Меня привели в себя деликатные, но вместе с тем - довольно интенсивные похлопывания по щекам. Уже отнюдь не в первый раз за последнюю пару дней я осторожно приоткрыла глаза, почти уверовав в то, что все недавние мои злоключения просто обязаны всего лишь сном - неприятным, но к счастью - быстро забывающимся... К сожалению, я ошиблась, и тоже - отнюдь не в первые.
Улица опустела, а валяющиеся на земле шляпа и скомканный носовой платок наглядно свидетельствовали - мои несостоявшиеся обидчики уже покинули Переулок кинжалов, причем, судя по всему - проделали это не задумываясь и на весьма завидной скорости. А тем единственным человеком, кто разделил мое уединение, был тот самый странный мужчина без лица, правда сейчас я не имела сомнительного удовольствия лицезреть его черты (вернее - их полное отсутствие), потому что капюшон плаща незнакомца вернулся на свое прежнее место, придавая моему защитнику вполне благопристойный вид.
- Как ты себя чувствуешь, дитя мое? - заботливо спросил безликий, помогая мне подняться, бережно отводя чуть в сторону и усаживая на кривоватую скамейку, прислоненную к стене дома. Я с удовольствием уселась на предложенное мне место, устало опершись локтями на колени. Я невозмутимо улыбнулась своему спасителю, стараясь не выглядеть слишком жалкой, но предательски подрагивающие коленки красноречиво выдавали мою слабость.
- Спасибо, хорошо! - невероятным усилием воли я постаралась придать своем голосу всю максимальную твердость, доступную мне сейчас. - Кто же вы все-таки такой? Уж не Неназываемый ли?
- Я! О..., - незнакомец не скрывал самоиронии, а я слушала его и удивлялась - каким же образом, интересно, он может видеть и разговаривать, не имея ни глаз, ни рта... - Когда-то я являлся всем в этом мире, а сейчас стал никем и ничем, вернее - даже меньшим, чем ничего. Так что прошу, не нужно имен, называй меня сьерр Никто! - похоже, он получал огромное удовольствие от своего нестандартного чувства юмора, потому как вложил в это, придуманное для самого себя прозвище, огромную гамму эмоций - от гордости, до презрения. После чего отвесил мне элегантный поклон.
- Очень приятно, - любезно отозвалась я, кажется, уже утратившая способность удивляться чему бы то ни было, - а я - Йохана.
- Я знаю твое имя, звезда! - незнакомец попытался погладить меня по спине, но я вовремя уловила его намерение и предусмотрительно уклонилась в сторону. Еще не хватало, чтобы он заметил мои крылья!..
Никто понимающе хмыкнул:
- Не бойся, я знаю о тебе все, а возможно - даже больше чем ты сама в себе понимаешь...
Я скептично покосилась на закутанную в плащ фигуру:
- А докажите!
Из-под капюшона прозвучал сдавленный смешок:
- Сильнее всего на свете ты мечтаешь вновь встретиться с юношей по имени Арден и вырвать его из рук богини Банрах...
Я некрасиво разинула рот, чуть не став заикой из-за меткости его прозорливых слов:
- Ничего себе фокус! Кто вам об этом рассказал - Джайлз, Брат Флавиан?
Вместо ответа меня немедленно наградили вторым, еще более интригующим звуком, чем-то средним между кашлем и фырканьем:
- Все ищешь предателя? - похоже, Никто каким-то непостижимым для моего рассудка способом оказался свидетелем всей трагической сцены, совсем недавно разыгравшейся в Переулке кинжалов.
- Да! - утвердительно кивнула я, буквально сгорая от любопытства и праведного гнева. - И найду, рано или поздно!
- Ты жаждешь определенности, - до моего слуха долетел тяжелый вздох, - но этот мир - сер, а посему многим его обитателям трудно сразу разобраться со своим местом в нем, и однозначно встать на какую-то из сторон силы...
- На сторону добра или зла? - дотошно уточнила я, дабы избежать ошибки в понимании сущности нашей беседы.
Никто повторил мой жест и согласно наклонил капюшон:
- Да, твои спутники пока еще колеблются, но момент их выбора уже близок...
- Мои спутники? - ошеломленно переспросила я. - Но здесь же никого нет, кроме нас с тобой! - я широко развела ладони, подчеркивая пустынность переулка. - Ты ничего не перепутал?
Капюшон моего собеседника мелко, протестующее затрясся, а его смех перешел в неразборчивое бульканье. Похоже, оригинальное чувство юмора сьерра Никто ничуть не уступало его экстравагантной внешности. Но я категорически не разделяла владеющего им веселья:
- Что тут смешного? - возмутилась я, обиженно сжимая кулаки. - Я одинока и запуталась, мне страшно и голодно, мои силы на исходе...
- Да ну? - ненатурально усомнился мой спаситель. - Как же плохо ты еще себя знаешь, моя дорогая девочка...
- Я вам не девочка! - мои губы тряслись, язык заплетался, на глаза набежали злые слезы. - А все "дорогие" девочки проживают в квартале Сладких поцелуев..., - я не удержалась от сарказма.
- Куда ты и попала бы, не подоспей я вовремя! - многозначительно закончил он. - Но слава Неназываемым, этого не произошло, очевидно - Колокол судьбы ударил в нужный момент!
- Чего? - совершенно запуталась я, начавшая сильно сомневаться в адекватности своего странного защитника. - Колокол судьбы?
Сьерр Никто плотнее завернулся в складки своего черного бархатного плаща и уселся рядом со мной. Я с подозрением оглядела его угловатую сухощавую фигуру и опасливо отодвинулась, ибо только теперь заметила - от этого мужчины не исходит запаха живой плоти, а его грудь не движется - указывая на отсутствие дыхания. Да кто же он такой, Тьма его забери!?
Но мужчина не обратил ни малейшего внимания на мою импульсивную реакцию и заговорил:
- Ты уже побывала в Немеркнущем куполе, а значит - твой жизненный путь определился. Но для того, чтобы воплотить в действительность пророчество Неназываемых - этого слишком мало. Ты должна найти пропавший Колокол судьбы и собственноручно откорректировать отзваниваемую им мелодию. И тогда ваше прошлое изменится, будущее покорится вашей воле, а ты сумеешь спасти Ардена!
- Ничего себе задание! - я шокировано шмыгнула, ошеломленная его словами. - И где мне предстоит искать этот самый Колокол?
