С утра Сэми пыталась объяснить матери, что и сегодня Марк не сможет добраться до них. Без шансов. Все ближайшие аэропорты на северо-восточном побережье были закрыты из-за урагана. Пока в доме было электричество по телевизору говорили, что Нью Йорк вoт так попадает под раздачу только раз в сто лет. Ну и, соответственно, курортный Лафайет, находящийся неполных полсотни миль на юг прямехонько под пунктирной траекторией урагана. Сто лет назад не было аэропортов, и Марк бы просто приехал из Бостона на машине. К сожалению, цивилизация приучила нас передвигаться физически быстрее, чем наши чувства успевают привыкать к изменениям реальности. И в случае визита бойфренда с целью знакомства с семьей Сэми, передвижение на машине было бы очень кстати.
По правде говоря, у Сэми не было ни одной причины не выходить замуж за Марка. О чем собственно ее мать и рассказывала самозабвенно своим подругам по телефону. Как будто это она собиралась выходить за него замуж. Но и это тоже продолжалось пока в доме еще было электричество. Теперь же связь с внешним миром и с Марком в частности держалась на мобильном телефоне, который с утра Сэми подзарядила в маленьком магазинчике на заправке, a теперь показывающем, что батарейка почти полностью разряжена. Нечто похожее можно было сказать и про саму Сэми. Из-за совершенно беспардонного вмешательства урагана в ее планы, и общей нервозности, создаваемой матерью и теткой, семейство которой пережидало ураган у них в доме. "Эвакуация это для богатых" - говорила тетка.
Сам ураган был действительно страшен только первые несколько часов минувшей ночью, когда дом тяжко стонал в кромешной темноте под ударами ветра и летящей параллельно земле смесью обломков, мусора и дождя. К утру все уже привыкли, да и обломков с мусором стало гораздо меньше -- видимо все что можно уже было сломано ураганом ночью. Самое неприятное было то, что насос откачивающий воду из подвала не работал и днем там уже было по колено воды, затопившeй среди прочего коробки с барахлом Сэми сохраненным для нее матерью. Посмотрев на мутную воду, она поняла, что жизнь после замужества начнется действительно с чистого листа и сюда она уже не приедет.
- Мам, я пойду на заправку зарядить телефон, а то Марк там, скорее всего, уже сходит с ума.
Конечно, упоминание имени Марка сработало безотказно и мать с теткой долго давали ей советы какие улицы скорее всего не затоплены и кому, если кто встретится, ни за что нельзя говорить про Марка. Ничего, что она уже ходила утром на эту заправку? И даже вернулась живой и невредимой, с заряженным телефоном и набором свечек.
Завернувшись в желтый водонепроницаемый полицейский плащ, который мать принесла с работы, Сэми вышла на улицу. Дождя уже почти не было, но дышать против ледяного ноябрьского ветра было по-прежнему сложно. Оттого двигаясь переменными галсами, как лодка против ветра, она двинулась на ближайшую заправку. Улицы были серьезно подтоплены, но не из-за соленой воды выдавленной ураганом словно прессом из океана, а из-за того, что дождевой воде просто некуда было деться. С утра уровень воды на улицах заметно вырос. И путь всего в пять кварталов из-за постоянных поисков брода занял гораздо дольше.
Когда она наконец появилась в магазинчике на заправке с промоченными ногами и села на пол около работающей розетки среди полдюжины таких же отчаянных людей, то с удовольствием протянула ноги в сторону калорифера, работающего от генератора в подсобке. Утром одно из окон еще не было заколочено фанерой и не было этого калорифера. Какой-то китаец, сидящий рядом на полу заботливо подвинулся, увидев что ее зарядка иначе не дотягивается до распределителя которого собственно было почти невидно из-за сплетения разномастных зарядок. От товарищей по несчастью исходила негласная поддержка и одобрение их общему безумству - ну совсем как мушкетеры на бастионе Сэнт Жэрмес. Увидев, что есть сигнал, она подключилась к интернету и минут пятнадцать бездумно рыскала в фэйсбуке. Впервые за день жизнь, если и не приобрела смысл, то по крайней мере начала налаживаться.
