участвовать в нашем союзе как невеста, то в открытую поддержи песнями, против своего короля. Ты не так уж мало для него сделала, и даже, если учесть, что он отнял тебя у моря, оставить его теперь для тебя не позорно. Ты достаточно испытала там, на Побережьи. И заслужила покой. Он близок. Надо лишь немного потрудиться.
- А если вы потерпите поражение? - Жестко спросила я.
- Даже если так, он тебя простит. - Сказал Тард. - Ты нужна ему не меньше чем нам. И вправе действовать, как лучше для тебя.
- А лучше для меня не примыкать ни к одной из сторон. - Ответила я и позвола, приложив ладони ко рту. - Эй, хватит прохлаждаться! За работу. - Мои домашние, расположились под кустом шагах в пятидесяти у изгороди, окружавшей выгон, где пасся наш скот. Услыхав меня, они зашевелились, но без особой спешки. Гальби Хлим оперся о плечо дяди Тарда и встал. Обошел скатерть по левому от меня краю. Взяв меня за руки, повернул к себе, а затем, не выпуская рук, опустился на колени. Во взгляде его появилась мольба.
- Эррен. - Еле слышно произнес он. Я отстранилась. Оглядела скатерку. Подхватила зачем-то блюдо, на котором осталось немного сыру и вложила его в неподвижные руки гальби Хлима. Он захлопал глазами, уставившись на сыр - великолепный сыр, сваренный хитрым способом, который старый Марулг передал своей дочери Марвирис, та своему мужу Тинду, а отец мне; Велья тоже знала этот способ, но не до тонкостей, уж что-что, а сыр у нее получался хуже моего. Мой дядя тоже вконец оторопел. А я спокойно повернулась и зашагала туда, где лежала близ нескошенного участка моя коса. Рука больше не болела. Я подняла косу и с легким сердцем принялась за работу, вслушивась в радостный звон. Вскоре подошли и другие. Когда все были на месте, я поглядела наконец в сторону скатерки. Никого. Но блюдо с сыром стояло не на полотне, а с краю от него на примятой траве, как знак того, что посещение и разговор мне не почудились.
3
Вечером за ужином все держались как обычно, только Велья была мрачна и неразговорчива. Я спросила ее:
- Что-нибудь не так, Велья?
- И ты еще спрашиваешь? - Вздохнула она. - Разве можно было с ними так поступать? Ох, допрыгаешься. - И покачала головой. Остальных ее слова не встревожили. Я заметила:
- Но как будто, они удалились без особого шуму.
- Да. - Подтвердил Кларм. - Поставили блюдо, встали и ушли, слегка недовольные. Не больше.
Прочие закивали и забубнили что-то вроде "Угу". А Крингмар с Мурсом украдкой улыбнулись.
- Чему радуетесь, приблудные? - Огрызнулась на них востроглазая Велья. - Дом не ваш, и чужая беда по вам не ударит?
- Так уж прямо и беда, Велья. - Усомнилась я.
- Ну, а как же. Как бы ни звенела твоя слава, хозяйка, они здесь на островах в большой силе. А ну как отнимут и землю, и дом?
- Не отнимут. - Я даже рассмеялась. - Ни у кого, кроме меня, прав на эту землю нет. Разве объявится вдруг чудом уцелевший родич старого Марулга. Да и с ним я договорилась бы. И соседи ко мне привыкли, в обиду не дадут. Никому. Даже Хлиму с Тардом.
Велья озабоченно покачала головой.
- Захотят, так придумают что-нибудь.
- Да не бойся. Закон на моей стороне, а если против закона пойдут, худо будет им, а не мне. И о короле не забывай.
- О короле? - Моя ворчунья-родственница усмехнулась. - Король приедет и уедет. А нам здесь жить. С тобой или без тебя.
- Значит, будете жить. Тем более, что мой ближайший наследник твой Кларм. И никто вас с земли не сгонит.
- Не сгонит, мать. Не тревожься. - Вставил юный Кларм.
- Ишь, храбрые какие. - Пробурчала Велья. И противно заскрежетала ложкой по дну почти пустой миски.
