Устинов Борис Геннадьевич : другие произведения.

Чудь и Вятка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Предания о вятской чуди; русско-чудские могильники 12-15в. на Вятке и в ее округе.

 []
  
  
  
  О связях Сысолы и Вятки. На Сысоле (приток Вычегды со стороны Вятки) есть городища с названиями Кариил (Кара-иль?), Вотча (Вотка?) и Гуль-Чунь ("Чертов палец" на языке Коми) содержащих новгородские находки 13-14 в. По легендам в них жила Чудь. "Чудское городище" упоминуто в Вымско-Вычегодской летописи. Выходит, под Чудью можно понимать новгородо-вятское население, существовавшее до покорения Москвой Вятки и сопредельных с ней территорий. Выходцы с Сысолы могли получить прозвища-фамилии Сысолятин и Сысоев (от Сысой, Сыса).
  
  Напомню, в верховьях Сысолы находится Кайгородок, - название можно перевести как город на дороге (кай - волок, дорога через лес). То есть, в этом месте шел древний путь с Вятки на север, - Сысолу, Вычегду и Двину. Вокруг Вятки во все стороны существуют (в прошлом) предания о народе Чудь. Рассказы о чуди разняться, в одних говорят о чудских богатырях, вроде тех, что у нас на Чурше. В других "чудиков" осмеивают и вообще отзываются пренебрежительно. На Вятке их звали чучками, отсюда глагол "зачучкать" (испортить, запачкать). Чудским городом назван в ПСВ Микулин. Получается, что Чудь - это население Вятских город в 15 в. Можно предположить, что пренебрежительное отношение к старому населению Вятки и ее окрестностей было намеренно привито в 16 в. среди вновьприбывших сюда из Московии и Устюга. Исчезнувшая Чудь может быть связана с казачеством.
  
  О чуди статья из Вики:
  Чудь - собирательное название ряда финно-угорских племён и народов. Иногда так называют мифологический персонаж, близкий по значению к слову "леший" (встречается в фольклоре, в том числе и у коми и у саамов).
  В зависимости исторической хронологии и от территории использования значение слова несколько отличается:
  в "Повести временных лет" (859 год), Нестор сообщает, что
  "варяги из заморья обложили данью чудь, словен, мерю и кривичей, а хазары - с полян, северян, вятичей, брали дань по серебряной монете и веверице (по белке) с дыма)"; здесь существует различие между меря и чудью; за 882 год, когда Олег "отправился в поход и взял с собой много воинов: варягов, чуди, словен, мерян, весь и кривичей и пришёл к Смоленску и взял город"; здесь различие в том, что, в том числе, упоминается и весь; в 1030 Ярослав I Мудрый предпринял поход на чудь, "и победил их, и поставил город Юрьев"), здесь чудь вероятно - эсты;
  из летописных источников также известно, что знатные представители чуди жили в Новгороде (Чудинцева улица) и Киеве (двор Чудин, куда переселил "лучших мужей" из кривичей, вятичей, новгородцев и чуди в 982 году Владимир Красное Солнышко);
  вятский летописец сообщает, что новгородцы на реке Чепец, по которой они спустились к Вятке, нашли два народа - чудь и остяков;
  в конце XIX века историком C. М. Соловьёвым на IV археологическом съезде было высказано, предположение, что чудью, о которой упоминает "Повесть временных лет" в рассказе о призвании Рюрика, следует считать водь - жителей Водской пятины Земли Новгородской, потомки которых проживали в то время в Нарвском уезде (см. "Нарова (народность)"), их тогда в быту называли чудью. Официально же в Российской империи до 1917 года чудью именовались вепсы.
  у удмуртов есть родовые наименования Чудъя (Шудья), Чудна; коми, так называли своих ещё некрещённых предков.
  
  
  
  Ухвачусь за фразу, что Чудью называли народ Водь живший к северо-западу от Новгорода. Отсюда уже вырисовыватся связь с Вяткой и первыми пришельцами в неё состороны Новгорода. Собственно, чудь-водь была одной из составляющих населения Новгорода и Вятки. Действительно, что это за народ, который был расселен на значительной территории (от Новгорода до Оби, центр - Вятка), но бесследно исчез как раз в то время, когда эти края прихватила Московия? Напомню, археологи связывают Чудь с городищами-карами (Кар в названии), к которым можно отнести наши Кошкар и Карино. Так что связи с казачеством прослеживаются.
  
  
  
  В языках коми и удмуртов некоторые исследователи видят ираноязычное влияние, которое связывают с народом Чудь, жившим среди указанных народов до 15в. легендарная Чудь жила и на Вятке, достаточно вспомнить ПСВ.
  
  http://paranormal.org.ru/sta.php?wx=81
  (Кудымкар, Майкар, Дондыкар, Иднакар, Анюшкар и др.) никак не расшифровываются с помощью местных пермских языков (удмуртского, коми и коми-пермяцкого). По преданиям в этих местах находились чудские городища, и именно здесь чаще всего находят бронзовые украшения и другие предметы, условно объединенные названием Пермский звериный стиль. Да и на само искусство Пермского звериного стиля "иранское влияние" специалистами признавалось всегда.
  На Урале рассказы о чуди в большей степени распространены в Прикамье. Предания указывают конкретные места, где проживала чудь, описывают их внешность (а были они в основном темноволосые и смуглые), обычаи, язык. Из языка чуди предания сохранили даже некоторые слова: "Однажды в деревне Важгорт появилась чудская девка - высокая, красивая, широкоплечая. Волосы длинные, черные, в косу не заплетены.
  Вот что рассказывает одно из преданий, записанных в поселке Афанасьево Кировской области: "...И когда стали появляться по течению Камы другие люди (христиане), эта чудь не захотела общаться с ними, не захотела поработиться христианством. Вырыли они большую яму, а потом подрубили стойки и себя захоронили. Это место так и называется - Чудской берег".
  
  http://myfhology.narod.ru/mith-people/c ... oples.html
  "Следами" чуди (реально относимым к разным этническим группам и разным историческим периодам - от неолита до средневековья) могут считаться - курганы и городища; насыпи и ямы; остатки строений, пашен, сенокоса; рощи, почитавшиеся священными; архаические предметы домашнего обихода; древние захоронения (в частности, "чудские" могильники, которые представляли собой опущенные в ямы срубы с деревянными перекрытиями) <Северные предания, 1978>. Ср.: Некоторые курганы - места захоронения чуди белоглазой, которая, испугавшись русских, "сама в землю ушла", "живьем закопалась" (Вят.) Кудрявцев, 1901>. В Шенкурском уезде Архангельской губернии рассказывали, что "тамошние коренные обитатели, чудь, защищая отчаянно свою землю от вторжения новгородцев, ни за что не хотели покориться пришельцам", с остервенением защищались из крепостей, бежали в леса, умерщвляли себя, погребались живыми в глубоких рвах (выкопав яму, ставили по углам столбики, делали над ними крышу, накладывали на крышу камни, землю, сходили в яму с имуществом и, подрубив подставки, гибли). "Закапывалась" чудь и от Ермака.
  Один из возможных "следов" чуди - считающийся и в XIX в. необычным, таинственным местом Холмогорский ельник (на Курострове, близ г. Холмогора). По упоминаемой II. Ефименко легенде, в ельнике якобы находился когда-то "чудской идол". Идол, слитый из серебра, "прикреплен был к одной самой матерой лесине и держал в руках большую золотую чашу". Украсть идола и окружавшие его сокровища было, казалось, невозможно: "Чудь берегла своего бога крепко: постоянно около него стояли часовые, около самого идола были проведены пружины. Кто дотронется до идола, хотя одним пальцем, сейчас же пружины эти заиграют н зазвенят разные колокольчики, и тут не уйдешь никуда; часовые сейчас же позаберут, а окаянная чудь поджарит на сковороде да и принесет в жертву своему идолу"
  Несмотря на эти предосторожности, русские все же сумели ограбить священное иное место и уйти невредимыми. Согласно одной версии, сбежавшаяся чудь постояла, посмотрела на удалявшиеся корабли, похлопала руками да и разошлась - "и с этой самой поры перестала собираться в ельнике". По другой версии, чудинцы гнались за новгородцами верст десять до теперешнего селения Курьи вниз по Двине и там иступили н бой с ними, но одолеть похитителей не смогли (Арх.) <ЕФИМЕНКО),1869Г.)
  - очень напоминает рассказ Саги об ограблении викингами святилища в Биармии.
  
  Чудь http://www.hrono.ru/etnosy/chud.html
  древние прибалтийско-финские племена вообще. Термин чудь в разных местах приобретал достаточно разнообразные значения народного характера. Новгородцы принесли это название даже в Сибирь. Первичное же значение слова чудь связывалось с эстами.
  
  http://www.wowwi.orc.ru/folks/nr/nr-chud/nr-chud1.htm Сказка основана на преданиях саамов:
  О давние времена в наши земли приходила чудь белоглазая. Поверх одежды враги носили железные латы, на головах - железные рогатые шлемы. Лица закрывали железными сетками. Страшными были враги, всех подряд вырезали. Мужчин, женщин, детей, стариков - всех убивали, никого не щадили. Хотели они весь наш род свести, чтобы не осталось на свете саамов. Всё добро они забирали, всех оленей угоняли, собак убивали, не оставалось после набега на стойбище ни одной живой души.
  Приходила чудь осенью, по первому льду. Как реки льдом схватит, так вражья сила и набегала. Саамы очень боялись врагов, в горы уходили, в земле прятались, строили подземные селения. Далеко в тундру, однако, чудь не заходила. Враги сами боялись.
  Однажды большой отряд чуди пришёл по реке на лодках.
  
  http://www.finugor.ru/?q=node/4484
  Поэтому на основании языковых и фольклорных данных я сделала вывод, что чудь была близкородственна индоиранцам. Считаю, что чудь действительно принимала участие в формировании финно-угорских народов, хотя и в разной степени. Посмотрите на типаж финно-угров: среди них есть очень темные и смуглые, а есть совсем светловолосые и "бледнолицые". Судя по территориальному распространению светловолосых людей, они сформировались и издревле проживали на севере или северо-западе Европы. судя по скандинавским сагам, биармийцы были народом более энергичным и воинственным - так же, как и чудь, судя по преданиям. Но это тоже понятно.
  
  Батыры из племени чудь
  Удмуртская народная сказка
  Когда, в какие далёкие времена это случилось, никто сказать не может, но только само собой разумеется, что и алангасаров (великаны) уже на свете не было, и потомки Уда расселились в лесном краю разными племенами, и Инмар с Кылдысином не появлялись больше людям. Именно тогда-то на реке Каме поселилось племя, которое называли чудь светлоглазая. И жило это племя на горе, на высоком берегу. Люди этого племени любили простор и волю, а потому расселились не грудно, не теснились один возле другого. Но жили дружно: как завидят, что на кого-то из них надвигается неприятель, то пускали упреждающие стрелы собратьям. Возьмут и пустят стрелу на курган, что у реки Белой, и дальше, к Чегандинскому урочищу. Как долетит стрела, так они немедля собирались все вместе и встречали неприятеля.
  Росту они были очень высокого, силы непомерной, а характера независимого. Другие племена называли их батырами.
  http://www.ursmu.ru/centr-sodejstviya-n ... -chud.html
  
