Мужчина лет сорока, в светлом плаще, с виду явно приезжий, оперся локтями на балюстраду, глядя на раскинувшийся внизу город. Рядом, пристроившись на каменной лавочке, праздный пенсионер отщипывал от лежащей в бумажном пакете булки, крупные куски, и раскрошив их пальцами, сыпал крошки голубям. Голуби топтались рядом, суетясь и наскакивая друг на друга. Шумно хлопая крыльями, подлетали новые, планируя кругами, заходили на посадку. Один стремительно пикируя к угощению, едва не задел крылом седоватый висок мужчины в светлом. Тот, запоздало уклонившись, с усмешкой отошел подальше от громко воркующей голубиной толпы, перемещаясь вправо, ближе к лестнице.
Город в дали, был подернут серой весенней дымкой. Небольшие - в три-четыре этажа, старые здания спускались вниз ярус за ярусом. Доносящийся откуда-то из центра, негромкий городской гул, своей размеренностью, придавал ощущение будничности. Здесь же воздух был свеж, прозрачен, словно суета рабочего дня обтекала этот район, не касаясь и не прилипая. Машины, в основном микролитражки, стояли припаркованными на обочинах узких улиц. Прохожих было на удивление мало. По старинной, щербатой лестнице, весело щебеча, поднималась небольшая группа молодежи, как водится в Париже - разная лицами. Первыми, европейского вида парочка: юноша, за руку с некрасивой девушкой. Следом за ними, две мулатки и чернявый паренек, похоже, латиноамериканец. Наряды их также отличались разновкусием. Драные джинсы перемежались с цветастыми пончо. Обратили внимание на птичий пир, засвистели голубям. Весело, одобрительно, что-то крикнули старичку с булкой и направились выше - к Сакре-Кёру, торчащему в холодном парижском небе, белоснежным ледником на вершине горы.
Следом за ними по лестнице поднялся пожилой человек в легком замшевом пиджаке и джинсах, с небольшой холщовой сумкой на плече. Окинув окрестности быстрым, словно бы профессиональным, взглядом, он направился к мужчине в светлом. Тот нетерпеливо подался навстречу, спросил что-то. Пожилой утвердительно кивнул. Они пожали друг другу руки и, перекинувшись парой приветственных слов, вместе покинули площадку.
Спустившись вниз, мужчины наискось пересекли широкий тротуар, обошли юных танцоров: один управлялся с магнитофоном - включал и гасил музыку, второй, то выделывал почти акробатические па, то застывал в неожиданных позах, когда обрывалась музыка. Мужчина в светлом плаще пошарил в кармане и бросил паренькам на ходу пару монет. Его спутник демонстративно сунул руки в карманы и ускорил шаги. То ли ему не глянулись кудрявые мулаты, то ли он вообще был противником такого способа заработка.
Перед крошечным сувенирным магазинчиком, в витрине которого были выставлены разнокалиберные эйфелевые башенки и безвкусные брелки с триумфальными арками, мужчины свернули направо в узкую боковую улочку. Пожилой шагал уверенно, с небрежностью, выдававшей в нем местного жителя. Минуя людные переулки и избитые маршруты богемного Монмартра, он вел своего спутника несколько окружным путем. Нетуристические кварталы старого центра сохранили очарование провинциального городка, и приезжий с любопытством разглядывал старинные домики, вплотную стоящие и словно подпирающие друг дружку. Изредка эту сплошную разнокалиберную стену разрывали узенькие пешеходные дорожки, спускающиеся сверху вниз.
Пройдя извилистыми переулками, они вскорости вышли на крошечный пятачок, уставленный мольбертами, тряпичными стульчиками и прочими атрибутами, которые отличали этот богемный уголок, давно ставший всемирно известным. По краю площадки росли редкие деревья, а в каждом здании, кольцом окруживших художественную "мекку", были устроены кафе и кофейни.
Мужчины обогнули площадь слева и остановились у кафе "La Mere Katherine", хозяева которого не поленились выставить несколько столов и стульев на улицу, в надежде на теплую погоду и случайных клиентов. Моментально к ним подскочил официант, и чуть склонившись, защебетал что-то многообещающее. Пожилой оборвал его на полуслове и отрывисто произнес несколько фраз. Официант почтительно попятился задом, и скрылся в кафе.
Пожилой с улыбкой посмотрел на своего глазеющего по сторонам спутника, и окликнув его, жестом указал на ближний столик. Они присели. Помолчали глядя друг на друга. Затем приезжий откинулся на спинку стула и глядя куда-то мимо, начал говорить. Официант принес две чашки кофе и выхватил из карманчика на фартуке зажигалку, заметив, что посетители достали сигареты. Он насторожился, что-то странное было в них. Не сразу понятное. С виду обычные посетители... Что же?.. Вот что... разговор. Пожилой говорил по-французски, его спутник отвечал ему на каком-то другом языке... Какой же?... кажется русский. При этом, они очевидно прекрасно понимали друг друга. Говорили не таясь. Любопытный гарсон, проходя мимо столика, жадно улавливал обрывки фраз. Понимая естественно, только родной язык.
- Неужели, месье Эндрю, вы думаете, что у вас повторился феномен девятьсот двенадцатого года?
- Да, есть основания предполагать... по крайней мере признаки сходны. И, кстати, во Франкфурте...
- Но ведь и тогда не было доказано!
- Поймите меня, Жан, ситуация близка к критической... Если мы упустим это дело, дадим им шанс... боюсь тогда... В общем, впору предполагать самое невероятное!
- Что говорят наставники?
- Вы же знаете, Жан, что они обычно говорят. Наверное, и тогда, они то же самое говорили. Вы ведь занимались этим делом, вспомните! Пожалуйста... Генрих мне сказал, что вы сохранили все материалы.
Пожилой задумчиво пожал плечами:
- Признаться не думал, что это еще кому-нибудь понадобится. Право слово, надо было отойти от дел, чтобы о тебе вспомнили. Хорошо, я передам вам, все что у меня есть. Все бумаги. Мне они, все равно больше не нужны, может хоть вам пригодятся. Я собственно принес с собой, - он указал на холщевую сумку висевшую на спинке стула. - Безусловно, Генриху я доверяю. Видимо дело действительно серьезное, раз вспомнили старого Жана-Поля. Не знаю, сможет ли это вам чем-нибудь помочь. - Он открыл сумку и достал из нее старую потертую кожаную папку. - Здесь все - материалы по делу, протоколы допроса свидетелей, осмотры места происшествий, аналитика... в общем все, что мне удалось тогда собрать. Не так много. Но вы понимаете, война! Извините, здесь без новомодных штучек... напечатано еще на "ремингтоне", что-то дописано мной от руки. Впрочем подчерк у меня довольно понятный. По силам вам будет разобраться в моем французском?
- Да, конечно! - тот, кого он называл, Эндрю, нетерпеливо кивнул головой. - Спасибо вам большое, Жан! Все же, между нами: вы-то сами, как думаете... это был наблюдатель?
Пожилой упер локти в стол, обхватив ладонями седую голову.
- Что вам сказать Эндрю... Эти мысли не оставляли меня все прошедшие годы... я бы очень хотел ошибиться, но все указывает именно на это. Мои выводы подвергались сомнению и даже осмеянию некоторыми нашими...