- Велья, если бы Тард очень хотел прибрать землю старого Марулга, он бы как-то себя проявил в мое отсутствие. - Сказала я. - А то и раньше. После смерти отца. А он только пригласил меня к себе жить, и не очень настаивал, когда я отказалась. Конечно, согласись я тогда, он бы поселил здесь кого-то другого, и, возможно, пытался бы вести себя, как полный хозяин этого двора. И то можно было бы оспорить. А соседи очень любили Марулга и Марвирис, полюбили моего отца, а там и меня. Притязания Тарда пришлись бы им не по нраву. Он бы и силой не смог тут утвердиться.
Велья недоверчиво покачала головой, но, вроде, успокоилась. Встала и принялась молча собирать посуду. Крингмар вдруг спросил:
- Так эта земля досталась тебе от деда по матери, у которого не было других наследников?
- Да.
- А Тард главный у вас в роду, и он с тобой в родстве по отцу?
- Ну да, Крингмар. Я стараюсь с ним не ссориться, но права его надо мной невелики.
- Точнее, вообще никаких прав?
- Ну, не совсем. Я с ним считаюсь, насколько могу, и не хотела бы лишиться его поддержки... Видишь ли, Крингмар, это давние дела, и ты можешь не все понять.
- А, ну конечно. - Усмехнулся он. - Мы посторонние.
- Приблудные. - Подхватил Мурс.
- Да, приблудные. - Резко подтвердила я. - И при этом любопытные. Но я не прочь вам рассказать, что и как. А заодно и другим напомнить. Слушайте. Моим прадедом был Вир с Баунна. Его род на Журавлиных островах уступал по знатности только хлимову. Он был превосходным хозяином, мужем и отцом. Его старшим сыном был Мар, мой двоюродный дед. А другого сына, моего родного деда, звали Гир. Гир был покладист, и его вполне устраивало, жить сперва при отце, а потом при брате. Мар женился в положенный срок, и у него родился первенец - Бауннский Тард. Вскоре Гиру сосватали Эрсирен, девушку из хорошей семьи с острова Диуг, той самой, откуда родом наша Велья. - Велья кивнула. Я продолжала. - И Эрсирен родила своему мужу Гиру, сына, которого назвали Тиндом. Тинд отличался гордым и неуживчивым нравом. И особенно не ладил со своим двоюродным братом Тардом. Тард же был на вид тихоня, но в действительности большой любитель подначек. И Мар, его отец, это понимал. И опасался, что, когда Тард возглавит семью, между ним и Тиндом пойдут нешуточные раздоры, которые доведут до беды. Тинд с детства проявлял гриуларскую одаренность, и родные с охотой позволили ему учиться у одного старого гриулара, что нашел приют на Баунне. С тринадцати лет учитель стал брать его в поездки, и родные отпускали, хотя и тревожились. Они старались быть к нему снисходительными, как бы он ни взбрыкивал, лишь Тард снова и снова задирал его, и в драках терпел поражение то один, то другой. Когда Тарду стукнуло шестнадцать, умер его отец, и с ним стало куда труднее справиться. Мар, его дядя опасался, что он совсем отобьется от рук. Но при этом не хотел, чтобы Тинд покинул Журавлиные острова и поступил на службу гриуларом к кому-нибудь из королей на Побережьи. Ведь Тинд при его горячем нраве легко мог нажить опасных врагов при любом дворе и сгинуть, не повидав жизни. А Мар все же любил племянника. И вот они с женой стали поговаривать, что не худо бы подыскать Тинду на островах невесту-наследницу; тогда, женившись, Тинд поселился бы у тестя, привязался бы к хозяйству, и не зависел бы ни от Тарда, ни от какого-либо господина, которому приглянулся бы, как гриулар. А присматривать за ним оказалось бы нетрудно. Между тем старый учитель умер, и Тинд отправился в первую самостоятельную поездку. Он посетил все пять королевских дворов в наших землях, и везде его принимали с почетом и щедро одаряли. А на обратном пути ему довелось вырвать из рук разбойников похищенную девушку.
- И это оказалась Марвирис, твоя мать? - Догадался Крингмар.