- Точно! Я тебя знаю - тебя зовут Саманта. - раздался над ней чей-то голос.
От упоминания своего полного имени Сэми, прежде чем поднять голову, изобразила мученическую улыбку. Она еще в школе запретила матери и всем своим знакомым так ее называть. Если хочешь чтобы тебя воспринимали серьезно, то нельзя носить такое глупое имя как Саманта. И капитану городской команды по дебатам выросшей из независимого "томбоя" безусловно больше подходило имя Сэми. Очевидно, обладатель голоса был не в курсе.
- Привет! - сказала она, поднимая взгляд. - Можно и просто Сэми...
Стоявший перед ней парень в такой же полицейской накидке, откинув капюшон, поглощал холодный сэндвич, завернутый в салфетку и запивал молоком из маленькой картонной упаковки. Первое, что пришло ей в голову было то, что видимо продажи в магазинчике в связи с ураганом достигли небывалых объемов. Следом она подумала, что как это странно, что из всех одноклассников здесь она встретила свою первую и по-детски невинную любовь. Подумать только, Джеймс Лош собственной персоной!
В младших классах они всегда сидели вместе в школьном автобусе. В старших - она его просто игнорировала и садилась в автобусе с кем угодно, только не с ним. В последнем классе игнорировать Джеймса стало еще проще, поскольку в школу ее подвозил на стареньком шевроле мамин бойфренд. Про себя же она отметила, что даже в детстве у нее был хороший вкус: Джеймс вырос из симпатичного мальчика с пухлыми губами и длинными ресницами в высокого и широкоплечего парня, немного небритого, но ничуть не утратившего своего мальчишеского обаяния.
- Тебя, кажется, зовут Джим?
Говорят, что люди встречаясь с одноклассниками полностью преображаются -- шутки, предпочтения и даже жесты. Иначе откуда у нее в голосе так плохо сыгранная рассеянность?
- Поздравляю! - он кивнул на обручальное кольцо на ее руке, державшей телефон.
Она улыбнулась:
- Спасибо! А ты?
Джим только махнул рукой, что могло обозначать что угодно.
- Подождешь пол часа? Я еще, типа, на работе, - попросил он, направляясь к двери и на ходу запихивая остатки бутерброда в рот.
Посидев несколько минут наедине со своими мыслями, Сэми вдруг спохватилась, что до сих пор не позвонила Марку.
Когда они с Марком пришли в ресторан знакомиться с его отцом (мать была срочно вызвана на похороны подруги в Европе) она поняла, что впервые обедает в компании сразу двух людей у которых на манжетах были вышиты их инициалы. Дома в Нью-Джерси инициалы надписывались только на тыльной стороне этикетки пальто перед сдачей в химчистку.
- Представляешь, - отец обратился к Марку, - мы на прошлой неделе зашли в "Братья Брукс". Твоей матери нужно было что-то купить... Честное слово, это смешная, но правдивая история.
Марк был погружен в изучение меню, и Сэми пришлось самой поддерживать беседу (ведь первые впечатления очень важны!).
- Я никогда не была в "Братья Брукс". И что же случилось?
Она ненавидела шоппинг, особенно в магазинах со стенами и крышей. Однако отец Марка с удвоенным энтузиазмом принялся за свою историю, переведя свои насмешливые как и у Марка глаза на Сэми.
- Ну ты знаешь, такая неплохая традиционная, добрая атмосфера, немного, конечно, напыщенная на мой вкус, но все же. Может быть мы даже зашли туда просто так, понимаешь, они прислали купон со скидкой на пятьдесят долларов. Там был один симпатичный цветастый свитер...
Марк опустил меню и пояснил специально для Сэми:
- Ты должна понять, что его собственный отец, мой дед, носил рубашки в полоску и галстуки с лепреконами зеленого цвета. И это работая в банке в семидесятых! Он тоже был бунтарем.
