Она задумчиво разглядывала свое отражение в зеркале, подмечая какие-то мелкие недостатки.
Пышная шапка коротких иссиня-черных волос… Белая, словно припудренная серебром кожа… Круглое лицо... Выразительные темные глаза... Полные губы... В целом, неплохо, если не всматриваться внимательнее.
Она сидела на пуфике у огромного зеркала, а туалетный столик, расположенный рядом, был заставлен разнообразными дамскими мелочами. Бесподобный черный с золотом пеньюар распахнулся на груди, и девушка небрежным жестом поправила непослушную скользкую ткань.
-Котенок! – раздался откуда-то снизу недовольный мужской голос.
Девушка поморщилась и подняла взгляд на висящие на стене часы. Пол-одиннадцатого. Странно, еще достаточно рано, обычно она спускается около одиннадцати. Да и вообще, почему он дома?
Вздохнув, девушка скинула пеньюар, оставшись лишь в роскошном дорогом белье, и, нисколько не смущаясь, прошлась по комнате. Распахнув дверцы огромного шкафа, придирчиво оглядела свой разнообразный гардероб, в конце концов, остановив выбор на открытом черно-красном наряде – ей очень шло это «роковое» сочетание цветов.
Остались последние штрихи… Провести щеткой по волосам, подрумянить лицо, чтобы не казалось слишком бледным, коснуться точек пульса капелькой фирменных духов…
-Черный Котенок! – вновь взорвался ставший откровенно сердитым голос.
Уже почти всё… Осталось просто поправить заветный амулет в виде черной кошки с ярко горящими хрустальными глазами. Котенок был изготовлен из какого-то гладкого черного камня и висел на тонкой золотой цепочке.
«Зачем ты носишь эту безделицу? – недоуменно и чуть презрительно спросил ее как-то Сергей. – Ее цена – пару гривен в лучшем случае. Давай я тебе куплю что-нибудь действительно стоящее».
Ага… Нечто эксклюзивное, ручной работы, с виду страшноватое, но о-о-очень МОДНОЕ. Ты так любишь это слово, Сережа…
«Это мой оберег, - туманно пояснила она тогда. – Он приносит удачу».
Сергей хмуро взглянул на нее, однако промолчал. Лишь пожал плечами и сказал, что отныне станет называть ее Черным Котенком. «Ну, и пусть, - мысленно пожимала она плечами, вспоминая тот диалог. – Какая разница? Все равно он не знает моего настоящего имени. Да и я тоже…»
-Да спустишься ты сегодня или нет?! – окончательно разозлился Сергей.
Она усмехнулась и окинула свое отражение придирчивым взглядом. Хорошо. Именно как он любит: МОДНО и ДОРОГО. Хотя и несколько глупо.
Пора спускаться. Иначе Сергея хватит удар.
Х Х Х
Он мерил шагами обширный холл, иногда бросая сердитый взгляд в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
Ну, сколько можно собираться?! Они опаздывают! И как женщины умудряются по три часа тратить у зеркала? Любой, даже самый уравновешенный, мужчина, выйдет из себя, дожидаясь, пока Черный Котенок соизволит закончить утренний туалет, и наконец-то почтит его своим присутствием!
-Зачем я терплю ее почти полгода? – недовольно бурчал он, поглядывая на лестницу. – Да и примелькалась уже девчонка, обычно у меня никто дольше трех месяцев не задерживается…
-Сергей… Я здесь… – прервал его раздумья низкий хрипловатый голос.
Сергей сделал глубокий вдох, попытался придать лицу относительно мирное выражение и только тогда обернулся.
Она медленно спускалась по лестнице, рука скользила по перилам, а на губах таяла усталая улыбка.
Такое впечатление, что он ее среди ночи на ноги поднял!
-Доброе утро, детка, - процедил Сергей сквозь зубы.
Вроде бы ничего особенного. Волосы короткие, небрежно взлохмаченные (наверняка по последней моде), лицо немного сонное… Изящная фигура, в разрезе длинной юбки мелькают стройные колени… Таких девушек тысячи.
