Московский романс.

                    Забудь себя и ненадолго
                    Кирпич облупленных казарм,
                    Когда поедешь втихомолку
                    На Николаевский вокзал...     
                                  
                   Иосиф Бродский "Петербургский роман"

Февраль. Все выплакано. Стены
расписаны на год вперед,
и подворотни откровенны
с любым, кто, выслушав, уйдет.

Былое больше не вернется,
и этот век уже другой.
Очнись, тебе во тьме колодца
явился город над Невой.

Но здесь Москва, ты улыбнешься,
и дальше мчишь, на полпути
с собою где-то разминешься.
Спеши, тебя уж не спасти.

Беги бегом, а снег не тает,
и у машин понурый вид,
Все что-то в воздухе витает,
какой-то ветреный флюид.

Лети себя перегоняя,
назло прохожим и судьбе,
не ожидая нагоняя
за то что тесен сам себе.

И стоя в центре панорамы
салонов связи и кафе,
гляди - в кострах цветной рекламы
горит твое аутодафе.

Сядь на трамвай и дребезжаньем
наполни вечер до краев.
Гони себя со всем стараньем,
не дай себе удрать под кров.

Смотри, как Яуза мерцает,
в ее мазуте и огнях
ищи все то, чего не знает
в тебе давно изжитый страх.
Почувствуй каменного чуда
неизъяснимую печаль.
Его кирпич, его простуда,
тебе их как себя не жаль.

Взойди на мост, забыв про ветер.
По обе стороны вода
течет сквозь бесконечный вечер.
Спроси ее: теперь куда?

Иди на свет к Новокузнецкой,
зевай в кино, сиди в гостях
смотри с тоской своей немецкой
то, что покажут в новостях.

И помни, больше нет возврата
в места, откуда убежал.
Для века тень твоя крылата,
ее он в сети не поймал.