- Она самая. Тинд отвез ее домой на Кальм, и лишь после этого явился на Баунн к дяде. Дядя уже обо всем услышал от людей, приплывших на том же корабле. Он встретил племянника, как всегда, приветливо, и умелыми вопросами помогал тому рассказывать о поездке. Даже о Марвирис оказалось говорить нетрудно. Не вдаваясь в подробности, конечно. Марулга, отца Марвирис, на соседних островах хорошо знали. И он как раз был отцом, имущество которого должно было по его смерти целиком перейти к дочери. Ибо братья его разлетелись, кто куда, а сыновья умерли молодыми. Можно было найти невесту из семьи побогаче, но тогда она принесла бы только приданое, а не землю и дом. Больше всего Мар и его жена боялись спугнуть удачу. Если бы они с женой слишком напрямик толкали Тинда и Марвирис друг к дружке, те обиделись бы, и брак мог не состояться. Но им удалось довести дело до конца. Они оказались достаточно мудрыми для этого людьми. Марулг умер через год после замужества дочери. Марвирис чуть позже. Но у отца осталась я. А вскоре появились они. - Я кивнула на Риндклесса и Велью.
- Я еще боялась, а стоит ли ехать. - Вставила Велья, а Риндклесс говорит: "Да ладно уж, поехали, на Кальме у Тинда нам веселей будет, сама увидишь",
- Это я тебе сказал? - Удивился Риндклесс.
- А то кто же? Ты и сказал. Неужели забыл? - Она покачала головой. Ее муж смущенно развел руками. - Не все ладно в этом доме, но здесь и впрямь веселей, чем на Диуге. - Признала Велья. - Мой Риндклесс был прав. Вот только не потерять бы нам теперь этот дом.
- Не потеряете. - Пообещала я. И закончила. - Ну, и вышло так, что я все это унаследовала в семнадцать лет, когда не стало отца. И старшие родичи надо мной есть, а принудить ни к чему не могут. И король, что бы меня к нему ни привязывало, не надо всем властен. В главном я себе хозяйка. Нам предстоит нелегкое время, но мы как-нибудь через все пройдем. Только не надо бояться. Никого и ничего.
- Не будем бояться. - Пообещал Кларм. Его слова подхватили все остальные. Кроме Вельи. Но и та больше не хмурилась, а сдержанно улыбалась. И я впервые за много времени порадовала близких пусть нехитрой, но гриулой:
Блюдо с сыром
Быстро было
В ладони вложено
Большому и важному
Гостю, дабы грести
Мог он без грусти,
Добираясь морем домой.
4
Мы успели убрать сено, пока было сухо, и как только закончили, выдалось полтора насквозь дождливых денька, а затем то дождик, то ведро, то пасмурно, и ветер что ни миг, то с другого конца и то затихнет, а то вновь рванет. Но, в сущности, на островах бывало и похуже, а в этом году нам выпало совсем недурное лето, мы со всем потихонечку управлялись, и никаких убытков в хозяйстве не предвиделось.
Каждые день-два нас кто-нибудь посещал: из родных, из знакомых, а то и просто кто-то, на кого-то не чужого ссылавшийся. И острожно присматривались, что у нас делается да выспрашивали. К чему это, всякий раз нетрудно оказывалось понять: все к тому же, к осеннему приезду короля Орбальда. Я строго-настрого велела домашним болтать поменьше, и они меня почти не подводили. Хлим с Тардом, как и обещали, явились через неделю, но на этот раз беседа оказалась короче и спокойнее. Они убедились, что я не передумала, и ни на чем не стали настаивать. На прощание я прочла им гриулу про сыр. Оба улыбнулись и сказали, что уже слышали ее, но у самого сочинителя звучит по-особому, и если можно, его всегда стоит послушать. А в дальнейшие их посещения мы и вовсе перекидывались словами о всякой всячине, и лишь под конец Тард намекал, что они ждут ответа. Я оставляла без внимания любые его намеки, а что еще тут придумаешь? А когда они отчаливали мне то казалось, что все кругом меня осуждают, то наоборот, что восхищаются и готовы поддержать как против тех, так и против этих. При мысли же расспросить кого-то напрямую, хотя бы ближайших соседей, все внутри так и сжималось.