- Да, я знаю... - перебил его приезжий, - со мной сейчас точно также. Разумеется, прятать подобно страусу, голову в песок, значительно удобней, чем признать очевидное, пускай оно и крайне неприглядно! В общем спасибо вам, за поддержку! В случае успеха, я всегда упомяну, что ваши данные были использованы...
Пожилой сделал пренебрежительный жест рукой:
- А вот это пустое. Я хотел бы, чтоб все это и вправду оказалось вымыслом глупого старика...
Мужчины молча допили кофе, пожилой жестом подозвал официанта, расплатился за обоих. Поднялся из-за столика, на несколько секунд задержался, глядя в глаза своего визави:
- Я надеюсь на вас, Эндрю! И кстати, не забудьте про гарсона... он слишком любопытен - протянул руку и коротко попрощавшись, не оборачиваясь ушел. Приезжий остался сидеть за столиком, задумчиво докуривая сигарету. Невидящим взглядом он скользил по пестрой толпе художников и любопытных иностранцев. Кто-то из близстоящих рисовальщиков обратился к нему по-французски, в слабой надежде на заказ. Он молча, равнодушно отвернулся. Поймав взгляд официанта, сделал ему приглашающий жест. Тот с готовностью подскочил, очевидно рассчитывая на чаевые. Однако услышал только одно слово:
- Забыть!
Глаза парня, на секунду остекленели. Затем он потряс головой, словно отгоняя наваждение, посмотрел сквозь странного посетителя, будто его не было за столиком, и как ни в чем не бывало, отправился по своим официантским делам.
Эндрю, затушил окурок в пепельнице, и уже хотел было прикурить новую сигарету, как вдруг напрягся... сквозь гул толпы прорезалась русская речь:
- ...Это не составит труда. Приходите завтра часам к двенадцати. Я буду на этом самом месте...
Он повернув голову и, уперся взглядом в импозантного немолодого художника с седой кудрявой бородкой и зачесанными назад длинными волосами. Художник беседовал с папашей юной толстощекой барышни, не отрываясь от работы - он набрасывал карандашом на листе, ее портрет.
Сам художник и его клиенты не показались ему хоть сколько-нибудь знакомыми. Он несколько секунд внимательно разглядывал всю русскоязычную троицу, затем смяв приготовленную сигарету в руке, бросил ее в пепельницу. Поднялся и, оставив таки на столике пару монет - чаевых официанту, покинул площадь в направлении противоположном тому, куда ушел его недавний собеседник.
Выйдя на улицу Ламарк, мужчина в светлом плаще смешался с прохожими и спустился в метро.
Пролог 2
Рабочий день заканчивался. Можно даже сказать, уже закончился, так как заказов на сегодня больше не было. Вообще денек выдался паршивенький, сплошной простой, два мелких заказика. Заработка никакого. Поругавшись на эту тему с диспетчером, Валентин Платов, прозванный в таксопарке "профессором" за специфическую бородку и круглые старомодные очки, завел свою старенькую грузовую "мазду" и отправился в гараж. Раз работы нет, движок хоть глянуть. Со вчерашнего дня чуткое ухо старого водилы, улавливало в работе пожилого мотора, какие-то посторонние шумы.
Погода начинала портиться. Небо почти закрыла легкая пелена облаков. Жара спадала на глазах, кажется даже, стало накрапывать. Платов выключил кондиционер и, опустив стекло, закурил. Вроде бы и бросал, но в последнее время от постоянных стрессов, связанных с чертовой работой, снова начал.
На углу Красноярской и Челюскинцев с тротуара ему энергично замахал рукой какой-то парень. Наметанный глаз Платова сразу распознал в нем потенциального клиента, и "мазда" замигав поворотником, съехала на обочину.
- Командир!.. - закричал ему парень, - Дело есть на миллион! Холодильник отвезти срочно надо, а я до вашего брата дозвониться не могу. Поздно говорят, рабочий день кончился. Во народ, денег им не надо... тут делов минут на двадцать! Как ты? А?
Платов оценивающе посмотрел на парня. Не понравился он ему. Молодой совсем, лет двадцать не больше, а тыкает (нашел командира). Хлыщеватый... Лицо невнятное, белобрысые брови и ресницы, красная бандана на лысой голове, джинсы какие-то драные, несмотря на жару клепаная кожаная куртка... рокабилити, бля...
- Триста, - мрачно сказал он, надеясь, что парень отвалит. За час работы он обычно брал двести рублей.
- Окей, окей, - легко согласился парень, чем еще больше не понравился водителю. "Зачем я только тормознул" - подумал Платов. Но отказаться от халявных трех сотен не смог. Тем более, что работы было, по словам хлыща, меньше чем на полчаса. Он нехотя приглашающе мотнул головой и открыл замок двери. Хлыщ обежал спереди кабину и уселся на место рядом. От него пахнуло каким-то крепким дезодорантом, вперемешку с потом.
- Куда ехать? - мрачно спросил таксист. С каждой минутой парень нравился ему все меньше, хотя он и не мог понять причину охватившего его раздражения. Ну не приятный, ну и хрен с ним, лишь бы башлял. Парень внимательно посмотрел ему в глаза.
- Да ты не волнуйся командир! Думаешь, денег нет? Вот тебе деньги... - он вытащил из нагрудного кармана пятисотку и протянул Платову.
- Сдачи нет, - сказал тот непонятно зачем. Сдача у него была.
- Да бери все! Я не жадный! Ты только дело сделай... надо очень!
"Мазда" тронулась и свернула на Челюскинцев.
- Куда ехать-то? - повторил вопрос Платов.
- На Каменскую. Я покажу. А сейчас, давай езжай через Вокзальную магистраль, там и заберем этот долбаный холодильник...
Свернув с Челюскинцев и проехав дворами, грузовичок вынырнул на Вокзальную магистраль. Миновали ЦУМ. После светофора хлыщ сделал знак остановиться.
- Тут тормозни, командир (опять, бля, командир)... А, вот и они... ждут уже.
Машина съехала с проезжей части и припарковалась на небольшой стоянке возле магазина, где двое парней стояли рядом с большой картонной коробкой.
Платов вылез из кабины и пошел открывать свой рыдван. Его пассажир присоединился к тем двоим, и они, не сказав друг другу ни слова, вместе, с видимым усилием приподняли коробку и потащили ее к машине. Когда коробку водружали в кузов, она сильно накренилась - еле удержали, и бросившемуся на помощь Платову показалось, что в ней что-то явственно булькнуло. "Фреон что ли?" Впрочем, от проносящихся мимо машин шум стоял изрядный, так что могло и просто послышаться. Платов задраил дверцы кузова и водрузился на водительское место. Его пассажир уселся рядом. Оставшиеся на тротуаре "грузчики", молча двинулись, к стоявшим у самого края стоянки, двум мотоциклам.
- Едем что ли? - спросил таксист. Парень посмотрел на него как-то странно
- Сейчас подожди минутку, мне звякнуть должны.
Его сподвижники напялили на голову черные зеркальные шлемы. Сели за рули своих байков. Мотоциклы, как по команде, дружно взревели и быстро ускоряясь, один за другим промчались мимо грузовика, в сторону Площади Ленина.
