Наконец-то раздался такой долгожданный звонок с последнего урока в учебном году. Казалось, что все тридцать восемь глоток заорали одновременно: " Ура!". Адель Алексанровна зажала уши руками; такой поднялся шум, что было бесполезно что-либо говорить. Она устало махнула рукой, показывая, чтобы дети уходили. И они побежали, толкаясь, смеясь, не обращая никакого внимания на учителя. " Ура!", " Каникулы!", " Мы теперь семиклассники. Ура-а-а!". Из других классов дети выбегали с таким же шумом. Что и говорить, последний день в учебном году тяжело дается и ученикам и учителям. Наташа шумела, смеялась и толкалась вместе со всеми. Прибежав домой, она первым делом, забросила портфель под стол. " С глаз долой, из сердца вон!". Потом сорвала с шеи ненавистную красную тряпку под названием пионерский галстук. Да, она помнит, как в третьем классе была счастлива, когда её принимали в пионеры. " Как повяжешь галстук, береги его, он же с нашим знаменем цвета одного". С тех пор Наташа успела вырасти такой высокой, прямо тётя-дядя Стёпа среди своих низкорослых и хилых одноклассников. И галстук превратился для неё в изощрённое орудие пытки. Когда она была без галстука, то её принимали за старшеклассницу из-за её роста, тогда жизнь была терпима. А когда её вынуждали надевать галстук, она превращалась в шестиклассницу-уродину. " По улицам слона водили, как видно на показ". В школе у учителей была одна страсть: устраивать парады на стадионе. Выстроившись отрядами, все пионеры дружно вышагивали через весь городок по шоссе на стадион под звуки барабанного боя. " Раз-два, раз-два, левой. Раз-два, раз-два, левой. Эй, там, не отставать!". И над всеми головами красногалстучников возвышалась голова Наташи. Ей казалось, что и школьники и проходящие мимо люди смеются над ней. " Во, дылда какая!", " Эй! Смотрите, какая там лошадь идёт!". Такого, может, и не было на самом деле, но Наташе казалось, что всё происходит именно так. Одна надежда, что в седьмом классе ей исполнится четырнадцать лет и можно будет вступать в Комсомол. И тогда " Good- bye, good-bye, my dear tie!" Конечно, можно было наплевать на всех и просто не надевать галстука, но, во-первых, она была законопослушной девочкой, во-вторых, для неё ещё более унизительным казалось объяснять кому-либо, даже собственным родителям, причины её ненависти к красному галстуку. С трудом стянула с себя форменное коричневое платье. Ладно, была выше всех, так ещё сразу вдруг превратилась в девушку. Появились грудь, талия, бёдра. Даже походка изменилась. Её бедное платье не выдерживало новой Наташи, и, если на локтях мама регулярно нашивала новые заплатки, то под мышками платье нещадно давило, причиняя боль, а на груди материя так натянулась, что готова была лопнуть в любую минуту. " Наташенька, миленькая, ну потерпи ещё немного. Не покупать же новое платье в конце учебного года. Оно к первому сентября станет тебе мало. Ближе к осени купим",- умоляла девочку мама. "Ну, мама, если оно лопнет на мне, прямо на уроке перед всем классом, я же умру со стыда", плакала девочка. Но всё- таки до конца учебного года худо-бедно дотянули. Свобода на целых три месяца, гуляй, сколько хочешь, читай до упаду, никто не будет мешать и пилить: "Опять читаешь? Ты сделала уроки? Почему спать не ложишься? Уже поздно, ложись. Завтра рано вставать, не выспишься!". А сейчас спи, не спи, никого это не будет волновать. Конечно, гарнизон опустеет. Родители отправят своих детей на дачи, в деревни, на моря, в лагеря. Наташа в прошлом году сильно заболела в лагере, так что мама её ни в какой лагерь больше не отпустит. Дачи у них не было, родственников в деревне тоже не было. А на море ехать всей семьёй, денег не было. Придется одной всё лето куковать в Монино. Такая перспектива Наташу не пугала. Её нравилось быть одной, гулять по городку, по парку или в лесу и мечтать. Она любила свой городок, всегла такой чистый, спокоййный. Вон тополиная аллея, вон кленовая аллея, а вон аллея, обсаженная акацией и боярышником. Кругом вазоны с цветами, клумбы. Вдоль аллеи лавочки. Можно залезть с ногами и читать. В доме офицеров была огромная библиотека. Как же там было хорошо! На лестницах расстелены ковровые дорожки, на стенах картины в золотых рамах, люстры свисают с потолков и везде стоят бархатные диваны и кресла. Войдёшь в библиотеку, а там тишина, слышно только как мухи летают. Полки с книгами от пола до потолка. И особенный запах - запах книг. Наташины друзья смеялись над её восторженностью и говорили, что это был не запах книг, а запах мышей и пыли. В начале Июня гарнизон опустел. Наташа целыми днями гуляла по парку, читала. Прибегала домой, чтобы пообедать, помыть посуду после обеда, и снова на улицу. Домой возвращалась, когда уже было темно. Родители не боялись за девочку, так как гарнизон был окружен высоким забором, и чужие в нём не появлялись, а заблудиться в городке было невозможно.
У Наташи появились новые знакомые. Её принимали за восемнадцателетнюю девушку, и она никого не переубеждала. Ей нравилось чувствовать себя взрослой. Она подружилась с медсестрой Ниночкой. Нина в том году закончила медучилище. Её кабинет был в здании бассейна возле входа, а должностные обязанности включали её обязательное присутствие на всех соревнованиях. Ниночка была симпатчной блондинкой с ямочками на щеках и всегда держала в руках какой-нибудь учебник или по химии или по биологии, так как хотела поступать через год в медицинский институт. " Наташа, ты куда будешь поступать?"- Ниночка думала, что Наташа учится в десятом классе
-Я ещё не решила.
