Аннотация: "― Как вы делаете ваши чудеса? ― Какие такие чудеса? ― Ну... исполнение желаний..." (с)
...Сразу от порога пахнуло теплом, табачным дымом, и непередаваемой смесью запахов жареной мойвы и разогретых в микроволновке куриных окорочков. Ага, ну и алкоголем тоже - тут, правда, первым делом узнавалась только пивная кислинка, а вино с водкой шли вторым и третьим планами. И поверх всего этого - явственно уловимые обертоны перегара: многие-некоторые заседали здесь с самого утра, сначала поправляясь, а там, как только расправится завязанный в тугой узел многострадальный ливер, так уже и по-новой начиная ощущать, что жизнь-то, оказывается, все так же вполне себе ничего...
- Привет, теть Маш! Мне как обычно, - Мишаня привычно отсемафорил хозяйке двумя пальцами "викторию", продублировав этим заказ своей стартовой двухсоточки, и скоренько протопал к свободному столику у дальней от входа стены.
Дородная и по рыночному яркая, разменявшая пятый десяток МарьВанна, невозмутимо кивнула в ответ и почти не глядя безошибочно выдернула нужную бутылку из ряда уже раскупоренных. "Графскую" Мишаня предпочитал не из какого-нибудь там затаенного снобизма, а за дешевизну и относительную мягкость "прокатывания". Что, впрочем, совершенно не исключало после нее самого что ни на есть простонародного похмелья: с Сахарой во рту и пульсацией головного мозга на фоне полного скукоживания организма. Но тут уж как ляжет...
Добравшись до облюбованного столика, он плюхнулся на стоящий у самой стенки пластиковый стул, вжикнул молнией знававшей лучшие времена куртки, распахнул полы, и расслабленно откинувшись на спинку, оглядел зал. Ага, все те же и несколько случайных. Или - новеньких: кто же их знает, ведь иные тут и приживаются со временем? Ну да, как и он сам когда-то, как теперь кажется - в незапамятные уже времена.
Народ вел себя относительно чинно: завсегдатаи не понаслышке знали довольно крутой теть Машин нрав и ни от кого не скрываемую прикормленность ею ментовских патрулей из соседнего участка, а случайные посетители, едва зайдя, сразу же проникались "атмосфЭрой" и невольно подстраивались под ее общую тональность.
Заказ "постоянным" МарьВанна всегда приносила сама, отмечая его стоимость в пестреющей закладками толстой общей тетради: кто будет в состоянии, тот перед уходом расплатится и будет вычеркнут, а кто вдруг не сдюжит и выпадет в осадок, того ознакомят с общей суммой в конце недели. Притом с совершенно неоспоримой суммой, подкрепленной скупыми улыбками маячащего у входа патруля. В особо тяжелых случаях эти ребятки и "в адрес" не гнушались прибыть в полном составе, но тогда уже выходило намного дороже...
МарьВанна, чуть склонив к правому плечу огненно-рыжую "химию", плавно пролавировала меж столиков и ловко сгрузила с подноса на столешницу два высоких стакана - с водкой и с кока-колой:
- Миш, ты вчера с тормозами не дружил... - вполне дружелюбно пожурила она, и внимательно заглянула ему в глаза. - Ты сегодня еще никуда не заходил?
Мишаня стушевался:
- Да-а?.. Нет, теть Маш, никуда, сразу к тебе. Ты, это, ты прости, а?.. Ведь не помню же ничего...
- То-то и оно, что не помнишь. Домой-то без приключений дошел?
- Да вроде бы... Проснулся - все на месте.
- Дома проснулся?
- Ну да.
- Ладно, я пригляжу. Приятного тебе...
- Пасиб, теть Маш, - кивнул Мишаня уже ей в спину, и, тяжело вздохнув повернулся к столу.
"Эт че же было-то вчера? - уставившись на водочный стакан, на минуту задумался он. - Ну да, так и есть - как уходил совсем не помню... Так, значит впредь, как говорится - волю в кулак! А то в последнее время я что-то слишком часто уже концовку вечера не помню. Ладно, вздрогнули..."
Он всей пятерней ухватил стакан, резко, цокнув стеклом по зубам, поднес его ко рту и тягуче выцедил три полновесных глотка. И тут же повторил эту операцию с колой.