Ближе к концу лета Кларм завел вдруг привычку исчезать как раз тогда, когда он был нужен. А потом возвращался, спокойный и важный, молча выслушивал упреки и, как только они иссякнут, спрашивал: "Ну так что нужно сделать?" Где он пропадал, он не признавался ни матери, ни мне, но все в доме и так догадывались: приглянулась какая-нибудь девушка. Какая, первым открыл Мурс. И как-то подошел ко мне, лукаво щурясь и шепнул ее имя на ушко: Харси, дочь Линвира, одного из наших соседей-кальмийцев. А еще денька через два я случайно встретилась с ними в лесочке на горе, что в середине острова. Они медленно скользили по крутой тропке, словно по воздуху плыли, Кларм одной рукой обвил девушке плечи, а другой гладил волосы и что-то полушептал, а она слушала, нежно разрумянившись и полуприкрыв глаза. Но тут оба заметили меня, оцепенели на миг и глаза у обоих стали большие и круглые; а в следующий миг парочка припустила наутек вниз по склону через кусты. Где-то почти внизу оба свалились, но тут же встали, не размыкая объятий, и пропали бесследно.
Вечером дома я спросила:
- Кларм, что это вы меня боитесь.
- Мы не боимся. - Ответил он.
- Тогда что же?
- А ничего. - Он отрешенно улыбнулся и направился во двор. Я пошла рядом с ним.
- Кларм, она хорошая девушка, и никто из нас вас не осудил бы. Не поженить ли вас? Хочешь я поговорю с ее родителями.
- Ну, можешь поговорить. - Сказал он, напустив на себя как можно более безразличный вид. Мы молча дошли до коптильни, где Велья наблюдала, как коптится на зиму рыба. Кларм сменил ее, и мы с Вельей направились к хлеву. По дороге я спросила, не думет ли она, что нам пора заняться сватовством.
- Самое милое дело. - Кивнула Велья. - Обручить их, так может, станут поспокойнее, и тайные встречи будут не в ущерб хозяйству. Вот как у нас с Риндклессом в свое время. Чуть сосватали нас, живо расхотелось пропадать да удирать, плюнув на дом и дела. Хотя вообще-то мы от этого друг дружку не разлюбили. - Она лукаво усмехнулась. - И даже, поженившись, не разлюбили. Просто все стало иначе.
Я сказала:
- А ты не опасаешься, что оба еще слишком молоды, и могут найти себе кого-то другого, а между собой не поладить.
- Это верно, что молоды. - Согласилась Велья. - Но пусть что-то решится. Только бы Линвир не был против.
Мы пошли к Линвиру вдвоем на следующий же день. Он принял нас вполне дружелюбно и угостил. Харси поглядывала на нас украдкой, хлопоча вокруг, и при первой же возможности скрылась.
- Дочего похорошела твоя дочь. - Заметила я.
- Еще бы. - Усмехнулся хозяин. - И прячется неспроста. Догадывается, с чем вы пришли. Смышленая.
- Скажи-ка Линвир, очень сложно стало из-за того, что она все время удирает к нашему Кларму?
- Ну, не то чтобы очень, но нам это помеха. - Признался он.
- А не кажется тебе, что если объявить их женихом и невестой, помех будет меньше?
- Пожалуй, что так, гриулари. - Он умолк, что-то обдумывая.
- Ну, поженим мы их, конечно не завтра. - Нарушила я неловкую тишину. - И знай, что в моем доме им будет жить совсем неплохо. Надеюсь, ты не забыл, что Кларм мой наследник.
- Не забыл. Да вот не уплывет ли от него наследство?
- К кому уплывет?
- Кто-нибудь из семьи Бауннского Тарда может с годами потребовать. - Ответил, как я и ожидала, Линвир. - Да и сама ты можешь еще обзавестись мужем и детьми, хотя и думаешь теперь, что не до этого. Случается.
- Бауннскую семью мы легко отстраним. - Твердо пообещала я. - Если я объявлю всем нашим соседям на Кальме свою волю, это окажется достаточным препятствием для любого, кому приглянется наследство Марулга. Ведь кальмийцы умеют себя защитить, верно?
