Еврей кэгэбэшнику: - А у вас нет другого глобуса? (советский анекдот)
Впервые в жизни восьмилетний Макори не был уверен, что делать дальше. Идти домой было нельзя, хотя его там давно уже ждали к ужину. Идти же дальше совсем не хотелось. В этом месте, возвращаясь с рынка в воскресные дни, Макори садился у дороги и любил помечтать. Смотреть на дорогу здесь было не так интересно, как дома в Киси. Зато oтсюда можно было глядеть на уходящие за горизонт холмы, покрытые чайными кустами с их безукоризненно прямыми линиями. В вечернем воздухе было еще недостаточно влаги для дождя, и снопы солнечного света между тяжелеющими облаками падали наискось на изумрудную гладь чайных плантаций и образовывали золотые острова, которые медленно уплывали за горизонт.
Вoт проехал груженный более чем обычно микроавтобус дяди Онквани, значит сегодня поздним вечером он придет довольный. "Онквани очень добрый, ну почему мой отец не может быть таким же?" - с горечью подумал мальчик. При мысли об отце на глаза Макори навернулись слёзы. Ему стало очень жалко родителей, когда они узнают, что он от них ушел навсегда. "Пусть!" - подумал он и вытер глаза тыльной стороной руки.
Все беды Макори начались в минувшую пятницу. Он искал свободное место в столовой, осторожно пробираясь с кружкой, наполненной до краёв горячим чаем с молоком, когда его кто-то окликнул.
- Эй, Макори, - обратился к нему мальчишка из старшего класса. На мальчишке была совсем новенькая школьная форма с приталенным больше положенного пиджаком. - Ты бы не мог спрятать мой телефон? - у меня следующая физкультура.
Кто мог отказаться от дружбы с мальчиком из старшего класса? Макори кивнул и молча положил телефон в карман.
Наказание за телефон в школе было самым жестоким и выбиралось из четырех разновидностей. Макори безусловно бы предпочел прыжки на месте до темноты, или беганье в течение того же времени без остановки вокруг офиса мистера Мванги или даже битьё розгами. Но поскольку Макори так и не сознался, чей телефон нашли у него, а было и так очевидно, что его семья не могла себе позволить такую игрушку, то рассерженный мистер Мванги сказал ему, что такие люди, как Макори не заслуживают место в человеческом обществе и что жизнь Макори можно считать оконченной. С этими словами директор школы достал из шкафа лопату и отправил Макори рыть себе "могилу". Яма должна была быть в рост провинившегося, и копать нужно было даже если пойдет дождь или наступит полночь. Самое страшное было, если не успеваешь до темноты. После наступления темноты в школе гасили свет, и перед уходом директор звонил родителям и объяснял, где найти их ребёнка. Если родители узнавали о провинности, то розги могли показаться вообще чем-то незначительным. Но нередко рассерженные родители вообще забирали ребёнка из школы и отправляли работать. Это случилось с мальчиком, вместе с которым Макори по выходным продавал воду на базаре. Теперь этот мальчик продает воду и в обычные дни.
Макори не повезло, он был высокого для своих лет роста, и могила была готова только к полуночи. Придя домой, он наткнулся на усталый взгляд матери, которая молча отправила его спать. Уже утром он попросил маму ничего не говорить отцу, когда завтра он вернётся из Найроби. Мама только пожала плечами и кивнула на связку пластиковых бутылок, уже наполненных водой для продажи на субботнем базаре. Мальчик понуро взял связку бутылок и отправился на работу. На базаре роль Макори заключалось в продаже воды всем желающим по обе стороны дороги на Керичо. Пятьдесят шиллингов для местных, если удавалось продать бутылку с водой через открытое окно проезжающего микроавтобуса, то нужно было просить сто шиллингов, а для мизунгo цена была сто пятьдесят.
Садясь в микроавтобус дяди Онквани который обычно подвозил Макори по субботам до рынка, он услышал, как мама сказала своему брату вполголоса:
- Макори мог бы работать каждый день. Он совсем не понимает, чего нам стоит его школа.
- Он никогда этого не поймет, если вы действительно заберете его из школы. - ответил дядя Онквани.
* * *
После рынка по дороге домой он пришел к заключению, что если его навсегда заберут из школы, то это будет колоссальной несправедливостью. Во-первых, Макори был невиноват - он просто помогал товарищу. Во-вторых, он никого не выдал. В третьих, он как взрослый принял и выполнил наказание мистера Мванги. Однако при мысли о неизбежном ремне отца горло сжималось от бурлящих близко к поверхности слез. "Лучше они меня никогда не найдут", - подумал Макори, глядя на обогнавший его рейсовый автобус на Найроби. После рынка у него в кармане было наверняка достаточно денег, чтобы уехать в любую сторону. Он решительно развернулся и зашагал в сторону Керичо.
