Моя подруга детства, ныне известный в нашем городе человек, совершивший множество полезнейших дел для страны на поприще культуры, попала в больницу с тяжелейшим, гнойным гайморитом, с высокой температурой и невыносимой головной болью.
Ни для кого не секрет, что это весьма гнусное заболевание: симптомом гайморита является появление у человека болей в области носа и околоносовой области, которые постепенно нарастают. Менее выражены боли утром, нарастают к вечеру. Постепенно у больного теряется конкретное место, где концентрируются неприятные ощущения, и начинает болеть голова. Оттенок голоса у пациента становится гнусавым, заложен нос, затруднено дыхание через нос. Все это может быть следствием недолеченных заболеваний простудного характера.
Поскольку моя подруга целыми днями работала с людьми, была хороша собой, тщательно следила за неувядаемым лицом и телом, гнусавый нос тут был совсем ни к чему. Ну, нос-то еще ничего, а вот температура и головная боль выбили ее из сил, и, она согласилась на госпитализацию.
"В условиях стационара, и все! - сказал доктор. - У вас такой запущенный случай! Просто безобразие!!!"
Госпитализированная Ираида Петровна была не из трусих, но кому понравится прокол верхнечелюстной пазухи через средний либо нижний носовой ход?!
После всяких промываний пазух носа и прочей комплексной терапии заслуженному деятелю культуры полегчало. Температура cпала, голова стала на место, сознание прояснилось. Эх, жизнь-то налаживается! Надо заметить, Ираида Петровна была заядлой курильщицей, но, сраженная таким недугом, с большим трудом воздерживалась от курения. После всех манипуляций, связанных с лечением и проколами носа, она постепенно выздоравливала, и, держась за стенку, похудевшая и бледная, но не утратившая шарма, брела по коридору мимо лестничной клетки, откуда тихонько несло запахом табака, и вдыхала его с вожделением.
В ЛОР-отделении строго-настрого было запрещено курить, но отдельные субпассионарии тайком нарушали запрет, при этом тайна содеянного мощно возбуждала нервную систему и на стадии выздоровления даже являлась, как казалось некоторым из них, стимулятором здоровья.
Ираида Петровна посчитала себя вполне оправившейся от военных действий с родным организмом и тихонько, стрельнув сигарету у одного из субпассионариев, вышла на лестничную клетку.
По пути к ней присоединились двое "выздоравливающих", и они, закатив глаза от удовольствия, смачно затянулись. Дальше все произошло очень быстро, можно сказать, молниеносно. Распахнулась дверь, и в проеме появился завотделением, мужчина огромного роста, при появлении которого трепетали даже закрепленные на ограничитель форточки.
- Что тут происходит? - рявкнул, сверкая глазами, белый халат.
Не замечая двух поникших "выздоравливающих", которые по стеночке пытались слиться в проем двери, он уставился на Ираиду Петровну и страшным голом спросил:
- Из какого отделения?!
Ираида Петровна, сжимая окурок в руке и стоя по стойке смирно, как нашкодивший первоклассник, сквозь огромные очки моргала на заведующего, и в ступоре смогла произнести только "Э-э-э".
- Она из нашего ЛОР-отделения... - нежно подсказали "выздоравливающие.
- Из ЛОР-отделения?!! - завопил халат. - Какой диагноз? - еще страшнее спросил он шипящим голосом.
Ираида Петровна так разволновалась, все-таки возраст уже за 50, и немного охрипшим голосом, но все же внятно и громко она сказала: "Геморрой".
Дальше я уже ничего вам рассказывать не буду, вы и сами понимаете, что такое немая сцена. Николай Васильевич Гоголь вместе с "Ревизором" отдыхает! Но как умеет смеяться завотделением, это стоит послушать всем. Рекомендую! Форточки захлопнулись сами. Ограничители пришлось менять... .