- Умеют. - С улыбкой наклонил голову Линвир. - Нам мало, но мы хоть куда. И не захочет Тард или кто там будет после него идти против своих.
- Не захочет. - Откликнулась я. - Он хитер и своего не упустит, но знает меру. А что до моего возможного потомства, то если оно и появится, у него будет доля где-то в другом месте. А здесь на Кальме все достанется Кларму. Обещаю.
- И перед соседями пообещаешь?
- И перед ними.
- Что же, надо подумать. - Ответил хозяин, и мы простились. Дома Велья намекнула Кларму, что дело вполне может сладиться, и на него это подействовало совсем неплохо. На утро он все искал, чем бы да кому помочь, а в полдень спросил меня:
- Можно идти?
- Только ненадолго. - Ответила я.
Он вернулся через час и важно предупредил:
- Я сегодня еще раз уйду. Вечером. Ужинать не буду.
- Твое дело. - Усмехнулась Велья.
Согласие Линвира мы получили на третий день. Еще три дня спустя состоялось само обручение. Ни Кларм, ни Харси не мялись, но оба вели себя так, будто ничего друг к другу не испытывают, а за них все решили родные, и они лишь проявляют должное послушание. Как только обручение закончилось, я сказала присутствующим, что не худо бы главам всех десяти кальмийских семейство собраться и кое-что обговорить. Наш Кальм совсем маленький остров, и обычно мы участвуем в собраниях на острове Тидис, ближайшем к нам и самом большом среди Журавлиных островов; у нас с тидисийцами немало общих дел. Но нет-нет да обнаружится какая-нибудь мелочь, которая касается одного Кальма. И тогда мы легко сговариваемся, как нам встретиться, чтобы все между собой решить. А постоянных сроков здесь не бывает. Но есть постоянное место: на мысочке близ могильников. Заодно кальмийцы посещают могилы своих родных. Как только дела решены, все разбредаются, и поднимаются кучками каждая семья на свой холмик. Вообще-то для разговора требуется лишь присутствие десяти домохозяев, но за ними непременно кто-то увязывается. Их не гонят, лишь бы не мешали. Говорить им разрешено лишь когда спросят. Или когда какой-нибудь хозяин не смог прийти, и родственник явился вместо него. Я не впервые участвовала в таком собрании на Кальме. Было одно вскоре после убийства моего отца. И я, хоть и знала порядки, а все боялась, что оборвут и назовут девчонкой. Но к моему огромному изумлению, меня в тот раз не просто слушали, а даже спрашивали. И держались со мной так, как если бы я была убеленным сединами отцом взрослых сыновей, а не семнадцатилетней дочерью, которая недавно осиротела. Что до Тидиса, то меня несколько лет подряд возил туда с собой отец, и я молча и внимательно слушала, что говорилось, чем немало изумляла других девушек. Они-то больше ждали, когда все кончится, и можно будет повеселиться и пощебетать. К веселью я, конечно, тоже, охотно присоединялась. И отмахивалась, когда они с насмешкой спрашивали, что мне до этих скучных дел. Ведь все равно бы не поняли. Я и сама себя не понимала, но что-то мне подсказывало: если не буду хорошо знать, каковы законы и как решатся дела, пропаду. Ведь я гриулари, и со мной всякое может приключиться. Тем более, что мужчины надо мной смеяться и не думали, женщины лишь порой добродушно пошучивали, и лишь девчонки лезли с глупостями. Я как-то пожаловалась на девчонок старику-соседу, которого давно уже нет. Он мягко улыбнулся и ответил: "Но ведь они всего лишь девчонки". И у меня отлегло. От такой малости. А я на всю жизнь усвоила, как важно для человека порой чье-то доброе слово. А первое после гибели отца собрание на Тидисе произошло, когда я уже отплыла в свои странствия. И второе. На нынешней же почти домашней кальмийской встрече я чувствовала себя легко и спокойно. Прошлась до мыса в обществе Кларма и Риндклеса, туда как раз все понемногу тянулись, и кое-кто примкнул к нам по дороге, включая и Линвира, который хитро улыбнулся и толкнул в бок свою лукавую Харси: "Поздоровайся, не видишь что ли? Не чужие".