  "Когда-то давным-давно в этой плодородной долине жило и процветало могущественное племя Чуди. Они знали, как изыскать минералы и как вырастить богатый урожай. Самым миролюбивым и трудолюбивым было это племя. Но потом пришел Белый Царь с неисчислимыми отрядами жестоких воинов. Миролюбивая и трудолюбивая Чудь не смогла сопротивляться насилию завоевателей и не хотела терять свою свободу; они остались слугами Белого Царя. Потом впервые белая береза начала расти в этом районе. И, согласно старинным пророчествам, Чудь узнала, что пришло время их ухода. И Чудь, не желая оставаться в подчинении у Белого Царя, ушла под землю. Только иногда вы можете услышать пение святых людей; сейчас их колокола звонят в подземных храмах. Но придет славное время человеческого очищения, и в эти дни Великая Чудь снова появится в полной славе".
  - Так закончил старовер. - http://lib.roerich-museum.ru/node/524
  
  
  http://historiae.borda.ru/?1-10-20-00000036-001.001.001
  Чудь упоминается в западноевропейских документах середины 1 тысячалетия. Имеется ввиду следующий фрагмент:
  После того как король Герберих отошел от дел человеческих, через некоторое время наследовал королевство Германарих, благороднейший из Амалов, который покорил много весьма воинственных северных племен и заставил их повиноваться своим законам. Немало древних писателей сравнили его по достоинству с Александром Великим. Покорил же он племена: гольтескифов, тиудов, инаунксов, васинобронков, меренс, морденс, имнискаров, рогов, тадзанс, атаул, навего, бубегенов, колдов. (Golthescytha Thiudos Inaunxis Vasinabroncas Merens Mordens Imnisscaris Rogas Tadzans Athaul Navego Bubegenas Coldas)
  Е.Ч. Скржинская в комментарии указывает на следующие возможности
  Отождествления:
  тиуды - чудь
  васинобронки - весь
  меренс - меря
  морденс - мордва
  Причем последнее (т.е.отождествление) у Скржинской даже не как возможность, а скорее как установленный факт.
  Конец цитат.
  Академик Рыбаков расшифровывал "васинобронки" как "весь" и "пермяки". "Весь" ныне многие отождествляют с народом Вису арабов - северная провинция Бийсу в Джагфар Тарихи (от средней Вятки до Вычегды). То есть, тиуды-чудь - это территория севернее Сысолы и Вычегды, бассейн С. Двины ("Шуд" на карте к ДТ). Чудь заволочская соседствовала с Вяткой и Пермью (верхней Камой). Здесь жили близкие северные народы, поэтому обобщенно на всех их распространялось понятие Чудь.
  
  
  http://skygrad.narod.ru/photos/gorodi6e1.jpg Чуршинское (Подчуршинское) городище. Пос. Первомайский, 7км от г. Слободского, Чудской городок.
  http://zhurnal.lib.ru/l/lurxe_e_w/helme.shtml В статье упомянут Первомайский могильник 4-5в. - у подножия Чуршинского городища, где жили захороненные в могильнике рыцари, - на городище найден соответствующий вещевой материал. Обратите внимание на карту: находки шлемов, - красные кружки, - только на нижней Каме и Вятке - и более НИГДЕ на территории России! Уже одно это ставит наш регион в особое положение. В http://www.ihist.uran.ru/index/ru/ency/ ... ,2213.html эту культуру относят к древнеудмуртской, но это сомнительно, так как: "...сопровождающихся оружием и защитным снаряжением, не характерным для финно-угорских народов Приуралья (Тюм-Тюм, Первомайск, Худяки, Суворово на р. Вятке и Нивы ..." http://www.alabin.ru/files/biblioteka/disk038b.pdf -
  
  
  
  Покорение Германарихом некой Тиуди-Чуди можно связать с появлением в Прикамье и Вятке той поры захоронений рыцарей 4-5 в. - готов и сменивших их гуннов (об этом говорилось выше). Интерес к нашему региону объясним не только пушным золотом, к северу от устья Камы проходил важный международный транссиб восток-запад. Достаточно взять глобус и соединить кратчайшей линией север Китая и центральную Европу. В стране предков удмуртов был перевалочный пункт, владевшие им контролировали весь путь. Обходной вариант пути через южные степи был более сложен и опасен. Так появилась Арсания.
  Чудь была двух типов: смуглая и светлая, соответственно южного происхождения и северного. Южный ираноязычный тип можно считать первоначальным. Северяне появились несколько позже. Это могли быть скандинавы, русы и балты. Конкурировали они друг с другом или как-то уживались - вероятно, и то и другое. Нельзя исключить, что выходцев севера нанимали для пополнения войска, из них формировали особые отряды.
  Чудь была высокоразвитым народом, хорошими воинами. Ее верования поначалу были своеобразны, лишь в поздний период часть чуди крестилась. Но их вера, похоже, отличалась от Московского православия. Чудские богатыри жили в особых крепостях - Карах, расположенных на высоких приречных холмах. В бассейне Вятки наиболее выдающиеся Чуршинское и Елабужское городища.
  
  Периоду жизни чуди соответствует своеобразная археологическая культура Прикамья. Помимо финноугорского и булгарского компонента она включает заметный древнерусский (северорусский и скандинавский) материал.
  Отрывки из диссертации Л. Д. Макарова "Древнерусское население Прикамья 10-15 веков":
  "...Таким образом, в западной части Нижнего Прикамья выявлено
  большее число древнерусских находок. Имеются основания связать
  памятники этой части Волжской Болгарии с "серебряными болгарами"
  русских летописей - одним из возможных болгарских племенных
  объединений, имеющих в своем составе заметный древнерусский
  компонент. По мнению лингвистов, тюркское название Вятки - "Нукрат"
  - искаженное от "Новгород". В болгарско-татарском прочтении, р.Вятка
  именовалась как "Новгородская река" (Ахметзянов М., 1991; Добродомов И.Г., 1994).
  Постепенно первоначальный смысл названия
  забылся и, по-видимому, стал объясняться болгарами из созвучного
  арабского слова "нукрат" - "серебро". В этом понятии и попали в русские
  летописи "серебряные болгары" (на самом деле - "болгары, проживавшие
  близ новгородской реки"), что может быть объяснено сосредоточением
  здесь весомого древнерусского компонента. Отмечу, что именно в
  нижнекамском регионе наиболее активно шли процессы интеграции
  керамических традиций славян, пермских и верхневолжских финнов с
  тюрками (Васильева И.Н., 1988).
  Не исключено, что после разгрома
  Волжской Болгарии Батыем часть древнерусского населения мигрировала
  в Марийско-Чувашское Поволжье, на Среднюю и Нижнюю Вятку, в
  Среднее Прикамье, а оставшееся население постепенно растворилось в
  преобладавшей тюркоязычной среде.
  ...На городище Иднакар уже в слоях Х-ХI вв. встречаются славянские вещи (шиферные пряслица,
  футляры складных расчесок, двусторонние роговые гребни
  прямоугольной и трапециевидной форм, некоторые виды украшений,
  орудий труда, вооружения (Иванова М.Г., 1989б; 1998).
  Отдельные находки дают основание говорить о вероятном
  проживании славян на чепецких поселениях уже в то время. Так, на
  городище Иднакар найдены костяные предметы X-XI вв., имеющие
  признаки бесспорно властного характера: гребень с процарапанным на
  ней княжеским знаком Рюриковичей, а возможно и прикладная печать в
  форме шахматной фигурки, близкая древнерусским изделиям, с
  изображением монограммы "м" и дополнительных деталей.
  В течение XII в. на Чепце происходит переориентация торговли на
  русские земли, когда появляются замки и ключи к ним, кольцевидные
  височные подвески с напускной бусиной, рубчатые перстни,
  кольцевидные, зонные и винтообразные бусы из полупрозрачного стекла,
  черные с пластичным узором, серебряные
  монетные слитки новгородского типа, плетеные браслеты, крестовключенные подвески,
  калачевидные и овальные кресала и некоторые другие изделия,
  постепенно оттеснявшие болгарский импорт
  в предмонгольских слоях Иднакара выявлена керамика
  славянского и славяно-финно-пермского характера: у последней форма и
  орнаментация (линейный, волнистый, ногтевой) говорят о славянской
  традиции, а формовочные массы (раковина, навоз, песок) - о финно-
  пермской (по далеко неполным подсчетам Д.А.Салангина, на городище
  Иднакар ее менее одного процента всей керамической коллекции: чуть
  более 80 сосудов и около 200 фрагментов). Кроме того, обнаружены и
  другие категории материальной культуры, маркирующие вероятное
  присутствие на Чепце выходцев из Древней Руси: атрибуты православия
  (крестики, иконка, змеевик, крестовключенные подвески) и славянского
  язычества (амулет-топорик, подвеска-конек), а также кривичские
  браслетовидные височные кольца с "завязанными" концами.
  Знаменательно, что практически все указанные выше предметы выявлены
  на городище Иднакар и в его округе. Сочетание чепецких находок и
  отмеченных нами вещей и керамики свидетельствует о древнерусском
  компоненте среди жителей этого поселения".
  Конец цитат.
  Итак, Чудское государство - это Нукрадская (вятско-новгородская) Булгария - существовало более 500 лет. В лучшие времена оно простиралось от владений Новгорода и верхней Оки до Оби. Границы со временем изменялись, западные окраины отпадали, но до монгольского завоевания сохранялась центральная область - северный берег нижней Камы со столицей каменной крепостью Арса, - ныне Казань, - где находился могущественный правитель - Арский царь булгаро-русского происхождения. На военной службе у него, в основном, состояли русы - скандинавы, балты и славяне. К югу от Камы примерно в этот же период существовалов государство Булгар. Отношения между ними складывались разные, от вражды до союзничества. Раздел произошел в 10 в. с принятием Волжскими булгарами ислама. Нукратские булгары оставались в язычестве, но со временем и им пришлось сделать выбор веры
  Существует татарское имя НУКРАТ - помимо названия р. Вятка и поселения Карино у татар оно означает "мелкая серебряная монета", а также слитки серебра. В Новгороде в 15в. печатали свои монеты "новгородки", а до той поры использовали слитки. Кроме того, новгородцы добывали серебро на Югре. Отсюда появление у татар (булгар) смыслового соотнесения серебра с Новгородом. Серебряные монеты русские называли словом "серебро".
  
  По археологическим данным Л. Макарова на Вятской земле в 12-15 веках существовали 4 отдельные территории.
  1. Никулинская волость - 4 селища: Никульчино-2, Родионово, Кривоборье на Чепце, Вятское в Кирове; и 3 городища: Слободское, Чуршинское и Никульчинское.
  2. Котельничская волость - 6 селищ и 3 городища: Ковровское, Шабалинское, Орловское.
  3. Пижемская волость - 8 селищ и городище Подрелье.
  4. Лебяжско-Уржумская волость - 3 селища: Покста-2 и др.
  Городища - остатки древних городов, - укрепленных поселений, пограничных крепостей или центров власти. Селища - древние поселения без заметных следов искусственных укреплений, - земляных валов и рвов, а также стен и башен. Заметим, что поселение 15 в. на месте Котельнича к городищам он не относит.
  
  
  Дополнение о Чуди
  На р. Великой есть с. Чудиново (рядом деревни Курень, Шиш-кари). По преданию здесь жила "чудь безданная" - не платившая податей, возможно, освобожденная от них или уклоняющаяся.
  http://www.tataroved.ru/publicat/fu_10.pdf 5,0 МБ (с. 133, там же о сакральном Великорецком месте - очень интересно)
  д. Чудные - возле с.Шестаково. Есть у нас фамилии Чудинов, Чудиновский.
  Таким образом, чудь на Вятке жила какое-то время бок о бок с предками современного населения. Под "новгородцами", как мы вяснили, по тексту СВ взявшими Чудской город, нужно понимать события 1489г. Населению с 17в. внушалось мифическое понимание истории: столкновения с прежним чудским населением приписывали неким новгородцам, а самим чудинам придавали негативные черты. А ведь это, в немалой степени наши предки, люди жившие на Вятке и окрест до появления в крае переселенцев из Московии. Слово Чудь приобрело значение чудные, странные, непонятные, и даже чуждые люди. Для обычных крестьян таковыми казались вятчане-старожилы, жившие по своим казачьим уставам, вероятно, в особой христианской вере. Большинство из них покинули Вятку, оставшиеся постепенно растворились в русском населении, примкнули к старообрядцам. Чудь как бы исчезла, ушла под землю...
  
  Имя Чудь (Заволочская) явно стороннего происхождения, оно было дано по преемственности от более раннего народа гунно-готского происхождения, правившего Прикамьем еще в середине 1 тысячалетия. Чуди соответствует своеобразная синтетическая археологическая культура 9-14в. на Вятке и в соседних с ней областях. Она включает скандинавские, славянские и финноугорские элементы. Об этом не принято говорить, так как по офиц. доктрине у нас сначала жили финноугры, а потом сразу за ними - русские. Иное толкование не приветствуется. Так и делают: финские черепки налево, древнерусские - направо, остальные - в долгий ящик. Все ясно и понятно, без лишних вопросов.
  