-Наверное, в гуманитарный ВУЗ или в театральное училище.
-Почему ты так думаешь?
-Ты так интересно рассказываешь.
Нина читала мало не потому, что не хотела, а не умело правильно читать. У неё не был наработан навык чтения. Она читала медленно, а когда дочитывала страницу до конца, то забывала о чём шла речь в начале страницы. Наташа этого понять не могла. Она книги глотала, она не читала буквами и словами, она смотрела кино. Сразу же с первых строчек книги в мозгу срабатывал какой то механизм, Наташа отключалась от внешнего мира и начинался фильм. И запоминались все фразы и стихи. Нина обожала слушать, как Наташа пересказывала то, что читала. Слушала бы Ниночка и дальше, да встретили Володю. Володя был солдатом, а познакомились они, когда Нина сидела в генеральском павильоне на трибунах футбольного поля. Такая симпатяшка в белом халатике и в белой шапочке. Начался у них роман, и теперь уже Наташа с упоением слушала Ниночкины рассказы об её взаимоотношениях с Володей. " А он сказал...., а он сделал..., а я сказала..., а он руку положил..., а потом он обнял..., а я глаза закрыла...". Одно дело читать про любовь, и другое дело своими глазами наблюдать за развивающимися любовными отношениями. Первые робкие прикосновения, первые объятия, поцелуи. Это было потрясающе интересно. Нина рассказывала такие вещи, что у Наташи от стыда горели щёки, и захватывало дух.
Вот и сегодня пришла Наташа к Нине в кабинет послушать очередную страничку любовного романа, но Нина вся была в ожидании Володи и ни о чём не могла рассказывать. Наконец Влолдя пришёл, приветливо кивнул Наташе и по-хозяйски обнял Ниночку. " Счастливо оставаться, молодые",- сказала Наташа и вышла на улицу. Начинались сумерки. На танцверанде играл духовой оркестр. Так захотелось послушать музыку и посмотреть на танцующих! Она пошла к танцверанде по тропинке, а не по центральной аллее, так как не хотела случайно встретить старшего брата или подруг старшей сестры. Брат мог запросто наорать на неё, чтобы она не гуляла так далеко от дома вечером, а подруги сестры непременно бы рассксзали Ольге о том, что видели Наташу, и какая же она длинная стала, наверное, самая высокая в семье. Наташа встала за кустом сирени под берёзой. Музыку хорошо слышно, ей всё видно, а её никому не видно. Танцверанда ярко освещена, много танцующих пар.
"Добрый вечер". К Наташе подошла незнакомая девушка.
-Добрый вечер.
-Вы не хотите потанцевать
-Нет. Да я и не умею танцевать. Я просто хочу послушать музыку.
-Как же так можно - москвичка, а не умеет танцевать!
-Вот так и не умеет, а, потом, Монино - это не Москва. А вы не местная?
- Да я к дядьке приехала. Вас как зовеут?
-Наташа.
- А меня - Марина. Наташа, ну пойдёмте на веранду. Я вас научу танцевать фокстрот. Я умею. И это совсем не трудно.
-Нет, не зовите меня. Я не пойду. Мне уже домой пора.
-А я бы с удовольствием потанцевала, но одной на веранду идти не хорошо. Ну, пожалуйста, соглашайтесь. Я вам билет куплю, у меня деньги есть. Ну ладно, не хотите, как хотите. А вы местная?
-Да.
А я из Курска. К нам в деревню дядька приезжал весной, так его мать моя уговорила взять меня с собой в Москву. Я у него поживу немного, осмотрюсь, а там может, работу какую найду. Дядька обещал помочь мне в Сентябре устроиться в текстильное училище в Лосино-Петровском. В училище и общежитие есть и стипендию дают. А сейчас я дядьке по дому помогаю. У него жена старая, ничего по дому делать не может, детей у них нет, вот я и помогаю. Убираюсь, в магазин хожу, готовлю, стираю. Дядька мне обещал деньги заплатить. Я немного денег сумею накопить к осени.
-А кто твой дядька?
- Генерал Федулов. Знаешь такого?
-Конечно, знаю.
- А ты чем, Наташа, занимаешься?
-Учусь в школе.
-Наверное, в десятом классе. Счастливая. А я средней школы не закончила. У нас в деревне только семилетка была. Я учиться любила. Куда будешь поступать после школы?
Наверное, в педагогический на факультет русского языка или на английский язык.
Ишь ты! Здорово!
- А ты что делала после седьмого класса?
-В колхозе работала. Устала, надоело. И мать согласна со мной. Бежать из деревни надо, пока не поздно, пока молодая, и в городе устраиваться. Здесь и работу можно найти, хорошую и чистую, и жениха. Вон сколько парней! У нас в деревне раз - два и обчёлся, да и те большей частью пьют. Я этим летом обязательно- обязательно найду кого- нибудь. Может удасться замуж выйти.
-Если ты хочешь познакомиться, то не надо прятаться за кустами. Иди туда к ним.
- Моё от меня не уйдёт. Моё меня всегда найдёт. Но одна я на танцы пойти не могу. Вот, если бы ты пошла со мной?
- Ты опять за своё. Я же сказала, что мне домой пора.
- Ой, Наташа, смотри: к нам идут двое солдатиков. Да такие симпатичные ребятки.
Наташа оглянулась. На самом деле к ним шли двое ребят. "Ой, как неудобно. И уйти уже невозможно", - подумала Наташа.
