Когда паковали и опечатывали досье, Штейн обиженно вздернул подбородок и демонстративно покинул место столь наглого умыкания своей "интеллектуальной собственности".
Управились быстро. Кликнутый Парсоном наряд жандармов живо разобрал упакованные в мешки документы, взвалил их на спины, и гуськом потянулся во двор управления к уже стоящей у двери служебной повозке.
- Свободны, - отпустил их Грей, убедившись, что все уложено в экипаж и дверца надежно замкнута на висячий замок, - Парсон, вам править.
- Слушаюсь, - сотник проворно взобрался на козлы и разобрал вожжи.
Появившийся на крыльце граф с недобрым прищуром взглянул на своего слишком ретивого подчиненного и окликнул Максима:
- Барон, пусть он себе едет куда вам надо, а у нас есть дела по службе. Не желаете ли пройти в мой кабинет?
Грей саркастически покривил губы:
- Граф, попробуйте решить служебные дела самостоятельно, завтра доложите.
Штейн чуть порозовел лицом, но сдержался:
- Как скажете, господин куратор. А что же вы сегодня без лошади? Может, возьмете из нашей конюшни?
- Спасибо за заботу, но, - он кивнул на повозку, - рядом с сотником вполне достанет места и для меня. Подвиньтесь, Парсон.
Глаза шефа полиции несколько округлились:
- Вы, человек с таким высоким положением, на виду у всего города поедете на козлах?
- Да не берите в голову, граф, никто даже не обратит внимания. Трогайте, сотник.
Смысл этих слов Штейн сумел осознать лишь через несколько мгновений, когда подкатившая к выходу со двора повозка вдруг неожиданно ...исчезла.
Граф еще некоторое время в ступоре пялился на пустой проем ворот, а потом совершенно неблагородно выругался и рванул на улицу. Огляделся вправо-влево - пусто!
- Где повозка?!! - брызгая слюной, заорал он постовому в будке у ворот.
- Не-могу-знать-Ваш-Сият-ство! - пуча глаза, не менее истерично проскандировал тот.
- Идиот, сгною в карцере! - рявкнул в ответ Штейн и, выудив из кармана полицейский свисток, огласил улицу заливистой трелью.
Из ближайших к управлению подворотен вывернули два легких одноконных экипажа и лихо осадив коней встали подле беснующегося графа.
- Куда девалась повозка? Почему не преследуете? - тут же напустился на возниц Штейн.
- Не было повозки, Ваш-Сият-ство! - привстав на полусогнутые и поедая начальство глазами, хором гаркнули филеры.
- Да я вас... - сжимая кулаки, двинулся на подчиненных граф, но в это время прозвучал облегченно-радостный голос постового: "Да вон же она!".
Все посмотрели по направлению его указующего перста и, действительно, метрах в трехстах разглядели такой знакомый им зад служебного экипажа, уже входящего в поворот на перекрестке.
- Вперёд! - взревел Штейн, и все снова пришло в движение: одноколки перестроились и сопровождаемые утробным гиком возниц одна за другой умчались выяснять, куда будет доставлен увезенный компромат...
Все эти бестолковые действия, чуть развернувшись и облокотясь на дощатую крышу искомой повозки, со смехом наблюдали двое мужчин на противоположном конце квартала.
- Да, господин барон, - смахивая слезу с довольной физиономии, проговорил тот, что был в сером с голубыми шевронами мундире, - таким взбешенным Его Сиятельство я еще никогда не видел. Ой, - вдруг забеспокоился он, - а они нас точно не видят?
- Точнее не бывает, - переводя дыхание, отвечал ему со вкусом одетый дворянин, - и более того, никто нас даже не слышит. Да, это было что-то... А как же мне хотелось бы увидеть лицо графа, когда через пару часов филеры доложат ему о новом исчезновении объекта - теперь уже в трущобах Блексайда... Ладно, повеселились и будет. Трогайте, сотник. И ничего не бойтесь. Главное - сами ни на кого не напоритесь, а встречные - те и без того будут вас сторониться: магия, знаете ли, вещь основательная...
*
- ...Как вам теперь служится, Парсон?
Они уже полчаса неспешно катили по улицам Альфаны, и все вокруг действительно смотрели будто бы сквозь них. Все-таки нервничавший поначалу сотник постепенно успокоился и Макс посчитал возможным начать этот, на первый взгляд отвлеченный, разговор.