Правда, есть в ней что-то им недопонятое. И смотрит порою так насмешливо, снисходительно, словно говорит: и что ты понимаешь в жизни? Возможно, именно это и влечет его. Влечет, и злит, и пугает, и завораживает. Не может он расстаться с ней, пока не разгадает ее тайну, не может. Ведь что он, по сути, знает о девушке, которую шутливо называет Черным Котенком? Ни настоящего имени (прозвище Блэккет – не в счет), ни точного возраста, ни даже родственников ее или друзей… Знает лишь, что она моложе его лет на пятнадцать…
-Доброе утро, - проговорила она и, приблизившись к Сергею, положила руки ему на плечи, коснулась губами его губ. Безо всякой страсти, скорее чуть отстраненно, равнодушно. И подобное безразличие окончательно обозлило его.
-Мы опаздываем! – заметил он, пытаясь говорить как можно спокойнее. Девушка склонила голову набок и принялась разглядывать свои идеальные ногти, форму которым придавали в лучших салонах красоты.
-Куда мы идем? – наконец рассеянно поинтересовалась она, не поднимая глаз. Так, будто со стенкой разговаривает…
-А ты забыла? – он покраснел от злости. Ведь только вчера напоминал ей! Такое впечатление, что она удерживает в памяти лишь те события, которые касаются ее непосредственно.
-Да, я забыла, - отозвалась девушка, подняв на него холодно-равнодушный взгляд и чуть пожимая плечами: мол, ты чересчур многого требуешь от меня…
Сергей скрипнул зубами от досады. Боже мой, где это видано? Он богат, еще совсем не стар, да и внешне вполне привлекателен… С такими достоинствами он может найти себе куда более красивую девчонку, которая станет признаваться ему в любви трижды в сутки. Впрочем, раньше он именно с такими девушками и встречался. И только последние полгода терпит возле себя строптивую загадочную особу, чьи мысли постоянно витают в сферах, видимо его, Сергея, пониманию, недоступных…
-Пошли, - буркнул он, резко схватив ее за локоть. Девушка мгновенно выхватила руку из цепких пальцев Сергея, и смерила его возмущенным взглядом.
-Мне больно! – заявила она и, гордо вздернув подбородок, проследовала к выходу. Сергей в бессильной ярости глядел ей вслед. Еще немного – и он все-таки найдет девушку посговорчивее. Хотя такие обещания он давал себе на каждой неделе…
Х Х Х
Солнечные лучи пробивались сквозь тонкие прозрачные занавески, мягко озаряя спальню - довольно просторную комнату, большую часть которой занимала огромная кровать.
Черный Котенок лежала под скользким, неудобным, однако жутко дорогим одеялом, задумчиво разглядывая сладко посапывающего рядом Сергея.
Сколько ему лет? Около 40, наверно. Высокий, статный, хотя фигура уже не очень-то спортивная… Волосы темные с проседью, лицо, пожалуй, казалось бы вполне красивым, будь его выражение чуть мягче. А так – застывшая маска вечной готовности напасть, отобрать, схватить…
Сергей забормотал что-то во сне, зашевелился. Девушка с трудом подавила вздох. Как хорошо было бы не видеть его вовсе или, по крайней мере, не разговаривать с ним. Так ведь нет, сейчас проснется…
Он действительно проснулся минут через пять. Потянулся, сонно поглядел по сторонам и, заметив Черного Котенка, обнял ее. Почти нежно обнял. Такую слабость Сергей позволял себе только в редкие утренние минуты, еще не вполне пробудившись ото сна. Во все остальное время он был грубоватым и резким.
Поцеловав девушку в заветную точку под левым ухом, Сергей протянул:
-Доброе утро, Солнце… Хорошая ночь была…
-Хорошая, - рассеянно согласилась она, глядя куда-то в сторону окна и улыбаясь своим мыслям. Он с подозрением взглянул на нее, почувствовав неладное. Наверняка она имеет в виду что-то свое, с ним не связанное… Ну и пусть.
Он уткнулся лицом в ее волосы, сладко вздохнул:
-От тебя так приятно пахнет… Какие стойкие духи. Или это твой естественный запах?
Она хмыкнула, пожимая плечами.
-Ты ведьма, - пробормотал Сергей, продолжая вдыхать сладковатый, с едва заметной ноткой горечи, аромат ее волос.
-Нет, - все так же задумчиво, словно себе самой, возразила она. – Я кошка. Черная кошка.