"Добрый вечер, красавицы. Скучаете?"- спросил тот, кто повыше, с широкой улыбкой на все тридцать два зуба.
- Не хотите потанцевать?
-Мы хотим музыку послушать.
-А почему не потанцевать?
-Я не пртив, но моей подруге домой надо.
-Детское время. Я говорю Толяну: " Смотри, Толян, какие красавицы от людей прячутся. Скучают. Может нам развеселить их удасться?"
- Вашего друга зовут Анатолием?
- Да. А меня Сашком величают. А вас, девушки, как зовут?
-Я - Марина, а моя подруга - Наташа.
- А чего Наташа такая молчаливая?
-Так и Толик молчит.
Наташе было ужасно неудобно слушать этот трёп, и, вообще, присутствие взрослых незнакомых ребят пугало её. " Скорее бы уйти",- думала она.
-Марина, извини, но мне на самом деле пора.
-Да и мне, пожалуй, пора.
-Девушки, можно Вас проволить?
-Конечно, можно.
Марина и Саша пошли впереди. Они о чём-то оживлённо пазговаривали и смеялись. Наташа и Анатолий шли сзади и молчали. Оба изо всех старались придумать, о чём бы заговорить. Наконец Анатолий выдавил из себя: " Вы Монинская?" " Да"
- А кто ваши родители?
-Папа преподаватель в Академии, мама - домохозяйка.
- Отец полковник или генерал?
-Полковник. А почему это вас интересует?
-Он будет недоволен, если узнает, что вас до дома солдат провожал.
-Почему он должен быть недовольным? Глупости. А, потом, кто это ему будет докладывать?
Опять долго молчали.
-А вы, Анатолий, откуда родом?
-Я из Винницы. Слышали, такой город есть. Винница. Полтава.
-Да, конечно слышала. Особенно много слышала про Полтаву, про Карла Двеннадцатого и про Петра первого. Полтавская битва.
-- Да-да, это как раз мои места.
- А я недавно оперу слушала про Кочубея. Дочка Кочубея полюбила старого гетмана Мазепу, убежала из дома к нему. Гетман казнит Кочубея, так как Кочубей написал на него донос царю Петру. Он обвинял гетмана в предательстве. А когда дочка узнаёт про смерть отца, она сходит с ума.
-Грустная история. Чья музыка?
-Чайковского.
Наташа не стала добавлять, что слушала эту оперу по радио, пусть думает, что она ездит по театрам.
-Вам музыка понравилась? Ведь это Чайковский.
-Честно сказать, содержание было таким интересным, что я не заметила музыку, увлёкшись действием. Эту оперу редко поют, она не на слуху.
- Да, правда, когда одну и туже мелодию часто передают по радио, она, как вы говорите, на слуху. Например: " Куда, куда, куда вы удалилсь?" Или "Любви все возрасты покорны. Её порывы благородны".
-Эй, ребята, вы уже концерт поёте?
-У вас, Толик, очень приятный голос.
-Конечно. Я же хохол. Все хохлы умеют петь, как и итальянцы.
-А какая у вас фамилия?
-Недоцука. Анатолий Иванович Недоцука.
-Смешное совпадение, но у меня тоже украинская фамилия. Луценко. Наталья Фёдоровна Луценко.
-Откуда отец родом?
-Из - под Воронежа.
- Это не Украина, но рядом.
-А кто ваши родители?
-Мама - учительница русского языка, а папа- директор школы.
Почему вы не поступали в институт после окончания школы?
- Поступал, но не поступил. Сейчас в Ноябре у меня дембель, и я буду снова поступать в машинностроительный институт. Хочу строить машины?
-Может самолёты?
-Нет. Ни самолёты, ни корабли. Только легковые авто. Я здесь права получил. Снова прошёл десятый класс, чтобы лучше подготовиться к экзаменам. Буду поступать на заочное отделение и работать. Я до армии работал. Вообще, мне с армией повезло. Служба не трудная, караульная. Время свободное есть. И Москва рядом. Я часто в Москву езжу, и в театры хожу и в музеи.
-В гимнастёрке ездити?
-Нет, зачем. У меня есть гражданский костюм.
-А деньги на театр?
- Ну, во-первых, мы немного денег получаем, а во-вторых, родители высылают.
Вдоль шоссе зажглись фонари, а на пешеходные дорожки опустилась темнота. Анатолий случайно, а, может быть и не случайно, коснулся руки Наташи. Девочка руку убрала, Анатолий поискал её, нашел и крепко сжал. " Теперь не вырветесь",- сказал он, а потом добавил: " Наташа, можно я посмотрю вашу руку"? Они остановились, и юноша поднёс Наташину руку к глазам.
-Темно, ничего не увидите.
-Что надо, увижу.
Оти стояли у палисадника возле генеральского дома в черной тени раскидистой кроны акации. Сердце у девочки сладко замирало в каком-то экстазе. По красной точке горящей сигареты Наташа определила, где остановились Саша и Марина, но они разговаривали тихо-тихо.
Ваша рука очень нежная, явно не трудовая.
- Понятно, бездельница.
-- Нет, я бы не так сказал. Какой может быть тяжёлый труд в гарнизоне у молоденькой девушки из обеспеченной семьи? Это и так понятно. Пальцы утончены, есть способности к творчеству и к философии. Мозоль на среднем пальце. Девушка много пишет. Наташа, вы стихи не пишите?
-- Нет, не пишу. А теперь вы мне покажите свою ладонь.
- Темно, вы ничего не увидите.