Никто неопределенно передернул плечами и раздраженно добавил:
- Ты разве не поняла? Я же объяснил: Колокол судьбы - пропал! Раньше, до войны и исхода эльфийских кланов из Блентайра, он висел в Немеркнущем куполе. Но в день решающей битвы у Аррандейского моста произошло слишком много страшного и печального, а одним из оных событий стало исчезновение Колокола. Ныне в Куполе сохранился лишь излученный им свет, накопленный стенами святилища. Но скоро город умрет, погребенный под слоем песка, Купол - померкнет, а вместе с тем погибнет и весь наш мир...
- Так научи меня, - я пылко ухватилась за рукав сьерра Никто, начисто позабыв все свои страхи перед ним, - что мне следует сделать для того, чтобы найти Колокол, спасти Ардена и весь мир в придачу!
- Не знаю, дитя! - безликий виновато покачал головой. - Возможно, тебе могли бы помочь Неназываемые, но они покинули наш неблагодарный мир, преданные и зачарованные...
- Тьма, как много предателей у нас развелось! - вскрикнула я.
- Еще больше, чем ты думаешь! - огорченно поддакнул мой спаситель. - Впрочем, ты вскоре все сама о них узнаешь.
- Так ты ничем не можешь мне помочь? - насупилась я, осознав, какой непомерный груз взваливают сейчас на мои хилые плечи.
- Я не имею права вмешиваться в твою судьбу, - жалобно посетовал Никто, покаянно склоняя голову на грудь. - Я итак уже переступил запретную черту и сильно навредил самому себе. К счастью, в этой части города сохранилось множество старинных артефактов, заложенных в фундаменты домом, и позволяющих мне являться сюда воплоти. Но учти, Йона, выйдя за стены Блентайра, ты вступишь в период принятия самостоятельных решений, ибо там я бессилен...
Я задумчиво прикусила губу:
- И это все? На оном напутствии ваша миссия считается оконченной?
- Не совсем, - он довольно расправил плечи и вытянул из складок своего одеяния нечто небольшое, завернутое в кусок серой замши. - Ты должна обрести знания и стать чародейкой, но негоже тебе, девочка, путешествовать без оружия..., - он развернул сверток и я восхищенно ахнула...
Скрываемый под замшей предмет оказался вложенным в ножны стилетом, тонким и изящным, в длину равным моей руке от запястья до локтя. Никто извлек оружие из ножен, и я очарованно залюбовалась его обтянутой кожей рукоятью, чеканной гардой и замысловатой вязью сложно переплетающихся рун, покрывающих весь клинок. К сожалению, я не знала языка, на котором выполнили эту надпись, но на ножнах стилета красовалось изображение двух вступивших в схватку мантикор, почему-то заставившее мои сердце забиться сильнее и вызвавшее бурный приток крови к щекам. Почему сия картинка показалась мне такой знакомой? Я бережно провела пальцем по клинку, отмечая его остроту и безупречное совершенство всех форм.
- Прими это оружие и всегда носи его при себе! - Никто привесил стилет к моему поясу. - Ибо он принадлежал твоему отцу...
- Отцу? - я судорожно вцепилась в рукоять стилета. - Так вы его знаете? Кто он, где он находится сейчас?
Ответом мне стала тишина. Я недоуменно подняла ресницы, но увы - скамья рядом со мной опустела, а сьерр Никто исчез так же беззвучно как и появился. Я растеряно пожала плечами, встала и - немного прихрамывая, медленно побрела вдоль по переулку...
Отойдя совсем немного, я услышала печальное, ненавязчиво напоминающее о себе поскуливание. Оказалось, это мой белый пес выбрался из ямы под забором, в коей видимо отсиживался на протяжении всего нашего нелегкого разговора со сьерром Никто, и теперь несмело трусил вдогонку за мной, издавая робкое, просительно-извиняющееся похныкивание.
- А, это ты! - я снисходительно хмыкнула. - А как же твоя политика не вмешательства?
- Так и быть, прощаю на первый раз! - я участливо потрепала его по голове, понимая - псу и без меня досталось изрядно, его рана едва успела зажить, а поэтому на его месте я бы тоже десять раз подумала, прежде чем встревать в новые неприятности. - Пойдем, поищем что-нибудь съестное.
Мы прилежно искали в две пары глаз, полторы ноги (ибо я хромала все сильнее) и четыре лапы, но так и не смогли разжиться ни глотком чистой воды, ни заплесневелой хлебной коркой. Еда в Лаганахаре стоила баснословных денег, ведь каждый последующий год выдавался неурожайнее предыдущего, а минувшая зима стала самой холодной за последние пятьдесят лет. Население Блентайра сильно уменьшилось, и до нашей монастырской обители не раз доходили зловещие слухи о каннибализме, процветающем в самых бедных кварталах столицы. Чудовищные слухи, проверять или опровергать которые почему-то никому не хотелось... Я понимала, в теперешнее трудные времена люди уподобились хищным животным, исступленно борющимся за свое выживание. Большинство из них полностью утратили человеческий облик и без сожаления попрали свои прежние моральные ценности, абстрагировавшись от таких казалось бы исконных понятий, как: честь, совесть, стыд, дружба - ставших для них не более чем пустым звуком, бесполезным сотрясение воздуха. Ныне в Блентайре признавали лишь закон силы, власть оружия и произвол наглости. Сильный пожирал слабого, а слабейшему оставалось последнее - тихо забиться в какую-нибудь нору и безропотно подыхать от голода и болезней. И похоже - меня ожидала именно такая участь...
Близился полдень, а мы все продолжали безуспешные поиски еды. Единственной нашей удачей стала чудом не пересохшая грязная лужа, а вернее - щель между двумя досками, заполненная зеленоватой, протухшей водой. Мы с псом в четыре жадных глотка опустошили сей зловонный источник живительной влаги, честно говоря по большей части состоящий отнюдь не из воды, а из вонючей, жидкой грязи - даже не осознав, какую гадость мы пьем. Несколько раз мы проходили мимо призывно распахнутых дверей самых непотребных харчевен, из коих вырывались отвратительные миазмы дурно приготовленной пищи, кажущейся мне сейчас слаще нектара и желаннее амброзии. Правда, мой голод уже притупился до какой-то странной степени, превратившись в тупую, ноющую боль - ставшую для меня почти привычной и родной. Я шаталась и спотыкалась, мои глаза застилал багряный туман, во рту держался горький привкус желчи. Пес уныло брел за мной, повесив хвост и прижав уши, а его смахивающий на тряпку язык висел почти до земли - распухший, давно не смачиваемый слюной. Мы оба чувствовали - близится тот момент, когда мы уже не сможем идти дальше и просто свалимся в ближайшую придорожную канаву, безучастно ожидая приближения Тьмы, способной заключить нас в свои черные объятия - становясь избавлением от страданий. Мы почти призывали смерть, устав бороться за свою жизнь!
