Аннотация: Миниатюра о пользе женских слез или как спасти вомпера - ЗАКОНЧЕНО. В главе рассказывается, как встретились мама и папа Торрена, друга Софиль.
Дождь лил все сильнее, подгоняемый проклятым северным ветром. Стоило бы укрыться от непогоды хотя бы под деревьями. Но видно и лес ополчился против темной души и ее носителя. А сил двигаться дальше уже не было.
Видимо, решив дать мне временную передышку, судьба, не иначе, вывела меня к давно забытой летней хижине. Впрочем, строение оказалось весьма прочным, выдержав падение моего бренного тела на бревенчатые ступени. Запрокинув голову, я сидел, облокотившись на крыльцо, а слезы мира не переставая, обливали меня со всех сторон. Жилище манило теплом и покоем, стоило только набраться сил и зайти...
Раны хоть и затянулись, но ныть и чесаться так и не перестали, голова гудела как набат, не давая погрузиться в спасительный сон, за которым, как хотелось верить пришло бы долгожданное освобождение...от жажды.
Но нет. Горло горело, требуя новой жертвы ненасытному богу, который умеет только наказывать. И кто сказал, что воплощенные не сохраняют свою человечность даже за чертой, где приходится следовать совсем иным законам, главным из которых становится постоянный голод. Ты забываешь, что такое свобода, инстинкт правит твоим новым телом, не оставляя даже надежды на сопротивление, только бессилие, безумие и страх потерять себя навсегда.
Пытаюсь вспомнить свое имя, и ничего. А кто я без имени - просто зверь, голодная и жестокая нечисть, готовая для спасения жизни пить даже свою кровь. И как только удалось вырваться из круга вызова ... живым. Можно было бы так сказать в том случае, если бы я был живым. Вампир и жизнь - две вещи несовместные.
Я уже и забыл как это жить, не испытывать жажды, просто жить.
От не праздных мыслей меня отвлек стук копыт. Всадник, один, налегке. И куда по такой погоде и слякоти можно так спешить, гнать по лесу лошадь - прямое самоубийство, хотя я страшнее любого самоубийства, особенно когда голоден.
Лошадь резко затормозила в метре от меня, чуть не встала на дыбы, едва не сбросив хрупкого наездника. Нет, наездницу. Невысокая взволнованная девушка крепко держала поводья. Я мог только удивляться тому, что лошадь не шарахнулась от меня в первое же мгновенье и не понесла. Волосы девушки были обрезаны, по плечи. Кого она потеряла: отца, брата, а может суженого? Мне ли не знать, как это терять родную душу. Зуд в горле нарастал, пытаюсь кашлем его заглушить - но безрезультатно. А потенциальная жертва моего произвола как истукан застыла, молча изучая мое лицо.
- Дори, это ты?
Пытаюсь разобраться, что она мне говорит, так много времени прошло с момента моего перехода за грань, столько воды утекло и язык изменился, и девушки...стали красивее. Или это я так изголодался? Волосы облепили ее нежное личико, плечи начали дрожать, а губы все шептали: "Дориан".
- Неужели это ты? Манты привезли отцу твою голову за отказ от выкупа, но я не поверила. Как я могла поверить, что мой единственный перешел за грань... без меня?
Она так быстро спрыгнула с лошади, что позавидовал бы любой вампир, и бросилась мне на шею. Слезы незнакомки почему-то жгли предположительно непробиваемую кожу не хуже воды из источника богов. Но я обрадовался им как родным - ведь они позволили забыть о жажде и обнять крошечный и наверное самый прекрасный кусочек мира.
А она все плакала, не переставая.
Пытаюсь успокоить, себя или ее, глажу по голове, шепчу всякие глупости, она и не слышит наверное меня.
Да как же замерзла! Обнимаю еще крепче и с ужасом понимаю, что согреваюсь сам. Но как? Как такое может быть?
Тут всхлипы прекращаются, и на меня с обожанием и надеждой смотрит, кажется, сама судьба. В темноте ее глаза кажутся почти черными, но я знаю, что они цвета горького шоколада, а обладательница этих глаз, наверняка, слаще любого изысканного лакомства. Словно прочитав мои мысли, девушка потянулась ко мне навстречу и поцеловала не менее решительно, чем я ответил. И где, спрашивается мои клыки? Плечи и грудь все еще горели, но это никак не могло остановить волны тепла и удовольствия.