Они проторчали на стоянке еще минут пять. "Странно! - между тем думал Платов. - Чего он машину на Красноярской-то ловил, если холодильник тут?" Нехорошо ему было от этих мыслей. Связался с какими-то... отморозками, прости господи... но деньги взял, чего теперь. Сидевший рядом парень вдруг встрепенулся:
- Ладно!.. Давай, поехали быстрей, опаздываем!
Платов только плечами пожал, заводя двигатель, никто ведь так и не позвонил. Грузовичок тронулся, не спеша встраиваясь в поток движения. Парень вдруг потянул на себя ремень безопасности. Щелкнул замок. Таксист недоуменно повернулся к нему (чего это вдруг он про ремень вспомнил) и шарахнулся в сторону. На него смотрел он сам, вернее чудовищно искаженное отражение в зеркальном шаре, в который превратилась голова пассажира.
"Шлем что ли?.. Откуда?.." - пронеслись хаотические мысли. Одновременно почувствовал, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Накатился невыносимый страх... жуть... Он хотел заорать, но не смог выдавить из себя ни единого звука. Пассажир потянулся к нему и левой рукой с неожиданной силой вдавил его ногу в педаль газа, а правой, легко смахнув руки водителя, вцепился в руль. "Мазда" вздрогнула и понеслась, набирая скорость. Платов с безмолвным ужасом таращился на стремительно приближающийся светофор, загоревшийся красным и толпу двинувшуюся переходить перекресток. Удар! Люди полетели, как кегли! В кузове с грохотом упала коробка, грузовик несколько раз подпрыгнул на попавших под колеса телах и, потеряв скорость, стукнулся о фонарный столб. Перекособочившийся безвольным телом Платов ударился лбом о боковую раму и потерял сознание... Абсолютно непострадавший пассажир "мазды", отстегнул ремень безопасности и с полминуты что-то еще делал в кабине. Затем он распахнул дверцу и, выскочив из машины, побежал в сторону метро. Никто ему не препятствовал. Вокруг бестолково суетились и кричали люди. Из-под закрытых дверок кузова грузовичка, толчками лилась желтоватая прозрачная жидкость, здоровенной лужей растекаясь по дороге, прямо среди разбросанных ударом машины тел. Судя по явственному и с каждой секундой все усиливавшемуся запаху - это был бензин. Через несколько секунд в кузове "мазды" раздался громкий хлопок...
Глава 1
20 июля. Понедельник.
Жара расползалась по комнате, липкими струйками пота стекала по шее, отключала мозги. Никита во второй раз залез под прохладный душ и решил, что нужно идти на работу. Ну и что, пусть отпуск. Можно подумать, кто-то из ученых мог тщательно соблюдать священное право на отдых и труд. Нет, ну есть, конечно, конъюнктурщики... или дачники. Или те, что с женами и хозяйством. Никита же был просто научным сотрудником, без отягчающих...
Надо сменить обстановку. Да и продуктов дома нет - всё сожрал холодильник. А есть уже хотелось неимоверно, так что слегка поташнивало. Хотя, может это и от жары - думал Никита, с отвращением натягивая джинсы.
В подъезде было прохладно и сыро. Уборщица, как раз закончила мыть на его площадке и спустилась этажом ниже. Оттуда доносился плеск воды и влажное шлепанье тряпки. Кнопка лифта не светилась. Никита потыкал в нее пальцем, - никакого эффекта. "Что-то частенько в последнее время отключать стали... к чему бы это? Ладно, вниз не вверх". Он поправил на плече сумку, другой рукой подхватил пакетик с накопившимся мусором и неторопливо затрусил вниз по лестничным проемам. Проходя мимо почтового ящика, Никита задержался, чтоб выкинуть накопившиеся там бесплатные газеты и заодно проверить, не пришла ли квитанция за междугородние переговоры. Оп-па! В ящике лежал ключ. Никита вытащил его, недоуменно осмотрел, подкинул на ладони, словно проверяя на вес. Желтый, латунный ключ, с колечком и брелком в виде обезьяны показывающей стриптиз. Ключ от его входной двери, запасной, тот, что висел в коридоре, на гвоздике, вбитом в косяк. "Ничего себе дела! Как он сюда попал? Может, кто-то из гостей, со дня рождения, случайно прихватил и потом, чтоб не подниматься бросил в ящик. Боже, какое идиотское предположение..." Мучительно размышляя о природе своей находки, Никита вышел из подъезда, моментально окунувшись в огнедышащее марево улицы.
Институтский буфет закрывался в два часа, Никита никак в него не успевал. До института даже если очень быстрым шагом - полчаса ходьбы, а в такую жару можно только неспешно брести, по возможности держась в тени. Чтобы не остаться без обеда, пришлось сделать небольшой крюк до "Быстронома". Никита свернул на заросшую тропинку вдоль погребов и, продравшись сквозь крапиву, вышел прямиком к большому кирпичному бараку. Когда-то, в эпоху развитого социализма, барак был банно-прачечным комбинатом, теперь же в нем располагался мелкооптовый магазин. Ассортимент вполне подходящий, плюс система скидок. По дороге он сосредоточенно размышлял, что же купить, чтоб удачно вышло. Все, что было в наличии - уместилось в нагрудном кармане. Пятьдесят рублей, не считая мелочи.
По опыту выходило, что оптимальная покупка - это четырехсотграммовая упаковка фаршированных блинчиков. В этом случае оставались деньги на маленькую коробочку чая в пакетиках, какой-нибудь там "Принцессы Канди". В воображении Никите отказать было нельзя. Он уже настолько явственно представлял себе эти блинчики с мясом, разогретые в микроволновке, лоснящиеся масленым бочком, что рот непроизвольно наполнился слюной, как у собаки Павлова, а в желудке появилось неприятное ощущение вхолостую выделяемой кислоты. Ну, наконец-то спасительный магазин. На улице еще худо-бедно обдувал ветерок, но когда он зашел внутрь... "Господи! - ужаснулся Никита, - Как тут люди целый день работают?". Он моментально облился потом. Духота стояла невыносимая, несмотря на открытые настежь двери.
Стараясь не задерживаться в этом аду ни секунды лишней, Никита, быстренько разыскал на стеллажах нужный сорт чая, раздобыл из морозилки упаковку блинчиков и встал к одной из касс. Разморенная кассирша одной рукой обмахивалась журналом, а другой лениво тягала к сканеру продукты из корзинки очередной покупательницы. Та стояла, отрешенно наблюдая за процессом. "Вот дура! - раздражено подумал Никита, - нет, чтобы деньги готовить, сейчас будет полчаса кошелек свой искать!". И точно, когда кассирша, наконец-то нажала ввод и в окошечке кассы выпрыгнули цифры, тетка встрепенулась и полезла в сумку искать кошелек. Потом она в кошельке искала нужную купюру. Потом еще дисконтную карту со скидкой... Никита, утирая со лба, текущий ручьем пот, и шепча проклятия, глянул на большие круглые часы, висящие на стеллаже. Без трех минут два.
Тетка, наконец, рассчиталась и отвалила от кассы, как буксир баржу, толкая перед собой груженную продуктами тележку. Никита живо сунул свои покупки кассирше прямо в руки, следом давно уже приготовленный полтинник и, не дожидаясь вопроса - дисконтную карту. Сгреб сдачу и поспешил на волю из душных лабиринтов магазина, едва не забыв получить назад свою сумку. Найденный в почтовом ящике ключ, покоился в ее боковом кармане, к тому моменту, Никита уже успел про него забыть.