Когда дошли до места, пришлось немного подождать, и мы кое о чем посудачили меж собой; меня это почти убаюкало. И вдруг раздалось громкое:
- Тише. Начинаем. - Это сказал Клур, самый старый из живших в ту пору на острове. На Тидисе положено выбирать председателя. Но нас так мало, что для нас это было бы просто игрой. Все равно, что выбирать председателя у себя в доме. Клура как-то само собой все стали слушать, когда умер его сосед и предшественник. Тот, что в свое время меня утешал.
Все умолкли и подтянулись. Домашние и близкие отступили, и вперед вышли только мы девятеро. Десятый, Клур, стоял перед нами на взгорочке, спиной к могилам.
- Домохозяева Кальма, - произнес он. - Нам всем кое-что хочет сказать Эррен, известная повсюду гриулари и хозяйка имения старого Марулга. Пусть говорит. - И повел рукой, приглашая подойти к нему. Я подошла. Повернулась к другим.
- Соседи. Я буду говорить о трех вещах. - Чему-то я научилась в странствиях, голос не трепетал и не спешил. И все слушают. Догадываются, что последует, но ничего не хотят упустить. Я продолжала. - Первое. Мой родич и наследник Кларм сын Риндклесса обручился с Харси, дочерью Линвира. - Все радостно загудели. - Но свадьба состоится не ранее, чем через год. Надеюсь, между тем они себя достойно проявят, и к следующей осени будут готовы к семейным заботам. - Люди засмеялись и закричали. И не только домохозяева. Женщины стали обнимать Харси. Она ту же избавилась от них и побежала к Кларму. Он невинно взял ее за руку и прикрыл от остальных. Наконец люди умолкли. И я заговорила снова. - Второе. Линвир, конечно, желает, чтобы его зять не потерял наследство в случае чего, и тал со временем полным хозяином в доме старого Марулга. И поэтому я объявляю: пока жив Кларм сын Риндклесса, никто другой не вправе требовать для себя этот дом и эту землю. Такова моя воля. Не думаю, что мне суждено иметь детей, но если и да, даже они не перейдут дорогу Кларму. Пусть ищут счастья в чужих краях, если пожелают стать себе хозяевами. - Меня опять одобрили криками, но на этот раз только главы семейств. - Отлично, кальмийцы, если я правильно поняла, вы не откажете Кларму в поддержке против кого бы то ни было. - "Нет!" - Закричали они. Я продолжала. - Но прошу вас без крайности за оружие не браться. И здесь уместно перейти к третьему: к скорому прибытию короля Орбальда, нашего нового властелина и моего, как вы слышали, приемного отца. - Слушатели подобрались, сомкнулись плотнее. Кое-кто ухмыльнулся, ведь все знали, что король Дарфилира совсем молод, лишь на два года старше меня. Но что поделаешь: для тех, кто отнял добычу у моря, предусмотрены лишь звания приемных отца или матери, названным братом спасенному на море стать нельзя. И потом он король а я всего лишь хорошая гриулари и девушка из хорошей семьи. - Все вы знаете, что я ответила гальби Хлиму и Бауннскому Тарду. - Заговорила я дальше. - Мое решение неизменно. Ни с теми, ни с другими. Я бы и вовсе хотела расстроить назревающую распрю, если бы знала как. Но даже если на других островах возьмутся за оружие, и повсюду пойдет раскол, пусть это не коснется Кальма. Хотя бы это. Мы здесь на Кальме ничего не выиграем, если ввяжемся в борьбу. А когда все утихнет, кто бы ни победил, он отнесется к нам снисходительно. Вы верите мне, кальмийцы? Согласны вы не обнажать оружия, и не поддерживать одну из сторон даже словом?
