-...Нет, Вы только послушайте... как там, в вышине, под самыми облаками, шепчут деревья... слышите... - сказал один ботинок другому.
- Вот уже третью весну мы с вами ходим по этой дороге, хлюпаем по лужам, чавкаем по грязи, все куда-то спешим, сбивая себе носы и стаптывая каблуки... а жизнь проходит. А нет бы встать, остановиться и прислушаться хоть на пару минут... И, я уверен, можно такое увидеть и услышать, о-го-го... смейтесь, смейтесь. Я раньше тоже ни о чем таком не думал. Но сегодня утром, когда мы шли на работу, я вдруг впервые взглянул вверх, и Вы не представляете, какая бесконечная красота мне открылась, какие бескрайние неописуемые небесные просторы там, в вышине, какая нескончаемая радость.
Я знал, конечно, что есть деревья, облака, небо, но не мог себе даже и помыслить, что это такое на самом деле. И как, только это я разглядел, как только мои глаза открылись, я уже не мог их оторвать от этой красоты. Я будто завороженный смотрел ввысь, не замечая впереди, ни луж, ни грязи, ни камней. Несколько утренних росинок соскочило с зеленой травы и побежало по моему лицу, и от этого все еще засверкало, залучилось, и мне показалось, что у меня на глаза навернулись слезы радости, представляете, первый раз в жизни. Может, конечно, это была лишь роса, но все равно, какое счастье, какая радость.
Я будто прозрел и увидел мир совсем по-другому. Даже вот эти самые деревья, которые уже три года мелькают у нас под носом, представились совсем в другом свете. Я раньше думал, как ужасно торчать тут вдоль дороги, изо дня в день, и в жару, и в холод, терпеть постоянные унижения от бродячих собак. Но сегодня, когда я смотрел ввысь, я видел там, в вышине, их раскидистые кроны, я видел как радуется каждая веточка, купаясь в воздушных потоках, как трепещет каждый листочек, ласкаясь друг с дружкой и с облаками, как все живет, созерцая эту небесную красоту. Я не только видел, я, даже, слышал их радость, да, да! слышал! Говорят: шум лесов, шум лесов. Но Вы прислушайтесь, разве это шум? Это мы с Вами шумим, шаркая о землю, скрипя и пыхтя, а они шелестят, шепчутся друг с дружкой, радуясь всему не свете. Слышите? Ш-ш... ш-ш... а утром я даже разбирал о чем они шептались. Нет, нет, правда, я на самом деле слышал, как один листок шепнул другому: "Посмотрите - посмотрите, семь маленьких капель лучистой росы навестили нас снова".
- Не слишком ли много открытий для одного утра?
- Я и сам удивляюсь, что это со мной. Смотрю, а везде все как-то по-новому.
- Под ноги смотреть надо, а не таращиться, куда ни попади. Я то, дурак, думаю, что это за день такой невезучий,
что все носы мы сегодня посбивали, а это вон - сандаль невязаный - ворон считает. Всю морду, из-за него, так гуталином измазали, что часа два аж в самой глотке колом все стояло, насилу продышался, а этому хоть бы хны.
- Вы тоже заметили, а я подумал, что я еще и запахи как-то по-особому стал улавливать, а это вон в чем дело, ха-ха-ха.
- Пять - не семь, пять - не семь, - щебетали синицы, пересчитывая или деля, пойманных червяков.
- Каррнавал - каррнавал, - причитала старая ворона, теребя и перетаскивая с места на место пакет из-под сока, пытаясь выклевать из него что-то съедобное.
- Вы слышите, слышите? Как все ясно и понятно.
- Понятно только то, что у кого-то поехала подошва, и развязался шнурок. Не хватало еще, что бы из-за чей-то беспечности там, наверху разбили себе нос, а потом выбросили нас на свалку как какую-то рухлядь.
- Как хорошо, что Вы мне напомнили про шнурки. Это такие непростые штуки, что с ними надо держать ухо востро.
Вот послушайте-ка историю, которую мне поведал один пожилой ботинок, кстати, историк - битинолог по образованию.
***
Давным-давно, еще на заре развития ботиночной цивилизации жила-была пара туфель. Не знаю, где эта пара встретилась, как познакомилась, когда они полюбили друг друга, помню их, начиная с их свадьбы. Приехали они из ЗАГСа такие молодые, счастливые, за столом веселье, смех, всюду песни, пляски, игры, забавы - давно не было такой на самом деле веселой свадьбы, без повальной пьянки, буйства и мордобоя. До сих пор помнят, наверное, эту свадьбу старожилы... эх, какие были времена.