-Угу, - согласился он с мечтательной улыбкой, вновь вспоминая прошедшую ночь. – Даже скорее пантера.
-Прекрати, - она села в постели и, уткнувшись подбородком в колени, замолчала, погрузившись в какие-то свои раздумья. Сергей, откинувшись на мягкие подушки, рассеянно наблюдал за ней. Сейчас, в утреннем прозрачном свете, сонная, без косметики, с еще более растрепанными волосами, она казалась совсем юной и такой беззащитной… Хотелось обнять, приласкать ее… Нельзя. Нельзя демонстрировать свою слабость. Он и так слишком зависит от этой загадочной девушки, хотя и сам не понимает, почему.
Она вздохнула, откинулась на подушки и, сладко потянувшись, перевернулась на живот. Пару минут задумчиво рассматривала Сергея, и взгляд у нее при этом был сосредоточенно-изучающий, немного настороженный. Сергею сделалось не по себе.
-Что случилось? – недовольно осведомился он. Не так уж приятно быть объектом столь пристального внимания.
Черный Котенок тряхнула головой, словно отгоняя наваждение, и спокойно ответила:
-Ничего. Все в порядке, - она протянула руку и поправила прядь волос, упавшую ему на глаза. Уткнувшись лицом в его плечо, девушка рассеянно спросила: - Скажи, тебе когда-нибудь снились цветные сны? Яркие, живые…
-В детстве, - хмыкнул он. – А что?
-А мне и сейчас снятся, - тихо проговорила она.
Сергей недоуменно пожал плечами.
-Ну, сны – это так, иллюзия, - убежденно проговорил он. – Надо думать о настоящей жизни.
-А если нет настоящей жизни? Если они для меня – больше чем реальность? – хмуро осведомилась девушка.
Они замолчали, думая каждый о своем. Сергей размышлял о том, что проследить за ходом мысли женщины необычайно трудно. Как это – нет настоящей жизни? Или, по ее мнению, она живет плохо? Быть такого не может! Состоятельный любовник, светские приемы, дорогие подарки, путешествия в экзотические страны и Европу (не за свой счет, понятное дело!) — это что, не жизнь? А что тогда жизнь, позвольте спросить?!
А Черный Котенок, закрыв глаза, вспоминала…
Каждый раз, когда ей снился очередной яркий сон, она принималась тщательно восстанавливать в памяти его малейшие детали, чтобы потом, в минуты грусти, ускользнуть в тот объемный цветной мир. Настоящий мир. Единственно реальный для нее. Она живет в нем параллельно с этим миром, а может быть, жила когда-то, а теперь просто вспоминает… Какая разница? Там она – настоящая. Там она ПОМНИТ. Чувствует. Любит…
Вздохнув, девушка покосилась на Сергея. Что ж, контраст действительно силен. Здесь она вынуждена терпеть нудного грубоватого мужчину, вообразившего, что он купил ее, и теперь за свои деньги может позволить себе все. Впрочем, никто ее не держит. Она может уйти хоть сегодня. Только почему-то не уходит…
Г Л А В А 2 . «Агата»
Душная жара окутала мир, и даже воздух стал как будто гуще. Солнце невыносимо слепило глаза, а небо приобрело редкий сине-фиолетовый оттенок.
По узкой тропинке неспешно шла молодая женщина, рассеянно поглядывая по сторонам и не обращая внимания ни на сочные гроздья ягод, ни на яркие цветы, ни даже на длинноногих красноперых птиц, важно вышагивающим между клумб. Все это она видела с раннего детства.
Незнакомка могла, несомненно, считаться достаточно привлекательной: высокий открытый лоб, темно-вишневые полные губы, широко расставленные глаза янтарного оттенка, собранная в тяжелый узел копна вьющихся черных волос, темно-золотая бархатная кожа… и столь же совершенное тело, отчасти скрытое длинной юбкой из кожи тонкой выделки и коротким топом. В ушах покачивались тяжелые подвески, почти на каждом пальце поблескивало кольцо, а вокруг шеи была намотана нить бус… И даже запястья украшали браслеты.
Впереди этой красивой, хоть и несколько экзотичной, женщины быстро шла смуглолицая девочка, изредка оглядываясь и замедляя шаг, и беспрерывно лопотала что-то на незнакомом языке.
