Вайдор Дана : другие произведения.

В моей смерти вините мою жизнь!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Одни говорят: страдай,

другие говорят: служи,

третьи говорят: отрешись.

Говорит ли кто-нибудь:

найди для себя высшую истину?

(Ричард Бах)

ЧАСТЬ 1

   "Знаешь, дневник, невероятно. Но я все-таки сделал это. И теперь на душе у меня так легко и спокойно, будто я выполнил свою миссию, свой долг. Вот только почему именно такой ценой мне достался внутренний покой? Может это самоубеждение. Хотя нет, не может. Я нисколько не жалею о сделанном. Если это хоть кому-то принесло пользу, например мне, значит это не бессмысленно, значит так и должно быть, так правильно!
   И почему меня убеждали в том, что убийство - тяжкий грех. Не вижу ничего дурного. Мне стало легче, а значит это не грех, а средство расслабиться. Тем более, кто сказал, что она была достойна жить? Такая же как все... со своими проблемами и мечтами - ничего особенного. Есть она, нет ее. Мне-то что? Я даже не знаю ее имени, и не помню ее лица, только голос, - мерзкий, хриплый голос, и пару ног в капроновых колготках. Да еще вес, она была какой-то невесомой, будто это моя тень, будто это мираж, а ее самой не существует. Или она где-то далеко. И все. По этому нельзя судить о ней... Мне все равно, чем она занималась, и где и с кем жила. Это была ее жизнь. А моя совсем другая, непересекающаяся с ее. Я теперь счастлив, я начал новый этап, в котором я стану увереннее и величественнее.
   Вспоминаю, как увидел ее, выходящую из магазина. Размытый образ, у меня нет желания складывать все воедино, не больно-то и интересна ее внешность. Было в ней что-то другое - притягивающее. Но не в хорошем смысле: ни красота, ни обаяние, а что-то зловещее, какой-то магнит, наполненный ненавистью и разочарованием. И внутри у меня все сжалось, стало душно и противно. Хотелось бежать далеко или улететь ввысь, но мои ноги не слушались, а в голове крутились эпизоды моей жизни: притом почему-то только безрадостные, мрачные, какие-то черные. И мне захотелось прекратить это. Захотелось уничтожить ее, убить, мне было обидно, что кто-то смог взять надо мной психологический верх. Почему она вызывает во мне такие эмоции. Я подумал, что это знак, не больше. В этой серой мышке не могло быть ничего. Эта злоба исходила от меня и ни от кого-либо еще. Я пошел следом за ней. Ее мерзкая походка, мельтешащие шаги. Фу, это было так неестественно, так наигранно и мерзко. Мне хотелось броситься на нее и просто задушить при всех. Но я не мог осмелиться, меня что-то еще сдерживало. И вдруг она завернула под арку. Я поблагодарил судьбу за такой подарок. Теперь мне уж точно никто не помешает, никто не увидит, никто не узнает. Я вырвусь из этого замкнутого круга и стану жить по-другому, как я захочу, а ни кто-то другой!
   Она раздражала меня с каждой минутой все больше и больше. Мне не терпелось прервать ее дыхание и заткнуть пульс. Сломать ее, сделать вещью, куклой, чтобы она была под моей властью...
   Я ускорил шаг и сравнялся с ней. Мне надо было только протянуть руку, чтобы дотронуться до ее одежды. Но я не решался этого сделать, она казалась мне недосягаемой, вне моей власти. И я еле решился схватить ее за рукав. Она резко повернулась ко мне и так закричала, что даже у меня, готового ко всему, по телу побежали мурашки. Ее голос звучал призывом, каким-то кличем, что мне на минуту показалось, она зовет свою стаю, и она разорвет меня, съест заживо. Я заметался, но понял, что если не решусь, то буду обречен мучиться до конца жизни.
   И я схватил ее за плечи, обвил правой рукой ее шею и стал душить. Она оказалась не так проста. Била меня руками и ногами. Но я терпел и сдавливал ее крепче и крепче. Она уже не могла кричать и из ее рта текли слюни. Фу, это было ужасно. Я уже пожалел, что связался с ней. Она испоганила мне рубашку! И я ее ударил по голове так сильно, как только мог. Повиснув в моих объятиях, я не чувствовал ее веса, я вообще не понимал, что произошло. Но через несколько секунд, я уже здраво мыслил и отшвырнул ее от себя, как мусор. Она и была для меня мусором. Еще одним таким же мусором, как и миллионы других. Я зашагал прочь от этого места и, обернувшись на мгновение, мне показалось, что там никого не было. Но я не стал всматриваться, а, облегченно вздохнув, вышел на оживленную улицу. Мне было хорошо, я чувствовал себя настолько комфортно, что готов был остаться жить здесь на века, готов был остановить время и всегда испытывать это-удовлетворение. Я шел и улыбался всем, и мне было все равно на тех, кто на меня смотрел. Я жил. Я дышал. Я был свободен. И вот теперь я понимаю, что все мои переживания стоили этого, что эта женщина выполнила свою миссию. А я начинаю новую жизнь..."
  
   Задумавшись над своими размышлениями, Крис перестал писать. Он внимательно перечитал написанное, разбирая неровные строчки своего далеко не каллиграфического почерка. Теперь его история приобрела реальность: его рукопись заставляла не только вспоминать, но главное верить в происшедшее. Отчасти для него это было шоком, он уверял себя в правильности, в том, что другого выхода просто не могло быть, но реальность угнетала. Она просачивалась сквозь воспоминания и ощущения и принимала далеко не лучший образ. У Криса перед глазами только темнота, а кругом он слышал только тишину. Его дыхание превратилось в монолог. Никто и ничто не слушало и не слышало его.
   Вся случайность и внезапность, даже по-своему смехотворность всего происшедшего не давали покоя мыслям Криса. Он не мог думать ни о чем другом, и об этом тоже не думал. Тишина проникла в него самого. И он стеклянными глазами уставился в никуда.
   Ему чего-то не хватало. Да, он решил, что вот она, новая жизнь, с распростертыми объятиями встретит его, но не получилось... Может еще слишком рано? А может уже поздно. Нет надежды на удовлетворение. Или стоит повторить?
   Для Криса было неожиданностью наткнуться в своем мозгу на такую мысль... Повторить?!
   Как-то странно, эта мысль приносила ему чувство покоя и умиротворения. Все сразу встало на свои места...
   Вот она - его самореализация... Наверно, это поспешный вывод... Но...
   Крис, хоть и был человеком без явных целей в жизни, он всегда стремился к познанию себя. Но его стремление никто не доходило дальше, чем слова "надо бы" и "я хочу"... Он не занимался ни самокопанием, ни расстановкой ценностей, ни чем-либо подобным. Он только все планировал и планировал. Без реализации. Просто у него не было причины, не было толчка, не было опоры.
   Он был марионеткой в руках судьбы и случая. Но он не хотел... Он желал стать кем-то... Личностью... Но... Пусть даже убийцей. Если ему это что-то даст в жизни...
   Крис встал с кровати, блаженно улыбнулся, посмотрев в зеркало... Было уже очень поздно, чтобы куда-нибудь идти, и ему пришлось самому готовить себе ужин. В его распоряжении были только хлеб, масло и пакетики с чаем. Но Крис чувствовал внутреннюю насыщенность, поэтому ему хватало этого с головой. Его желудок не требовал ничего, ведь все импульсы и желания были настроены на другой лад: сегодня день начала его новой судьбы и этот дебют не могло испортить ничто. Желая намазать толстый слой масла на ржаной хлеб, нож в его руках звал его, он переливался и блестел, приманивая. Оружие срасталось с его рукой, Крису не хотелось его отпускать, он провел лезвием по своей коже, и холод металла превратился в пылающий жар. Что ж это за напастье? Почему ему вдруг именно сейчас так нужна была смерть? Может это кризис среднего возраста, а может это прихоть. Он что жестокий и безжалостный? Какие мотивы ведут его к этому. Да, с одной стороны желание самореализоваться, но какова вторая сторона этой медали?
  
   Утро, как утро... Легкий ветерок играет листьями, птицы, наверно канарейки, выдавливают из себя что-то наподобие своей индивидуальной неповторимой мелодии, хотя это больше походит на жалобный писк... Свежий номер газеты шмякнулся на стол. "Черт", - пронеслось в мыслях у Криса, - "а вдруг, они пронюхали что-нибудь, и теперь за мной уже едет полиция? Я не хочу начинать свою жизнь так. Если что, я либо убегу, буду скитаться годами, а, в крайнем случае - пуля в висок... Они узнают меня, запомнят и не забудут, нет!"
  

1

   Нью-Йорк... Хочется попытаться правдиво описать этот великолепный, "открытый" город, но я никогда там не была, хотя и люблю его... Мне кажется, что жизнь там другая - взахлеб... Наверно, из-за того, что я обожаю Керри Брэдшоу и весь ее секс... Так как я не видела, не прожила Нью-Йорк, то мое описание этого города и жизни в нем будет только на моем личном представлении, на моих эмоциях и моей любви к нему. Обещаю только одно: изменив свое мнение или узнав истину, я напишу об этом... Хотя иногда лучше жить без знания подлинного... А вас прошу вот о чем: смотрите со мной на Нью-Йорк, как на город мечты, возможностей, разнообразия, любви, обретения себя и просто, как на город, воплощающий реальность (пусть иногда и жестокой)!
   Так вот...
   Нью-Йорк...
   Город, где нет прикрас, где все на виду. Город, в естественность которого влюбляешься раз и навсегда... Город, который открывает людям глаза на правду жизни, заставляя там не менее верить в мечту. Это город - олицетворение современной души... Она должна стать такой - открытой, голой, опасной, но манящей.
   Нью-Йорк - возможность, это перспектива. Это город самореализации... Готов бросить все, чтобы вернуться сюда за глотком правды, за истиной... Истина живет здесь в суровых буднях среди этих многоэтажных муравейников... Ни на природе, ни в одном экзотическом месте, ни в романтическом городке нет истины, там есть вдохновение, есть желание любить, мечтать, магические знамения души, но нет истины, она скрыта под множеством слоев, которые нет возможности все пересмотреть и изучить.
   А вот он город без прикрас; город, позволяющий создавать свою мечту, свою реальность с чистого листа... И не важно, что было до этого, что удалось, а где были провалы, оказавшись в Нью-Йорке, все встает на свои места - все, что было, не имеет значения. Вот оно начало...
   Миллионы людей, тысячи машин, сотни громадных зданий, врезающихся крышами в небеса... Если где и была бы лестница в небо, то она была бы здесь среди многочисленных бутиков, ресторанов, офисов, ресторанов...
   На самом деле Крис был родом из Техаса... Зачем же он переехал в Нью-Йорк? Как и большинство подростков искать себя, получить образование, ведь большой город - большие перспективы... Однако он бы не решился уехать из города, если бы не одно обстоятельство, сильно повлиявшее на его судьбу. После выпускного класса в школе был, как обычно, выпускной бал...
   Крис был всегда взбалмошным. Он учился плохо, прогуливал уроки, но зато был всегда в центре внимания у девушек. Он не любил себя, он себя обожал... Все карманные деньги и те, которые удавалось заработать, он тратил на наряды, на парфюм, ну и на своих девушек... Он, как и все, был "бабником" во всех смыслах этого слова. Больше всего ему нравилось НРАВИТЬСЯ И БЫТЬ ЛЮБИМЫМ. Сам же он крайне редко испытывал подобные чувства по отношению к другим. Да, Крис был 100% эгоистом. Но ему это нравилось, он не знал другой жизни и считал свою самой благополучной. Вот и в этот выпускной... он как раз встречался с одной девушкой, которая любила его, но он ее, увы, нет. Но она была красива: стройная, с большими зелеными глазами, рыжеволосая, с ослепительной улыбкой, в общем как раз для него - популярна и, конечно, достойна титула Королевы бала. Ведь он станет Королем, это было известно уже за полгода... или раньше? Все веселились, выпивали, целовались... и он. Его девушка, Роуз, хоть и была со стороны роковой, но на самом деле была безумно скромной, молчала, была марионеткой, в прочем ума у нее и впрямь было как у куклы.
   Бокал за бокалом, и состояние Криса стало не совсем трезвое, точнее чуть-чуть трезвое. Он еле держался на ногах, и, подхватив за талию Роуз, зашептал ей на ухо: " Дорогая Роуз, знаешь, пойдем на улицу". Роуз смутилась, но ее сердце ей говорило, что это шанс, а шампанское в голове придавало уверенности! "Пойдем...". И, схватив ее за руку, они выбежали из помещения. "Роуз, я приготовил тебе сюрприз, пойдем ко мне...". Легкомыслие и влюбленность в сочетании сделали свое дело, она подчинилась его предложению. Пробежав пару кварталов, Крис, открыв калитку, пропустил ее в сад. "Пойдем к бассейну, там есть надувной матрас". "Зачем?". "Я хочу тебя". До нее не доходило значение его слов, и она следовала за ним по пятам.
   Роуз присела на матрас и заговорила: "Какие красивые звезды! Ты мне что-то хотел сказать?". Она надеялась, что вот он признается ее в любви..., устроит романтический ужин. А он... начал раздевать ее, начал целовать ее шею, а рука устремилась к ней в трусики...
   "Нет, не надо", - шептала она. Но он не слушал ее, точнее не слышал. Он превратился в животное. Она испугалась такого поворота событий. Она не хотела. Она боялась его, такого жесткого и грубого. И она закричала. Он закрыл ее рот рукой, продолжая раздевать. Начал целовать снова и снова. Но ее крик разбудил маму Криса... Увидев своего сына за таким пошлым занятием и нежелание девушки подчиняться его фантазиям, она выбежала во двор и еле оттащила Криса от Роуз. "Крис, очнись, ну-ка быстро пошел в дом, к себе. Быстро, я сказала". Крис не хотел отступать, но и спорить не было сил и желания. Он брякнул: "Отвали!". Мама Криса помогла Роуз прийти в себя, пока ее сын уходил в дом. И скоро слезы исчезли с лица Роуз. Начинался новый день...
   Мама не желала не только разговаривать с Крисом, но и видеть его. Ладно хулиганить, но вести себя настолько аморально - это для нее было перебором. И она поставила точку на отношениях с сыном.
   "Крис, тебе не место в этом доме. Какой пример ты подаешь своей сестре? Я думаю, тебе будет лучше уехать".
   Вот он и уехал... в Нью-Йорк, к крестному. Он не говорил истинных причин своего переезда, а его крестный впрочем, ничего и не спрашивал. Раз приехал, значит, было нужно. Вот так вот он и обосновался в этом реальном городе, переехав по вполне реальным причинам... начать самостоятельную жизнь!!!
   Крис работает официантом в одном очень модном ресторане на Манхаттане, и денег ему хватает, чтобы снимать небольшую квартиру. Не, конечно, квартира больше похожа на комнату с туалетом, но надо ведь с чего-то начинать. Жизнь с крестным приносила меньше хлопот, но в 21 год надо подумать и о самостоятельности!
   Работа доставляла Крису огромное удовольствие: во-первых, она не требовала никаких талантов, а, во-вторых, он на ней отдыхал. Ему нравилось рассматривать посетителей, иногда подслушивать сплетни, замечать их желания, бывало, что на глазах происходили целые сцены из театральной постановки по имени жизнь. Он в ресторане был, как в театре, только ему позволялось иногда вмешиваться в сценарий, или он тоже принимал роль в спектакле?
   Больше всего его воодушевляли любовные отношения, воплощающиеся за столиками: первые свидания, первые или какие-то поцелуи, предложения руки и сердца, ссоры, обманы, измены... это все было не наигранное, а ощутимое и естественное. И Крис за это обожал свою профессию.
   Он мечтал стать психологом, надеясь проникнуть не столько в свой мозг, сколько в душу другого человека, читая ее как открытую книгу... Но вот уже второй год ему не удавалось поступить в университет, толи ему просто не везло, а может психология была не его областью... может ему вообще стоило покончить со всем этим, попрощавшись с жизнью? Но он смог справиться со своими эмоциями и стал искать цель в жизни, которая не хотела находиться! Цель... странно звучит для человека, беззаботно следующего по направлению ветра жизни... Он натянул паруса, но пока не определил, какой ветер для него попутный...
  

2

   Позавтракав, Крис надел джинсы и красную футболку и пошел приводить себя в порядок в ванную комнату... он любил смотреть на себя в зеркало, любил причесывать свои густые волосы, которые, свисая, закрывали у него почти половину лица. Ему нравилось погружаться в свои бездонные глаза, что он в них искал... да ничего, он просто читал в них восхищение и бескрайнюю к себе любовь! Да, Крис действительно себя любил, даже обожал, была бы у него возможность, он бы за себя замуж вышел... чистой воды нарциссизм. Он был счастлив, что это убийство сходило ему с рук, да и что кто мог доказать? В газете не было сказано ни слова ни про само убийство, ни тем более про него... Ему, конечно, спокойнее дышалось, но возможно тело еще не нашли, расследование не начали... Поэтому нельзя терять бдительности, нельзя попадать в пикантные ситуации, важно лишь вести себя естественно...
   В приподнятом настроении Крис, преодолевая светофоры, пошел на работу. Идти ему надо было минут 15, и он обожал эти минуты. Когда вокруг оживление, все спешат по своим делам, у всех свои жизни, свои проблемы, вроде бы и одинаковые, но как сложно поставить себя на место другого человека, а все потому что, никто не открывает свою душу полностью! И Крис вглядывался в глаза случайным прохожим, пытался прочесть их... но за пару секунд это так ошибочно, хотя может и координально наоборот, потому что они не стесняются, не смущаются, ведь их можно никогда больше не увидеть. НИКОГДА!
   Шаг за шагом он приближался к работе... и улыбка не сходила с его лица. Его мысли терялись в уличном шуме, он забыл все, что его тревожило, все, о чем он переживал и о чем думал. Его слепило утреннее солнце, на коже играло прохладное дуновение ветра. И ему было в эти минуты так хорошо, так спокойно и уютно...
   В работе, как собственно и в жизни вообще, у Криса не было друзей. Он обходился без них, ему просто никто никогда не нужен был. Он наслаждался своим общением с самим собой. Но у него была девушка, скорее даже больше из-за того что, девушки у всех есть, и поэтому он не будет исключением, чем из-за любви и необходимости. Он не любил ее, это естественно, но она ему нравилась, потому что она была красивой, а внутренний мир его не очень-то и интересовал. Для него всегда определяющую роль и самую большую ценность играла внешность... Внутренний же мир и душу он воспринимал, как что-то отдельное от человека, не зависящее от него и не определяющее человека. Для него душа была объектом познания, которое он не мог реализовать.
   Но к нему все хорошо относились, у него никогда не было врагов, не было людей, которые бы в открытую указали на его недостатки. Жизнь без врагов не имеет значения. Завистники у него были, но враги - нет. И он привык, что все его любят, ему это нравилось, и он даже представить себе не мог, что может быть по-другому, что кто-то ему откажет или не будет его боготворить.
   Как обычно, он чуть опоздал на работу, но в утренние часы в ресторане почти никогда не было посетителей, а тут он зашел в зал и не мог поверить своим глазам, весь зал был полон, не оставалось ни одного свободного места.
   - Привет, откуда столько народу? - все еще с недоумевающим выражением лица спросил он у администратора Шона.
   - Да, это туристы из Испании, вроде, или Португалии, я толком не понял. А ты иди быстро переодевайся, работать, без тебя не управятся...
   - Да уж, хоть не буду сидеть без дела...
  

3

   На работе Крис чувствовал себя, как дома. Даже лучше. У него всегда находилось занятие, он не скучал, он ,конечно, мог и дома не скучать, если бы был зрелой личностью. Но дома из занятий у него были только телевизор да сон. Больше его ничего не интересовало. Он купил себе кучу книг по психологии, намереваясь готовиться к вступительным экзаменам, но так ни разу и не открыл их. У него не было своей жизни, у него было существование, и эту нехватку воздуха смысла он искал в глазах других, в подслушанных и подсмотренных разговорах... Ему не нравилось быть их слугой, быть официантом, но положение "свидетеля жизни других" давало ему ощущение Бога. Ему казалось, что он повелевает ими, что они в его власти. Но в итоге оказывалось наоборот: он был во власти их историй и судеб. Перекресток многочисленных судеб в его душе старил его раньше времени, хотя и отдалял от смерти. Он был обречен лишиться личной молодости и не достигнуть собственной зрелости, а все потому что у него не хватало ума познать себя и обрести в жизни смысл. Он мог бы многое вынести даже из "ресторанных" споров, но запоминал лишь "сцены любви и курьезны случаи". Один раз он стал свидетелем громкого скандала: банальный сюжет... Ревнивый муж застукал жену с любовником, мило беседовавших за бокалом вина. Хотя Крис так и не понял, был ли это настоящий любовник или просто друг, но драка была колоссальной... С тех пор у Криса выработался один принцип: не жениться, впрочем он и не собирался. Любовь в его понятии могла быть только к себе да к городу. А к женщинам разве что страсть или прихоть. Поэтому он и не стремился заводить серьезные отношения, хотя бабником он тоже не был. Он лишь изредка желал удовлетворить свою плоть. Это делало его в глазах девушек недоступным красавцем, и они толпами ходили в ресторан, только чтобы посмотреть на него, а самые отчаянные пытали счастье познакомиться, что было очень легко. Крис не отказывал в знакомстве, но дальше этого девушки сами не шли: гордость не позволяла или они чувствовали, что здесь ловить нечего. Тело и красивое лицо не обещают богатого внутреннего мира. И Крис был красивой оберткой конфеты, которая уже была не пригодна для еды, "превратившись" в камень.
   Только от нечего делать, Крис все-таки назначал свидания девушкам, но после них никогда не звонил... Ему впрочем тоже. Он грамотно ставил точку в отношениях, которые даже не успевали зародиться. И это удовлетворяло и его, и его партнершу...
   Полная свобода - равнодушие друг к другу... Жизнь от этого казалась Крису полным равнодушием человека к себе подобным. Он везде искал выгоду, потому что тратить свои силы за зря для него было равносильно пытке. И он никогда даже не улыбался без надобности...
  

4

  
   Увидев в ресторане огромное количество народу, он обрадовался, так как чаевые польются рекой... К тому же у туристов всегда есть, что поведать. Он становился для выгодных клиентов любезным, приветливым, таким кому дают чаевые в двойном размере.
   Обслуживая гостей со Старого Света, Крис мечтал попасть в их края. Он вглядывался в их лица, пытаясь разгадать их желания и угодить им. За столиком у окна сидели три молодые девушки, которые говорили на другом, не на английском языке. Крис не мог представить, как можно говорить и думать на языке, ему не знакомом. Ведь английский для него был единственным прибежищем, а они болтали на языке, ни слова которого он не мог разобрать.
   - Здравствуйте, вы что-нибудь будете заказывать? - спросил он, подойдя к девушкам.
   - Si, мы будем кофе, и у вас есть круассаны?
   - Да, конечно. Вам с чем: с шоколадом или с сыром?
   - С шоколадом, пожалуйста.
   Девушка, говорившая с ним на вполне сносном английском, пусть и с акцентом, была необыкновенно красива, она была шатенкой с черными, как угли глазами. Две ее подружки тоже были симпатичными, но у них не было этого страстного блеска в глазах, который берет за душу. У Криса сразу возникло желание заполучить ее любой ценой, он не мог отпустить ее на Родину, не оставив в ее воспоминаниях места для себя, а на ее теле своих отпечатков.
   - Сейчас принесу... И Крис пошел выполнять заказ, при этом думая, куда ее лучше пригласить... Точнее, как с ней лучше познакомиться, только с ней или и с ее подругами. А вдруг она сегодня уедет. но это уже мало волновало Криса.
   Он вернулся с подносом:
   - А вы надолго в Нью-Йорке?
   - Нет, завтра уезжаем обратно, - ответила все та же девушка со взглядом полным страсти. Две другие только улыбались и хлопали ресницами. Похоже они очень плохо понимали о чем Крис спросил...
   - А откуда вы?
   - Мы из Испании.
   - А как вас зовут?
   - Меня Анжела. А это мои подруги: Сара и Мария.
   Девушки тихо захихикали. Крису показалось, что они не в своем уме, хотя кто в Нью-Йорке был в своем?
   - А меня Крис.
   - Да, я прочитала у Вас на бэдже.
   - Не хотите со мной вечером посмотреть Нью-Йорк.
   - Вчетвером?
   - Нет, я бы предпочел прогуляться с тобой вдвоем, Анжела.
   - Ну, что ж, я не против, - и она двусмысленно улыбнулась, - Я остановилась в отеле "***", зайди в 20.00.
   - Да, я зайду.
   - Буду ждать.
   - Ладно, я пойду работать. Рад, что ты сегодня оказалась в моем городе...
   Ну вот, как всегда все схвачено. У него до 8 полно времени. Сегодня он работал до 6, стоит ли ей покупать цветы. Нет. "Подумает, что я хочу от нее отделаться..."
   Да, действительно, парни, приносящие цветы "незнакомым" девушкам, то есть на первое свидание, подразумевают либо, что свидание будет коротким, иначе цветы засохнут, либо, что хотят прямиком отправиться к ней домой, где есть ваза, а то цветы, конечно, завянут.
   Крис решил никаких цветов. Он действительно захотел показать ей вечерний Нью-Йорк. Он хотел, чтобы она ощутила на себе реальность без прикрас, правду без фантазий и истину без причудливых метафор. Тот город, где каждый становится естественным и правдивым. Тот город, где нет смысла скрываться, все равно негде.
   А потом Крис пригласит ее к себе. А может и она его к себе, в ее глазах он увидел огонек порочности. Она не боялась его, потому что завтра будет за тысячи километров, а он ее, потому что не умел бояться...
   Он не испытывал никогда страха, потому что не знал и любви. А любовь и страх похожи, потому что ощущения одинаковые: дрожь по телу, наслаждение, когда достигаешь апогея!
   А ему было это неведомо. Он боялся лишь одного, не испытывая страха, что он упустит наслаждение. Все ему, и ничего другим.

5

  
   Размышляя и фантазируя над предстоящей прогулкой, он наткнулся на старика, сидящего в самом углу. Он не любил стариков самих по себе, он ненавидел старость, он не верил, что сам будет таким. Ему казались старики не людьми, а пришельцами, которые никогда не были молодыми, которые не знали любви, а которые только слюни умеют пускать. Они теряли совершенство, так и не сумев его достигнуть. Они были переспелыми плодами, которые никто не вкусил, не пожелал вкусить, когда они были сочны и вкусны. Это было представление Криса. Он всегда обходил пожилых людей стороной, от них пахло смертью, а он ее отрицал.
   Но этот старик был ему ужасно неприятен, как фашист советскому солдату. Крис не мог даже смотреть на него. И у него вспыхнуло жуткое чувство - ненависть. Он ненавидел этого старика каждым волоском на своем теле. Он не мог простить ему, что тот пришел сюда, он не мог дышать с ним одним воздухом, тем более обслуживать его. Никогда. Но старик, по-видимому, ни в чем не нуждался. Ему кто-то уже принес и чай, и бутерброд. Но кто? Этот стол обслуживал Крис... Что за бред? И почему никто не обращал внимания на этого пожилого человека? Он не приятен, он уродлив и дряхл. И Криса скорчило в приступах отвращения и ненависти. Он выронил поднос и убежал в туалет, где его стошнило. Еще никогда сердце Криса не пылало таким пренебрежением и желанием уничтожить.
   - Все с тобой в порядке, Крис? - через дверь спросил его менеджер.
   - Не совсем...
   - Открой-ка дверь... Да, иди-ка домой. Думаю, сегодня лучше отдохнуть. Завтра, если будет плохо, позвони. А так, приходи...
   - Спасибо.
   Это спасительное решение менеджера спасли его от необдуманных поступков. Он мог поддаться инстинктам и накинуться на проклятого старика, этого ублюдка, пришедшего к нему. Да, именно ублюдка. Он не имел права вторгаться на территорию Криса. Его присутствие вызвало тошноту, и в этом виноват только он, этот старпер...
  

6

   Крис включил телевизор и наткнулся на новости. Ему было интересно, скажут ли что-нибудь о женщине, которую он убил. Но в новостях ничего не было не только о том, что нет убийцы, нет подозреваемого, а и ничего про саму жертву. Ему стало так хорошо, что никто еще ничего не знает, что ему не надо ничего опасаться, что он свободен от предрассудков и догадок, что ему не надо ни перед кем отчитываться, что впрочем он никогда не делал. Он был счастлив, что она оказалась хламом, о котором никто не беспокоился, никто о нем не вспоминал. Это тешило его и освобождало от любой ответственности. Для себя он был чист, он ни в чем не обвинял себя, он знал, что не сможет никогда пожалеть о сделанном, ведь она открыла ему чистую тетрадь, дала свежего воздуха, за что он ей благодарен. Но чем смерть хуже жизни? Это просто неизведанное. Если никто не возвращался из смерти, значит ли что это необратимый процесс? Может просто там так хорошо, что никто не хочет жить в реальном мире. Может смерть - это рай. Место, где сбываются наши мечты. Может это вечный сон, а во сне можно пожелать чего угодно, и все сбудется! Сон - кратковременная смерть. Кошмар оборачивается адом, а мечта - раем. И она должна быть счастлива, что он подарил ей возможность обрести сон, который подарит ей все.
   Он знал, что это убийство, пока остававшееся тайной для всех, делает его особенным, возвышает его в своих глазах, и он гордился собой. Он верил, что спас себя от гибели. Он не считал себя богом, которому дано право лишать человека жизни. Крис даже не считал, что лишил жизни. Он просто верил, что спас себя от неизбежной гибели, а все остальное его больше не волновало.
  

7

  
   " Никто ничего не знает... Я - хранитель тайны. Великой тайны. Жизни и смерти. Я - вершитель судьбы. Я стал ее судьбой. И ее никчемная жизнь стала моим спасением. Ведь две никчемные жизни несравнимы с одной полноценной. И я сделал шаг к лучшему. Я сделал жизнь одного богаче, красивее и полнее. Я молодчина. И то что никто не суетится, никто не считает нужным беспокоиться о ее смерти, это только делает мне честь. Ее жизнь действительно была никчемной, и я выиграл эту схватку.
   Но что меня на самом деле беспокоит, точнее, бесит - это встреча со стариком в моем ресторане. Он такой дряхлый, склизкий вторгся в мое пространство, где для него нет места. Этот урод не только взбесил меня, но из-за него у меня пропало ощущение спокойствия. Я снова должен искать баланс. Эта ненависть, она душит меня, она не дает глубоко вздохнуть. Я каждой клеточкой ощущаю презрение к нему, я ненавижу его всего, его дурацкую шляпу, которую он не снял, как он мог. Я ненавижу его, чай и бутерброд, от которых воняло канализацией, да и сам он - дитя канализации. Он раб своей старости, он разлагается на глазах. Ему нужна жалость. Нет, он ее не получит. Ему нужна поддержка, зачем она ему? Чтобы опять кого-нибудь взбесить. Лучше бы он умер, точнее сдох. Пусть он сдохнет в своей канализации, захлебнется в собственном говне и моче, пусть умирает мучительно и долго, а главное мерзко. Пусть он будет сам уже хотеть умереть, но смерть не будет забирать его. Еще бы, даже ей он не нужен. Такой убогий, такой гнилой, она - королева, она пренебрегает такими. Они мучаются. Они умирают, желая ее, а она с пренебрежением приходит и за ними, потому что деваться некуда, это ее работа.
   Я бы сделал все, чтобы он сам испытал к себе неприязнь и ненависть, чтобы он сам захотел убить себя не из-за бессмысленного случая, не из-за любви к себе, а из-за ненависти. Ведь таких самоубийц практически нет. Все кончают с собой, потому что слишком себя любят, чтобы позволить страдать или мучить себя. А мне бы так хотелось, чтобы его вонючие руки остановили его изношенное сердце. Великая ненависть должна проникнуть во все закоулки его души, чтобы его разорвало от нее на куски.
   Но почему он вызвал во мне такую резкую неприязнь. Я не думаю, что дело только в том, что я ненавижу стариков, тень, преследовавшей их смерти. Нет. Я вижу миллион пожилых людей и на улице, и в ресторане. Но этот гад, что-то общее у него есть с той мымрой, которую я вчера задушил. Но что же в них общего? Страх перед действительностью, точнее их безразличие к окружающему, их никчемность. Они не достойны ни жизни, ни смерти. Они должны лишиться всего, чтобы кануть в лету. Они должны развеяться по ветру, как прах. Все равно из них ничего толкового не выйдет. Для них нет в жизни ничего важного, они проживают свою жизнь, и их смысл - это подарить смысл мне. Мне нужно уничтожить тех, кто вызывает во мне ненависть. Эту настоящую, жуткую, доводящую до рвоты ненависть, иначе они могут погубить меня изнутри. А я не позволю лишить меня законного. Жизнь дана мне по праву. И я умею жить, я могу ей распоряжаться. А они пусть катятся в ад, если они даже его достойны. Их сопливые души не примет даже дьявол, как рабов. А я тоже не претендую на их души. Я хочу лишь их жизнь. Она дает мне сил, спасает от краха, и я сделаю все, чтобы спасти себя и удовлетворить свои прихоти. Так что эта ненависть дала мне стимул искать смысл, свой собственный, а ничей чужой. Обо мне еще узнают, меня будут уважать, а их никто никогда не будет. Вот в чем различие. У них нет будущего, а у меня есть..."
  