"О-о, прокатилась, - откинул он голову на стену за спиной, прикрыл глаза и медленно выдохнул. - Ф-фуух... - у нижнего края грудины медленно разгоралось маленькое жаркое солнце, с каждым вздохом растапливая и размораживая все до чего только успевало дотянуться теплом. - Весна... - лоб покрыли частые бисеринки пота и он, будто поправляя волосы, смахнул их ладонью. - А вот и "птички" зачирикали..."
- ...а я ему: "Да ты, козел, знаешь, с кем говоришь?", - доносился хриплый голос откуда-то справа, - а он трясется весь...
- Ну, а ты?... - вторил ему гнусавый с присвистом.
- А я по соске ему, по соске...
Мир обретал краски даже при закрытых глазах.
- Хозяин, сука, деньги лопатой гребет, а нам бы хоть когда копейку на опохмел кинул - удавится... - это уже слева, скрипучим дискантом.
И по фронту из глубины зала, приглушенным басом:
- Пей, коза, не ломайся, ща ко мне завалим, я те такую киношку крутану...
Мишаня чуть приподнял веки и сквозь ресницы снова оглядел зал: ага, ага, все те же, но ярче, много ярче. Ну да фиг с ними, не о них теперь, убогих, не о них... Он не глядя потянулся рукой к карману куртки, нащупал покетбук в мягкой обложке и медленно переложил его к себе на колени. "Вот об этом теперь, вот об этом..." - Мишаня с детства дружил со всяческим чтивом, дружил нежно и трепетно, причем гораздо крепче, чем это ему удавалось с людьми. А на данном отрезке бытия именно чтиво и осталось, наверное, уже единственной его привязанностью. Если конечно не считать того, что читать он теперь предпочитал под водочку. С колой. Ага, с колой. Ведь пьем-то мы для чего? Чтобы опьянеть. А закусываем для чего? Чтобы не пьянеть. Ну и кто тогда дурак и транжира? А? Вот потому-то и - с колой. Для чистоты, так сказать, основного процесса...
Но! Надо честно признать, что фэнтезийные истории от этого только выигрывали! Да так, что начинало казаться, будто именно в книжном сюжете и есть сама жизнь, а когда ты от него отрываешься и оглядываешься вокруг, то кажется, что это тебя самого захлопнули и засунули пылиться и плесневеть на самую дальнюю полку библиотечного запасника.
"Ну, давай, давай - не томи..." - и он почти торжественно открыл книжку на заложенной бумажной салфеткой странице.
Следующие полтора часа были самой настоящей нирваной - Мишаня с головой уходил в перипетии зубодробительных интриг Ковена высших магов, в лязг мечей и свист стрел, в зловещее бульканье ведьминских зелий... Лишь время от времени он выныривал из ярчайшего фантасмагорического коловращения, но только лишь для того, чтобы отпить по глоточку из каждого из стаканов. И снова без всплеска уходил в омут неземных страстей, без сожаления покидая этот пропахший жаренной мойвой берег...
Но к превеликому своему сожалению, уже через полтора часа все это счастье разом закончилось. И если свой коло-водочный "бинокль" ему ничего не мешало заказать снова, то с книжкой дела обстояли гораздо печальнее: она закончилась. А так как конец вчерашнего вечера оказался как бы вынесенным за скобки, то запастись новой книжкой на сегодня ему не пришло и в голову.
- Пи-чаль... - разочарованно протянул Мишаня, отложил книгу на край стола, и дождавшись, когда теть Маша глянет в его сторону, снова отсемафорил ей свою "викторию".
И через минуту уже задумчиво глядел на новую порцию пойла, решая какой темп будет самым правильным, чтобы конец вечера снова не ухнул во временнУю петлю...
- Молодой человек, вы позволите присесть? - прогудел над ним рокочущий баритон, и, подняв голову Мишаня увидел стоящего у его столика высокого тощего старика в длинном старомодном плаще. Узловатый палец явно случайного здесь посетителя недвусмысленно указывал на свободный стул.
- Садитесь, не занято, - неожиданно для себя очень вежливо ответил Мишаня, хотя обычно всячески противился появлению каких бы то ни было соседей за своим столом.