Пару раз на протяжении своего скорбного пути, ведущего меня неизвестно куда, я останавливалась и оценивающе рассматривала чудесный кинжал, подаренный мне сьерром Никто. Подозреваю, любое старинное оружие обладает собственной историей, судьбой, характером, а возможно - даже душой. От моего стилета так и веяло теплой, дружественной энергией, а еще - запахом невероятных странствий и приключений, достойных быть воспетыми в балладах и преданиях. Но, и в этом я не сомневалась ни на миг, клинок так же впитал в себя и память о жутких испытаниях, выпавшими на долю ее бывшего владельца - моего отца!..
"Каким он был?" - этот невысказанный вслух вопрос вяло крутился в моем затуманенном голодом мозгу. Судя по всему, он бесспорно принадлежал к касте воинов, причем - занимал в ней довольно высокое положение, ибо подобный клинок - пусть даже не меч, а всего лишь стилет, стоит бешеную кучу золотых риелей. Держать при себе подобное оружие - несусветная глупость и довольно опасное занятие, ведь немалая часть жителей Блентайра промышляет исключительно грабежом и разбоем, поэтому один вид моего оружия способен подействовать на них как приманка, и стоить мне головы. Поэтому первой моей мыслью стало вышвырнуть эту штуковину подальше, а второй - продать, и на вырученные деньги купить еды, но выдвинув узкое лезвие из ножен я залюбовалась чудесной игрой света на клинке, по которому вились причудливая вязь непонятных слов. Я пристально посмотрела на стилет, вспомнила его безликого дарителя и предпочла все-таки оставить клинок у себя. А приняв оное проблематичное решение, я внезапно поняла, что с этого самого момента безоговорочно перестала сомневаться в своем предназначении, ибо убедилась в очевидном и поверила в свое происхождение. Легенды обрели реальность, ведь как ни крути, но против фактов не попрешь. Стоит только взглянуть на мои стилет, как сразу же становится понятно - его выковали эльфы, а значит - мои родители тоже принадлежали к одному из эльфийских кланов. Ну, во всяком случае - отец! А еще я поняла, что хочу разузнать об участи своего бесследно сгинувшего отца ничуть не меньше, чем отыскать Ардена или чем стать настоящей чародейкой. Итак, круг моих насущных задач расширился, а вот сил на их выполнение у меня оставалось все меньше и меньше...
Ребекка нехотя приоткрыла правый глаз, затем - левый, сладко потянулась и зевнула, показав четыре небольших, но чрезвычайно острых клыка, совершенно незаметных под сомкнутыми губами. Пожалуй, то была единственная неприятная черта, дарованная ей четвертью нечистой крови, струившейся в венах этой симпатичной, мускулистой, медноволосой девушки: нечеловеческой формы зубы, унаследованные ею от деда, великого воина ночного народа лайил. Во всем остальном Ребекка ничуть не отличалась от обычных людей, ну разве что выгодно выделялась среди них своим высоким ростом, прекрасными зелеными, чуть раскосыми глазами, смуглой кожей и пышными рыжими локонами, спускающимися до самой талии. Чистокровные лайил выглядели совсем не так, обладая удлиненными, хищно выступающими вперед челюстями, кроваво-красными зрачками и жесткими черными волосами, сильно смахивающими на шерсть. Впрочем, до Ребекки неоднократно доходили вполне достоверные слухи сообщающие о том, будто ее знаменитый дед - лэрд Финдельберг, более известный под прозвищем Законник, обладал в молодости поразительно утонченной внешностью, пленяя своей - отнюдь не характерной для лайил красотой, каждую встречную женщину и даже благородных эльфийских дам. К сожалению, сама она запомнила деда отнюдь не таким соблазнительным красавцем, а преждевременно отцветшим, сгорбившимся от дряхлости и раскаяния стариком, уныло влачащим свои последние дни. Ну еще бы, ведь лэрд Финдельберг прожил весьма долгую и бурную жизнь, являясь современником и ровесником давно канувших в небытие великих героев прошлого - королей Арцисса, Адсхорна и Джоэла. Подумать только, ее дед имел возможность лично лицезреть трех Проклятых королей, а возможно - и общаться с ними на равных. Не даром же он стал возлюбленным Верховной жрицы Чаншир - младшей сестры короля Джоэла Гордого, будущей бабушки самой Ребекки. Вот так и возник их род - смешавшей в себе две крови: людей и лайил, их семья - наказанная грузом страшной тайны - способной спасти или уничтожить весь Лаганахар. А ныне, после кончины деда, Ребекка осталась единственной и последней хранительницей оного секрета, с каждым днем тяготившим ее все сильнее и сильнее. И не мудрено, ведь на ее долю выпало весьма тяжкое испытание - жить, делая вид, будто с тобой не происходит ничего необычного, что особенно трудно в том случае, если на самом деле тебе суждено искупить чудовищные грехи и восстановить попранную справедливость. Ну и как, скажите, вообще можно жить с подобным грузом на душе и совести, если эти грехи - отнюдь не твои?
Ребекка аккуратно застелила кровать - красиво сложила серое солдатское одеяло, отогнув наружу обшитую шнуром кромку, и отступила в сторону, любуясь законченной работой. "Если взялась что-то делать, то делай это хорошо!" - так учил ее покойный лэрд Финдельберг, и теперь - следуя заветам деда, девушка собиралась блестяще выполнить навязанное ей поручение, откровенно говоря - изрядно ей претившее и шедшее в разрез с ее личными представлениями о чести и долге. Но ведь господ не выбирают, не так ли? Ребекка оделась, заплела в косу свои длинные волосы и взяла с комода медный наголовный обруч, украшенный двумя нитями, заполненными нанизанными на них серебряными колечками. Оным нитям полагалось красиво обрамлять лицо, а число колечек обозначало количество врагов, убитых данным воином. Да, Ребекка была воином, причем - весьма искусным и уважаемым в рядах городской дружины, в коей она и служила на протяжении последних пяти лет. В отличие от всех чистокровных лайил - плохо переносивших дневной свет, Ребекка воспринимала его вполне лояльно, правда - она тоже недолюбливала жару и долгое прикосновение прямых солнечных лучей к поверхности своей кожи, а поэтому выбрала именно ночную работу, обладая ценным талантом отлично видеть в темноте и передвигаться тише тени. И в оных качествах тоже не было ничего удивительного, ведь согласно древним легендам ее народа - лайил произошли от кошек, а родная стихия всех кошек - это темнота, тишина и самые укромные городские закоулки. Будучи очень практичной молодой особой, Ребекка ничего не совершала просто так - зря или без причины, и привыкла извлекать максимальную выгоду из любого встречающегося на ее пути создания. Участь полукровки тяжела и незавидна, поэтому тут уж приходится обходиться без сантиментов. А выгоду можно извлечь из любого, даже самого никчемного существа, ибо кровь течет в жилах каждого - включая нищих, больных и уродов. А кровь для лайил всегда обозначала жизнь...