8

   Воодушевление нахлынуло на Криса, он с наслаждением перечитывал, что написал. И соглашался с собой...еще бы не соглашался.
   Крису предстоял долгий вечер и, может быть, скорее всего долгая ночь. Он решил убраться в своей пусть и маленькой квартире. Хоть она и была крошечная, но кровать была королевской. И он гордился ей. Сколько милых девушек оставляли в ней свои оргазмы, свой запах и свои стоны. Крис делал зарубки на спинке кровати с приходом новой женщины. И сейчас там было 65 зазубрин. И 66 должна появиться уже сегодня ночью. Он постелил новое белье, на него он не скупился. Крис покупал все, что может помочь ему достичь наслаждение, что может приблизить его к наивысшей точке блаженства. Он покупал дорогое постельное белье, скупил все игрушки в Sex-shop'е, но никогда ими не пользовался. Сам факт того, что они у него есть, давали ему успокоение, что у него есть все, чтобы наслаждаться любовью. Ему была известна только постельная любовь, больше в жизни он не получил ничего. И все мелодрамы для него были пустым звуком, все нюни и слезы, что его не любят, ему были чужды. Он жил в мире, где правила диктует плоть, а не душа. Ему было известно о том, что многие в него влюбляются, еще не зная его. Но таким он сразу давал понять, что чувств в ответ они не получат, а вот на горячую, страстную ночь могут и понадеяться. Многих это устраивало... И все-таки он не был бабником, потому что он никого не использовал, никому не давал никаких обещаний, никому не клялся, но и не гнался за количеством. Он жил для себя. И мог бы обойтись и без женщин, но если уж они у него были под рукой, грех этим не воспользоваться... Страсть - это самое сильное чувство, которое ему было доступно...
   И вот он готовился к предстоящему свиданию. Надел чистую рубашку, джинсы, кроссовки и стильный пиджак. Интересно, куда они пойдут, где он будет проводить вечер в объятиях горячей испанки? Устроит ли она ему корриду или просто угостит страстным фламенко? Он знал, что нельзя сразу набрасываться на жертву, что необходимо предварительно заставить ее самой захотеть стать ей. А потом уже делать с ней, что ему заблагорассудится. Он верил, что у него все получится. Не в первый же раз. Он был в себе уверен на 100%. Поэтому мысль о неудаче даже не преследовала его.
   Единственное чего он боялся - это, что он снова на улице встретит того старика, и его обуяет ненависть. Он не смог бы такого вынести, и мог бы быть обреченным погубить предстоящую ночь. Что важнее: полная блаженства ночь или жизнь, обретшая смысл и покой? Для Криса это было равнозначно, поэтому он не хотел смешивать два удовольствия и надеялся, что сегодня все обойдется. А ненависть, нет, еще не время. Сегодня должно быть все идеально. Идеальная маскировка для идеальной ночи. Никакой пошлости, только наслаждение, только полет к оргазму...
  

9

   В 8 часов Крис подошел к отелю "***", и в вестибюле его уже ждала Анжела.
   - Я решила, что тебе незачем искать меня по всему отелю, к тому же я устала от своих подружек. Ты же видел их?
   - Да, вроде, вполне милые девушки.
   - Пожил бы с ними 2 недели в одном помещении. С ума сойти. Я устала... Ладно, что это я гружу тебя своими дурацкими проблемами.
   - Да ничего. Пойдем...
   - А что ты мне покажешь?
   - Я проведу тебя от рая до ада, а потом возвращу в реальный мир, и награжу тебя самым сильным наслаждением...
   - Звучит заманчиво.
   Они пошли по широкому авеню, освещенные многочисленными вывесками, фонарями, фарами, проезжающих машин. Это было похоже на солнце урбанизации, огромный маяк, дающий сигнал инопланетным обитателям. Величественные небоскребы, как им и поручили, скребли на небосводе свои стихи, пытались втиснуть в мир жестокой правды хоть каплю романтики. Но романтика, в Нью-Йорке она кажется пошлой. Город не приемлет серенад под окном, вальсирующих на мостовой... Никто не станет считать звезды, все будут считать этажи у зданий - вот это романтично. Это суровая правда потери возвышенного. Просто теперь счастье ищут не на седьмых небесах, а максимум на крышах. Вот туда Крис и повел свою спутницу...
   - А нас не сдует?
   - Я буду держать тебя.
   - Думаешь, стоит? Это ведь опасно.
   - Поверь, если ты сама не захочешь спрыгнуть, то с тобой ничего не случится... Посмотришь на город сверху, это должно быть красиво, почувствуешь себя ангелом...
   Город сверху не казался маленьким, крошечным, да и своей власти не чувствовалось над ним. Потому что получалось смотреть на него не сверху, а сбоку, ведь рядом возвышались такие же небоскребы, но люди были неотличимы, они превратились в точки... От этого казалось, что они так ничтожны, они не знают, что за ними наблюдают, что их можно зажать между пальцами и раздавить. Люди шли, каждый в своем направлении, они были неорганизованной стаей, роем, они не понимали, что, чтобы выжить, они должны объединиться. Но среди стекла и бетона, огромных высот и широких улиц, они хотели быть индивидуальностями, личностями, и они ими были, но только среди этих стен. Никто не мог повлиять на них, они открывали здесь свое предназначение, ставили вопросы и отвечали на них, по крайней мере, пытались ответить. И у многих получалось. Потому что бороться с жестокой реальностью можно только одним способом, открыв истину... Вот этим и занимались люди.
   - Они такие маленькие... Неужели, это действительно люди.
   - Конечно. И ты бы внизу была такой же.
   - А из космоса нас вообще не видно. Будто нас и нет.
   - А может нас и нет.
   - Как же так...
   - Не знаю. Но сейчас мы есть, это я знаю...
   Крис посмотрел в черные глаза, манящим взором, закусывая нижнюю губу. Анжела поймала импульс возбуждения и дотронулась своими губами до его. И он подхватил поцелуй, взрослеющий с каждой секундой, превратившийся в зрелый, страстный парад. Крис целовал ее просто, потому что так обычно делают, он привел ее на крышу, они вечером вдвоем - по-другому нельзя. А она соскучилась по поцелуям, ей он был нужен, как свежий воздух, как вода рыбе. Никто из них не испытывал никаких чувств друг к другу, потому что страсть их была не общая, а у каждого своя. И делиться ею никто не собирался. Каждый думал о другом, и глаз они не открывали при поцелуе: ведь когда откроешь, то это будет значит, что испытываешь чувства к партнеру. А они... нет их мечты и мысли в этот момент иммигрировали, и только плоть стремилась познать друг друга.
   Оторвавшись от губ друг друга, они улыбнулись, и Анжела засмеялась и взяла Криса за руку. Со стороны они казались влюбленными, но на деле были абсолютно чужими душами, и не стремились познать их.
   - Мне понравилась идея с крышей...
   - Честно, мне тоже. А теперь пойдем в ад.
   - Может не стоит...
   - Без ада рая бы не было. Пошли...
  

10

  
   Они спустились на лифте до первого этажа, держась за руки. Она мечтами уже была в его объятиях и постели, а он хотел усилить свое влечение запретом. Для него она была очередной, а для нее он был американцем, курортным романом, и уже это ее заводило. Она хотела рассказать о нем всем, а он молчать о ней. И поэтому они оказались в сабвее Нью-Йорка.
   Это была преисподняя, место, откуда бежали, не останавливаясь, куда заходили только по неизбежной необходимости и нужде (во всех смыслах этого слова). Это городские потроха, это злачное место с выходом - дырой в асфальте.
   - Что мы здесь будем делать?
   - Кататься. Я хочу, чтобы ты почувствовала себя жителем подземелья, чтобы осознала, каково жить без света...
   - Здесь так неприятно.
   - Понимаешь, это на первый взгляд. Ведь метро это скорость, это жизнь, это путь. У него есть цель и есть все, чтобы до нее дойти...
   Она прижалась своей грудью к Крису и обняла его. Крис подхватил ее движения. Он только хотел было поцеловать ее, но тут из тоннеля выползла электричка.
   - Поехали.
   Они катились по венам подземелья, стремясь нащупать пульс города. Но его не было. в тоннелях чувствовалась лишь тряска и душный воздух.
   - Смотри теперь...
   Анжела посмотрела в окно и увидела, как поезд вынырнул из-под земли и ехал уже на правах наземного транспорта.
   - Наша остановка. Выходим.
   - Куда мы идем...
   - Ну, вообще, я здесь недалеко живу, но если хочешь, можем пойти в ночной клуб.
   - Давай к тебе. Я бы хотела взглянуть на холостяцкую квартиру молодого американца.
   - Тогда нам туда... - Крис показал рукой в сторону Манхаттана.
   - Мы ведь только что оттуда приехали.
   - Ты против прогулки?
   - Нет, что ты... Прогулка под ночным небом...
   - Что тебе небо-то...
   - Ты не понимаешь. Небо - это все. Я его люблю больше, чем своих родителей. И уважаю, как родину. Оно дает мне все: от крова до вдохновения. Под ним я чувствую себя дома, даже в Нью-Йорке. Несколько часов назад оно было над Испанией. И мне кажется, я чувствую знакомый запах родины.
   - Это всего лишь часть космоса, атмосферы. Почему тогда не вода?
   - Не знаю. Но небо по-своему совершенно. Оно идеально уже потому, что является небом. В любую погоду оно красиво, и не может ничто с ним сравниться. Если на нем тучи, то они чудесны, в них есть дождь, которого ждут, который любят. Дождь, под которым я могу гулять часами. А закат и восход... Нет небо - это больше, чем часть космоса. Это совершенный мир, красота, безукоризненность. Небо никогда не притворяется, оно просто живет, оно заставляет других подстраиваться под себя и никогда само ни под кого не подстраивается. А облака. Индивидуальности... Они не похожи никогда, их нельзя копировать, они воздушны... Я всегда хотела полежать на облаке, жаль, что это невозможно.
   - Пойдем, у меня кровать точно облако.
   - Такая же воздушная?
   - Мягкая и белая...
   - А потолок у тебя не голубой?
   - Зачем?
   - Как небо...
   - Что ты о нем заладила?
   - Ты не понимаешь. Небо - это единственное, что есть на земле на 100% правдивое и естественное. Ты можешь быть в чем угодно неуверен, но небо никогда не обманет. Ему ты можешь всегда доверять.
   - А зачем мне вообще ему доверять?
   - Наступит день, когда ты будешь сомневаться во всем, и небо спасет тебя. Оно подарит тебе новую жизнь, благодаря нему откроется истина.
   - Ты думаешь, у меня будут проблемы такого рода. Сомневаюсь.
   - Кто знает. Я тоже не думала, что потеряю ко всему веру: у меня умерли родители, я неудачно вышла замуж...
   - Ты замужем?
   - Уже нет. И я не верила никому, я перестала доверять жизни, Богу, думала, что он бросил меня. Но небо вернуло меня к жизни. Оно научило заново меня дышать, и теперь я отношусь к нему, как к отцу.
   - Бывает.
   - Прости, но тебе не понять...
   - Да уж. Не мое это размышлять о небе.
   - Ты прав. Что-то я переборщила.
   И Анжела потянулась поцеловать Криса, он было хотел ответить ей взаимностью, но тут вдалеке увидел того старика, того ублюдка.
  

11

   - Что с тобой?
   - Нет, ничего. - Хотя взгляд у Криса и был устремлен на старика, и все мысли были о нем, он все-таки поцеловал Анжелу.
   - Тебя расстроили, точнее, как сказать, загрузили мои разговоры?
   - Нет. Все в порядке.
   - Ты уверен?
   - Да. Пошли.
   Крис захотел проследить за этим стариком. Но он то появлялся, то скрывался из виду. У Криса опять вспыхнула ненависть, но он мог ее контролировать. Он мог обуздать ее. К тому сейчас у него была немного другая цель - насладиться, удовлетворить плоть, хотя впрочем, острое желание пропало. И он решил выяснить, куда приведет его этот старик, где кончиться или начнется с новой силой неприязнь. Он крепко взял Анжелу за руку и решительно пошел сквозь сумерки.
   - Куда ты так несешься?
   - Еще не знаю.
   - Ты - странный. Такой необычный, даже ненормальный. Показал мне небо, а сам его не признаешь.
   - Нет, почему? Небо ничего себе...
   - Вот видишь - ничего. А теперь куда-то бежишь...
   Но Крис не слушал ее. Он прислушивался к своей ненависти, она, как магнит тянула его к старику. Он терял его из виду, но знал, где его искать. Сам не зная зачем, он хотел догнать его. Он хотел выяснить, где предел его чувствам, где то, что даст ему покой.
   - Ты кого-то увидел?
   - Да, и мне хочется догнать его.
   - Но здесь никого нет. Я не вижу.
   - Там вдалеке... Вон, видишь - старик.
   - Я его не вижу... Но зачем тебе старик.
   - Неважно.
   Он понял, что теперь ему надо отделаться от Анжелы, что с ней ни о какой слежке не может быть и речи. И наслаждения ему больше не надо.
   - Я думаю, что теперь нам пора расстаться... Мне надо домой.
   - Вот здесь. Я даже не знаю, где мой отель.
   - Ничего, найдешь.
   И Крис развернулся к ней спиной и пошел в сторону старика.
   - Сволочь.
   Но Крису было все равно, что ему кричат вслед, что о нем подумают, как на него будут смотреть и как вспоминать. Он уже забыл Анжелу, в нем была только ненависть к старику и дикое желание покончить с ним, с тем, который сделал ему вызов. Он вызвал его на дуэль. И теперь Крис преследовал его, но старик уводил его все дальше, иногда пропадая из виду. Крису было трудно следить за ним... Он оказался не так прост, он убегал в мрак, а Крису приходилось следовать за ним...в ад.
   Ублюдок-мерзавец остановился, повернулся к Крису лицом и почему-то широко улыбнулся во все 5 зубов. От этого ненависть в Крисе забурлила, и он помчался на него, но старик спокойно спустился в метро - ад. Крис на мгновения испугался, что тот от него уйдет, что он исчезнет, и он его больше не увидит. Но пролетев лестницу и окунувшись в смрад подземелья, Крис увидел его на платформе, спокойно прогуливавшегося взад и вперед. Отчего он был так беспечен? Следил за Крисом? Или может заманивал? Почему он вызывал у Криса такие чувства? Что в нем было не так? Может у Криса было чутье на ничтожеств, но эти ничтожества само находило его... Ему что не терпелось умереть, он сам искал смерти? Хотел заставить Криса совершить преступление, что ж ему нужно было? Крис не мог найти ответ на этот вопрос, но мог ответить на другой: что самому ему нужно было от старика... Его исчезновение, чтобы усмирить свою ненависть, чтобы стать счастливым, обрести покой и открыть новую страницу своей жизни. Он чувствовал, что завершив со стариком, жизнь преподнесет ему что-то новое, что-то такое, что изменит его жизнь в лучшую сторону...
   Старик, как ни в чем ни бывало, ждал электричку, Криса это взбесило еще больше.
   Он подошел к нему и встал рядом. Старик даже не шелохнулся, будто не замечая его. Тем временем ненависть Криса росла все больше и больше, ему хотелось убить его все сильнее и сильнее. Но как? И тут он машинально свернул ему шею. Старик даже не успел сообразить, что произошло, на лице осталось беспечное выражение...
   И Крис столкнул его на рельсы под приближающийся поезд и выбежал на улицу. Адреналин прекратил бурлить, и Крис свободно вздохнул. Он пошел в сторону дома счастливый и с легким сердцем. Теперь он снова воскрес, он заново родился и готов был вершить свою жизнь. Теперь ему ничего не мешало свободно дышать. Он подумал, а не зайти ли за Анжелой, но все-таки разум твердил ему, что это будет бессмысленной попыткой, что он упустил шанс удовлетворить плоть ради успокоения души. И это стоило того. Он побрел, точнее, полетел на крыльях свободы, домой.
  

12

   "Я не чувствую себя убийцей. Я даже не подразумеваю этого. Я знаю, что в моих поступках, не убийствах, была цель, был смысл, поэтому это делает меня творителем истории, судеб. Я не претендую на какую-то иную роль, чем простой человек, но у меня есть внутренняя сила, и это отличает меня от остальных. Я никому ничем не обязан, но сегодня я поступил все-таки по-свински. Я избавился от ненависти по-свински, отмахнулся от нее, как от паршивой шлюхи. Она заслуживала большего. Я должен быть ей благодарен, хотя бы за то, что она поставила меня на верный путь... Она смогла выдернуть меня из рутины моего прошлого, а сегодня, я ее под поезд, да еще со сломанной шеей. Надо делать все грациозно, грандиозно и изящно. Все-таки это моя жизнь. А я хочу красивой жизни. И не стоит себя жалеть. Я сам все порчу. Вот завтра о моем поступке узнают все, и мне будет стыдно за то, что мой чистый лист скомкался. А я так хотел начать все с фанфарами, а сам нашел своей неприязни могилу в трущобах, в канализации, в мусоре, передавленной электрической машиной.
   Я однако горжусь собой, потому что я смог. Я ни перед чем не останавливаюсь, нет препятствий, которые я не в силах преодолеть. И я счастлив. Впрочем, нет сил больше ныть, я смог, я сделал все, что в моей власти, чтобы обрести покой и душевный комфорт. Ну вот, теперь я свободен, я сделал фундамент, и могу строить на нем абсолютно все, что захочу. Могу скромную избушку, а могу величественный замок. Я хочу, чтобы меня помнили, чтобы меня знали, и века не стерли бы моего имени из истории. Но что для этого сделать? Надо научиться искусству жить, надо суметь преодолеть прихоти и трудиться... Я работаю, у меня есть квартира, но я мечтаю больше зарабатывать, купить новую шикарную квартиру, а для этого нужно сменить работу, но как? Все-таки надо идти учиться, хоть это и долго... Нет, это не для меня. Учиться - бессмысленная вещь. Зарабатывать деньги можно и без образования. И неплохие. В бандиты я, конечно, не пойду. Но можно с головой удариться в модельную среду. Да, впрочем, я так и сделаю. Что ресторан...официант, интересно, но скучно. А моделью? я могу веселиться, могу вращаться в высших кругах, могу тусить с симпатичными девушками, могу сорить деньгами, и такая жизнь по мне. Я думаю, что надо попробовать. У меня должно получиться, по-другому быть не может!!! Я верю...
   Жаль, что с Анжелой облом вышел. Но из 2 дел надо выбирать наиболее важное. А зарубку номер 66 я сделаю попозже... Это уж точно. И она станет особенной... Я верю в это... Жизнь только начинается!"
  

13

   Крис пошел спать... Ему снилась снежная равнина полная гигантских мухоморов, по которым летали гигантские стрекозы... А за равниной виднелись горы, покрытые голубыми цветами, и сквозь них, звеня, стекал ручеек... А вокруг было небо. Прозрачное-прозрачное, ни облачка, только вдалеке в землю била молния кровавого цвета... И гром был похож на вопль. Обдували ветра ветки лип, которые ветвями накрывали аллею, ведущую к горизонту, за которым светило солнце. Луна же была скрыта в море. И нигде не было человека, была только природа. Сказочная, спокойная, прекрасная природа. Сон Криса швыряло по всем 4 стихиям, всем 7 дням недели и 26 буквам алфавита, но это не приносило беспокойств, а убаюкивало словно колыбельная. И Крис во сне расплылся в улыбке, безмятежной улыбке...
   Он знал, что впереди еще долгий путь. Что начало не гарантирует конца, что отсутствие преград не значит штиль, а благополучный старт - гладкого финиша. Крис жил сегодняшним днем. Он не верил в завтра и не помнил вчера. Поэтому ему трудно было развиваться, он застрял в своем мире, он жил по своей конституции и молился на свою библию. Его не волновали другие люди, потому что, по большому счету, он сам себя не особо волновал. Он не мог в себя проникнуть глубже, чем поверхность. Зная основное, он считал себя знатоком там, где был дилетантом.
  

14

   Утро снова наступило... Солнце скрасило ночную элегантность, и его лучи слепили еще не проснувшуюся листву. Новый день вступил в свою зрелость.
   Криса разбудили первые машины, или последние, которые еще ехали из вчерашнего сегодня. Он сразу спустился к почтовому ящику посмотреть последние новости. Ему было жутковато, но ведь то, что задумано судьбой - неизбежно. Но почтальон еще не приходил. И это вызвало тревогу, теперь он не сможет усидеть на месте, дожидаясь его. Ему так хотелось удостовериться, что все прошло гладко, и что он окажется в стороне от всех этих событий. Что он будет только один знать правду - это придавало ему чувство гордости за себя.
   Чтобы время пошло быстрее, Крис решил принять душ, приготовить завтрак. И тут он увидел на столе повестку в суд; как он мог забыть, что должен присутствовать в суде в качестве присяжного. Зачем ему это сейчас? В такой пикантный момент в его жизни. Зачем ему это испытание? Но не идти он не мог. Кто знает, может его присутствие отведет всякие подозрения. И Крис с неохотой стал собираться в Суд. Но что ж, это обязанность перед собой сходить туда.
   Спускаясь по лестнице, Крис нашел в ящике свежую газету и письмо от матери. Интересно, зачем она написала?
   "Крис, привет. Вот решила тебе написать. Знаешь, я сожалею, что мы с тобой так расстались. Этот адрес дал твой крестный.
   Я, собственно, пишу тебе, чтобы позвать тебя приехать обратно. Впрочем, если ты не хочешь, я тебя пойму. Но дело важное. Мне надо с тобой поговорить... Так что, если ты не можешь или не хочешь приехать, то скоро я сама приеду к тебе. Так что через месяц буду в Нью-Йорке. И мне нужно будет с тобой обязательно увидеться. Так что, жди. С любовью, твоя мама..."
   Крис нисколько не обрадовался предстоящему приезду матери. О чем ей с ним говорить? Он уже вычеркнул ее из своей жизни. Она сказала, что он ей не сын, вот он и перестал им быть. И он был раздражен этим сообщением. Ему хотелось ей позвонить и сказать, чтобы не смела к нему ехать. Хотя, кто знает о чем она хотела сказать. Ему стало интересно. И он решил предоставить ей возможность с ним встретиться...
   А в газете не было ни слова об убийствах. Неужели еще не известно? Может быть старик выбрался и выжил? А может еще не успели написать об этом? Может... Этих "может" у Криса было сотни. И ни на одно из них он не мог дать вразумительный ответ. Оставалось только ждать новостей.
  

15

  
   Присяжных было много, и не считая Криса. Но он нашел себе место и сел, ожидая начало процесса. Он даже не знал, кого судят, за что и почему.
   Но вот вошел главный судья, и Суд начался. На допрос вызвали обвиняемого, и начался допрос.
   - Вы знаете правила... Клянетесь говорить правду и только правду?
   - Клянусь.
   "Вот еще", - про себя ответил на вопрос Крис.
   - Итак, с какой целью вы совершали изнасилования?
   - Хотел удовлетворить плоть.
   "Я хотел обрести смысл в жизни, удовлетворение и спокойствие".
   - А другим способом этого сделать было нельзя?
   - Нет.
   "Нет".
   - Почему же. По крайней мере снять проститутку. А не жестоко поступать с приличными девушками.
   - Меня такие приличные и привлекают. К тому же я люблю преодолевать трудности.
   "Другие мне не помогли. И способ другой не изменил бы меня. Я бы жил в вечных мучениях. А мне совершенно этого не хотелось. К тому же я уверен, что это было им только на пользу".
   - Как же вы выбирали себе жертву?
   - Та, на которую у меня была эрекция.
   "Ненависть сама их находила".
   - И где вы совершали на них покушения?
   - В домах жертв, когда они были одни.
   "Как только была острая необходимость, то я расправлялся с ними. Но я разделяю ненависть и людей, которые ее во мне вызывали. Я убивал ненависть, а люди - это уже небольшая погрешность в моем действе".
   - Вы специально все планировали?
   - А как же.
   "Нет, еще три дня назад я не мог бы себе представить, что все так будет... Но я счастлив, иначе моя жизнь была бы похожа на те, которые я забрал. А теперь я действительно живу, а не существую..."
   - В какое время суток вы приходили к жертвам.
   - Обычно вечером.
   "Как получалось".
   - И жертвы вас сами впускали или приходилось залезать тайком?
   - Сами. Они открывали дверь, а там уже дело за малым.
   "Жертвы находили меня сами... Все-таки, они сами нарывались".
   - И что же вы делали потом?
   - Я заклеивал им рот, разрывал одежду, пристегивал наручниками к кровати, и потом происходил сам процесс.
   "Все происходило интуитивно. Я делал все спонтанно..."
   - А вас не пугало, что на вас попадут в полицию?
   - Я был в маске.
   "Я старался обойтись без свидетелей".
   - И как же вам открывали тогда дверь?
   - Я приносил букет цветов. И он был перед глазком.
   - Ради удовольствия вы тратились?
   - Вот именно, ради удовольствия.
   "Ничего я не тратился. Я этого не достоин..."
   - И какое было поведение у вашей жертвы?
   - Конечно, она сопротивлялась, но меня это все больше заводило... А потом мне кажется, она сама получала удовлетворение. Я старался...
   "Мои жертвы не успевали сопротивляться, я делал все стремительно, раньше, чем они успевали испугаться или сорвать мою затею".
   - Вы действительно полагаете, что кто-то из ваших жертв мог получить удовольствие?
   - Я не отрицаю. Я даже пользовался презервативом, мало ли что...
   - Вы не хотели. чтобы у вас были дети?
   - Не в этом дело, я не хотел подцепить какую-нибудь заразу, кто знает...
   - Вы думаете только о себе...
   - А о ком мне надо было думать?
   "Я делал все только для себя и горжусь этим..."
   - О совести... Совесть не мучает?
   - Нет. А что ей меня мучить? Я жил, я удовлетворял свои прихоти. А теперь видимо пришло время платить за них.
   "Платить? Никогда. Я делал все правильно, поэтому совесть мучить не может. Я ведь старался ради благой цели".
   - Поставьте себя на место жертвы. Вам было бы приятно оказаться в подобной ситуации?
   - Не могу сказать. Не знаю.
   "Я не смог бы быть на ее месте. Я выше их. Я достойнее того, чтобы умирать".
   - Сколько у вас было жертв?
   - Три.
   "Две, и я удовлетворен".
   - Почему вы вдруг начали такую деятельность?
   - Я захотел острых ощущений. Хотя, на этот вопрос я затрудняюсь ответить.
   "Жизнь заставила".
   - Отчего же?
   - Если бы я мог на него ответить, то смог бы найти другой способ удовлетворить свои потребности.
   - То есть вы признаете, что были не правы?
   - Нет.
   "Нет, конечно".
   - Жаль. У меня все. Я бы хотел пригласить сюда Дженифер, девушку, подвергшуюся изнасилованию, ставшей жертвой обвиняемого.
   Дженифер вошла в зал суда. Ей было лет 20, не больше, она была красивой, действительно красивой.
   - Клянетесь говорить только правду...
   - Клянусь.
   У нее были изящные длинные пальцы с яркими ногтями, выкрашенными в красный цвет. Большие голубые глаза и рыжие вьющиеся волосы. Она была невысокого роста, но фигура, как у статуэтки. Она смотрела добрым, глубоким взглядом зрелой личности. В движениях не было ничего вызывающего, она вела себя непринужденно и естественно. Голос у нее был, как трель соловья и соло флейты...
   - Вы стали жертвой изнасилования Томаса Грея?
   - Да.
   - Как это случилось?
   - 6 мая. Я была дома. Я помылась, собиралась уже лечь спать, а тут звонок в дверь. Я подошла к двери, спросила: кто там. Мне ответили, что мне пришли цветы. Я обрадовалась, потому что подумала, что мой парень, точнее бывший парень, решил исправить свои ошибки и прислал мне цветы, чтобы я его простила. Посмотрела в глазок, действительно, увидела букет шикарных роз и открыла дверь. И тут я увидела, что человек, принесший букет, был в маске. Я хотела закричать, но он тут же закрыл мне рот, я пыталась вырваться, но он меня потащил к кровати. Вставил мне в рот кляп и пристегнул меня наручниками. Я пыталась бить его ногами. Но мне с ним было не справиться.
   - И что было дальше?
   - Он разорвал на мне одежду, стянул белье и выключил свет. Мне стало страшно, я уже поняла, что ему от меня надо. Я уже приготовилась к худшему, но такое я не пожелаю пережить никому.
   - Значит предположение Томаса Грея, что его жертвы испытывали удовлетворение обманчиво.
   - Конечно. Кто может получить удовольствие от секса с неприятным типом.
   - Вы не могли бы описать, что происходило после того, как свет выключился.
   - Да. Он начал целовать мое тело. Целовал шею, грудь, живот, в общем, все тело. Потом начал водить по мне своим членом. Это было ужасно. И только потом он вошел в меня. Я не знаю, одел он презерватив или нет, потому что не чувствовала ничего. Мне было ужасно больно, хоть я и старалась расслабиться, потому что знала, что так будет легче. Но у меня не получилось...
   - И как он ушел?
   - Бросил мне ключ от наручника и ушел...
   - Он не раздевался?
   - Целиком точно нет. Штаны вроде снимал.
   - Вы сразу заявили в полицию?
   - Да. Они приехали. И забрали наручники и ключ. Как вы знаете, на них нашли отпечатки пальцев.
   - Вы сказали, что не знаете, был он в презервативе или нет. Вы не беременны?
   - Нет. Я сразу пошла к врачу провериться. Чтобы узнать, не подцепила ли я какую-нибудь заразу и не ношу ли ребенка от этого ублюдка.
   - И какие результаты.
   - Я полностью здорова. Я не беременна.
   - Вам оказывали психологическую помощь?
   - Я один раз посетила психиатра. Но я понимаю, что, попав в такую ситуацию, нельзя на ней зацикливаться. Мне не повезло, но я продолжаю жить. Слава Богу, я здорова, а все остальное неважно. Насильник пойман, и я могу спать спокойно. И начать жизнь заново.
   - Спасибо. У меня больше нет вопросов.
   "Она тоже начинает жизнь с нового листа. Значит смысл можно найти не только совершив решительный шаг, но и став жертвой... Что-то у нас есть общее... Она очень красивая. Я бы хотел познакомиться с ней. Обязательно надо познакомиться..."
   - Заседание окончено. Продолжение слушания завтра в 10 утра. Всем встать...
  

16

  
   Все слушатели из зала направились к выходу; Томаса Грея отводили в тюрьму за решетку; а Крис хотел найти в толпе Дженифер. Но она затерялась среди других людей. Крис выбежал на улицу, но нигде ее не видел. Он расстроился, что упустил шанс с ней поговорить. Может она его судьба. Может она его спасение. Что-то в груди у Криса щелкнуло. Он чувствовал, что она изменит его жизнь. И вдруг она вышла из здания Суда в сопровождении молодого человека.
   "Ну вот и все. У нее есть мужчина. И она не станет со мной даже разговаривать".
   Однако Крис набрал полную грудь воздуха и решительным шагом подошел к Дженифер.
   - Здравствуй, я Крис. Я выступаю в роли присяжного.
   - Привет, Крис.
   - Я хотел с тобой познакомиться. И сказать, что этот Томас получит по заслугам.
   - Спасибо за поддержку. Кстати, это Рос - мой адвокат.
   - Очень приятно.
   - Взаимно.
   - Ладно, - начала прощаться Дженифер, - нам пора. Еще завтра увидимся. Пока.
   - Удачи.
   - Пока.
   Крис был счастлив, что теперь Джен узнала его, что теперь она мимо него не пройдет, что будет обращать внимание. Он чувствовал, что что-то хорошее ждало его, и вот свершилось! Он был счастлив...
  

17

  
   "В Суде было совсем не жутко, даже, наоборот, приятно. Я бы тоже посидел перед публикой и поотвечал на дурацкие вопросы. Но может у меня все впереди?!
   Но не сейчас. Я встретил ее. Да, она мне дана, чтобы быть моей судьбой. Я чувствую. И я не отпущу ее. Даже если у нее кто-то другой есть, я стану лучше его, я докажу ей, что она должна быть со мной. Я знаю, что у меня все получится.
   Она необыкновенная. Просто ангел, спустившийся с небес. И я бы повесил того чувака, этого Томаса Грея, который посмел так с ней поступить. Она заслуживает только ласки и нежности. Я бы носил ее на руках всю жизнь.
   Неужели я влюбился? Да нет, не может быть. Я просто симпатизирую ей и готов за нее бороться, я хочу стать для нее номером один.
   Завтра, я так хочу, чтобы оно скорее наступило. Я снова ее увижу. Вот теперь я точно начинаю жизнь с нового листа, все, я ставлю в прошлом точку. Я запираю его на замок, а ключ выбрасываю в неизвестность!"
  