Старик чопорно кивнул, неторопливо уселся и, положив кисти рук со сплетенными в замок пальцами на край стола, посмотрел на него долгим, проникающим, казалось, в самую душу взглядом. От этого взгляда Мишане стало как-то неуютно, и он, невольно поежившись, вдруг брякнул:
- Михаил.
Старик, все так же не отрывая от него взгляда, кивнул:
- Веймар.
Брови Мишани невольно поползли в верх:
- Зовут так, что ли?
Старик кивнул:
- Немного длиннее, но хватит и этого. У меня к вам просьба, молодой человек.
Мишаню уже давно так не называли, но, наверное, под влиянием сладкоголосого дуэта "Графской" и колы он принял это как должное:
- Чем могу?.. - многообразие литературных стилей в его ответе мгновенно трансформировалось в единственно подходящий.
"Че я несу?.. - тут же попыталась воспротивиться здравая часть его сознания, но остальная, уже бредущая в туманных этаноловых дебрях, лишь вяло махнула рукой, - Да ладно, не парься..."
Старик кивнул на лежащую на краю стола книгу:
- Я вижу, вы в теме. И, пожалуй, единственный здесь, кто в состоянии мне помочь.
- Каким образом? - Мишаня сам удивился собственной деловитости, но сказанного не воротишь.
- Видите ли, - Веймар повел подбородком в сторону МарьВанны, - она меня не видит. А мне жизненно важно сделать у нее заказ.
- Как это, не видит? - Мишаня перевел взгляд со старика на теть Машу и обратно, - В смысле, делает вид, игнорирует?
- Нет, совсем не видит. Там где я сижу, она видит только пустой стул. Если не верите, в этом легко убедиться. Вот деньги, - старик разомкнул пальцы и на стол легла сложенная вдвое купюра, - позовите ее и сделайте заказ. И сами сможете удостовериться - она меня не заметит, - и он щелчком переправил деньги на другой край стола.
Мишаня взял банкнот, развернул, осмотрел, и вопросительно взглянул на Веймара:
МарьВанна отвлеклась от протирания стаканов и неторопливо поплыла в их сторону:
- Чего тебе, Миш?
- Теть Маш, вот я тут в одиночестве сижу...
- Ну?
- Теть Маш, ну вот совершенно один за этим столом, - он даже рукой повел в сторону Веймара.
Марь Ванна проследила взглядом за его рукой и подозрительно уставилась на Мишаню:
- Не поняла, тебе что, девочку подсадить?
- Н-не, - немного растерялся тот, - нет, теть Маш, просто я тут подумал, а не заказать ли мне соточку коньяка, чтобы не так грустно было?
- Так ты же его не пьешь никогда?
- Вот! А сейчас захотелось! Только хорошего, теть Маш, армянского, чтоб пять звезд, а? Может, мне понравится, и я на него перейду? Вот, я даже и заплачу сразу! - и он протянул купюру, почему-то чувствуя себя при этом дурак дураком.
МарьВанна неторопливо взяла из его пальцев деньги, сунула их в карман передника и покачала головой:
- Не доведут тебя до добра твои книжки, Миш...
И ушла выполнять заказ. А Мишаня так и сидел в оторопи до тех пор, пока она демонстративно не стукнула перед ним бокалом о столешницу:
- Приятного!.. - и уплыла, даже спиной сумев выразить свое недовольство.
Когда Мишаня оторвал от этой спины свой расстроенный взгляд, Веймар уже грел бокал в сложенных лодочкой ладонях.
- Благодарю вас, молодой человек, - глядя поверх бокала, учтиво поклонился он, - вы оказали мне неоценимую услугу.
- Вы... Вы кто, Веймар? - растерянно проговорил Мишаня.
- Я - Веймар, молодой человек, и этим сказано все. Ваше здоровье, Михаил, - старик пригубил коньяк и довольно прижмурился, - о, не обманула, действительно армянский... А что же вы не пьете? Не стесняйтесь!
Мишаня на автомате схватил оба стакана и чтобы хоть как-то прийти в себя, повторил стартовую процедуру: три на три.
- Да вы не волнуйтесь так, Михаил, - проведя бокалом под тонким аристократическим носом и вдохнув аромат, снова зарокотал Веймар, - все к лучшему. Вот вы мне сослужили службу, так ведь может и я вам чем-то сумею услужить? Давайте поговорим... У вас ведь есть проблемы, Михаил? Ну, серьезные, от которых вам действительно плохо?