  Вот еще кое-что о Чуди в преданиях Коми. Автор часто относит чудь к предкам народа Коми. Однако, очень схожие предания о богатырях есть у Чепецких удмуртов, у Подчуршинских и других жителей Вятки.
  "У них больше названий было на букву К: Коча, Кудымов, Кöч, Кöс. Все они тогда были уже говорят" (С.И.Бузинов. д. Маскали Кочевского района К-П. нац. округа)...
  Жили во ржи они, бегают там - только рожь колышется" (М.Зюлева, д. Пятигоры Гайнского района К-П. нац. округа)...
  "Раньше жила здесь чудь. У них вал был недалеко отсюда - и теперь есть. Распахивали топоры медные, серьги литые большие и др. Народ приезжий стал наступать - она слилась или сама изжилась. Их били разбойники, которые сверху ехали, на больших лодках. У них были секиры. Чудины на разбойников с высоких берегов скатывали бревна". (П.А.Кашин с. Гайны Коми-Пермяцкого нац. округа.)...
  Были тут разбойники какие-то. Их вождя и пуля не брала: выстрелишь - рукой поймает пулю. Они грабили здесь. Войдут в избу, требуют денег, золота. Хозяин не дает - расколют заслонку печную, на полу огонь разведут, на огне хозяина жарят... А ведь старые такие были: бьют их розгами, на огне жарят - денег просят - а он держит во рту монету и не отдает. Сильный был народ, крупный..." (Н.А.Сидоров, д. Москвина Кочевского района К-П. нац. округа.) Чуди приходилось якобы для защиты строить укрепления, подземные ходы из кара в нор (городище), забрасывать своих врагов камнями, бревнами и т.д...
  Старики рассказывали, как Степан Пермский просвещал народ по р. Каме, казнил их. Чердынь раньше называлась Великой Пермью. Чердынью назвали позже, как место казни: Чердын - у топора, близ топора. Чердынью же называли после многих чудей. Чудь не хотела принимать православную веру; они уходили в леса, выкапывали ямы, обрушивали перекрытия на себя и погибали. Здесь находили чудские вещи: луки, стрелы, топоры, копья, серьги"
  К данному типу преданий близко примыкают предания о чуди богатырской. В них чудь - большой, сильный народ, строивший крепости, кары, укрепленные городки с подземными ходами и чугунными воротами. Богатыри, якобы, с кара на кар топоры, палки железные, гири бросали. Богато жил этот народ: серебра, золота у них много было.
  "Чудских мест много. В сторону Вершинино чудское городище есть, там грядки до сих пор заметны, - садили, видимо. В поле Попшотём, за логом, от места сажени 3, клад, говорят, есть - из серебра, золота... По р. Онолве у моста, на левой руке, колодец чудской. На Курогкар-мысе они же жили, говорят. При пахоте их вещи находили. Там будто бы пещера была, в нее вход с воротами. У д. Чаняыб Быльдöг-мыс есть, там тоже их городище было. Курöгкар-мыс и Быльдöг-мыс сообщались, пешком ходили. Говорят, с одного мыса на другой палками перебрасывались (около 7 км) - такие богатыри были сильные. Раньше, вообще народ был сильнее. У чудей и дороги были. Тракт был с Гайн на Юрду через леса. Здесь через Пельем они ходили, дорога здесь проходила. Они, говорят, все сами себя загубили. Зашли в ямы и засыпали себя землей" (А.И.Андров, д. Отопкова Кочевского района Пермской области). Подобных легенд довольно много. Рассказы никогда не выглядят сказками, рассказчики обычно конкретно указывают кары (обычно родановские городища), места их захоронений и места, где спрятаны их богатства, добавляя при этом, что они или другие искали их клады и т.д...
  Легенды о чуди богатырской более всего распространены также среди чердынских коми-пермяков...
  Можно высказать предположение, что представление о чуди у древних русских, новгородцев, возникли в период их столкновений с Чудью Заволочской, этническая принадлежность которой до сих пор не ясна."
  http://badelskkomi.svoiforum.ru/viewtopic.php?id=170
  
  Обратим внимание на распространенность чудских топонимов типа "Коч". Это находит объяснение, если слово "Коч" или "Кош" имеет казачье значение "Лагерь".
  Разбойники "на больших лодках" нападавшие на чудь, это, вероятно, ушкуйники. О разбойниках есть южновятские предания, а вот о чуди несколько меньше, особенно в центральных районах. Интересно, что Чуршинских богатырей (по описаниям совершенно аналогичным чудинам) чудью не звали. Рассказы о богатырях носят здесь нейтральную или положительную окраску. Богатыри были явно своими. Чуршинским богатырям противостояли победившие их Никулицкие.
  Чепецкие удмурты имеют предания о богатырях живших на местных городищах-карах. У них также существует сюжет о перебрасывании предметов. Отношение к богатырям двоякое. Слободские удмурты о чуди не поминают, свой род выводят из городка без названия, располагавшегося в центре Кирова. Еще недавно раз в год поминали неких убитых на Чуршинской горе.
  По преданиям южных удмуртов, их царь жил в Арске (Татарстан), там проходили ежегодные моления удмуртов и других народов и племен. Из района Арска предки удмуртов были, якобы, изгнаны татарами более 500 лет назад. Это событие можно отнести к 13 веку. В Татарстане вблизи границы с Кировской обл. в районе поселения удмуртов есть большая гора-холм с названием Кукмор. По записанным здесь преданиям часть Арских удмуртов ушла "за Вятку", вероятно, в район г.Кирова. Отсюда попавшая в ПСВ легенда о первоначальном месте существования города Хлынова "на Кикиморской горе". Вместе с удмуртами тогда на север, похоже, перебрались и Арские князья. По Каринским преданиям на Вятке они оказались в 50-х годах 13в. при отступлении от войск Батыя.
  Стефан Пермский в преданиях Коми похож на крестоносца - принудительного крестителя. Из всего сказанного проступает борьба в 14в. новгородцев с чудью, - древним военно-торговым сословием страны Вису.
  Если учесть, что на средней Вятке существовали предания о поселении здесь новгородцев, то нужно признать, что чуди пришлось потесниться. Хотя часть ее, судя по всему, продолжала жить и в 15 - начале 16в. На мой взгляд, произошло смешение уцелевшей чуди с северными русскими. Эта этническая группа и стала основой будущего русского казачества.
  
  Северный народ Чудь по Геродоту был в 4в. завоеван Готами, германским племенем поселившимся в Причерноморье (Черняховская культура). Именно эти готы и возможно (отчасти) пришедшие в востока Гунны, оставили упомянутые воинские захоронения 4-5в.в Прикамье (в том числе, возле Чуршинского городища). То есть, властное сословие чуди с 4в. представляло собой потомков готов и гуннов.
  
  Чудь - народ во многом легендарный. Видимо, под ним понимали не один народ, а группу народов и племен живших на огромной северной территории в разное историческое время до вхождения его в Россию, но связанных чем-то общим. Вятская Чудь 14-15в. - это русские булгары, вероятные предки казаков Украины и Дона.
  
  Древняя страна городов в Прикамье
  http://tainy.net/7969-drevnyaya-strana-gorodov-v-prikame.html
  
  Поражает безразличие отечественной истории и СМИ к сохранившимся остаткам древних городов, в огромном количестве обнаруженным археологами практически везде на территории Прикамья. Судя по археологическим публикациям, их не меньше 300. Здесь древности настолько плотно расположены, что на них можно натолкнуться практически возле каждого города и посёлка! Некоторые деревни расположены прямо на самих городищах и окружены остатками древних валов. На месте многих древних городов сейчас располагаются садовые участки, причём сами дачники часто ничего не знают об этом. Большая часть из обнаруженных древностей описана в научных статьях, но общественности про это совершенно ничего не известно...
  
  На территории Прикамья также расположено огромное количество древних "Чудских копей". Это и понятно. Только в больном воображении может привидеться, что руду привозили за сотни километров. Конечно, нет. Где плавили, там неподалёку и копали.
  Оказывается, нередко высокие холмы на равнинной местности имеют залегающие в них на небольшой глубине рудные слои, содержащие медь, олово, никель, железо. На этих месторождениях не поставишь крупный горнодобывающий комплекс, а маленькие разработки сегодня считаются нерентабельными...
  Археологи утверждают, что города запустели в 12-14 веке и больше не восстанавливались. Копи тоже заброшены в это время. Что произошло? Моровое поветрие или катастрофа? Ответ на это отчасти дают летописи новгородцев, основавших (захвативших) в 12 веке город Хлынов (нынешний Киров). В летописях рассказывается о внезапных нападениях пришлых новгородцев на мирные города. О жестокой политике удержания в повиновении местного населения, которое отчаянно сопротивлялось.
  Об этом можно прочитать в уникальной книге капитана Рычкова "Дневные записки, путешествие капитана Рычкова по разным провинциям российского государства", в книгохранилище на сайте, дошедшей до нас с 18 века.
  Всё это делалось, разумеется, с участием греческих проповедников, с "божьей" помощью, и в благодарность за неё тут же возводились храмы. Описываются множественные вооружённые столкновения с чудским народом.
  Нечто похожее происходило в 10 веке при крещении Руси, когда в процессе этого "богоугодного дела" было перебито порядка 9 млн. русских людей, а две трети городов и поселений, по свидетельствам археологов, также вымерли.
  Об этом можно прочитать в книге Левашова "Россия в кривых зеркалах".
  Всё сводится к тому, что в Прикамье в 12 веке структура процветающего государства была разрушена, большая часть населения была перебита, насаждалась разрушительная рабская идеология греческой религии, в результате чего города опустели и никогда больше не были восстановлены. Оставшееся сельское население, потеряв прежние связи и лишённое традиционных промышленных товаров, стало влачить тяжёлое существование...
  Можно сказать, что был уничтожен главный двигатель местной экономики. Жители некоторых районов, прежде очевидно занятые в производственных процессах, не имевшие развитого сельскохозяйственного опыта и посевных площадей, просто стали голодать.
  Это исторический факт. В бассейне реки Вятки в 18 веке, в лесной зоне, где полей очень мало, описаны многочисленные деревни, жители которых очень неумело занимались земледелием и даже часто голодали. Видимо, они раньше чем-то другим себе на жизнь зарабатывали. В 18 веке они просто пытались выживать в изменившихся экономических условиях, не желая покидать свою землю.
  Конец.
  
  -Автор, опираясь на летописные фальшивки, винит во всех бедах новгородцев. Новгородцы тут не причем, их походы на Прикамье единичны и часто были провальны. Чудское благополучие было разрушено походами монголо-татар и московских царей.
  
  
   ПРЕДАНИЯ О ЧУДИ http://www.urbibl.ru/Knigi/kruglyashova/zhanri_1.htm
   '...вся страна, Пермяками обитаемая, преисполнена остатками древнихъ укреплений, известныхъ подъ именемъ Чудских городищей; да и далее отъ них къ югу по обеимъ сторонамъ Камы доволь-но находятъ сихъ памятниковъ древности, - писал Н. Попов в первые годы XIX в. - Сверхъ опи-санныхъ выше городищей въ Чердынокомъ уезде... находятся еще въ Ссликамскомъ... В Перм-скомъ уезде... В дачахъ Княгини Голицыной... В Кунгурскомъ уезде... Кроме сихъ находятся еще некоторые другия не столько известныя городища въ разных местах Пермской губернии по сю сторону Уральского хребта, не говоря о техъ, коихъ несколько находят также по восточную ихъ сторону'. (Н. Попов. Хозяйственное описание..., ч. III . 1813, стр. 63-65).
   В преданиях рассказывалось о местах, на которых сохранились остатки чудских укреплений и жи-лищ: стены, валы, рвы, ямы. В преданиях XIX в. мотив чудских городищ, так же как и в преданиях XVIII в., редко встречается отдельно. В большинстве случаев он входит в рассказы о чудском ру-докопстве (чудских копях), чудских курганах или могильниках, чудских кладах, чудских писан-цах, о гибели чуди. Археолог М. В. Малахов следующим образом описывает чудские городища в 1878 г.: 'Имеющие-ся же в большом числе памятники представляют собою чудские городища, состоящие из земляных валов; их много в Соликамске (Чердынь.), Верхотурском и Шадринском уездах. Городища уст-раивались обыкновенно на возвышенных местах, на утесах и защищались валом и рвом со сторо-ны, недостаточно защищенной природой. На некоторых городищах ясно обозначаются ямы - ос-татки чудских жилищ (близ дер. Нелобы). ...Раскопки городищ дают весьма богатые результаты, находят массу чудских вещей, относящихся к религии, оружию, убранству и домашней увари' (М.В. Малахов. На чудском городище (из путевых записок по Пермской губернии), 1878. - Архив РГО, ф. 29, оп. 1, ед.хр. 60, л. 1, об., л.2).
   Там много всего, целая книга.
  