- По правде сказать, господин барон, стало намного скучнее, - как-то невесело улыбнулся жандарм, - от рутины да канцелярии скоро волком взвою. Меня ведь, когда к сотнику представили, участком руководить назначили, райончик живенький такой, с непростым контингентом, но вся моя работа сводится лишь к постановке задач тем, кто на земле трудится, скоро, право слово, к стулу прирасту. Нет, и денег прибавилось, и уважения от коллег вдоволь, но... - он махнул рукой и снова замолчал.
- А сами вы откуда родом? - продолжал потихоньку тормошить его Грей.
- Из Кана я, - заметно оживился Парсон, - это довольно-таки большой город на востоке Стинии. Отец у меня там, тоже по нашему ведомству служит. Мама рано умерла, мне еще и трех не было, вот он меня один и воспитывал. Гордится теперь страшно - как же, сын в столице служит и сотник уже! А сын... Вместо того, чтобы всякой швали собственноручно шеи сворачивать, как это в десятниках было, сын теперь задницу отсиживает да локти протирает!..
- А что, на самом деле шеи сворачивали? - повернул разговор в нужное русло Максим.
- Ну... - несколько смутился сотник, - это я образно так сказал. Хотя, пару-тройку раз на задержании пришлось серьезно на мечах схватиться. Однажды даже со смертельным исходом... Правда, про тот раз и вспоминать не особо хочется - до того крепко тогда от начальства досталось...
- Любите фехтовать? - улыбнулся Грей.
- Люблю. Еще с детства... - задумчиво отвечал Парсон, легонько похлопывая вожжами по лошадиным спинам, - Сначала отец учил, потом в школе младшего состава обязательный курс был, и позже, когда уже служить начал, в фехтовальный класс стал ходить - есть в Альфане такой. Только недолго я там прозанимался, уж больно дорого: почти все жалование уходило за обучение. Сейчас, правда, возобновить думаю - деньги-то появились... Я, господин барон, еще и ручной бой очень уважаю, и до борьбы охочь, вот только с этим уж совсем худо, упражняться негде - не в Блексайд же по трактирам драться ходить?..
- Ну да, ну да... - кивал головой барон.
И вдруг спохватился:
- О, сотник, сейчас направо и вон к тому дому!..
Пока подъезжали, Максим просканировал жилье: Элька отсутствовала. С одной стороны это и хорошо - меньше расспросов под руку, а с другой - становилось интересно: ведьма, что, уже настолько освоилась в городе, что теперь есть к кому сходить в гости? Ладно, выясним.
- Подгоните повозку как можно ближе к дверям, тогда нам и разгружать можно будет не оглядываясь. Вот так, отлично.
Грей спрыгнул наземь, отпер двери и ухватил мешок:
- Догоняйте, - и, войдя внутрь, он прошел в конец коридора к подвальной двери. Дверь, впрочем, совершенно не отличалась от любой другой в доме, разве что - более значительным магическим фоном.
Приложив ладонь свободной руки к дверному полотну и дождавшись пока оно плавно уйдет внутрь, а вниз при этом протянется цепочка ярких светляков, он махнул рукой сопящему за спиной Парсону:
- За мной!
И легко сбежал по ступеням.
Груженый двумя мешками сотник спустился менее проворно, а когда миновал последнюю ступень, то и вовсе застыл на месте.
Просторный и сухой подвал с подпертыми колоннами сводчатым потолком отличался от замковых залов лишь высотой и отсутствием окон. Его стены и колонны были обтянуты тканью и отделаны деревом, на идеально ровном каменном полу вился причудливый мозаичный орнамент, а по периметру зала располагалась, сработанная искусным мастером-краснодеревщиком, резная мебель.
- Сюда! - крикнул Макс из глубины, где расстановка мебели создавала впечатление рабочего кабинета, - Вот здесь кладите.
В четыре ходки перетащили все мешки.
- Садитесь, Парсон, - кивнул Грей в сторону стола с креслами, - я нам сейчас кофе по-быстрому сварганю - магия воду мгновенно греет. Не откажетесь?