18

  
   В газете Крис нашел фотографию Дженифер. Он вырезал ее и положил в бумажник, будто она уже его невеста. Но Крису уже пора было на работу, сегодня у него была вечерняя смена - его любимая. Вечером всегда происходит больше интересного, чем утром или днем. Вечер скрывает излишества и оставляет только то, что действительно важно. Вечером спокойнее на душе, чувствуется, как неловкость уходит. Потому-то под луной хочется вести себя так, как хочется, а не так, как надо или принято. Может поэтому оборотнем становятся в полнолуние. Потому что очень хочется...
   В ресторане, как обычно по вечерам весь зал был в свечах, и посетители были в элегантных костюмах. Все походило на ужин в высшем обществе. Крис переоделся в свой костюм и пошел разносить блюда. Впервые за многие месяцы у него на лице была счастливая улыбка. Он был как никогда приветлив, не для того, чтобы получить чаевые, а просто потому что ему было хорошо, и он хотел поделиться со всеми своим счастьем. Он делал все быстрее и проворнее, и время летело незаметно, а он был все время с Джен в своих мыслях. Он понимал, что влип по-крупному. Что теперь без нее он уже не сможет жить. А время все летело и летело, как ястреб. И луна сменила свой ночлег, и звезды вышли на прогулку.
  

19

  
   Как обычно с утра Крис просмотрел почту, но ничего в газете про него не было и про старика, даже про ту женщину не было. Что чувствовать Крису? Облегчение или просто все притаилось перед атакой? Крис уже ничего не чувствовал. Он забыл про две жизни, которые он украл, забрал, взял. Он теперь жил Джен. Он готов был полюбить ее уже за то, что она появилась в его жизни.
   Крис заранее пришел в Суд и стал ждать Дженифер. Сидя на своем месте, он пристально следил за входом. И вот она заходит летящей походкой. Будто в замедленной съемке он смотрел на ее движения. Она была еще прекрасней, чем вчера. Волосы отливали медью, а глаза обмахивали длинные, как вечность, ресницы. Он хотел помахать ей, но был не в силах шевельнуться. Она будто заморозила его. И ему нравилось быть во власти ее чар. Ему нравилось смотреть на нее. Он мог бы сидеть так веками и просто смотреть.
   Начался процесс. Вышла вторая девушка - жертва Томаса Грея.
   - Клянетесь ли вы говорить только правду?
   - Клянусь.
   Но Крис не мог сосредоточиться на другой девушке, он не слышал ее, ее голос то пропадал, то вновь звучал, как при плохой связи. Она, кстати, тоже была красива. Жгучая брюнетка с отличной фигурой. Но по сравнению с Джен была не то чтобы уродиной, но смазливенькой. И поэтому взгляд Криса не переставая был прикован к Дженифер. Она что-то записывала в блокнот, ее лицо было сосредоточено, но видно было, что она не слушает, что говорила ее сестра по несчастью.
   - Да, он пришел с букетом цветов. Я открыла дверь, а там он. Я очень испугалась и потеряла дар речи. Не прошло и нескольких минут, как я уже была раздета, прицеплена наручниками к кровати, и свет был выключен.
   Когда про это говорила Джен, Крис сожалел ей. Он хотел лишить Томаса Грея его достоинства, того, что побудило его к таким мерзким поступкам. Но этот рассказ его не впечатлил. Может оттого, что все было в точности, как в первом, а повторения не захватывают так, как премьера. А может, Крису ее просто не было жаль. Его сердце принадлежало Джен и больше никому.
   - Он облизал мое тело. А потом начал насиловать меня в анальный проход. Было ужасно больно. Я видела, с каким наслаждением он это делал, и мне становилось страшно. А потом он снял свою маску и одел мне на глаза повязку, чтобы я ничего не видела. Я точно не знаю, что он делал, но было жутко. Я отключилась от всего на время, я хотела в тот момент умереть. Я ненавижу тебя, Томас Грей. Ты слышишь...
   Криса не впечатляла речь черноволосой девицы, н с нетерпением ждал конца процесса, чтобы вновь поговорить с Джен. Но вот вызвали третью свидетельницу. Тоже красивую девушку. Но Крис без перерыва смотрел на Джен и не запомнил ни слова, что говорила третья девушка. И вот объявили решение о том, что завтра объявят решение о наказании Томаса Грея...
   И толпа хлынула к выходу. Крис протискивался сквозь людей: ему нельзя было упустить Джен.

20

  
   Крис вышел на улицу и стал ждать ее. И вот она через несколько минут в элегантном костюме выплыла из здания.
   - Привет.
   - А Крис, привет. Ты, как я вижу, ждешь кого.
   - Я тебя ждал.
   - Да?
   - Я бы хотел пригласить тебя на ужин.
   - Очень мило, но сегодня не получится.
   - А когда ты сможешь?
   - Завтра, после вынесения приговора. Я буду свободна целый вечер.
   - Замечательно.
   - Ну, тогда до завтра. Пока.
   Крис был безумно счастлив, что сумел познакомиться и даже пригласить ее поужинать. Первый этап пройден на отлично. Оставалась небольшая загвоздка - завтра вечером ему надо было работать, но он решил поменяться с кем-нибудь сменами. Он даже готов быть отработать больше, только чтобы завтра оказаться с Джен рядом.
  

21

  
   "Ничего общего между моими чувствами к Джен и к другим девушкам, например, Анжеле. То ли дело в самой Джен, а может, я стал другим. Но мне все равно нравится это ощущение - Я СЧАСТЛИВ! Мне хорошо, и я этому очень рад. Хоть раз за долгое время я ощущаю прилив сил, а не их упадок. Странно, что до сих пор я не знал этой легкости и слабого трепета нервов. Будто кто-то запустил маленьких электрических угрей плавать по венам. И мне нравится это чувство.
   Я вижу теперь смысл жить, а смысл в том, чтобы развивать это чувство и попытаться быть с Джен. А если я чего-то хочу, то я этого добиваюсь. Так ведь? Ну, почти всегда. По крайней мере, в вопросах, связанных с женщинами..."
  

22

  
   День обещал быть солнечным. Уже утром было жарко. Крис весь изнемогал в ожидании свидания. Он практически не спал ночью, а смотрел на фото Джен из газеты.
   "Она у меня красивая", - шептал Крис.
   В газетах снова ничего... Крис понял, что и не будет. И полностью успокоился.
   Он с воодушевлением начал готовиться к предстоящей встрече... Перемерил всю одежду, постоянно смотрелся в зеркало, вел себя, как девушка. У него возникло желание пойти в магазин и купить себе новый костюм, но поймал себя на мысли, что это уже слишком. И он решил пойти в современном, но элегантном костюме, под него одеть футболку, а на ноги кроссовки. Вроде бы и практично, но и не стыдно пойти поужинать в приличное заведение.
   В Суде было огромное количество народа, все пришли услышать вердикт, здесь были и друзья и родственники Томаса Грея. Они сидели с грустными, печальными лицами. И она, Джен, самая красивая и от чего-то тоже грустная, сидела в первом ряду. Она светилась изнутри каким-то божественным светом. Крис восхищался ею все больше и больше.
   Но вот вошел Томас Грей.
   - Всем встать. Суд идет.
   - Крис только теперь увидел, что Томас был очень молодым и вполне симпатичным. Он был его ровесником, наверно, ему было 20-21 год. И лицо его не было похоже на лицо человека, способного причинить кому-нибудь боль. Но внешность обманчива и абсолютно ничего не значила.
   - Итак, Томас Грей приговорен к 4 годам лишения свободы, к тому же, так как пострадавшие просили смягчить приговор, что странно с их стороны, 2 года из них условно. Вы можете сказать свои последние слова прежде, чем вас, Томас Грей, отведут в тюрьму.
   - Да, спасибо. Я прошу понять меня, что все это действительно важно для меня. И спасибо всем, кто помог мне осуществить мою мечту.
   - Что вы имеете в виду?
   - Те, кому я это говорил, меня поймут.
   И тут Крис заметил, с каким трепетом Томас смотрел на Джен. А она на него. Неужели она и он...
   Нет, об этом не могло быть и речи. Просто Крис ревновал ту, что ему не принадлежала.
   И все начали расходиться. Дженифер куда-то исчезла. Крис потерял ее из виду. Дрожь пробежала по его телу, вдруг она передумала. Вдруг ей сейчас не до...
   И тут он увидел ее в другом конце коридора. Она стояла рядом с Томасом Греем и что-то ему говорила, а он держал ее за руку и что-то доказывал. И тут она обняла его и поцеловала в щеку. Ему показалось, что по ее щеке течет слезинка.
   Крис вышел на улицу и решил выкинуть это из головы. Насильник и жертва обнимаются, что-то в этом не сходилось. Наверно, ему показалось.
   И тут вышла Джен. Как ни в чем ни бывало, беспечно улыбалась и махала ему рукой.
   - Привет, Крис.
   - Рад видеть тебя. Слава Богу, все закончилось.
   - Да, Слава Богу.
   - Ты рада, что Томаса Грея посадили?
   - Конечно, как же иначе, он ужасно поступал с девушками...
   Странно, все это странно. На чьей она стороне? На Томаса или правосудия?
   - Куда мы пойдем? - непринужденно спросила Джен.
   - Куда пожелаешь. Но я думаю, что в какой-нибудь шикарный ресторан.
   - Я знаю один хороший - итальянский. Здесь недалеко.
   - Вот и отлично.
  

23

  
  
   Крис и Джен сели за столик у окна в дорогом ресторане. Здесь все было шикарно. Крис даже позавидовал официантам, здесь работающим. Конечно, его ресторан тоже был не самый плохой, кормили в нем вкусно, да и интерьер был дорогим, но здесь был шик, был гламур. И это притягивало.
   Крису было безумно приятно сидеть здесь с такой очаровательной спутницей.
   - Здесь мило, Крис, правда?
   - Да, спасибо, что показала мне это место. Впечатляет.
   - Здесь я всегда ужинала со своим парнем, и мне приятно бывать здесь.
   - А что с ним?
   - Мы разошлись по обоюдному согласию. На длительное время он отдален от меня. Любовь на расстоянии - жуткая вещь. Если уж так получится, что мы снова будем вместе, то такова судьба. Но я не стану безропотно его ждать. У меня еще вся жизнь впереди.
   - Ты любила его, да?
   - Наверно. Но я не считаю, что смогу сберечь это чувство. Да и не хочу я мучиться. Я должна жить. Начать свою жизнь заново, без него.
   - А он знает о том, что сделал Томас Грей?
   - Знает...
   - И как он отреагировал?
   Джен напряглась.
   - Мы с ним это не обсуждали.
   - Извини.
   - Не стоит извиняться. Я, наверно, говорю не о том. Расскажи лучше о себе. Чем занимаешься?
   Джен вела себя непринужденно. Она говорила с ним, как будто сто лет знала. Без панибратства, без фамильярности, а просто как с добрым другом. Она делал это от души, и Крис хотел тоже так себя вести.
   - Да, вообще-то, я официантом работаю.
   - Прикольно.
   - Но не в этом ресторане.
   - А было бы забавно.
   - А еще я иногда подрабатываю моделью. Но теперь я подумываю полностью переключиться в мир моды.
   - Да, ты очень симпатичный. У тебя бы получилось стать первоклассной моделью.
   - Спасибо. А ты что делаешь?
   - А я хочу стать дизайнером-художником. Но надо еще поступить в университет.
   - Прости за вопрос, но сколько тебе лет?
   - 16, скоро будет 17. Тебя это смущает?
   Не может быть, она выглядела так, будто ей 20.
   - Так значит, Томасу должны дать больше, ты же несовершеннолетняя.
   - Я прошу тебя, забудь ты про Томаса. И про эту историю.
   - Но как же?
   - Я не ставлю перед собой целью засадить Томаса. Все забыто. Он знает, сколько мне лет, а вот Суд нет. Так что прошу не надо это афишировать. К тому же, если тебя самого смущает мой возраст, я тебя пойму...
   - Нет, Джен. Я не оцениваю людей по возрасту. Это я просто.
   - Ладно, забыли. Скажи, а у тебя девушка есть?
   - Нет.
   Какие вопросы. Намеки или просто интерес?
   - Странно, у такого симпатичного.
   - Я не хочу встречаться ли ж бы с кем. Если честно, то у меня не было еще серьезных длительных отношений.
   - Почему же. Тебе же не 15 лет.
   - Мне, кстати, 22 будет в октябре.
   - Ой, у меня тоже DR в октябре. 6 числа.
   - А у меня 18. Ты тоже Весы.
   - Да. Так почему у тебя не было серьезных отношений?
   - Не нашлось достойной. Понимаешь, если уж мы начали так откровенно говорить в первый день, то я скажу, они сразу ложились ко мне в постель. Им самим ничего кроме постели от меня не надо было.
   - Мило. Учти, я с тобой спать не буду.
   - Я и не прошу. Мне интересно с тобой общаться.
   - С тобой тоже...
   После ужина они пошли прогуляться по городу.
   - Знаешь, ты очень милый. Я рада, что познакомилась с тобой.
   - Мне тоже, поверь, дико приятно, что я узнал тебя.
   - Я бы хотела с тобой еще увидеться. Может завтра?
   - Понимаешь, мне завтра надо отработать сегодняшний вечер.
   - А...тогда может послезавтра?
   - С огромным удовольствием.
   Когда они подошли к ее дому, она поцеловала его в щечку. Крис думал, что теперь никогда не станет умываться, но знал, что получит от нее другой поцелуй. Он верил, что сделает так, чтобы она стала его судьбой. Он не хотел ее потерять, он не мог даже представить, что сможет оставить ее.
  

24

  
   "Я вознагражден за свои мучения. У меня есть Джен. Мне ее послали не случайно, и я ни за что не отпущу. Она - мое спасение, мой свет, воздух. Она сама еще не знает, что мы одно целое, но, наверно, она это чувствует. И она узнает, что я - ее судьба. Мы будем вместе, и я сделаю ее самой счастливой. Мою Джен!
   Ей 16, скоро 17. 5 лет разницы. Пустяк...
   Меня смущает только одно, что у нее с Томасом Греем. Как она смогла его простить после такого унижения. Ведь при всех она рассказала, что он делал с ней и с другими девушками. А может она святая? Она смогла, наверно, отпустить его грехи. И теперь просит пощадить его душу. Может быть.
   Она поцеловала его в щеку, я видел. Она сделала это, когда он уже был наказан и получил свой срок. Она благородная. Я бы так не смог. Простить унижение... Нет, я бы хотел смерти этого ублюдка. А она... Все-таки, она сильная личность. Она - ангел.
   А Томас Грей получит то, что заслужил. 2 года взаперти. Это ужасно. Наедине с собой. Я бы свихнулся. Уж лучше бы его сразу в психушку положили. Пользы больше бы было!
   Почему, все-таки, она его обнимала и целовала? В чем смысл? Странно это все.
   Я прочитал в газете про Томаса Грея. Он из благополучной семьи, у него высшее образование и была престижная работа. Он даже собирался обручиться... У него в жизни все было прекрасно. Что же заставило его так поступить? Азарт? Поиск острых ощущений? Значит, он ,действительно, сумасшедший. Я бы хотел выяснить это. Но это не мое дело.
   А послезавтра у меня опять свидание с Джен. Интересно, куда мы пойдем?"
  

25

  
   Крис чуть не проспал работу. Ему снилась Дженифер. Во сне он уже поженился на ней. Какой замечательный сон.
   - Отчего ты ходишь и светишься?
   - Я встретил свою судьбу.
   - Влюбился?
   - Похоже на это... И я не отдам ее никому.
   На работе все дивились его улыбке, исходившей из самого сердца. Крис все делал с удовольствием. Он даже согласился помыть посуду, что раньше избегал делать и находил любые предлогу, чтобы сбежать.
   - Тебя не узнать, - твердили все вокруг.
   Оттого что сам Крис был счастлив, ему казалось, что и весь мир счастлив. Ему улыбалось солнце; подмигивали светофоры; пел ветер; и все было великолепно. Такого состояния Крис до этого не знал. Он понимал, что любовь - это чудо. Что любить - это не значит страдать, а испытывать ни с чем не сравнимое душевное тепло. Он не мог теперь понять, как же он раньше жил без этого? Как же раньше он обходился без любви? Он смог открыть свое сердце и уже не в состоянии был закрыть его. Да он и не хотел. Он хотел любить, и он любил. Он верил, что любит.
   Джен? Откуда она здесь?
   - Привет. Я проходила мимо. И решила заглянуть.
   - Не ожидал. Но мне очень приятно.
   - Я не помешала?
   - Нет, что ты. Десять минут у меня всегда есть.
   - Я ненадолго. Хотела только спросить, может завтра заглянешь ко мне. Я бы тебе показала свои картины. Хотя, если ты считаешь, что все слишком быстро, то я пойму. Но я чувствую, что ты родной.
   - Я с нетерпением буду ждать завтра.
   - Только пойми, я не хочу затащить тебя в постель. Я вижу в тебе друга.
   - Я и не думал.
   - Ну ладно. Ты знаешь, где я живу. В 7 приходи.
   - Обязательно.
  

26

  
   Жила Джен одна. Квартира у нее была уютная. Прихожая, где стоял шкаф и диван; большая кухня-столовая-гостиная со множеством окон; спальня с большой кроватью, из спальни был выход в обширную гардеробную, где хранилась одежда, обувь, аксессуары, личные вещи; ванная комната была просторной с джакузи. Была еще одна комната - мастерская. Она вся была заставлена холстами, мольбертами, везде лежали кисти, краски, а в углу стоял стол с ноутбуком и кучей тетрадей и бумагами.
   - Рада, что ты пришел. Заходи. Я налью тебе чаю. Или кофе...
   - Не, чаю, пожалуйста.
   - Это моя кухня. Я сама поставила камин, потому что люблю огонь. Давай посидим и попьем чай.
   - У тебя прикольная квартира.
   - Спасибо. Я сама занималась планировкой и интерьером.
   - У тебя талант.
   - Да ладно тебе. Мне просто очень это нравится. Так приятно заниматься тем, что любишь делать. Я обожаю искусство. А ты как к нему относишься?
   - В детстве я играл в школьном театре.
   - Интересно было?
   - Да, вроде. Я плохо помню.
   - Актером хочешь быть?
   - Нет. Я всегда хотел быть психологом. Но как-то не складывается.
   - А что?
   - Я ленивый. Не мог заставить себя заниматься, а теперь жалею, потому что очень люблю психологию.
   - И кто тебе запрещает начать?
   - Не знаю. Я боюсь, что ничего не выйдет.
   - Если тебе это нравится, то все получится. Я считаю, что ты должен попробовать поступить на факультет психологии.
   - У меня даже книжки есть.
   - Вот видишь. Осталось только позаниматься.
   - Наверно, ты права. Надо делом заняться...
   Джен позвала его посмотреть на свои картины.
   - Они нарисованы в стиле сюрреализм.
   - Они прекрасны, честно.
   Крис был поражен такими живописными полотнами. Он считал, что в музеях хранятся такие картины, которые невозможно нарисовать. А вот перед ним реальные шедевры, даже лучше, чем в галереях. И вот девушка, которая это сделала.
   - Ты прирожденный художник.
   - Спасибо, Крис. Я верю в то, что перерожденная душа Сальвадора Дали.
   - Наверно, потому что так рисовать... А почему Дали?
   - Он был гением. И я верю в то, что я гений. Скромно, конечно. А вообще-то, все сходится. Сальвадор умер 23 января 1989 года, а я родилась через 9 месяцев... Я думаю, что в этом что-то есть.
   - Может ты и права. Но рисовать ты умеешь, на 100%. И твой Дали действительно был гением?
   - Да, ты никогда не видел его картин?
   - Вроде нет.
   - Как же так?! Он еще и сочинял. Я тоже пытаюсь, но это у меня плохо выходит. Нет фантазии, которую можно выразить словами. Мне легче красками, образами, линиями...
   - Я поражен твоими картинами. И много времени ты проводишь за рисованием?
   - Почти все свободное время! Трудолюбие - вот, что главное в любом деле. А если есть еще и талант, то становишься гением.
   - Я не смог бы часами трудиться...
   - Живопись приносит удовольствие после изнурительной работы. Искусством труднее заниматься, чем чем бы то ни было, потому что работают оба полушария, но правое больше. А его труднее обуздать. Хочется все бросить, но я сдерживаю себя. Потому что знаю, что ТРУД мой будет вознагражден. Хотя бы душевным удовлетворением.
   - Я завидую тебе. Ты идешь к своей цели, пренебрегая благами, отдыхом.
   - Знаешь, что говорил Дали? "Шедевр и праздность не совместимы".
   - Он потому и стал гением...
   - А еще он твердил: "Твори!".
   - Он был умным человеком, я вот завидую таким. У них есть цель, они не перед чем не останавливаются, трудятся. И становятся зрелыми личностями.
   - Ты тоже можешь стать таким. Это ведь не сложно!
   - Я бы хотел быть творческим человеком. Таким ведь ярче живется, у них жизнь богаче, интереснее. К ним тянутся люди, они всегда знают, что хотят от жизни.
   - У меня где-то были свойства творческой личности, хочешь найду?
   - Да, интересно узнать. Я всегда считал творческих личностей спонтанными, которые вечно витают в облаках. Это так?
   - Нет. Они очень организованны. Вот, нашла. Слушай. Свойства творческой личности: первое - восприимчивость к новому.
   - Ну это не сложно. Я готов прислушиваться к мнениям других людей. Я открыт для нового.
   - Второе: готовность действовать без явных внешних побуждений.
   - Вот это уже не мое. Мне надо, чтобы меня что-то подталкивало. Как ты сейчас.
   - Да брось ты, я просто читаю, а выбор за тобой, ведь никто кроме тебя не сможет заставить что-либо тебя сделать. Третье: самодисциплина и сосредоточенность.
   - Это самое трудное.
   - Но самое важное. Без этого в искусстве делать нечего. Достичь высот в творчестве можно, только когда ставишь его на первое место.
   - Я так не могу.
   - Захочешь, так сможешь. Ведь если ты хочешь счастливую семью, то на первом месте благополучие супруги и детей, так?
   - Да.
   - В работе на первом месте сама работа. В творчестве тоже. Ведь искусство становится работой. Пусть и безумно приятной и интересной. Итак, четвертое: широта интересов и неприятие внешних ограничений.
   - И как это понимать.
   - Ну, нельзя зацикливаться на одном. Нужно просто хорошо это делать. А интересоваться надо всем, ведь правда, что в мире полно всего интересного и нового. Вот я очень хочу так много узнать, что иногда дух захватывает. Я сменила много хобби, но ни о чем не жалею, кроме одного, что некоторых вещей не довела до конца.
   - Но ты многого, по-моему, добилась.
   - Но меньше, чем могла бы. Я знаю, что мой потенциал гораздо больше, чем я пока раскрыла. Но я буду стараться. Я верю в это. Кстати, следующее свойство: твердость характера и вера в себя.
   - И у тебя это есть.
   - Да, потому что, если сама в себя не буду уверить, то кто же тогда?
   - Я верю.
   - Ну разве что... Итак, шестое: готовность к риску.
   - Вот это по мне. Я люблю рисковать. Мне нравится совершать такие поступки, в результате которых однозначно не уверен.
   - Седьмое: повышенная потребность в самовыражении. Надо каждую свободную секунду уделять творчеству. Надо с любовью это делать. Вот я даже во сне творю. Меня посещает миллион мыслей и идей, и некоторые даже очень ничего.
   - Тоже мне скажешь: "Ничего". Да одни твои картины чего стоят.
   - Упорного труда. Но я горжусь ими.
   - И правильно делаешь.
   - Следующее: способность к импровизации.
   - Это я умею.
   - Самокритичность. Это важно. Нельзя смотреть на мир только через розовые очки.
   - Я думаю, у меня получится быть критиком. Должно, по крайней мере.
   - Вот, кстати, о чем я говорила: упорство в достижении творческой цели.
   - Самое трудное.
   - Дальше... Способность к точному и правдивому выражению бытия.
   - Нельзя витать в облаках?
   - Типа того, нужно просто иметь реалистическое мировоззрение и богатое воображение. Креативным быть.
   - А...
   - А вот мое любимое: стремление к общественному призванию.
   - Ты хочешь стать знаменитой?
   - Да, я поставила себе цель - прославиться. Но я хочу стать зрелой личностью, я хочу, чтобы меня уважали и относились с почтением, а не как к кратковременной знаменитости. И я буду идти к славе кропотливым трудом. Я знаю, что потом буду гордиться собой, что не сдалась.
   - Я уверен, у тебя все получится.
   - Спасибо. Знаешь, а ты первый за долгое время, с кем я так легко и откровенно говорю.
   - Я польщен. Мне с тобой тоже так хорошо, как будто мы знаем друг друга всю жизнь.
   - Что-то такое есть. Ладно, пойдем пить чай.
   Крис впервые за очень долгое время не хотел удовлетворить своих физиологических потребностей: ему хотелось просто быть рядом с Дженифер, слушать ее. Она была талантливая, и он видел в ней самодостаточную личность, поэтому впервые он относился к девушке, как к равной.
   Он сидел напротив нее в кресле и смотрел на изящные изгибы ее тела. Огонь мягко колыхался в камине, и комната вся была в тенях, играющих на стенах.
   - Как чай?
   - Вкусный.
   - Это чай называется "Божественный кактус". Смешное название.
   - Но очень вкусное. Практически текила.
   - Да уж...
   И Джен кинула в Криса подушкой, попала в кружку, и чай пролился на футболку. Крис вскочил с кресла, а Джен тут же подбежала к нему.
   - Ой, прости. Я не хотела тебя облить.
   - Она принялась вытирать пятно, но Крис рукой провел по ее шее и поднял подбородок в сторону своего лица.
   - Заранее прости за это.
   И прикоснулся своими губами к ее. Она обняла его за шею, и их поцелуй из "детского" перерос в страстный. Крис дрожал от возбуждения, и Джен хотела его, но тут Крис остановился и прошептал, переводя дыхание:
   - Я не хочу все испортить.
   - Ты ничего не испортишь. Ты мне очень нравишься.
   - Но я хочу стать для тебя большим, чем нравишься.
   Джен ласково посмотрела на него и чмокнула его в губы.
   - Ты необычный, тебе этого не говорили?
   - Нет.
   - А зря, я очень рада, что узнала тебя. Может что-нибудь у нас и получится...
  

27

  
   "Дженифер - необыкновенная девушка. Она не только очень красивая, но и очень умная, целеустремленная.... Она сказала, что у нас может что-нибудь получиться. Да, конечно, получится! Даже не может быть других вариантов. Она показала мне свои картины, она божественно рисует. У нее есть занятие, которое она обожает. У меня тоже должно быть. Я хочу быть для нее лучшим, а любви, то есть объятий и поцелуев мало. Мне надо быть ей интересным, как личность. А для этого надо, чтобы моя жизнь была разнообразной и не зацикливалась только на ней. Это отталкивает. Вот, уже чувствуется психология... Я обрел цель, даже 2: быть с Джен и стать психологом.
   Значит так, чтобы поступить на психологию, надо записаться на курсы, хотя может я смогу самостоятельно подготовиться? Конечно, а Джен мне поможет. Я знаю! Книги у меня есть, осталось только изучить их. У меня есть год на подготовку... А следующим летом буду поступать и поступлю.
   А еще я подумываю уйти из ресторана, почему я должен кому-то подносить еду? Это они должны мне все прислуживать. Значит так, я пойду завтра в модельное агентство и устроюсь на постоянную работу. Опыт у меня есть, пусть и небольшой.
   Спасибо Джен, что перевернула мою жизнь. Она наконец-то обрела смысл. Я безумно счастлив, как по-другому это выразить я не знаю. Но мне так хорошо...
   Джен такая... Именно та, кто станет моей судьбой, моей частицей, моей любимой девочкой.
   Она и меня делает талантливее, целеустремленнее, сильнее.... Это чудо-человечек. Спасибо, что она у меня появилась. Я не отпущу ей, я не сделаю ошибки. Я заслужил ее. Да. Значит все, что я делал, было правильным и необходимым!!!"
  

28

  
   - Здравствуйте, я бы хотел устроиться на постоянную работу в вашем агентстве.
   - Вы принесли ваше портфолио?
   - Да... Я уже работал у вас, но на временной работе.
   - Ну что ж, фотографии хорошие. Я вот что скажу, приходите сегодня вечером на кастинг. Мы отбираем людей на показ. А дольше посмотрим.
   - Спасибо.
   Крис в своей внешности всегда был уверен. Он знал, что кастинг пройдет, что получит место в модельном бизнесе. Поэтому он сразу пошел в свой ресторан говорить, что больше не будет здесь работать.
   - Тебе что мало платят? - начал уговаривать его остаться менеджер.
   - Да нет, просто я чувствую, что больше не хочу, что не могу больше быть официантом. Мне нужно продвигаться, искать большее.
   - И куда же ты собрался?
   - В модельное агентство.
   - Но оно так нестабильно. Ты можешь потерять все.
   - Я уж пробьюсь. Собираюсь поступать на психологию. Думаю, что пришло время браться за ум.
   - Может ты и прав.
   - К тому же я встретил девушку своей мечты.
   - Действительно? Рад за тебя.
   - Она - чудо. Даже тебе бы понравилась.
   - Сомневаюсь. Ты же понимаешь...
   Менеджер ресторана был геем, вот собственно, почему он с полной уверенностью говорил, что ни одна девушка не заменит ему Криса.
   - Но я не могу остаться, даже ради тебя, Шон.
   - Ты хоть заходи иногда...
   - Я обязательно приведу Дженифер познакомить тебя с ней.
   - Буду ждать тебя...
   - Я не покидаю тебя, дружище. Я просто прекращаю здесь работать.
   - Ладно, иди забери зарплату, твою последнюю здесь зарплату. И уходи, а то я сейчас расплачусь.
   - Ну, не надо слез! Я же не умираю.
   - Все, пока.
   И Шон ушел, он был очень привязан к Крису. Кроме того, что он ему очень нравился, как друг, он был в него влюблен. Но, зная, что шансов нет, относился к этому спокойно, но все равно про любой возможности общался с ним... Но Крис был не геем, и поэтому избегал этого общения, чтобы не дать повода и не обидеть Шона.
  

29

  
   "Я сходил на кастинг. И кто бы мог сомневаться, меня взяли на работу. Мне будут платить в 4 раза больше. Я чувствую себя богатым. Почему я раньше не сменил работу? Наверно, потому что не было Джен. Потому что я был другим, а теперь я лучше...
   А Шон все-таки хороший, он меня поддерживал все это время, надо будет как-нибудь заглянуть к нему, да и показать, какая у меня замечательная девушка. Правда она еще не знает сама, что моя девушка, но это легко исправить. Я чувствую, она будет со мной. Она согласится.
   Итак, теперь я модель. Буду ходить по подиуму в костюмах от Кутюрье. Это уже что-то. Пробиваюсь по жизни и становлюсь необыкновенно удачливым. Главное, не потерять этого, не упустить того, что суждено, что дано мне судьбой..."
  

30

   Прошло 2 недели. Крису нравилось работать. Он с дикой уверенностью ходил перед зрителями, и он понравился многим торговым маркам. Ему сделали предложение поехать в качестве модели на показ в Париж. Это должно было занять не больше недели. К тому же он мог взять кого-нибудь из друзей. И Крис решил, что это будет Джен. Они все это время мило проводили в обществе друг друга; она устроилась на работу, как фотограф в одно глянцевое издание. И сразу согласилась ехать в Париж, потому что ей были нужны красивые фотографии.
   Крису и Джен было вдвоем ужасно хорошо. Они не только не скучали в обществе друг друга, а просто не могли наговориться. У Джен было столько идей, она ими выстреливала, как из пулемета. Они вместе ходили в парк, в спортзал. Они сидели в кафешках и у Джен дома. И им другого не надо было. Хочется знать, была ли у них интимная близость? Нет, Крис держался. Он хотел, чтобы это случилось тогда, когда без этого уже просто будет нельзя.
   - Пойдем на бродвейский мюзикл?
   - Интересное предложение.
   - Тогда я закажу билеты на завтра. Как у тебя с работой? Завтра свободен?
   - Да, не забудь, что через 3 дня ехать в Париж. Я до этого времени только для тебя.
   - Какое счастье... Тогда иди домой, завтра будет насыщенный день. Я думаю, что тебе стоит хорошенько выспаться. И еще одно... давай завтра пойдем к тебе.
   - Но у меня дурацкая квартира.
   - А что мне твоя квартира. Я же с тобой встречаюсь, а не с ней. Мне просто интересно, как ты живешь.
   - Ну ладно, пойду сделаю уборку. А то стыдно показывать ее...
   - Вот и хорошо. Я позвоню еще...
  

