*** пуфик ***
я пуфик маленький и теплый
я тонко радостно визжу
смахните пыль с меня метелкой
я вас удобно усажу
и прокачу по коридору
но вам опять не до меня
под вами снова
без разбору
моя суровая родня
диван, кушетка, табуретка
я ждать устал
я знаю ход
пустая лестничная клетка
и гулкий мусоропровод
*** лили ***
я бездомную лилипуточку
приглашу к себе на минуточку
пусть сидит за кукольным столиком
говорит со мной, алкоголиком
пусть смеется по-детски тоненько
запивая кильку джин-тоником
а уйдя, позабудет в ванной
полосатый носочек рваный
*** бросили ***
бросили бросили
мягкую белую
с дерева синего
бросили вниз
мягкая белая
лапами теплыми
билась цеплялась
за ствол ледяной
видела только
полоски и ромбики
слышала только
гуденье и звон
падала быстро
поскольку упитанна
шлепнулась мягко
поскольку везет
мягкая белая
раны зализывай
теплые лапы
скорей уноси
вей свои гнезда
в полях за колосьями
синее дерево
не для тебя
*** как простужаются wa ***
от ветра ежатся кусты
освещено крыльцо
но капли
легкие
как ты
садятся на лицо
промокли ноги, спать пора
давно пора домой
а я гуляю до утра
(который час?
- седьмой)
пора на свет из темноты
в тепло, в уют, на печь
но лужи
горькие
как ты
зовут нырнуть
и слечь
*** ангинка ***
лежу в жару. одиноко. гордо.
устав к утру от ночных метаний,
упрячу в серый туман подушки
обломок чугунный лба.
наждачный воздух шлифует горло:
оно, должно быть, к рассвету станет
латунно-гладким, литым, поющим,
сверкающим, как труба.
*** ночные глюки о тебе ***
под скрипящую пластинку
полуночного клаксона
я иду к тебе так тихо
я иду к тебе так сонно
под слепыми фонарями
дребезжащими над ухом
я гляжу в тебя так прямо
я гляжу в тебя так сухо
под пейзажем в старой раме
под часами с хриплым боем
я люблю тебя так странно
я люблю тебя так больно
*** аммм ***
пирожки вы мои, пирожки
бутербродики с сыром-паштетом
я ему сочиняю стишки
только надо ли, надо ли это?
я ему так упрямо верна
только что в этом, что в этом толку?
шаверма ты моя, шаверма
кока-колка моя, кока-колка
*** ууу ***
пили пели танцевали
очень весело смеялись
только как-то слишком звонко
как монетки по подносу
как осколки по асфальту
вай, рассыпались, разбились
раззвенелись, разгуделись
и затихли постепенно
и лежат себе, вздыхают
ничего не говорят
*** окно ***
темнеют талые следы.
три алкаша грустят у лавки.
- ну что, толян, по новой? - дык!
и ветра тонкие булавки
щекочут пальцы, нос, кадык...
должно быть, так. я наблюдаю
их зябкий танец с высоты.
три серых кляксы, корка льда и
квадратной рамочкой - кусты.
картина!... лавочка худая
на ножках держится едва,
под стать плывущей панораме.
дрожат сосулек кружева...
и я - вверху. в оконной раме.
автопортрет пиита wa.
*** to Бе or not to Бе ***
наш самолетик идет на снижение
радуйся публика
может быть сядем а может на небо опять
жизнь - механизм приводимый в движение
множеством бубликов
что непрерывно небесные белки вертЯт
белкам колеса как небу скворечники
дело привычное
цепкие лапки работают дни напролет
если ж одна из них бублик с орешками
где-нибудь вычислит
ах как закружится в штопоре наш самолет
*** боко мару ***
замри, моя радость. я боюсь помять
бледно-желтые лепестки
твоих пяточек.
*** человечек ***
вот я хожу
а внутри у меня маленький человечек
вот я лежу
а внутри у меня маленький человечек
а у тебя внутри
нету маленьких человечков
они все ко мне перебежали
вот
*** как меняются wa ***
ирландская муха меня укусила
в прокуренных сумерках паба
я больше не буду ни доброй, ни сильной
я буду капризной и слабой
я выпрямлю спину и высуну ногу
из хобота юбки стыдливой
и буду качать ей, пока понемногу
душа не наполнится пивом
и ворох заколок, булавок, гребенок
рассыплется пылью по стульям
и голос, твердивший "ах, бедный ребенок"
в дремучую память отступит
и ханжеской кротости глупая маска
зацепится жалко за ухо
и тихо осядет в зеленую краску
спасибо, ирландская муха!
*** рыбка ***
укачаю все печали
в лодочке ладоней
рыбку вылеплю из них
выпущу в окно
если в воздухе ночном
рыбка не потонет
знать легка моя печаль
как по-ло-же-но