Х Х Х
Как невыносимо болит голова…
Газор нервно расхаживал по просторной зале, изредка недовольно поглядывая на ажурную арку. И где, спрашивается, госпожа де Павилионэ? Чем скорее все начнется, тем быстрее приблизится время отъезда.
А уехать хотелось, несмотря на все красоты природы. Ну, и пускай вокруг множество древних деревьев с мощными необъятными стволами и густой листвой, пускай здесь растут редчайшие цветы и водятся птицы небывалых окрасов… Зато от жары болит голова и ломит в висках, а уж смесь разнообразных запахов и вовсе вызывает тошноту. Поэтому скорей бы попасть в привычный климат, на родной материк, туда, где прохладно и пасмурно, и большую часть года идет дождь, а пахнет в основном сыростью… Ну, кто мог предположить, что к подобному климату можно настолько привыкнуть, что, очутившись в райских условиях, затосковать по нему?
Газор бросил взгляд в висящее на стене мутноватое зеркало. Из стеклянной глубины на него хмуро смотрел грубоватый мужчина средних лет с довольно резкими чертами лица. Рыжевато-каштановые волосы превратились в колтун, бороде пора бы придать форму… да и одежда поизносилась. А ведь не так уж давно он считал себя вполне элегантным и аккуратным. Да, многое изменилось в его жизни за последние несколько недель.
Ощутив на себе чей-то взгляд, Газор порывисто обернулся. В нескольких шагах от него стояла миловидная девушка, разглядывающая его с откровенной насмешкой, и в тоже время – удивлением. Из-за ее плеча выглядывала любопытная девочка лет десяти.
-Добрый день, - тщательно подбирая слова, проговорил Газор. Язык таусити он знал неплохо, но в любом случае строить фразы и предложения было не так уж просто. – Вы – Агата де Павилионэ?
-Да, это я.
Речь девушки, к счастью, была четкой и неторопливой, в отличие от ее прислужницы, которая говорила, глотая окончания слов. Он по-настоящему замучился, пока сумел изъясниться с ней...
Агата холодно улыбнулась:
-У Вас есть ко мне какое-то дело?
Газор замялся. Он сотню раз продумывал свою речь, прокручивал ее в воображении, а вот теперь растерялся. Если честно, он как-то не ожидал, что Агата еще очень молодая женщина. Ему сказали, что это вдова барона де Павилионэ, его дяди, которого он, если честно, никогда и не видел… Знал только, что тот в свое время бежал на сей благословенный остров, прихватив с собой вверенный ему Венец. И Газор отчего-то был уверен, что сама Агата – дама в летах.
-Я приехал издалека, - наконец начал он. – Я – ближайший друг и соратник Герберта Суэльского…
-Потом, - Агата остановила его легким взмахом руки. – Сначала Вам покажут Ваши покои. Отдохните, в самое ближайшее время мои слуги принесут Вам горячей воды, и чуть позднее – обед. После поговорим.
Что ж, он действительно устал и здорово проголодался. А за время этой короткой передышки он, быть может, сумеет собраться с мыслями…
Х Х Х
Комнату Газору предоставили неплохую. Ничем не хуже покоев, которые он занимал в особняке Герберта Суэльского: просторную, с большими окнами, из которых хорошо просматривался сад, с кроватью, гардеробной и золоченым умывальником.
Газор только-только немного обустроился (скинул грязный жилет и пыльные сапоги, забросил под кровать походной мешок), когда вошел темнокожий слуга. Поклонившись, он подал гостю гребень и какую-то одежду, а около умывальника поставил тазик с теплой водой. Газор с наслаждением принялся приводить себя в порядок, и к тому моменту, когда принесли обед, уже мог без содрогания смотреться в зеркало.
К еде он приступил с опаской, хотя и проголодался изрядно. По вкусу яства были вроде бы и неплохие, только вот несколько непривычные. Дольше всего Газор раздумывал над мясом (чье оно, кто знает?), однако, в конце концов, съел все, что принесли.
С Агатой он встретился ближе к вечеру в саду, в те волшебные несколько часов, когда остров уже объяла таинственная полутьма, и все вокруг погрузилось в призрачный мир сумерек.