- Не откажусь, - сотник осторожно опустился на бархат указанного кресла, - вот только вопрос у меня, господин барон: повозку нашу там никто не уведет? А то ведь мне за нее отвечать...
- О, не беспокойтесь, чтобы ее не то что увести, а хотя бы увидеть, надо быть как минимум магом. И не менее моего уровня. А таковых поблизости нет, да и не интересна им какая-то повозка. Вот ваш кофе, пейте. - Макс поставил на стол чашку с ароматным напитком, и заглянул в глаза сотнику, - А вот беспокоить вас должно совершенно другое. Ваш шеф обязательно захочет узнать куда вы доставили эти документы, в то время как я категорически не хочу его об этом информировать. Как вам такая дилемма?
Парсон немного растерялся:
- Ну... я ему не скажу.
- А он будет настаивать.
- Сошлюсь на ваш строжайший запрет.
- А он вас разжалует.
- В десятники? Ну и пусть, только веселее станет.
- А в рядовые?
- Хм... В рядовые - плохо... Отец расстроится. А вы разве не заступитесь?
- Заступлюсь обязательно. И даже в десятники не дам разжаловать. Но житья вам в конторе уже не будет: Штейн вас исподтишка съест.
- Н-да. Перспектива... И что же мне делать?
- Кофе пейте, а то остынет. А я пока подумаю.
Добросовестно изобразив целую минуту размышлений, Макс с хитрой миной взглянул на сотника и предложил:
- А под мое начало пойдете, под непосредственное?
- Э-э... а господин граф согласиться?
- А у него не будет возможности возражать.
- Да-к... пойду, господин барон, с удовольствием пойду. А чем заниматься-то?
- Королю служить и Его королевской безопасности - мечом и телом.
- Так, господин барон - хоть сию минуту!
- Вот и чудесно. Считайте, что вы приняты, формальности я улажу сам. И, раз уж вы у меня на службе, то мне очень интересен уровень вашей подготовки. Давайте-ка, сотник, пофехтуем.
- Здесь?
- А почему бы и нет - центра зала нам вполне хватит. Вы чем привыкли - палашом? Вон в том шкафу десятка два тренировочных клинков - идемте, выберем.
Проведя Парсона к середине длинной стены подвального зала, он открыл застекленные дверцы большой витрины с развешанными на задней стенке парами клинков:
- Прошу вас. Это точная имитация, разве что - с притупленными лезвиями. Однако мною применена одна магическая фишка: при касании противника оружие оставляет на нем четкий светящийся след, а вон в том зеркале его можно будет после поединка рассмотреть. Ну, что, к бою?
- К бою, - кивнул сотник, выбирая себе один из пары палашей.
Они заняли центр зала - колонны образовывали здесь довольно просторный коридор - и, отсалютовав друг другу клинками, встали в позицию.
Классическая техника фехтования палашом не отличается особым разнообразием перемещений: приставные шаги вперед-назад, подтягивание ноги к ноге, атака всегда с выпадом... Судя по стойке Парсона - ноги вместе, левая на полстопы впереди, носки врозь - он именно такой техникой и владел.
"Ладно, - подумал Максим, - подыграем..." - и занял среднюю позицию с чуть согнутой и выдвинутой вперед правой ногой, так, чтобы вес тела в основном приходился на левую. По тому, как сотник сразу же бросил взгляд на его колено, стало понятно, что он обязательно попытается в этом направлении атаковать.
"А что же в эфес ты так вцепился, неужели кистью работать совсем не собираешься? Зря..."
- Бой, - сказал Грей, несильно ударяя концом своего палаша о клинок противника.
Парсон мгновенно сделал выпад. С финтом: показал, что будет произведен диагональный удар сверху в основание шеи, на что Грей тут же бесхитростно поднял свой клинок чуть выше головы, прикрывая им атакованный сектор. И тогда палаш сотника пошел не к шее, а по обводной траектории вокруг его клинка к совершенно другой цели - выдвинутому вперед Максимову колену.
Но... колена на прежнем месте уже не оказалось: почти одновременно с поднятием клинка в защиту, правая нога была подтянута к опорной левой и, как результат - противник "провалился". Но, мало того - палаш Грея одним кистевым движением развернулся в сторону противника и легко нашел его грудь чуть пониже левой ключицы. Туше.