  
   ГРУНТОВЫЕ МОГИЛЬНИКИ В СВЯЩЕННЫХ РОЩАХ-'КУСТАХ' НА КОКШЕНГЕ И СУХОНЕ
   В 1981 г. автором на р. Уфтюга (левый приток р. Кокшенга) в д. Игнатовская (другое название Подкуст), в местности, которая носит название 'Куст', обнаружен разрушенный грунтовой могильник. Ориентировка сохранившегося погребения - головой на запад (с отклонением к северу на 35R); руки сложены на груди, кисти рук - под подбородком. Вещей при погребенном не было. Этническое определение и датировка вызвали затруднения. Краевед из Тарноги А. А. Угрюмов писал, в частности, о 'кустах', известных на Кокшенге, и называл их древними чудскими рощами [1]. Само слово 'куст' выводилось из вепского 'кууз' (ель) и марийского 'кусото' (мольбище). В 1984 г. во время разведки по Тарногскому району автор осмотрел несколько таких 'кустов'. Местное кокшенгское название 'куст' относится к охранявшимся традициями рощам [2]. Обычно это островки елового или соснового, иногда смешанного, маточного леса. В начале XX в., по сведениям директора Тотемского районного музея Н. А. Черницына, эти 'кусты' занимали площадь 1-3 га [3]. Они обычно расположены на возвышении и хорошо видны издалека. В 'кустах' растут вековые деревья. В Тиуновском 'кусте' обхват наибольшей сосны составляет 3,8 м. В настоящее время у части 'кустов' значительно сократилась площадь. Ярыгинский и Долговицкий II 'кусты' распаханы.
  
   Карта могильников и "кустов" (кружки пустые):
    []
  
   В отчете о работе Вологодской археологической экспедиции в 1984 г. автором высказано предположение о возможной связи между 'кустами' и грунтовыми могильниками. Были собраны сведения по Тарногскому р-ну. Выявлено 14 'кустов' в бассейне Кокшенги и один - в бассейне Сухоны (на ее левом притоке - р. Саланга). В 1985 г. первым объектом исследования стал Раменьский 'куст'. Он находится на правом берегу р. Саланги, в 0,5 км к северо-востоку от д. Раменье. 'Куст' представляет собой рощу вековых сосен и елей с хвойным и лиственным подлеском. Роща почти круглая в плане, имеет поперечник 77 - 83 м. До 30-х годов роща сохранялась местными жителями и имела площадь в несколько раз больше современной. Рубить деревья и ветки запрещалось. В 'кусте' очень давно на месте 'явления' иконы была построена часовня. Раз в году в роще у часовни был большой праздник. По сведениям местных жителей, первая церковь и кладбище находились в 200 м от 'куста', ближе к деревне... " Читать дальше: http://nikivan.chat.r/article1.htm
  
   Могильники автор относит к чудским XIV - XV вв. "Можно считать, что это финно-угорский или финно-угорско-славянский языческий могильник с элементами христианизации населения". 'Кисть правой руки находилась на левой плечевой кости, кисть левой - на бедре правой ноги'. - Как видим, часть захоронений по обрядности близка к казачьим из Чигирина и Никульчино. Подобное веерное захоронение тел встречается и на Вятке.
   Еще цитата: "Если признать, что грунтовые могильники (Игнатовский, Раменьский, Тиуновский и Долговицкий) на Кокшенге и Сухоне в священных рощах-'кустах' не случайны, то можно предложить следующую схему превращения языческих могильников и священных рощ в понятие 'куст': грунтовые могильники в священных рощах принадлежали местному финно- угорскому (или в какой-то мере смешанному со славянами) населению - крещение 'кустов' посредством 'явления' иконы - постройка в 'кустах' на месте 'явления' иконы часовни. В священных рощах-'кустах' у часовен раз в году проходили церковные праздники. Рощи охранялись традицией. Иногда в 'кустах' были 'заветные' пеньки, которые грызли от зубной боли, или кусочки от них настаивали и настойку принимали при желудочных заболеваниях. Иногда рядом имелись 'святые' родники, воду которых употребляли при различных болезнях (Маркушевский и Ярыгинский 'кусты'). На месте Маркушевского 'куста' возник монастырь.
   "На основе изучения научной и краеведческой литературы [11] и полевых изысканий можно утверждать, что подобные священные рощи распространены значительно шире бассейна Кокшенги. Имеются сведения о священных рощах на пространстве от Сухоны почти до Белого моря и от Вычегды до Онежского озера. Информация о таких священных рощах различна по степени полноты. Например: 'У зырян устьвымских доныне сохраняется предание, что Архангельская церковь святителем Стефаном основана была на месте необыкновенно великой березы, коей идолопоклонствующие предки их поклонялись и на коей в жертву вешивали они соболей, куньи, горностайные и прочие звериные меха, которые торговлею народ сей и доныне промышляет; обширный пень сего дерева оставлен под престолом Архангельской деревянной церкви до самого построения на месте том нынешней каменной церкви, в коей теперь место сие уде под диаконовским амвоном. Вообще же устьвымские зыряне предков своих идолопоклонников доныне называют Ельниками, потому что они обожали как всякие, так наипаче еловые необыкновенной величины дерева' [12]. Конец цитат.
   У нас таким "кустом" могло быть Великорецкое священное место.
   Еще одна работа этого же автора, археолог Никитинский И. Ф.
   http://www.nikivan.chat.ru/russ.htm - ТИУНОВСКОЕ СВЯТИЛИЩЕ
   В ней описано подробно чудское святилище, которое находится в 3,5 км северо-восточнее д. Тиуновской Тарногского района Вологодской области в бассейне р. Кокшенги, у местного населения оно было известно как 'камень с крестами'. "В наше время святилище состоит из двух частей: основная - камень (около 3м) с рисунками и алтарная плита. Расположение камней, каждый рисунок святилища имеют свой смысл, также имеет свой смысл взаимное расположение рисунков на камне. На четырехугольном, куполообразном камне отображено языческое понимание мира: его трехъярусное вертикальное строение, Мировое дерево [10], солнце в зените и солнце на закате.. Кроме того, имеется лестница на небо, лестница под землю, вход и окно на небо, небесный корабль и пантеон богов с сюжетами, им сопутствующими. В конфигурации камня (план, близкий к квадрату, вписанный в него купол), в ориентированности его по сторонам света, в размещении богов по кругу реализуется принцип мандалы. В центре мандалы [11] на куполе камня святилища должен был помещаться руководитель ритуалов или тот, кто хотел, чтобы на него сошел дух главного бога (демиурга), который не изображался. Следы ритуалов прослеживаются в нанесении ударов по бегам и сюжетам, им сопутствующим, а также в виде угля и утрамбованности грунта вокруг святилища.
   Тиун камень []
   Тиун надпись []
   Тиун надпись 2 []
  
   Надпись 'деко по маркуше'. В вологодском, архангельском и некоторых других говорах (вятском) слово 'дековаться' означает совершать колдовские, издевательские действия, направленные на уничтожение объекта. Маркуша в 'Авесте' - персонификация сил зла, холода и разрушений. Трактовка сюжетного рисунка, интерпретируемого как 'всадник, попавший в яму', представляет большую трудность. Объяснение надписи 'орьям' можно попытаться найти в западнофинских языках, где это слово - дательный падеж от 'орья' - раб, пленник, несвободный человек. В целом сюжет и надпись можно расшифровать как заклинание-угрозу: 'Смерть пленникам! Смерть врагам!' В местных легендах есть схожий сюжет. В летописях под 1342 г. упоминается о гибели на Ваге от волочан, ранее называемых чудью заволочской, отряда новгородского боярина Луки Варфоломеева, пытавшегося подчинить себе лично Двину и Вагу.
   Следы ритуалов, связанных с огнем, хорошо прослеживались на Тиуновском святилище. Если о датировке святилища можно говорить довольно уверенно, то отнесение его мифологии к мифологиям русских, финно-угров или других каких-либо известных этносов встречает затруднения. Вероятно, в верхней части бассейна р. Кокшенги в XIV-XVI вв. существовало какое-то своеобразное, еще языческое население, оставившее после себя такие элементы культуры, как Тиуновское святилище и языческие могильники в священных рощах-кустах, исследовавшихся автором в этом регионе в последние годы [12]. Конечный итог этнического процесса, имевшего место на верхней Кокшенге в это время, известен - этнографическое подразделение русского народа - кокшары.
   Инвентарь погребений представлен ножами, наконечниками стрел, обломками железных предметов, украшениями, крестиками и керамикой. В Тиуновском могильнике найдено 11 ножей. Восемь из них имеют уступ при переходе от лезвия к черенку с обеих сторон, три - только сверху. Длина ножей - от 11 до 18 см. Наконечники стрел представлены тремя срезнями без упора и одним вытянутых пропорций. Два височных украшения и окислы еще двух украшений встречены в погребении, расположенном в центрально-южной части Тиуновского могильника. Одно украшение - серьга в виде вопросительного знака с янтарной плоскоовальной бусиной. Второе височное украшение представляло собой медное несомкнутое кольцо, один конец которого заострен, а другой имеет фигурное завершение. Прослеживались следы основы головного убора. Серьга с плоскоовальной янтарной бусиной по новгородским древностям датируется XIV - XV вв. [10, рис. 7; 11. С. 16] Еще в одном погребении найден свинцово-оловянистый перстень. Он имел ромбический щиток, на каждой стороне которого находи лось по три шарика ложной зерни и один - посередине. На боках дужки имелись выступы. Этот перстень аналогичен перстням с ромбическим щитком из Новгорода, где они датируются второй половиной XIV в.
   Тиуновское святилище прямых аналогий в славянских древностях не находит, впрочем, как не находит оно прямых аналогий и в древностях финно-угорских. Но отраженная на святилище мифология ближе к финно-угорской мифологии соседних территорий, чем к славянской. Предпринимались попытки найти поселения, синхронные Тиуновским - святилищу и могильнику. В деревнях Шебеньгcкого сельсовета широко бытуют легенды о нападении неких врагов. Они, в частности, связаны с д. Угольная Гора и местностью рядом с д. Пятовская. Д. Угольная Гори находится в 1,3 км юго-восточнее Тиуновского могильника, а д. Пятовская - в 2 км северо-восточнее. Врагами чаще всего называют чудь, один раз - татар. На наступающих врагов по крутым склонам возвышенности, на которой расположена д. Угольная Гора, сбрасывали бревна и, таким образом, отбивались. Иногда говорится, что бревна предварительно обливали водой, чтобы нарос лед, а затем сбрасывали. Пятовское поселение врагами было разорено. Оба поселения считаются одними из первых в округе. По топографии оба поселения напоминают городища.
   Конец цитат.
  
   Карта городищь и погостов:
    []
   1 - Монастырь св. Федора. 2 - Минский погост. 3 - Ивасское Никольское городище. 4 - Спасский погост. 5 - Богородицкое городище. 6 - Дружинина Савватиевская пус-тынь. 7 - Долговицкий погост. 8 - Новгородовское городище. 9 - Кремлевское горо-дище. 10 - Озерецкий погост. 11 - Верхнекокшеньгский погост. 12 - Илезский по-гост. 13 - Спасский Печенгский монастырь. 14 - Лондужский погост. 15 - Марку-шевский Агапитов монастырь. 16 - Тиуновское чудское святилище. 17 - Шебенгский погост. 18 - Ваймежское городище. 19 - Ромашевское городище. 20 - Заборский по-гост. 21 - Лохотский погост. 22 - Поцкий погост. 23 - Верховский погост. 24 - Кулой-ский Покровский погост. 25 - Брусяной городок (Брусенец). 26 - Городищенский по-гост. 27 - Кичменгский городок.
  