****
В сумрачном холле института царила спасительная прохлада и слегка обдувал вечный сквозняк вытяжной вентиляции. Пройдя через пустой вестибюль, Никита провел пропуском над магнитным детектором, в окошке автоматического турникета зажглась зеленая стрелка. Вахтеры в своей каморке глазели в телевизор, не обращая внимания на шастающих туда-сюда через турникет, сотрудников. Народу в институте, по времени отпусков, было немного. Никита взял ключи от комнаты, и по широченной лестнице поднялся на третий этаж.
Зайдя в комнату, он первым делом запер за собой дверь, а затем приник к пластиковой бутыли с дистиллированной водой, глотая жадно, как закопанный в песок Саид в "Белом солнце пустыни". Напившись, открыл настежь окно и начал сдирать с себя пропитавшуюся потом одежду. Скинул рубашку с джинсами и остался в одних плавках, которые тоже были мокрыми. На некоторое время блаженно замер, обдуваемый ветерком из распахнутого окна. Решив пока не одеваться, Никита последовательно включил компьютер, чайник и вентилятор. Неделя перед отпуском выдалась, как обычно это бывает, очень суетливой. Несмотря на то, что Никита никуда уезжать не собирался, требовалось срочно доделать свой кусок большого отчета. Вся лаборатория уходила в отпуск одновременно, и Никите пришлось подстраиваться под остальных коллег.
К пятнице отчет коллективными усилиями, наконец, был завершен и благополучно сдан начальству. И в пятницу же вечером, состоялась грандиозная пьянка, посвященная сдаче отчета, всеобщему уходу в отпуск, ну и дню рождения Никиты, которому в этом году исполнилось 28 лет, какой никакой, а повод. После выходных, снова потянуло на работу - халявный Интернет, опять же...
Первым делом, он по привычке проверил служебную почту. В ящик нападало с десяток сообщений, из них большую часть составляли письма со спамом. Кроме того, пришла информация о конференции в Испании и новости рекламной рассылки каких-то химических товаров. Эти письма он тоже удалил, поскольку денег для поездок на конференции у него не было, а закупками химреактивов пусть интересуется отдел снабжения.
Выполнив, таким образом, служебный долг, Никита заварил себе чаю, запустил ICQ и полез проверять личную почту в бесплатном почтовом ящике на городском сервере.
Загрузившаяся "аська" засинела списком находящихся в онлайне френдов. И здесь немноголюдно - отметил Никита. Лето. Даже виртуальные подружки, составляющие половину контакт-листа, и те куда-то растаяли, от жары, видимо. Поболтать не с кем. С тех пор, как Никита разбежался с Иркой, прошло уже больше года. Теперь он жил один, в однокомнатной квартирке оставшейся ему от матери, и интерес к слабому полу у него закономерно возрос. Однако постоянную подругу Никита заводить не торопился - помнился нерадостный опыт совместного проживания. Была, конечно, Юлька - миловидная крашенная блондинка. С мужем, уехавшим в Америку. Никита время от времени наведывался к ней в гости. Они пили пиво или вино, болтали (Юлька - журналистка, с ней всегда есть о чем поговорить), а потом занимались сексом в большой Юлькиной постели. Ничего серьезного друг к другу не испытывали, но скрасить одиночество такие отношения помогали.
Внизу экрана замигал желтый квадратик с красным восклицательным знаком внутри, означающий, что кто-то добавил Никиту в свой контакт-лист. "Кого к нам принесло? Опять, поди, с заманчивым предложением: посещать расширенные курсы американского английского в Москве" - подумал Никита, дважды щелкая мышкой на мигающем квадратике. Выпавшее окошко сообщало, что им заинтересовался некто, под ником Mila. Инфа у Mila, оказалась девственно чиста - никаких сведений о личности юзера, даже ссылки на курсы американского английского не было. Никита пожал плечами и добавил ее в свой контакт-лист. Вроде не спамер, а так жалко, что ли. Mila тут же зажглась синеньким в верхней части списка, показывая, что она on-line. Никита переключился на новости. И сразу замелькало на экране название родного города:
"Газета.ru
Главное!
12:16
Н-ский "Душитель" продолжает свою охоту!
Сегодня утром в Н-ске вновь найдено тело подростка. Эта очередная, уже шестая по счету, за последний месяц, жертва неизвестного маньяка. То, что это работа маньяка, подтверждает характерный подчерк присущий всем убийствам последних дней. Напомним - все шестеро подростков были задушены. Еще трое подростков считаются пропавшими без вести, их тела пока не найдены"
- Ни хрена себе! - Никита присвистнул. - Уже шестой! Шустрый, однако, маньяк попался.
Он вспомнил, что так и не проверил почту. Заодно, глянуть местные новости на НГСе. Щелчок мышки и на мониторе развернулась страница городского сайта:
"ДТП с многочисленными жертвами"
20:10
Тяжелейшая авария произошла вчера вечером, на выезде с Вокзальной магистрали на площадь Ленина. Грузовая иномарка "Мазда-Титан" проехав на красный сигнал светофора, на полном ходу врезалась в группу пешеходов, переходивших улицу. В крытом кузове иномарки оказалась емкость с горючим, которая в результате столкновения опрокинулась и разлилась. Спустя некоторое время, по какой-то причине, разлившийся бензин воспламенился и произошел взрыв его паров. В результате травм и ожогов, на месте погибли пять человек, включая водителя иномарки. Еще шесть человек в состоянии различной степени тяжести доставлены в Центральную больницу и Ожоговый центр. Как стало известно, один из них уже скончался в реанимации. По-счастью, ни одна из находящихся рядом с местом аварии машин, включая переполненный людьми троллейбус, не загорелась, в противном случае - жертв могло быть намного больше. Подробности аварии выясняются. Правоохранительные органы пока отрицают возможность теракта."
И вот, снова:
"Криминальная хроника:
В Н-ске найден шестой погибший подросток.
Как и в предыдущих случаях, он был задушен. Его тело, как и тела остальных подростков, было найдено в лесу недалеко от обочины Бердского шоссе на участке Нижняя Ельцовка - Станция Сеятель. Труп уже опознан - им оказался шестнадцатилетний Виктор Назаров, учащийся 10 класса.
Волну массовых убийств несовершеннолетних, некоторые городские организации приписывали сектам сатанистов. "Эти убийства - казни, они имеют целью запугать кого-то", - заявил представитель РПЦ. И действительно, все преступления выглядят, как "ритуальные убийства" - ни одна жертва не была ограблена, все убийства совершены с показательной жестокостью в течение одного месяца.
Однако, расследуя это дело, правоохранительные органы пришли к выводу, что за каждым убийством просматривается почерк одного и того же преступника. Милиция теперь уже не отрицает того, что в Н-ске появился серийный убийца, специализирующийся на подростках. Напомним, что все предыдущие жертвы предполагаемого маньяка, также были тинэйджерами 14-16 лет, как мужского, так и женского пола.
По разным данным, общее число жертв колеблется от 7 до 15 человек. На сегодня точно можно сказать, что найдено шесть тел погибших подростков. Еще трое числятся в розыске, как пропавшие без вести.
Возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 105 Уголовного кодекса РФ (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, совершенное с особой жестокостью).
Начальник ГУВД, генерал-майор Птицын, на пресс-конференции заявил журналистам, что делается все возможное, чтобы поймать, преступника. В городе проводятся масштабные оперативно-следственные мероприятия. В области объявлен план-перехват "Вулкан-5", однако, поиски пока не дали никаких результатов..."
Никита перемотал ленту новостей назад: первое сообщение о найденном трупе подростка датировано четырнадцатым июля. С тех пор эта тема не сходит с первых полос. В новостях и местной прессе вовсю обсуждались подробности, личность маньяка. Муссировалось то обстоятельство, что выбор жертв не типичен для такого рода преступлений - обычно объектами нападения серийных маньяков становятся женщины, либо дети младшего возраста. Кроме того, сообщалось, что никаких признаков сексуального насилия на телах жертв обнаружено не было, т.е. нападения не носили, выраженной сексуальной подоплеки. Милиция и прокуратура стоят на ушах. Ростовский специализированный отдел по борьбе с серийными убийцами предлагает помощь... Родители не выпускают детей на улицу без сопровождения...
Никита тяжело вздохнул и, вспомнив про почту, полез проверять ящик. Ничего, кроме спама, там не было.
Желтый квадратик вызова мелькал на панели задач уже довольно длительное время. Никита дважды щелкнул по нему мышкой.
Mila Привет! Знакомиться будем?
Sirius Почему бы и нет:)
Mila Я Мила. А тебя как зовут?
Sirius Оч. приятно! Никита. А Мила - это Людмила?
Mila Мила - это Мила. Тебе сколько лет Никита?
Sirius много! 28 уже! А тебе?
Mila Ну... Дамам такие вопросы разве задают?
Sirius А о чем даму можно спросить?
Mila Да о чем хочешь, сладкий:-) не факт же, что я отвечу:-)
"Забавное начало, сейчас поди, начнет какие-нибудь, такие-этакие услуги предлагать", - подумал Никита.
Mila И чем ты сейчас занимаешься?
Sirius Занимаюсь? Наукой занимаюсь, ученый, типа.
Mila Ученый? Все чудесней и чудесней...:-) И, наверняка, в Академгородке живешь?
Sirius Ага, в нем и живу:)
Mila Тогда два из трех совпало...
Sirius Что совпало-то? И что третье? Ты что ли, тоже в нем живешь?
Mila К счастью, нет. Не люблю я его и жителей его тоже. А ты что у нас не любишь?
Никита поморщился. Известное дело - к Академгородку еще со времен докторских "столов заказов" такая неприязнь... удивила, тоже, нелюбовью... Безапелляционная девица. То ей скажи, это доложи. Никита даже слегка разозлился:
Sirius Я? Не люблю пафосных дамочек, без чувства юмора! Впрочем, я и мужиков таких не люблю:) Не люблю тех, кто пишет: ч/ю, без в/п, без ж м/п и т.д.:) По-моему, они ужасные зануды!
Mila Какой ершистый! Про жителей я так, в общем, написала, про старых знакомых. К тебе это, красавчик, не относится - ты новый:)
Sirius Красавчик, значит... А у тебя фотка есть, полюбоваться:)?
Mila Нет!
Sirius Даже с восклицательным знаком:) А почему нет-то? Это сейчас не носят:)?
Mila Я не местная. У меня служебный ноутбук. Какие там могут быть фотки? А тебе это так важно?
Sirius Ну мне же интересно, с кем я общаюсь. Любопытно. Значит, ты не из Н-ска?
Mila Нет, я в командировке. В Н-ске бываю наскоками.
Sirius Заинтригован! А где живешь?
Mila Да... везде живу. В Москве бываю чаще всего.
Sirius Ясненько. И кем ты, Мила, трудишься?
Mila Ничего интересного, торговая фирма. Оптовые продажи и пр.
Никита уже в значительной степени потерял интерес к беседе. Какого черта?! Тратить время на теток непонятного возраста и облика, да еще из другого города. Толку от них все равно никакого. Наверняка толстая и страшная, лет под сорок - раз фотографию прислать боится. Решив не отвечать, он полез в Интернет в поисках программулины позволяющей читать книжки с экрана. Чтобы автоскроллинг, и всё такое. Чтобы с удобствами читать перед сном, лежа на диване, взирая на аршинные буквы ползущего по монитору текста. Предыдущая программа, которой он пользовался для этой цели, умерла для него, после того, как очередной, новый Word отказался сохранять текстовые файлы в требуемом для нее формате.
Однако Мила не собиралась униматься. Снова требовательно замигал желтый прямоугольничек в правом углу панели задач:
Mila А у тебя, есть фото, красавчик?
Sirius Любопытно, да? Есть.
Mila Пришлешь?
Sirius Да жалко, что ли. Давай мыло.
Mila mila_2004@mail.ru Дежурный вопрос. Его, наверное, все тебе задают... Почему Сириус?
Sirius Дежурный ответ. Наши админы так сервер почтовый обозвали. Так что никакой лирики, а ты-то думала:) Разумеется, это я тебе по секрету сказал:)
Mila Я тебя не выдам! Выслал фото? Я отойду на часок... Не исчезай. Понял!?
Sirius Так точно, слушаюсь! Разрешите приступить к ожиданию? Фотографию выслал.
Однако цветочек напротив Mila уже показывал User away. Никита вспомнил, что за всеми этими делами так и не попил чаю. Он вновь включил чайник и, вытащив из упаковки сразу три блина, поставил их на тарелке в микроволновку. К счастью, сахар-рафинад в коробочке еще имелся.
На часах был шестой час, когда вновь пришло сообщение от Милы.
Mila Вот и я! Фото получила. И впрямь - красавчик, не ошиблась:) Ты всегда такой серьезный?
Sirius Нет... это я прикидываюсь! Чтоб поумней казаться. Меня тоже интересует, как ты выглядишь:)
Mila Я? Нормально выгляжу. Две руки - две ноги...
Sirius Ага... голова два уха?
Mila Я сегодня буду в ваших краях, посмотреть хочешь?
Оп-па! Неожиданное предложение. Честно, сказать, Никита ни с кем встречаться не собирался, по крайней мере, до получки. Как известно встречи с дамами, неизбежно влекут дополнительные накладные расходы. А оставшихся пятисот рублей едва-едва хватало, чтобы дотянуть до зарплаты и то - при соблюдении строжайшего аскетизма. И в тоже время Никите стало вдруг жутко любопытно взглянуть на бойкую москвичку, или кто она там:
Sirius Увидеться? Во сколько?
Mila Часам к восьми я освобожусь. Устраивает?
"Фиг с ним! - решился Никита, - посмотрим, друг на друга полчасика, да разбежимся если что. Может, пивка по кружке выдуем, особо не разорюсь".
Sirius Почему бы и нет... Давай увидимся. Значит в восемь?
Mila Где встречаемся?
Sirius Надо, где народу поменьше. Чтоб не разойтись:)
Mila Не разойдемся. Скажи мне номер твоего сотового.
Sirius Нет у меня мобильника. Во что ты будешь одета?
Mila Дикий ты какой-то... я думала - так уже не бывает, чтоб человек был без мобильника. Я сама тебя узнаю. Если, конечно, это ты был на фотографии.