-Это моя фраза. Я вам верну вашу: " Что надо, увижу". Что я могу прочесть по вашей ладони? Она небольшая и аккуратная, без деформаций от тяжёлого труда в детстве. В наличии мазоли, но они относиттельно молодые, так сказать, нажитые на тяжёлой армейской службе.
Анатолий засмеялся, и руки не убрал. Наташа продолжала: "Тоже есть склонность к филосовствованию, вы больше следуете голосу чувств, чем голосу рассудка. Теперь обратим внимание на большой палец. Вы человек добрый, вас не надо бояться".
-Наташа, неужели я вам показался таким страшным?
-Нет, совсем нет. Но я всегда смотрю жестокий человек или добрый.
-А как это узнаётся?-
-У жестокого человека большой палец неразвитый, Верхняя фаланга и ноготь маленькие.
-Это у вас здорово получилось. Меня впечатлило.
Анатолий стоял совсем рядом. Это было такое пугающее и такое волнующее ощущение-вот, совсем-совсем рядом, такой молодой, сильный, красивый парень. А запах, запах какой! Наверное, так пахнут сигареты.. У Наташи ни папа, ни брат не курили, и она не была знакома с запахом сигарет, но она была уверена, что это был запах сигарет, и сюда примешивался запах одеколона и еще чего-то очень приятного. Запах будоражил, от него кружилась голова. Девочка выставила вперёд перед грудью кулачки, чтобы Анатолий не стоял совсем вплотную к ней. Можно было ускользнуть или вправо или влево, но тогда он непременно бы обнял её, она этого боялась и стояла, вытянувшись в струнку.
-Наташа, вы слышите?
-Что?
-Соловьи поют.
-Это соловьи?
-Да. Вот снова. Слушайте, слушайте, вот снова.
-А я и не знала, что это соловьи. Птиц слышу каждый день, но различить по их щебетанию, кто есть кто, не могу.
- И кукушку не отличите от остальных птиц?
- Кукушку отличу. А соловья не отличу. Вот, сейчас это он?
-Да-да.
Соловей замолчал, а Анатолиий запел: "Соловьи, соловьи, не будите солдат. Пусть солдаты немного поспят........".
"Браво, Толян. Концерт по заявкам радиослушателей. Кстати нам осталось полчаса. Пора отчаливать"- прервал песню Саша. " Ты иди, я догоню"- сказал Толик, а потом зажал Наташины кулачки в своих руках. Сердце гулко забилось в груди у девочки. " Наташенька, я приглашаю вас на свидание завтра в пять часов. Приходите к северному торцу Дома Офицеров. Там, где начинается аллея, ведущая к танцевалььной веранде. Обязательно приходите. Я очень прошу вас. Я буду вас ждать. Придёте?" спросил Анатолий.
-Может быть.
-Постарайтесь, я очень прошу вас. До свидания, Наташенька.
Анатлоий побежал догонять Сашу, а Наташа подошла к Марине. " Ну, как, Наташа? Тебе понравился Анатолий?" спросила Марина.
-Да, очень.
-И мне Саша понавился. А вы целовались?
-Нет, конечно.
-Почему конечно? Вот мы уже целовались. Наташа, приходи завтра к этому палисаднику днём. Моя хозяйка собирается сушить свою одежду. Так я буду сидеть весь день и сторожить генеральские шубы и щинели.
-Приду. Спокойной ночи.
Наташа прибежала домой. Папа и брат уже спали, мама ждала Наташу. Девочка быстро приняла душ и легла спать. Но со сном ничего не вышло. Сколько она ни ворочалась, сон не шёл. Мозг, как заезжанная пластинка, повторял уже в тысячный раз каждое слово Анатолия и её ответы. И запах, его запах! Она остро чувствовала его запах. Он ей очень нравился, девочка наслаждалась этим запахом. Перефразировала фразу из Шекспира: " Она его за запах полюбила, а он её за восхищенье им". Вспомнился один персонаж из недавно прочитанной книги " Дите, дитя человеческое". Там была очень одинокая женщина, которая собирала окурки и обклеивала ими стены в комнате, чтобы пахло мужчиной в доме. Наступил рассвет, но, как это ни странно, она не чувствовала себя ни разбитой ни уставшей. Помогла маме убраться в квартире, протёрла полы, помыла посуду после завтрака и убежала на улицу. Марина на самом деле сидела в палисаднике перед развешанными на верёвках шубами и щинелями. Девушка выглядела мрачной. " Привет. Ты чего такая сердитая"? спросила Наташа.
. Если бы ты знала, как меня вчера встретили старики. Они вопили на весь дом, оскорбляли меня, называли шлюхой. Ты только подумай! Я же не в тюрьме сижу. Я что, не имею права на личную жизнь? Ты бы только послушала, что они говорили.
-Зря ты сердишься на них. Они уже старенькие, волновались за тебя. У них, наверное, и давление поднялось и сердце заболело. Их пожалеть надо, а ты сердишься на них.
-Ну, тебе адвокатом быть! А я такого терпеть, не намерена. Матери сегодня же телеграмму отправлю, чтобы деньги выслала, и уеду я. Тебе тоже досталось?
-Мне, нет. Ты и я - разные вещи. Я здесь своя. Я знаю каждую улицу и переулочек, а ты новенькая, могла и заблудиться. Мне кажется, ты не права, что сердишься на стариков.
-Наташа, я слышала, как вы с Анатолием договаривались о свидании. Ты передай ему, что меня старики сегодня и, наверное, завтра никуда из дома не отпустят. Пусть он Сашке скажет. А Сашка пусть каждый вечер на назначенное место приходит. Как только смогу, я приду.
-Хорошо.
-Не забудь, Наташа, пожайлуста.