   Рассматриваемый регион был известне как Заволочье. Иван III в духовной грамоте, составленной им около 1504 года, писал: "да сыну же моему Василью даю Заволотцкую землю всю: Онего и Каргополе, и все Поонежье, и Двину, и Вагу, и Кокшеньгу, и Вельской погост, и Колмогоры". В Заволочье в 1386г. были отправлены новгородские приставы для выбивания огромной суммы в 5000р. в пользу Москвы за разбои заволочан на Волге. Поэтому Тиуновское святилище и синхронные ему могильники и городки можно связать с деятельностью ушкуйников в 14-15в. (Замечу, что других подходящих поселений в Заволочье в ту пору было мало.) Местность в районе Кокшенги находится вблизи важной речной магистрали по Сухоне, но отделена от нее некоторым защитным пространством. При неожиданном нападении с юга есть возможность отступления через Вагу на С. Двину. Из летописи известно о разорении города Кокшеньги в 1452г. войском Ивана 3 и истреблении "кокшар". Кокшары держали сторону Новгорода и сочувствовали Шемяке. Устюгский летописец: 'А князь великий Иван с Ондреевых селищ, из Галицины, пошел на Городишную, да на Сухону, да в Саленгу на Кокшеньгу, воюючи, а город Кокшенгский взял, а кокшаров секл множество, а с Кокшеньги на Вологду'. В новгородской летописи сказано также, что войско князя Ивана Васильевича взяло не только город Кокшенгский, но и целый ряд других кокшенгских городков. С той поры за городом Кокшенгским закрепилось еще одно название - Тарнажская осада. Путь на Кокшеньгу знали вятчане: 'В лето 6974 (1466)... Того же лета на зиме, (в) Великое говинье, на пятой неделе в среду вечер, в первое стояние вятчана ратью прошли мимо Устюг на Кокшеньгу, а сторожи не слышали на городе. А шли по Сухоне реце вверх, а воеваша Кокшеньгу, назад шли Вагою вниз, а по Двине вверх до Устюга'. То есть, домой они вернулись уже весной по рекам, вероятно, раздобыв суда в Кокшеньге. Город в ту пору был уже в руках Москвы. Всё сказанное свидетельствует о связи обитателей Кокшеньги с вятчанами. Во всяком случае, им эта местность была хорошо известна.
   Город Кокшенгский стоял на высоком валу, вытянутом с востока на запад и вдававшемся в широкую пойму реки Тарноги. Она омывала его с трех сторон: с юга, запада и севера, затем, круто повернув, уходила к реке Кокшеньге и впадала в нее. Земляной вал окружал город со всех сторон. 'Мера тому земляному валу двести тридцать три сажени (300м). Да в том же земляном валу был городок рубленой древяной о двух стенах' (двойная срубная стена). Среди местных жителей сохраняется предание, что Кокшеньга была населена чудью, которую вытеснили новгородцы. В явно правленных народных сказаниях также повествуется о нападении на городок татар, но никак не московитов.
   На связи с ушкуйниками указывает рисунок корабля на Тиуновском камне, фигура человека с поднятой рукой (с блистающим сталью мечом) и общий воинственный характер надписей. Предметы новгородского типа, надписи сделанные на кирилице и христанские символы также говорят в пользу этого. Маркушу можно отождествить с известным у нас злым духом Мереком, а фигурку - с почитаемым на Вятке в 14-16в. св. Николой Грацким (он же Никола-Можай и Никола-Бабай). Последнего, как уже говорилось, изображали с мечом и моделью города-церкви в руках (храм с куполом есть на рисунке). Фигурка очень схожа с распространенными в Прикамье амулетами, о которых уже говорилось выше, особенно покрой одежды. На камне есть изображения врагов, имеющие следы ритуальных ударов, в частности, это всадник с мечом или саблей и мужчина с редкой бородкой степняка. Подобные святилища должны были находится во всех регионах проживания ушкуйников. Но сохранилось только в глухом лесном углу. В более населенных местах на месте таких камней позже были поставлены церкви, а сами камни оказались под их фундаментами или были уничтожены. Интересно, что ныне на Чуршинском городище лежат 13 валунов причудливых форм. Они были подняты на гору немецким краном с 30-метровой стрелой в 94г. Но по преданию когда-то там подобные камни были.
   Культ св. Николая был издавна и в Кокшеньге-Тарноге. На территории древнего Тарногского городища стояли Никольская и Богоявленская церкви.
  
   ДОПОЛНЕНИЕ о Тиуновском святилище.
   http://www.peremeny.ru/column/view/433/
   'Вот, например, около одного из рисунков на Крестовом камне есть надпись, которую ученый поначалу читал: 'поде ко маркуше'. Но потом стал читать: 'деко по маркуше'. Потому-де, что слово 'деко' происходит от употребляемого в вологодских и архангельских говорах слова 'дековаться' (совершать колдовские, издевательские действия). 'Маркуша' же - персонификация сил зла, холода и разрушений в Авесте. Ан куда метнул, к самому Заратустре. Хотя мог бы найти Маркушу и ближе. Дело в том, что в шести с половиной километрах от Крестового камня, при впадении речки Маркуши в Тарногу, стоял некогда Николо-Маркушевский монастырь, иноки которого, можно не сомневаться, бывали у камня. И уж, разумеется, оставили на нем свои знаки. Началось все довольно печально. В марте 1576 года тяжело заболел монах Сольвычегодского Борисоглебского монастыря Агапит. На 27 день болезни, когда он уже и не вставал, вдруг видение: икона Николы и голос, повелевающий нести ее на Маркушу. Типа: 'Поде ко Маркуше'. Больной еще удивился: как можно в таком состоянии... И тут же почуял себя совершено здоровым. Вышел, впрочем, не сразу, так что голос его не раз понукал: поде, мол. Пошел, пришел, стал искать место силы: пытался установить икону там, здесь. Но всякий раз она чудесным образом возвращалась в одно и тоже место на высоком левом берегу Маркуши. Так Агапит определил подходящий фэншуй для иконы, которая (я видел Маркушевского Николу в Тотьминском краеведческом музее) по типу является Великорецкой. Впервые Великорецкий Никола явился в 1383 году на берегу реки Великой в Вятском крае, а всероссийскую известность приобрел в средине 16-го века. В 1554 году Иван Грозный пригласил икону в Москву, и во имя ее был освящен один из приделов Собора Василия Блаженного. Так вот, Агапит на месте, выбранном иконой, соорудил часовню для нее, потом келью для себя. Постепенно к нему подтянулись ученики, были построены церкви, возник монастырь. Сегодня немногие жители Маркуши помнят даже, где стояли церкви, оставшиеся от него после закрытия в 1764 году. Но в 16-м веке монастырь был отлично известен в округе, бурно рос. И далеко не все туземцы были этому рады. В мае 1585 года, когда Агапит с двумя послушниками отправился на построенную им на реке Лохте мельницу, жители деревни Камкино во главе с Богдашкой Ляховым подкараулили его на дороге и убили всех троих. В Житии сказано, что люди ненавидели Агапита потому, что опасались: рано или поздно их угодья отойдут к монастырю.
   Недалеко от Крестового камня, лежит еще один, не менее примечательный. Он не расчищен: зарос кустарником, поверхность его покрыта мхом, но на нем тоже просматриваются рисунки. Не знаю, почему археолог утаил от научной общественности этот величественный камень. Может, собирался в будущем написать о нем диссертацию. А может, просто не нашел. Я не вникал в смысл рисунков, выбитых на Лабрадорьем камне. Понял только, что изображено там примерно то же, что и на Крестовом: фигуры, строения, буквы, кресты". Конец цитаты
  
   Как это понимать? Вариант 'Поде ко Маркуше' более убедителен. Основание монастыря по имени Николы Великорецкого в данной местности можно объяснить почитанием здесь св. Николы Вятского-Никульчинского. Великорецкий образ - это поздний облагороженный Московской патриархией вариант этого древнего культа.
   Крест с надписью []
  Надпись на кресте: '... пришел старец Агап на реку Маркушу со образы Николы Великорецкого и поставил часовню...'.
  
  
   ПРАВОСЛАВНЫЕ ПАМЯТНИКИ ВЯТСКОЙ ЗЕМЛИ XII-XV ВВ.
   Макаров Л.Д. г. Ижевск (цитаты)
   Письменные источники приводят лишь отдельные сведения, касающиеся православной тематики. Так, например, в послании митрополита Ионы (ок. 1452 г.) вятские священники обвиняются в различных прегрешениях, включая и нарушение канонической практики, ставится под сомнение и законность их деятельности в приходах.1 Налицо существование на Вятке некоего православно-языческого симбиоза, вполне возможного в условиях политической автономии региона.2 Практически все православные памятники региона XII-XV вв. известны исключительно по археологическим данным. При этом во многом они носят синкретичный характер, когда элементы язычества (и славянского, и финно-угорского) переплетались с православными канонами и воспринимались как часть духовной культуры, что обычно трактуется как 'народное православие'.8 Данное обстоятельство касается и погребального обряда, который претерпел весьма существенную эволюцию от безусловно языческих некрополей (Еманаевский могильник XII-XIII вв.) через этап существования кладбищ со смешанными чертами (Шабалинский, Покста, Никульчинский I, Хлыновский I, Усть-Чепецкий XIII-XVI вв.) к могильникам с ортодоксальным унифицированным обрядом XVI-XIX вв. Последнему присущи такие черты, как: полное господство обряда трупоположения, углубление могильных ям до 1,5-2,0 м, западная ориентация покойных, согнутое положение рук покойных на костях таза или грудной клетки, безинвентарность погребений (исключение - кресты-тельники, появившиеся при покойных после реформы Никона), преобладание гробовищ, сколоченных железными гвоздями. Тем не менее, отдельные детали языческого происхождения сохраняются и на этом этапе развития погребального обряда, чему способствовало как староверческое, так и аборигенное население региона. В числе этих деталей - сохранение в ряде случаев небольшой глубины могил (в среднем 0,8-1,2 м), архаичных домовин (гробовища без железных гвоздей или скобок, долбленые колоды, оборачивание тела лубом или берестой), отдельных украшений (височные подвески, серьги, шейные ожерелья) и даже мировоззренческих элементов (угли в засыпи могил, битая керамика).9
   На Еманаевском могильнике XII-XIII вв., исследованном М.В.Талицким (2 погребения; 1929 г.) и Н.А.Лещинской (72 могилы; 1985 г. и 1986 г.) удалось зафиксировать следы сооружения, которые трактуются мною как остатки языческого храма с окружающими его могилами с признаками биобрядности - кремации (полной или частичной) и ингумации.1 1 Мы не знаем, был ли построен на месте этой языческой постройки православный храм, однако явная смена обрядности (переход к ингумациям), но с сохранением 'веерной' ориентации могил с останками православных умерших, как будто свидетельствует об этом.
   Еманаевский могильник
   выделяется из прочих чрезвычайной архаичностью погребального обряда. На нём более ранние могилы (всего их 72) расходятся от центральной овальной площадки в разные стороны наподобие веера, соответственно меняя и ориентацию. Подобная планировка могил выявлена на некоторых кладбищах X-XIII веков на Новгородчине, причём там 'центром притяжения' были более ранние языческие курганы-сопки, на вершинах которых предприимчивые православные миссионеры ставили христианские часовни или храмы. Здесь же следов подобных сооружений не обнаружено.
   На могильнике выявлены и другие черты, не известные, кажется, нигде более на других славянских территориях. В 7 небольших по размеру ямах обнаружены мелкие кальцинированные кости кремированных покойных, причём эти могилы и образуют незаполненную могилами центральную площадку (14х7 м), нарушенную несколькими более поздними ямами. Ещё в четырёх погребениях зафиксирован обряд частичного трупосожжения: в западной половине ям обнаруживались остатки черепа или верхней половины скелета, а в противоположной - пережжённые кости. Найдены также две могилы-кенотафа, то есть условные захоронения умерших где-то на чужбине людей, тела которых не смогли доставить на родину. Здесь же были захоронения двух черепов и двух умерших, лежавших с подогнутыми в коленях ногами, - вероятные могилы языческих волхвов-шаманов (подобное захоронение обнаружено также на Никульчинском могильнике). Между могил подобраны два фрагмента белоглиняной славянской керамики XII-XIV веков - признак языческого обычая битья посуды на кладбище.
   Шабалинский могильник
   значительно нарушенный пахотой и поздними сооружениями, располагается на площадке одноименного городища у восточного края. Погребения выявлены на раскопе 2 в 3-4 ряда на глубине 20-40 см и часто нарушают друг друга. Покойные лежат головой на запад и юго-запад, ногами к реке, кости находились на костях таза или грудной клетки, имеется несколько парных захоронений. Выявлены остатки гробовищ, всего 80 погребений без вещей. В двух могилах между ног умерших положено по два человеческих черепа, вероятно отчлененных от туловищ в ходе жертвоприношений. В одной яме найдены останки расчлененного трупа. Малая глубина захоронений в сочетании с не характерными для православного ритуала особенностями свидетельствуют о значительных еще языческих традициях в погребальном обряде русских людей XII-XIV вв.
  