31

  
   Вечер был теплым, а ночь обещала быть звездной и безоблачной. Джен была великолепна. Она одела красное обтягивающее платье с декольте и открытой спиной, на ней были изящные туфли на шпильках.
   - Я думаю надо вызвать такси.
   - Да, конечно, - Крис не мог отвести взгляда от красоты Джен. Он понимал, что она необыкновенно прекрасна, но сейчас она выглядела, как богиня, как Афродита.
   - Ты слышал меня? Ау... Будем вызывать такси?
   - Да, да... - Крис набрал номер обслуживания такси..., - Я говорил тебе, что ты великолепна...
   - Спасибо.
   - Такси? Да, надо до Бродвея... Через 5 минут? хорошо. Будем ждать... Скоро приедут. Мне кажется, что рядом с тобой я выгляжу, как оборванец и уродец.
   - Ну не правда. Ты самый красивый.
   И Джен поцеловала Криса. Их поцелуи не были похожи ни на одни, что были у Криса до этого. Он не мог ими насытиться, с каждым поцелуем желая все больше и больше. Поцелуи были, как глоток свежего воздуха. Без них Крис теперь уже задохнулся и не смог бы жить...
   Такси доставило их до мюзикла.
   - И что же мы будем смотреть?
   - Называется "О любви...". Я не знаю о чем оно, но должно быть интересно.
   - Название многообещающее.
   - Ладно, посмотрим.
   Спектакль был разговором со зрителями. Они сами решали судьбы героев. Они могли поженить их или убить одного из персонажей, и в итоге получилось вот что...
   Девушка и юноша знали друг друга с детства. Он ее любил, а она относилась к этому равнодушно. А он безропотно любил ее, у него были другие, была и первая, но он все равно ждал ее. А для нее его любовь была игрой, даже после того, как он лишил ее девственности. Она не воспринимала его, как человека, которого может полюбить. Но через некоторое время ей стало ясно, что он для нее единственный, но она боялась, что он ее больше не любит. Она не верила ему. Для нее он стал всем, она хотела его душу, а он, по ее мнению, только плоть. И в итоге она сошла с ума и застрелилась, а он прожил свою жизнь, вечно любя только ее...
   - Как трагично. Тебе понравилось?
   - Очень.
   - Я бы тоже хотела, чтобы меня кто-нибудь любил вечно, меня бы уже не было, но любовь ко мне не давала мне полностью умереть... Это так волшебно...
   - Кто знает, может так и будет...
   - Это только спектакль. Сказка. В жизни все по-другому... Ну что мы идем к тебе?
   - Да, я все убрал. Теперь мне не очень будет стыдно за свое холостяцкое гнездышко. Но все равно с твоим оно не сравнится.
   - Ничего не сравнивай. Давай пройдемся до твоего дома пешком.
   - Ну, это не очень близко.
   - Давай... Погода отличная.
   - Если ты не устанешь, то давай...
   - Не устану!!! Ура...
   - Почему тебе так нравится ходить пешком по ночам?
   - Потому что я люблю ночь, я люблю Нью-Йорк, я люблю звезды, люблю болтать и мечтать. Я вчера прочитала в одной книжке, что, чтобы стать зрелой личностью, надо иметь осознанный ответ на ряд вопросов. Хочешь я тебе их задам?
   - Ну, давай...
   - Кто ты?
   - А ты не знаешь... Крис.
   - Нет. Копай глубже.
   - Ну, не знаю. Человек. Так?
   - Пусть будет так. Хоть что-то. Следующий вопрос: чем ты похож на большинство людей и чем отличаешься?
   - Внешностью похож. Странный вопрос.
   - Тебе не угодить. Хорошо. Какие твои обязанности перед самим собой.
   - Поступить на психолога.
   - А перед другими?
   - Никаких. Разве что сделать тебя счастливой.
   - Твоя цель?
   - Она такая же, как и обязанности.
   - Ладно, чего ты хочешь от жизни?
   - Ответы везде одинаковые.
   - Что ты больше ничего не хочешь?
   - Мне больше ничего не надо.
   - Что ты подразумеваешь под любовью?
   - Мое к тебе чувство.
   - Оно не могло созреть так быстро.
   - Ну, тогда не знаю.
   - Что ты понимаешь под виной?
   - Ничего.
   - Под справедливостью?
   - Дурацкие вопросы.
   - Что значит для тебя наука?
   - Ну это психология. Это человек.
   - А искусство?
   - Это ты... Вопросы какие-то странные.
   - Да нет. Просто у тебя нет на них ответов. Ты сам виноват в этом. Вывод один: ты не зрелая личность.
   - Это почему же.
   - Только что сам это доказал. Ты не знаешь себя!
   - А мне это и не надо. Мне нужна только ты!
   Джен потянулась поцеловать его, а Крис взял ее на руки.
   - Я не отпущу тебя никогда. И не отдам никому. Пусть я не зрелая личность, но я хочу быть с тобой.
   - Я тоже...
  

32

  
   - Вот видишь, моя квартирка маленькая и неуютная.
   - Да нет, уютная. Мне нравится, честно... Я хочу тебя... И не говори, что еще не время. Я не могу больше ждать.
   - Я тоже тебя очень хочу. Но можно я задам тебе один вопрос: как ты относишься к сексу после Томаса Грея?
   - Так же. А почему я должна к нему по-другому относиться.
   - Ну, тебя же...
   - Забудь, я хочу тебя, и это главное... Я хочу тебя каждой клеточкой, я хочу, чтобы наши тела стали одним целым, я этого очень хочу...
   И Джен начала раздевать Криса. Он расстегнул ей платье. Она осталась в одном нижнем белье. Крис с обожанием смотрел на ее тело, он не верил, что эта совершенная девушка хочет быть его, хочет быть с ним, что она готова переспать с ним не из прихоти, а потому что хочет именно его.
   Он целовал ее шею, снял лифчик и поцеловал ее грудь. Она сняла с него все, он перед ней остался полностью раздетым... Они легли на постель, и Крис покрыл тело Джен поцелуями. Она сладостно стонала и шептала, что хочет его...
   Он сам уже не мог терпеть. Он решил войти в нее, но она схватила его за руку и сжала ее. Чувствовалось, что ей больно. Но она твердила, что хочет его. И Крис продолжал входить. Его движения учащались, он делал все, чтобы ей было приятно. Она поймала его ритм и двигалась навстречу ему. Но не выпускала его руку и крепко-крепко сжимала ее. Она целовала его, а у него не хватало сил, он был в экстазе. И тут он понял, что вот он счастливейший момент - оргазм. Они оба были потными, но оба были счастливы. Она рассмеялась, он поцеловал ее в щеку. Они лежали рядом, улыбались потолку, им было так хорошо.
   - Я хочу еще.
   - Ненасытная...
   И они повторили... Он никогда не испытывал такого удовольствия от секса.
   - У тебя месячные? - спросил Крис, увидев на белой простыне кровавые следы.
   - Нет, я должна тебе кое-что важное сказать. Я была девственницей...
   - Но как?
   - Можно я схожу в душ, а потом тебе все объясню...
   - Хорошо.
   "Сейчас Джен у меня, она принимает душ, и я только что стал ее первым мужчиной. Я сам не могу в это поверить и понять. А Томас Грей? Если я первый, то что же на самом деле произошло? Но все равно это было фантастически. Я готов носить Джен на руках всю жизнь... Если я ее первый, то она вся моя и больше ничья... Только моя. Принцесса, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы она ни в чем не нуждалась, чтобы полюбила меня. Ведь я ее люблю. Правда, ЛЮБЛЮ!!!"

33

  
   - Ты, действительно, мой первый мужчина.
   - Но как же так? А Томас Грей?
   - Дело вот в чем. Томас Грей никого не насиловал, он попросил разыграть весь этот спектакль... Мы тщательно его планировали. Я, Кэрри и Француаза... Мы втроем лучшие подруги, а на время нам нельзя было показываться вместе. А Томас был моим парнем. Он очень хороший, и я его по-своему люблю. Он сделал это сознательно, чтобы спасти себя.
   - Ему что-то угрожало?
   - Нет, он мне говорил, что ему нужно спастись самому от себя.
   - Странный метод.
   - Я тоже ему это твердила, но он остался непреклонен... Завтра иду его навещать, пойдем со мной? Он удивительный человек, тебе должен понравиться!
   - А ты сама, как на это пошла?
   - Я... мы с девчонками долго разрабатывали, как лучше все сыграть, чтобы никто не заподозрил подставы. Томас очень долго уговаривал нас, вот что... Я сопротивлялась, но он был непоколебим... Он говорил, что если я откажусь помочь, найдет других. И я не могла предать его.
   - А он не сожалеет?
   - Нет, Я уже после суда подходила к нему, потому что был шанс его вернуть.
   - Я видел вас, но я тогда подумал, что ты смогла его простить...ну за изнасилование.
   - Я бы не смогла за такое никого простить.
   - Но чтобы так, я бы никогда не подумал...
   - Я до сих пор не могу понять, почему он выбрал этот путь...
   - Наверное, были причины.
   - Сходишь к нему со мной завтра?
   - Конечно, мне и самому интересно познакомиться с таким фруктом.
   - Я счастлива, что ты мой первый... Я... Теперь ты мне родной, и так просто от меня не отделаешься.
   - Я и не хочу.
   - Ты не жалеешь, что лишил меня девственности. Это ведь ответственность. Я должна была тебе сказать...
   - Это, конечно, неожиданно, но ты - моя и больше ничья. И я признателен тебе. Просто теперь я буду дорожить тобой еще больше, чем прежде!
   - Спасибо за понимание!
  

34

  
   Джен и Криса привели в комнату для переговоров. Между ними стекло и только телефонная трубка... Они сели за стол N6 и стали ждать Томаса. Через несколько минут он к ним вышел, его пристегнули наручниками к столу и дали 15 минут на разговор.
   - Привет, Томас. Ну как ты здесь?
   - Справляюсь. Лучше, чем я ожидал.
   - Милый, я до сих пор думаю, может плюнуть и рассказать всем, что это миф.
   Томас покосился на Криса.
   - Он знает?
   - Да.
   - Что ты ему рассказала?
   - Понимаешь... Вначале поздравь меня, я теперь женщина...
   - Вот не ожидал. Крис, я столько с ней мучился, а ты так быстро. Ценю. Но не вздумай ее обидеть, а то я сбегу отсюда, найду тебя и тогда...
   - Томас, не надо. Он не будет обижать меня.
   - Да, Томас. Я не смог бы причинить ей боль.
   - Верю. Потому что она ангел.
   - Это точно.
   - Мальчики, ну что это? Кстати, твоя сестра сказала, что не придет к тебе, пока ты ей не объяснишь все.
   - И как я ей должен что-то объяснить. Она же все знает.
   - Не знаю. Так вот, Крис в курсе, что все это подстроено.
   - Здорово придумано, да, Крис?
   - Если честно, я не понимаю, для чего надо было вешать на себя такие преступления, - сказал Крис.
   - Дело в том, что мне это было нужно. Мне было нужно попасть в тюрьму.
   - Но зачем?
   - Спастись от самого себя.
   - Томас, я решила, что это неправильно. Пойду все и расскажу.
   - И тебя посадят за дачу ложных показаний... Не смей этого делать. Сделаешь только хуже. Я сознательно на это шел...
   - Вот скажи, Томас, почему тюрьма оказалась последним местом, чтобы спастись.
   - Тебе не понять. Никому не понять. Значит так, я здесь, и я счастлив.
   - Но может, ты передумаешь?
   - Ни за что... Иначе я сойду с ума.
   - С тобой бесполезно спорить. Может тебе что-нибудь принести?
   - Да... Если тебя не затруднит, Джен, принеси мне бумагу, карандаши и книгу, ну, ты знаешь, мою любимую.
   - Зюскинда?
   - Нет. Выбери что-нибудь другое в магазине. Ты же знаешь, какие книги я люблю...
   - Да, конечно, дорогой.
   - ВРЕМЯ ВЫШЛО!!!
   - Я целую тебя, солнышко. Крис, береги ее... Еще увидимся. Ну ладно, все...
   - Я все принесу. Пока.
   - Пока, Томас. Приятно было узнать тебя. Странный ты, все-таки.
   - Не страннее тебя, поверь.
   - Может быть.
  

35

  
   " А Томас - странный человек. Зачем было самого себя запирать в тюрьму. Как это спасет его от самого себя. Я думал, он мог бы спасаться от кого-то, кто хочет его убить, например, или он денег кому должен. Но может быть так оно и есть, а только они умалчивают.
   Потому что он же не оборотень, чтобы бояться самого себя. И уж, наверно, не вампир. Смешно все это. Но чувствую я ,что правда окажется суровее, если я когда-нибудь ее узнаю. Джен, моя милая, спит. Мне бы тоже надо. Завтра летим в Париж... Думаю, а не сделать ли Джен предложение. Хотя, наверно, еще рано. я даже не знаю, любит ли она меня. Но я хочу прожить с ней всю жизнь, я хочу стать для нее единственным и неповторимым.
   Но Париж... Романтическое место... Работы не должно быть много, и мы сможем посмотреть все, побывать везде, где нужно. Я безумно счастлив. Я люблю жизнь, я благодарен ей за все, что она для меня сделала...
   Наверно, моя судьба быть счастливым и сделать счастливой Джен. Или это она делает меня счастливым? Какая разница, главное, что мы сейчас вдвоем, и нет ничего, что способно нас разлучить..."
  

36

  
   Самолет набирает высоту, на доли секунды оказываешься в невесомости, душа уходит в пятки, потому что ниже ей спрятаться негде.
   Крис смотрел в иллюминатор. Под ними был безграничный океан. Как красиво. Только вода и больше ничего. Несколько часов они должны лететь над этим изумрудным величием, и кажется, что суши вообще нигде нет. Только голубое зеркало вод и облака. Может это тот рай, который он стремился познать на небоскребах, может это то, что нам так надо. Ведь все необходимое жизнь дает нам бесплатно: воздух, солнце, любовь, зрение, слух, воспоминания, талант... А то, за что мы платим деньгами, - это уже отблеск роскошной жизни. Мы покупаем себе безопасность, кров, еду, иногда даже любовь и пытаемся купить талант. Но как можно за придуманные человеком деньги приобрести то, что дается нам свыше. И каждому в том количестве, какое он заслуживает.
  

37

  
   "Наш первый день в Париже. Я был безумно рад оказаться в Старом Свете. Джен тоже здесь никогда не была. Днем я был на собеседовании по поводу показа, а вот вечером мы пошли с Джен гулять по ночному Парижу. Это удивительно. Как в сказке. Не зря Париж ставят на первое место среди самых красивых городов. Мы гуляли по набережной Сены и дошли до Эйфелевой башни. Но Джен почему-то отказалась на нее забираться. Может, боится. Она сказала, что еще не готова. Хочет, чтобы это стало чем-то незабываемым. Ну ладно, еще впереди 6 дней. Потом мы прошлись по мосту, не знаю, как он называется, но такой красивый, с белыми с золотом колоннами. У нас в Нью-Йорке таких нет. Я почувствовал, что ушел от реальности, ушел от постоянной истины, бросающейся в глаза. В Париже нет жестокой правды, нет ничего, что могло бы отрезвить. Здесь, наоборот, пьянеешь от сказки, от романтики, от любви. Хорошо, что я здесь с Джен. У меня есть тот человек, которого я могу любить, с которым могу целоваться под парижским небом. Как поется в песне: "Под небом Парижа ходят влюбленные...". И я часть них. Я не выбиваюсь из массы. И здесь это приятно. В Нью-Йорке, наоборот, хочется быть индивидуальностью, ни на кого не похожим, жить не как все, а здесь этого не надо, здесь просто хочется любить и быть влюбленным...
   Удивительное место..."
   "Вчера целый день был показ. Джен была со мной. Что-то фотографировала. Мне нравится работать моделью, на подиуме. Все восхищенно смотрят, все аплодируют. Пусть никто и не запомнит в лицо, но мои ощущения останутся. С каждым днем люблю Джен все больше и больше... Завтра идем с ней в Орсэ. Джен настояла. Сказала, что Лувр - это, конечно, хорошо, но ей ближе Орсэ. Импрессионисты там, что ли. Ван Гог, Моне, Сера, она еще кого-то называла, я их не запоминаю. Надеюсь, будет не скучно бродить среди картин. Радует одно, что я с Джен..."
   "Дико устал. Мало того, что мы обошли весь этот "музейный вокзал" или "вокзальный музей" с ног до головы, так потом Джен решила на метро доехать до Монмартра. И это еще не все! Мы оттуда пешком шли до Триумфальной Арки, потом по Елисейским полям прям до Лувра. Как у Джен хватает сил столько ходить. Я умер уже на Монмартре. Кстати, красивое место. Мы скупили там, почти все картины. Джен нашла площадь, где художники рисуют. Потом мы пошли в музей то ли Дали, то ли Пикассо. Я не особо интересуюсь этим. Это Джен дико интересно. Моей художнице. Но все равно так все великолепно, так романтично.
   Меня настораживает только одно обстоятельство: у меня опять возникло чувство ненависти, но всего на пару секунд. Надеюсь, что это не повторится. Моя любовь пересиливает любые другие чувства. Ведь это Дженифер дала мне новую жизнь.
   Кстати, с Джен так прикольно заниматься любовью. Я это без цинизма говорю. В Париже, с любимой девушкой, что может быть прекраснее. Я бы женился на ней хоть сейчас. Но говорят, что месяц - это не срок, чтобы говорить о вечности. По-моему, иногда секунда уже повод, к тому же все - это часть вечности. Но, наверно, Джен не готова. А я не хочу ее торопить... Пусть созреет, тем более она еще не совершеннолетняя. А чтобы выйти замуж, надо, ну например, чтобы она была беременна. А это... Какие глупости, она не будет иметь детей до 20, хотя бы, лет. Еще рано. А я буду ждать. Только ее... Мне никто кроме нее не нужен. Она - моя голубка, моя надежда и великое счастье!"
  

38

  
   - Раз сегодня здесь наш последний вечер, то я хочу подняться на Эйфелеву башню.
   - Созрела... Пойдем!
   В последнюю ночь под небом Парижа Крис с Джен, взявшись за руки, шли к "Железной леди". Она ярко возвышалась над землей.
   - Пусть сегодня Эйфелева башня станет нашей лестницей в рай.
   Они поднялись на последний ярус. С высоты 200 метров мир внизу казался игрушечным. Казалось, что они, люди внизу, - это марионетки, веревки от которых были в руках у Криса и Джен. Они смотрели вдаль, обуздываемые ветром и безумно счастливые. И тут Джен прошептала:
   - Крис, я люблю тебя.
   Он ждал этих слов больше всего, но теперь не мог поверить, от него ускользнул их смысл. И он замер, недвижимый, хотя в душе ему хотелось кричать, что он тоже любит... Но слова забились в самый дальний угол рта, и он не мог вымолвить ни слова.
   - Что с тобой? Я не должна была этого говорить?
   - Нет, зая, я безумно люблю тебя. Ты же знаешь. Я просто не верю в свое счастье. Ты...
   - Да, я люблю тебя. Я могу сказать это всему миру.
   И она во все горло крикнула:
   - Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
   - Зая, любимая.
   - Знаешь, Крис, я никого так не любила. Для меня ты единственный, ты первый мой, и мне больше никто не нужен. Я хочу разделить свою жизнь с тобой. И я буду бороться за тебя всегда. Я никому тебя не отдам, и никто не сможет забрать тебя у меня...
   И Джен расплакалась...
   - Милая, не плачь. Я никуда не денусь. Я целиком твой. Без остатка. Ну отчего эти слезы?
   Крис обнял ее, целовал ее глаза, щеки. Утирал ее слезы. Он чувствовал к ней такой трепет и нежность. Для него она была целым миром, небом и землей, воздухом, водой и огнем...
   - Я боюсь потерять тебя.
   - Боже, Джен, это я должен бояться потерять тебя. Ведь от тебя-то я никуда не денусь. Я дорожу тобой. Без тебя мне не за чем жить...
   - Спасибо, что у меня есть ты. Я клянусь, что несмотря ни на что буду любить только тебя.
   Они, Крис и Джен, здесь на их лестнице в рай получили свое благословение. Они связали свои судьбы в одно целое.
   - Я буду всю жизнь носить тебя на руках.
   Крис и Джен не могли насытиться поцелуями. Они смеялись, обнимались и беспрерывно целовались. Они любили друг друга. Они существовали только друг для друга. Им было наплевать на все, что происходило вокруг, они не замечали ни других людей, ни машин, ни шума; ничего. Была только любовь!
   Утром они чуть не опоздали на самолет. Нет, не из-за того, что проспали, а из-за того, что не могли остановиться и оторваться друг от друга.
   Всю ночь напролет они изучали каждую клеточку тел... Ведь теперь они стали одним целым. Они жили друг другом, дышали в унисон и, может, даже видели одни сны.
   Это действительно была любовь. Любовь, изменяющая людей и не оставляющая их прежними, любовь, которая берет за сердце и делает человека чище...
  

39

  
   Приезд обратно в Нью-Йорк вернул все на свои места. Снова жизнь казалась жестокой, и реальность сменила сказку. Город казался еще правдивее, еще суровее, чем раньше. Он был центром истины, центром откровенных вопросов и ответов, бесстыдства, желаемого, а не обязывающего. Здесь никто ни под кого не подделывался, не старался быть похожим на других, а, наоборот, делал все, чтобы быть оригинальным, ничьим близнецом или двойником. Здесь каждый хотел подчеркнуть свои особенности, себя настоящего, а не вымышленного по каким-то шаблонам.
   Правда, у всех в голове были стереотипы, которых следовало придерживаться, но все равно выбирали те, которые были ближе по духу. И никто не удивлялся ничему, потому что здесь был свой свод законов, здесь каждый мог показать себя, высказать свое мнение. И его принимали, потому что таков Нью-Йорк: для всех и ни для кого. Город безразличный ко всему, кроме собственного я. Так почему люди, живущие в нем должны быть другими?
  

40

  
   После самолета Крис и Джен разъехались по своим квартирам. Они оба устали, к тому же после долгого перелета хотелось хотя бы принять душ да переодеться. Как только Крис зашел домой, зазвонил телефон:
   - Да, слушаю.
   - Привет, Крис. Я уже в Нью-Йорке. Остановилась у твоего крестного.
   - Привет, ма... А я только что прилетел из Парижа.
   - Рада за тебя. Ты, наверно, узнал. Но мне надо с тобой встретиться.
   - Да, конечно.
   - Я зайду к тебе через часик, ладно?
   - Ну что ж, приходи...
   - Тогда, до встречи!
   Крису совсем не хотелось видеть мать, он вычеркнул ее из своей жизни. И его устраивала жизнь без нее, он был счастлив. Не было ни минуты, чтобы он пожалел о своем решении.
   Он жил в Нью-Йорке и следовал его ритму. И не хотел ничего менять в своей новой жизни. Без родителей он смог пробиться: он сам зарабатывал себе на жизнь, у него была девушка, да жизнь его была полноценной, и ничего, абсолютно ничего ему не надо было от матери. Даже полуминутного разговора. И теперь он с жутким настроением ждал её прихода, ему хотелось уйти, убежать, куда глаза глядят, но он знал, что легче один раз поговорить, чем неделями шифроваться. Он чувствовал, что никаким способом разговора не избежать.
   " Ну вот, теперь еще и мать приезжает. Мало мне без нее проблем. Точнее, у меня без нее не было проблем, а теперь... Что она хочет? Что ей надо? Я бы хотел никогда ее больше не видеть. Она не значит для меня ровным счетом ничего. Я ее и не люблю и не ненавижу. Отношусь к ней, как к незнакомке. Полное равнодушие. Может это и к лучшему. Всего час отделяет меня от этого. Последний час безмятежной жизни, и то он уже стал не таким уж спокойным... Дерьмо. Полное дерьмо!
   Все, не хочу даже писать, хочу забыться и проснуться, когда все это кончится".
   Крис пошел в душ. Вода успокаивала его, она своими прохладными струями ласкала его тело, нежно, как будто была влюблена в него. Ему нравилось это состояние. Он забывал обо всем, все мысли уходили вместе со струями в никуда. Он мог свободно дышать, ничто не тревожило ни его душу, ни его разум. И для него это было высшим наслаждением, когда ни одна мысль не преследует, не досаждает, как назойливый комар. Был только он и вода, и больше ничего, совсем ничего...
   Но тут его равновесие нарушил звонок в дверь. Крис вздрогнул и пробудился из своего небытия.
   - Ну, кто это, блин... Неужели она, - злобно прошипел Крис.
   Он ненавидел, когда нарушали его гармонию. Когда его будили, или как сейчас заставляли выйти из душа раньше времени. Крис обвязал полотенце вокруг бедер и пошел открывать дверь.
   На пороге стояла его мать. Как-то по-праздничному одетая.
  

41

  
   Она была испанкой, и в детстве родители перевезли ее в Мексику, а оттуда ее забрал Ричард, отец Криса, который служил на борту одного из кораблей, плавающих через Атлантику. И его корабль повторил участь Титаника. А мать Криса заново вышла замуж и родила девочку, сестру Криса, Пилар. Но Крис никогда не считал ее своей сестрой, она была для него чужой, как и отчим. Он, конечно, не игнорировал их, но относился, как к хорошим соседям. Что тоже было не маловажно.
   А теперь она стояла перед ним и лучезарно улыбалась. Ему было это неприятно. Как она могла после того, как они расстались, так спокойно прийти к нему.
   - Ну, здравствуй...
   Она потянулась обнять его, но Крис отстранился. Он решил не притворятся и не делать того, что ему неприятно.
   - Ладно, не хочешь обнять меня. Я тебя понимаю. Но может впустишь?
   - Проходи, - Крис сделал небрежный жест в сторону своей квартиры.
   - А ты хорошо устроился.
   - Я знаю.
   - Как ты здесь живешь?
   - Нормально. Лучше, чем в Техасе.
   - У тебя есть девушка здесь?
   - А почему тебя это так волнует?
   - Ты же мой сын...
   - Раньше может и был им, но, извини, с некоторых пор, ты мне не мать.
   - Да как ты смеешь. Я тебя вырастила.
   - Сама хотела. Я не просил об этом.
   - Надо было сделать аборт.
   - Значит вот как... Ну и сделал бы. Что сожалеть о прошлом.
   - Ты не благодарный.
   - Я не выгонял никого из родного дома.
   - А я не насиловала.
   - Между прочим, я тоже.
   - Но собирался.
   - Если приехала вспомнить прошлое, то дверь не заперта.
   - Никакого уважения...
   - Лучше скажи, зачем приехала? - резко спросил Крис.
   На глазах у матери Криса заблестели слезы, но она взяла волю в кулак и начала объяснять:
   - Ты должен поехать со мной домой.
   - Я и так дома.
   - Мне нужна там твоя помощь. Твой отчим умер, и в доме не хватает мужчины.
   - Так заведи другого.
   - Да как ты смеешь...
   - Что хочу, то и говорю. Значит, когда тебе вдруг стало не хватать мужчины, то ты вспомнила обо мне.
   - Неправда, я всегда о тебе помнила.
   - Я это чувствую.
   - Я понимаю твою обиду, но пойми и меня. Извини, что не звонила, просто не могла...
   - А что, ты в коме была?
   - Почему ты так, я ведь люблю тебя!
   - Сдалась мне твоя любовь. Я знать тебя не хочу. Мне нет никакого дела, кто и где умер. Ты сама решила, чтобы я уехал. И, кстати, спасибо за это, это единственная вещь, за которую я тебе благодарен. А так, мне абсолютно наплевать на твою жизнь. Я счастлив...
   - Но мы семья.
   - Я не ее часть.
   - Мне очень горько слышать такие слова от тебя...
   - А что ты хотела? Чтобы я набросился на тебя с поцелуями? Никогда. Моя мать для меня умерла...
   - Пока ты мой сын, ты будешь хотя бы уважать меня.
   - Я НЕ ТВОЙ СЫН!!!
   - Не смей так говорить.
   И мать Криса дала ему пощечину.
   - Кто ты мне, чтобы бить меня?
   - Это тебе поделом. А то распоясался.
   - Я самостоятельный, совершеннолетний и в няньках не нуждаюсь.
   - Сейчас еще получишь...
   - Попробуй, сука.
   - Как ты назвал родную мать?
   - СУКА.
   Она замахнулась на него, но он опередил и вцепился в ее запястье.
   - Не смей бить меня.
   - Какими словами ты на мать? Да что я сделала?
   - Приехала... Убирайся!
   - Ну, уж нет, без тебя я не уеду. Или с тобой, или я буду здесь жить.
   - Размечталась.
   - А ну быстро собирайся.
   - А ты не думаешь, что у меня своя жизнь.
   - Неважно.
   И тут Крис схватил со стола нож и с размаху всадил его в сердце...
   - Это тебе за мое прошлое...
   - Крис... Что ты наделал...
   И его мать свалилась замертво на пол. Крис пощупал пульс, его не было. Он облегченно вздохнул. Ему было так свободно. Так легко. Теперь никто не будет капать ему на мозги. По большому счету, она сама напросилась. Крис жил себе спокойно и не вспоминал о своей жизни в Техасе, в которой не было вообще ничего. Одни разочарования...
   Что же делать с телом? Крис решил ночью отнести его в проулок к бомжам. Он стер все отпечатки пальцев, он порвал на матери одежду, чтобы было похоже на лохмотья, и решил позвонить крестному.
   - Да, Крис, привет. Как дела?
   - Нормально. Вот приехал сегодня из Парижа.
   - А, путешествуешь?
   - Почти. Я теперь работаю моделью. Там был показ.
   - Поздравляю. Давно тебя слышно не было.
   - Дела, сам понимаешь. У меня девушка появилась.
   - Красивая?
   - Самая...
   - Познакомишь?
   - Конечно. Я вот что звоню, ты не знаешь, где мама?
   - В Техасе...
   - Она сказала, сто приедет в Нью-Йорк и остановится у тебя.
   - Не знаю, не было еще. Может, ты что-то перепутал?
   - Да мне письмо приходило. Может не сегодня приедет. Жаль, что еще нет ее.
   - Если появится, скажу, чтоб позвонила тебе.
   - Спасибо. Ну ладно тогда, пока!
   - Давай. Не забудь девушку показать.
   - Не забуду. Она - сокровище...
   - Верю!
   "Значит так, она к крестному еще не заходила, ну и хорошо. Никаких ко мне подозрений не будет. Тем лучше, вот и снова будет моя обычная жизнь, моя привычная и счастливая...".
  

42

  
   Под покровом ночи Крис вынес тело матери, куда хотел. Все было проделано гладко, никто на пути ему не встретился, и он усадил ее в грязном переулке за помойку.
   "Самое ей здесь место", - подумал Крис.
   Вернувшись домой, он пошел в душ, продолжая мыться, как будто этих нескольких часов, когда приехала мать, вовсе не было. К нему опять вернулась гармония, и все мысли ушли. Он стоял и улыбался. Он был счастлив, что никто не встанет ему на пути, никто ему не станет перечить, что он живет, как хочется ему, а не как кому-то другому надо...
   Он посмотрел на себя в зеркало... Как он себя любил в эту минуту. Он знал, что самый красивый в мире, и что в него невозможно не влюбиться. Он сам себя хотел. Он приблизился к зеркалу и начал целовать свое отражение. Ему казалось, что губы соприкасаются не с зеркалом, а с его же другими губами. Он чувствовал сильное возбуждение. Он завидовал Джен, что она может целовать его и спать с ним, потому что сам не мог этого, но безумно хотел. Он смотрел на себя и понимал, что красивее не найти нигде. Он любил свои глаза, свои брови, свои волосы, обожал руки, плечи, грудь, он не мог налюбоваться собой, ему казалось, что он видит совершенство. Самого прекрасного, Аполлона, и готов был отдать все на свете, чтобы обнять себя, чтобы обладать собой.
   Почему к нему так не справедлив Бог? Почему у него нет близнеца? Почему он не может спать с собой и целовать свои влажные губы, не может ощутить совершенство своих поцелуев...
   Крис разозлился на мир... Он разбил зеркало и пошел в комнату...
  