Sirius Заелись вы там, в ма-аскве... а у нас в глубинке все бывает. Ладно. Дом ученых знаешь?
Mila Знаю. У входа справа. До встречи.
Sirius До ней самой:) Буду ждать!
Mila выпала в офлайн, а Никита затосковал. Он не мог себе объяснить, зачем согласился на это свидание, зарекался ведь уже встречаться без обмена фотографиями, без сколько-нибудь длительного виртуального общения, позволяющего хотя бы немножко узнать предполагаемую подругу. Ни к чему хорошему такие встречи, обычно не приводили. Девицы оказывались либо совсем не в его вкусе, либо глупыми до безобразия, и он старался как можно скорее закончить нелепое свидание, и вежливо попрощавшись исчезнуть. "Ну что ж, - резюмировал Никита, свои мысли, - видимо надежда на чудо и склонность к авантюрам не исчезли окончательно из моей циничной души".
Оставшиеся полтора часа прошли в рутинной суете. Поговорил по телефону с шефом. Еще раз попил чай. Позвонил Юльке, сказал, что не может сегодня к ней зайти, из-за неожиданно свалившихся на него важных дел. Юлька нехотя согласилась, что дела, конечно, делать надо, однако, по ее тону было видно, что она недовольна. "И фиг с тобой! - философски подумал Никита, - Всем женщинам одновременно не угодишь". Но прежде чем распрощаться, спросил - что она собирается делать вечером. Чтоб ненароком не встретить ее во время свиданки. Потащатся с какой-нибудь подружкой по злачным местам, а их в Городке не много. Выяснилось, что Юлька собирается "сидеть весь вечер дома и грустить".
К половине восьмого он оделся, ополоснул в раковине лицо, причесался перед зеркалом. Щетина на подбородке уже явственно отросла. Ладно, и так сойдет - не принцесса, поди. Возможно, на саму без содрогания смотреть нельзя.
Подхватив свою видавшую виды черную сумку, Никита спустился на первый этаж, где из стоявшего в углу банкомата добыл последние пятьсот рублей. "Ну, как так жить?" - в сердцах сказал себе Никита, оглянулся - не услышал ли кто, и вышел из института.
На часах было без пяти восемь, когда он подошел к Дому ученых. Ни на крыльце, ни на площадке перед ним, пока не наблюдалось ни одной особы, напоминавшей даму-пришедшую-на свидание. Никита потоптался возле крыльца, несколько раз прошелся взад-вперед, посидел на лавочке, настороженно глядя на всех проходящих мимо женщин. Дамочка не появлялась. Прошло пятнадцать минут, потом еще десять... Никита начал нервничать. Он, конечно, знал, что женщинам свойственно опаздывать... но все же... "Какого черта! Торчу тут как болван! Действительно жаль, что нет мобильного. Так, жду еще пять минут...". Пять минут вылились в пятнадцать, и Никита решил уходить. Он последний раз обошел площадку, пытаясь придать себе независимый вид, но при этом чувствуя себя довольно глупо. Осознание того, что его продинамила, какая-то "мила", которая к тому же сама навязалась на знакомство, добавляло неприятных впечатлений от ситуации. Он пошел к аллейке в леске между корпусами, постоянно оглядываясь в надежде, что может вот-вот еще появится... и чуть не налетел на девицу, неожиданно оказавшуюся у него на дороге. Он готов был поклясться, что никого на дорожке секунду назад не было.
- Экий вы неуклюжий, юноша! - с укоризной сказала ему девица, ловко увернувшись от его плеча.
- Извините, - мрачно сказал Никита, пытаясь ее обойти.
- Никита?
- Да-а...
Девица стояла, откровенно и насмешливо его разглядывая.
- Извини, я немного опоздала!
- Да ладно...- Никита смутился, - Чего там... Подождал немного. Все нормально!
А смутиться было от чего. Девица-то, была ого-го какая! Невысокая, стройная. Тонкая шея, трогательно короткая стрижка. Мила, значит. Она была, что называется - "слегка одета". Там и тут оголенные места - манящие, волнующие гладкой загорелой кожей... Маечка в обтяжку - короткая и вырез глубокий. Низко на бедрах юбка, тоже сомнительной длины. Длинные, ровные ноги, сексапильные босоножки на шпильках с ремешками обвитыми вокруг голени. Никита с трудом перевел взгляд на ее лицо, уже понимая, что он - попал...
Взгляд солнечно-карих глаз девушки был таким, что Никита остро почувствовал свою никчемность - с жалкой пятисоткой в кармане. Таких женщин предполагалось вести в шикарный ресторан, кормить икрой, фруктами, поить шампанским, тонкими винами, дорогими коньяками и ликерами может быть. А он тут стоит, в старой рубашке и джинсах, да еще и небритый, вдобавок, с позавчерашнего дня.
Девушка, разглядывала Никиту с не меньшим интересом. Уже оценив свои шансы на ноль, Никита начал соображать, как бы так поаккуратней отползти, но Мила вдруг задорно расхохоталась:
- Видок у тебя... словно приведение увидел! Ну?.. кого ожидал встретить, признавайся? Старую кошелку?
- Ну-ну... - выдавил из себя Никита и слегка покраснел.
- Слушай... - сказала Мила, продолжая улыбаться. - А пошли пива попьем? Такая сегодня жарища! Прям не Сибирь, а Африка какая-то. Ты пиво пьешь?
- Да! - спохватился Никита, - конечно! И... куда пойдем?
- Ой, да куда угодно, только не в помещение. Летом я люблю пиво пить на улице, по-пацановски.
- Ну, тогда может к пиццерии? Там есть столики на улице... - неуверенно сказал Никита, ожидая, что сейчас красотка скривится и заявит, что это-де не ее формат. Но, Мила просто кивнула, соглашаясь.
- Хорошо... к пиццерии так к пиццерии.
Они пересекли Морской проспект.
На той стороне, перед входом в пиццерию, расположилось летнее кафе: дешевые пластиковые столы, такие же стулья и крупные цветастые зонты с рекламой пива и колы. Кафе удачно находилось по дороге к морю и в вечернее время почти все столики были заняты возвращающимися с пляжа. Разморенные пляжники пили пиво, восполняя потерянную за день влагу, возбужденно гомонили, курили, ели пиццу и картошку-фри.
Никита старался не замечать заинтересованных взглядов, которые со всех сторон бросали на его спутницу подвыпившие посетители мужского пола. Мила же, казалось, вообще ни на кого внимания не обращала. Они высмотрели свободное место и с трудом протиснулись к нему сквозь хаос занятых столиков. Затем Никита, оставив Милу, галантно отправился к стойке бара и заказал две кружки Балтики, а в качестве закуски какие-то сырные палочки, они стоили дешевле всего. Пиво ему налили сразу и не в кружки, а пол-литровые пластиковые стаканы, а палочек велели подождать, выдав пластмассовый номерок на столик. Бережно неся гнущиеся в пальцах стаканы перед собой, стараясь не выдавить ненароком из них пиво, Никита вернулся к своему столику. Мила уже успела достать из сумочки сигареты и, пододвинув к себе пепельницу, курила, с любопытством поглядывая по сторонам.