Ну, так вот. После свадьбы все пошло у них хорошо, стали жить-поживать да радоваться. Потом появились у них
дети, чудная такая двойня, здоровенькие, красивенькие
вылитые папа с мамой. Родители на них - не нарадуются.
Дети подросли, пошли в школу, и вот в то время как раз все и началось. А причиной всему стали самые обыкновенные шнурки.
Как ни странно, шнурочная (а если точнее - шнурочно-веревочная) цивилизация сформировалась значительно раньше, чем ботиночная, и было время, когда шнурки имели огромное влияние в мире - все было просто опутано их связями, подвязками, прошнуровками. Но, после зарождения ботиночной цивилизации шнурки как бы отодвинулись на второй план, ими уже не так интересовались как прежде, о них, попросту, стали забывать. Но сами-то шнурки хорошо помнили свое царствование и не хотели так просто сдаваться Так как они не могли в открытую восстановить прежний порядок, (ибо мир необратимо изменился), они все время ждали удобного случая, чтобы хоть как-то поправить положение. И случай им представился.
Оппозиционная левоботиночная партия устроила в прямом эфире теледебаты на тему первородства в ботиночном мире. Спор, естественно, не мог ни к чему привести, и дискуссия заходила в тупик, но тут кто-то вспомнил о шнурках, о том, что они старше всех и в их летописях должно быть что-то по дискутируемому вопросу. Чем все там закончилось, не помню, но с тех пор к шнуркам все чаще и чаще обращались за советом, прислушивались к их мнению, ссылались на них в спорах и дискуссиях, трактатах и диссертациях. Чтобы поддержать и укрепить в народе сложившуюся репутацию шнурки сами стали участвовать в научных изысках, писали умные книги, создавали даже школы, в общем, активно внедрялись в общественную, финансовую, политическую жизнь. И, по налаженной, отработанной веками технологии, вновь опутали весь мир. С тех пор золотой век ботиночной цивилизации кончился. В отношениях между ботинками стала появляться ложь и неискренность, все больше рыночные (в худшем смысле этого слова) отношения подменяли общеботиночные. Как высказался один из подпольных борцов за чистоту отношений между ботинками: "Змий-искуситель вновь поставил перед миром кривое зеркало". На этом, по-моему, пора закончить краткий этно-исторический экскурс и вернуться к нашей паре туфель. К этому времени практически не было такой семьи, где бы шнурки не пустили свои корни. И в нашей семье все (вольно или нет) решения принимались именно шнурками. Однажды, более светленький туфелечек подбежал к одному из родителей и спросил:
- Шнурки наших соседей подарили нам с братишкой вот эти штуки, что бы мы ими поиграли на северном полигоне. Можно сегодня после ужина мы пойдем и поиграем?
- Нет, нельзя. Завтра у Вас контрольная по гуталинмейкерству и Вам нужно к ней подготовиться и хорошенько выспаться.
- Ну а может можно, а? Мы уже все выучили, и спать не хотим. Можно а, ну может можно? - канючили непослушные.
- Я говорю Вам, нет. Вы и так сегодня уже достаточно поиграли. А то, что Вам подарили шнурки, нужно еще проверить на химическую, токсическую и прочую безопасность. От этих шнурков можно ожидать все, что угодно. Держитесь от них подальше.
Так ни с чем и ушли дети. Они были уже готовы успокоиться и про все забыть, но шнурок родителя шепнул им на ухо:
- Советую обратиться к другому шнурку и сказать, что там-то и там-то в наигрубейшей форме нарушаются неотъемлейшие права детей, а именно - право на игры (Биль о правах п.п. 444567 ст. 456 ).
Так они и сделали. Что тут началось, вы не представляете: шум, крики, скандалы. Да как же так... да как это возможно... а поднять руку на святое - на детей... а-а-а... Долго, долго не могли родители утихомирить разыгравшиеся в семье страсти - шнурки, объединившись, никак не успокаивались. Они подключили общественность, во всех средствах информации раструбили "о зверствах, учиняющихся в некоторых семьях". Одни предлагали наказать родителей, другие предлагали лишить родителей родительских прав, а бойцы 17-го бронекерзового полка предложили усыновить детей и т.п. Но к счастью для родителей все обошлось, и на первый раз их простили.