Нет, в пику своим вечно голодным родичам, Ребекка не столь отчаянно нуждалась в крови, но все же и она не могла полностью обходиться без оного напитка - уже через месяц слабея и впадая в беспробудный сон, способный перетечь в тихую безболезненную смерть. Поэтому раз в две недели она охотилась, выбирая для этой цели самые неимущие городские кварталы, населенные Метельщиками и Земледелами. Власти сквозь пальцы смотрели на регулярные исчезновения одного-двух плебеев, преднамеренно исповедуя здравый принцип - не суй нос в чужие беды, дабы у тебя не добавилось своих. Впрочем, Ребекка никогда не переступала допустимую черту относительной гуманности, неизменно избирая на роль своих жертв либо выловленных ею злодеев: воров, обманщиков и прочих прощелыг, либо награждая "поцелуем смерти" безнадежно больных стариков, итак готовящихся перейти в миг иной. Но чаще всего она просто платила им за кровь, предлагая пару золотых риелей в качестве компенсации за возможности насытиться, чем оказывала неоценимую услугу семьям нищенствующих горожан. Стоит ли упоминать о том, что умирающие старики с готовностью шли на такую сделку, осознавая - смерть одного способна стать благом для другого, дорогого тебе человека. Итак, в мире Лаганахара продавалось и покупалось все - включая жизнь и смерть, что значительно упрощало процесс бытия. Но хотели бы вы жить в таком мире?
Ребекка с гордостью надела свой воинский обруч и посмотрелась в маленькое, установленное на комоде зеркало. Тусклый лунный свет с трудом продирался сквозь плотные оконные занавески, загадочно очерчивая ее узкое девичье лицо. Воительница бережно перебирала колечки, вспоминая: вот это - убитый ею выродок, пожиратель младенцев, несколько месяцев терроризирующий весь Блентайр, а это - насильник молодых девиц из квартала Целителей - не избегнувший ее острого клинка. Да, Ребекка имела полное право гордиться своими заслугами, хотя со стороны чаще всего казалась еще одной хищной, кровожадной тварью - практически ничем не отличающейся от своих жертв. Хочешь понять человека - загляни ему в душу, и не верь тому - что лежит на поверхности. Наша истинная сущность скрыта глубоко и открывается отнюдь не каждому. И этому тоже учил ее дед.
Но, надежно утаивая собственные неоспоримые достоинства, все мы оказываемся не лишенными забавных комплексов и недостатков, причем зачастую таких - признаться в коих стыдимся даже самим себе. Ребекке уже исполнилось двадцать лет, а она еще ни разу не целовалась и вообще, не имела сердечного дружка - внушая подсознательный страх почти всем своим товарищам по службе, сторонившимся непонятной полукровки. Ребекку мучило одиночество...
" Блентайр - город большой и красивый, но при том - консервативный до мозга костей и ханжеский просто до невозможности, - мысленно рассуждала воительница, всматриваясь в свое отражение. - У нас приличной девушке и выйти-то некуда, если только замуж... Но разве найдется кто-нибудь смелый, дерзнувший женится на полукровке, при том - внучке самого Финдельберга-Законника? Разве что принц! Но куда там, ведь до наших захолустных улочек и кони-то не всегда доезжают, а принцы - еще реже..." - она печально вздохнула, прекрасно понимая всю незавидность своих замысловатых жизненных коллизий. Душа пуста, если в ней не живет любовь. И ни одно сокровище мира не способно заполнить подобную пустоту...
Неожиданно до ее тонкого слуха долетел отдаленный колокольный удар, обозначающий - ночная смена началась, пора выступать в дозор. Ребекка торопливо зашнуровала высокие, доходящие до колен сапоги, поправила воротник рубашки и застегнула камзол. На ее спину привычно легли перекрещенные ремни двух коротких клинков-акинаков, коими девушка владела в совершенстве, давно заслужив звание настоящего виртуоза фехтования, сходиться с которым не осмеливались и самые прославленные рубаки из числа столичных стражников. Она откинула крышку глубокого подпола, холодного - выложенного по дну пластинами медленно тающего льда и извлекла квадратную стеклянную бутыль, наполненную густой красной жидкостью... Нет, то была не кровь. Ребекка безумно любила томатный сок, давно подметив - употребляемый в больших дозах, он длительное время способен заменять очередной сеанс кормежки, существенно отодвигая тот момент - когда она уже оказывалась не способна обманывать свой организм и начинала остро нуждаться в порции свежей, человеческой крови. Проблема заключалась в том, что в Блентайре томатный сок являлся куда большей роскошью, чем кровь, и стоил не в пример дороже. Ребекка в несколько жадных глотков до дна осушила объемистую посудину, сыто рыгнула, покраснела и прикрыла рот ладошкой, смутившись неизвестно чего. Ну да, ничего не скажешь, хорошенькие же манеры она демонстрирует - совсем осолдафонилась... Ребекка покаянно мигнула, вновь зацикливаясь на своем затянувшемся девичестве. В дверь ее дома негромко постучали... Девушка выбранилась - поминая Тьму, поставила на стол опустевшую бутылку, захлопнула крышку погреба и выскочила на крыльцо, торопясь присоединиться к отряду стражников, слаженно марширующих по улице. Вместо замка, она легкомысленно вставила в отверстие дверных железных ушек обычную кленовую веточку, нимало не переживая за сохранность своего имущества. Во-первых у нее отродясь не водилось ничего ценного, кроме любимого дедушкиного кресла-качалки, а во-вторых дом Ребекки (как и сама его хозяйка) пользовался дурной славой, и вряд ли в Блентайре нашелся бы хоть один не дорожащий своим здоровьем смельчак, рискнувший перешагнуть порог ее жилища. Хотя нет, кроме рассохшегося, тоненько поскрипывающего кресла, лэрд Финдельберг оставил своей внучке еще две вещи, а именно: обрывок какого-то пергаментного листа - побуревшего от старости и покрытого разнокалиберными пятнами, под которыми смутно угадывался фрагмент непонятного Ребекке текста, и нечто иное - буквально вплавившееся в душу и характер девушки. Свиток хранился в подвале, надежно упрятанный под пресс для выжимания помидоров, а второе она предпочитала постоянно держать при себе, используя чуть ли не по сто раз на дню, ибо это наследие являлось безмерно обожаемым ее дедом ругательством, в очередной раз подтверждавшим его легендарность. Итак, воительница поспешно догнала шагающий в ногу отряд и скромно пристроилась в последнем ряду.