43

  
   "Я полностью свободен... И не перед кем я не должен отчитываться. Я самый целеустремленный и самый независимый. Но теперь мне кажется, что, все-таки, я переборщил. Не надо было снова убивать. Хотя это было не из-за той ненависти. Любовь ее заглушила. Но жизнь мамы... В сущности, это слово потеряло уже свой смысл. Она стала для меня чужой женщиной, которая когда-то в прошлом была родной. А сейчас, нет, мне стыдно. Боже, за что же? Она отослала меня одного в большой город, а потом ни разу даже не поинтересовалась, жив ли я. А теперь я вдруг оказался востребованным. Какая наглость. Но я не должен был этого делать! Надо было попытаться объяснить все, поговорить, но теперь ничего не вернуть. Я убил ту, что родила меня. Значит, я убил и частицу себя. А может, наоборот, я стал больше, стал полноценным. Интересно, что будет, когда умру я? Почему я живу? Дурацкие вопросы.
   Любовь Джен спасает меня. Я обожаю ее и не отпущу ее, не отдам никому, она будет самой счастливой. Я все сделаю!!! А переживать из-за того, что сегодня произошло, не стоит даже. Я смог выстоять, и я буду прощен. Хотя нужно ли мне чье-то прощение? Я сам себя ни в чем не обвиняю. Я чист, я невинен. И никто ни в чем меня не обвинит, потому что не в чем.
   Завтра жизнь пойдет своим чередом. Я опять буду с Джен, я хочу к ней каждую секунду, каждую минуту, а может взять и пойти к ней. Ночь... Ну и что... Я ЛЮБЛЮ ЕЕ!"
  

44

  
   В эту прохладную ночь Крис вошел безмятежным, он вышагивал в такт своему сердцу, которое билось громче от любви и безграничного счастья. Ему не терпелось обнять свое сокровище, свою принцессу. Он боготворил ее, потому что понимал, что без нее, он остался бы никем. А она без него все равно была бы самой красивой, талантливой, амбициозной, успешной, самим совершенством.
   Он шел к ней, зная, что она его всегда ждет. Что она дышит, как он, пусть не замечая этого, понимая, что для нее не наступит весны, не будь его рядом. Понимая, что он для нее вдохновение, и он готов был делиться собой, нет отдать себя всего целиком. Он раньше никогда бы не подумал, что захочет разделить всю свою жизнь с одним человеком... Он понимал, что она его 66 и последняя. Больше зарубок на кровати делать не придется. Потому что лучше ее он не встретит нигде и никогда. А хуже ему была не нужна...
   Как он и ожидал, Джен очень обрадовалась ему. Она буквально затащила его в постель и доказала, что любит его каждой клеточкой своего тела, и сгорает от любви к нему каждое мгновение. И ничто не сможет погасить этот огонь. Она сама не понимала, за что так полюбила Криса? Он, конечно, был красив, но внешность не могла так овладеть ее сердцем. Может Крис и был прав, что они половинки одного целого, что даже, несмотря на какие-то различия в характере, на недостатки, они уже не смогут обходиться друг без друга...
   Ей было всего 16, но она понимала, что это не подростковая влюбленность. Она осознавала, что ей повезло встретить того, кто смог подарить ей чувство настоящей любви, самого сильного чувства из всех, зрелую любовь, которая не уйдет бесследно никогда, которая делает ее мудрой и женственной...
   Для нее Крис был первым и единственным. Она всегда боялась лишиться девственности и оказаться у разбитого корыта. И она даже хотела, чтобы первый раз у нее был только после свадьбы, чтобы не быть брошенной, использованной или ненужной. Но этот вариант тоже устрашал ее, вдруг ей не понравится. Да и кто захочет так выходить замуж?
   Томас Грей был хорошим парнем, и она его любила, но что-то стояло между ними, и это не давало ей чувство полной раскрепощенности. Ее всегда преследовали сомнения, страхи и неуверенность. Она безропотно любила Томаса, но он... В общем, он был скорпионом по знаку зодиака, и это все объясняло. Ведь скорпионы мрачные, немногословные и задумчивые. Они постоянно что-то недоговаривают, утаивают информацию, которая так важна. И если Джен это огорчало, то для Томаса - это было одним из развлечений. Ей, с ее интуицией и проницательностью, всегда казалось, что она иногда раздражала его. Но он никогда ничего не говорил. А видимо ждал подходящего момента, чтобы отомстить.
   К тому же Томас не мог спокойно жить, зная, что у Джен есть занятие, не зависящее от него, что она яркая и у нее свое мнение на все. Ему хотелось манипулировать ею, до тех пор, пока она бы не превратилась в то, что ему было нужно. Он изводил ее, а когда она больше не могла, то он прикидывался таким хорошим, что все обиды сразу проходили. Ей не хватало храбрости бросить его, потому что ей казалось, что он ее судьба. В его игнорах, в отвратительных поступках она всегда искала любовь. Она его оправдывала и винила только себя. Она любила его все больше и больше, а он обращался с ней все хуже.
   Он не позволял ей бросить себя. Джен стала зависимой от него, испытывала удовольствие от страха потери, а постоянное чувство несчастья означало для нее настоящую любовь. Всем известно, что скорпионы в любом виде и в любой продолжительности отношений нанесут вред психологическому здоровью, вере в свои силы или жизнерадостному настроению.
   И только поэтому Джен согласилась на авантюру с изнасилованием. Томас попросил, и она тут же все сделала. Она ему не могла сказать "нет", боясь, что это будет последнее, что она ему скажет. Она очень боялась, что станет ему ненужной. Но когда стало понятно, что тюрьма для него почему-то важнее неё, она успокоилась и снова стала собой...
   А тут Крис такой добрый, который любил ее искренне, просто за то, какая она была. И у нее не возникало вопросов: почему он с ней? Она итак знала ответ: они были единым целым...
   - Я так рада, что ты пришел... Спасибо.
   - Я не мог дождаться завтра...
   - Пойдем завтра в книжный... Мне надо купить Томасу пару книг.
   - Ты знаешь каких?
   - Примерно да...
  

45

  
   Они пошли в "Барис и Нобль" - книжный супермаркет, раскинувшийся на Пятом авеню. Это был огромный универмаг, где можно было купить все, что душе угодно.
   - Так нам надо в художественную литературу.
   - Что мы хоть ищем?
   - Значит так, нам нужна современная интеллектуальная проза.
   - Мне это ничего не объяснило.
   - Где здесь художественная проза?
   - Вон там вывеска, нам туда!
   - Да. Теперь, значит так, посмотрим.
   - Столько книг, как ты в них ориентируешься?
   - Я очень люблю читать. Готова читать ночи напролет, это меня успокаивает и придает сил.
   - Не думал. У тебя дома почти нет книг.
   - Они у меня в гардеробной. Чтобы полки не портили интерьер. Хотя, ты же не был в моей гардеробной. Она большая.
   - Я думал, там только одежда...
   - Не только, но и обувь, аксессуары, книги и некоторые личные вещи...
   - Интересно.
   - Вот смотри, Милорад Павич... Нет, его почему-то он не любит, а я схожу с ума... Обожаю! Джон Фаулз, Кундера, Лу, Блие... Возьмем ему Фробениуса "Застенчивый фотограф", пусть повеселится. И Бротигана "Ловля форели в Америке".
   - А я в жизни прочитал книг 5, да и то все в школе еще.
   - А зря...
   - Лучше фильмы смотреть.
   - Я бы сказала так: не лучше, а проще... Литература - она открывает ответы на все вопросы. В художественных произведениях есть все, я многое поняла, читая... Тебе тоже понравится, главное начать с хорошей литературы, а потом само пойдет.
   - Давай, тогда и я куплю себе что-нибудь почитать.
   - Тебе надо классику. Проверенную и незанудную.
   - И что?
   - Вот Булгаков "Мастер и Маргарита"...
   - Тупое название.
   - Зато содержание офигенное. Ну знаешь, про нечисть, дьявола, ведьм. Это не скучно...
   - Ладно, возьму, надеюсь, что ты права, и мне должно понравиться.
   - Понравится, куда ты денешься?
   - А ты ничего покупать не будешь для себя?
   - Нет, у меня есть, что читать.
   - Ну, тогда пошли к кассе.
   Крис сомневался, что сможет читать. Что захочет читать, и будет находить это занятие приятным. Но попытка - не пытка. Кто знает... Кто может быть хоть в чем-нибудь уверен на 100%? Мир изменчив, да и все изменяются. А Крис хотел стать лучше, стать интересным, он тянулся за Джен. Он надеялся, что она оценит это, потому сто всегда надо перенимать увлечения друг друга, чтобы стать ближе. А Крис надеялся, что нет предела близости, что можно становиться все ближе и ближе, да и что могло его остановить, если желание было настолько сильное!
   И Джен ценила это...
   - К кассе, да... Крис, у меня кружится го...
   И тут Джен упала в обморок прямо посреди зала.
   - Вызовите скорую...
  

46

   - Кем вы ей приходитесь? - обратился врач к Крису.
   - Я ее друг и парень...
   - Значит, вы ей родной человек...
   - Да.
   - Тогда я сообщу вам радостную новость - Дженифер беременна...
   - Как? Я отец? Боже, можно мне ее увидеть?
   - Да, разумеется...
   Крис обезумел от счастья, он никогда не думал, что будет так рад, что станет папой... Эта новость обрушилась на него так неожиданно и стала такой желанной и необходимой... Он со всех ног помчался в палату к Джен, чтобы обнять и сказать, как сильно он ее любит.
   - Знаешь, Крис, если ты не хочешь ребенка, я могу сделать аборт... Мне всего 16, и дети у меня будут еще, я знаю... - Не успел Крис зайти, как она принялась объяснять ему ситуацию.
   Он подбежал к ней и крепко обнял.
   - Любимая моя, я так счастлив, что мы теперь семья, настоящая семья. Я очень хочу этого ребенка, я сделаю все, чтобы он был самым счастливым. И ты будешь самой счастливой и любимой...
   - Но это так внезапно. Я не могу осознать сама этого. Мне страшно, но...
   - Ничего не бойся, я с тобой. Я очень тебя люблю.
   - Я тоже. Но я все равно не понимаю, почему я забеременела?
   - Чтобы мы были счастливы. Поехали домой, врач тебя отпускает. У меня столько планов.
   - На счет?
   - Как мы будем дальше жить. Я тебе дома все расскажу. Боже, какое счастье, теперь нас трое...

ЧАСТЬ 2

  
   Что такое осень в Нью-Йорке? Это превращение реальности ещё в более жестокую ее форму... Потому что все живое умирает, и остается только голая правда! Хотя, наверно, это очень красиво! Это волшебно. Я вообще люблю осень, я люблю осенний проливной дождь. Осень - это самое правдивое время года. Оно возвращает все на круги своя... Для меня это сезон туфлей под холодным пасмурным небом; это объятия любимого, когда небо плачет холодными слезами; это вдохновение, вычерченное на жилках красных листьев; это птицы, на своих крыльях уносящие фальшь; это период сбывшихся мечт и стремлений... Осень - это любовь. Не весна, а именно осень. Осенью не видно слез.
   Крис, Джен и их народившееся дитя, они все поселились у Дженифер. Крис же продал свою квартирку, и теперь они могли беззаботно прожить какое-то время, совершенно не думая о средствах к существованию. Они были счастливы, их ждало счастливое будущее...
  

1

  
   "6 октября 2006 года, пятница.
   Сегодня у Джен День Рождения. Ей семнадцать. Уже взрослая, уже мама. Да, мама моего ребенка. Я иногда думаю, а что было бы, не встреть я ее. Да я бы умер уже. Она мой компас, она дает мне сил, чтобы жить, да и стимул тоже. У меня есть смысл. Я не знаю, как ее отблагодарить за это. Я могу только постараться сделать ее самой-самой счастливой, чтобы она ни в чем не нуждалась, чтобы она просто радовалась каждому дню, как я. До сих пор не верю, что это происходит со мной. Я получил самую прелестную, самую изумительную девушку, она моя и только. Конечно, это не просто так, я заслужил это... Иначе быть не может. Я не отдам ее никому.
   Сегодня будет грандиозная вечеринка, я приготовил ей подарок-сюрприз. Надеюсь, он ей понравится и сделает ее еще счастливее. В общем, по-другому быть и не может.
   Мне сегодня предстоит познакомиться с ее мамой, может и отец приедет, но мать ее точно. Думаю, я ей понравлюсь. Как же еще. Но она уже ничего изменить и не сможет. Мы с Джен полноценная семья. Я работаю, мы живем вместе, у нас будет ребенок. Мы семья. Наконец-то, у меня она есть. Это то, чего мне всю жизнь не хватало. Это не описать словами, это чудесно".
  

2

  
   На вечеринку в честь семнадцатилетия Дженифер пришло не очень много людей. Вначале хотели закатить грандиозный праздник, но Джен потребовала сделать свой день рождения тихим и уютным, объяснив это своим положением. Ей нужны покой и гармония. Но, тем не менее, на именины пришло человек 15: родители Джен, самые близкие друзья и подруги. Были здесь и те две девушки, которые вместе с Томасом Греем и Джен разыграли весь тот спектакль - Кэрри и Француаза. Оказалось, что они тоже творческие натуры, Француаза записывала свой сольный альбом, а Кэрри была флористом. Это верно, что какой человек, такие у него и друзья. Джен была красивой, целеустремленной, талантливой, и друзья у нее были похожими. И все были приветливыми, такими остроумными. Крис восхищался тем, что даже, несмотря на то, что Джен с ними практически не общалась последнее время, они все равно пришли, и казалось, они были не просто друзьями, а своим тайным клубом, принадлежать к которому делает тебе честь. Они все искренне любили друг друга.
   Родители Джен не были такими, как большинство. Они были полны душевной энергии, без каких-то бытовых проблем, они излучали жизнь. И Криса это сразило. Но ему показалось, что мама Джен, Тереза, была очень похожа на ту женщину, которая стала "первой жертвой". Хотя Крис не помнил лица той, у него сохранилось только общее впечатление. Но эмоции Тереза вызывала обратно пропорциональные. Она заряжала любовью, а не ненавистью. Да и вообще, та женщина все равно больше уже не жила в этом мире, и странные ассоциации Криса были если не смешны, то бессмысленны. Просто это была первая женщина зрелого возраста за долгое время, с которой он находился долго в одном помещении, не считая его собственной матери. Наверно, любая бы на месте Терезы вызывала такие мысли. Но Крис гнал их от себя, не понимая, зачем прошлое возвращается к нему. Прошлое, которое было до того, как он стал счастлив, которое он уже не считал своим.
   Торт с семнадцатью свечами был испечен Эриком, близким другом Джен, поваром. Кулинарный шедевр был достойным украшением стола такой именинницы. Зажгли свечи, выключи свет, Джен уже приготовилась загадывать желание, но тут Крис встал на колено перед ней:
   - Любимая моя, ты знаешь, как я тебя люблю, и я не хочу потерять тебя, я хочу связать свою жизнь с твоей навсегда, поэтому... Ты выйдешь за меня?
   Джен растерялась. Для нее это было не столько неожиданно, сколько внезапно. А все гости стояли раскрыв рты. Всё это было так романтично, правдиво и искренне. Любовь била ключом. Все было пропитано ею. Все замерли, никто не смел нарушить молчание перед ответом.
   И тут по глазам Джен потекли слезы. Она бросилась Крису на шею и зарыдала счастьем.
   - Крис, я не верю в это. Конечно, я хочу выйти за тебя. Прости, что я так, но я сама не думала, что так отреагирую. Я очень люблю тебя.
   - Дай мне руку, я надену тебе кольцо. Самое красивое для самой любимой...
   Они были в своем мире, они были только друг для друга. А все вокруг с замиранием смотрели на них, как в театре... И тут Тереза проложила мост между этими мирами:
   - Дорогая, сейчас свечи догорят, загадывай скорее желание...
  

3

  
   "Вот как оно бывает... Всего пару месяцев назад, я и не думал, что захочу жениться. А сейчас это то, что я больше всего жду. Что бы кто ни говорил, а я самый счастливый. Неужели это происходит со мной? И это продлится вечность? Надеюсь. У нас с Джен будет еще столько счастливых моментов, хотя бы свадьба, медовый месяц, рождение малыша, а потом... Много всего. Теперь надо готовиться к свадьбе... Тереза взяла на себя большую часть подготовки... Наша свадьба будет сказочной. Джен будет принцессой, а мне придется быть ее принцем на белом коне. И я буду. Кстати, хорошая идея!!!
   На следующей неделе будет еще одна вечеринка, в мою честь. Я стану старым и дряхлым. Двадцать два, хорошая дата... Кого пригласить? Джен убеждает, что надо только своих друзей... Но у меня нет друзей. Знакомые, которым до моего дня рождения и дела-то особого нет. Приглашу свою новую семью - тех, кто был у Джен, да еще Шона, и крестного! Будет милый семейный праздник! Должно получиться!!! Посмотрим...
   Любовь - это волшебство. Мне хочется становиться лучше, у меня есть цели, мне есть, зачем жить. Да, любовь - это то, ради чего стоит рождаться, страдать, терпеть, но потом быть окрыленным".
  

4

  
   18 число десятого месяца родило в двадцать второй раз Криса. Его разбудил нежный поцелуй самой желанной девушки.
   - С Днем Рождения, Крис! Я тебе приготовила небольшой подарок...
   И Джен вытащила из ящика ярко обмотанную коробку с бантом.
   - Ничего себе маленький...
   - Ну, открой!
   Под шуршащей оберткой Крис нашел красивые книги по психологии.
   - Это самые лучшие. Я очень хочу, чтобы твоя мечта осуществилась. Мне это важно.
   - Господи, спасибо.
   - Все для тебя... Есть еще один тебе презент.
   - Какой?
   - Вот этот...
   И Джен провела рукой Крису по прессу, нежно поцеловав в шею...
   Через пару часов все гости собрались. Было много подарков, много блюд и напитков. И были самые лучшие люди... Крис впервые справлял день рождение в теплой компании, а не в обнимку с незнакомой девушкой. Его глаза светились чарующим блаженством. На праздник пришел и крестный.
   - Крис, а почему ты не пригласил маму и сестру?
   - Знаешь, я нисколько не жалею об этом, и тем более у меня нет никакого желания не только видеть их, но и слышать про них. Они для меня исчезли, растворились, умерли.
   Как только Крис произнес последнее слово, что-то в груди у него сжалось. Нет, он не станет вспоминать прошлого, сделанного, он не будет думать ни о чем плохом. Для него того мира не существовало, он пережил это и забыл, как дурной сон. Тем более для него это и значило не больше, чем сон.
   - Ладно, если ты так реагируешь...
   - Я сказал Джен, что у меня нет матери, я прошу сохранить этот небольшой секрет.
   - Твое дело. Я молчу, как рыба. Ты же знаешь! Кстати, Джен у тебя действительно прелесть!
   - Я же говорил!
   Крис посмотрел на свою невесту, она излучала небесный свет, и этот свет был и для Криса. Он гордился, что у него самая лучшая девушка. Джен сидела на диване с Шоном, бывшим менеджером Криса, и о чем-то мило говорила. У Криса не было никакой ревности: во-первых, Шон был геем, во-вторых, Джен ждала ребенка, да и вообще он ей полностью доверял, потому что искренне любил!
   - Знаешь, Шон, я немного боюсь рожать. Конечно, еще рано бояться, всего четвертый месяц.
   - Дорогая, я тебе вот что скажу, позанимайся-ка йогой.
   - Что поможет?
   - Конечно. Разве ты не слышала о чудодейственных силах асан и дыхания.
   - Слышала что-то, но мне мало в это верится.
   - А зря. Вот я начал ходить заниматься всего полгода назад, а результат уже офигенный. Я и постройнел, и возмужал, и раскрепостился.
   - И мне поможет?
   - Будешь еще совершеннее...
   - И где этот центр.
   - Я тебе визитку их дам. Говорю, не пожалеешь. Это нужно для здоровья. Я бы еще и аюрведой занялся.
   - А вдруг это не мое.
   - Ну, бросить ты всегда сможешь...
   - И то верно. Надо подумать над этим. Ты меня заинтриговал!!!
   К ночи было выпито почти все спиртное. Кейси, крестный, был, как говорится, в стельку. Он ходил, еле переваливаясь с ноги на ногу, нес какую-то несусветную чушь, всем признавался в любви, пытался что-то напеть. Крис пытался уложить его спать, но тот препирался, он жаждал приключений. И тут взгляд его заметил Джен, стоящую в уголке с Француазой. Он своей разваливающейся походкой поплелся в ее сторону.
   - Скучаем, девушки?
   - Кейси, успокойся.
   - Да я просто спрашиваю. Можно с вами потанцевать, Джен?
   - Впрочем, можно. Если вы не будете наступать мне на ноги и виснуть на мне.
   - Обещаю.
   - Хорошо. Крис, тут со мной хотят потанцевать, ладно?
   Крис в целом был не против, как-никак это его крестный, пусть и пьяный. И Джен и Кейси обнялись и закружились в такт медленному ритму. И тут крестный не смог сдержать свои инстинкты, он начал целовать Джен в шею. Все попытки вырваться были напрасны...
   - Кейси, что вы делаете?
   - Я хочу тебя.
   - Крис, помоги!!!
   Словами крестный не понимал, не хотел понимать, и Крису пришлось применить силу. Он начал оттаскивать Кейси от Джен, но тот крепко в нее вцепился, она кричала. И Кейси с размаху ударил Криса.
   - Отвали, не видишь, я занят.
   Захлебываясь кровавой слюной, Крис прошипел:
   - Зря ты это сделал.
   И он со всей силы врезал ему по переносице. Кровь брызнула из носа, но Кейси не хотел успокаиваться, и началась настоящая драка. Джен выскользнула и, рыдая, побежала к подругам. А на полу катались двое мужчин, два родственника, которые колотили друг друга со всей силы. Один защищал свою девушку, а другой не воспринимал ничего, что происходило. Шон стал разнимать их, и ему тоже слегка досталось. Но драка закончилась. Крис в гневе сказал:
   - Знаешь, Кейси, ты перешел все границы. Обидно, что ты ничего не будешь помнить, но на свадьбу ты не приглашен!
   Джен подбежала к Крису залечивать его раны. Ей была неприятна сама ситуация, но она была горда за своего мужчину! А Шон, тоже пьяный, принялся залечивать раны Кейси...поцелуями.
   - Твой крестный, что тоже голубой? - спросила Джен.
   - Вроде нет. Он же к тебе приставал.
   - Значит бисексуал.
   - Наверно. Но ведь не поверит, когда станешь ему рассказывать, вот в чем курьез.
   И Крис засмеялся. Он был счастлив... И поцелуй с Джен еще раз это подтверждал.
   А Шон с Кейси видимо тоже были счастливы...в страстных объятиях друг друга!!!
  

5

  
   "Свадьба назначена на 28 ноября! Через 10 дней, значит. Жаль, что я целый месяц не писал ничего, просто было много хлопот. Приготовления все, потом еще заказывал билеты на свадебное путешествие. Мы поедим в Прагу. Великолепное место. Да еще работа, мотался по разным показам. Да, кстати, я теперь лицо одной модной фирмы. Здорово, да? Скоро про меня будут говорить миллионы. А может, не будут. Этих моделей дофига, и я от них ничем не отличаюсь. Но мне и не нужна слава. Джен постоянно рисует, фотографирует, у нее активная творческая деятельность.
   Прикол один, крестный действительно пидорок. Ха-ха. Но я рад за Шона. Они подходят друг другу. И Кейси я простил за тот шабаш, что он устроил. Выпил, бывает. Как я и подозревал, он ничего не помнит. И не верит. Я бы тоже не поверил!!!
   Но самое главное, что через 10 дней я женюсь! Жду с нетерпением этого дня! А мальчишника не будет, потому что он будет похож на гейклуб. А Джен что-то устраивает... У нее нет родственников нетрадиционной ориентации, ей легче..."
  

6

  
   Самый торжественный день в жизни влюбленных - это их свадьба. День, когда принимаешь окончательное решение, когда понимаешь, что теперь ты принадлежишь не только себе. Это событие переворачивает всю жизнь, открывает новую страницу теперь уже общей истории обоих. Главное, если на этот праздник приглашена любовь!
   К свадьбе Крис и Джен готовились почти два месяца. У них было все по высшему разряду: вначале пышная церемония, а затем грандиозный банкет. Были приглашены 300 человек. Крис знал от силы человек 50, все остальные были больше знакомыми родителей Джен. Все-таки замуж выходила их единственная дочь.
   Как хотела Джен, они сочетались браком в католическом костеле. Вера для Джен не представляла никакой ценности, но ей хотелось, чтобы их союз был одобрен на небесах. Она надеялась, что так они будут вместе, "пока смерть не разлучит их". Для нее Крис стал настолько дорогим и близким, что ей самой не верилось... Ведь вначале были только игра и любопытство! А теперь она готова была разделить с ним даже свои сны и мысли. Это была могучая, всепреодолевающая любовь!
   Крис стоял перед алтарем и ждал свою возлюбленную. Нервы шалили, дыхание было неспокойным. Всего мгновение отделяло его от полного обладания Джен. И тут под музыку, от которой по телу бегут мурашки, в зал вошла богиня под руку с отцом Дженифер. Неужели она идет к нему? Неужели она любит его и хочет связать с ним свою жизнь? Она была восхитительна, она парила над полом, будто летела. Ее платье было похоже на сложенные крылья. Она медленно приближалась к нему, а он смотрел завороженный, будто видел ее впервые.
   Священник начал свою роль в этом сценарии.
   - Сегодня мы собрались здесь, чтобы сочетать узами брака два любящих сердца. Крис Йорк, согласны ли вы взять в законные жены Дженифер Уилисс?
   - Да, согласен.
   - Согласны ли вы, Дженифер Уилисс, взять в законные мужья Криса Йорка?
   - Да, согласна.
   - Теперь прочтите друг другу ваши клятвы.
   Джен повернулась к Крису, взяла его за руку:
   - Мой любимый Крис. Я безумно счастлива, что стану твоей женой, что у меня будет от тебя ребенок. Ты самый замечательный, самый лучший мужчина на всем белом свете. И я каждый день благодарю Бога, что мне он подарил тебя. Я обещаю, что буду делать все, что в моих силах, чтобы ты чувствовал себя самым счастливым. А я уже счастлива! Я очень сильно тебя люблю.
   На глазах у Криса выступили слезы счастья. Он был поражен, насколько искренне она его любила.
   - Джен. С первого взгляда я понял, что ты мне послана свыше, что ты та, кто подарит мне рай на земле. Я влюбился в тебя в первую минуту, и боялся одного, что не смогу удержать тебя. Ты помогла мне обрести себя, поверить в то, что есть смысл жить. Ты самая совершенная девушка в мире, и я горжусь тем, что связал с тобой свою судьбу. За что мне такое счастье? Я тебя никому-никому никогда не отдам, я не дам тебя в обиду, и сделаю все, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Я буду дарить тебе столько любви, сколько ты пожелаешь. А помнишь, как мы поднялись на Эйфелевою башню?
   Джен, улыбаясь, слегка кивнула головой.
   - Это был самый счастливый момент в моей жизни. Ты тогда сказала, что любишь меня. И я понял, что вот оно какое - счастье. Спасибо тебе за то, что ты у меня есть.
   - Милый...
   Джен расплакалась. Это были слезы небывалого счастья. Это было чудом...
   - Властью, данную мне штатом Нью-Йорк, объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловаться.
   Джен впорхнула к Крису в объятия. Они целовались не страстно, а так, что дух захватывало от их нежности друг к другу. Для них не существовало никого вокруг, они существовали лишь друг для друга, и они были счастливы.
   Кольца на их пальцах были выплавлены из одного кольца, которое бабушка Джен завещала ей. На них были выгравированы имена друг друга. У Джен - "Крис", а у Криса - "Джен".
   Вот теперь они одна большая семья, теперь им предстоит долгий путь, у них еще столько всего впереди, они только начинают свое путешествие. У них все должно получиться, потому что они готовы ради друг друга на все.
   Последовали поздравления родственников, друзей и просто знакомых.
   Банкет был шикарный. Здесь были блюда на любой вкус, всех кухонь мира, все, что только пожелали бы гости и новобрачные. Крис и Джен практически ничего не ели, они болтали с гостями, принимали подарки, да просто наслаждались общением между собой. И тут заиграла любимая песня Джен "I know" Systeme of a Dawn...
   - Пойдем потанцуем?
   I know... How I feel, when I'm around you... I don't know
   - А я знаю, что я испытываю, я люблю тебя.
   - Я тебя тоже. Больше всех на свете.
   Они закружились на траве. Платье Джен развевалось на ветру, будто облако. Крис взял ее на руки и крепко-крепко поцеловал. Вот так теперь она миссис Йорк. Она Дженифер Йорк...
  

7

  
  
   "Наше свадебное путешествие началось. Мы летим в самолете, Джен спит рядом. Нас ждет неделя в Праге, мы будем предоставлены только друг другу, я уже не знаю, можно ли писать, что я счастлив, потому что чувство еще сильнее и крепче... У нас все-таки была потрясающая свадьба. Я никогда не забуду этот день, теперь мы семья Йорков. Мы одно целое. Знал же я, что так и будет. Я сразу понял, что она моя судьба. И не зря были все эти до нее. Я теперь понимаю, что лучше нее никого нет и не было, да и уж точно не будет!
   В апреле родится наш малыш или малышка. Я не знаю, но я его уже люблю. Плоть от плоти... Как стремительно меняется жизнь, совсем недавно я бы подумал, что такое возможно только в сказке, а теперь я сам ее герой. Мне радостно от этого втройне. Значит, я могу сказать с полной уверенностью, что я поступал всегда правильно, раз жизнь привела меня к такому пункту назначения. А будущее будет еще сказочное, потому что все зависит от меня и от Джен. Нас ничто не разлучит. НИКОГДА.
   Вот прилетим из Праги, я сяду за учебники по психологии... Или подожду еще. Надо вначале помочь Джен с ее выставкой. Она хочет выставить свои картины и некоторые фотографии. Уверен, что ее ждет успех.
   Ладно... Посплю я тоже, а будущее само решит, каким быть!"
  

8

  
   Прага, Прага... Город, не понятный с первого взгляда. Попадаешь в какую-то запутанное сказание, которое нужно перечитать миллион раз, чтобы хоть в чем-то разобраться. Этот город расстелился в 6 направлениях: на запад, восток, север, юг, небеса и преисподнюю.
   Можно часами ходить по Праге, но все равно не разобраться в лабиринте улиц этого города. Стоит только раз свернуть не туда, и уже теряешься. Город, который ничему не подчиняется, даже карте. Здесь правят красота и величие, а человек всего лишь наблюдатель. И все сделано для того, чтобы наблюдателю было комфортно, и он ни в чем не нуждался!
   В первый же день, как только Джен и Крис приехали, они пошли на Карлов мост загадывать желания.
   - Раз про это место столько народу говорит, значит желания сбываются! Крис, я загадаю то, что должно непременно сбыться!
   - И что же?
   - Скажу, только когда это сбудется!
   На парапете был крест, на каждую из звездочек которого надо было положить палец правой руки. И загадывая желание взгляд должен быть устремлен на второе справа окно какого-то здания в Пражском Граде. Все сложно, но это должно стоить того.
   - Но здесь есть еще место, где загадывают желание.
   - Да, на статуе Иоанна
   Прага, это город, где мистика и история важнее, чем реальность. Она кажется правдивее, а может это действительно так. Реальность так банальна, она жестока и опасна. А сказки, они прелестны. В них нет ничего, что бы отталкивало, наводило на мрачные мысли. Все в них звучит так, чтобы человек полюбил этот мир, этот город и свою жизнь.
   - Если мои желания сбудутся, это будет сказкой!
   Как хочется, чтобы мифы ожили и наполнили серые будни. Но для этого надо по-настоящему верить в них, верить в себя, и видеть эти мимолетные мгновения, когда чудо и явь сплетаются в одно целое.
   - Здесь так красиво! И так необычно. Я бы не подумал никогда, что в Восточной Европе такие города. Мне казалось, что здесь одни деревни!
   - Европа... Она необыкновенна... Здесь каждый город имеет свою атмосферу, а не так как у нас.
   - У нас тоже разная атмосфера.
   - Но не настолько. Там не мечтается, у нас просто живется. Нет ничего, кроме алкоголя, что опьянит.
   - А любовь.
   - И любви...
   - А здесь?
   - А здесь опьяняет сам город, все вокруг. Это не описать. Ты разве не чувствуешь?
   - Что-то чувствую...
   - Слышишь, на площади бьют часы. Говорят, что это целое представление. Пойдем посмотрим...
   Крис и Джен Пошли в сторону Староместской площади по Карловой улочке. На улице, несмотря на позднее время, было много народу. Ночное время было для туристов. Все рестораны были открыты, лавочки с сувенирами тоже. Ночь не становилась прибежищем тишины, а, наоборот, оставалось хранилищем шума и смеха. Казалось, что был день, просто солнце скрылось ненадолго. Что-то вроде солнечного затмения. И так каждую ночь. Разве не чудо каждую ночь наблюдать солнечное затмение?
  