- А знаешь, я все думала, как мне тебя спасти, - прервавшись на миг сказала нимфа.
- Мне и сейчас нужно твое спасение, малышка, - боясь спугнуть видение, прошептал я.
Как мы оказались в хижине, никто из нас не заметил...
***
Спать уже не хотелось. Но будить уставшую и, несомненно, счастливую девушку я не решился. Ее размеренное дыхание успокаивало истерзанную душу, а тело согревало давно забытым теплом.
Я не помнил, был ли я счастлив в прошлой жизни, но это дивное создание разбудило во мне чувства, готовые сопротивляться природе воплощенных. Разве я могу ее отпустить?
Дождь закончился только к утру. Но лес все еще молчал, боялся спугнуть момент пробуждения спящей красавицы. А она действительно очень красивая, и я даже имени ее не знаю. Зато она подарила мне имя...и себя.
Девушка дернулась в моих руках и...начала плакать. Пытаясь укачать ее как маленького ребенка, пусть отдохнет.
К середине дня мое сокровище проснулась и сладко потянулась, выгнув спину. Потрясающее зрелище. А теплый и нежный поцелуй окончательно убедил меня в том, что это не плод моего воображения, и я все еще в своем уме.
- Доброе утро, солнечная девочка.
- Дори, ты правда настоящий, ты мне не снишься?
- Мм..нет. Разве во сне можно сделать так? - все вопросы на какое-то время потеряли свою актуальность.
- Знаешь, мне снился странный сон. Как будто мой предназначенный богами суженый вовсе не ты, а князь горных мантов Саладар. Но он же погиб лет триста назад, а во сне я прекрасно видела как он был убит во время набега темных эльдеров на Южный хребет, положив лично сотни дарков. И перед смертью он на меня так смотрел...что чувство потери и неизбежности заполнило всю душу, мне ничего не оставалось, как бессильно рыдать и просить богов о милости и спасении князя. Я не пойму, почему после того, как я нашла тебя живого и невредимого, боги посылают мне этот сон. Но как только я тебе его рассказала, мне стало так легко и спокойно, как будто моя просьба была услышана и исполнена.
- Пути богов навсегда останутся для нас смертных загадкой. А я буду только рад, если твоя печаль пройдет, пусть даже причиной тому будет этот странный сон.
Как бы я не пытался успокоить малышку, сам я успокоиться не мог, потому как упоминание о князе мантов вызвало у меня сильнейшую головную боль. Для вампира это не свойственно, если, конечно, не было травмы на грани жизни и смерти. Перед глазами плыли картины сражения. И казалось, что они были только вчера. Неужели память о моем прошлом решала так неожиданно вернуться? Вопросы, вопросы, и никаких ответов. И, кстати о вопросах.
- Милая, у меня неприятная новость.
- Главное - ты жив, а с остальным мы справимся.
- Похоже я боролся за свою жизнь и после крепкого удара по голове потерял память.
- Это совсем не страшно. Найдем хорошего мага или лекаря. А может память сама вернется. Особой пользы от меня вряд ли будет - мы с тобой знакомы всего месяц. Но я итак знаю о тебе достаточно. Ты сильный и нежный, верный и надежный, умный и обаятельный - ты мой любимый, мой суженый. - От ее слов на душе потеплело и появилась хрупкая надежда на возвращение в мир живых, к моей нареченной.
- А зовут меня Мэй, Амэйлин. И мой отец, наверное сейчас в бешенстве от моего исчезновения, я никого не предупредила, что уезжаю, да еще в этот лес на границе с мантами. О Мирра, что же делать?
- Собираемся и возвращаем тебя домой, а по дороге расскажешь обо мне хотя бы самое основное. Я чувствую себя спокойно, только когда ты рядом.
И это было правдой. С момента моей встречи с Мэй жажда пропала. Хотелось жить и быть счастливым рядом с этой чудесной девушкой, моей девушкой.
Мы выехали из леса уже к вечеру. Меня не оставляло чувство опасности, как только чаща осталась позади, но тревожить Мэй я не хотел - она была так счастлива. Мы уже подъезжали к реке, когда я услышал звук...летящих стрел. Засада. Действуя на одних инстинктах, я закрыл собой девушку. Но этого оказалось недостаточно. Одна из дюжины стрел прошила насквозь, пробив легкое. МОЯ МЭЙ!
- А он аказался жэвучим! Нэужели атрастил втарую галаву, лэрд Дариан?