- Последний раз я в этих краях была, когда здесь, - она с усмешкой ткнула сигаретой в сторону вывески New York Pizza, - было кафе "Улыбка".
- Так это когда было-то, лет двадцать назад ... - с сомнением посмотрел на нее Никита, девушке было явно меньше тридцати лет, - в твоем детстве?!
- Ай! - отмахнулась Мила. - Ты, кстати, куришь? Не куришь? Молодец! Тогда, может, сядешь напротив? Чтоб дым на тебя не шел... не люблю людей обкуривать.
- Да ничего, переживу, - на самом деле Никите хотелось быть к ней поближе. - Так не слышно будет ничего. Галдеж тут такой... И музыка. Не кричать же нам.
Они сделали по глотку из своих стаканов.
Далее последовали двадцать минут легкомысленного трепа ни о чем. Мила посетовала на пробку на Бердском шоссе, из-за которой она и опоздала на свидание, хотя по сравнению с московскими, Н-ские пробки, конечно, просто баловство...
Затем обсудили погоду и невиданную жару, стоящую в Н-ске с начала июля, температуру воды в реке и в водохранилище... Никита посетовал, что в этом году на пляж еще не выбирался, потому что не с кем, и выразил восхищение прекрасным шоколадным загаром Милы. Мила небрежно пояснила, что загар приобрела в Испании, где была в начале лета, а здесь на пляж сходить и некогда совсем, все дела... скоро, наверное, и загар сойдет... Первый стакан пива сделал свое дело, и общение стало непринужденно простым.
- Так ты, значит, у нас ученый? - Мила отставила пустой стакан, который тут же ухватила пробегавшая мимо официантка, заодно сменив пепельницу. Мила пододвинула пепельницу к себе и достала из пачки новую сигарету, щелкнула зажигалкой прикуривая. Зажигалка у нее была массивная, квадратная, сияла полированным металлом с какими-то инкрустациями - сразу видно дорогая.
- Да, я у вас ученый. Работаю в институте научном, сижу и думаю умные мысли в специальном кабинете, на третьем этаже.
- На третьем этаже... - задумчиво повторила Мила, - Слушай, а как отдыхают сотрудники институтов? В выходные, или, скажем, в отпуске?
Никита усмехнулся.
- Ты знаешь, нет такой сплоченной массы "сотрудники институтов", все отдыхают, как могут: в меру своего разумения и финансовых возможностей.
- Да я, собственно, про эту меру финансовых возможностей и спрашиваю. Мне, например, представляется, что все ученые любят бардовскую песню, посиделки на прокуренной кухне, походы, сплавы, турбазы...Ну, в общем, что-то такое студенческое... А?
Никита скривился: Мила с ходу наступила на больную мозоль, и неприязненно ответил:
- Думаешь, от бедности что ли? Просто так исторически сложилось. Я, к твоему сведению, к этой массе не отношусь. Я вообще ни к кому не отношусь. Я сам по себе... научный сотрудник.
- А как называется твоя должность? - Мила казалось, не заметила его обиды.
- Я работаю крупным специалистом.
- Насколько крупным?
- Метр девяносто! - Выпитые пол-литра пива прибавили Никите нахальства.
- Да, это я как раз вижу, - Мила смерила его взглядом, - Слушай, а ты вредный!
- А ты хитрая! Только вопросы и задаешь! Я про тебя и вовсе ничего не знаю.
Мила затушила в пепельнице сигаретку и закрутила головой. Поняв ее намерение, Никита молча махнул рукой в направлении пиццерии. Проследил взглядом за ее стройной фигуркой, лавирующей между столиками. Подскочила официантка, принесла сырные палочки, про которые он уже забыл. Никита рассеянно поблагодарил ее и заказал еще пива. Попробовал палочку, ткнув ее перед этим в маленькое пятно кетчупа на картонной тарелочке. Оказалась страшно острой на вкус. Суть происходящего, пока не очень укладывалась в Никитиной голове. Он не мог представить, для чего он понадобился этой самоуверенной красотке, птице явно другого полета. Может, пресыщенной жизнью "вдове миллионера" на досуге захотелось поразвлечься? Мысль была довольно глупой, отдавала дешевым сериалом. Никита решил плюнуть и просто ждать - что последует дальше.
Начинало потихоньку темнеть, жара спадала, посетителей в кафе поубавилось, стало заметно тише. Вернулась Мила. Она задумчиво улыбалась чему-то. Глядя на ее гибкую талию, Никита вдруг подумал, что плевать ему на все свои подозрения, на последнюю пятисотку, да вообще на все - лишь бы не развернулась, лишь бы не ушла. Мила села на свой стул,
сверкнула загадочно глазами и как-то медленно, с оттяжкой сказала:
- Слушай, Никиток.... Вот, смотри: сидишь ты тут передо мной, парень действительно видный, лицо открытое, приятное, не глупый вроде, не зануда... С таким счастьем, и на свободе?
"Откуда...?" - мелькнуло, было в голове у Никиты, но по телу уже расползалось приятное тепло - то ли от выпитого, то ли от неожиданно лестной оценки этой райской пташки:
- Ну, начнем с того, что я был женат, и довольно долго. Год с небольшим, как разбежались.
- Семейный кораблик разбился о рифы быта? - ласково протянула Мила, и Никита, сам того не желая, и удивляясь своей откровенности, ответил:
- Понимаешь, мы поженились на последнем курсе универа... Знаешь, как это бывает? Неопытные девушки, неопытные мальчики... Как говорится - не нагулялись, ни я, ни она. Глупо конечно. Подумаешь, что я жалуюсь... Не любил я ее особо никогда.
- Понятно. После того, что произошло между вами, ты был обязан на ней жениться.
- Вот к чему эта ирония? А ты сама-то, была замужем? Такая красивая девушка должна пользоваться повышенным вниманием со стороны... э-э...
- Я выбираю свободу! - оборвала его Мила с непонятной ухмылкой. Она отодвинулась от него, закинула ногу на ногу и как-то не сразу поправила слишком высоко задравшуюся юбочку.
Далее беседа снова соскользнула на его работу. Сам себя, не понимая, зачем он это делает, Никита увлеченно стал рассказывать, что занимается получением и хранением водорода, что водородная энергетика - это перспектива человечества, и при нынешних высоких ценах на нефть в нее будут вкладываться большие средства... но пока, к сожалению, не вкладываются, по крайней мере, в России. Потом он перешел к отношениям в своей лаборатории, сказал, что денег сейчас нет совсем, и он несколько раз сорился из-за этого со своим начальником... Тот все завтраками кормит... все обещает... а уходить Никите пока некуда, и темы жалко - он ей занимается уже семь лет, студентом еще начал. И вообще в институте, хорошо живут только те, кому удалось получить какие-нибудь договора или гранты от американцев или европейцев... И что его институт еще считается, ничего, и еще один считается ничего, а остальные в полной заднице и живут за счет жалких подачек из бюджета, да за счет сдачи своих площадей в аренду... Что молодые, у кого хоть какое-то мясо в голове есть, ищут работу за границей, пристраиваются там, в аспирантуры или постдоками и хрен их потом назад увидишь. И вообще, кому такая наука нужна, если университет клепает кадры для запада и для бизнеса, а в науку идут одни некрасивые девки, которым не удалось выйти замуж, да полные придурки, которые к бизнесу не способны. Да собственно и сам он к бизнесу не способен, поэтому видимо тоже придурок и неудачник...