9

  
   Целую неделю, Крис и Джен наслаждались красотами Праги. Они посетили музеи, которые были в этом городе, сходили на органный концерт, посвятили время шопингу, осмотрели все достопримечательности, которые были в путеводители... Для них Прага стала практически родной. Они уже не были потерянными детьми в магических лабиринтах улиц, у них были уже любимые места, были свои маршруты... Крис с удивлением обнаружил, что метро может быть красивым, что там можно находиться без страха и чувства отвращения. И Крис еще больше возненавидел Нью-йоркский сабвей.
   В последний вечер, они пошли прощаться с городом. Они чувствовали, что вряд ли снова сюда когда-нибудь вернутся. Потому что жизнь короткая, а мест, где хочется побывать бесконечное множество.
   Путь их проходил по ночной набережной от Карлового моста в сторону Танцующего дома. Молодожены болтали о всяких пустяках, смеялись, целовались... Они последний вечер жили в сказке. Действительность уже завтра должна была "вернуть" их на грешную землю.
   По дороге им встретились два молодых человека, они выглядели интеллигентными людьми. Один просил прикурить и очень обрадовался, узнав, что Крис и Джен из Нью-Йорка.
   - Здорово, а мы из Вашингтона. Но мы в конце весны приезжаем в ваш город с выставкой.
   - Вы художники?
   - Нет. Мы инженеры, дизайнеры. В общем работаем с домами и помещениями.
   - А что за выставка?
   - Новые штучки в дизайне. Еще не все готово, чтобы говорить об этом. Но вас мы приглашаем на выставку. Вот вам наши визитки...
   - Здорово. Спасибо. А я собираюсь делать выставку своих картин и фотографий.
   - Скоро?
   - В феврале, наверно.
   - Жаль, мы не сможем на нее попасть. У нас дела в Японии.
   - Вы долго здесь?
   - Еще неделю пробудем. А вы?
   - Завтра улетаем. У нас что-то вроде медового месяца.
   - Поздравляем... Это надо отметить. Пойдемте в один ресторан. Здесь недалеко. Посидим, поговорим. Все-таки не каждый день встретишь американца...
   - Почему?
   - Их здесь не очень много. По крайней мере, мы видели не много.
   Ресторан был в лучших чешских традициях. Национальные блюда, море вкусного пива. Интересные собеседники...
   - Как вам Прага?
   - Офигенно. Город-загадка. Мистика.
   - Да. Трудно привыкнуть, а потом трудно расставаться.
   - Да, вот не знаю, с какими чувствами буду через неделю уезжать. Наверно, с сожалением. Но мы не домой, нам еще в Берлин ехать.
   - Вы по работе?
   - Честно, нет.
   Все уже достаточно выпили, кроме Джен, которой не позволяло ее положение, поэтому разговор стал раскрепощеннее и легче.
   - ???
   - Ну мы, как вы... У нас недавно свадьба была.
   - Здорово, - поздравила их Джен.
   - То есть вы голубые?
   - У тебя, надеюсь, нет проблем с этим?
   - Да нет особо. У меня есть друг - гей, да и мой крестный вроде тоже, но он бисексуал... Я к этому ровно отношусь.
   - Это правильно, потому что дискриминацию мы не потерпим. Мы такие же люди, в нас нет ничего хуже или лучше...
   - Я понимаю...
   - Так что скажи, ты против сексуальных меньшинств?
   - Я же сказал, что нет.
   - У тебя точно с этим нет проблем, потому что ты как-то странно стал себя вести.
   - Вам кажется...
   - Ты уверен?
   - Это у вас по-моему проблемы с этим.
   - С чем?
   - С тем, что вы геи.
   - Ага, значит ты против нас.
   - Да нет, вы могли вообще про это не говорить, если вы стесняетесь...
   - Тогда докажи, что ты хорошо относишься к таким, как мы.
   - И как, интересно?
   - Поцелуй меня.
   - Не буду.
   - А что? Отвращение?
   - Нет. Просто у меня есть девушка, и она здесь сидит. Я не собираюсь изменять ей...
   - Значит, проблемы есть.
   И один из молодых людей привстал.
   - Пошли разберемся.
   - Я не вижу необходимости.
   - Тогда я сейчас заставлю тебя это сделать.
   - Крис, пойдем, а? - взмолилась Джен.
   - Да, ладно. Было приятно познакомиться, но нам пора.
   Крис и Джен встали и направились к выходу.
   - Что струсил? Ты так просто не уйдешь...
   И два инженера пошли за ними вслед. Крис и Джен испугались и пустились бегом до отеля. Крис не хотел ввязываться в пьяную драку, он боялся за Джен и ребенка. Кто знает, как обернутся события. В след им доносились крики.
   - Мы тебя найдем и докажем, что голубые не хуже натуралов.
   Только в своем номере Джен облегченно вздохнула.
  

10

  
   "Наш медовый месяц мог плачевно закончиться. Бывают же такие агрессивные люди. А с виду очень воспитанные и образованные. Но у них явно комплекс по поводу того, что они голубые. Считают, что весь мир против них. Лечиться надо. Если я еще встречу их, то непременно надеру обоим морду. Главное, чтобы рядом не было Джен, я боюсь за своё сокровище...
   Но Прага все равно останется в моей памяти, как дружелюбный и сказочный город. В общем, это ведь не чехи к нам пристали, а американцы. Похоже, наша раса гораздо испорченнее и опаснее.
   Для меня важно другое, что мы с Джен счастливы!!!"
  

11

  
   Зима прошла незаметно. Все свое время Джен посвящала будущей выставке, в свободное время занималась йогой, рисовала, пыталась создать домашний уют. Крис участвовал в многочисленных показах. И вот за неделю до весны выставка Джен состоялась...
   В гостевой книге было много отзывов, посетители шли сотнями, Джен стала известной художницей, потому что талант у нее был несомненно.
   Вот некоторые отзывы:
   "Грандиозно!!! Я уже давно не видел достойные картины. Это настоящее искусство, а не дешевка. Джен Йорк войдет в историю живописи. В этом я уверен. Если бы Дали был жив, то он бы гордился, что такое дарование устраивает выставку в честь него..."
   "Я поражен. Шел сюда просто ради любопытства, думая, что увидеть что-то стоящее не смогу. Но это превзошло все мои ожидания. Миссис Йорк заслуживает наивысших похвал".
   "Я в области живописи работаю давно, и знаю множество молодых художников. Но все они вместе взятые не сделали ничего стоящего по сравнению с работами Джен. Я уверена, что Дали был бы горд за нее. Она впрочем даже его обошла в таланте, потому что ей всего 17 лет. Ее ждут великие свершения".
   "Как бы это не звучало странно, но я до сих пор не верю в то, что увидел. Женщина, да еще такая молодая сотворила то, что радует глаз и... Она гений. Я преклоняюсь перед ее творчеством. Это вспышка. Это тот человек, который будет диктовать моду в живописи, и, возможно, её творчество станет основой живописи, если не всего будущего, то всего 21 века".
   "Как эта хрупкая девушка смогла сотворить такое? Если она не гений, то продала душу дьяволу".
   "Джен Йорк стала моей любимой художницей сразу, как только я увидел ее шедевры. В будущем самые престижные галереи и музеи будут драться за ее картины. Вы еще вспомните мои слова"...
   Отзывов было много, и все были восхищены талантом молодой Джен Йорк. Она открыла себе двери в историю. Теперь она стала весомой частью будущего искусства. Журналы и газеты писали об этой выставке многочисленные статьи, брали у Джен интервью. Она стала популярной в Нью-Йорке. Ей предложили отправиться в турне со своими работами. Она согласилась, но только осенью следующего года. Ведь она скоро станет мамой...
  

12

  
   Конец апреля в Нью-Йорке был жарким, солнце светило неистово, как летом. Время перепутало все, и весна со скоростью радиоволны стала летом. Джен находилась в приподнятом настроении, на днях она должна была родить. Все-таки хорошее время для появления малыша.
   Роды проходили очень тяжело. В больнице Крис весь извелся. Он уже пять часов ходил из угла в угол, медсестра приносила ему чай и валерьянку. Он умолял, чтобы с Джен ничего не случилось, говорил, что готов на все, только чтобы она осталась здоровой. Для Криса это был шок. Он никогда так не нервничал, кровь колола по всем частям тела, он не мог равномерно дышать и устоять на месте.
   - Долго еще? - через каждый пять минут он спрашивал медперсонал.
   Ему ничего конкретного не говорили, только то, что роды - это тяжелое испытание и у каждого проходят по-своему.
   Но вот через 9 часов он стал отцом малышки. Он почувствовал ни с чем не сравнимую гордость и счастье. У Криса родилась дочь, его дочь, и это было безумное счастье. Этот момент Крис представлял себе по-другому. Он знал, что будет радоваться, но чтобы настолько... Огорчало лишь одно: к Джен его не пускали; сказали, что сейчас к ней никого не пустят, что она переутомилась... Но бесценное сокровище, которое Крис держал на своих руках, алмаз, который был его кровью, его плотью, тот который роднее быть не может! Эта девочка влюбила Криса в себя с первого взгляда и на всю жизнь!!!
   "Я папа. Как это гордо звучит! Вот оно счастье. Малышка такая же красивая, как и ее мама. Надеюсь, она будет такой же талантливой! За что мне такое счастье? Почему мне в жизни так везет? Жизнь дает мне то, что я не заслуживаю. За что мне счастье быть любимым? Почему у меня есть стремления? Чем я лучше тех, что валяются пьяные на вокзале? Что я сделал такого или что мне предстоит сделать? Справедливости нет! Я бы был сожженным на костре, если бы жил в Средние века.
   Но я благодарен жизни за все, что она мне дает, что она подарила мне. И я это ценю, я никогда больше не разочарую свою судьбу... Ведь большего и желать нельзя. Обидно, что к Джен не пустили. Но такие роды. Как ей, наверно, было тяжело! Сказали, что мне можно прийти только послезавтра. Ладно, что ж поделать".
  

13

  
   Крис проснулся от звонка в дверь. Кто мог прийти в такую рань? Крис с неохотой поплелся к входной двери. Но, посмотрев в глазок, он не поверил своим глазам: там стояла Джен с малышкой на руках. Какое счастье...
   После страстных объятий, он спросил:
   - Тебя так быстро отпустили?
   - Да, я настояла. Как я счастлива, что дома!
   - А я как счастлив, что ты снова со мной. А еще с нами эта удивительная малышка.
   - Кстати, ей надо придумать имя...
   - Я думаю, что этот ангелочек должен получить необыкновенное имя.
   - Ангельское. Анжелина... как тебе.
   - Самое божественное имя...
   Всю ночь Джен и Крис не могли насытиться друг другом. Они не могли оторваться от губ друг друга, хотя они уже болели. Они были счастливой молодой семьей... Самой счастливой...
   День был полон семейных забот. Возня с ребенком доставляла удовольствие, Крис с трепетом держал свою малышку на руках. Она была самым дорогим, что у него было. И он обязан был защитить ее от всего, вырастить ее счастливой и ни в чем не нуждающейся. И Крис старался.
   Вечер прошедшего дня был закончен. Оставив малышку на приехавшую ее навестить бабушку, Крис и Джен пошли прогуляться по ночному Нью-Йорку. Они и представить себе не могли, чем эта прогулка для них обернется!!!
   Болтая о будущем, строя планы, Джен и Крис забрели в тихий квартальчик. Он очень нравился Джен, потому что был лишен суеты, потому что в нем царила гармония.
   Вдруг из-за угла к ним навстречу вышли их знакомые с Праги, два молодых и перспективных инженера.
   - Здрасьте, а мы вас искали... Что же вы сбежали от нас?
   Крис не мог поверить в происходящее. Как они могли найти их? Почему именно сегодня они оказались с ними на одной улице?
   - Что вам от нас надо?
   - Я хочу доказать тебе, сукин сын, что геи не хуже других.
   - Боже, я не расист. У меня друзья геи есть. Что еще надо.
   - Мы тебе сейчас покажем. Что значит не считаться с такими, как мы!!!
   Один из них схватил Криса и надел ему на руку один из наручников, а второй к пожарной лестнице.
   - Сейчас мы покажем, что в твоей девушке нет ничего хорошего.
   - Джен, беги!!! - неистово кричал Крис. И тогда на рот в рот ему вставили кляп.
   - Значит так, дорогуша, сегодня ты в нашей власти!
   Один крепко держал Джен, она пыталась вырваться, но за каждый рывок, ей давали пощечину. Ее лицо все было залито кровью, по щекам текли слезы, но Джен не проронила ни одного звука. От страха... Крис изо всех сил пытался выбраться, глаза его были полны слез, он не мог вынести этого. Он не мог ничего сделать, чтобы помешать им... Бессилие доводило Криса до истерики.
   - Ну, поплачь-поплачь, маленький ублюдок.
   С Джен сняли всю одежду. Она стояла на коленях, голая, вся в слезах.
   - Вот так и ты унижаешь нас своим поведением.
   Крис не мог смотреть на ту, которую любил всем сердцем. Ему так хотелось убить их двоих, спасти Джен...
   - Ну теперь кульминация.
   И они ножом перерезали Джен горло. Такого Крис не смог вынести, он закричал так, что лишился чувств и потерял сознание. Последнее, что он слышал, были слова одного из мерзавцев: "Теперь ты будешь уважать нас, тряпка!!!".
  

14

  
   Крис очнулся на асфальте, он лежал в том самом квартальчике, но наручников на нем не было. Тела Джен тоже не было. Крис со всех ног помчался домой, надеясь, что все это страшный сон, и Джен сидит и ждет его с Анжелиной.
   Но дома ее не было, не было и матери Джен. Только малышка крепко спала в своей кроватке.
   "Я не верю в случившееся. Наверно, это было страшным сном. Это ужасно. Как они могли сотворить такое с моей Дженифер, с моей девочкой? Я найду этих ублюдков, и их смерть покажется блаженством. Я буду долго их мучить, я не дам им счастья умереть быстро...
   Теперь мне предстоит жить ради Анжелины, дочери Джен, моей дочери. Но придется отдать ее в детдом на какое-то время, пока я не разберусь с убийцами, и пока не смогу ее сам кормить. Все-таки я не смогу прокормить грудного младенца. А я не прощу себе, если что-нибудь случится и с Анжелиной. НИКОГДА!!!".
  

15

  
   Утром Крис первым делом позаботился о том, чтобы с Анжелиной все было хорошо. В детдоме к нему отнеслись скептически, но не стали ни о чем расспрашивать. Потому что Крис был сильно чем-то озадачен, он будто не слышал и половины слов, что ему говорили.
   Все его мысли были заняты двумя мерзавцами, что отняли у него его самую любимую женщину, его жену и просто чудесную девушку. У него рождался план потому, как их найти. Слава Богу, они были не незнакомыми и не последними людьми в городе. У Криса была их визитка, у него были связи, и еще у него было огромное желание - во что бы то ни стало отомстить.
   Может весь мир хотел помочь Крису или стремление найти этих подонков было слишком сильным, но уже к вечеру, они были в поле его зрения. Как ни в чем ни бывало Крис подошел к ним:
   - Здорово, ребята. Я в знак примирения, и в знак того, что я уважаю геев, хочу пригласить вас к себе на ужин.
   - О, да ты тот чувак из Праги... Да, конечно, мы придем. Если будет время.
   - Было бы здорово...
   - А как твоя девушка?
   Криса смутил этот вопрос, он еле сдерживал гнев. Как они смеют издеваться над ним?
   - Вам лучше знать.
   - Не поняли...
   Поведение этих людей было необъяснимым. Либо они не помнили о том, что совершили, либо были отменными актерами. Крис побыстрее смыться от них:
   - Мне пора идти. Я сегодня вас жду у себя. Приходите...
   - Если освободимся, то придем.
   Напоследок Крис оставил им адрес, и поспешил затачивать ножи...

16

   Наступил поздний вечер, Крис был на грани отчаяния, что два негодяя не пришли к нему. Он пожалел, что не прикончил их сразу, без прелюдий и церемоний. Зачем ему весь этот театр, ведь финал был бы одинаковым. А вдруг он больше никогда не встретит их? Вдруг они испугались и уехали? Как он сможет дальше жить, зная, что не смог отомстить за Джен? За что ему такие муки?
   Крис уже собрался идти искать ИХ самостоятельно, потому что злость его была невыносимой... Но тут раздался звонок в дверь...
   - Здорово, это мы... Извини, что так поздно, но дела, сам понимаешь...
   - Да, ничего, - с натянутой дружелюбностью прошипел Крис. - Главное, что вы пришли.
   - Мы вот заскочили в магазин, купили коньяка. Хорошего...
   - Замечательно. Тогда пойдемте к столу.
   Они вели непринужденную беседу, попивая спиртное. Крис пытался вести себя, как можно дружелюбнее, и у него это неплохо получалось... Незаметно, Крис, наливая новую порцию алкоголя, подсыпал в бокалы своим гостям снотворное. Теперь начиналось шоу, в котором главную роль должна была сыграть сама смерть.
   Спящие тела Крис связал и наручниками пристегнул к батареям. Вот теперь они были в его власти, и он вершил над ними суд.
   Когда же они проснуться, чтобы получить свою порцию воплощенной в жизнь мести? Когда Джен сможет спокойно улететь в рай, зная, что ее убийцы наказаны? Крис принес орудия пыток, вставил кляпы в рот жертвам и сел читать книгу по психологии, гадая, кто же из них первым очухается?
   Прошло полтора часа до первого признака жизни у батарей... Ну, вот начинается!
   Крис приблизился к своему "другу-гею". Он еле-еле открывал глаза. Да, видимо спиртное со снотворным дает закономерный результат.
   Крис с силой ударил инженера по щеке. Тот встрепенулся и широко открыл глаза. Было понятно, что он не понимает, что с ним происходит, почему у него во рту кляп, и зачем его так бесцеремонно разбудили.
   - Ну, здравствуй, подонок.
   Удивленное выражение лица в ответ.
   - Сегодня ты и твой дружок получат по заслугам.
   Удивление сменилось испугом.
   - Приступим... Ты будешь долго мучиться, красавчик. Я обещаю...
   И Крис начал воплощать свой план в реальность.
   - Для начала, милый, давай решим... Зачем тебе нужны были руки? Да и ноги? Молчишь? Я так и думал, что они тебе были совсем не нужны.
   И молоток со свистом пронесся в воздухе, ударив по коленной чашечке. Точнее по тому, что раньше ею было. Теперь это было больше похоже на лепешку. Кость была раздроблена на мельчайшие кусочки. Лицо инженера исказилось гримасой невыносимой боли.
   - Вот видишь, как здорово. Теперь тебе и вторая не нужна.
   И точный удар стер в порошок вторую коленную чашечку. Больше гей не мог пошевелить ногами. Его тело пронзали адские муки. Он уже хотел умереть, но понимал, что это только начало и его ждут чудовищные испытания. На его глаза навернулись слезы.
   - Что ты плачешь, дорогой? - Крис нежно вытер слезу с его щеки. - Это всего лишь разминка. Самое интересное ждет тебя впереди.
   Крис принес плоскогубцы...
   - Какие у тебя милые ноготки... - с блаженной улыбкой пролепетал он. - Ты таких не достоин. Тебе повезло, что я тебя избавлю от этой несправедливости.
   Крис взял руку своей жертвы. Инженер пытался сопротивляться, но каждое движение отзывалось болью в ногах. Плоскогубцы крепко зажали ноготь большого пальца, и через секунду палец был "раздет".
   - Раз, - считал Крис, а гей корчился в муках...
   Следующие ногти выходили из-под кожи легко, будто сами стремились сбежать. Пальцы превратились в кровавые колбаски...
   - Два, три, четыре, пять... Вот с одной рукой разобрались. Что, больно? Извини, маникюр делаю первый раз. Зато смотри, как качественно.
   "Заключенный" не слышал ничего, он чувствовал только дикую боль. Он хотел, чтобы это оказалось ночным кошмаром. Он верил, что если закроет глаза, то, открыв, проснется, и все закончится.
   - Что это ты глаза закрываешь? А не хочешь смотреть на меня. Ну ладно, я исполню последнюю твою волю.
   И в мгновении ока один глаз уже катился по полу. На месте второго была черная дыра.
   - Видишь, ты уже не дергаешься. Понимаешь, что бесполезно... В общем, остался всего один момент... Ну, или два.
   Тут второй инженер зашевелился и, проснувшись, пришел в неописуемый шок. Он не верил своим глазам. Его любимый лежал без глаз с раздробленными ногами. Ему стало жутко. Он начал вырываться и пытался кричать, но ни одного звука не было слышно.
   - Ой, смотрите, кто проснулся. А твой дружок больше не сможет тебя увидеть. Зато ты можешь. Сейчас ты увидишь то, что тебе, наверно, не понравится. Скажи, он был хорошим любовником?
   Тот со злостью уставился на Криса.
   - Ну не хочешь говорить, значит, не очень он был хорошим. Тем лучше...
   Крис расстегнул штаны у слепого и стащил их резкими движениями, несмотря на то, что даже самое легкое прикосновение отзывалось у инженера свирепой болью.
   - Теперь уж это тебе точно не нужно.
   Острые лезвия секатора легко отрезали гею член, будто это был листок тончайшей бумаги. Кровь хлынула с мощнейшим напором. На месте фаллоса была теперь кровавая рана, будто бездна между ног. Крис взял его член и поднес ко второму мужчине.
   - Вот, это тебе подарок от меня и твоего любовника. Держи... - Крис заставил взять того эту часть тела в руку. Тот с омерзением и ужасом подчинился...
   Первый превратился в кровавое месиво.
   - Ты жив? Да, но ненадолго. - Он уже ничего не чувствовал, он хотел лишь одного, чтобы все это скорее кончилось. - Полежи пока, отдохни, а я поиграю с твоим другом.
   Крис подошел ко второму. Он ему тоже перебил колени, чтобы тот не брыкался. Но второй оказался крепче и жизнелюбивее. Он терпел все с тем достоинством, какое может быть в данной ситуации.
   - У меня есть замечательный набор иголок. Тебе он должен прийтись по вкусу.
   Иголки с силой проникали под ногти. Вскоре под каждым было по одной, рождая сумасшедшую боль.
   - У меня здесь еще парочка осталась. Не подскажешь, куда их вколоть. Нет? А я и без тебя знаю: две иголки - два глаза. Здорово, да?
   Это было самое жуткое. Глаза инженера видели, как иголки приближались к зрачкам, а потом темнота, только теплая слизь медленно текла по щекам.
   - Ну вот. Вы теперь оба ничего не видите... Жаль. Но это не конец, не радуйся.
   Секатор приготовился было отрезать член и второму, но тут Крис решил, что лучше уж соски. Его правило было подходить ко всему творчески. Соски отлетели в сторону, туда, где уже валялись глаза первого гея.
   - Ладно, мне надоели вы оба. Все, мне потом еще убирать после вас.
   Крис всадил им палки в ноздри и с силой надавил на мозг. Теперь у него в квартире было два трупа и море крови. Но на душе у Криса была волшебная гармония.
   - Я люблю тебя, Джен, - прошептал Крис и пошел за мусорными пакетами...
  

17

  
   "Ну вот, я подарил душе Джен свободу. Она улетела на небеса, я знаю, что ее любовь всегда будет со мной, как и моя с ней.
   Я надеюсь, что скоро наступит конец света. Жить в таком жестоком мире невозможно. Он пропитывает меня целиком злобой и ненавистью ко всему окружающему. Вот бы увидеть крах всего: войны, землетрясения, цунами, терроризм... Все одновременно. Вот это было бы шоу. Люди не достойны жить, они не достойны дышать. Почему они вообще появились. Они должны были переродиться, стать прахом, должны освободить место более практичным и совершенным организмам. Они должны сгнить, не давать потомства. Люди должны все одновременно стать бесплодными, они должны умирать и смотреть, как умирают другие. А последний, оставшийся в живых на земле, сойдет с ума, и человечество прекратит свое существование на психе. Да человечество - это сборище психов. Собственно, все это больное воображение каждого, это глюк, абсурд. Нет ничего. Есть пустота, есть бессмыслие, нет цели, нет мотивов, нет нужды, нет перспектив, а главное, нет желания жить. Хочется выть, хочется улететь в темноту, зловещую черноту, хочется забыться навсегда...
   Но у меня есть Анжелина, я постараюсь полюбить ее, как Джен. Я буду любящим отцом. И никогда она не узнает, как умерла ее мать. Никогда... Убийцы мертвы, у них была заслуженная смерть.
   Мне надо пойти развеяться, а то запах смерти давит на меня. Мне нужен свежий вдох к жизни!"
  

18

  
   Выйдя на улицу, Крис понял, что он не хочет видеть этих мерзких людишек. Но ему требовалось общение. И выход был только один - пойти к Томасу Грею.
   В тюрьме его ни о чем не расспрашивали, сразу проводив в комнату для встреч. Томас был бледным, под красными глазами были мешки.
   - Вижу тебе здесь хреново.
   - Нет, так, как я заслуживаю.
   - Я пришел к тебе поговорить по душам . Мне сейчас так тяжело. Джен умерла.
   - Я знаю.
   - Откуда? Я еще никому не говорил.
   - В журнале прочел. Вот смотри: "Популярная художница Джен Йорк не смогла пережить роды. После долгих часов тяжкого испытания врачам не удалось спасти ни мать, ни ее ребенка. Муж Джен исчез и не пришел прощаться с женой до того, как ее отвезут в морг. Наверно, психологический удар был невыносимо тяжелым для него. Семнадцатилетняя Джен все же сумела оставить заметный след в культуре ХХI века".
   - Что за вздор? Джен убили. А девочка сейчас в детдоме.
   - С чего ты взял? Ее убили врачи?
   - Нет. Ее отпустили из роддома. Она пришла с Анжелиной. Мы вечером пошли гулять и ее жестоко убили два инженера.
   - Странно. Ты уверен?
   - Я все видел собственными глазами.
   - Им порой нельзя доверять. Может тебе это приснилось?
   - Нет. Я потом лично нашел и отправил в ад двух этих мерзавцев.
   - Знаешь, странно все это.
   - Это суровая правда. А в журналах пишут фигню для того, чтобы ее скрыть.
   - Все-таки ты что-то путаешь.
   Томас погрузился в глубокие раздумья. Тишина давила, но тут хриплым голосом Томас произнес:
   - Ответь мне на один вопрос: ты никогда не испытывал сильнейшего чувства ненависти, что хотел убить.
   - Испытывал, и не раз, - в полном недоумении от вопроса ответил Крис.
   - И что ты делал?
   - Я убивал.
   - А я скрылся от ненависти в тюрьму. Потому что эта ненависть не настоящая, а твоя подсознательная. Поверь, что многого в твоей жизни на самом деле не происходило, это только твоя фантазия.
   - Как это фантазия?
   - Глюки.
   - И с чего ты это взял?
   - Я вижу иногда то, чего не существует.
   - А я-то тут причем.
   - Притом, что Джен умерла при родах.
  

20

  
   В полном недоумении Крис поплелся по улицам. Город вокруг него жил своим бешеным ритмом. Он не мог осознать того, что ему сказал Томас. Как Джен могла умереть при родах, если он после этого был рядом? А малышка? Что с ней? Неужели это был всего лишь сон? Но он не спал, он чувствовал Джен в своих объятиях, как она дышала и пахла корицей. Что с ним происходит? Как ему дальше жить, не зная, что же было в прошлом на самом деле?
   Крис не верил Томасу. Почему он должен верить какой-то газете, если она была рядом. Он же знает, как она умерла. И его месть. Она же не была неоправданной? Нет. Что этот мир делает с ним. Он не мог найти однозначного ответа, все было взаимоисключающим. И как Томас узнал, что Криса посещала сильная до убийства ненависть? Почему все обернулось против него? И как Томас спасался от ненависти в тюрьме? Убийства... Ну, убил бы, удовлетворил бы свою душу, а потом также бы и сидел в тюрьме. От себя ничто не спасет навсегда. Он же не будет на всю жизнь затачивать себя в тюрьму.
   Глаза привели Криса в детдом, где он оставил Анжелину. Он пришел посмотреть на свое сокровище и убедиться, что она существует в действительности, а не в его воображении.
   - Я пришел к Анжелине.
   - Простите, но у нас нет таких детей.
   - Как? Я же приносил ее вчера сюда.
   - Вы что-то путаете.
   - Вы считаете, я не помню, где я оставил свою дочку?
   - Может не сюда.
   - Где Анжелина? Что вы с ней сделали? Верните мне ее.
   - Мне кажется, вам нужно уйти. Вы нарушаете правила.
   - Я хочу видеть свою дочь!!! - Крис оттолкнул нянечку, и побежал по коридору в сторону детской.
   - Что вы себе позволяете?
   - Отвяжитесь, я иду к дочери. Я подам в полицию, что вы отняли у меня дочь.
   - Что за вздор. Не нервируйте детей. Уходите или я позову охрану.
   - Зовите...
   Через час Крис был в отделении полиции. Он сопротивлялся органам власти, кричал, что его дочь исчезла, матерился на всех и пытался драться. В полиции его завели в комнату для допросов.
   - Зачем вы проникли в детдом.
   - Там моя дочь Анжелина. Мне не разрешили с ней увидится, да еще сказали, что ее вообще у них нет. Это же абсурд.
   - Вы ведь Крис Йорк.
   - Да.
   - Я, конечно, понимаю ваше состояние. Вы потеряли жену и ребенка. Вы понимаете, что ваш ребенок умер в роддоме вместе с Дженифер?
   - Но как?
   - Мои соболезнования.
   - Я видел ее...
   - Я думаю, вам надо пойти домой и выспаться. И, пожалуйста, не стоит нарушать закон и порядок. У вас стресс, я понимаю, но держите себя в руках. Если что заходите, мы попытаемся вам чем-нибудь помочь.
   - Подождите, а два инженера. Они же убили Джен. А потом я убил их.
   - Какие инженеры.
   Крис дал полицейскому их визитку. Тот по компьютеру посмотрел:
   - Они сейчас в Чикаго. Сегодня прилетели.
   - Я же убил их.
   - Идите отдохните. Вы переутомились. Еще раз мои соболезнования.
  

21

  
   " Как же так? Почему все меня обманывают. Анжелины нет, я ее оказывается даже не видел. Инженеров я не убивал. Джен умерла при родах, и я ее больше не видел. Но я видел ее, я же помню. Кто тогда ко мне приходил? Приведение? Чему верить? Я не убивал... Не может этого быть. Я помню, как они стонали, и как кровь текла ручьями. Это тоже иллюзия?
   Что же со мной происходит? Что происходит с этим миром? Почему реальность ускользает, я не смогу жить в неизвестности, во лжи, в неопределенности. Мне нужна основа, мне нужна правда. Как я смогу строить свое будущее, не зная своего прошлого?
   А Томас свихнулся в своей тюрьме. Откуда у него там газета? Кто писал про Джен? И почему в ней сказано, что у меня какой-то нервный срыв? Может я и знал правду, но из-за психического шока потерял нить с прошлым? Бред. Я сплю, и сейчас я проснусь рядом с Джен".
  

21

   Жизнь Криса стала невозможной. Он не понимал, что с ним происходит, не мог осознать, что смерть Джен была не насильственной, и что у него нет дочери. Почему жизнь так над ним насмехается? Что он сделал, чтобы заслужить такой приговор. Кто-то ему звонил, кто-то приходил в гости, но все они проходили словно тени, Крис не обращал на них особого внимания. Он жил фантазией, жил воспоминаниями, жил счастливыми минутами прошлого. Ему казалось, что его воображение станет реальностью и вернет ему его любимую. Но таких подарков не делает никто.
   Еще тяжелее ему было только тогда, когда он собирался на похороны. За ним заехали друзья, родители Джен, которые страдали не меньше Криса. Они не упрекали Криса за такое поведение, а наоборот, старались помочь, чем могли. Эта была, безусловно, необратимая потеря для Криса, пустоту от которой ничем не заполнить.
   Увидев Джен в гробу, такую прелестную , такую живую, ему казалось, что она просто спит. Последний раз до этого он видел ее, когда ее убивали инженеры. Или даже раньше... И сейчас вот она перед ним. Лежит и будто дышит, будто едва улыбается, и Крис надеялся, что она вот-вот откроет глаза. Он стоял на коленях перед ней и не сводил с нее взгляда. Слезы текли по его щекам тихо, беззвучно. Он не мог оторваться от нее, и отцу Дженифер надо было уговорить Криса занять место в церкви, чтобы могли начать церемонию.
   Репортеры, фотографы вначале пытались прорваться в церковь, но атмосфера неподдельной скорби и настоящего траура заставила их покинуть святое место, дав возможность в уединение попрощаться с Джен.
   Крис сидел смотря в одну точку, вспоминая каждую клеточку Джен, каждую черточку ее характера и внешности. Он понимал все отчетливее, что не сможет без нее жить, что теперь его жизнь превратиться в существование.
   Как они посмели отнять у него его ангела, его сокровище?
   Крис бросал горстку земли на гроб, понимая, что теперь надежда, что Джен вернется, что это сон навсегда покинула его. Она умерла вслед за Дженифер.
   Он потерял ту, что дала ему жизнь, а он не смог подарить ей бессмертие. Она вселила в него надежду, любовь, а теперь он хоронит это вместе с ней. Зачем ему все, если нет ее? Все потеряло смысл. Он старался что-то делать, куда-то бежал, стремился к чему-то ради нее, а теперь все потеряло смысл, лишилось своей цели.
   Самым страшным на этих похоронах был маленький гробик, в котором лежала Анжелина. Хотя, кто знает, может Джен и не хотела так ее называть... Поразительно было то, что она была в точности такой же, какой ее ему приносила Джен. Или это только кажется? Он не верил, что не держал ее никогда на руках, что это тельце вообще не успело пожить на свете. Крис был безмерно счастлив, что стал папой, а теперь и это превратилось в туман, который рассеивался. Почему эта ангельская девочка, его девочка не будет дышать, не будет смотреть на мир, познавать удивительные вещи, не будет у нее и первого поцелуя, и не сможет она смеяться, плакать, мечтать, влюбляться, ненавидеть. Кто лишил ее этого и за что? Она ведь ни в чем не виновата, она должна была жить, должна была...
   Крис понял, что надо избавиться от груза, что лежит на его руках. Он обязан очистить свою душу, чтобы с чистой совестью прийти к Джен на небеса... Он знает, что она ждет его. И он уже покупает билет...
  