- Спасибо вам, кальмийцы. У меня все. - Я поклонилась им и отступила. Мы с Клуром накануне решили, что скреплять решение клятвой не стоит, это не помогло бы нам, а чего доброго, еще и повредило бы. И Клур, выждав немного, просто-напросто спросил, есть ли еще у кого что сказать. И дальше кальмийцы пообсуждали немного всякие привычные пустяки вроде того, как быть с разгильдяем, корова которого забрела в чужой овес. Я плохо слушала, а временами и вовсе проваливалась в свои мысли. Затем все кончилось, и тогда Риндклесс и Велья подхватили меня под руки и повели к могилам марулговой родни и моего отца.
- Ты замечательно говорила, просто замечательно. Теперь Хлим и его сторонники останутся с носом. - Прожурчал почти мне в ухо Риндклесс. Его рука, державшая мой локоть, несколько раз подпрыгула, шаги скрипели отрывистой россыпью.
- Они-то хоть с носом останутся, а мы без носа, без ушей, а то и вовсе без головы. - Пробурчала Велья.
- Цыц, - задорно пропел Риндклесс. - Не женское это дело.
- А хозяйка у нас мужчина что ли? - Съязвила Велья.
- Такие, как она редкость. - С важностью изрек Риндклесс.
- Ну-ну. - Велья выступила вперед. - Дай-ка я посмотрю на тебя, редкость.- Поглядела, как когда-то в детстве, когда не знала, отругать или только посмеяться, и сдержанно улыбнулась. - Нет, редкость, ты и в штанах не больно-то по-мужски смотришься. А как заговоришь... О, хоть бы это у тебя прошло через год-два. И не забывай Кальм, куда бы не занесло, ладно?
- Ладно. - Ответила я. Тут мы дошли. Я склонилась над камнем с именем отца и стала ему шептать, что все у меня не так уж и худо, и что я как-нибудь справлюсь. Я ведь знаю, как поступил бы он, а этого достаточно. Он в любом случае не стал бы жить вечно, а та нелепая ссора старых приятелей, которая его сгубила, заставила кое-кого кое о чем задуматься. То есть, он не только прожил, но и погиб не зря. Пока мы беседовали с умершими, Кларм и Харси, конечно же, скрылись вдвоем. Нас это не встревожило. Объявятся. Мы возвращались домой, а на море в разрывы облаков проливался ровный и мягкий свет, и Скала Влюбленных нежно золотилась с краю, а лодки тех, кто нынче пошел рыбачить, казалось, вот вот медленно взмоют и повиснут в воздухе. Пока мы шди, я начала складывать песню, которую закончила дома. На арфе я побдирала ее уже после ужина, твердо решив, что при первом же удобном случае, ее должны услышать все мои кальмийские соседи.
Потоки света
Пронизали снова
Мир. И намек,
Чтобы знали меру
Мы в том усмотрели.
Не боязнь боя,
Но забота о близких
На острове малом
Остановит
Острую сталь.
Сперва бы справиться
С порывами сердца
И пусть копье
Пускает в Кальм
Через волны воитель.
Камнем на дно
Да канет однажды
Тупая спесь
И пусь там она спит
Всю вереницу времен.
Домашние мои песню одобрили. И Харси. Кларм как раз позвал ее, когда я исполняла эти гриулы впервые. Она даже отбросила свою нелепую робость, уверяя меня, что вышло просто превосходно, и что ни один из кальмийецв после того, как ее услышит, не отступится от принятого решения.
- Так и тебя заботит то, что готовится? - Хитро улыбнувшись спросила ее я.
- Ну а как же. Я не хочу потерять жениха. - Она переглянулась с Клармом, он притянул ее к себе, и Харси переливчато рассмеялась. - И чтобы у нас все было хорошо и спокойно, и чтобы не разорил нас никто. Иначе что за жизнь?
- А короля не боишься? - Спросила я.
- Король приедет и уедет. - Бойко ответила она.
- А если, помимо дани, прихватит кого-нибудь? И не посмотрит, что она чья-то невеста?
- Так ведь не меня. - С уверенностью улыбнулась девушка. - Вы с Клармом не позволите. А он вас ценит.
- На всякий случай, если его люди заедут на Кальм, постарайся им не показываться. - Почти не в шутку предупредил ее жених. "Угу, угу" - Кивая, промычала она, и оба подались во двор.