Наташа вернулась домой, и после обеда она легла отдохнуть и немного поспала.
Проснулась девочка в четыре часа в отличном настроении: сегодня у неё, как у взрослой девушки, первое свидание, настоящее свидание! Долго размышляла, что бы ей надеть? Решила надеть красное платье, доставшееся ей по наследству от сестры. Заплела длинную косу и пустила косу по груди. С удовольствием оглядела себя в зеркале. " Так, готова к бою" - подумала она и побежала к дому офицеров. На условленном месте никого не было.
Погода к вечеру изменилась. Сильный ветер нагнал черные тучи и шумел листвой в деревьях, гнул их до самой земли. "В воздухе пахло грозой",- пропела Наташа. Послышались раскаты грома. " Что делать? Стоять и ждать? Может его что задержало?" Сверкнула молния, затем последовал оглушительный раскат грома. Наташа голову пригнула. " Буря мглою небо кроет, вихри пыльные крутя" - перефразировала Пушкина Наташа. По аллее к дому офицеров шёл военный патруль: впереди офицер, а за ним два солдата с винтовками через плечо, у всех троих на рукавах красные повязки дежурных по гарнизону. Группа остановилась, и один солдат сказал что то офицеру, тот кивнул головой, и солдат пошёл к Наташе. Это был Толя. " Здравствуйте, Наташа. Как хорошо, что вы пришли. Как же хорошо! Вы извините, меня сегодня назначили в наряд. Я об этом не знал вчера. Так получилось. Лейтенант дал мне две минуты переговорить с вами. Наташенька, пожайлуста, приходите завтра. Я буду совсем свободен. Я освободил себя от всего на завтра. Как же здорово, что вы пришли!
-Я тоже, Толя, рада вас видеть. Я пришла, а вас, как это по-украинскти, нема. Я не знала, что делать, уйти или подождать. И ещё я боялась, что мы не узнаем друг друга.
-Зря боялись. Я вас, Наташенька, теперь узнаю и в тысячной толпе.
-Потому что моя голова будет возвышаться над всей толпой.
-Завтра обязательно встретимся, завтра.
Он протянул к ней руки, она дала ему свои. Крепко пожав ей руки, Толя пошёл к тем, кто его ждал, потом оглянулся и прокричал: " Наташа, если бы я был художником, я бы нарисовал эту удивительную картину: ветер рвёт листву, ломает деревья, чёрные тучи несутся по небу, сверкает молния, и стоит девушка в красном платье. Чудо была бы картина"! Толя подошёл к офицеру и что-то сказал. Офицер посмотрел на девушку и улыбнулся.
Счастливая Наташа прибежала домой. Дождь так и не начался. Гром гремел, молния сверкала, а дождь обошёл их городок стороной и пролился в другом месте.
На следующее утро Наташа пошла к дому Марины, чтобы покаяться, что совскм забыла вчера про её просьбу и про неё. Но Толя не увидел бы Сашу до утра, так что, если Марину и сегодня не отпустят, Наташа сегодня всё передаст. Марины нигде не было видно. Наташа ещё раз после обеда заглянула туда же, но Марины не было. Потом позже Наташа неоднократно подходила к генеральскому дому. Марина ушла из её жизни так же стремительно, как и пришла. Наверное, старый генерал и его жена решили, что их здоровье и спокойствие дороже чистой квартиры, что им такая ответственность уже не по плечу, купили Марине билет в обратную сторону и отправили Марину домой.
У Наташи ни на одну секунду не возникало сомнения, идти ли ей на свидание или нет. Она просто не думала об этом. Она была счастлива, и наслаждалось этим чувством. Она вспоминала восхищённый взгляд юноши, слышала его такой волнуюший голос, особенно, как он произносил её имя. Ещё не было пяти часов, а Наташа уже была в обусловленном месте с северной стороны Дома Офицеров, где начиналась аллея, ведущая к танцевальной веранде. Толя был там, он тоже пришёл пораньше, он ждал её. Молодые люди побежали навстречу друг к другу, он взял её за руку, и они пошли сначала к танцевальной веранде, а потом дальше в лес. Наташа не хотела, чтобы хоть один посторонний взгляд нарушил её сказку. Прочь, прочь из парка, где всегда так много людей, в её лес, в её родной лес, где она знала каждую тропиночку, каждое дерево и кустик, как ей казалось. Сначала они шли, молча, наслаждаясь первыми минутами первого свидания, постепенно разговорились. Толя расскзывал о своём городе, о родителях, о сёстрах, об учёбе в школе и о друзьях детства, о первой работе после школы и о своей теперешней службе. Наташа умела слушать.
-Интересно, Толя, через ваши места немцы проходили. Ты их помнишь?
-Помню, смутно, но помню. Они на мотоцыклах ехали в белых рубашках с засученными рукавами. Все молодые, весёлые, громко смеялись и переговаривались. Это, пожалуй, и всё, что помню. Я же маленький тогда был.
- А отец где был?
-Отец был в партизанах. Иногда ночью приходил к матери. Помню, как он целовал меня сонного ночью, когда уходил.
-А мама?
-Куда мама денется с маленьким ребёнком? Дома была. А твои родители?
-Папа был на фронте с первых дней войны. Он был комиссаром полка. Бои были тяжелые. Папа рассксзывал, что люди так уставали, что когда давали сигнал останавливаться, падали на землю и в грязь и в снег и там же засыпали. Отца ранили под Вязьмой. Он очень долго лечился по госпиталям, руку не ампутировали, но остался инвалидом. До сих пор рука плетью висит, немного сгибается в локте, но пальцы не шевелятся. Потом они с мамой часто переезжали из одного города в другой, пока не попали в Монино. Папа закончил адьюнктуру, защитил диссертацию и сейчас работает преподователем.
