"Будет исполнено, снегпостфюрер!" - в очередной раз браво клацнул угольными зубами снеговик, старательно таращась коричными звездочками глаз. Начальник Городской Новогодней Почты аккуратно сложил бланк новой секретной инструкции в кожаную папку с документами и важно произнес: "Канцелярия Северного Полюса надеется на вас, почтовик Глинтвейнмастер, можете быть свободны. Помните, дело Канцелярии прежде всего!". На этом внеплановый инструктаж в Штабе закончился.
Если бы кто-то в это воскресное утро прошел мимо одного из отделений Почты России, он бы не поверил своим глазам: тяжелая створка двери со скрипом отворилась, и на тихую улочку выкатился небольшой шустрый снеговик, обмотанный синим шарфом. Надвинутая на самые брови (если б у снеговиков могли быть брови) железная миска не могла скрыть слегка озадаченного выражения его живо прорисованного лица. Но это почтовое отделение было еще с весны закрыто (якобы в целях оптимизации), улица была действительно тихой, а утро ранним и к тому же воскресным, так что свидетелей странного события не нашлось.
"Ну и дела..." - думал снеговик Глинтвейнмастер, пробираясь сугробами (благо в выходные их никто не собирался расчищать) к своему родному почтовому отделению, - "Если так и дальше пойдет, всех нас запалят... Видно придется мне скоро дворовым снеговиком работать... Ни тебе льготной путевки на рождественскую ярмарку, ни стабильной зарплаты фисташковым мороженым, ни праздничной чёрной формы с серебряными нашивками, так ведь её и не успел выслужить, эх...".
Надо сказать, возможность побывать на городской ярмарке, была для снеговика-почтовика самым важным пунктом трудового договора. Он испытывал некоторую сентиментальную нежность ко всем этим весёлым зимним гуляниям на главной площади - с каруселями, снежными горками, лотками глупых сувениров и, конечно, киосками с горячим кофе и глинтвейном. Ведь это была его снеговиковая родина! Когда-то на одной из этих ярмарок дети слепили его из всего снега, который только смогли найти на укромном пятачке между кофейным киоском и большой ёлкой. Поэтому и получился он меньше своих дворовых собратьев, но зато - и он очень этим гордился! - глаза ему сделали не из банальных кусков овощей или угольков, а из настоящих ароматно-пряных звездочек корицы, выловленных его создателями из обжигающего стаканчика с безалкогольным глинтвейном. Отсюда имя у него такое звонкое появилось - Глинтвейнмастер, ни у кого такого нет. Жалко, конечно, что железная миска на голове так и норовила сползти и закрыть коричную красоту его очей, но тут ничего не поделаешь - таков дресс-код у почтовиков. Именно эту форму ему вручил снегпостфюрер при приеме на работу - стандартную железную миску и синий шарф. А чёрная праздничная, увы, только начальству положена.
Впрочем, и момент поступления на службу Глинтвейнмастер тоже вспоминал со сдержанной гордостью. Далеко не всех зимних снеговиков находят рекрутёры - чёрные вороны, чей круглый зоркий глаз сразу разглядит в комьях снега того, кто способен исполнять нелегкий почтовый труд. Большинство же снеговиков истаивает по весне, никакой полезной деятельностью не отметив свое краткое существование. И фисташковое мороженое они даже попробовать не успевают, и локацию поменять не имеют права.
У снеговиков-почтовиков привилегий гораздо больше, не сравнить даже. Канцелярия наделяет их волшебной способностью не таять даже в самую жару. Как раз фисташковым мороженым эта способность и поддерживается, хотя дело, конечно, не только в нем, а еще и в честном исполнении своего трудового долга, которое не дает потерять структуру личности и перейти в иное агрегатное состояние. Работают снеговики-почтовики по воскресеньям, когда отделения Почты России закрыты. Но это для обычной почты они закрыты, а вот работа с письмами Деду Морозами как раз в выходной там и кипит за закрытыми дверями, потому что соблюдать секретность - это очень важно для новогодних чудес.
В будние же дни летом снеговики отдыхают в огромных холодильниках на одной из городских фабрик. Скучновато, конечно, но всё лучше, чем грязным ручейком в ливнёвку стекать. Зимой гораздо веселее: снеговик-почтовик с понедельника по субботу имеет право любое место в городе посетить (за исключением мест большого скопления народа, это только в качестве поощрения за усердную работу), только форму надо в своем почтовом отделении оставлять для конспирации. Бывает, например, идет человек по скверику и удивляется: "Ой, кто-то снеговичка слепил, пару часов назад его тут еще не было, надо же!". Вот это скорее всего снеговик-почтовик и есть, в выходной свой пробрался сюда по сугробам, и теперь стоит-гуляет, синичками любуется.
При такой работе напряженной шесть дней выходных не так уж много кажется. Со всей страны пишут дети письма Деду Морозу, и каждое надо прочитать, обработать, рассортировать и отправить дальше по инстанциям, до самой Канцелярии Северного Полюса. А если хоть одно письмо потеряется или забудет почтовый работник его обработать, то всё - останется новогоднее желание невыполненным... Так много их стало, этих детских писем со списками для Деда Мороза, что Новогодняя Почта сейчас даже летом не закрывается, разгребает зимнюю корреспонденцию. Хотя, конечно, отложенное исполнение желания считается среди снеговиков не вполне качественной работой.
Из года в год пытается Канцелярия ускорить рабочий процесс, придумывает новые директивы. До Глинтвейнмастера уже доходили слухи, что в соседних городах уже используют секретную экспериментальную методику, которая позволяет разбираться с письмами строго в зимний сезон. А на лето снеговики-почтовики тех отделений, говорят, поедут кататься на горных лыжах в Альпы в качестве премии. И вот сегодня в воскресный рабочий день новую секретную инструкцию зачитали и ему... Но это оказалось что-то очень странное, подрывающее все устои!
Обычно письмо Деду Морозу обрабатывалось почтовиком по стандартной процедуре. Глитвейнмастер читал список детских желаний, и если там было что-то простое, вроде "хочу в следующем году научиться танцевать, рисовать, плавать" или "хочу котенка", то с помощью нехитрого волшебства письмо сразу же превращалось по воле снеговика в золотые искорки, и чудо улетало по обратному адресу. В подъезде непременно оказывалась кошка с котятами, а родители автора письма становились добрее и сговорчивее. К танцам или же к плаванию золотые искорки добавляли меру удачливости и трудолюбия.
Если желание в письме касалось материальных ценностей (например, новый телефон, компьютерная игра, велосипед или большой набор лего), то письмо переправлялось в инстанцию выше. Лично снегпостфюрер города организовывал или премию на работе родителей ребенка, чтобы они смогли купить нужное, или выигрыш в лотерею, или неожиданный подарок от дальнего родственника. Понятно, что обработка писем такого типа иногда растягивалась по времени чуть ли не до следующего нового года.
А письма с желаниями про любовь, дружбу и чтобы счастье всем и каждому даром отправлялись пневмопочтой непосредственно в Канцелярию Северного Полюса с пометкой "Деду Морозу лично". И уж как эти желания он исполняет, простому почтовику неизвестно... Глинтвейнмастер иногда даже думал, хотя сам этих мыслей боялся - а существует ли наш всемогущий Дед на самом деле? Или, может быть, просто выкидывает пневмопочтой эти нежные добрые письма в ледяную пустыню, и засыпают их там снежные вьюги?
Секретная инновация, впрочем, касалась только писем второй категории, с желаниями материальных ценностей. Оказывается, Новогодняя Почта давно вступила в коллаборацию с Почтой России не только в плане дизайна униформы. Во многих городах и отделениях вопрос с желаниями второй категории теперь решается в ускоренном темпе: снеговики-почтовики (под строгим договором секретности, разумеется) просвечивают волшебным рентгеном все обычные посылки. И если где-то есть вещь, соответствующая желанию из списка - телефончик с алиэкспресс, новая игровая приставка или там одежда по каталогу, то посылка просто-напросто изымается (теряется то есть, ну или потрошится, по обстоятельствам) и передается Новогодней Почте. Снегпостфюру остается только зачаровать потом родителей автора письма, чтобы те думали, будто это они положили под елку нужный подарок. Что намного, намного проще, чем проворачивать фокус с премиями!
Глинтвейнмастер, безусловно, даже восхищался хитроумием Канцелярии, но все-таки не мог унять беспокойства. Даже в уютном родном отделении его преследовала тревожная мысль: "Насколько долго люди,получившие пустые посылки или не получившие их совсем, будут верить в недобросовестных китайцев и раздолбаев с Почты России, пока не узнают про нас - снеговиков? ...". Начинался очередной воскресный рабочий день.