- Сожалею, сьерра Ребекка, - лейтенант городской стражи, лэрд Роннеган поприветствовал ее коротким взмахом руки, - но твой обычный напарник Гарриет-лучник сегодня малость приболел. Слег с жаром и сильным кашлем. Вот я и думаю теперь, кого бы приставить к тебе вместо него, а? Может, выберешь любого новобранца по своему усмотрению?
- Новобранца? - воительница презрительно оттопырила нижнюю губу, скептично рассматривая троих безусых парней, лишь совсем недавно зачисленных к ним в отряд. - Да чтоб его три раза мантикора переварила! - эмоционально пожелала лайил, мысленно завидуя своему бравому деду, несомненно - имевшему честь воочию лицезреть этих мифических существ. - Воля твоя командир, но менять пеленки и вытирать сопли я не нанималась..., - под ее оценивающим взглядом новобранцы стушевались и начали смущенно переступать ногами, непроизвольно подтверждая насмешливое утверждение девушки. По рядам опытных стражников прокатилась волна язвительных смешков, ибо все они знали - Ребекке палец в рот не клади, откусит, да еще и кровь из тебя высосет. И как только старина Гарриет умудряется ладить с этой чумовой девкой?
Лэрд Роннеган кашлянул, пряча в усы понимающую улыбку. Уж кто-кто, а он-то прекрасно знал, что одиночество и непонятость - обычный удел любой неординарной личности, неплохо разбираясь не только в оружии, но и в людях.
- Я предлагаю тебе лучших, - мягко произнес он, доходчиво намекая: " работа - не баба, от нее не сбежишь".
- Я пойду одна, мне не привыкать! - самонадеянно хмыкнула девушка, отбрасывая за плечи полы плаща и проверяя - легко ли вынимаются из ножен ее парные клинки. После чего она небрежно кивнула - дескать, давая понять: "я заступила на дежурство", и спокойно зашагала вниз по улице - направляясь к самому злачному городскому району, носящему многозначительное название Переулок кинжалов. При этом отважная лайил даже и не догадываясь о том, что сегодня - взамен заболевшему стражнику, ее напарником временно стала сама судьба!..
Не знаю, сколько времени мы потратили впустую, занимаясь бесплодными скитаниями по городу. Стемнело и сильно похолодало. В воздухе висела плотная пелена тумана, превращающегося не в капли влаги, а в бесчисленные, мелкие словно песок снежинки. От внезапно вернувшегося мороза у меня сводило голые кисти рук и пощипывало кончик носа. Напуганная, усталая и голодная, я уже не выискивала путеводные знаки судьбы, а просто бестолково бродила по улицам, с каждым мгновением все больше склоняясь к горькой мысли о необходимости вернуться в Звездную Башню и отдать обратно свою хрустальную звезду.
"Я не заслужила такой чести, - думала я, старательно отворачиваясь от дверей пекарни, откуда доносился соблазнительный запах свежей сдобы. - Кем же я себя возомнила, дурочка? Да мне нет места даже среди нищих, а я куда подалась - в Чародеи! Ишь, какая самонадеянная!.." - но сама мысль о необходимости отказаться от своей заветной мечты ужасала меня почти до безумия, ибо зачем же тогда жить?
Человек жив лишь до тех пор - пока жива его мечта. Она окрыляет и служит источником неисчерпаемого вдохновения. Мечта помогает нам не замечать многих бытовые неудобства, смягчает боль и одиночество, да к тому же является той спасительно звездой - разгоняющей тьму в конце темного туннеля, обрести которую должен каждый. Да, путь реализации самого себя (а ведь вся наша судьба и есть долгий путь погони за ускользающей мечтой) труден и тернист. Хватит ли у нас смелости, терпения и воли для того, чтобы добиться счастья, заключающегося в реальном воплощении своих намерений? Могут пройти годы, прежде чем ты сумеешь осуществить свою мечту, но помни - никогда не отказывайся от того, что задумал - какими бы недостижимыми не выглядели твои устремления. Человек способен совершить невозможное - борясь за исполнение своих задумок. И разве не ради этого мы рождаемся на свет? Мечты должны сбываться, а люди просто обязаны быть счастливыми! Никогда не смейся над мечтами других, ведь в нашем мире возможно многое, подчас - самое невероятное. Утрачивая способность мечтать, мы превращаемся в зверей, а люди, которые не имеют мечты - имеют не много... И мне их искренне жаль!
Ближе к ночи мой энтузиазм истощился окончательно, а сама я впала в дремучее уныние и отчаяние. Пес почти плакал, будто измученное дитя, волоча левую заднюю лапу и глядя на меня помутневшими, слезящимися глазами. Смирившись с неизбежной смертью, чей приход уже воспринимался мною как милость, я опустилась прямо на мостовую под окнами какого-то большого и шумного здания, и прикрыла глаза - чувствуя, как все глубже и глубже погружаюсь во что-то липкое, холодное и мерзкое. Я сделала последнюю попытку вырваться из этого предсмертного обморока, приоткрыла веки и неожиданно увидела рослую, заинтересованно склонившуюся надо мной тень. Тень улыбнулась, обнажив в свете проглянувшей сквозь облака луны пару острых клыков.
"Ну, вот и все, - безразлично подумала я, уже не боясь ничего и никого, ибо все мои прежние страхи притупились вместе с желанием жить, - это лайил! Сейчас я умру, возможно - быстрее чем от голода и жажды!" - я откинула голову, подставляя твари оголенное горло, и выжидательно зажмурилась, сквозь пушистую завесу ресниц подглядывая за своей будущей убийцей.
Тень наклонилась ближе, ее глаза сияли, словно пара больших светлячков.
"Зеленые глаза..., у нее зеленые глаза? - удивилась я. - Но у лайил не бывает зеленых глаз!.." - и тут к моему носу вдруг плотно прижали тряпку, пропитанную чем-то сладким на вкус и пахнущую одуряюще приторно. Я протестующе рванулась, но чужие пальцы держали крепко, заставляя вдохнуть. Мне показалось, будто я плыву куда-то далеко, вдоль по руслу Алларики - беззаботно покачиваясь на ее мягких, ласковых волнах. Боль, голод и жажда отступили, превратившись в нечто малозначительное и преходящее...