Дойдя до своего любимого места у чайных плантаций, Макори остановился. На дороге стало совсем мало машин. Убедившись, что его никто не видит, он немного поплакал. Стараясь успокоиться, мальчик пальцем на земле начертил свою собственную дорогу. Потом поднявшись, он поискал несколько камушков. Вот этот большой - это красивый грузовик, груженый кукурузой, который он видел сегодня утром, вот этот камушек - микроавтобус Онквани, а вот этот - микроавтобус с мизунго. У них лопнуло колесо, и им нужна помощь. Большой и блестяще черный муравей выполз на дорогу перед машиной мизунго. "Бода-бода"1, - улыбнулся Макори. Маленький камушек столкнулся с большим и, закружившись, выкатился на обочину дороги.
Макори поднял глаза. Перед ним на обочине действительно остановился микроавтобус, на котором было написано "Сафари: Уганда-Кения-Танзания".Возле надписи красовался большой оранжевый слон. Рядом с открытой дверью стояли несколько мизунго. Макори, игнорируя взгляды водителя, на всякий случай осмотрел колёса - все они были в целости и сохранности!
Немного обескураженный Макори подошел посмотреть на оранжевого слона. Слон был самым любимым животным Макори. К тому же он был цвета дорожной пыли в Киси. 'Привет' сказал ему мальчик. Мудрый слон в ответ промолчал.
Заложив руки в карманы, удивленный Макори принял независимый вид. Тем временем, мизунго пошли осматривать поле. Они, должно быть, никогда не видели чая - радовались как совсем маленькие дети, гладили стриженные кустики, отрывали листочки и с подозрением нюхали их.
Среди них была девушка с волосами белее молока, и Макори сразу решил, что она работает в кино из-за ее кремовой широкополой шляпы с красной лентой. Кремовый кораблик с красным флагом плыл по изумрудной глади чая. Лицо девушки имело незнакомую форму, но ее большие глаза цвета бесконечного январского неба делали ее самым необычным существом на земле.
Веселые и шумные мизунго собрались для фотографирования на фоне чайных полей. Макори, пытаясь оставаться вежливым, отошел в сторону и с любопытством следил за происходящим. Мужчина с фотокамерой сказал ему что-то на своем языке. Макори поднял голову и ответил, что не понимает. На всякий случай, он покосился на девушку с белыми волосами. Встретившись с ней взглядом, он сильно смутился, а та улыбнулась и позвала его жестом. Почему она его зовет? Он подошел и встал рядом с ней. Она указала пальцем на человека с фотоаппаратом и снова что-то сказала на языке мизунго. Макори задрал голову и посмотрел в ее большие глаза.
Она засмеялась, сверху обняла его своими красивыми руками и развернула в сторону камеры. От нее приятно пахло странствиями и дальними странами. От прикосновения ее прохладной белой кожи щеке Макори стало почему-то жарко и немножко щекотно. Родители его обнимали совсем по-другому. В удивлении он провел ладошкой по ее руке и обнаружил что мизунгo покрыта малюсенькими, почти бесцветными волосами. Это было тоже очень необычно. Он посмотрел на руки человека, держащего фотокамеру, и решил, что все мизунгo должно быть покрыты волосами, потому что в их странах очень холодно. Еще, должно быть, в тех странах очень любят детей, потому что все мизунго всегда улыбаются всем детям. И никогда их не обижают, даже в школе, даже за телефон. Отсюда сам собой напрашивался удивительный вывод, что бежать из дома лучше всего в страну мизунго.
Пока Макори думал про страны, в которых живут мизунгo, суета и смех вокруг него сменились на торопливое заполнение микроавтобуса. Девушка с волосами белее молока присела рядом с ним, заглянула ему в глаза и что-то сказала. Макори опять смутился. Может быть, она хочет забрать его с собой? Ему стало немного страшно, ведь из стран мизунго никто и никогда не возвращался. Он подумал о маме, отце, дяде Онквани - неужели он никогда их не увидит?
Тем временем девушка помедлив поднялась и направилась к машине. "Пусть!" - сказал Макори уже вслух и пошел за ней к машине. Он подружится с этими веселыми людьми, он увидит дальние страны, он выучит их странный язык! Впервые за весь день ощущение беспомощности и жалости к самому себе куда-то исчезло. Он опять знал, что делать дальше! Макори улыбнулся.
Когда мальчик подошел к машине, водитель остановил его и захлопнул дверь. Боковая дверь плавно проехала перед его носом, и большой оранжевый слон преградил мальчику дорогу. Макори с непониманием посмотрел на него: "Ты же мне друг?" В ответ слон только мудро молчал. Удивленный Макори стал искать глазами девушку с белыми волосами. Та тревожно посмотрела на него, потом сказала что-то вглубь машины. В ответ внутри машины возникло какое-то движение и через секунду девушка открыла окно. Она опять улыбнулась и протянула ему упаковку ванильных галет и пластиковую бутылку с водой. После этого микроавтобус с оранжевым слоном укатил в сторону Керичо.