   Основная масса русских погребений XII-XVIII веков в Вятской земле имеет глубину до 0,8 м (Макаров Л.Д., 1990. - С. 65), причем небольшая глубина погребений была характерна не только для русских, но и для традиционного погребального обряда народов Прикамья, в частности удмуртов (Шутова Н.И., 2001. - С. 116, 125).
   При этом в Прикамье на двух памятниках исследованы погребения с ориентировкой север - юг с православными крестами (Лычагина Е.Л., Мингалев В.В., 2003. - С. 161). Л.Д. Макаров пишет о крайне малом количестве крестов в русских погребениях XII-XVI веков и высказывает предположение, что кресты изготавливались из недолговечных материалов (Макаров Л.Д., 1990. - С. 67).
   А.Е Мусин, со ссылкой на Т.Д. Панову, пишет о том, что она, проанализировав более 4000 погребений, в том числе и могилы высшего духовенства, пришла к выводу о практическом отсутствии в могилах XI-XV веков крестов; в XVI-XVII веках погребения с крестами могут составлять от 1/5 до 1/3 всех исследованных захоронений (Мусин А.Е., 2002. - С. 47).
   Е.А. Халикова выделяла следующие требования, обязательные для мусульманского обряда. Первое - соблюдение кыблы - положения умершего лицом к Мекке (на юг) с легким доворотом тела на правый бок. Второе - отсутствие в погребении каких-либо вещей, кроме савана. (Халикова, 1986. С. 45-46). Наличие савана в безинвентарных захоронениях фиксировалось неестественным положением конечностей умерших (рук), достигавшимся тугим пеленанием.
   Слободской могильник
   Влизи вершины оврага были обнаружены древние захоронения в гробовищах (2) ориентированные головой на В-СВ и находящиеся внутри нижней части довольно мощного (местами до 100 см), но бедного находками культурного слоя без признаков его нарушения. Вероятно, верхняя часть к-слоя была смыта водой стекающей в овраг или уничтожена грейдированием улицы, так как толщина его в этом месте заметно колеблется. 'Погребения заполнены перемешанным слоем (пестроцветом) и их заполнения отличаются от к-слоя. При этом погребения не прорезают слой, и остальная толща культурных напластований образовалась после того, как этот могильник прекратил своё существование. Хотя стратиграфических различий в напластованиях проследить не удалось'.
   В южной части вскрытого могильника и поверх описанных выше, под некоторым углом к ним головой на СВ, - похожие, но, видимо, более поздние погребения. Это говорит, что кладбище через какое-то время заполнялось вторично. Однако и эти гробовища лежат внутри к-слоя. Можно предположить, что с востока на пространство Торговой площади временами 'наезжало' кладбище, расположенное ближе к берегу реки. Самые ранние захоронения, по-видимому, производились ближе к кромке берега реки, - между сохранившимся глубоким оборонительным рвом и спуском к реке. Вторая (верхняя) группа захоронений может быть связана с появившимися здесь церквами, возле которых с 17 века стали хоронить умерших.
   Положение тел головой на север и северо-восток, берестяная крышка на одном из гробов, небольшая глубина, вроде бы, говорят о финно-угорском обряде, а отсутствие украшений и другого погребального инвентаря свидетельствует о влиянии мировых религий на живших здесь людей, об их отходе от языческих верований.
   Известно, что предки удмуртов хоронили умерших поблизости от своего селения, но на территории отделённой от него оврагом или ручьём. Похороны олицетворяли перенос тела из мира живых в город мёртвых. В нашем случае это условие соблюдается, что косвенно говорит о том, что захороненные проживали на городище.
   Подобные захоронения в виде обложенного досками и прикрытого сверху широкой доской или берестой тела закопанного на небольшой глубине (практически на поверхности) появляются с 12 века у крещеных славян и финноугров, известны и в др. Вятских могильниках 13-14 веков.
   Обнаруженный могильник заполнялся, по крайней мере, в два этапа. Второй (верхний) начался примерно с 17 века, когда здесь появилась Афанасьевская церковь, а первый, - лет на 200 ранее (за это время стёрлись старые могилы и нарос к-слой). То есть, нижние погребения можно отнести к рубежу 14-15 веков (торговый посад в этом месте появился на сотню лет раньше).
   В любом случае на северном неограждённом Слободском посаде с 12 или с 14 века жило местное население, вероятно, смешанного славяно-финского происхождения. Здесь же на берегу располагалось их кладбище. Сходство захоронений двух периодов (16-17-го и 14-15 веков) говорит о сохранении традиций на значительном временном промежутке. Захоронений Слободской знати пока не обнаружено, можно только предположить, что могильник был где-то поблизости. http://skygrad.narod.ru/texts/skvoz_veka1.htm
   Усть-Чепе́цкий моги́льник - археологический памятник, древнерусский могильник XII-XV веков.
   Усть-Чепецкий могильник
   располагается недалеко от города Кирово-Чепецка Кировской области, в низовьях реки Чепцы, недалеко от её впадения в Вятку. Рядом с могильником располагается Кривоборское городище. Было исследовано 22 погребения, располагавшихся пятью рядами. Останки помещались в неглубоких (35-40 см) ямах. Ориентировка погребений - головой на запад. В отдельных могилах найдены следы гробовищ, бересты и коры, а также обломки древнерусской керамики, железная скоба и гвоздь. Судя по особенностям посуды, могильник существовал между XII и XV веками. В пользу ранней даты говорят и языческие пережитки: ритуальное битьё посуды, обломки которой попадали в ходе похорон в могилы, а также признаки культа огня в виде угольков в заполнении ям. Такие черты погребального обряда, как использование конструкций из бересты и коры, примеси раковин в керамике свидетельствуют об этнически смешанном (русско-пермском) составе умерших. Этому выводу не противоречит и краниологический анализ нескольких черепов.
   Здесь http://community.livejournal.com/rossica_antiqua/154053.html описаны братские захоронения в Старой Рязани после захвата ее монголо-татарми в 1237г.
   РАСКОП 21
   "Расположен на Подоле, на самом краю первой надпойменной террасы - мысу, который образован устьем оврага, выходящим к низкому берегу Оки. Работы проведены в 1977-1978 гг. На раскопе открыта братская могила жертв монгольского нашествия, занимающая всю его территорию (76 сохранившихся погребений). Вся площадь, занятая коллективным захоронением, намного больше и распространяется к вост. и югу, где раскопки не проводились. Погибшие похоронены, как правило, без гробов, в общем котловане гл. до 1 м. Они положены рядами, вплотную друг к другу, в три яруса. Включения угля в засыпке, а также подстилающий захоронения слой угля и обожженной глины, прослеженный в сев.-зап. части раскопа, позволяют предположить, что перед рытьем братской могилы смерзшуюся землю разогревали кострами.
   Ввиду неудовлетворительной сохранности костей, из 76 погребений удалось установить пол и возраст у 34 + 6 детских - итого 40. Среди них преобладают молодые мужчины - главные защитники Рязани (11) и женщины от 35 лет и старше, по тем временам считавшиеся пожилыми, которых монголы не брали в плен (10). Мало девушек (1) и молодых женщин (3), а также юношей (5), которые становились невольниками завоевателей. Незначительное число пожилых мужчин (4) объясняется тем, что в те времена немногие доживали до 40 лет. Хрупкость костей не способствует сохранности скелетов очень маленьких детей (6). Следовательно, изученные Т.И. Алексеевой краниологические серии из старорязанских братских могил отражают не столько поло-возрастной состав городского населения, сколько пунктуально разработанную репрессивную систему монголов. Мужчин, взятых в плен, за исключением квалифицированных ремесленников, зверски убивали, женщин, отроков и детей обращали в рабство. Пленникам рубили головы (обилие отдельных черепов на р. 21, их скопления у Спасского собора, в саркофагах и гробах Борисоглебского), отрубали кисти рук: в женском п. 6, например, правая рука резко согнута к плечу, а кости ее кисти лежат на поясе. Открыто захоронение мужчины с маленьким ребенком на груди (п. 19): голова ребенка лежала на правой руке мужчины, а левой он прижимал его к себе. В некоторых случаях возможны захоронения расчлененных на части тел (п. 38); в п. 48 отсутствует череп, в п. 55 рубящим оружием снесена его верхняя часть, а в п. 16 рассечена верхняя челюсть, а нижняя отсутствует. В п. 18 рубящим оружием повреждена тазовая кость справа и бедро у тазобедренного сустава. Обнаружено погребение беременной женщины: в области тазовых костей мелкие обломки черепа младенца, кусочки ребер и другие косточки (п. 62). Драматическая картина тотального разгрома Рязани, открытая раскопками, полностью соответствует рассказам восточных и древнерусских источников о завоеваниях Чингисхана и его преемников, проводивших планомерную политику выжженной земли и массового террора.
   Погребения в братской могиле совершены по христианскому обряду. Ориентировка западная, покойники лежат в вытянутом положении, на спине. Разнообразное положение рук, особенно когда одна, обычно правая (в 16 случаях), или обе (один раз) резко согнуты к плечам, объясняется не отходом от христианских канонов (старались скрещивать руки на груди или животе), а тем, что трупы долгое время пролежали 'на земле пусте, на траве ковыле, снегом и льдом померзнувшие'. Их хоронили в закоченевшем виде".
   Из 76 скелетов - 16 с сильно согнутой правой рукой. Автор объясняет это отклонение от православного обряда захоронением собранных окоченевших трупов убитых. Однако, отсутствие "леворуких" говорот о том, что это не могло быть результатом случайного фактора. Глубина могил, ориентация головой на запад и отсутствие гробовищ совпадают с Чигиринскими и Никульчинскими. Похоже, что подобный обряд существовал у части древний русов. Кстати, по находкам характерных семилучевых височных украшений - у вятичей. Некоторые детали захоронений автор объясняет зверствами захватчиков, но у нас на Еманаевском могильнике черепа отдельно от тел - тоже враги глумились?!
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 1
  