Детям, конечно, с одной стороны, было даже жаль родителей, но они все-таки добились желаемого - их отпустили гулять и, поэтому, помалкивали. Нагулявшись вволю (всю ночь на полигоне они взрывали тротиловые шашки), явились дети домой под утро, в школу проспали, но особо не беспокоились, ибо почувствовали, что-то новое, какую-то новую силу, которую можно в дальнейшем использовать, чтобы их не ругали и разрешали делать желаемое.
Не раз еще шнурки давали умные советы детям, и те им естественно следовали. Родителям сложно было помешать такому развитию событий, ибо на них шнурки тоже непосредственно влияли, подсказывая, нашёптывая, успокаивая. Не думайте, что только в этой семье все так обстояло, нет, шнурки повсеместно внедрялись в жизнь и устанавливали везде свои законы. Даже в школе, несмотря ни на какие шалости и проделки, детям не ставили плохих оценок, особого ничего не спрашивали, и дети росли лентяями, лоботрясами, врунишками и хулиганами. У всех просто опустились руки, ибо ничего не могли поделать простые ботинки с властью шнурков. И вот, что однажды произошло. Загнув пару уроков, наигравшись с другой малышней во дворе, пара наших хулиганов вернулась домой. Наевшись, напившись, насмотревшись телевизор, и разморившись от лени, они не знали, чем им заняться. Тут один шнурок шепнул:
- А Вы знаете, что у Ваших родителей есть такая вкуснятина, ну просто - а-а!- пальчики оближешь.
- Что это?
- Это - родимчики на палочках.
И тут дети принялись стучать по столу ложками, кататься по полу, требуя родимчиков на палочках. Родители думали, что дети хотят есть, предлагали им и то, и се, и пастилу в гуталине, и гуталинные отбивные, ваксу на молоке - ничего не помогало. Дети все верещали и капризничали, а когда это не помогло, они поступили по уже отработанной технологии и обратились за помощью к шнуркам. И что тут началось... Шум, гам, крики, угрозы, газетные заголовки запестрели от жутких названий: "Чуть не заморенные", "Пытка голодом", "Ботинки - каннибалы", "Родители - убийцы" и прочая чушь. Общественность быстро вмешалась и посадила родителей в тюрьму.
Как оказалось, тюрьма Љ 7798, куда их посадили, была битком забита ботинками. И все заключенные были обвинены приблизительно по сходным поводам. В стране творился произвол, шнурки все прибрали к рукам, и повсюду была их власть. И призадумались тогда ботинки - как это все могло так быстро измениться, что у всех опустились руки и все пошло на самотек. И вспомнили они, как пришли к власти шнурки и как им потом дали волю.
- Да они собственно кто такие?! Да почему они нами манипулируют словно марионетками?! Так продолжаться больше не может, ибо такая жизнь - сущий ад!
И тогда наша пара сказала:
- Вот послушайте сокамерники. У каждого из нас есть свои шнурки. Пусть каждый честно с ними разберется в себе и поставит их на место. И когда это произойдет, вы увидите, как преобразиться жизнь каждого и жизнь всех. Поверьте нам. Мы знаем, что это трудно. Но у Вас все равно уже нет выбора. Вы ведь видите, до чего всех нас довело это попустительство. Попробуйте! - И так они это убедительно сказали, что ботинки им поверили. Все задумались, заглянули внутрь себя и увидели этих маленьких, худосочных, никчемных, себялюбивых червячков...
- Всё... хватит... сколько можно... - И как только это произошло - вдруг, о чудо! В их темный подвал откуда-то ворвался свет, стены задрожали, стали трескаться по швам и рушиться, из-под каждого обрушившегося камня выскакивал противненький червячок и, прячась от света, забивался в какую-нибудь щелку. Когда землетрясение кончилось, все посмотрели вокруг... как стало легко, чисто и свободно. Какая свежесть, какая радость и сила кругом. Все стояли счастливые и смотрели друг на друга с такой благодарностью и любовью.
- Спасибо всем Вам. - сказала наша пара, - Спасибо, что поверили, что смогли сделать это усилие. Запомните этот день и знайте, что есть сила, которая может нам помочь, надо просто быть искренним и уметь к ней обратиться. А шнурки... Ну что, шнурки, они помогают нам удержаться на ногах, поэтому пока без них никуда. Но никогда не давайте им поблажки ни в чем, и всегда ставьте на место. Они боятся света, искренности и твердой воли.
- Вот такую историю поведал мне старый ботинок.
- Я тоже об этом где-то читал, - сказал второй ботинок, и, вздохнув, добавил - ну ладно, завязывай шнурок и пошли дальше