Атос сидел за столом и тщетно пытался составить первый параграф письма д'Артаньяну. Он бился над этим письмом уже добрую неделю. Казалось бы, что проще-написать письмо лучшему другу, которому всегда можно было сказать все... впрочем, Атос был немногословен и кстати предпочитал бумагу разговорам. Но сейчас письмо просто не желало сочиняться и все тут. Старость не радость, подумал Атос, хотя он был еще совсем не стар и все еще очень красив. Атос вздохнул и наконец написал первое и самое банальное, что пришло в голову: "Здравствуйте, мой дорогой друг! Как ваше здоровье?" Атос перечитал фразу несколько раз. Какой ужас. А ведь в колледже он, кажется, неплохо писал. Только когда это было. В другой жизни. Тогда не было д'Артаньяна, Портоса, Арамиса, а о Рауле уж и говорить нечего...
Атос был так озабочен злополучным письмом, что совершенно забыл об исчезновении Рауля. Поэтому он очень удивился, когда Гримо изобразил особенный знак, обозначающий соседей Лавальер.
--Он или она?-спросил Атос. Гримо изобразил женское платье.
--Я занят,--попробовал отвертеться Атос. Гримо изобразил нечто, обозначающее что отступление невозможно. "Боже, за что?"--подумал Атос и отложил письмо. Не судьба. Во всяком случае, не сегодня-после визита мадам Лавальер уже вряд ли что-либо напишется вобще...
--Чем могу быть полезен, сударыня?-Атос вышел из-за стола и поцеловал ей руку, как того требовал этикет.
--Надеюсь, я вас не отвлекаю от важных дел, любезный граф?
Атос на секунду задумался. Сказать, что нет-означало солгать, поскольку письмо д'Артаньяну не могло быть не важным делом, но соседке это неинтересно и она просто не поймет. Лгать же не хотелось, пусть это была и маленькая ложь, но все же ложь. Однако пока Атос собирался с ответом, Лавальер уже продолжала:
--Известно ли вам, господин граф, чем сегодня занимался ваш сын?
--Конечно, сударыня, он попросил у меня разрешения навестить вашу дочь и я ему это позволил.
--Ах, вот как, вы ему это позволили... ну тогда я тоже кое-что себе позволила...
--Что же, сударыня?
--Я, господин граф, наказала всех троих, включая эту чертовку Монтале. Дети вели себя совершенно неприлично и кроме того, их пришлось искать по всему лесу. Кстати, не хотите ли вызвать на дуэль ее отца? Чертовка совершенно не умеет себя вести, наговорила мне кучу гадостей, плохо влияет на мою дочь...
--Увольте, сударыня. Я не дрался на дуэлях несколько лет. Если вам так этого хочется, пусть этим займется ваш любезный супруг.
--Вы смеетесь, господин граф. О днях вашей молодости рассказывают чудеса.
--Люди болтают разное, сударыня, не стоит всему верить. Не хотите ли поведать мне, как наказан мой сын?
--Ах да, конечно. Я запретила детям встречаться неделю. Если у вас есть какие-то возражения...
--Есть, мадам. Они не увидяться гораздо дольше.
--Зачем же дольше? Недели будет вполне достаточно...
--Мой сын уезжает в действующую армию принца Конде, у которого он будет служить адьютантом.
--В армию? В пятнадцать лет? В действующую армию? Я всегда говорила, что вы жестокий человек, господин граф, да, жестокий! Но ведь он же совсем ребенок!
"Вот где, черт возьми, отыскались материнские чувства,"--усмехнулся про себя Атос.
--Настоящий офицер должен воспитываться с самого детства, и потом у меня есть на это свои соображения.
--Простите меня, я позволила себе лишнее.
--Хорошо, сударыня, на дуэли с вами я драться не буду, обещаю вам. Надеюсь, вы позволите детям увидеться?
--Конечно, конечно... а это правда, что вы когда-то один выпили целый погреб вина?
"Подумать только, что запоминается людям,--подумал Атос.-Никто не вспоминает про королеву, кардинала, алмазные подвески, мальчика, который спас честь королевы. Зато про погреб будут помнить гораздо дольше, чем это нужно истории..."
--Разве я так похож на сказочного героя, сударыня?
--В глазах детей вы просто герой, господин граф.
--Ну, очень скоро в наших краях будет еще один герой. Я в это твердо верю. Прощайте, сударыня, передайте от меня привет супругу.
"Последнее явно лишнее, но этикет, черт бы его побрал... И, что поделаешь, соседей не выбирают..."
--Доброй ночи, господин граф...
Когда дверь за ней закрылась, Атос вдруг ясно понял, как же надо начать письмо. Он взял чистый лист, перо и написал первую строку: "Мой дорогой мальчик! Я прекрасно знаю, что вы теперь-мужчина и суровый воин, но мне почему-то очень захотелось обратиться к вам именно так..." Он опять перечитал фразу несколько раз и остался доволен. "Да, именно так. Остальное-завтра..."