5
Несколько дней спустя опять явились гальби Хлим и дядя Тард. Мы с Риндклессом как раз выгружали из лодки улов и сразу приметили их суденышко. Мы как ни в чем ни бывало продолжали возиться у пристани, пока они подходили к берегу. Как только они высадились, я подошла и приветствовала их, а Риндклесс коротко поклонился с места, где стоял, затем взвалил на спину сеть с рыбой и понес домой.
- Как дела? - Спросил меня Тард.
- Отлично. - Я указала на лодку. - Я сейчас. - Вернулась к ней, выгребла все, что оставалось внутри, привязала как следует и перевернула килем вверх, а весла поставила рядом к оградке. - Я готова, идемте. - И даже не обернулась ни разу, лишь прислушивалась, как они шагают за мной, явно недовольные.
Дома за столом дядя Тард поглядел на правителя островов и произнес:
- Ну так говори, Хлим сын Тиглима, правитель Журавлиных островов.
- Что это ты себе позволяешь, Эррен дочь Тинда, - со сдержанным недоумением начал Хлим. - Что это за собрание вы затеяли на днях, а?
- Да ничего особенного. - Я усмехнулась и махнула рукой. - Так, обсуждали кое-что, что касается одних нас.
- Разве приезд короля касается одних вас? - Удивился Хлим.
- Не приезд короля, а как нам себя вести. А чем ты недоволен? Ведь мы же не пойдем против тебя.
- Не пойдете? Уже пошли. - Хлим немного помедлил. - На всех островах от Тидиса до Диуга каждый сам должен решать, с кем он. И не только домохозяин, но и любой из его родни. Тех, кто примкнет ко мне без согласия близких, я поддержу и не оставлю. Даже если ваш Риндклесс ослушается и тебя и свою грозную Велью, он будет в своем праве. - Оба гостя расхохотались. Я тоже присоединилась к их смеху. Если передать эти слова Риндклессу, он обидится и уж точно не пожелает идти за Хлимом. - А ты морочишь людей и пытаешься воспрепятствовать им выбрать свою сторону. Чтобы все было, как тебе хочется, да? Уж не вздумала ли ты отменить на Кальме мою власть, гриулари? Быть королевой при короле Хлиме для тебя недостаточно почетно, куда лучше быть королевой Кальма и единолично править десятью дворами, так?
- Что за вздор? Кто это тебе набрехал? - Рассмеялась я.
- Я догадлив. Хоть и прескверный гриулар. - Хлим направил на меня острый взгляд, словно собирался проникнуть мне в самое сердце и дальше, насквозь. - Чего еще ты можешь хотеть? "Ни с теми, ни с другими?" Да кто поверит? Твой двоюродный дядя понял меньше моего, но и то насторожился, прослышав про ваше собрание.
Бауннский Тард кивнул.
- А что раньше на Кальме вовсе не случалось собраний? - Спросила я. - Да когда это мы выносили на Тидис вопросы, вроде: как разделить ягнят, если овца одного соседа, а баран другого?
- Она все свое. - Обронил Тард. - Поговори с такой.
- Ты тоже хорош. - Буркнул Хлим. - С племянницей сладить не можешь. И не оправдывайся, что она гриулари, ты ей все равно дядя. - Тард смиренно опустил голову, а Хлим перевел взгляд на меня. - Смотри, Эррен, мы тебе эти шутки шутить не дадим. Как начнется осенью, сама увидишь. - И прикинулся, будто ждет ответа.
- Увижу. - Со всей возможной уступчивостью сказала я. Затем предложила. - Раз уж вы двое здесь, не выслушаете ли мою новую песню? Если даже она вам не понравится, ущербом она вам не грозит.
- Выслушаем? - Зачем-то спросил гальби моего дядю. Тот кивнул. Я взяла арфу. Во время пения ни один из слушателей и бровью не повел. А когда я кончила, Хлим невозмутимо сказал:
- Ты превосходная гриулари. Не хотелось бы тебя потерять. - Оба неспешно встали и откланялись. Насколько их затронула песня, трудно было судить. И потом, случается, что песня не действует сразу. Но в том, какие сны они будут смотреть и о чем думать в последующие дни, песня непременно как-нибудь откликнется. Вот только как?