Джон Лирк сидел в экипаже и разглядывал унылую действительность сквозь оконное стекло. Его раздражала необходимость ехать куда-либо по такой мерзкой погоде. Торговец антиквариатом плохо переносил дожди, они неизменно навевали старые воспоминания. Он не был в Дане с того самого года, как в его шевелюре прибавилось седины. Тогда ему было страшно как никогда в жизни. Тогда он нашел то, что предпочел бы не находить. Он до сих пор не мог вспомнить как выбрался из особняка, как добрался до города и как выполнил заказ, но с тех пор мистер Арнит стал его постоянным клиентом, а постоянным клиентам не отказывают, посему он снова направлялся в Дан и воспоминания, погребенные под годами жизни невольно вырывались наружу.
Тогда двадцать лет назад, шел дождь. Холодные струи воды падали с небес уже вторые сутки и хотя день только начинался полумрак и не думал рассеиваться. Тяжелые свинцовые тучи затянули небо. Экипаж медленно тащился по старой, скорее всего заброшенной, дороге, поминутно увязая в размытой непрекращающимися дождем глине.
За весь день пути начинающий антиквар не встретил никого на дороге, да и трактира ни одного не попалось. Зато ближе к вечеру, когда сумерки стремительно спустились на землю, возница притормозил у развилки. Узкая дорожка, на которой не смогли бы разминуться два экипажа, уходила вглубь лесной чащи. "Стремлен" гласила надпись на указателе. Немного поразмыслив, Джон велел вознице сворачивать с дороги. По мере продвижения лес приобретал очертания несколько запущенного парка и все меньше напоминал непролазную глушь.
Спустя час пути молодой антиквар ступил на крыльцо большого особняка. Плющ увивал почти все здание, лишь кое-где виднелись проплешины темно-серого камня. Пугающие силуэты на крыше напоминали древних, мифических монстров. Свет горел лишь в нескольких окнах на втором этаже, а ставни на первом были наглухо закрыты. Массивные деревянные двери покрывали канонические рельефы.
Дверь отворилась, от неожиданности Джон отпрянул. На пороге стоял коренастый старичок с аккуратно подстриженной бородой в черной ливрее.
- Прошу вас, сударь, - распахнув дверь пошире, произнес он. Намокший Джон прищурился от резанувшего по глазам света. Помедлив несколько минут, антиквар перешагнул порог. Холл освещался светом нескольких десятков свечей, по углам в тени притаилась мебель. На ступенях широкой лестницы стояла молодая женщина, высокая, стройная фигура затянута в темно-бардовое платье, высокий корсаж подчеркивает талию, убранные в высокую прическу волосы открывают шею, большие черные глаза и алые губы подчеркнуты бледностью кожи. Но серебряный канделябр в ее тонких руках поразил Лирка, возможно, даже больше чем внешность хозяйки дома. Он скорее напоминал только сорванный цветок, нежели подсвечник. Впервые в жизни он видел такую тонкую вещь.
- Миледи Ванесса рада приветствовать вас в своем доме! - церемонно произнес дворецкий. Женщина коротко кивнула.
- Джон Лирк к вашим услугам, миледи, - молодой человек склонился в придворном поклоне.
- Следуйте за мной, Джон Лирк, - с расстановкой произнесла хозяйка, словно пробуя имя гостя на вкус, и очаровательно улыбнулась, - Марвелл позаботится об остальном.
Ванесса развернулась и направилась вверх по лестнице. Все ее движения были плавными, перетекали одно в другое. У Джонни даже дух захватило. Хозяйка словно жемчужина венчала великолепие дома. Простые и в то же время тонкие и изящные вещи составляли интерьер особняка, каждая деталь была продумана и подобрана с особым тщанием, вплетена в интерьер, являясь его неотъемлемой частью. Женщина вошла в большую залу. В камине потрескивал огонь. Предложила гостю присесть на стоящие у камина кресла с высокими спинками.
- По каким делам вы приехали в наши края? - мелодичный голос хозяйки убаюкивал. Она смотрела на гостя не моргая, совершенно равнодушно, не проявляя каких бы то ни было эмоций. Манеры, умеренность в движениях, в эмоциях свидетельствовали о десятилетиях упорной работы, что никоим образом не сочеталось с ее возрастом.
- Я направляюсь в Дан.
- В Дан? - Ванесса наклонила голову в бок, говорила она спокойно, даже как-то через чур спокойно.
- Да, - подтвердил Джон, вопрос хозяйки несколько насторожил его.
- Дан в другой стороне, - хозяйка отстраненно махнула рукой в сторону. Движения ее поражали своей четкостью и отточенностью.