-А мои родители после войны восстанавливали наш город. Потом, когда построили новую школу, стали работать в ней. Мне математика нравится, поэтому хочу учиться в техническом Вузе. Но и литературу люблю. И петь люблю. И он запел в полный голос. Пел украинские песни, такие задушевные, такие нежные. Они гуляли долго. Потом Толя ушёл на ужин, и Наташа сбегала домой покушать. Через час встретились снова и гуляли, пока не стало совсем темно. Толя курил, чтобы разогнать комаров, но Наташе комары совсем не мешали, она их просто и не замечала, но ей нравилось, как Толя курил.
Они встречались каждый день кроме тех редких дней, когда шёл дождь, иногда встречались утром, иногда после обеда, чаще вечером. Всё зависило от занятости Анатолия. Наташа уводила Толика в лес. Только там, в лесу она чувствовала себя защищённой. От кого? От всего белого света. Вначале она думала, что они встретятся раз - другой и разойдутся, но вот прошел месяц, а их всё больше и больше тянуло друг к другу. Иногда они уходили далеко за пределы гарнизона. Один раз гуляли по улицам соседнего городка Купавны. Дети увидали их, идущих по улице, взявшихся за руки, побежали за ними с криками "Жених и невеста, тили-тили тесто. Тесто упало, жениху попало". Смеялись и убегали от детей. Но однажды Толик спросил: "Как долго мы будем прятаться по лесам? Я хочу, как все молодые пары гулять по парку, по городку. Я хочу познакомить тебя со своими друзьями".
-Нет. Ни за что.
-Почему?
- А вдруг тебя увидит мой брат.
-Ну и что? Нам уже давно надо познакомиться с ним.
Ни в коем случае. Он меня считает ещё маленькой. Он может подраться с тобой.
-За что? Я себе этого не представляю. Ты всё преувиличиваешь. Я хочу, чтобы твои близкие знали, что моё отношение к тебе очень серьёзное, что я люблю тебя.
"Мамочки, родные! Он сказал, что любит меня"- сердечко Наташи заколотилось быстро- быстро.
-Я хочу с родителями твоими познакомиться.
-Прошу тебя, не говори пока об этом. Рано ещё говорить об этом.
Толя никогда не спрашивал, сколько Наташе лет. Она понимала, что он её принимает за взрослую девушку. Она чувствовала, что надо сказать Толе правду и ужасно боялась этого признания, боялась увидеть разочарование в его глазах, боялась, что Толик порвёт с ней всякие отношения, а ей так полюбилась её сказка. Каждый день она решала, что уж сегодня она непременно признается, но у неё ничего не получалось, а вечером она корила себя. " Ну, зачем морочить парню голову? Ведь он тоже привыкает ко мне, он начинает строить какие-то планы. Какие могут быть у нас планы? У наших отношений нет будущего, и надо заканчивать эти игры". Он, наверное, очень рассердится на неё. Зачем увлекла его? Чтобы потом посмеяться над ним? И что ему с ней, малолеткой, делать? Один позор! Выхода нет. Надо признаваться. Да и ей пора подумать о возможных последствиях их дружбы для неё. Одно дело, если бы она дружила с одноклассником или с мальчиком на год или два постарше её. Никто бы и слова не сказал. Мама бы расспрашивала её, сгорая от любопытства, советы бы давала. И другое дело Толик. Он старше её на целых десять лет. Их с Толиком никто не поймёт и не захочет понимать. Если их увидят вместе, по городку поползёт грязный слушок. Она очень хорошо знает свой гарнизон. Что может быть общего у взрослого мужчины с тринадцатилетней девочкой? Понятно всем, что. Наташа так и слышала, как люди будут говорить про неё: " Ах, бедные Фёдор Иванович и Софья Дмитриевна! У них такие хорошие старшие детки. А последняя дочька - дрянь. Молодая да ранняя. С солдатом по лесам шляется. Ещё в подоле принесёт!" Наташа представляла, что будут чувствовать её родители, когда такие слухи дойдут до них. Гнев родителей на неё она допускала, виновата, получай по засугам, но Толик? Толик не виноват, его подставили. Она, Наташа, подставила. Он не знал, с кем связался. А что отец в пылу гнева мог сделать с Анатолием, одному Богу известно. Он - полковник, а Толя - солдат. Нет, не солдат, а ефрейтор, но какая разница? И Наташа взяла чистый лист бумаги и большими детскими буквами стала писать письмо.
" Толик, прости меня. Мне надо было давно в этом признаться, но я влюбилась в тебя, влюбилась впервые в жизни, и мне так не хотелось тебя потерять. Мне тринадцать лет, Боже, какое несчастье, мне всего тринадцать лет. Но дальше тянуть с признанием нельзя. Я привязываюсь к тебе всё больше и больше. А нам надо расстаться. Дальше расставаться будет ещё труднее. Прости меня. Наташа".