Резко поворачиваюсь к мантам. А это были именно они, акцент не спутаешь ни с чем.
- Как вы посмели, глупцы, отбирать ту, что по праву судьбы принадлежит мне! - Гнев пополам с горечью неминуемой утраты нарастал во мне снежной лавиной. По коже прошла волна жара, внутренности скрутило от мгновенной трансформации...только не в боевую ипостась вампира, как я ожидал.
Кем бы я не стал, на лицах дюжины мантов отразился неподдельный ужас. Главарь отряда, а вслед за ним и все остальные упали на колени, творя знак трех богов, моля о пощаде, и протягивая свое оружие...мне. Наречье горцев уже не резало ухо, а их язык казался родным.
- Смилуйся, князь. Мы не достойны больше ходить по земле, за то, что напали, не узнав тебя, и ранили твою нареченную. Наши тела в твоих руках, а души уже в плену Симеша.
Конечно, следовало бы с ними немедленно покончить, но раз нападать более они не собираются, надо торопиться в святилище бога мертвых, оно должно быть недалеко. Мелькнула мысль, что это поведение мантов вполне могло оказаться тактическим ходом, и что меня заманивают в ловушку ради выкупа. Но думать об этом не хотелось - надо во что бы то ни стало спасти Мэй.
Я бежал на пределе возможностей. Лошадь хоть и отстала, но я все еще чувствовал ее запах - она неустанно следовала за хозяйкой. Надо успокоиться, иначе могу потерять ориентацию в пространстве и начну все крушить. Обратная трансформация прошла уже безболезненно как раз у подножия святилища.
Храм ничуть не изменился (это я почему-то помнил отлично). Я вбежал в подземный зал и аккуратно положил любимую (действительно любимую) на алтарь. Как только кровь из раны Мэй соприкоснулась с холодным мрамором, вокруг алтаря загорелся огонь Таариса, преграждая путь назад и просителю, и его...жертве. Только вот Амэйлин не была для меня жертвой. И я бы не задумываясь еще раз прошел бы все круги Таариса, только бы ОНА жила. Похоже мои мысли стали интересны беспощадному богу и разогнали его скуку, потому как огонь запылал уже по всему залу, исключая только жертвенный круг, Тем самым бог оповещал смертных о своем личном присутствии. Такой "милости" не порадовался бы ни один из живых. Ведь в огне отражался сам Таарис и его воплощенные, которые тянулись к живому, не смея нарушить божественного круга. Но меня они напугать не могли, скорее наоборот.
Голос бога опасен для живых, а я чувствовал себя на редкость живым. Поэтому над алтарем, повинуясь божественной воле возникли огненные письмена.
"Что хочет проситель?"
- Стать жертвой, ради жизни нареченной.
- Интересно. - раздается уже у меня в голове. - А ты верно знаешь цену такой просьбы?
- Знаю.
- Твоя душа вечно будет в моем плену без права на перерождение.
- Я готов.
- Мм. А ты уверен, что я выполню обещание, после того, как заберу тебя в Таарис? Ты же знаешь, какой я коварный.
От таких слов я даже дар речи потерял.
- Вечно до вас, влюбленных, доходит как до жирафа. - Возмутилось божество с напускным удивлением. а я подумал, что жираф, видимо самое тупое создание в мире. - Тебе повезло, Саладар, я сегодня добрый. Поэтому я оставляю тебя в мире живых в этом теле, а сущность вампира забираю. Взамен ее ты получишь магический дар и долголетие как у полукровок. Думаешь, с чего такая милость? Все просто, как пять таланов: срок твоего наказания истек в тот момент, когда тебя узнала и оплакала твоя суженая. Считай, что я сэкономил: переправлять тебя на перерождение уже не нужно - ты сам выбрался, а тело оставь себе. С мантами разберешься как-нибудь на досуге. Ах да, поздравляю - скоро станешь отцом.
С чувством выполненного долга божество исчезло. А я не отрываясь смотрел на мою Мэй. Ее раны затянулись, дыхание стало ровным - она спала. Ее жизнь и жизнь нашего дитя, для меня теперь самое главное, а остальное мы обязательно решим ... ВМЕСТЕ.
***
На подходе к крепости стража шарахнулась от меня как от прокаженного. И не мудрено: только прошлым утром манты подкинули под крепостную стену...мою голову. Лошадь Мэй послушно двигалась в одной ей известном направлении и безошибочно привела меня к самому высокому зданию крепости. Около ратуши столпились, казалось, все служащие, создавая своим присутствием очередную причину для наплыва зевак на главную площадь. Вперед выступил коренастый человек средних лет. Уверенность в себе и завидное спокойствие в такой, явно, неожиданной ситуации выдавали в нем руководителя.