- Спи, малышка! - повелительно прошептал красивый голос, и уже более не сопротивляясь, я послушно погрузилась в глубокий сон без сновидений...
Сгустившийся над городом туман абсолютно не имел запаха, да к тому же он оказался совершенно неощутимым, и Ребекке немного заблудилась, ощупью двигаясь сквозь это белое и непрозрачное марево, но чувствуя ничего, кроме сырости и холода. Обутые в тонкие сапоги ноги мерзли. Капли сконденсировавшейся влаги оседали на плаще и она с удовольствием бы их слизала, но увы - они слишком быстро превращались в узорчатые, хрупкие снежинки. Девушка остановилась, поправила перевязь с клинками, потерла лодыжкой об лодыжку, а затем и попрыгала - пытаясь хоть немного согреться.
- Весна, - скептично произнесла она вслух, испытующе щурясь на скрывшиеся в тумане стены домов, - забери ее Тьма! Совсем погода сдурела, - дыхание с паром вырывалось изо рта, красноречиво свидетельствуя о стоящем на улице морозе, ядреном - отнюдь не весеннем. - Начальство сбрендило, обленились чародеи и в добавку ко всему - заболел пожалуй мой единственный настоящий друг Гарриет-лучник...- девушка изнывала от скуки и осознания собственной ненужности, ибо в этот собачий холод никто не рискнул бы высунуться за порог, даже воры и грабители. Улицы пустовали, а самой Ребекке хотелось не поймешь чего: то ли семечек, то ли замуж... Сердце замирало от томительного предчувствия скорой неизбежности, заставляя ее лишь упрямее склонять голову и все настойчивее продираться через слои тумана. Она словно бы шла навстречу своей судьбе, пока еще не разобравшись - нужно ли ей радоваться или наоборот, стоит опечалиться, столкнувшись со столь неисправимым, не зависящим от нее фактом, и ощущая себя пешкой в чьей-то чужой, запутанной игре.
Между тем туман поднялся уже выше головы, даже мостовую под ногами стало едва видно. Вот как сверзится она сейчас в какую-нибудь глубокую яму и останется на всю дальнейшую жизнь хромой инвалидкой, никому не нужной и не интересной... Стражница замерзла почти до невменяемого состояния, на чем свет стоит костеря всех, кого ни попадя, но в глубине души понимая - в своих бедах ей нужно винить лишь себя, ибо видно Тьма ее дернула - выбрать настолько обременительную работу.
- Чтоб тебя мантикора три раза переварила! - вслух пожелала Ребекка, ни к кому конкретно не обращаясь но чувствуя, что на душе немного полегчало. А затем она решительно поддернула сапоги и завернула в Переулок кинжалов, самую мерзкую и опасную часть ее привычного маршрута. - Вот сейчас обойду эти трущобы и отправлюсь в трактир, пить горячий сбитень на меду! - напиток стоил дорого, но от одной только мысли о нем в животе девушки сразу же возникло предвкушающее тепло. Она довольно хмыкнула, завернулась в плащ и ускорила шаг, бдительно посматривая по сторонам. Но ее исполнительность оказалась напрасной, в переулке не было ни души. Сжимая трясущиеся от холода челюсти, она вдруг ясно представила, как же это здорово: сидеть в тепле у огня... и потянуться к пламени закоченевшими, ноющими от стужи руками, и запах дыма, и треск дров... Притворяясь зевающей, девушка прикрыла рот ладонью и, стискивая зубы, чтобы они не стучали, попробовала исподтишка размять онемевшие щеки. У нее сводило губы, а ресницы покрылись белой опушкой изморози. Переулок кинжалов почти закончился и Ребекка подошла к щедро освещенному трактиру, наполненному веселящимся народом - свободными от дежурства стражниками, состоятельными горожанами и удравшими из королевского дворца дворянами, уставшими от капризов своего повелителя. Все это ненатуральное веселье заливалось потоками сбитня, вина и пива, еще раз доказывающими - люди осознавали шаткость своего положения и гуляли так, будто доживали свои последние дни. Впрочем, сие утверждение вполне соответствовало жестокой действительности, ибо ни для кого в столице уже не оставалось секретом то, что Блентайр умирал...
Лайил облегченно вздохнула и совсем уже собиралась войти внутрь теплого помещения, как вдруг заметила хрупкую детскую фигурку, беспомощно распростертую под стеной трактира. Рядом с ребенком лежал большой белый пес, судя по всему, тоже находящийся при последнем издыхании. Ребекка скабрезно ругнулась, точным движением бросила автоматические выхваченные клинки обратно в ножны и участливо наклонилась над своей неожиданной находкой. Сначала она подумала, что нашла мальчика, причем - не из простых, одетого в богатую, нарочито неброскую одежду, но потом пригляделась внимательнее и шокировано ахнула... Этот изящно очерченный профиль, кажущийся необычайно хрупким на фоне белесого тумана, эти длинные пряди иссиня-черных волос, гладкий, нежный лоб, закрытые глаза миндалевидной формы... Нет, подобные черты не могли принадлежать мальчику! И как она могла ошибиться? О да, очевидно ее обманула узкобедрая невысокая фигурка мальчишки, но это бесспорно была девочка, еще совсем юная, едва вступившая в пору девичества. Ребекка ощутила ничем неистребимую женскую солидарность, объединяющую ее и сию бездомную малютку, и умилилась до слез. Лайил наклонилась к девочке и увидела, что веки умирающей крохи затрепетали от испуга, а ее почти примерзшие к земле руки силятся оттолкнуть, защититься... Тогда лайил извлекла из сумки тряпку, пропитанную усыпляющим составом - предназначенную для усмирения особо ретивых правонарушителей, и наложила ее на нос девочки, погружая последнюю в долгий сон без сновидений. А затем одной рукой она уверенно подхватила свою необычную находку, крякнув - взвалила на другое плечо вяло огрызнувшегося пса и решительно потопала в сторону дома, чуть покачиваясь под тяжестью двойной ноши, но не собираясь бросать ни девочку, ни собаку. Войдя в родную хибарку, Ребекка отдала псу почти весь запас еды и радостно удостоверилась: собака ест, а значит - выживет. Она бережно раздела спасенную малышку и задумчиво присвистнула, обнаружив на ее спине нечто сказочное, давно уже невиданное в Блентайре - повергшее лайил в бурный восторг. Она обтерла мокрым полотенцем спасенную эльфийку, уложила ту в свою постель, а сама опустилась в дедушкино кресло и углубилась в пространные размышления...
