Он открыл глаза, улыбнулся и потянулся в кровати. Затем улыбка медленно успарилась в никуда. Он вспомнил, как месяц назад...
... он открыл дверь. У двери стоял скорбный, одетый во все черное курьер. Курьер внимательно оглядел его, удовлетворенно кивнул и протянул конверт.
- Это ошибка. - прошептал он. - Это не к нам, наверное.
- У нас не бывает ошибок. - скорбно поклонился курьер. - Это вам. Персонально.
- Когда? - спросил он, точно зная ответ.
- Вы ведь знаете - через месяц. - с самым искренним сочувствием сообщил Курьер. - Вам первому. За неделю сообщим родным и близким. По процедуре.
Курьер откланялся и зашагал к своему велосипеду. Он дрожащими руками вскрыл конверт. Стандартный текст на официальном бланке гласил:
"Бесконечно незабвенный гражданин Скукин П.И.
Со всею нашей скорбью и печалью вынуждены сообщить Вам, что Вы являетесь следующим Уходящим. Двадцать первого февраля вы покинете нас навсегда.
Любим, помним, скорбим.
Ваш Отдел по делам Уходящих."
Он спрятал письмо в карман халата и пошел обратно в дом.
- Кто приходил? - закричала из кухни жена.
- Ошиблись адресом. - дрогнувшим голосом ответил он и проскользнул в ванную.
Там он смотрел в зеркало - мужик как мужик. Немного потрепанный, но вполне себе нормально выглядит.
- С чего тебе уходить? - спросил он у отражения. - Какой департамент тебе указ? Оставайся еще. Что они тебе сделают?
Он не один раз был у уходящих, произносил речи про "был хорошим товарищем", про "мир станет хуже после этого ухода". Уходящих, на самом деле, было почему-то не жалко. Пришло их время, просто. Кто-то же должен уходить в День уходящих. Это было разумным и правильным, пока он сам не стал этим кем-то. Уходящий посмотрел в зеркало еще раз и показал отражению язык.
Весь день он старался не подать виду, что что-то произошло. Он балагурил, смеялся, дурачился. И по всей видимости перегнул палку.
- Что это с тобой? - спросила жена под вечер. - Стряслось что-то?
- С чего ты взяла? - почти искренне удивился он.
- Какой-то... Внутрь себя смотришь. Все в порядке?
На секунду он замялся, затем отмахнулся:
- Да ну тебя. Ерунду какую-то придумываешь.
Две недели назад жена застала его у зеркала и спросила:
- Ты не влюбился, нет? Все в зеркало смотришься.
- Как думаешь, я плохо выгляжу? - спросил он.
- Не думаю я об этом. - пожала плечами жена. - Нормально выглядишь. Как обычно.
И неделю назад в прихожей раздались крики и рыдания.
- Ну-ну-ну... - пытался успокоить он жену. - Ну чего ты? Может еще обойдется...
- Ты молчал три недели! - закричала жена. - Мы... Мы теперь не успеем ничего.
- Что ты собираешься устраивать? - немного оторопел он от поворота разговора.
- Все собираюсь устраивать. Кучу бумаг надо еще оформить. Детей вызвать. Банкет организовать. - начала перечислять жена.
- Не надо ничего устраивать. - поморщился он. - Я никуда не собираюсь. Я не уйду.
- Уйдешь. - всхлипнула жена. - Все уходят.
- Не уйду я. - поджал губы он и вышел из дому, хлопнув дверью. Он жутко напился в тот день и проспал всю ночь на скамеечке у дома...
... Герка! Ты куда? - зашипела дочь.
- Я посмотрю на него только. - ответил внук. - В последний день на него же надо смотреть? Ну, чтоб запомнить - надо смотреть или нет?
- Иди сюда, шпана. - позвал он внука. - Не сплю я.
- Разбудил таки, охламон! - в дверях появилась заплаканная дочь. - Пап, ты завтракать будешь?
- Конечно, буду. Вот Герка насмотрится и можно идти. - улыбнулся он.
В глазах Герки не было ничего, кроме искреннего любопытства.
- А ты умрешь сегодня, да? - спросил Герка.
- Наверное. - ответил он. - Это называется "уйти". В этом месяце я Уходящий.
- Почему ты? - моментально отреагировал Герка. - На нашей улице живет дед один - он старше тебя.
- Я не знаю, Герка. - встрепал он волосы пацана. - Это не я решаю.
- А кто? - не унимался Герка.
- Департамент Уходящих. - сказал он. - Это учреждение такое. Они специально заранее предупреждают, чтоб человек мог подготовиться, проститься, уладить свои дела.
- Они тебя убьют? - спросил Герка.
- Нет. Они не убивают. - покачал головой он. - Они просто знают, когда человек уйдет.