- Вероятно, мы сбились с пути, - молодой антиквар озадаченно потер переносицу, машинально посмотрел в указанном хозяйкой направлении. Взгляд его скользнул к окну и вернулся к висящим над камином часам. Часы были великолепны. Старинные, вероятно, ручной работы. Золоченые циферблат и стрелки закрыты тонким стеклом, настолько прозрачным, что создается впечатление, что его вообще нет, внизу веселились ангелочки, нахально целящиеся куда-то своими стрелками, а сверху на них поглядывали маленькие чертята.
- Вам придется вер...
- Простите, эти часы...- не отрывая взгляда от них , проговорил Джонни.
- Что? - вежливо переспросила хозяйка.
- Они стоят! - он указал пальцем на предмет своего интереса.
- О, - улыбнулась она, - Эти старые часы - они уже не один век принадлежат моей семье.
- Они сломаны? - не унимался молодой антиквар. Часы были словно живые. Что-то в них было такое, что побуждало Джона прикоснуться к ним, заставить стрелки ожить снова.
Ванесса посмотрела на часы, во взгляде ее смешались все эмоции: любовь, гнев, ненависть, привязанность, страх, трепет. Ни один мускул на прекрасном лице не дрогнул, но продолжающие смотреть на часы глаза выдавали неподдельный интерес женщины. Она нежно улыбнулась им, будто они были единственной страстью в ее жизни.
- Они стоят,- помолчав, сказала она, - Уже очень давно стоят.
- Возможно, я смогу исправить их, - молодой антиквар наконец-то оторвал взгляд от часов и посмотрел на хозяйку.
- Не стоит, - спокойно произнесла женщина. В холодности ее тона затаилась призрачная угроза. Она поднялась с кресла и, улыбаясь краешками губ, сменила тему, - Лучше отужинайте со мной.
- С превеликим удовольствием, миледи, - склонив голову, ответил Лирк.
Ужин прошел в молчании. Хозяйка не произнесла ни слова, да и мысли Джонни были поглощены часами. Смена из нескольких блюд, простых, но весьма не дурно приготовленных была отмечена им только вскользь.
Джон последовал за дворецким. На стенах коридора были развешаны семейные портреты, но читать надписи под ними было не интересно. Да и остальное не сильно интересовало Лирка, все его мысли были обращены к часам. Он даже не заметил, как распрощался с дворецким и закрыл дверь в отведенную ему комнату.
Антиквар так и не смог уснуть. Точнее он даже и не пытался. Мысли не давали покоя. Джон уже второй час к ряду, стоя у окна, вглядывался во мглу, вспоминая все, что когда-либо читал или слышал, но таки не смог припомнить ничего подходящего. Неожиданно молодого человека посетила одна дерзкая мысль. Он колебался. Но любопытство постепенно брало верх над доводами разума. Лирк пару раз смерил шагами комнату и вышел в коридор.
В доме не было слышно ни шороха, вязкая тишина заполняла его. Джонни, озираясь по сторонам, побрел по коридору, в нерешительности постоял перед приоткрытой дверью в гостиную, качнул головой, вторя своим мыслям, и перешагнул порог. Часы висели над камином, стрелки замерли на четверти первого. Лирк с величайшим трепетом прикоснулся к ним, снял со стены. Они оказались необыкновенно легкими. Он осмотрел их со всех сторон. Рядом с ключом завода красовалась небольшая гравировка, но рассмотреть ее никак не удавалось. Мешал ключ. Торговец осторожно повернул его. Резные стрелки дрогнули и обежали циферблат, затем совершили следующий поворот, а за ним еще один. Антиквар удивленно разглядывал механизм, неисправность была на лицо. Стрелки продолжали движение оборот за оборотом.
В дверях появилась пожилая женщина, седеющие волосы волной падали на плечи. Ее лицо было точной копией лица молодой хозяйки особняка, разве что постаревшее лет на тридцать. В ее глазах стоял ужас. Трясущейся рукой она потянулась к часам, сделала несколько шагов в сторону Джона.
- Отдай, - прохрипела она. С каждым мгновением женщина старела, будто каждый оборот стрелок забирал год ее жизни. Лицо расчерчивалось новыми и новыми морщинами, щеки ввалились, глаза серели, покрываясь мутью, волосы покрывались серебристой пеленой седины, некогда тонкие и изящные руки иссыхали на глазах превращаясь в сморщенные, узловатые.
- Кто вы? - в испуге Джон пятился от идущей на него старухи.
- Часы, - тяжело дыша, прохрипела та, - Отдай...
Старуха дряхлела на глазах. Страх ворочался внутри. Уперевшись в стену спиной, молодой антиквар закричал. Часы выпали из его рук. Старуха, бросившись к упавшим на белый ковер часам, пыталась остановить их бег. А Джонни, не помня себя от страха, выбежал из комнаты, продолжая истошно кричать. Как он оказался на улице он уже не помнил. Дождь все еще падал с неба. Холодные струи мешались со слезами. Дорогу окончательно размыло. Но он бежал. Ему было все равно куда.