Лучик солнечного света шаловливо проникал сквозь серую, плотно задернутую оконную занавеску и играл пылинками, порхающими над дощатым, плохо отмытым полом. Белый пес сладко дрых на домотканом половичке, уронив голову на передние лапы и счастливо приоткрыв пасть. Рядом с ним стояла глубокая, дочиста вылизанная миска, еще хранящая запах перловой каши - щедро сдобренной салом и костями. Я обрадовано улыбнулась, мысленно благодаря нашего доброго спасителя, избавившего несчастное животное от мучительной голодной смерти. Кстати, где же он сам, этот неизвестный спаситель, и куда мы попали?
Я с трудом оторвала от подушки свою разрывающуюся от боли голову, пытаясь осмотреться по сторонам. Приютившая нас комнатушка оказалась небольшой и вопиюще неухоженной. Кроме кровати, на которой я и лежала, в ней располагался перекошенный шкаф с необструганными дверками, черный от копоти камин, комод с зеркалом и чрезвычайно большое, кажется - снабженное полозьями кресло, задвинутое в самый дальний, темный угол, туда - куда совершенно не попадали единичные солнечные лучи, умудрившиеся пробиться через занавеску. Кресло размеренно покачивалось... За раскрытой дверью комнаты смутно просматривалась небольшая прихожая, заваленная старым, затянутым паутиной барахлом. Я понимающе усмехнулась и повела носом - в хибарке пахло плесенью, запустением и чем-то еще, сладковатым, незнакомым. И как я не старалась, но так и не смогла идентифицировать оный слабый, едва уловимый аромат. Проанализировав свои впечатления, я пришла к однозначному выводу: хозяином этого домика является конечно же мужчина, причем - не сильно зацикленный на поддержании порядка и не очень-то обременяющий себя домашними хлопотами. Я неловко повернулась, кровать скрипнула... Пес лениво приоткрыл левый глаз и застучал хвостом по полу, показывая - все хорошо, мы находимся в безопасном месте. Кресло качнулось сильнее и остановилось, а из его недр поднялась высокая, атлетически сложенная фигура. Я опасливо подтянула одеяло, укрываясь им до самого носа и настороженно следя за хозяином домика, приближающимся к кровати. Ему хватило всего лишь четырех шагов, чтобы пересечь свободное пространство комнаты и остановиться возле меня. Царящий в хибаре полумрак скрадывал очертания его тела, выявляя лишь общий контур - пропорциональный, подтянутый, мускулистый. Я различила длинные волосы, заплетенные в две косы, широкие плечи и обшитый железными бляхами жилет, скроенный из плотной лосинной кожи. Ноги незнакомца облегали темные штаны, чуть выше колен переходящие в удобные сапоги. Хозяин наклонился еще ниже и двумя пальцами, осторожно прикоснулся к моей щеке:
- Хочешь пить или есть? - заботливо спросил он, и я мгновенно узнала тот самый красивый голос, что ранее приказал мне спать. - Клянусь Тьмой, твой оголодавший пес умял мой недельный запас каши и все имеющееся в доме сало! - ироничный тон оного добродушного сообщения вызвали у собачьего хвоста новый приступ бурного шевеления. - Но для тебя, малышка, я отложила немного хлеба и сыра...
"Отложила!?" - я изумленно подпрыгнула на перине, встретившись с пристальным взглядом изумрудно-зеленых глаз и замечая все остальное, до сего момента замаскированное сумраком: округлые бедра, изящный изгиб алых губ, небольшие груди - соблазнительно бугрящиеся под жилетом, нос с горбинкой и черные брови вразлет...
Ох, как же я ошиблась - принимая своего заботливого хозяина за мужчину... Ошиблась, потому что передо мной предстал не хозяин, а хозяйка. Нас спасла девушка!
"Итак, все то, о чем ей твердили с самого рождения - оказалось враньем! - Ребекка молча, методично раскачивалась в кресле - лишь полозья ритмично постукивали об пол, да понимающе поскрипывала сплетенная из ивовых прутьев спинка. Вот если бы еще и ее мысли текли так же плавно, подобно движениям удобной качалки... - Ей внушали - они погибли все до единого, ибо те - кого не зарезали в финальной бойне у Аррандейского моста, бежали на север и там сгинули - утонув в бескрайних снегах, не выдержав чудовищного холода! Ведь они были такими нежными..." - девушка будто воочию видела зверски истребленных эльфов Полуночного клана, их высокие стройные тела, прекрасные удлиненные глаза и гибкие пальцы. Прирожденные аристократы - именно такими описывал их дед, способный часами рассказывать о чудесах эльфийского двора, о благородстве короля Арцисса и непревзойденном очаровании его невесты - Эверелики. Эверелика! - Ребекка вздрогнула, потому что поняла - у спасенной ею малышки обнаружилось слишком много общего с той легендарной эльфийской красавицей. Те же буйные черные локоны, необычный цвет глаз и губы, напоминающие едва распустившийся розовый бутон. Вот только у Эврелики никогда не было того, чем обладала эта малышка - двух полупрозрачных, серебристых крыльев, похожих на полотна лунного света, на паруса надежды и мечты!
Ребекка вздрогнула и зябко обхватила себя за плечи. Дремлющий возле кровати пес лениво шевелил хвостом, выражая недвусмысленную симпатию к приютившей их девушке. Уж он-то явно не считал ее врагом... Огонь в камине потух, но в комнатушке еще удерживалось накопленное за день тепло, а спасенная девочка сладко спала в ее кровати, беззащитно посапывая упрямо вздернутым носиком. Лайил обернулась и, пользуясь преимуществом своего острого зрения, повторно вгляделась в личико чудесной малютки. Она вызывала у девушки восторг, но вместе с тем и испуг - основанный на душевных терзаниях и острой неуверенности в благоприятном исходе предназначенной ей миссии. Она сильно сомневалась в благополучном разрешении того опасного дела, которое завещал Ребекке дед...Что представляет из себя эта девчушка, кажущаяся столь хрупкой и беззащитной? Ребекка растерянно прикусила губу, осознавая - здесь не помогут обычная логика и дедукция, ибо возможности эльфов выходят за рамки обыденного восприятия, не поддаются анализу, а тем более - предвидению. Эльфы они не такие как все прочие расы... Их недаром называют Перворожденными!