- Лорд Дориан, я, как и все здесь присутствующие, нахожусь в замешательстве. Мы уже посчитали вас умершим, а Мэй, не желая принимать очевидное, ускакала в Запретный лес, в надежде найти помощь богов. Я так волновался. Что с моей дочерью, и как вам удалось спастись? Я вынужден вас просить пройти стандартную процедуру магической проверки у господина Гальтона, чтобы исключить возможные подозрения и недоразумения насчет вашей личности. После чего я жду вас в своем кабинете.
- Конечно. А Мэй - просто спит. - я отдал спящую красавицу заботам отца.
- Лорд Дориан, - сереброволосый полукровка появился за моей спиной почти незаметно. - Прошу следовать за мной.
Похоже моя вторая жизнь идет своим чередом.
***
- Пап, а где Дори?
- С ним все в порядке, милая. Ты так меня напугала!
- Прости, просто я не могла ничего не делать и в отчаянии рвать волосы...я должна была, хоть что-то...
- Ну же, не плачь, дорогая, жив твой жених. А вот как мантам удалось так обвести нас вокруг пальца, еще предстоит выяснить. Почему одежда лорда вся в крови?
- На нас напали манты, меня ранили, и больше я ничего не помню...Правда Дори еще хуже - он вообще ничего не помнит: только то, что на него напали и ударили так, что он чуть не отправился на суд богов. Ему с трудом удалось бежать, а я нашла его обессиленным у заброшеной хижины.
- Ничего страшного. Главное, что вы оба живы и здоровы. Я не был уверен, что смогу перенести потерю единственной дочери. А Хельга, храни боги ее душу, не простила бы мне... Только, знаешь, милая, ведь лесная хижина, говорят, давно развалилась, как раз после Раскола, когда эту крепость отстраивали. Молния ее не пощадила, а после изменения леса, туда ведь никто не ходил и не отстраивал ее.
- Может боги явили нам свою милость...Хочется в это верить.
*** Дориан***
Магистр Гальтон окозался очень обстоятельным и дотошным магом.
- Скажите, любезный, - в очередной раз я отвечал на одни и те же вопросы, - вы утверждаете, что резкая смена вами магической ориентации и увеличение резерва произошла по капризу божества?
- Так точно уважаемый магистр. Симеш проявил завидное снисхождение к нашим с Мэй смертным жизням, и наградил нас дарами, о которых мы могли только мечтать: моя темная магия, направленная на благое дело здесь, на границе с мантами, поможет больше, чем мы можем ожидать; а возвращение жизни Мэй - это подарок на грани мечты и реальности.
- Хотите сказать, что мечтали о темном владычии?
- А вы разве никогда не сталкивались с неизбежным бессилием, когда у вас на руках умирает любимый друг, отец, брат или любимая. А ваша магия не может уже вернуть, ушедшего за грань? - На лице мага не дрогнул ни один мускул, но глаза не могли скрыть скорбь утраты. За свою долгую жизнь полукровки теряют многих, особенно дорогих людей, чья жизнь, короткая и яркая вспыхивает и гаснет на глазах долгоживущих, оставляя после себя пепел горечи утраты.
- А откуда вы узнали, что на границе Запретного леса и земель мантов находится заброшенный храм Симеша?
- Как я уже говорил, найти храм мне помогла моя..новая магия. Если у вас в крепости есть некромант, или маг, способный колдовать в зоне столкновения магических потоков, то он, несомненно, подтвердит мои слова.
- К сожалению, такими редкими личностями Маарат не обладает. Поэтому за вами в течение трех ближайших лет будет вестись постоянный наблюдение. Это требование протокола безопасности. Надеюсь на ваше содействие и понимание всей важности и беспрецидентности сложившейся ситуации. Также информация об этом инциденте будет передана в столицу: возможно верховный магический совет посчитает принятые нами меры недостаточными и назначит дополнительную проверку. Будьте готовы и к этому. Можете быть свободным. Только прежде оставьте свою одежду и следы рук и ног у моего помошника в соседней комнате. Всего доброго, мы еще обязательно встретимся. Отдохните уже. Да и леди Мэй уже, наверняка, извелась, ожидая Вас.