Сконфуженный Парсон выпрямился, морщась и потирая место укола.
- Продолжим, - кивнул Макс снова становясь в позицию, - бой!
Теперь сотник был намного осмотрительней, не торопился атаковать сходу, много внимания уделял защите и тщательно готовил выпады. Но все равно был слишком предсказуем и прямолинеен. Наконец Грею надоело просто стучать железом о железо - для общего представления и этого было уже вполне достаточно.
Тогда, подавшись корпусом вперед и перенеся тяжесть тела на впереди стоящую ногу, Максим направил клинок в грудь Парсону и тот естественно, готовясь парировать удар, применил внутреннюю защиту. Однако Макс мгновенно повернул атакующую руку в запястье, его палаш описал полукруг вниз и с огромной силой, уже снизу, ударил по клинку противника. Оружие сотника по пологой дуге улетело в дальний конец зала.
- После подымете, - не обращая внимания на смущение жандарма и будто бы ничего не произошло, кивнул ему Грей, - теперь давайте попробуем с кинжалами.
Выбрав пару симпатичных гармов, представлявших собой несколько укороченный аналог земного квилона, он вернулся на "арену" и протянул один из кинжалов Парсону:
- Условия следующие: поразить противника, желательно в смертельную точку, любой ценой. Правил нет, разрешено всё, как в бою. Готовы?
- Э... готов! - если в голосе сотника и сквозила некоторая нерешительность, то глаза уже полыхали азартом.
- Да, и еще, Парсон: кинжалы непростые, клинки мало того, что затуплены, но и при уколе уходят в рукоять, так что бить можно не особо сдерживаясь. Готовы? Бой!
Спасибо и на том, что сотник не стал принимать какой-нибудь вычурной фехтовальной стойки, а просто картинно раскорячился в полуприседе с руками на отлете, а то бы вообще грустно стало.
"Блин, кто тебя учил, краб ты из мультика, - думал Макс, начиная качать маятник и глядя как неуклюже сотник разворачивается вслед его перемещениям, - и рукоять снова как черенок лопаты охватил, закрепощен весь как бревно. Ладно, ща мы тебя чуток приподнимем..."
Выходя из очередного вольта, он ощутимо присушил левое бедро Парсона хлестким лоукиком, после чего тот сразу же "подобрал" ноги. Грей уже полностью вошел в боевой транс и все движения противника теперь виделись им как плавное и медленное перетекание. Контакт растягивался во времени, становился вязким и обволакивающим. Полностью контролируя действия противника, он, не прекращая качать маятник начал сближение, провоцируя сотника на начало активных действий.
И тот рванулся, метя кинжалом в левый бок Максима.
Но это Парсон считал, будто он "рванулся". Грей же видел все происходящее как в замедленной съемке: жандарм отталкивается левой ногой, выносит в выпаде согнутую правую, тянется вперед корпусом, выпрямляет руку с кинжалом, целя им в район селезенки... Эта рука так медленно "летела" к его боку, что Максиму даже захотелось податься ей навстречу.
Что он и сделал, правда, переместившись предварительно с траектории движения клинка на несколько сантиметров. Предплечье Парсона было тут же затиснуто между рукой Грея и его боком, а он сам уже скользил в непосредственной близости от противника. Рукоять кинжала, сжатая в кольцо большим и указательным пальцами, остальными тремя только контролировалась и составляла единое целое с кистью руки, что превращало ее в кисть сумасшедшего художника: мазок, мазок, мазок... И еще, и еще... Разворот. Отпустить противника. Туше.
А Парсон все это время продолжал свое первоначальное движение.
Правда, чуть подкрученное, из-за зажатой Максимом руки. И закончил его далеко на полу, пару раз по нему перекатившись.
Грей, выходя из транса, медленно, сквозь стиснутые зубы, выдохнул.
Мир обретал обычную физику.
И Парсон так медленно поднимался с пола уже не потому, что растянулось время, а только оттого, что его, Парсона, ощутимо приложило об этот самый пол.
- Переломов нет? - спокойно поинтересовался Грей, - А то падать вас, похоже, не учили.
- Не учили, - наконец-то выровнялся во весь свой немаленький рост жандарм, - меня многому, оказывается, не учили...
- Ну, раз нет, тогда идите сюда, полюбуемся на себя в зеркало.