  Вот что пишут Подосиновские краеведы:
  "....народ, названный новгородцами чудью заволоцкой обитал в бассейнах рек Мезени и Северной Двины, по берегам Лузы, Юга, Пушмы (заметим, вятские фамилии Мезенцев, Лузянин, Южанин - borgheus). Есть деревня Чудалово в Опаринском районе, село Чудиново в Орловском районе, Чудь - гора в Аникино Лузского района, - примеров очень много. По предложению Захарова население Лузской Пермцы и есть осколок чудского пле-мени...
  ...У чуди также были шумящие подвески, но особой формы, характерной только для них. Археологических памятников чуди пока найдено очень немного. На Сухоне и ее притоках это Усть-Пуя, Корбала, Марьинская, Кудрино; в верховьях Лузы - Лойма и Векшор. По археологическим находкам можно предполагать, как выглядели когда-то оби-тавшие здесь люди, как они жили, чем занимались.
  Это были люди среднего и выше среднего роста, предположительно свет-ловолосые и со светлыми глазами, по облику более всего напоминавшие современных каре-лов и финнов. Про одежду мужчин известно немного. Они носили плащи, которые скрепля-лись застежками - фибулами, и кожаные пояса с металлическими пряжками, украшенные на-кладными бронзовыми фигурными пластинами. Женщины носили льняные длинные рубаш-ки с открытым воротом и длинными рукавами, собранными у запястья; косоклинный глухой сарафан, головной убор типа обруча с твердой подкладкой их бересты. Женщины носили много украшений из бронзы - браслеты, гривны, височные кольца, перстни, подвески, серь-ги, а также стеклянные бусы. Кое-что из бронзовых украшений носили и мужчины. Интерес-но, что до 10 в. н.э. литьем из бронзы занимались женщины: литейные формочки находят в женских захоронениях.
  Чудские племена владели гончарным и кузнечным ремеслом, умели ткать, обрабатывать дерево и кость. Жили, занимаясь охотой и рыболовством. Занимались и земле-делием, выращивали неприхотливые северные культуры: овес, рожь, ячмень, лен.
  Вот что пишет лальский историк И.С. Пономарев о чуди, жившей в наших краях до поселения здесь новгородцев:
  "Были ли окрестности Лальска в то время заселены "Чудью", или новго-родцы поселились в совершенно пустом краю, достоверно неизвестно, но нужно полагать, что окрестности Лальска в то время были уже заселены. Данные к этому следующие:
  1) Сохранилось несколько преданий, что на поселенцев, новгородцев, на-падала "Чудь"; причем одно из них добавляет, что, в один из набегов, "Чудь", вблизи Лаль-ска, по молитве Лалетян к святителю Николаю, была поражена слепотою. Место это нахо-дится на выгонной земле города и до ныне называется Поклонною горкою.
  2) Летописатель Сольвычегодска А. Соскин пишет: "думать и утверди-тельно заключить можно, что население Новгородцев и других российских народов в быв-ший город Чернигов (около Сольвычегодска) и уезд онаго было уже в обитаемое Чудским народом место".
  3) Среди дремучих лесов в ближайших к Лальску волостях Целяковской и Папуловской и доныне сохранились следы пашни; но когда и кто жил тут, из местных жите-лей никто не знает, а слыхали от стариков, что будто в тех местах жила "Чудь", и будто бы, в последствии, "Чудь" эта, в избежании ли столкновений с пришельцами, или из нежелания принять христианство, или же, наконец, по малосилию, - отодвинулась дальше на восток и ушла к Сибири."
  http://www.podosinovets.ru/life_of_the_ ... ckaja.html
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ 2
   Вятская чудь и проблемы русской колонизации Прикамья
   Макаров Л.Д.
  
   Одной из проблем русской колонизации Прикамья является вопрос о взаимоотношениях аборигенного населения с пришлым. При этом традиционно считается, что пришельцы на Верхней Каме встречаются с древними коми-пермяками, оставившими родановскую культуру, на Средней Вятке - с удмуртами ватка (кочергинская культура), на Чепце - с северными удмуртами (по М.Г. Ивановой) или смешанным удмуртско-пермяцким (по Р.Д. Голдиной) населением (чепецкая культура). Попытки увидеть за перечисленными выше культурами древности других народов - тюркских (по А.Х. Халикову) или угорских (по Е.П. Казакову, А.М. Белавину) представляются, мягко говоря, неудачными1. Практически все эти точки зрения выдвигались археологами преимущественно с опорой на археологические источники, данные же других дисциплин использовались как вспомогательные. В этой связи чрезвычайно любопытной представляется гипотеза вятского историка В.В. Низова относительно этнической принадлежности дорусского населения Вятского края.
   Свое видение проблемы В.В. Низов изложил в статьях последних лет2. При этом археологические данные (а значит и построения археологов Урала и Поволжья) им в расчет фактически не принимаются или же используются лишь те, что подтверждают отдельные положения его гипотезы. Для начала вкратце изложу предложенную историком схему русской колонизации Вятского края.
   По мнению Низова, 'до прихода на Вятку новгородских насельников и основания ими в 1374 г. города Хлынова ее населяли чудь, отяки и черемисы'3. Основываясь на данных топонимики и фольклора, он соотносит первые два народа с 'вятичами' (не летописными славянами, а жителями региона, известными лишь в вятском фольклоре в записях XIX - начала ХХ вв.). Притом, по его умозаключениям, эти народы суть финноязычные отяки-сырьяне и балтоязычная и прибалтийско-финноязычная чудь. Более того, в категорию 'вятичей' попадают и выходцы с северо-запада, составившие на Вятке диалектную группу 'котелян', которые 'вели этническое родство от ассимилированного славяно-финского населения Белозерско-Устюжского края', что сближало их с местными 'вятичами'4.
   Итак, начало славяно-русской колонизации бассейна Средней Вятки Низов относит к 1374 г. и связывает её с появлением новгородских ушкуйников, составивших основную массу 'вятчан' наряду с другими этнически 'чистыми' славяно-русскими выходцами (из Вологодчины, Подвинья, Белозерско-Устюжского края, Ростовской и Суздальско-Нижегородской областей). Вместе с ними на Вятку проникают и будущие 'котеляне' - 'ассимилированные славяно-финны'5. Часть местных 'вятичей' (отяки и чудь) в XV-XVI вв. мигрируют 'в низовья и верховья Вятки и на Верхнюю Чепцу', а оставшиеся аборигены к началу XVIII в. ассимилируются 'вятчанами'6. Таким образом, перед нами целый спектр проблем, требующих какого-то к себе отношения, поскольку выводы Низова выглядят совершенно новыми и идут вразрез с утвердившимися в науке.
   Начнем с предложенной трактовки 'вятичей' как представителей аборигенных 'чуди' и 'отяков', что сразу вызывает массу вопросов. Начнем с 'чуди'. Впервые она упоминается 'Повестью временных лет' ещё в середине IX в. в числе племен, плативших дань варягам (859 г.), затем прогнавших варягов за море, а в 862 г. призвавших на княжение Рюрика7. Вплоть до Х в. включительно чудь, по мнению ряда исследователей, входит в Новгородскую конфедерацию, но при этом не связана с Древнерусским государством данническими отношениями8. Авторы по-разному относятся к трактовке носителей этого этнонима, усвоенного восточными славянами либо от готов9, либо из саамского или некоего архаичного прибалтийско-финского диалекта10. Одни считают, что чудь 'была по всей видимости водью (водь появляется на страницах летописей лишь в середине XI в.)11. Другие допускают, что какая-то часть води могла называться летописцами чудью12. В настоящее время на основании исторических данных, антропонимики и топонимики удалось расчленить древневодский этнический массив на три племенных образования, одно из которых соотносилось с собственно водью, а два других русские называли чудью13. Справедливость этого подтверждается и данными переписи населения Российской империи 1897 г., по которым в Ямбургском уезде насчитали 303 носителя чудского языка (водь учитывалась отдельно)14. Однако использование топонимов с основой 'чудь' для заключений о племенной принадлежности оставившего их финно-угорского населения оправдано лишь в конкретном этноисторическом аспекте, поскольку их бытование зафиксировано в Северной Руси, бассейнах Вычегды, Вятки, Верхней и Средней Камы, где проживали и проживают потомки прибалтийских и пермских финнов15. В целом можно согласиться с В.В. Напольских, который пришел к выводу, что 'этноним чудь уже очень рано мог применяться и в более широком, обобщающем смысле для обозначения прибалтийско-финского и другого неславянского некрещеного населения Северо-Запада и Севера Руси вообще...', а позднее произошёл его перенос на восток. Таким образом, это - 'исчезнувшие аборигены Русского Севера и Приуралья в русских и коми преданиях'16.
   Одним словом, попытки Низова связать 'вятскую чудь' с балтоязычными и прибалтийско-финскими народами, а верхневятские и лузско-летские племена с саамами, нельзя считать удачными. Ссылки на археологические материалы, в том числе и из моих раскопок, и вовсе ошибочны (что, в общем-то, вполне объяснимо - автор историк, а не археолог, и хотя в литературе ориентируется, в общем, неплохо, но всё же о некоторых специфических явлениях не осведомлён). Если его понимание материалов среднего слоя Подгорбуновского городища оказалось достаточно адекватным реалиям памятника (хотя и здесь требуется некоторая корректировка выводов, поскольку и сама Э.А. Савельева, на исследования которой я опирался, трактует сейчас древности лузской пермцы несколько по-иному17), то заключения по моим выводам о дорусском слое поселения Искра требуют специального рассмотрения. Во-первых, скепсис относительно пермской принадлежности прикамской керамики совершенно неуместен: примесь раковины в тесте имеет отношение не только к местным природно-сырьевым особенностям (что вполне закономерно), но и к местным прикамским традициям, имеющим истоки в ананьинских древностях, относимых практически всеми специалистами к общепермской этнокультурной общности18. Кроме того, понятие 'прикамская керамика' включает в себя не только специфическую примесь, но и ряд других присущих ей признаков - например, форму и орнамент сосудов. Для неё характерна не только ракушечная примесь: чем далее от Средней Вятки и Чепцы к югу и юго-западу, тем все более ощутимо возрастает процент других отощителей - растительности, шамота, песка и некоторых других, в том числе и комбинированных19, что, возможно, обусловлено не столько влиянием проживавших поблизости поволжских финнов, сколько ослаблением связей с родственным чепецким населением.
   Теперь о форме глиняных сосудов. Как хорошо известно, прикамская посуда имеет чашевидную округлодонную форму (прибалтийские и поволжские финны делали исключительно плоскодонную посуду20; а обнаружение небольшого количества последней на некоторых юго-западных памятниках еманаевской культуры означает присутствие на них представителей пришлого древнемарийского (?) населения21).
   Что касается орнамента, то и он свидетельствует о прикамских традициях: наблюдается преобладание гребенчато-шнуровой орнаментации на ломоватово-родановских и решетчато-шнуровой на поломско-чепецких памятниках. Последняя известна и на еманаевско-кочергинских памятниках Средней Вятки и Северного Поветлужья, хотя распространена здесь не столь массово, как на Чепце, да и в целом орнаментация керамики здесь более скудная. Тенденция к увеличению числа неорнаментированной керамики сохраняется во времени (увеличиваясь на поздних этапах) и пространстве (по мере удаления от Вятки на юго-запад), что объясняется опять же ослаблением влияния чепецкого населения22. Конечно, известны попытки трактовать прикамскую орнаментацию (не только штампованную, но и шнуровую и резную) не как автохтонную, а как пришлую - то ли тюркскую (А.Х. Халиков), то ли угро-самодийскую (В.Ф. Генинг, В.А. Семёнов), то ли угорскую (Е.П. Казаков, А.М. Белавин), однако все эти предположения оказываются, в конечном итоге, неудачными23. Таким образом, автохтонность прикамской керамики сомнений не вызывает.
   Теперь об этнической её принадлежности. Поскольку мы выяснили, что керамика прибалтийских и поволжских финнов плоскодонна и в Прикамье практически неизвестна (исключая отмеченные выше включения древнемарийской (?) посуды к юго-западу от Вятки), постольку отпадает сам предмет спора. Так что остается выяснить те группы населения, которые скрываются под этнонимами 'чудь' и 'отяки' в рамках пермского населения. Как известно, наибольшая концентрация преданий о чуди и 'чудских' этнотопонимов в Прикамье приходится на Верхнюю Каму, отчасти Верхнюю Вятку с притоками, а значит, на территорию обитания коми-пермяков и, в какой-то степени, коми-зырян. Это совпадение не кажется случайным. Неспроста, по данным Д.К. Зеленина, обрусевшие пермяки верховьев Камы поминали 'чучких' прародителей: 'Помяни, Господи, дедушку чучка, бабушку чучиху'24, то есть воспроизводили племенное название своих предков уже по-русски. 'Чудь' известна и на р. Чепце, например, по 'Повести о стране Вятской' Болванский городок был заселён 'чудью' и 'отяками'. В настоящее время верхняя половина Чепцы заселена удмуртами, однако ещё в середине XIX в., по сведениям Н.Н. Блинова, граница расселения обрусевших пермяков и удмуртов проходила по р. Карсовайке, правого притока р. Варыж, левого притока р. Пызеп, правого притока р. Чепцы25. Он считал, правда, что к этой линии и удмурты, и пермяки пришли лишь во второй половине XVIII в.26 Думается, однако, что этот вывод касается действительно лишь позднего периода. По археологическим данным, верховья Чепцы стали заселяться ломоватовцами - выходцами из Верхнего Прикамья в середине I тыс. н. э. (вторая половина - конец V в. н. э.)27. Практически одновременно в нижнее и среднее течение Чепцы проникают позднеазелинские (со Средней Вятки) и позднемазунинские (из Среднего Прикамья) группы, вступившие во второй половине VI в. в контакт с ломоватовцами и, таким образом, определившие начало формирования поломской культуры как нового культурного образования28. После VII в. подпитка чепецкого региона населением из Верхокамья и Вятского бассейна продолжалась и далее (очевидно, включая начало II тыс. н. э.), причем доля вятских выходцев, судя по всему, преобладала. Во всяком случае, часть исследователей однозначно говорит о чепецкой археологической культуре как североудмуртской29. Тем не менее, оба компонента фиксируются практически до самого конца существования этой культуры: показательно, что по правому берегу Чепцы на ранних этапах в основном преобладает керамика с богатым решетчато-шнуровым орнаментом, по левому - неорнаментированная посуда, а на поздних (XII-XIII вв.) последняя становится всюду господствующей30. Первая группа связана своим происхождением, очевидно, с пермяками (чудью), вторая с удмуртами (отяками). Одним словом, смешанный характер чепецких древностей сомнений не вызывает31. Поэтому нас не должно удивлять проникновение чепецкой материальной культуры в родственную среду на территории средневятского бассейна, где также зафиксирована 'чудь'.
   О том, что 'отяки' письменных источников и есть удмурты, свидетельствуют вятская топонимика, антропонимика и удмуртские родовые предания, повествующие о былом их проживании на р. Вятке32, а также археологические памятники с характерными для древних удмуртов (отяков) признаками: керамикой, другими категориями материальной культуры, погребальным обрядом, домостроительством33. Что касается прикамской и вычегодской керамики, обнаруженной за пределами данных регионов - в Нижнем Прикамье, Белозерье, Приладожье, Подвинье, в Верхнем Поволжье, то это, бесспорно, результат миграции небольших групп прикамского населения к западу от основного её ареала. К тому же эти передвижения отмечены другими находками прикамского происхождения, а также прослеживаются по пермским топонимам и этнонимам34.
   Ссылка Низова на мои раскопки более поздних памятников, в ходе которых обнаружены сооружения и керамика, аналогичные находкам XI-XIII вв. из целого ряда регионов Древней Руси (преимущественно Поморье и Верхнее Поволжье)35 означает, надо полагать, истоки русской колонизации. Если он имел в виду именно это, я ничего против не имею, и могу привести в пользу данного утверждения дополнительные аргументы. Самое главное, что здесь косвенно признается факт более раннего (нежели вторая половина XIV в.) начала древнерусского заселения Вятского края. А об участии в этом движении в область Прикамья представителей финского (чудского) населения, в том числе и ославяненного, сказано уже немало, но особенно ощутимо этот единый славяно-финский поток фиксируется даже не на Вятке (здесь отмечены всё же немногочисленные факты36), а в Верхнем Прикамье37.
   Таким образом, археологические источники не подтверждают версию Низова об отнесении исторических 'чуди' и 'отяков' к балтоязычным и прибалтийско-финноязычным народам Вятского края. Привлеченные же им в качестве доказательства фольклорные и топонимические данные без подтверждения их историческими (также и археологическими) источниками сами по себе проблемы не решают. В то же время, выявленные историком любопытные совпадения лишний раз показывают, что анализ этих интереснейших источников все еще далек от завершения и требует коллективных усилий фольклористов, филологов, историков и, очевидно, философов.
   http://www.herzenlib.ru/almanac/number/detail.php?NUMBER=number6&ELEMENT=gerzenka6_3_1
  
