- Какие замечательные актеры!!! Инна Чурикова, Екатерина Васильева, Александр Михайлов!!! А билеты есть?
- Конечно, есть. Вам поближе или подальше?
- А поближе сколько стоит?
- Шесть тысяч.
Выражение моего лица, по-видимому, было настолько красноречивым, что милое и веселое лицо, взиравшее на меня из окошечка киоска по продаже театральных билетов, мгновенно среагировало.
- Чуть подальше - три тысячи...
- Нет, - ответила я. - Для пенсионеров дороговато...
- Сейчас, я подберу... Смотрите, вот серединка, всего четырнадцатый ряд, две тысячи с половиною. Могу еще дальше - вот, по одной тысяче...
"Так далеко... - подумала я. - Конечно, можно взять бинокль... Но слышать... Ведь ничего не услышишь... Все-таки возраст..."
- Такие актеры, берите! - уговаривала меня кассирша. - Спектакль - не пожалеете!
- Ну, хорошо, - сдалась я. - Давайте по две с половиной.
- Вам один?
- Нет, два, конечно!
В наступающей осени (на дворе стояли первые дни октября) совсем не чувствовалось время года. Такое теплое, необыкновенно нежное "бабье лето" было как награда перед длинными затяжными дождями и мрачными темными временами суток нашей широты.
После летнего дачного периода хотелось театров, концертов, выставок. Несмотря даже на тоскливый пенсионерский возраст и, как я уже давно поняла, бессмысленность жизни. Скорей, вопреки им обоим. Ах, если жизнь бессмысленна, так давайте же проведем ее от рождения до смерти как можно веселее, сказал какой-то умный человек, не утративший чувство юмора.
Мой муж не любитель театров. В этом нет ничего удивительного. Кстати, есть, конечно, исключения. Я ничего не имею против, хотя часто вижу "вытащенных" женами мужей и это видно сразу, кого "вытащили", а кто сам пришел. Вот, например, наш врач на моей бывшей работе всегда говорил: "Мужики все пьют, а я уже завязал. Хочу поездить по миру и походить в театры". Что и делает успешно в одиночестве и в компании женщин.
Так вот, эту пьесу мой муж хорошо знал, так как, пребывая на нашей любимой даче, я, время от времени, при отсутствии телевизионных программ и, впрочем, телевизора тоже, запасшись дисками с разными фильмами, включала фильм Янковского и Аграновича по пьесе Надежды Птушкиной "Пока она умирала". Этот фильм можно смотреть бесконечно, а главное -эпоха нам близка, понятна, и щемит душу приятие этими женщинами своей судьбы с чтением вслух и бесконечным терпением. Кстати, мы с мужем прочитали вслух по молодости почти всего Шолом Алейхема, Чехова, О"Генри, ну, не буду перечислять всех великих, кто радовал и трогал нашу душу до слез от смеха и от трагедии.
Наступил долгожданный день похода в театр. Мы вышли пораньше, чтобы прогуляться и посмотреть великолепную улицу Никольскую, которую сделали пешеходной, пройтись по Красной площади, Александровскому саду, нырнуть под Большой Каменный мост и очутиться около Дома на набережной.
Театр полон, зрители занимают места, девятнадцать часов уже наступило, но некоторые еще усаживаются, и тут, на места перед нами, приплывают нетвердой походкой несколько человек, как сразу стало ясно, из группового культпохода. Две женщины в норме, а одна весьма перегружена буфетом. Бесцветная дама примерно сорока лет немедленно потребовала "продолжения банкета". Это выражалось бурными аплодисментами, требованиями "уже начинать", замахиванием руки для определения времени, и словами "Уже пора, где артисты?.." Мы приуныли. Одновременно с нами приуныли соседи спереди дамы, сбоку и т.д.
19.20, дама не унималась, я хотела сказать ей, что Чурикова едет в "пробке", скоро все будет хорошо... И действительно, занавес поднялся, и спектакль начался. Первые аккорды пьесы представляют собой тихое уединение двух очень не молодых женщин, читающих вслух Диккенса. На наше счастье, дама, дождавшись начала спектакля, благополучно уснула на плече своей подруги. Подруга же хотела комфортно наслаждаться пьесой Птушкиной и попыталась сбросить с плеча груз, но мы нежно попросили ее этого не делать: "Пусть спит, не будите ради бога!". Первое отделение прошло отлично. И Чурикова, и Васильева и Михайлов были удивительно гармоничны, великолепны и трогательны. Наступил антракт.
Подруги спящей дамы удалились размяться в фойе, а она сладко похрапывала в виде вопросительного знака, скрючившись на кресле. Зал медленно заполнялся зрителями. Мы молились, чтобы дама спала и дальше, но... Организм, перегруженный алкоголем, не выдержал и, когда все уже заняли свои места, подруги тоже, дама приподняла голову и блеванула фонтаном на подруг, на все вокруг. Соседи бросились врассыпную. Первыми смылись подруги, им досталось больше других. Мы, конечно, тоже побежали искать спасения у служителей театра. Со словами "Поставьте нам стулья в проходе!" мы замерли в ожидании. Немолодая пора из серии "вытащенных" мужей со словами "вашу мать" понеслась к выходу. "Чтобы я еще пошел....!" - шипел мужчина на растерянную жену. Двое мужчин, служителей театра, подошли к спящей и попытались с ней договориться. Дама крепко держалась за кресло и категорически отказалась выходить, отправив мужчин "очень далеко". Вскоре пришли еще двое. Уже четверо пытались что-то предпринять, но... Время шло. Теперь зал стоял в "пробке", а артисты ждали... Нас усадили в ложу. Уборщица с ведром и тряпкой переминалась в проходе. Амбре распространялось, зрители застыли в ожидании...
"Хочешь, уйдем", - предложила я мужу. Э нет! Такой поход в театр требует окончания зрелища! Муж был в восторге.
Все закончилось хорошо. Даму подхватил молодой и сильный пятый служитель театра и благополучно унес в фойе. Ее подруги, отмывшись в туалете, вернулись и спасли подругу. Поход в театр удался. Спектакль продолжился и завершился овациями.
Когда мы возвращались через Большой каменный мост, огни Москвы отражались в воде, сияли рубиновые звезды на башнях Кремля, театральная жизнь мегаполиса набирала обороты. Теплый ветерок ослепительного бабьего лета шептал: "Жизнь прекрасна!", в том числе театральная.