22

  
   Как известно, все дороги ведут в Рим, но в случае Криса, все его дороги вели в полицию... Он решил все рассказать: то, как он убивал тех, кто, по его мнению, были не достойны жить. Он хотел получить по заслугам, чтобы ответить за все на этой грешной земле, и не попасть в ад. Он надеялся и верил, что это поможет ему вновь быть счастливым с Джен в раю...
   В полиции на него смотрели с недоумением. К нему тотчас подошел молодой офицер и спросил, чем ему могут здесь помочь.
   - Мне необходимо поговорить с полицейским, который меня допрашивал несколько дней назад.
   - Да-да, я понимаю, про кого вы говорите. Я помню вас. Сейчас, я спрошу, сможет ли он принять вас.
   И он ушел. Крис оглядывался по сторонам, понимая до какого абсурда довела его жизнь. Он раньше никогда бы не пришел сюда по собственному желанию, а теперь с нетерпением ждал момента, когда сознается в своих грехах. И куда ушло чувство самосохранения? Моральное и нравственное в Крисе взяло над ним верх? Он наконец-то обрел блудную дочку - совесть? Неужели Джен так сильно смогла изменить его жизнь? Может быть, она пришла в его судьбу, чтобы он сознался в своих грехах. Даже с того света она направляла его на истинный путь, на тот, где Крис бы обрел себя. А может это всего лишь собственное его отношение к жизни, может появление Джен всего лишь совпадение? И на ее месте могла бы быть любая? Практически любая?
   - Крис, Вас ведь так зовут? Крис Йорк?
   - Да...
   - Следуйте за мной. Вас примут.
   Крис прошел по длинному коридору, будто по тоннелю от лжи к правде. Он надеялся, что правда сможет открыть в нем новое, лучшее. В жизни он много врал, он обманывал не только других людей, что не так страшно по сравнению с обманом самого себя. Он всегда оправдывал свои поступки, скрывая их под пеленой лжи, надеясь так успокоить самого себя и уверить в правильности своих слов и поступков.
   - Здравствуйте, Крис. Что же вас привело ко мне снова?
   - Мне надо вам многое рассказать.
   - Что ж, присаживайтесь.
   - Вас, возможно, многое шокирует. Но скрывать это, больше не в моих силах.
   - Очень интересно.
   - Как я вам говорил, я убил двух людей - инженеров, но вы уверили меня, что этого быть не может, потому что они живы. Ладно, может это был сон, стресс...
   - Да, наверно...
   - Но я убил еще троих людей. И это точно был не сон, потому что это было до смерти Дженифер.
   - Так-так, продолжайте...
   - Год назад, я убил женщину, потом старика и еще свою мать.
   - Вы шутите?
   - Нет, конечно. Позвоните ей домой и узнайте, что она пропала много месяцев назад.
   - Сейчас позвоним...
   Пока полицейский набирал номер, Крис вспоминал свою встречу с матерью, он понимал, что все могло быть по-другому, что он наложил руку на ту, что дала ему жизнь. И тем самым отнял ее у себя. Вот где причина его несчастий... Вот она. Он сам отнял свою жизнь, свое счастье...
   - Знаете, вы похоже надо мной издеваетесь. Придумываете какие-то убийства. Ваша мать дома, дышит, разговаривает. Иди вы полагаете, она общалась со мной с того света.
   Криса поразила эта новость, все рушилось у него на глазах. Он уже не понимал, чему верить, чему доверять и как в этом разобраться.
   - Как жива?
   - Она сказала, что не видела вас с того момента, когда вы закончили колледж и уехали в Нью-Йорк.
   - Но я же убил ее.
   - Это не смешно. Хорошо, кто были те люди: старик и женщина, что тоже якобы были вами убиты.
   - Я не знаю. Случайные люди.
   - Но как вы их убили?
   - Старику я свернул шею и бросил под поезд метро.
   - И на какой же станции?
   - ***
   Полицейский стал набирать чей-то номер.
   - Когда это было?
   - В июле вроде.
   Быстро поговорив, он бросил телефонную трубку.
   - Знаете, у меня нету времени выслушивать ваши фантазии. Вам надо писать детективы...
   - Это не фантазии!!!
   - Да? Но никакой старик не был сброшен под поезд метро на этой станции в тот период времени.
   - Он мог выбраться.
   - Со сломанной шеей? Скажите лучше, какую цель вы преследуете, выставляя себя серийным маньяком?
   - Я говорю о том, что совершил, чтобы я понес заслуженное наказание.
   - Но вам не за что его нести. Я больше, чем уверен, что и женщину никакую вы не убивали.
   - Почему?
   - Да, потому что вы псих. Вы пытаетесь придумать себе преступления. Я понимаю, что это тяжело потерять близкого человека, но зачем вести себя так по-идиотски.
   - Почему вы мне не верите? Я ведь честно сознался.
   - Мне кажется, что вам необходимо побыть в больнице. Сейчас это единственное, что я могу вам посоветовать.
   - Мне не нужна больница, мне надо, чтобы вы мне поверили.
   - Но этого не было. Во что мне верить? Знаете, я вызываю скорую, она отвезет вас туда, где вы придете в себя и поймете, что за чушь вы несли.
   - Куда меня определят? В психушку? Но я не псих. Я прекрасно осознаю все. Я в здравом уме.
   - Да-да.
   Крис от отчаяния начал кричать на полицейского. Он не понимал, издеваются над ним, почему ему никто не верит. Почему все отрицают. Как это можно объяснить: неправильная информация или Крис все перепутал? Но как можно перепутать то, что отчетливо помнишь, что было в действительности, про что он писал в дневнике.
   Он пытался доказать свою правоту, но не успел он привести и половины своих аргументов, как на него уже одели смирительную рубашку.
   - За что? Я не псих. Я убийца...
   Но его уже вели к выходу, чтобы привести в его новый дом с желтыми стенами, с успокаивающим и с ежедневными разговорами с психологами.
   - Как же так? Почему мне никто не верит? Я же впервые не вру о таких вещах, ничего не скрываю...
   Но его никто не слушал, его везли в новый пункт назначения его жизни. А на улице светило солнце, и не было на небе ни одного облачка. Вот и Джен не смотрит на него с облаков, и она его покинула, и она ему не верит... Почему же у их красивой истории такой финал: смерть и сумасшествие? Неужели даже самая правдивая любовь, самые искренние чувства все равно ведут к одному из двух? Крис бы предпочел тогда смерть, но она не могла принять его сейчас... Еще не время...
  

23

  
   В больнице ему выделили небольшую комнатку. Она не была похожа на комнату психа, очень уютная, с телевизором даже. Крису даже показалось, что он находится в пансионате, просто на отдыхе. И как это сможет ему помочь? Сможет ли изоляция открыть ему истину, сможет ли он понять, что в его жизни было, а чего не было? Как ему дальше жить и стоит ли?
   Крис осознал, что ему абсолютно все равно, где находиться. Без Джен его жизнь никогда не станет полноценной. Он не цеплялся за прошлое, он просто не хотел жить будущим, где нет ее. Что теперь ему оставалось?
   - Извините, вы не могли бы дать мне чистую тетрадь и ручку. Мне необходимо вести дневник...
  

ЧАСТЬ 3

   Что такое судьба? Можно ли ее изменить или она предрешена изначально? Можно ли было избежать того, что произошло? Стало бы от этого лучше или хуже? Кто знает...
   Что надо было изменить Крису в своей жизни, чтобы не оказаться там, где он сейчас был, чтобы спасти Джен. Может он должен был тоже заточить себя в тюрьму, как Томас Грей. Или остаться жить в Техасе. Ведь до переезда в Нью-Йорк все было логично и шло своим чередом. Когда же Крис стал придумывать себе проблемы, сам решать их в своем виртуальном мире. Когда границы между воображением и действительностью испарились? Что привело его к такому финалу? Ненависть сделала его шизофреником?
   Почему для того, чтобы стать лучше ему надо пройти было через такое испытание? Зачем он познал смерть? Потерю? Любовь? Счастье? Горе? Ему было всего 22 года. А он чувствовал себя умудренным жизнью старцем. Действительно ли, что несчастье заставляет раньше взрослеть и становиться мудрым, что она делает человека ответственным, решительным, самодостаточным и непоколебимым. Пройдя страх потери, когда понимаешь, что терять уже нечего, жизнь будто предстает перед глазами, как элементарная схема. И почему раньше казалось все сложнее? Может это и есть момент познания истины?
  

1

  
   И как же понять теперь, убийца Крис или нет? Считаются ли преступления, которые он мог бы совершить, но которых не было. Их для всех не было, кроме Криса. И должна ли мучить его совесть из-за них. Он может забыть про них, как про кошмар? Он может жить дальше, не вспоминая о них? Почему Крис не смог разобраться со своей жизнью раньше, почему он поставил себя в тупик, почему он не смог решить свои проблемы по-другому? Кто сделал так, что он сам не может понять, кто он: преступник или законопослушный гражданин. Почему другие знают о нём больше, чем он сам о себе? Почему никто не может открыть ему глаза на истину? Где искать ответ? Джен умерла... Крису так хотелось оказаться с ней рядом. Ему было необходимо поговорить с ней и испытать облегчение, она смогла бы понять его. Для неё он был прочитанной, но любимой книгой. Она готова была перечитывать его снова и снова. Джен сказала бы ему, во что верить. И он бы верил...
   Крису во сне много раз снилась первая встреча с Дженифер, он вспоминал её голос, аромат, смиренное выражение лица. Теперь он по-другому смотрел на сцену в суде. Он знал Томаса, он знал их тайну, но он не был уверен, что так всё и было. И во сне он много раз видел ещё не знакомую Джен. Но однажды это сон обернулся другой стороной, ему пришлось вновь отвечать на вопросы, вновь переживать то отвращение к Томасу, то сожаление к Джен, но совсем другие эмоции по отношению к себе...
  

2

  
   Присяжных было много, и не считая Криса. Но он нашёл себе место и сел, ожидая начало процесса. Он даже не знал, кого судят, за что и почему.
   Но вот вошёл главный судья, и Суд начался. На допрос вызвали обвиняемого, и начался допрос.
   - Вы знаете правила... Клянетесь говорить правду и только правду?
   - Клянусь.
   "Клянусь", - про себя ответил на вопрос Крис.
   - Итак, с какой целью вы совершали изнасилования?
   - Хотел удовлетворить плоть.
   "Я хотел обрести смысл в жизни, удовлетворение и спокойствие".
   - А другим способом этого сделать было нельзя?
   - Нет.
   "Можно, конечно можно, но этот был самым решительным и простым".
   - Почему же. По крайней мере, снять проститутку. А не жестоко поступать с приличными девушками.
   - Меня такие приличные и привлекают. К тому же я люблю преодолевать трудности.
   "Я совершал жуткие вещи, которые я одновременно и не совершал. Мне никогда не осознать того, что и как было на самом деле".
   - Как же вы выбирали себе жертву?
   - Та, на которую у меня была эрекция.
   "Они приходили сами в мой разум. Разум их создавал, не спрашивая моего разрешения".
   - И где вы совершали на них покушения?
   - В домах жертв, когда они были одни.
   "Как только была острая необходимость, то я расправлялся с ними. Но я разделяю ненависть и людей, которые её во мне вызывали. Я убивал ненависть, а люди - это уже небольшая погрешность в моём действе".
   - Вы специально всё планировали?
   - А как же.
   "Нет, раньше я не мог бы себе представить, что всё так будет... Но я счастлив, иначе моя жизнь была бы похожа на те, которые я забрал. А теперь я действительно живу, а не существую... Но я забрал жизнь не у них, а у себя..."
   - В какое время суток вы приходили к жертвам.
   - Обычно вечером.
   "Как получалось".
   - И жертвы вас сами впускали или приходилось залезать тайком?
   - Сами. Они открывали дверь, а там уже дело за малым.
   "Они были частью меня...".
   - И что же вы делали потом?
   - Я заклеивал им рот, разрывал одежду, пристёгивал наручниками к кровати, и потом происходил сам процесс.
   "Всё происходило интуитивно. Я делал всё спонтанно..."
   - А вас не пугало, что на вас попадут в полицию?
   - Я был в маске.
   "Я старался обойтись без посторонних свидетелей, свидетелем был я сам".
   - И как же вам открывали тогда дверь?
   - Я приносил букет цветов. И он был перед глазком.
   - Ради удовольствия вы тратились.
   - Вот именно, ради удовольствия.
   "Нет. Это не было удовольствием"
   - И какое было поведение у вашей жертвы?
   - Конечно, она сопротивлялась, но меня это всё больше заводило... А потом мне кажется, она сама получала удовлетворение. Я старался...
   "Мои жертвы не успевали сопротивляться, я делал всё стремительно, раньше, чем успевали испугаться или сорвать мою затею. Только последние мучались долго, конечно, если бы дышали на самом деле. А может они и дышали?".
   - Вы действительно полагаете, что кто-то из ваших жертв мог получить удовольствие?
   - Я не отрицаю. Я даже пользовался презервативом, мало ли что...
   - Вы не хотели, чтобы у вас были дети?
   - Не в этом дело, я не хотел подцепить какую-нибудь заразу, кто знает...
   - Вы думаете только о себе...
   - А о ком мне надо было думать?
   "Вначале, я делал всё только для себя, но потом мне необходимо было отомстить за смерть Джен, за мою Джен..."
   - О совести... Совесть не мучает?
   - Нет. А что ей меня мучить? Я жил, я удовлетворял свои прихоти. а теперь видимо пришло время платить за них.
   "Иногда. Но в моей ситуации трудно говорить о совести. Она что существует?".
   - Поставьте себя на место жертвы. Вам было бы приятно оказаться в подобной ситуации?
   - Не могу сказать. Не знаю.
   "Нет, наверно".
   - Сколько у вас было жертв?
   - Три.
   "Пять, две по необходимости, одна за самостоятельность и ещё две из мести".
   - Почему вы вдруг начали такую деятельность?
   - Я захотел острых ощущений. Хотя, на этот вопрос я затрудняюсь ответить.
   "Мне нужна истина".
   - От чего же?
   - Если я мог на него ответить, то смог бы найти другой способ удовлетворить свои потребности.
   - То есть вы признаете, что были не правы?
   - Нет.
   "Да".
  

3

  
   В психбольнице было много своеобразных личностей: одни изображали из себя знаменитых людей прошлых веков; другие молча передвигались по стенкам; третьи вели себя почти адекватно, только постоянно требовали совсем не нужных им предметов, как вантуз или лавровый венок; были и те, кто "мог читать мысли", предсказывать будущее; кто уверял, что обладает волшебной силой; и те, кто считал, что находится в плену или реалити-шоу. Крис был не в состоянии находиться в этой разномастной компании: он до конца понимал, что они ему не ровня, что у него проблема глубже, серьёзнее и не может сравниться с их идиотизмом, который больше походил на ребячество. Он целыми днями сидел в одиночестве в своей палате, он читал книги, которые предоставляла ему клиника, писал дневник, размышлял и смотрел в небо...
   "Небо... Оно всегда совершенно! В нём нет ничего лишнего. Нет ничего отталкивающего. Даже в ужасную погоду оно всё равно светится красотой. Оно дышит великолепием. Оно манит к себе. Не зря ведь мечтатели и творцы грезят о полётах и всегда смотрят на небо, чтобы найти вдохновение и зарядиться энергией. Небо, небо... Какое короткое слово и какое глубокое... Небо всё видит... Небо помогает тем, кто истинно верит в свою мечту, истинную и непрозаическую мечту; тем, кто живет стихами и образами; тем, кто стремится к совершенству. Я сижу сейчас и смотрю в ночной силуэт, точнее в ночное пространство неба. И знаю, что оно не знает обо мне, оно не нуждается во мне, а я в нем нуждаюсь. Это то, в существовании чего я действительно уверен. Но я никогда не стремился к совершенству, никогда не был ни мечтателем, ни романтиком, я никогда не любил поэзию, но теперь всё изменилось. Мне необходимо обрести себя и стать небу нужным. Я должен начать жизнь заново, осознанно пройти своё прошлое, чтобы смело смотреть в будущее. Я должен многое понять, над многим поразмышлять и многое в себе создать. Это необходимо, но это очень трудно, и я боюсь не справиться. Но вера и надежда, а также желание - это всё, что у меня осталось существенного. Потому что воспоминания могут обманывать... Я хочу истины... Почему я тогда не понял Анжелы?"

4

  
   Добровольное заточение Криса, его преднамеренное одиночество не смогло изолировать его от внешнего мира. Кроме ежедневных процедур, разговоров с врачами, он познакомился с другим пациентом, который показался Крису самым адекватным и заслуживающим внимания. Он вёл себя, как вполне здоровый, если бы Крис не знал, что он лечится в психбольнице, то не поверил, услышав об этом. Этого человека звали Марк. Однажды ночью Крис проснулся от ласкового шёпота: "Ну, тише, успокойся, всё хорошо, никто тебе не причинит боли...". Первые несколько секунд Крис не мог понять, что произошло, потом его охватило минутная ярость: как незнакомец мог позволить себе прийти к нему. Но потом ему стало любопытно, зачем он наклонился над ним и шепчет эти слова, как заклинание. А причина была вот в чём: Крису опять снились кошмары, и Марк не мог заснуть. Он пришёл к Крису с добрыми намерениями, и Крису ничего не оставалось, как поблагодарить. Но после этого случая Крис не искал с ним общения, он его вообще не видел, для него снова существовали только дневник и книги... Поначалу он вспоминал об этом случае с пренебрежением, потом с отвращением, но вскоре для него мысль о Марке стала приносить умиротворение. Он хотел поговорить с этим человеком, ему казалось, что он сможет помочь ему. И теперь его охватило нетерпение, желание снова с ним встретиться. И Крис стал выходить в общий холл, чтобы познакомиться с человеком, первым пытавшимся ему помочь, облегчить душевные терзания. Но его нигде не было. Это обстоятельство вызывало в Крисе страх: он сомневался в существовании Марка, и очень боялся, что его не существует. Он уже почти окончательно поверил, что Марк всего лишь иллюзия, но он снова пришёл к нему ночью со своим успокаивающим шепотом. Первым вопросом Криса был:
   - Ты существуешь?
   Марк улыбнулся и ответил:
   - Да, конечно. Меня Марк зовут.
   - Я ведь знаю, откуда-то знаю, - задумчиво произнёс Крис.
   - Наверно, я в прошлый раз представлялся.
   - Может... Я искал тебя...
   - Какой ты смешной. Я ведь всегда рядом.
   - Ты не выходишь в холл, как и я... Почему?
   - А зачем?
   Крис замолчал. Он понимал абсурдность вопроса. Он знал, что надо перейти к сути, попросить помочь, но Крис сам не знал как.
   - Тебе снятся кошмары. Наверно, это трудно выносить это.
   - Вся моя жизнь, как нескончаемый кошмар. И никто не хочет разбудить меня.
   - Бог разбудит... Ты хочешь знать будущее, я умею его видеть.
   - Нет, я бы хотел узнать прошлое...
   - Ну это ещё проще... Хочешь, я тебе помогу.
   И вот он сам произнёс это заветные слова: помогу тебе...
   - Ты хочешь увидеть прошлое, давай же, закрывай глаза...
  

5

  
   Крису десять лет. Он играет во дворе с отчимом в футбол. Он счастлив и ничто его не тревожит. Он любит своего отчима и гордится им. Действительно, отчим у Криса красивый, мужественный и необыкновенно обаятельный. Крис забивает гол, и они идут в дом: пить лимонад.
   - У тебя есть девушка? - задал вопрос отчим.
   - Нет, - смущенно отвечает Крис.
   - Но тебе ведь кто-нибудь нравится. Так?
   - Д-да...
   - Хочешь я научу тебя целоваться.
   - Не знаю.
   - Да ладно... Это всегда пригодится.
   И отчим приблизился своими губами к губам Криса. Он нежно поцеловал их...
   - Вот, тебе понравилось?
   Крис молчал...
   - Не бойся, это же здорово. Сейчас я покажу тебе, как целуются по-настоящему.
   И теперь язык отчима упёрся в зубы Криса.
   - Разомкни зубы, малыш. Ты не пожалеешь.
   Крис почему-то повиновался. Он доверял отчиму, он знал, что тот ничего плохого ему не сделает. К тому же Крису начинала нравиться эта игра.
   Теперь язык отчима мог дотянуться до гланд, Крис стал повторять движения отчима, и они целовались, по-настоящему целовались.
   - Ну всё, зайчик. На первый раз хватит. Теперь ты умеешь целоваться... Это же здорово, правда?
   - Я хочу ещё...
   На этом воспоминание обрывалось. Неужели первый поцелуй Крису подарил отчим? Какая жуть. Какая мерзость...
   Теперь Крису восемь лет. Он в гостях у какой-то толстой зрелой женщины лет сорока. Она, вроде его воспитательница в школе. Они пьют чай, она рассказывает ему всякие смешные истории, но Крис ничего не слышит. Он смотрит по сторонам, и понимает, что он влюблён в эту атмосферу, что он любит эту женщину. И вот она допивает чай и подсаживается в нему на диван. Берёт его руку в свою, и кладёт её себе на грудь. Крису это нравится... Она снимает с себя одежду - она красива, хотя и полная. Крис инстинктивно тоже раздевается, и вот своим маленьким членом он проникает ей в лоно. Она умоляет его ускориться, и он двигается с бешеной скоростью. Ему это нравится, он восхищен происходящим, и не хочет прекращать, но его обрывают.
   - Дорогой, это было мило, но больше этого не повториться.
   И Криса снова выбрасывает из воспоминаний. Неужели это действительно было так. Значит реальность была страшнее, и его иллюзии просто спасали его. Как он мог заниматься сексом со взрослой женщиной, когда ему было всего восемь. Она даже не пыталась поцеловать его. И вот он нецелованный стал мужчиной, хотя и не достиг полового созревания.
  

6

  
   - Это правда, что я видел?
   - Не больше и не меньше, чем твоя жизнь, - загадочно ответил Марк.
   - Как же мне теперь жить, зная, что у меня было такое детство?
   - Как раньше.
   - А как я жил раньше?
   - Никак. Тебя вообще не должно быть.
   - Как это?
   - Ты пришёл из небытия. Твоя жизнь - фальшь.
   - Почему ты так говоришь? Что ты ещё знаешь...
   - Истина тебе скажет...
   И Марк ушёл. Крис не стал бежать за ним, не стал настаивать на продолжении разговора. То, что он только что узнал было отвратительно, он надеялся, что это неправда, что всё это галлюцинации, внушаемые Марком. Но понимал, что, скорее всего, всё складывается против него.
   "Что легче преодолеть путь, где темно, но нет препятствий или светлую дорогу, но с множеством трудностей?
   Какой путь у Криса? Быстро ли он по нему прошёл? Темно ли ему было или светло? Трудно или легко? Наверно жизнь у него была без препятствий, но тёмная, а теперь она перевоплощается в полную противоположность. Появляются барьеры, и включается свет. Зачем?"
  

7

  
   А Нью-Йорк за окнами был точно таким, каким его оставил там Крис. Он нисколько не изменился, он был верен только себе, и его нисколько не волновали жизни людей. Его полное равнодушие ко всему, кроме себя давало свои преимущества. Ничто не утаивалось, ничто не маскировалось, потому что не изображало ничего из себя. Это неповторимый шёпот города рассказывал только правду, открывал истину, дул наперекор лжи и лицемерию. А Нью-Йорк ничего не слушал. Он существовал только для себя и больше ни для кого. Дождь, который звучал музыкой дыхания, абсолютно его не волновал. Нью-Йорк вглядывался в океан и ждал то, что должно перевернуть его жизнь, чего-то такое, что заставит его взглянуть на всё, любя. Но это что-то, как "Титаник", никогда не доплывёт до него. И он останется навсегда холодным ко всему, но дающим надежду, истинную надежду без прикрас, позволяющим поверить в себя. Как можно не верить в себя, в городе, где только на себя и можно положиться?
  

8

   День обещал быть похожим на все предыдущие, но он обманул Криса. Как только Крис проснулся, к нему вошла медсестра:
   - К вам приехали.
   Криса это удивило. Кто? Наверно, кто-то из друзей Джен, в общем, значит, и его друзей. Наконец-то он поговорит с близким ему человеком, ему скажут, что же с ним происходит. Но тут в палату к нему вошла его мать.
   - Здравствуй, Крис.
   Он потерял дар речи да и возможность двигаться. Он смотрел на свою мать круглыми глазами. Он знал, что она жива, но всё равно не мог поверить своим глазам.
   - Вот я приехала. Мне рассказали, что с тобой случилось. В общем, это и неудивительно...
   - Почему?
   - Мне сказали, что ты не знаешь своего прошлого, точнее не помнишь его.
   - Я помню, но не то, что было в действительности.
   - И ты не помнишь, как мы с тобой расстались?
   - Помню, конечно.
   - Я думаю, что готова тебя за это простить.
   - Если честно, я до сих пор не понимаю, почему ты так на это отреагировала.
   - А как я должна была отреагировать, когда мою дочь хотят изнасиловать.
   - Роуз была твоей дочерью?
   - Какая Роуз?
   - Как какая. Та, из-за которой мне пришлось покинуть родной дом.
   - Не понимаю я, что ты хочешь этим сказать.
   Крис рассказал историю, которую его мать почему-то забыла.
   - И ты думаешь, что из-за этого я бы перестала разговаривать с родным сыном?
   - А что?
   - А то, что всё было совсем не так...
   Крис теперь уже не удивлялся таким поворотам в прошлом. Но ему хотелось знать, когда же всё это кончится, и он перестанет жить домыслами и неправдами.
   - Я тебе расскажу... Я выгнала тебя из дома, потому что ты и твой отчим изнасиловали Пилар. Если ты помнишь, она твоя сестра, которая на 6 лет младше.
   - Как? Я не мог этого сделать.
   - Но сделал. На твоего отчима я подала в суд, а ты просто уехал.
   - Но почему я сделал это?
   - Я не знаю. Я хотела у тебя спросить, но вижу, что для тебя это больший шок, чем для меня сейчас.
   - Как я мог...
   - Крис, это в прошлом. Я простила тебя. Я люблю тебя. Ты мой самый любимый сын. Я сожалею, что так всё вышло, но ты у меня самый лучший...
   И она обняла Криса. По щекам у него потекли слёзы. Как же его наказало прошлое... Что ещё ему ждать от него? Теперь уже было неважно...
  

9

  
   "Я не могу разобраться ни в чём. Мне кажется, что я во сне. А может это и в правду сон? Очень длинный сон. Получается, что я прожил не свою жизнь, я помню то, чего не было и не знаю того, что было на самом деле. Как же так получилось? Существую ли я вообще? Может все мои мысли тоже не принадлежат мне. А что если потом окажется, что на самом деле я сейчас не в больнице, а загораю на пляже. Как проверить? Как доказать самому себе, что правда? Есть ли смысл дальше жить, не зная точно того, что действительно со мной происходит? Кому верить? А может все вокруг обманывают меня, может надо мной поставили эксперимент. Это жестоко. Я очень хочу начать жить заново, именно жить. Но всё же, что правда? Вот моя жизнь, какой я её знаю.
   1. Первый поцелуй во втором классе с девочкой, которую звали Сьюзен.
   2. Я лишился девственности в 14 лет с девушкой на 3 года старше меня, Кэтти, и мы с ней потом встречались год. Это была моя первая любовь.
   3. На выпускном я хотел изнасиловать Роуз, и мать выгнала меня из дому.
   4. Я прожил с крёстным 2 года, снял квартирку и стал работать официантом, и убил женщину.
   5. Моё второе убийство - старик.
   6. Я встречаю Джен, мы с ней счастливы, но в августе я убиваю мать.
   7. Джен беременна.
   8. Наша свадьба с Джен.
   9. Джен становится знаменитостью, а в апреле на свет появляется Анжелина.
   10. Джен убивают инженеры.
   11. Я мщу, жестоко мщу, а потом узнаю весь этот бред.
   Где же тогда ребёнок, если это та жизнь, которая действительно у меня была?
   Ну что, а вот предполагаемая жизнь, и я должен её помнить, но вдруг есть ещё и третья, та, что опровергает всё?
   1. В 8 лет меня изнасиловала женщина лет 40, вот так я стал мужчиной.
   2. Только потом у меня был первый поцелуй, с отчимом.
   3. Меня выгоняют из дома за то, что мы вдвоем с отчимом хотели изнасиловать Пилар, но тот всё свалил на меня, и я оказался в Нью-Йорке.
   4. Я спокойненько живу здесь, работаю, никого не трогаю.
   5. Надеюсь, Джен существовала, по крайней мере, ничто этому не противоречит. Значит была и свадьба, была и наша счастливая жизнь, и ребёнок тоже был.
   6. Но я не убивал свою мать, потому что она не приезжала тогда ко мне. И сегодня я её видел. Её ли?
   7. Джен скончалась вместе с малышкой при родах. И я не убивал никаких инженеров...
   Наверно, это всего лишь частички мозаики, а на самом деле я многого ещё не знаю, да и вряд ли когда-нибудь узнаю правду. Придётся вообще расстаться с прошлым, ведь у меня его нет.
   Только что заходила медсестра и принесла мне посылку. Кто мне её принёс? Может это мой вымысел, я теперь вообще не понимаю, что реально, а что нет. Так вот в этой посылке лежит дневник Джен... Может она не умерла? Может она знает, что я здесь? Как мне это проверить? Никто из персонала не даёт мне вразумительных ответов, и это меня настораживает. Если это не она, то кто тогда? К кому в руки он попал? И почему он теперь у меня в руках? Ничего не остаётся, как прочесть его..."
  

10

Дневник Дженифер

  
   "Вот. Все так странно. Мне придется смириться с его исчезновением из моей жизни. Наверно, изначально было понятно, что мы друг другу не подходим, что мы не сможем создать единое будущее для двоих. Я это понимаю, но мне так тяжело. Мне так хочется держать его за руку, шептать его имя... Томас... А он бы целовал меня, любил. Но это всего лишь мои глупые мечты. Зачем ему тюрьма? Почему он променял меня на железную камеру? Я для него ничего не значу, да, наверно, и не значила.
   А что мне-то делать? Я, возможно, кажусь с виду сильной, я не позволяю себе плакать, не позволяю предъявлять ему претензии, а может стоит один раз сделать то, что действительно хочет моя душа. Но, если я пойду на поводу своей души, то могу совершить миллион глупостей. Ведь нельзя жить иллюзиями. ОН не любит меня. И зачем он мне тогда? Зачем? Нравится страдать? Да уж, постоянная депрессия стала моей верной спутницей.
   Меня мучает сейчас только два вопроса: я стремлюсь к нему, потому что люблю или просто нет ему замены. Да, я очень хочу к нему. Но, наверно, будет и другой, другие... И еще один: какие я совершила ошибки в наших отношениях? Он считает меня такой же, какой я сама себя знаю, или я кажусь другой? Может для него я глупая, скучная... А может наоборот?
   Что заставляет меня стремиться к своему несчастью? Все. Спасибо ему, что он решился прервать нашу связь, что он сам изолировал себя, что теперь я свободна от него, что у меня появилось право выбора, право распоряжаться своей судьбой. Счастье вот-вот должно прийти и ко мне. Нельзя же все время страдать из-за любви. Это точно точка. Конец эпохи. Теперь есть новая Джен. Я не повторю ошибок прошлого.
  