  
   ИЗ РУНИЧЕСКОЙ РУКОПИСИ О походе викингов в БИАРМИЮ
  
   'Знаменит был в это время царь Хиалмар, который над всеми другими царями выдавался природными своими дарованиями и геройскими добродетелями и был лучшим начальником для своих придворных. Он сам приобрел власть над Биармландией, как мы сказали выше; царство это расположено между Тулемаркией и Гандвикой, за восточным склоном горного хребта. Первоначально он, вероятно, населял со своими поданными места болотистые, прежде чем выбрал себе определенное место жительства. Однако, часто отnравляясь в пиратские экспедиции, до такой степени поднял славу своего имени, что во всех летописях, в которых отписывались воспоминания о делах минувших, заслужил похвалу.
   Как-то раз, в весеннее время, пустившись в путь в сопровождении товарища своего Храмра, он направился в Биармландию с флотом из пяти кораблей; погоняемый с кормы ветрами, флот быстро пришел к месту. Тотчас высадившись на берег, они все опустошили огнем, так что умы жителей пришли в великое смятение. Много взято было здесь добычи и заняты очень многие местности, прежде чем Вагмар, царь биармландцев, узнал чтонибудь подобное. Но, получивши об этом известие, он приказал трубачам под звук труб созывать воинов и с ног до головы вооруженным выходить на битву.
   Тут-то разыгрался свирепый бой, и очень многие были убиты со стороны Вагмара, так как Хиалмар отчаянно нападал. Между тем Вагмар пытался мужественно отразить неприятельскую силу, полагаясь на отменную храбрость своих войск. Но так как Хиалмар составил отборнейший отряд из своих воинов, то ослабели ряды Вагмара, и, наконец, сам царь вынужден был спасаться в укрепление со всеми оставшимися, которые могли ускользнуть бегством.
   Тотчас разославши по всем областям объявление о войне, он созвал в Биармию огромное войско. И вот царь, страстно желая битвы, вызвал Хиалмара на бой, а тот, приказавши воинам немедленно взяться за оружие, сам взял щит свой и приготовился к битве. Тогда произошло кровопролитное сражение, со страшным натиском, так как Хиалмар и Храмр свирепо кидались в бой. Хиалмар, обеими руками нанося удары, произвел большое истребление, тогда как между Вагмаром и Храмром завязался довольно жестокий поединок, до тех пор пока силы не оставили Вагмара, и он не потерял способности стоять на ногах. И вот, внезапным движением бросившись на Храмра, пытался он пронзить его мечом, но вдруг получил смертельную рану от Храмра.
   До сих пор упорно сопротивлялся еще один из царских телохранителей, по имени Харке. Против него-то с большой настойчивостью направлял своих бойцов Хиалмар, говоря, что их по справедливости следует называть несnособными к войне и трусами, если они не сумеют обратить в бегство этого человека. А Харке довольно мужественно оборонялся мечом и nрикрывался своими доспехами от нападающих; но когда, наконец, завязалась самая отчаянная битва, он вынужден был искать себе спасения бегством, полагаясь, прежде всего, на быстроту своих ног, которой он больше всего славился, и намереваясь скрыться в укреплении. Его примеру последовали также и другие, которые желали избежать смерти.
   Внутри укрепления собралось 80 сильнейших мужей. Когда воины Хиалмара бросились на приступ, первые с такой силой заставляли их отступать, что все столбы укрепления (стояки) свалились (были сброшены вниз), и, открывши ворота, далеко рассеялись телохранители. Наконец, предводитель их, взятый в плен, был закован и брошен в темницу. После всяческих мучений на пытке в ту же ночь он переселился в Валгаллу, к Одину, получив в сражении смертельную рану, которую сзади нанес ему Храмр.
   Войдя в крепость в утреннее время, Хиалмар увидел царскую дочь, девицу необычайной красоты, сидящую среди толпы девушек: ее просил он сам выйти за него замуж, потому что она ему необычайно nонравилась, будучи достойна nохвалы, прежде всего, по своей выдающейся красоте, а также потому, что по годам уже достаточно созрела. Тотчас же было nриготовлено все необходимое для брачного торжества, и к вечеру оба они были отведены на брачное ложе. Впоследствии любовь их крепла все более и более, когда, по истечении некоторого времени, Хиалмар получил мужское потомство от своей супруги. Ребенку было дано имя Трома. Будучи необычайно красив собой, с большим старанием и заботой восnитывался он в царском дворце своего отца. Царь передал этого своего сына для воспитания наставнику, который в то время считался самым лучшим на всем Севере. Он обучал царского ребенка всем геройским добродетелям и упражнениям, которые следовало знать благородному и в царском достоинстве рожденному юноше. Благодаря этому и при помощи постоянного наблюдения, со дня на день делал он большие успехи.
   Следует, однако, знать, что, взявши замуж царскую дочь, Хиалмар вскоре выстроил для себя прекрасный дворец и, приняв на себя всю заботу об управлении, он nрисвоил себе царский титул в Биармии и в областях, которыми прежде владел отец его. Он управлял ими с большой справедливостью и мягкостью, а по этой причине пользовался великой любовью граждан и был в великом почете.
   А когда протекло некоторое время, царская супруга произвела на свет дочку, которая по красоте своей и выдающимся природным дарованиям nревосходила всех живущих в северной полосе. Царь пожелал, чтобы она получила имя Хейдиль. Эту самую девицу насильно nохитил Урке, самый выдающийся силач. Царь по этой причине дал обет Фрейе, чтобы она сама благосклонно позаботилась о возвращении девушки обратnо к отцу. Неотступно умоляя Тора, она добилась того, что когда тот ударил своим боевым молотом М ьолнером, то девица возвращеnа была к своему отцу.
   Между тем Хиалмар чрезвычайно славился, благодаря своей замечательной мудрости, и содержал у себя несколько выдающихся вождей и богатырей, известnых дома и за пределами страны. Однако по достоиnству и по значению выше всех их стоял Храмр, nользовавшийся и у царя особым почетом.
   Другой из приближенных, по имеnи Ульф, или Улаф, перед этим домогавшийся руки царской дочери, был по этой причипе чрезвычайно обижен... Поэтому царь имел достаточно хлопот по улаживанию их ссоры, подаривши Ульфу очеnь много золота и серебра и вместе с тем драгоценную утварь, а прежде всего - рог величайшей редкости, на котором были высечены по золоту изображеnия в честь Тора, Одина и Фрейи.
   После этого царь озаботился сделать nриготовления к бракосочетанию с большой пышностью, созвав на торжество всех вельмож своего царства. И действительно, за nродолжительnым nиршеством достаточnо было сделано возлияний в честь геnия, при всеобщей радости и увеселениях, а царская дочь выдаnа была замуж за Храмра, которому царь, вместе с прекрасным приданым, даровал титул и права ярла (губернатора) над островами Тулемаркии, присовокупив также двойной и самый прекрасный подарок, именно бубен, с помощью которого можно предсказывать будущее. На этом бубне были вырезаны изображения из чистого золота, а был он весом в 15 фунтов. Ярл, получивши подарки, попрощался с царем, принеся ему величайшую благодарность за его милости и благодеяния. Вскоре, удаляясь из Биармландии на двух кораблях, ярл увозил вместе с собой в Тулемаркию свою милую супругу. Впоследствии она родила сына, которому дано было имя Виме. Он быстро вырос и обладал телесной силой и красотой. Почувствовав отвращение к военным nоходам, ярл начал вести со своей супругой домашнюю жизнь. Он постоянно проводил время на острове, причем тот и другой твердо пребывали в суnружеской любви...".
  
   Интересно упоминание о жестокой битве биармийцев с воинами Хиалмара, в результате которой рушатся столбы укрепления и все сваливается вниз, погребая под собой защитников биармийского города. Это очень напоминает содержание существующих до сих пор в наших краях древних легенд и преданий о чуди белоглазой, обитавшей в незапамятные времена задолго до прихода сюда новгородцев. По преданиям, делалось это следующим образом. Они выкапывали ямы, по углам ставили столбы, делали над ними крышу из круглого дерева, покрытую землей и камнями. При подходе врага чудь белоглазая, от мала до велика, опускалась в яму СО своим скарбом, затем чудины подрубали или поджигали столбы, крыша обрушивалась и погребала под собой всех находившихся в яме.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"