Мишаня после повышенной дозы сразу начал успокаиваться и ему, похоже, даже начинало нравиться происходящее. Ну и черт с тем, кто этот Веймар, но ведь все это уже стало походить на приключение! Так, тогда что он там спросил? От чего мне плохо? Хм, да вот - книжка закончилась... Нет, не то, книжка у меня завтра новая будет, а может и не одна. Нет, тут о другом надо! Вон ведь какой этот старик непростой, даже невидимым может быть... А может он и вовсе не... Нет, не о том думаем... А может, это мне шанс выпал? Вот, вот, теперь, кажется - о том. Так, думаем, что у меня плохо? Ну, всерьез плохо?..
Он поднял взгляд от столешницы, невидяще побродил им поверх голов посетителей и наконец сфокусировал на Веймаре:
- Вот, жена от меня ушла... - наконец выдавил он.
- Давно?
- Полгода как.
- А поженились когда?
- Шесть лет уже, дочка у нас...
- Угу, - кивнул старик и проглотил согретый во рту коньяк, - а еще?
- Ну, в общем, заработки теперь стали совсем никакие...
- А кем работаешь?
- Да по-разному, грузчиком, разнорабочим...
- А ты, что, только среднюю школу закончил?
- Да нет... высшее у меня.
- Угу, а раньше кем работал?
- Ну, мастером несколько лет...
- А потом?
- А потом ушел...
- В грузчики?
- В грузчики.
- Понятно. Еще что?
- Ну... Ну, вот как-то не везет мне по жизни, понимаете? Вот все хуже и хуже вокруг...
- Отчего же не понять? Понимаю, кому же еще и понять, как не Веймару. Ясно все, и все как на ладони. Но, не отчаивайся, на то я и Веймар, чтобы тебе помочь. Это очень хорошо, что мы встретились. В общем так, запомни: через полгода все твои проблемы исчезнут, это тебе говорю я, Веймар. А сейчас - замри!
Со стороны казалось, что Мишаня выпал в осадок - так остекленел его взгляд. Веймар допил последние капли коньяка, поднялся, оправил плащ, успокаивающе похлопал замершего собеседника по плечу, и неторопливо направился к выходу.
И только через полчаса МарьВанна заметила, что с Мишаней что-то не так. Он и раньше-то в основном тихий был, но не до такой же степени как сейчас: сидит вон, как манекен, и в стенку пялится...
- Миш, а Миш! - тряхнула она его за плечо, - Ты че?
Мишаня будто только и ожидал этого прикосновения - захлопал глазами, завертел головой и с тревогой в голосе произнес:
- Где он?
- Кто, Миша? - участливо наклонилась к нему МарьВанна.
- Маг где, который тут сидел? - он кивнул на противоположный стул, - Веймар который!
- Что? - отшатнулась от него МарьВанна, и на ее лице заиграла непередаваемая гамма чувств: злость, возмущение, отчаяние, - Здесь был Веймар?..
И МарьВанна, не говоря больше ни слова, выпрямилась и обессилено уронила руки вдоль тела. Потом неловко развернулась и, придерживаясь а спинки стульев, медленно ушла за кассу.
Мишаня некоторое время ошарашено глядел ей вслед, потом вскочил и подбежал к барной стойке:
- Теть Маш, так ты его знаешь? Знаешь ведь? Ну, скажи, что же ты молчишь?
МарьВанна, отводя взгляд, выложила на столешницу свою долговую тетрадь и ткнула пальцем:
- Вот, видишь против твоей фамилии сумма проставлена? До конца недели занесешь...
- Да что случилось-то, теть Маш?
- А то случилось, Мишаня, что знаю я твоего мага. Да, Веймар это. Отто Карлович Веймар, профессор, психиатр-нарколог известнейший, на пенсии нынче. И время от времени, как сегодня вот, сбегает из-под бдительного ока супруги - на рюмочку коньяку... Ну и каждый раз, как ты говоришь, "магичит"! Да что тут попусту говорить, давай прощаться, Мишаня: разойдутся теперь наши дорожки. И, скорей всего - навсегда...