В кабинет главного врача и владельца частной больницы Ярослава Петровича вошли Саша, его заместитель и помощник, и Гена, студент, однако успевший за несколько недель своей практики в этой больнице получить репутацию неплохого хирурга.
- А где шеф? Я думал он к себе в кабинет пошел.
- Да не, стрельнул у меня сигарету и пошел на улицу курить. Нервный он, сука.
Саша развалился в кресле Ярослава Петровича, подвинулся к окну и, положив ноги на подоконник, стал смотреть на улицу. Он отодвинул рукав рубашки, и дорогие золотые часы ярко заблестели на свету.
- Пиздец. Полдесятого, а я всё еще тут торчу, хотя должен был уйти час тому назад, так нет, надо было какого-то мудака сюда завести и теперь надо ждать пока вы его прооперируете.
- Он у нас уже не первый раз кстати. Парень здоровенный такой, да только вот врожденный порок сердца. Петрович говорит его уже несколько раз чуть ли ни с того света вытаскивал. Должен был послезавтра прилететь, он у нас на обследование записан, а судьба свела нас на пару дней раньше. Кстати, ты должен его знать. Ты, по-моему, вместе с Петровичем тоже его оперировал как-то.
- Да хрен его знает, их разве запомнишь? Сто человек в день.
Секретарша Ярослава Петровича принесла кофе и поставила его на стол рядом с Сашей. Она приносила ему кофе каждый раз, когда он заходил в этот кабинет, а заходил он туда часто, проводя там почти весь свой рабочий день, и каждый раз просил сделать кофе. При этом он всегда делал только пару глотков, не больше.
Саша аккуратно двумя пальцами взял чашку, потому что она была горячей, сделал большой глоток и, обжегшись, с криком поставил её обратно так, что половина кофе разлилась на стол и заляпала бумаги.
- Твою мать, нельзя было предупредить, что кофе такой горячий?!
- Я думала, вы и так поймете, из него же пар идет.
- Я что, блядь, Шерлок Холмс, чтоб проверять горячий ли кофе по пару?! И вообще забери его и пей сама. Мало того, что кипяток мне принесла, так он еще и крепкий как я не знаю что. Принеси мне какой-нибудь сок лучше. С ним ты хоть ничего не умудришься сделать?
- Нет.
- Надеюсь.
Такие сцены происходили по несколько раз надень, поэтому, сохраняя полное спокойствие, женщина забрала чашку с крепким как "непонятно что" кофе, протерла стол и ушла.
- Сань, не сильно ты с ней грубо? - при этом вопросе Гена изобразил на лице улыбку, чтобы на его вопрос, ответом на который он в принципе и не интересовался абсолютно, не ответили столь же грубо.
- Да пошла она. Ты знаешь, сколько она получает? Почти как я. Ты прикинь! - оба собеседника прекрасно понимали, что если бы секретарша получала "почти" как Саша, то сейчас бы кофе стремительно стекало с чьей-то головы - А сколько при этом работы выполняю я, и сколько она? Ты вот это видел?
Саша схватил записную книжку со стола Ярослава Петровича и, открыв почти на последней странице, бросил на колени Гене. На листах, заняв ровно половину каждого, красовалось свежее кофейное пятно.
- Что это?
- Это график операций, Ген. График долбаных операций. Ты посмотри, сколько их там. Завтра, смотри, три операции! Ты вдумайся в это. Три! А эта овца не может за такие деньги научиться делать нормальный кофе. Это же элементарно.
У Гены, достаточно видевшего за месяц своей работы, это не вызвало ни сочувствия, ни каких-либо других эмоций. Тем более что уж кто-кто, а он прекрасно знал, что из этих трех Саша дай бог примет участие хотя бы в одной. Скорее же всего он весь день просидит в этом кабинете, находя себе какую-то бесполезную работу и новые поводы покричать на секретаршу. С другой стороны, все, в том числе и Гена, прекрасно понимали, что Саша, не смотря на своё безразличие и ужасный характер, очень важен для больницы. Он никудышный врач, но его умение вести переговоры, его неплохая осведомленность как юриста и упорство оказались незаменимы и крайне полезны. Кроме того, Гена уважал его за то, что именно благодаря хорошим отношениям с Сашей он получил практику в этой больнице и познакомился с лучшим хирургом страны, и одним из лучших в Европе.
- А вот и он.
- Кто?
- Петрович твой. Вышел на улицу, на ступеньках сидит. Он там что, Иисуса Христа воскрешает? Я подошел, спросил, как всё проходит, а он забрал у меня сигареты с зажигалкой и ушел. Весь дерганый какой-то. Я теперь покурить даже не могу.
- Ну как я понял, там что-то реально серьезное. Мне Петрович даже не разрешил помогать. Говорит, у него уже есть на счету несколько неудачных операций, а мне, мол, нечего еще этот счет открывать.
- Да он так все время говорит, нет шансов, нет шансов. Потом что-нибудь наколдует и все хорошо.
- Ну не знаю, не знаю. Я его таким первый раз вижу.
- Блин, курить хочется страшно.
- Бросай ты это дело, ничего хорошего в этом нет.
- Да ты мне еще скажи, что импотентом стану, или рак легких появится.
- Не был бы ты врачом, может и сказал бы, а так что толку-то. Ты и сам всё знаешь.
- Бред это всё. Ну, к сорока годам может и скажется, и чего? Все равно после пятого десятка уже не живешь, а доживаешь.
- Ну, с импотенцией и раком легких конечно доживаешь.
- Ты б вместо того чтоб спорить со мной, пошел бы лучше зажигалку мне нашел.
- Да что её искать, держи.
Гена достал из кармана зажигалку и передал Саше.
- Блин, это ж моя, я её целый день ищу. Как она у тебя оказалась?
- Это я у тебя хотел спросить, какого хрена она у меня в халате делает.
- А! Это ж я его накинул, когда на улицу выходил и забыл в кармане.
Саша закурил и еще больше развалился на кресле, выдыхая дым в приоткрытое окно.
- Ты посмотри на улицу, опять дождь, холодно, ветер. Я пока до машины дойду охуею.
Гена собрался было что-то ответить, но потом передумал, задумавшись о чем-то другом, и уставился в одну точку. Так прошло несколько минут, в течение которых никто не проронил ни слова. Саша встал и, сделав последнюю глубокую затяжку, бросил окурок в окно. Но в этот момент его внимание что-то привлекло.
- А это еще кто?.. - в его голосе слышалось удивление и какое-то легкое волнение.
- Где? - Гена лениво встал с дивана и направился в сторону окна.
- Что за хрень?..
- Да что там? - Гена пытался увидеть что-то из-за плеча Саши.
В следующую же секунду сильные руки зам. директора оттолкнули его в сторону так, что Гена еле удержался на ногах. Саша рванул к выходу, столкнувшись в проёме с секретаршей. Но он, не обратив на неё внимания, только приостановился, чтобы крикнуть Гене "Звони!". Затем он скрылся и уже где-то вдалеке были слышны его разъяренные крики.
Гена, не понимая в чем дело и кому звонить, схватил лежавший на столе мобильный, подошел к окну и стал, щуря глаза, пристально вглядываться в темноту. На слабом свету лампочки, висевшей над дверью черного входа, было видно какое-то не шевелящееся тело. Гена побледнел и, уверенно набирая на телефоне "02", побежал по коридору вслед за Сашей.
В кабинете осталась лишь не понимающая в чем дело секретарша, и стакан, лежавший возле её ноги, из которого вытекал сок, медленно расползаясь по полу как кровь из чьей-нибудь продырявленной головы...