- Ты плохо себя чувствуешь? - посочувствовал Герка.
- Нет. - прислушиваясь к себе ответил он. - Даже, скорее хорошо.
- Зачем тебе тогда уходить? Оставайся. - тихо попросил Герка.
- Не уйду я, Герка. Только не говори никому. - так же тихо сказал он.
Герка вырвался и побежал на кухню
- Дед сказал, что не уйдет он никуда! Понятно?! Можете прекратить реветь! - торжествующе закричал Герка.
Он дошел до кухни, щелкнул выключателем кофеварки и сел за стол.
- Папа, вы зачем его обнадеживаете? - строго спросила дочь. - Вы уйдете, а ему потом травма на всю жизнь.
- Не собираюсь я никуда. - пробурчал он. - Плевал я на письма их.
- Все уходят. - выдохнули жена с дочерью.
- Тьфу. - разозлился он. - Чувствую я себя замечательно, чего мне уходить?
- Верно-верно. Может обойдется все. - фальшиво затараторила жена. - Вот скоро сын приедет. И вечером зайдут еще соседи...
Он налил себе кофе и вышел на крыльцо. Улица жила своей обычной жизнью - изредка кто-то проезжал, где-то играла музыка, где-то визжал какой-то электроинструмент.
- Привет, сосед! - окликнули от изгороди. - Слышал, слышал...Ты себе не можешь представить как мне жаль.
- Да брось. - отмахнулся он. - Все уходят.
- А ты не боишься тут сидеть? - поинтересовался сосед.
- А кого мне бояться? - не понял он.
- Плакальщиц. Не знаю как у тебя, а у меня от них мороз по коже.
Плакальщицы! Он совсем забыл об этих безумных старухах со стекляными глазами. Они каким-то немыслимым образом всегда узнавали кто уходит и приходили к дому Уходящего. В дом их, разумеется, никто не пускал, но они стояли на тротуаре и бессмысленно пялились на дом, изредка начиная скорбно выть. Он оглядел улицу и не увидел никого в черном. Он быстрым шагом пошел обратно на кухню.
- Плакальщиц нет. - торжествующе сказал он домашним. - Так что это все, наверняка, ошибка.
Жена с дочерью с состраданием посмотрели на него и промолчали. Он вспомнил, что плакальщицы всегда приходили ровно за час до ухода.
- Хм. - помрачнел он. - Ну, по крайней мере еще час у меня есть.
- Пап, ты не волнуйся, ладно? - тихо попросила дочь. - Все будет нормально.
- Угу. Все. Кроме меня. - неожиданно зло сказал он и ушел в ванную.
Зеркало показало бледного и мрачного типа. Он неодобрительно посмотрел на собственное отражение и пригрозил пальцем.
- Чего ты им настроение портишь-то? - пробубнил он. - Им, небось, тоже нелегко. Веди себя достойно. Хоть раз в жизни.
- Я на улице побуду! - прокричал он и вышел из дому.
Он сначала бездумно сидел на лавочке, затем прилег и уставился в небо. Удивительно быстро двигались облака самой причудливой формы.
- Это чайник. - бубнил он. - Кипящий. Без крышки. А это акула.
- Это он! - забубнили рядом. - Какой хороший. Жалко-то как.
Он сел и оказался лицом к лицу с двумя плакальщицами. Плакальщицы смотрели на него и слезы катились по их щекам.
- Пошли вон отсюда. - сказал он. - Не будет вам ничего.
Плакальщицы скорбно смотрели на него и молчали.
- Ну?! - гаркнул он.
- Бедныыыыый! - забились в истерике плакальщицы.
На крыльце заголосили жена и дочь. Герка испытующе смотрел не моргая.
- Да в порядке я! - крикнул он. - Ну вас всех!
И пошел прочь от дома, подальше от воя плакальщиц и криков родни. Сначала ускорил шаг, затем перешел на бег. Он пробежал всю улицу до самого парка, пронесся по парку не сбавляя темпа, добежал до реки и там сел передохнуть.
- Погоди. Это же наш департамент. Для нашего города. За городом или где-то в соседнем городе другой департамент. - вслух рассуждал он. - Надо только выбраться из города. Даже если все плохо - почти час у меня есть.
Он быстро пошел вдоль реки, не отвлекаясь на виды и пейзажи. Он не видел, что города вокруг уже давно нет. Что деревья становятся все причудливее, что река становится шире и шире. Он шел до полуночи, не останавливаясь. И после полуночи он остановился, упал в траву и закричал в черное небо:
- Съели, уроды?! Чихал я на ваш департамент.
Он лежал на лавочке уставившись незрячими глазами в небо.
- Ушел все-таки. - шепотом сказал Герка, глядя на деда - Обманул.
Как по команде завыли Плакальщицы.