На следующий день девочка положила письмо в лиф платья и по дороге к месту встречи обещала себе, что отдаст письмо, но вспомнила про письмо только, когда стала снимать платье перед сном. А Толя снова завёл речь о том, что их отношения должны развиваться, что пора кончать прятаться, они ничего плохого не делают, пора выходить из леса к людям. " А может, ты стесняешься того, что я солдат"?- спросил Толя. " Как же, дочь полковника дружит с солдатом! В этом всё дело? Да, Наташа? Так через три с плолвиной месяца я сниму эту ненавистную гимнастёрку и стану как все. Я прав? Из-за этого"? Наташа подумала немного и ответила, тщательно продумывая каждое слово: "Нет, не из-за этого. Хотя, может и из-за этого чуть-чуть. А потом, ты же не солдат, а ефрейтор. Как это по-старинному? Капрал? Корнет? Ты снимешь эту гимнастёрку, кстати, она тебе очень идёт, и ты мне очень нравишься в своей гимнастёрке и в пилоточке, и поедешь домой, где тебя, наверное, ждёт твоя девушка". Толя даже задохнулся от возмущения: " Меня никто кроме родных не ждёт. И у меня есть только одна единственная любимая девушка. Это ты, Наташенька, солнышко моё, радость моя". Они сели на поваленое дерево, Толик предупредительно расстелил газету на ствол, вытащив её из кармана галифэ. Наташа сказала шутливым тоном: " Ну, уж и единственная. Тебе сколько лет? Двадцать-три. Неужели до двадцети-трёх лет у тебя не было девушек? Не поверю". Толик впервые за всё это время, привлёк девушку к себе и сказал: " Ничего и никогда не было. Есть только здесь и сейчас". Анатолий поцеловал девушку, и Наташа не вырывалась, а смотрела на него своими огромными карими глазами, в которых Анатолий прочёл и любопытство, и удивление, и восторг. Юноша крепче прижал девушку к себе и снова поцеловал. " Мамочки родные, я целуюсь, по-настоящему, как взрослая! Хорошо-то как", - подумала Наташа и, вдруг, засмеялась. " Ты чего смеёшься?" спросил Толя шепотом.
- Меня всегда интересовала проблема носов, мешают ли они при поцелуях.
- Сейчас проверим экспериментальным методом.
И он стал целовать губы, лицо и снова губы.
- Ну, мешает нос?
- Нет, не мешает.
-А, может, будет мешать, когда ты меня поцелуешь? Ну-ка попробуй.
Теперь Наташа целовала лицо Анатолия, такое родное, такое любимое. Они наслаждались поцелуями, иногда Анатолий позволял себе погладить Наташины плечи, спину и попробывал дотронуться до груди, но Наташа вырвалась из его объятий и отбежала от него. Он засмеялся и побежал за ней. Догнал, снова обнял и поцеловал, а она снова убежала от него. Они долго дурачились, бегая от дерева к дереву.
- Знаешь, Наташа, до встречи с тобой Сашка познакомил меня с девушкой одной.
- Она из гарнизона?
-Нет. Из Лосино-Петровска. Но она мне совсем не понравилась. Наверное, судьба готовила меня к встрече с тобой.
-А почему не понравилась? Некрасивая?
-Очень красивая. Все девушки красивые. Но у неё было такое смешное красное пальто, как будто с чужого плеча. И вообще в ней не было породы.
-А во мне есть порода?
-Есть.
-Ну, ты и скажешь! Какая порода? Мой отец был деревенским батраком, в детстве гусей пас.
-Ксати, я тоже гусей пас, и скажу тебе, это ещё та работёнка, особенно, если вожак - злой гусак. Всю мне задницу исщипал. Я его панически боялся.
И они снова целовалиь, целовались, целовались.
" Наташенька, я тебя попрошу об одной вещи", - как-то сказал Анатолий. " Сейчас мы выйдем из леса и подойдём к летнему кинотеатру. Мои друзья ждут нас там, я обещал им познакомить вас". Наташа хотела отказаться, но Анатолий был очень серьёзен, она почувствовала, что это важно для него и не посмела отказать. " Только на одну - две минутки", - попросила она. Они вышли из леса, и пошли к летнему кинотеатру. Там на траве сидели трое солдат. При приближении девушки юноши встали. Саша подбежал к Наташе, взял её руки в свои и поцеловал их. " Красавица, я тогда в первый раз и не заметил, какая Вы, Наташенька, красавица. Тогда темно было, а сейчас любуюсь, не налюбуюсь. Как же можно быть такой красивой!", - тараторил Сашка. Наташа подала руку двум другим юношам и назвала своё имя, они назвали свои имена. Наташа села аккуратно на траву, чтобы не запачкать платье. Толя стал спрашивать ребят, чем они планируют занять свой вечер. Толик разговаривал с ребятами, а один из них наклонился к ней и тихим голосом сказал: " Наташа, у нас замечательный командир. Мы его любим, и мы очень рады за вас обоих". " Чему рады?"- спросила Наташа. " Рады, что у командира такая молоденькая и такая красивая подруга, а вы за ним как за каменной стеной будете". Наташа посмотрела на Анатолия как бы со стороны. " Красивый какой, нос прямой, подбородок? Наверное, про такие подбородки говорят, волевые. Глаза добрые-добрые, а улыбка! Какая у него красивая улыбка! Он у меня самый лучший! И всегда такой аккуратный. Всегда белоснежный подворотничёк, глаженая гимнастёрка. И когда только он успевает всё делать?"- сердце девушки наполнилось нежностью. Толик заметил Наташин взгляд, улыбнулся и подмигнул ей. " Наташа, вы не хотите томатного сока?"- Саша обратился к Наташе. Наташе не хотелось сока, но она посчитала, что нужно принять предложение. Саша раздвинул высокую траву, и Наташа увидала солдатскую флягу и маленький гранёный стаканчик. Толя засмеялся и сказал: " Это водка с томатным соком".
- Нет, не буду.
- А ты, Толян?
- Мне налей.