Раскачиваясь по-прежнему, она усиленно напрягала память, стараясь собрать воедино все разрозненный и хаотически перемешанные частицы доступной ей информации. Получается, что чародеи и богиня Банрах боятся отнюдь не напрасно - ведь пророчество Неназываемых, кажется, начинает сбываться: в Блентайре появилась крылатая девушка, не способная оказаться кем-то иным кроме как носительницей крови сгинувших эльфов. Ну в самом-то деле, не курицы же ее породили! - тут Ребекка саркастично фыркнула. Нет, в их мире крыльями обладали только эльфы из клана Полуночных, а следовательно, тем или иным образом спасенная ею малышка доводится дочерью кому-то из них. Но когда и каким образом попала она в город? Ребекка тщетно ломала голову, так и не сумев придумать ничего путного. Она все еще пребывала в состоянии шока: как, ведь у них в Лаганахаре крылатые эльфы давно уже считались некими порочными тварями, злейшими врагами рода человеческого, публично преданными проклятию и полностью исчезнувшими с лица земли... И тут вдруг такая неожиданность!.. Да еще буквально чуть не на голову ей свалившаяся! И как теперь прикажете поступить с завещанием деда, Финдельберга-Законника? А впрочем, не сама ли Ребекка лелеяла мечту уволиться со службы и отправиться на поиски следов последних эльфийских повелителей? Ведь дед безоговорочно верил в то, что они выжили и сумели избежать загребущих лап человеческих чародеев. И вот, судьба шутя подкинула ей настолько явное доказательство его правоты, коим уже не пренебрежешь и от которого уже не отвертишься.... Ребекка ласково усмехнулось, ибо само доказательство самозабвенно сопело сейчас на ее подушке, по-детски засунув в рот большой палец правой руки и пуская слюнявые пузыри. Такое милое, наивное и беззащитное! И этому дитя суждено стать воплощением древнего пророчества, начертанного на стене Неугасимого Купола? Нет, лайил напрочь отказывалась поверить в подобную несуразицу. Да этой малютке впору еще в куклы играть, а не сражаться за спасение мира и не тягаться с всемогущими чародеями!
Лоб девушки прорезала скептическая морщинка. Эта малышка казалась предельно безвредной, и в тоже время неплохо понимающая в людях девушка не могла не принять во внимание некоторые вполне очевидные признаки, способных сильно поколебать ее уверенность. Впрочем, при том она еще не знала об умозаключениях мага Джайлз, познакомившегося с Йоной до нее, но рассуждающего точно так же. Вышеупомянутый ребенок до последнего боролся за свою жизнь, даже на краю гибели не желая сдаваться и отступать, а это говорило о неустрашимом характере и огромной силе воли. Ее благородные черты наводили на закономерную мысль о наличии восприимчивого и пытливого ума, а формы лица выдавали задатки редкой красоты - в будущем обязательно способной достигнуть расцвета и совершенства. Она отличалась маленьким ростом и хрупким телосложением, но пропорции ее фигуры были безупречны и гармоничны, а значит - после соответствующих тренировок она могла стать отличным бойцом. Нет, - тут лайил уверенно кивнула, - это девочка оказалась отнюдь не так проста, какой казалась на первый взгляд. Но лишь близкое, непосредственное и дружеское общение с ней могло наглядно показать - достойна ли эта кроха великого наследия своих предков!
Ребекка тяжело вздохнула, ибо ее сердце разрывалось от противоречивых устремлений. С одной стороны, она поклялась выполнить просьбу умирающего деда и намеревалась во что бы то ни стало сдержать данное ему слово. Хотя, с другой... Девушка нехотя прикоснулась к нагрудному карману своего жилета, в котором лежала некая чужеродная вещь, вызывающая у нее лишь отвращение и жегшая девушку пуще огня. Что же ей делать? Послушаться зова сердца или пойти на поводу у долга? Лишиться покровительства одной всесильной особы или забыть о данной деду клятве? Как ни поверни, она в любом случае станет предательницей... Впервые в жизни Ребекка мучилась столь сильными угрызениями совести, перебирая возможные варианты развития событий, колеблясь в выборе, но так и не находя правильного решения.
"Всякая проблема имеет три решения: простое, удобное и ошибочное, - промелькнуло у нее в голове. - Возможно, при нежелании остановить выбор на первом или втором варианте, мне просто нужно совершить нечто третье, совершенно бредовое и нелогичное? Смутить судьбу непонятным ей поступком, и тогда капризной фортуне поневоле придется раскрыть все спрятанные в рукаве карты, выдавая свои ближайшие намерения? А если мне...", - но додумать она не успела, потому что ее внимание привлек негромкий звук. Это старая кровать невольно заскрипела под напором легкого, но все же осознанно ворочающегося на ней тела...
"Она проснулась!" - поняла Ребекка, встала с кресла и подошла к спасенной ею девочке.
- Хочешь пить или есть? - заботливо спросил она, бережно прикасаясь к щеке малютки и стараясь определить - не поднялся ли у той жар. - Клянусь Тьмой, твой изрядно оголодавший пес умял мой недельный запас каши и все имеющееся в доме сало! - шутливым тоном произнесла лайил, с радостью замечая что ее фраза вызвала у собачьего хвоста новый приступ бурного шевеления. - Но для тебя, малышка, я отложила немного хлеба и сыра...
Но вместо ответа девочка вдруг панически отшатнулась и забилась в угол кровати, глядя на Ребекку исподлобья - сквозь упавшие на лицо пряди волос. Ее сиреневые глаза враждебно косились на спасительницу, а скрюченные пальцы с выставленными вперед ноготками делали эльфийку похожей на маленького, смертельно испуганного зверька.
- Я приняла тебя за мужчину! - наконец сдавленно сообщила девчушка, сипя пересохшим от жажды горлом.
- О, - весело рассмеялась Ребекка, - какое приятное совпадение! Признаюсь, впервые увидев тебя там - под стеной трактира, я тоже решила, что ты - мальчик. Но поверь, я...
- Нет, - угрюмо перебила малышка, - ты все поняла не правильно. - Уж лучше бы моя промашка соответствовала действительности, и ты в самом деле оказалась мужчиной - грубияном, пьяницей и насильником!
- Почему? - оторопела Ребекка. - Во имя Тьмы объясни, почему ты предпочла бы встретиться с каким-нибудь отморозком?...
- Почему? - возмущенно закричала девочка. - И ты еще имеешь наглость спрашивать об этом? Да потому, что вместо мужчины я повстречала с кое-кем куда более страшным и опасным, с пожирательницей трупов и убийцей невинных. Не запирайся, я узнала тебя сразу - ты лайил, кровопийца, крадущееся в ночи порождение Тьмы! И я знаю, что ты принесла меня к себе в дом с одной только целью - помышляя сожрать мое тело и выпить мою кровь...