Сэми с легким упреком взглянула на Марка (как он не понимает, что его сарказм неуместен?), и вновь улыбнулась его отцу:
- Мне очень интересно. А про какие цвета мы здесь говорим -- про шведские, новогодние или же жаркие, африканские?
Отец Марка посмотрел на нее озадаченно:
- Нет, не в этом дело. Просто подходит такой вышколенный служащий и предлагает еще дополнительных семьдесят процентов скидки, и мне ничего не оставалось как купить этот свитер. Прихожу домой, открываю комод, а там уже лежит точно такой же свитер, купленный год назад и про который я совершенно забыл!
Сэми понимала, что в этом месте от нее ожидалась определенная реакция, но смогла из себя выдавить только беспомощную улыбку. Это был непростительный промах с ее стороны!
Ее мысли прервало новое появление Джима.
- Хочешь есть? Здесь есть сандвичи, кофе, замороженная пицца. Боюсь, что хот-доги у них закончились еще утром.
Она посмотрела на него с плохо скрытой иронией.
- Я разогретую в микроволновке пиццу точно есть не буду. В детстве наелась.
Получилось немного резко и Сэми тут же добавила:
- А помнишь тут недалеко была пиццерия, мы еще туда с уроков бегали?
Джим улыбнулся.
- Да, конечно. Старина Чарли все еще там же на углу Мэйн и седьмой улицы.
В этой информации было нечто, что заставило ее забыть про телефон. Она вспомнила, как во втором классе мать устроила ей день рождение в кафе у этого Чарли. Дешево и сердито. Кстати, Джим тогда сидел напротив и краснел каждый раз, когда Сэми смотрела в его сторону. Тогда она еще была Самантой.
- А он еще делает свою знаменитую квадратную пиццу?
- Сицилийскую? Нет, теперь у него всё с тонкой корочкой, знаешь, это сейчас модно.
- Да, такой пиццы как в детстве уже, наверное, никогда не будет. - философски заметила Сэми. - А помнишь мы с тобой застряли на колесе обозрения, над океаном...
- ... и нам капитально влетело от родителей, когда нас наконец-то спустили вниз во втором часу ночи -- усмехнувшись подхватил Джим.
Говорить о старых временах оказалось приятно и удивительно легко. Они болтали словно не виделись с прошлой пятницы. Все проблемы, включая бушующий над ними ураган, начали казаться полной ерундой. Но ровно до тех пор, пока Сэми не вспомнила почему она порвала с Джимом. Он целовался с какой-то девочкой, гостившей с родителями у них одним летом - семья Джима сдавали полдома на лето дачникам. Слово "порвала" показалось ей сейчас смешным -- ведь они же были совсем дети.
- А как же звали ту девчонку, которая жила у вас тем летом? - словно в продолжении своих мыслей спросила Сэми.
Джим громко засмеялся:
- Вот это да! Ты тоже об этом сейчас вспомнила?
Китаец сидящий рядом поднял голову и с интересом посмотрел на них обоих. Неожиданно ураган, все проблемы и Марк вернулись к Сэми с удвоенной интенсивностью. Чтобы скрыть свою оплошность, она встала с пола и начала решительно сматывать зарядку.
- Мне пора домой.
- Конечно. Будешь еще в наших краях -- дай знать. - просто ответил Джим.
Смысл его слов стал ей ясен уже через пару минут. Выйдя на улицу Сэми быстро убедилась, что, хотя ветер заметно ослаб, улица по которой она пришла из дома превратилась в мутную реку. Мимо нее проплыла полупритопленная машина и, после нескольких неудачных попыток обогнуть столб с оборванными проводами на перекрестке, поплыла дальше вглубь города.
- Ну что, пойдем есть сэндвичи с кофе? Боюсь, что начался прилив и мы теперь на острове. - раздался за спиной голос Джима.
Она покачала головой, успев тайно обрадоваться, что не осталась один на один со стихией. Но что будет, если что-то с ней случиться, и Марк узнает, что она погибла в этом чертовом урагане с этим Джимом? Будет жутко неудобно.