Агата накинула на плечи газовую ткань, а волосы распустила, и теперь их слабо теребил теплый ветер, вовсе не приносящий прохлады – скорее, он лишь еще сильнее смешивал разнообразные запахи.
-Итак, Вам нужен Венец, - наконец заговорила Агата, и голос ее звучал глухо, с какой-то затаенной усталостью.
Газор искоса взглянул на свою спутницу. Она шла, опустив голову и, казалось, что-то внимательно рассматривала в густой траве.
-Да, Вы правы, - вынужден был признать он. – А как Вы догадались?
-А что еще может связывать меня с тем миром? – с грустной усмешкой отозвалась Агата и вновь замолчала. Некоторое время они шли молча, прислушиваясь к звукам подступающей ночи. Через пару минут Газор рискнул снова заговорить:
-Ну и как? Вы пожертвуете Венцом? Он принадлежит нашей стране.
Она остановилась и, вскинув голову, посмотрела на него. Невзирая на сумерки, он различил в ее взгляде насмешку и даже, как ему показалось, смутное торжество.
-Я собиралась отдать Венец Церкви.
Церкви… Он разом пал духом, и даже как будто немного ссутулился, словно держать спину ровно вдруг стало невмоготу. Он так и знал, да и Герберт предупреждал… Но все равно против всякой логики он продолжал надеяться. Получается, все зря – и долгий утомительный путь, и мысленно продуманный диалог, все это – лишь бесцельно потраченное время.
-Пару месяцев назад я получила письмо от Церковного Владыки и согласилась с его доводами, - продолжала Агата с едва заметным удовлетворением в голосе. - Буквально на днях я жду представителей Церкви.
Так значит, она еще не отдала Венец…
-Получается, в данный момент Венец у Вас? – на всякий случай уточнил Газор.
Агата с иронией взглянула на него:
-А что? Хотите выкрасть?
Газор поморщился.
-Нет, конечно, - вяло сказал он, про себя подумав, что неплохо бы. – Но, быть может, Вы еще передумаете… - в его голосе, однако, уверенности не прозвучало.
-Посмотрите на меня! – внезапно потребовала девушка.
Газор, опешив, тем не менее, выполнил приказание. Пару долгих томительных минут Агата пристально вглядывалась в его лицо.
-Жаль, темнеет, плохо видно… - пробормотала она, обращаясь, скорее всего, к самой себе. Потом выпрямилась и с любопытством поинтересовалась: - Но ведь у власти у Вас стоит именно Церковь, так? И Венец, получается, должен принадлежать ей.
-Венец никому не принадлежит, - горячо возразил Газор. - Вернее, его Хранителем являлся барон де Павилионэ, теперь же, после его смерти, новый Хранитель еще не избран. Если Венец достанется Церкви…
-Но ведь это будет справедливо, - живо возразила она.
-Ничего подобного! Власть Церкви давно угнетает простых людей! – в сердцах бросил Газор.
Девушка усмехнулась:
-А Вы полагаете, Ваш друг Герберт принесет народу счастье и благополучие?
Газор на мгновение растерялся.
-Он попробует, - не вполне убежденно проговорил он. – Герберт хороший человек, я знаю его много лет.
-Этого мало, - жестко заметила Агата. – Мало быть просто хорошим человеком.
-Значит, не дадите… - хмуро заключил Газор, не став спорить.
Агата ответила не сразу.
-Я устала. Пойдемте спать. Договорим завтра, - и, не потрудившись узнать его мнение на этот счет, она последовала по тропинке к дому.
Газор мрачно поплелся следом. У ступеней, ведущих к массивным дверям, Агата остановилась.
-Скажите, а чем именно Вам не угодила Церковная Власть? – обернувшись, поинтересовалась девушка. – Вы ведь не относитесь к числу простого народа.
Помедлив, Газор пожал плечами и сухо ответил:
-Инквизиция сочла мою бабку ведьмой.
-Понятно… - Агата смутилась. Помолчав, она продолжила: - А скажите… Вы случайно не родственник барона де Павилионэ?
Газор удивленно вскинул брови:
-Разве я не представился Вам? Да, я – племенник барона. А что? Мы с ним похожи?
Агата как-то странно взглянула на него и неопределенно пожала плечами.