   Я же говорила, что судьба от меня не отвернулась. Я встретила очень симпатичного парня. Он представился, как Крис. Вообще-то он не в моем вкусе. Он безусловно очень красивый, наверно, интересный, но это не Томас. В нем нет этой садистской изюминки, этого сволочизма. К тому же я его видела всего 3 минуты. И с чего я решила, что он захочет продолжить со мной общение? Но попробовать с ним пофлиртовать можно. Во-первых, это отвлечет меня от Томаса, во-вторых, а вдруг что-нибудь получится?
   Хотя он человек не моего круга. У меня такое ощущение, что творчество для него такое далекое понятие. А может наоборот. Вдруг он солист какой-нибудь группы или поэт. Я совсем сошла с ума раз ищу свою судьбу в первом встречном. Да уж пора заканчивать это дело. У меня итак забот хватает: столько надо успеть сделать, а времени вообще нет. И как успеть? Остается одно: не спать. Верный способ самореализации, но здоровье погубится. Не сразу, но погубится. А я так хотела перейти на здоровый образ жизни, на натуральные продукты, на постоянные физические нагрузки. И надо... К тому же я меняю стиль всей своей жизни. Теперь я буду леди. Это благородно. Уложенные волосы, чистая кожа, хороший маникюр - это основа. А потом уже одежда, макияж, фигура, аксессуары. И только потом ум, талант, что впрочем является в итоге определяющим... поведение.
   Когда кончится весь этот ад?
  
   Все Томас окончательно решил покинуть меня. Он - сумасшедший. Вот зачем ему все это надо? Почему у него такая острая необходимость совершать какие-то глупые поступки? Теперь я должна его разлюбить, просто обязана. Он ушел от меня, бросил, пусть и не сказал об этом. Я ведь самодостаточная. Я могу и без него. Я могу жить на 100%. Я не собираюсь зацикливаться на Томасе, и пойду на свидание с Крисом. Пусть Крис и странный немного, и повадки у него как у самовлюбленного кретина, но он сможет мне помочь не думать о Томасе. Я понимаю, что использовать человека - это гнусно, но я хочу спасти свое сердце, хочу научиться жить без Томаса, хочу любить свободно и не боясь. Поиграю с Крисом, а потом может встречу своего единственного и неповторимого. Завтра придется выслушивать приговор, но я-то знаю, что это все. Он уже там, в тюрьме. Пойду с Крисом, да...
  
   Я, наверно, вела себя по-дурацки. Крис милый, богатый, симпатичный. Но он не подходит мне. Он не может сделать меня счастливой. Его так беспокоит, что меня изнасиловали. Какой он глупый. Если бы он знал все, как есть, то стал бы считать меня лгуньей. Ну и ладно. Это его не касается. Было изнасилование или нет, ему-то какая разница? Если он думает, что это утешает меня, что мне хочется, чтобы меня пожалели, то нет. Я хочу забыть Томаса, а Крис напоминает о нем. Похоже, я ему нравлюсь. Что ж, будет интереснее флиртовать. Но как сказать ему, что ничего между нами не сможет получиться? Что мое сердце занято? Что он лишь развлечение? Как же быть? Я пошла с Крисом в тот ресторан, который терпеть не мог Томас. А Крису понравился, хотя он может лукавить. Но теперь я буду строить отношения по своему сценарию, так, как хочется мне, я не позволю себе попасться в одну и ту же ловушку. Мне очень нравится, что я живу теперь другой жизнью, что я могу говорить о том, что действительно мне интересно, могу не бояться, не стесняться... С Томасом все было не так. Я говорила с ним ни о чем, и наши отношения всегда оставались на отметке ноль. У нас не могло быть будущего!!!
   Крис работает официантом и моделью. Что ж достойно вполне. Хотя не идеал. А кого я хотела? Мне нужен человек с творческой душой, который поймет меня. Который знает, что творить тяжело, но это счастье.
   Слава богу, что Крис не скорпион. Потому что еще одного такого эгоиста я не вынесу, хотя может от знака зодиака это и не зависит. Но гордиться тем, что ты сволочь - это дико. Томас не достоин меня, я для него бриллиант, и он не оценил его по достоинству. А он оказался жалкой подделкой, пусть и сделанной качественно.
   Крис - бабник. Сказал, что все к нему ложились в постель. Одно из двух: или девушки все у него были шалавами, или он больше ни для чего не пригоден. Проверю завтра. Или послезавтра. Посмотрим, оценит ли он мое творчество и мои стремления. Если нет, то я даже не буду пытаться. Одиночество лучше страданий, которые ни к чему не приводят.
   Многих пугает одиночество. Но не меня. Те, для кого одиночество - это мучение, окружают себя людьми, порой случайными, чужими, спасающимися от собственного одиночества. Но я не забываю о своей самодостаточности, я знаю, что одиночество - целое искусство, и я умею им наслаждаться...
  
   Крис такой смешной в форме официанта. Выглядит таким деловым, хотя я вижу, что это не его. Ему нужна свобода, независимость, а не передник, сковывающий его права. Замечаю за собой, что все чаще думаю о Крисе. Почему? Наверно, он единственная зацепка из моей "новой жизни". Все остальное так или иначе связано с Томасом и всей этой глупой историей.
   Пригласила его к себе завтра. Вот и пройдет тест. Я расскажу ему все, как есть. То, что мне нравится, что я хочу стать художницей, покажу картины. Это ведь часть меня. Если он этого не примет, то значит и я ему не нужна.
   А творчество для меня - это все. Всю свою энергию, все свое время я посвящу ему. Я знаю, что стану великой художницей, что мои картины станут шедеврами, что я открою свою галерею, а может и музей.
   Я бы все отдала, чтобы мне хватило сил сделать это. У меня есть всего два пути: 1) попотеть и стать счастливой, добившись всего, о чем я мечтаю или 2) пуля в висок. Я не смогу спокойно дышать, зная, что не смогла сделать того, что хотела больше всего на свете. Мне будет стыдно перед самой собой. Но я верю в то, что сумею, что ничто не остановит меня! Творить, еще раз творить!!! Я творю, следовательно я существую, точнее живу полной жизнью!!!
  
   "Думаю, у нас может что-то получиться!". Именно так я сказала Крису. Я и сама начинаю верить в эти слова. А почему бы и нет? Расстаться мы всегда успеем. Он создает впечатление целеустремленного, но ничего не делающего парня. Живет какими-то иллюзиями, может в своем придуманном мире. Хочет стать психологом. Было бы здорово, люблю людей стремящихся познать себя. Многие первым делом хотят познать окружающий мир, думая, что знают себя. Но ведь мир начинается с самого себя. И как тогда быть?
   По-моему, его восхищает то, чем я занимаюсь. Здорово. Мои картины поразили его. А то, что я перерожденная душа Дали не вызвало и тени улыбки. Он относится ко мне, как к умной, талантливой, уверенной девушке. И я благодарна за это. И меня притягивает это. Было б здорово, если б он таким и оставался, по-настоящему полюбил меня. Больше же мне ничего не надо. Только любовь и понимание.
   Наш поцелуй был похож на волшебное дуновение. Нежность, ласка, без похоти и пошлости. В его объятиях я чувствую себя защищенной и любимой. И это всего лишь наше второе свидание. Что же будет дальше? Влюблюсь ли я ? Или он окажется ничтожеством, а это всего лишь моя иллюзия?
  
   Я устроилась в журнал фотографом. Теперь у меня есть интересная работа. Я должна снимать красивые, оригинальные места, вещи, но при этом любые. Мне нравится это - свобода творчества!!!
   Я теперь встречаюсь с Крисом. Мы проводим с ним довольно много времени. Он, кстати, уволился из ресторана. И теперь модель. Я встречаюсь с моделью, круто! Да? Он веселый, с ним интересно, он любит меня, и для него важно все, чем я занимаюсь. Мне это нравится. Но иногда мне кажется, что он отдаляется, будто погружается в свой мир. Он что-то скрывает, или просто он вот такой? А так, меня все устраивает. Приятно осознавать, что тебя безумно любят, что дорожат тобой и понимают. Рядом с ним я не чувствую себя неловко, глупо, смущенно. Наоборот, я ощущаю себя умной, интересной, остроумной, мне легко общаться, и нет неловкости молчания, нет боязни что-то спросить, сказать глупость. Это гармония. Это действительно счастье.
   Теперь я начинаю обвинять себя, что хотела использовать его, что думала лишь отвлечься о Томаса. И это у меня получилось. Мне очень повезло, что я встретила именно Криса, думаю, что с ним мы будем вместе долго. Надеюсь. Я уже почти влюбилась в него, и я не хочу испортить что-нибудь. Он должен сделать меня счастливой, ведь я заслужила счастья!!!
  
   Я доверила ему самое главное. Мою первую премьеру он разделил со мной. Я ему доверяю, действительно доверяю. Я счастлива, что это произошло по любви, а не из прихоти или по случайности. Наверно, для него было это шоком, но что сделать. Жизнь построена на вымыслах, лжи и тайнах. Но теперь у меня нет от него секретов. Я могу говорить с ним о чем угодно, когда угодно и сколько угодно. Все что я хотела от жизни, я начинаю получать. Постепенно. Я благодарна судьбе, что его жизнь слилась с моей. Теперь я не понимаю только одного: что меня привлекало в Томасе? А ведь месяц назад я думала, что буду любить его и только его, что это проклятие. Но я смогла преодолеть это. Жизнь всегда преподносит лучшее, только не всегда это можно увидеть, не всегда это осознаешь. Но мне повезло. Я смогла выбрать верный путь, и теперь я - любимая. Я теперь взрослая, и у меня есть Крис.
   Мы с ним пойдем навестить Томаса. Пусть он увидит, что без него мне хорошо, что я больше не завишу от него, что я доверила свою жизнь Крису.
   Боже, я не могу поверить, что теперь женщина. Мне это казалось таким страшным, что я не решусь, но я понимаю, что боль любви - это потрясающее чувство. Я хочу Криса, хочу без перерыва целовать его, обнимать и слышать его голос!!! Это любовь? Может быть, но думаю, что сильная влюбленность.
  
   Мне не понятно, почему иногда Крис такой странный. Не раздражительный, не нервный, а как будто его что-то сильно беспокоит. Но он ничего мне не говорит. Я его не спрашиваю, но глаза порой у него становятся стеклянными. Он едет себя также, также заботиться обо мне, мне с ним также хорошо, но что-то меня настораживает. Он еще не зрелая личность. Он не глупый, но он не разобрался в себе. Для него мои вопросы показались бессмысленными и лишенными логики. Хотя на них крайне легко ответить, если знаешь и понимаешь самого себя. Вот я без труда отвечу на них...
   Я в первую очередь личность. Я будущая художница, фотограф, да мало ли кто еще. Я - развивающаяся личность, стремящаяся к совершенству. Я лучшая! Чем похожа? Я так же переживаю, испытываю такие же чувства, но я контролирую себя, занимаюсь самоанализом, чувствую отношение людей ко мне. Я обязана стать лучшей и добиться всего, чего хочу! Мои обязанности перед другими... Я не должна причинять им страдания, боли, а должна окружить их заботой, лаской, помочь всем, чем могу.
   Цель... Стать лучшей и самой счастливой. От жизни я хочу получить все, что в моих силах достичь.
   Любовь - это вдохновение. Это полное доверие и понимание. Это самое яркое чувство, какое только может быть.
   Вина - это то, без чего нельзя полноценно существовать. Вина помогает мне осознать мои ошибки и предотвратить их повторения.
   Справедливость - это гармония между настоящей жизнью и той, какую человек заслуживает.
   Наука - непоколебимое знание, то, что следует понять и ощутить, знать. НО необходимо иметь свое оригинальное мнение на все вопросы и темы!
   Искусство - это стимул, это сама жизнь. Это то, что может раскрыть суть бытия, то что необходимо для яркой и "поэтичной" жизни. Без искусства невозможно глубоко вздохнуть!
  
   Что-то с Томасом их объединяет. У них был странный разговор. Но я не привыкла вмешиваться. Они знают друг друга первый день, так что думаю - это моя иллюзия. Что они могут скрывать от меня? Смешно. Томас в тюрьме, Крис со мной, они такие разные. Единственное, сто их объединяет - это я. Но и то, с Крисом я совсем другая, чем была с Томасом. Поэтому мои размышления высосаны из пальца.
   Мы едем в Париж. Столица любви, романтики - волшебно. Я всегда хотела поехать за границу с парнем, чтобы превратить поездку в приключение.
  
   Удивительный город. Я сделал десятки оригинальных фотографий. Крис на показах. У меня много времени, чтобы размышлять, любоваться видами, ходить по магазинам. Я бы хотела жить здесь, но не сейчас. Нью-Йорк мне все равно ближе. Туда я возвращаюсь, зная, что он меня ждет. Я обожаю Манхаттан. Для меня это самое родное место на планете. Думаю, что никогда не смогу найти другого такого же любимого и дорогого моему сердцу.
   Думаю о своей любви к Крису. Мне кажется, что это случилось. Что я влюбилась в него, в его непонятный характер, в его странности, в его неповторимость. Мне трудно представить, что на его месте мог быть кто-то другой. Что я могла любить Томаса. Что если бы я не встретила Криса? Наверно, я сейчас жила в своем одиночестве, считая его своим достоинством. Глупо. Благодаря Крису, у меня есть желание быть первой. Я верю в свой успех, потому что уверенна в его поддержке.
   Я сегодня думала, а удачлива ли я ? И что такое удача? Думаю, что мне во многом повезло. Ведь судьба и удача любят смелых и отчаянных... Мечты нельзя ограничивать. Нельзя возводить границу своим возможностям. Необходимо смотреть на жизнь, как на приключение, искать в жизни радость и комфорт и находить их!
   Жизнь полна, богата и щедра, надо ценить жизнь!!! Я должна усовершенствовать свои знания: учиться всему, что мне кажется интересным, расти в своих глазах! И никогда не завидовать чужому успеху. Надо верить, что можешь сделать то же самое, даже лучше, и делать это!
   Наверно, удачливые люди очень любят себя. У них высокая самооценка, у них всегда есть время на себя. Они стремятся к успеху. Прикладывают усилия, чтобы достичь его!!!
   Да, я люблю жизнь. Я люблю себя. И я люблю Криса, моего Криса!
  
   Я знаю, что стану самой успешной и счастливой. Талант я нашла, я нашла и вдохновение, теперь осталось лишь трудолюбие!!!
   Но меня беспокоит вот что: говорят, что люди, любившие тебя до успеха, после него любить уже не будут. Потому что успеха и славы люди не прощают.
   А вдруг Крис не сможет жить со мной, не сможет относиться ко мне как раньше, если я добьюсь успеха. Но я буду надеяться, что его любовь сильнее предрассудков. Я ведь не изменюсь, не стану капризной, самовлюбленной эгоисткой...
   Эти вопросы как комары. Не дают никакого покоя, пытаешься убить их, а меньше не становится. Не стоит больше пудрить себе голову бессмысленными размышлениями...
  
   "Позвольте нам быть за вуалью, оставьте наши секреты... Покажите мне объект вашей страсти, и я покажу вам значение искушения. Будьте готовы, ибо наша страсть течёт словно кровь в ваших венах, и в конце вы откроете ослепительную боль, ведущую в новый мир".
   В этом мире нельзя слишком сильно любить. Но не в моём случае. Я готова отдать Крису себя всю целиком! Он необыкновенный, тот, ради кого я готова ждать, ждать, ждать.. Но мне не приходится, и в этом моё счастье.
   Меня смущает одно обстоятельство. Почему Крис не читает? Почему для него чтение не имеет той цены, что несёт в себе. Ведь чтение помогает осмыслить нашу жизнь, понять прошлое и смело смотреть в будущее. В литературе можно найти ответы абсолютно на все вопросы. Книги - это отпечатки душ прошлых поколений. А человека мучают одни и те же вопросы. Соприкоснуться с биением сердца других людей, понять других, открыть для себя разнообразие мыслей - это же смысл душевной жизни. Разве не так? Благодаря чтению я открываю в себе всё то, что раньше не могла увидеть. Книга - зеркало души.
   И я постараюсь открыть Крису это удивительный мир литературы, да и мир искусства вообще. Это же так захватывающе знать, что есть где-то истина, до которой нужно дойти.
   Может Крис такой, потому что не может познать истину? Может ему тяжело со своей душой? Я вижу, что его что-то терзает, но не знаю что. И поэтому ничем не могу помочь. А мне бы так хотелось стать для него поддержкой. Но как? Он мне ничего об этом не говорит, ему всё равно или я накручиваю? Ладно, время поставит всё на свои места. Я верю. И он откроется мне, и я пойму, почему он иногда отдаляется, почему он что-то скрывает. Ради нашей любви!!!
  
   Я беременна! Плакать или радоваться? Крис счастлив, он решил, что мы должны жить вместе. Я боюсь рожать. Я боюсь, что что-нибудь пойдёт не так. Это же опасно. Это страшно. Что сделать, чтобы развеять эти страхи.
   Крис подбадривает меня. И я заряжаюсь его счастьем. Я вижу, что он действительно хочет этого ребёнка. А я? Родить в 17 лет. Ну что ж, не так уж рано. Но смогу ли я добиться всего, если у меня будет ребёнок? Но у меня есть Крис. И мы справимся. Я считаю, раз судьба решила, что у нас должен быть ребёнок, то... Предстоят трудные 9 месяцев. Но я справлюсь!!! Мама тоже рада, хотя уверяет, что можно подождать. Но аборт мне делать не позволит!!! Ладно. Теперь у меня будет своя семья, моя счастливая семья.
   Вот только говорят, что ранние семьи быстро распадаются, что они надоедают друг другу и не могут пережить кризисы. Надеюсь, что со мной будет не так. Что Крис не бросит меня через перу лет. Я люблю его, и он меня тоже любит. Поэтому никуда он не денется. Никуда. У нас с ним будет счастливая, крепкая семья, мы будем жить в гармонии, дети будут красивыми и умными, мы успешными, знаменитыми. Думаю, что всё так и будет!!!
  
   Ну вот, завтра мне 17 лет. Чего же я добилась в своей жизни и что я хочу достичь?
   Ну, во-первых, я встретила Криса, свою любовь, своего первого мужчину. Он подарил мне меня, показал, что значит быть действительно счастливой, что значит любить и быть любимой.
   Во-вторых, у меня будет ребёнок. И это гордость. Это признак моего совершенства. Спасибо небу, что у меня всё так в жизни сложилось!
   В-третьих, я забыла Томаса, не как человека, а как того, в кого я была безутешно влюблена.
   В-четвёртых, я стремлюсь и скоро стану знаменитой. Я верю, что у меня всё получится. Ведь, если я действительно что-то хочу, то это непременно сбывается.
   Я бы хотела сохранить всё это. Чтобы ничего не растерялось, чтобы только улучшалось!!!
  
   Боже, Крис сделал мне предложение. Нет, я думала, что когда-нибудь это произойдёт. Но всё равно это было для меня шоком, приятным, безусловно. Я не смогла сдержать слёз, хотя обычно не плачу. Какой же я была циничной, когда только начала общаться с Крисом. Искала недостатки, сравнивала с Томасом, а не просто любила.
   Но теперь прошлое позади, впереди только счастливое будущее!!! Я буду Дженифер Йорк. Я буду женой самого замечательного человека. Я верю, что мы с ним будем безумно счастливы! И я не позволю никому и ничему разрушить наше счастье. Теперь будут долгие приготовления к свадьбе. Главное, это кольца, платье и клятва. Что я могу сказать нового, чего ещё не говорила? Что может поразить его? Может и не стоит никого удивлять, а сказать слова от всего сердца. Пусть это будут банальные три слова, но от всей души: Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!
   Но перед этим у Криса будет День рождения. Я очень за него беспокоюсь. По ночам он говорит какие-то непонятные вещи: про убийства, про Техас, про мать, про свою ненависть, и что я его от чего-то спасла. Не понимаю. Он что убивал? Не думаю. Но на всякий случай я попросила выяснить его биографию. Скоро мне скажут, чист он или нет. Я очень боюсь, вдруг правда окажется жестокой. Но я всё равно буду любить Криса. Хотя было бы забавно, если все мои возлюбленные попадут в тюрьму. Но этого не будет!
   Пусть он во сне говорит, что хочет. Пусть бормочет о непонятных вещах. Мне он ничего плохого не делал, меня он любит всей душой, и я его тоже. Так почему нам просто не быть счастливыми? Это же комплекс всё время искать отрицательное. Искать недостатки. Ждать худшего. Я же не пессимистка. Я верю ему, и это главное! Почему, кстати, мы не довольствуемся тем, что у нас есть, а страдаем из-за того, чего нет. Так можно потерять и имеющееся!!!
  
   Зимой устраиваю выставку. Неужели свершилось? Мне так хочется, чтобы мои картины оценили по достоинству. Я сходила на тренинг "Путь к успеху". Там давали огромное количество советов. И шаги к успеху.
   Вначале надо освоить 5 основных ступеней: самовыражение, юмор, внимательность, умение высказывать критические замечания (не переходить на личности, надо быть на 100% уверенной в ценности своих соображений), умение говорить комплименты.
   Затем идут непосредственные стремления к успеху: познай свои желания, действуй, научись хвалить себя...
   Правила жизни:
   - Будь довольна собой - цени и развивай свои таланты!
   - Всегда будь благодарна окружающим. И они будут рады помогать тебе.
   - Радуйся жизни. Наслаждайся каждым моментом прямо сейчас!!!
  
   "Мой любимый Крис. Я безумно счастлива, что стану твоей женой, что у меня будет от тебя ребенок. Ты самый замечательный, самый лучший мужчина на всем белом свете. И я каждый день благодарю Бога, что мне он подарил тебя. Я обещаю, что буду делать все, что в моих силах, чтобы ты чувствовал себя самым счастливым. А я уже счастлива! Я очень сильно тебя люблю".
   Коротко и со вкусом. Думаю, что это вполне может сойти за клятву. Я не знаю, что ещё могу сказать. Точнее, я ему всё говорила, что он лучший, что я его люблю. Что же ещё?
   Читала сегодня Леонардо Коэна. Вот 2 удивительных стихотворения.
  
   Как туман не оставит шрамов
   На тёмно-зелёном холме -
   На тебе не оставлю я шрамов
   Не оставишь и ты их на мне.
   В небе ворон с ветром схлестнется -
   Что останется им потом?
   Так и мы с тобой схлестнёмся,
   Отвернёмся, забудемся сном.
   Как ночи безлунные терпят -
   А ночам без луны нелегко, -
   Так и мы с тобой перетерпим,
   Когда кто-то из нас далеко...
  
  
   Обещание.
   Твои светлые волосы -
   это то, как я живу,
   разбитый вдребезги светом!
   Отпечаток твоих губ -
   родинка
   на моей силе!
   Любить тебя -
   значит проживать
   мой идеальный дневник,
   который я
   пообещал своему телу
   никогда не писать!
  
   У меня состояние будто эйфория. Волнуюсь жутко. Хорошо это или плохо? Не знаю.
  
   Мне кажется, что у Криса конфликт с жизнью. Он не может принять её. Он верит в будущее, а живёт слепо настоящим. Ночами во сне он продолжает говорить какие-то нелепости, что ему необходимо найти истину. Одно радует, что биография Криса обычная, что он не совершал ни преступлений, ни убийств. Что он вел порядочный образ жизни. Наверно, эти кошмары просто сны, ему надо попить успокаивающего на ночь. Чтобы сон был крепким. Мне очень жалко его. Наверно, это тяжело видеть такие кошмары. Я ничем не могу ему помочь.
   Какая истина ему нужна?
  
   Чётные дни уводят меня на восток, нечетные на запад, а ночи возвращают в постель к Крису... Это так романтично, это сказка. Наконец-то я чувствую себя принцессой, самой счастливой!!!
   Ну вот я знаменита. Обо мне пишут газеты, у меня берут интервью. СЛАВА... сладкое слово. Неужели это правда? Неужели я смогла добиться всего. Я горжусь собой. Я удовлетворена! Я так мечтала стать знаменитой, что теперь не верю. Я действительно переродившаяся душа Сальвадора Дали. Как писал Дали: "Единственное, что отличает меня от сумасшедшего, это то, что я не сумасшедший". Также и я могу сказать: "Единственное, что отличает меня от С.Дали, это то, что я не он!".
   У меня есть мечта - осуществить замысел Сальвадора. Его картина "Вознесение" должна была стать вечностью в кинематографе. Я считаю своим долгом осуществить его проект.
   Мне так много надо в жизни ещё познать, столькому научиться. Я думаю, что это реально, но займёт массу сил. Но это не проблема. Всё, чего я хочу, я того добиваюсь! Дали был разносторонним человеком, он - гений. Он любил шокировать народ, он всегда был в эпицентре, он сам создавал себе стиль, свой шарм. И ему было наплевать на всех, кроме Галы, он был всегда номером один. Он заслужил того, чтобы так себя вести. От этого ведь никому хуже не становилось?
   Так вот я думаю, мне надо познать возможности и других видов искусства: литературы, кино, например. Сколько всего, что я не знаю, а как бы хотела это исправить.
   Буду с Крисом осваивать психологию. Он всерьез, а я ради любопытства. Крис изменился... Он стал целеустремлённым и решительным. Пропала беспочвенная самоудовлетворенность. Он молодчина. Я на самом деле счастлива, что ношу его ребёнка.
   Быть матерью вообще не сказанное чудо. Я думаю, что смогу вырастить достойное дитя, достойно человека. Пусть он возьмёт в себя всё самое лучшее, что есть у меня и у Криса.
   Как я хочу уже держать малыша или малышку на руках. Мне кажется, что это будет девочка...
  
   Я перфекционист. Я всю жизнь стремлюсь к совершенству. Смогу ли я его достичь или это бессмысленный путь? Что же для меня совершенство? Что?
   Наверно, это когда всё гармонично, но при этом и каждый элемент в отдельности прекрасен, начиная от внешности и заканчивая идеями. Это и физическая красота, и поведение, и черты характера, и духовное развитие, и достойные цели и идеалы, стремления быть первой, лучшей, это и умение любить и креативность.
   Думаю, что я могла бы достичь совершенства, впрочем, я его итак нашла. Во-первых, я женщина-мать, во-вторых, я любима, я знаменита, я красива, да и вообще кто может показать мне кого-то лучше меня?".
  

11

  
   С недавних пор литература стала для меня больше, чем стопка книг на полке, теперь для меня она обрела форму, цвет, свой аромат и вкус, свою душу, характер. Я её выносила, как мать вынашивает дитя. Что-то она впитала от меня, ну а что-то от отца, кто же отец моей литературы? Наверно, это талант. Может это громко сказано, но, не веря в себя, сейчас ничего в жизни не добиться. И всеми правдами и неправдами я нахожу в себе силы не сдаваться и творить. Это тяжёлый труд, но одновременно неописуемое удовлетворение и наслаждение. Я творю, а значит есть смысл жить. Раньше творчество для меня было, как аппендицит. Вроде бы и часть меня, но, если её не будет, жизнь не изменится. А теперь оно превратилось в душу. Все свои чувства, мысли, идеи я пропускаю через "свой вымысел". Потому что для меня слово, предложение, произведение - это серьезно, здесь нет места глупости и бездумному слогу. Книга должна делать человека умнее, учить видеть прекрасное, учить жизни. И я не понимаю, как можно писать книгу "на один раз". Ту, которую не жалко выбросить. Не делает ли это автора самого мусором? Я не знаю, почему у меня такое представление о литературе, почему я не могу читать "дешёвок", почему везде ищу философский смысл, и то, чему могу научиться и что могу осмыслить и понять. Но думаю, это прекрасно. По крайней мере, я не представляю в своей жизни места чепухе, дурости, "ничему".
   Каждый приходит к своему в своё время, наверно, мой путь не окончен. Всё-таки даже достойную литературу нельзя познать всю, но никто не запрещает пробовать...
  

12

  
   Да, безусловно, герои живут своей жизнью. Чтобы ни говорили, они поступают так, как хотят сами. Как часто мне кажется, что продолжение будет одним, а в итоге выходит совсем другое. И это из-за того, что герой сам решает свою судьбу, он сам мыслит, сам дышит. Он оживает в своей стране. Когда я забываю и не думаю о нём, он занимается всем тем, что ему заблагорассудится. И все придуманные мной герои никогда не смогут покинуть моего сердца, ни той, своей страны в нём. Я уверенна, что Крис поможет мне найти ключ к истине. Ведь он самостоятельный плод моего воображения и моих мыслей. Он приведет меня к ответам. Но всё равно это опасно сосуществовать с кем-то ещё в своём теле. У него своё время, свой язык, свои правила, и он может тать неуправляемым и опасным. Поэтому просто необходимо досказывать их историю до конца, до их смерти, чтобы лишить из возможности развиваться.
   Смерть - это единственное, что может уберечь автора от героя. Чья решит случай...
  

13

  
   В зависимости от того напишу я книгу сегодня или через неделю, сюжет может быть разным, даже, если идея уже есть. Это зависит от настроения героя. Он может согласиться, может опровергнуть и предложить что-то своё.
   Время - это одна из основных характеристик, влияющих на сюжет и композицию, наравне с идеей, жанром, стилем, слогом. Если сегодня может что-то не получиться, то вполне вероятно через некоторое время это обретет свою сущность.
   Мои герои оказались в будущем, они сейчас почти на год старше дня, где живу я. И я им немного завидую, потому что у них есть передо мной преимущество - у них нет пространственно-временных границ, они могут быть там, где они хотят и когда хотят.
  

14

  
   Не стоит воспринимать Криса буквально. Он герой своего времени. Человек, ищущий истину в бытие, пытающийся понять себя. У него множество положительных качеств: стремление доказать всем, чего он стоит; самодостаточность; упёртость; верность; умение любить. Но и как у всех, свои недостатки: эгоизм; нарциссизм; легкомыслие; невежество (но желание его преодолеть), агрессия.
   Это модель человека, который будет жить в XXI веке. Он будет стремиться познать себя всеми силами, стремиться к совершенству, преодолеть свои недостатки. Однако он будет одинок и не понят другими. Потому что всегда в человеке остается то, что другие не примут, что навсегда останется тайной.
   И как трудно найти истину в этом мире, где так много лжи!
   Джен же это путеводная звезда Криса. Она спасла его, помогла обрести себя и главное поверить в себя.
   Поэтому назначение этой книги не в том, чтобы показать историю шизофреника, нет. А в том, чтобы показать, как обманчив мир, как трудно обрести с ним гармонию, но всё-таки способ есть - познать мир через познание себя!
  

15

  
   В посылке ещё лежало письмо, написанное рукой Джен. Адресовано Крису. Странно...
  
   "Крис! Любимый мой и единственный!
   Если ты сейчас читаешь это письмо, то есть 2 объяснения: либо ты рылся в моих вещах, и тогда прошу дальше не читать (для твоего же блага).
   Ну а если ты читаешь дальше, то, скорее всего, меня больше нет. Почему не знаю, но ты остался один.
   Знаешь, я знаю твой секрет. Прости, что не говорила тебе об этом, что не пыталась помочь тебе, но на это есть свои причины. Я знаю, что ты видишь иногда то, чего на самом деле нет. Я узнала это от Томаса. Он тоже страдает тем же недугом...
   Знай одно: Я БЫЛА, и ТЫ БЫЛ со мной. Мы действительно были счастливы и любили друг друга! Но многого в действительности и не было. Я не знаю, как тебе объяснить, только жизнь полна обманов.
   Ты стремишься всё время найти истину, да? Может я смогу тебе помочь её увидеть, не пытайся ощутить её - это невозможно. Если ты готов открыть для себя истину, то ты поймёшь, что тебе надо делать...
   Пойми, что истина не может сама себя узнать, а если ты хочешь её узнать, то ты должен оказаться ложью. Я ею не оказалась, проверь и ты... когда поймёшь, что время пришло!!!

Люблю вечно,

Джен".

  
   Вот как всё обернулось. Почему же Джен никогда не разговаривала с ним об этом? Как она определила, что не является ложью? И что ему для этого сделать? Джен не помогла ему, а только всё больше запутала, теперь у Криса стало гораздо больше вопросов, и ни на один он не мог дать однозначного ответа. Что же делать? И тут Крис увидел, что в посылке была ещё одна вещь - пистолет с одним патроном. Вот оно решение... Но спасёт ли оно его? Вдруг это тоже окажется обманом. А что если смерть станет иллюзией, и он не сможет никогда умереть? Крис уже давно сам решил, что не сможет жить, но он боялся того, что может открыться после смерти. Он боялся, что правда и ложь с ним опять сыграют, и он, безусловно, проиграет в этой игре, не зная правил. Но страх сам по себе тоже иллюзия, он ничем не оправдан. Поэтому придётся сделать решительный шаг, чтобы не жалеть о несделанном. У Криса не хватало сил жить в неизвестности, жить, не зная во что верить.
  

16

  
   Крис зарядил пистолет и поднёс его к виску, зажмурил глаза и спустил курок...
   На доли секунд он ощутил облегчение, переходящее в эйфорию. Но тут перед ним открылось то, что не давало ему покоя всё время. Он узнал свою истину - он никогда не существовал, он оказался ложью, он был всего лишь иллюзией Томаса Грея, который пытался спастись от него в тюрьме... А может это была последняя иллюзия Криса в его собственной настоящей жизни?...
  

2006

  
  
  
  
  
  
  
   98
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"