- Нет, не пойдем. Может лучше подняться повыше, а то это место тоже скоро затопит? - она махнула рукой в сторону домов на возвышении, отделяющем их от океана.
- Не затопит. Не должно. - покачал головой Джим. - И потом через пару часов, когда ветер еще немного утихнет, наши будут эвакуировать всех оставшихся на надувных лодках. Так что можно спокойно вернуться к калориферу с интернетом.
- Нет.
Ее голос прозвучал почти разочаровано, словно ей было жаль адреналина, вызванного опасностью.
- Нет, - повторила она, по-прежнему смотря в сторону океана. - Как ты думаешь, a оттуда видно наше колесо обозрения?
- Ты сумасшедшая, - сказал Джим. - Ладно, пошли. Только, наверное, от колеса уже ничего не осталось.
Опять начался сильный дождь и вскорости идти против сплошной стены ледяных капель стало невозможно. Наткнувшись на оставленный хозяевами дом крышу и стену которого пронзила как шпага огромная сосна, они перебрались через проем вовнутрь чтобы укрыться от непогоды. Посреди гостиной несколько водопадов низвергалось на обеденный стол и вода расходилась по ковру кругами в поисках выхода.
- Ну какими же нужно быть идиотами, чтобы сажать деревья с восточной стороны дома? - оглядывая гостиную проворчал Джим.
- Почему идиотами?
- Эй, подожди, кто из нас ходил в колледж, ты или я? - удивился он. - По той же причине, почему в Японии деревья нельзя сажать с западной стороны. Ты что, не знала в какую сторону крутятся ураганы над Атлантикой?
В последний раз Сэми забиралась в чужой дом в шестом классе на спор. Oна, взявшись за перила лестницы ведущей на второй этаж, с любопытством взглянула наверх. Опасность, что их обнаружат в чужом доме как каких-нибудь грабителей, обостряла у Сэми все чувства сразу.
На втором этаже было посуше и даже был виден сквозь серую пелену дождя уходящий в море широкий пирс с аттракционами и их чертовым колесом. Отсюда оно было не больше двадцатипятицентовой монеты слегка покосившейся в сторону катящихся на пирс водяных валов. Дома слева и справа от пирса были отнесены водой вглубь суши и сбиты в кучу как не нужные помятые коробки на мусорке. Между образовавшимися в прибрежной черте города залысинами стояли чудом нетронутые дома.
Поставив перед окном стул, Джим сел на него, пошарил по карманам и достал маленькую жестянку из-под мятных леденцов. Открыв коробочку, он вытащил самокрутку и раскурив ее протянул Сэми.
Она удивленно посмотрела на него:
- Мэри Джейн?! А я думала, что ты работаешь в полиции.
- Не-а, на скорой помощи. Но нас все равно тоже всех мобилизовали.
Сэми тоже принесла из соседней комнаты стул и села рядом. Некоторое время они молча наблюдали как волны методично вгрызаются в материю их городка, периодически передавая друг другу сигарету и думая каждый о своем. Или даже об одном и том же.
- Саманта, смотри! -- Джим вдруг указал в направлении пирса.
Она послушно, словно это было ее настоящее имя, подняла голову. Пирс под ударом очередного вала океанской воды как кит выгнул спину и огромное колесо обозрения наклонилось еще больше и неуклюже начало скользить в сторону океана. Она отчетливо видела, что вместе с этим чертовым колесом в океан скользит и будет вот-вот безнадежно утеряна и частичка ее самой. Потом, конечно же, пирс отремонтируют и поставят новое колесо. Но это уже будет чье-то чужое колесо, не ее. Обреченный аттракцион дополз до самого краешка бездны и безмолвно рухнул в нее. От неизвестной до этого тоски и ощущения внезапного одиночества перехватило дыхание.
И только потому, что прежде всех масок и ролей в жизни бывает детство, через мгновение Саманта обратилась к Джиму:
- Мистер Джеймс Лош, знаешь, чего я хочу сейчас больше всего на свете? Разогретой в микроволновке пиццы!