Толя выпил стаканчик "томатного сока", из травы появился огурец, разрезанный вдоль на четыре части. Затем Саша налил себе, и, поднимая стакан, сказал: "Пью за цветущий миндаль!" Потом выпили и остальные ребята. " Наташа, сегодня в летнем кинотеатре будет новое кино, "Поединок" называется. Пойдемте с нами в кино. Мы приглашаем", - сказал Саша. " Если этот фильм по повести Куприна, то, должно быть, хорошее кино",- ответила девушка. " Так вы пойдёте?"- настаивал Саша. " Может быть". А Саша продолжал: " Мы и билеты купим, и места для вас лучшие займём". "Нет-нет, билеты не покупайте. Мы сами купим, если пойдём". " Так вы приходите, обязательно приходите, мы будем ждать". Толя с Наташей ушли, взявшись за руки.
-Наташа, ты сказала, может быть. Мы действительно пойдём в кино?
- Нет?
- А почему ты сказала, что может быть. Нехорошо, ребята будут ждать.
-Зачем им ждать. Я же не их девушка, я же не с ними встречаюсь. Я просто думала, что так будет вежливо, но совсем не обязательно выполнять такое неопределённое обещание.
- Так сказать, вежливая ложь. И ты всегда так отговариваешься полуправдой?
-Не знаю, не задумывалась над этим.
_ Нет, но почему не сказать правду?
- Потому что последует новое почему. Я не хочу ничего объяснять посторонним людям.
- Ну, а мне? Я же не посторонний для тебя человек. Ты можешь мне объяснитья. Почему мы не можем сходить вместе в кино?
- Я же тебе уже раньше говорила.
-То были какие- то несерьёзные отговорки. Такая же вежливя полуправда. Наташенька, я хочу, что бы наши отношения были прозрачными, никакой полуправды, никакой вежливой лжи. Почему мы прячемся в лесу, ты стесняешься меня?
- Нет. Почему я должна стесняться тебя.
- Потому что я солдат?
- Да, но не потому, что я - дочь полковника, а потому, что солдат значит взрослый мужчина, а....а ... мне нет ещё восемнадцати лет.
- Я об этом догадался уже давно. Семнадцать?
-Нет.
-Час от часу не легче. Шестнадцать?
Наташа ничего не ответила. Она растерялась и не знала, говорить правду или нет.
-Ну, по крайней мере, это многое объясняет. Такое положение вещей всё меняет. Но ничего страшного нет. Моей маме было шестнадцать лет, когда она вышла замуж за отца, и он её на десять лет старше, и они прекрасно живут в любви и согласии. Скоро отметят серебряную свадьбу. Но, Наташенька, теперь наше счастье во многом будет зависеть от тебя, от твоей настойчивости.
- Не понимаю.
- Наш брак могут зарегестрировать, если твои родители дадут на то согласие. Ты должна подготовить своих родителей к знакомству со мной. Тогда можно будет избежать многих неприятностей.
-Толик, я не хочу замуж. Я учиться хочу.
- А ты и будешь учиться в вечерний школе, и в институте будешь учиться. Почему нет? Главное, мы будем вместе.
- Толик, я неправильно сказала. Я не хочу взрослой жизни, я не готова к ней, я не хочу уезжать от мамы.
-Как же ты представляешь нашу жизнь в будущем? Чере два с половиной месяца я демобелизуюсь, мне надо будет уезжать. Я хочу, чтобы мы уехали вместе. Я люблю тебя, Наташенька, я не хочу и не смогу жизнь без тебя. Наташенька, ты выйдешь за меня замуж?
- Я не готова к ответу.
- Ты любишь меня?
-Не знаю.
- Я не могу поверить! Я же вижу радость на твоём личике, когда ты смотришь на меня, как ты смотрела на меня только пол - часа назад. Я же слышу, как стучит твоё сердечко, когда я целую тебя, ты же отвечаешь на мои ласки, не могу поверить твоим словам. Если не любишь, если не думаешь о нашем будущем, то зачем встречаешься со мной?
-Да, ты прав. Зачем встречаться? Ты прав.
Наташа вырвала свою руку из руки Анатолия и захотела уйти.
-Ладно, не сердись. Я не буду больше давить на тебя. У нас ещё есть время всё обдумать и обговорить. Не сердись на меня, либимая моя девочка.
Он осторожно обнял девушку и прижал к себе. Наташе стало так жалко и его и саму себя.
Прошло несколько дней. Гуляя, молодые люди заговорили про книги. Наташа спросила, любит ли Толя читать. " Очень люблю, особенно поэзию. Правда, в последнее время совсем не читаю. Если у меня выкраивается лишнее свободное время, я его провожу с тобой. Для меня встречи с тобой - самое лучшее, что у меня было и есть в жизни. Закончу службу, тогда начитаюсь". " А ты свои стихи пробывал сам писать"? "Нет, но если мне нравится какой стих, я его выучиваю, и он становится моим. Ведь я его выбрал и выучил, я срастаюсь с ним. А ты"?
-Я в поэзии мало что понимаю. Вот когда я читаю прозу, я её не читаю, я смотрю фильм, а когда я читаю стихи, я читаю словами, поэтому не получаю такого удовольствия. Но когда я слышу, как другие читают, тогда мне стихи нравятся. Почитай что-нибудь.
И Анатолий читал Тютчева.
" Не рассуждай, не хлопочи!
Безумство ищет, глупость судит.
Дневные раны сном лечи,
А завтра быть чему, то будет.
Живя, умей всё пережить:
Печаль, и радость, и тревогу.
Чего желать? О чём тужить?
День пережит - и слава Богу."
-Мне очень понравился стих, я его выучу к завтрешнему дню, вот увидишь. Впрочем, я тоже знаю кое-что наизусть. Это из Роберта Бернса. Стих посвящается вши, которую поэт увидел на шляпке молодой девушки в церкви.