Парсон подошел, стал рядом с Максимом и глянув в зеркало, изумленно поднял брови:
- Это вы меня так?..
Если на отражении Грея была заметна только одна короткая светящаяся полоска - на левом рукаве, зацепил-таки сотник при выходе из разворота - то вся передняя часть корпуса Парсона походила на увешанную гирляндами новогоднюю елку из прежней жизни Максима.
- К сожалению - я, - кивнул Макс, - и к сожалению - вас. Ладно, дружище, будем вас учить. Но сначала давайте передохнем и выпьем еще по чашке кофе. Идемте.
Грей сразу занялся приготовлением бодрящего напитка, а Парсон в изнеможении раскинулся в кресле. Лишь через минуту он подал голос:
- Господин барон, я не ослышался, вы сказали, что будете учить?
- Не ослышались, сотник - буду. Мне нужно сделать из вас бойца. И не просто воина идущего в строю на вражеские ряды, а способного прорваться через эти ряды в одиночку.
- Такое разве возможно?
- Возможно, Парсон, сложно, но - возможно. Вот ваш кофе. И, заметьте, я сказал не уничтожить эти ряды, а прорваться сквозь оные. Это разные задачи. Первая - для героев народного эпоса, а попросту - сказок, а вот вторая есть вполне реальная задача для бойца со специальной подготовкой. Вам хотелось бы стать таким бойцом?
- Конечно хотелось бы, господин барон! И когда будет следующее занятие?
- А вот прямо сейчас и начнем. Не удивляйтесь. Мои методы обучения несколько необычны, но ведь на то я и маг. И передам я вам эти бойцовские навыки тоже магическим путем - все и сразу. А уж вам самому придется их тщательно и до автоматизма отрабатывать. Ну, не самому, нет. Сначала в паре со мной, а чуть позже я с вашей же помощью подберу под ваше начало небольшую группу, в которой все будут наделены такими же навыками. Вот в группе вы все и отработаете. Только для начала у меня к вам такой вопрос: готовы ли вы ради блага королевства полностью мне подчиниться и быть всецело преданным, выполняя мои приказы не задумываясь и не терзаясь сомнениями?
Парсон некоторое время смотрел прямо в глаза Грею, а потом уточнил:
- На благо королевства?
- Да, на благо нашего королевства.
- Готов! - твердо ответил жандармский сотник, уже пожалуй - бывший, а теперь - потенциальный командир диверсионной группы.
- Тогда, - Грей придвинул к нему второе кресло, - смотрите мне в глаза.
...Сначала казалось что два человека просто играют в гляделки: сидят уставившись друг на друга и вовсю стараются не моргнуть. Но вот глаза их подернулись дымкой и в какой-то момент над переносицами обоих запульсировали красные светящиеся точки, которые начали утончаясь расти навстречу друг другу, пока, соединившись, не превратились в одну отливающую алым нить.
И пошел процесс ментального единения, целиком и полностью подчиненный воле королевского мага. Сначала Греем был произведен беглый просмотр памяти Парсона, при этом несколько ее блоков были тщательно затерты, в частности - все, что касалось сегодняшней перевозки документов и еще кое-каких "мелочей". Сегодняшний день сотника будет с временной лакуной: пришел в полицейское управление - и оказался в гостях у Грея. Ничего, с ума не спрыгнет - парнишка крепкий.
Потом в голову сотнику был вложен огромный блок знаний боевых искусств, сведения о тактике и стратегии, об искусстве разведки, и о многом, многом другом, что может понадобиться бойцу невидимого фронта, этакому, кхм... средневековому спецназовцу. Причем, это было плотное переплетение из военного опыта трех людей: нескольковековых опытов Белого Лендера и Черного Крега, и, казавшимся несоизмеримо куцым на их фоне, его собственным боевым опытом офицера спецназа.
А поверх всего этого были благоразумно наложены магические плетения: на преданность лично ему, Грею, на стойкость и выносливость, на повышение болевого порога и, наконец - на самоуничтожение в безвыходной ситуации... В последнее он, вспомнив как жутко полыхал адским пламенем самоликвидатор разоблаченного резидента, вместо "Преисподней" вплел Креговский "Прах": не менее убойно, но все же гуманнее, что ли...