Рассказывая все это, Никита понимал, что женщинам это вряд ли может быть интересно. Что рядом с ним сидит красивая девушка, изящно откинув руку с дымящейся сигаретой в тонких пальчиках, а другой рукой постукивающей дорогой зажигалкой по столу. И эту красотку не могут, не должны волновать проблемы науки. И лично его, Никиты, проблемы, ее волновать тоже не должны. И вряд ли, от этих откровений, он вырастет в ее глазах... скорее наоборот.
Мила, тем не менее, слушала внимательно, кивая головой и иногда вставляя реплики показывающие, что она следит за ходом его мысли. Совсем стемнело. Возле стойки бара зажегся свет. За разговором, у разволновавшегося Никиты опять кончилось пиво, и он уже хотел идти за новой порцией, но Мила остановила его, положив свою ладонь на его запястье.
- Я поделюсь - сказала она с улыбкой, и перелила ему большую часть пива из своего почти не тронутого бокала.
- А ты, что пива не хочешь больше? - растерянно спросил Никита, которого это прикосновение пригвоздило к месту.
"Бог ты мой! - подумал он, глядя в низкий вырез ее маечки. - Да что за бред я несу..."
- Куда мне больше? - засмеялась Мила и, поймав направление его взгляда, поправила майку на плечах, без всякого, впрочем, смущения - Я же маленькая, не то, что ты. И вообще, я уже всю задницу на этом стуле отсидела! Да еще мошки замучили! - она помахала узкой ладошкой перед лицом и посмотрела на часы. Никита замер, испугавшись, что она собирается попрощаться. Неприятно заныло под ложечкой. Неужели все?... Но Мила сказала:
- Давай, допивай свое пиво, и пойдем лучше прогуляемся.
- Прогуляемся?.. - от волнения, Никита сделал здоровенный глоток пива и поперхнулся. Прокашлявшись, с надеждой спросил: - Может, на море сходим?
- На море? Ну-у... - протянула она, с некоторым сомнением и вновь глянула на свои часики.
- Торопишься? - засуетился Никита, - Как у тебя со временем? Ехать уже пора? Тебе же в город добираться?
- Да нет... - Мила стряхнула с юбки воображаемые крошки, - Собственно... Почему бы и нет? Пошли на море. Там, наверное, хорошо сейчас, народу нет и вода теплая
Мила бросила в сумочку сигареты и зажигалку. И тут Никита решился.
- Знаешь... Я вот думаю... Может, ну его на фиг, этот пляж... Слушай... Может, в гости ко мне зайдешь?
- Здра-а-асти!.. - Мила от удивления откинулась на спинку стула, - Нет, ну какие сибиряки оказывается шустрые! Первый раз видит девушку!..
- Да я чего... Я ж, так просто... Без намеков... Просто зайдешь, посидим, пообщаемся... если захочешь, сразу уедешь... Или думаешь, что я буду приставать?... Я не буду... не волнуйся!
- Слушай... - Мила наклонившись к нему, пристально заглянула в глаза, - я наверное, выгляжу очень легкомысленно, да?.. Раз ты, не успев даже толком со мной познакомиться, уже зовешь в гости?
- Да почему легкомысленно... - оправдывался Никита, - Просто... просто... Ты мне очень понравилась!.. Я не ожидал, что ты окажешься такая хорошенькая! Такая... - он замолчал, от волнения, не находя нужных слов.
- Н-да? Это конечно меняет дело! - Мила вдруг улыбнулась, - Раз, я оказалась "такая хорошенькая", да еще и на свидание сама напросилась... Это конечно повод! Ну что ж делать, сама повод дала. Ладно, пойдем, посмотрим, как живут сибирские ученые.
- Конечно!.. - засуетился Никита, - Какой повод? Посмотришь просто, да и все...
Они поднялись из-за столика. Никита с сомнением посмотрел на оставшиеся не тронутыми сырные палочки, но, застеснявшись Милы, не рискнул захватить их с собой. Вспомнилось, что дома хоть шаром кати. Со словами: "Только куплю чего-нибудь поесть..." - Никита потянул Милу к ближайшему гастроному. В отделе продуктов он купил баночку оливок, треугольный кусок сыра и двести грамм копченой колбасы.
- Мила, - повернулся он к своей спутнице, которая, демонстрируя равнодушие к еде, в некотором отдалении любовалась на зеркальные витрины, уставленные разноцветными бутылками. - А может, э-э... немножко выпить... чего-нибудь взять?...
- Можно, - задумчиво отозвалась Мила, - Только не пиво, не хочу его больше. Мартини тоже не хочу... текилу совсем не хочу... - она вела пальцем вдоль длинной шеренги бутылок, - Пожалуй, коньяку можно, - длинный блестящий ноготь уперся в стекло напротив "Арарата" десятилетней выдержки. У Никиты отвисла челюсть и обмерло в душе... Ярлычок под бутылкой сообщал, что пол литра данной жидкости стоит: семьсот тридцать пять рублей, ноль-ноль копеек. И это притом, что в карманах, после всех сегодняшних расходов, оставалось рублей триста, не больше. А, может, и меньше, если посчитать. Никита лихорадочно перебирал варианты, как с наименьшими потерями для имиджа, выкрутиться из создавшейся ситуации.
- Не беспокойся! - не оборачиваясь, сказала Мила, словно прочитав его мысли, - Я все понимаю. Я сама.
- Что ты понимаешь?.. Что сама?.. - растерянно пробормотал Никита, впрочем, уже догадываясь - Думаешь, стоит?
- А почему нет? - уверенно сказала Мила, - Только ты не обижайся, пожалуйста! Будь ласковым, купи пока пару шоколадок, а то я с коньяком предпочитаю шоколад, а не как все порядочные люди, лимончик. У тебя деньги есть?
Игнорируя этот унизительный вопрос, Никита пошел обратно в отдел продуктов.
- Только горький, не люблю молочный! - услышал он вслед ее спокойный голос. Вернувшись к кассе, он купил две шоколадки и два стограммовых пластиковых стаканчика. "Значит вот как. Крутая, да... деловая? Сейчас мы твой коньяк прямо на улице будем пить!". Обида и злость на себя подступили к горлу противным комком. Распустил язык, бедный научный сотрудник Внезапно захотелось подойти к ней и послать ко всем чертям.... Понятное дело, не послал...
Мила поджидала его на выходе с фирменной коробкой в руках.
- На держи, - сунула она ему в руки коньяк. Никита молча сложил коробку в сумку, и двинулся к проспекту, ловить такси.
- Слушай... - вдруг сказала Мила ему в спину, - а, может, правда... съездим на море? Искупаться что-то так захотелось! Смотри луна, какая... красивая до жути! И небо ясное...
Никита посмотрел на небо. Полная, здоровенная луна висела среди россыпи звезд. Никита перевел взгляд на Милу, которая тоже смотрела на небо, даже приоткрыв рот от восхищения. "Да какая разница, куда идти, - вдруг подумал он, - лишь бы с ней не расставаться... Лишь бы ощущать ее рядом... Вот те на! Да ты совсем ошалел от нее, дружок!". Никита сглотнул, и сипло спросил: