Хоть и грустна немного златокудрая осень, но и у неё есть свои прекрасные деньки, особенно, когда приходит хрупкое и нежное бабье лето. Пусть не долго радует оно своим магическим очарованием и время его быстротечно, однако ж вполне достаточно, чтобы пробудить в постепенно остывающей памяти то жаркое, бесшабашное лето далёкой молодости, когда всё казалось таким лёгким и до краёв наполненным яркими красками жизни. Ах, эта свободная летящая походка, волнующая воображение! Это бездонное голубое небо и безоглядная щедрость чувств, кипящих, как полноводная река на крутых порогах... Сколько же было пролито мимолётных, словно безудержные летние ливни, слёз, и тут же высушено жаркими поцелуями... Да и звонкий, задорный смех, порой даже вовсе без причины, а только лишь потому, что было хорошо, до сих пор ещё звучит хрустальным колокольчиком где-то в самых сокровенных уголках памяти. Прекрасное было время.
Нынче за прохладным стеклом окошка никак не угомонится озабоченный осенний ветерок. Он что-то невнятно бормочет, шурша пожелтевшими листьями и суетливо перекладывая их с места на место, пугает сонных голубей и куда-то гонит по остывающему небосводу серые барашки облаков. А в памяти всплывает робкое лопотание камышовых зарослей на той тихой реке, где осталась пристань тайных надежд юных лет. Там всё ещё кружатся в волшебном вальсе хрустальные легкокрылые стрекозы и звенят неугомонные цикады. А дотошная кукушка в дальней дубраве, разомлевшей от полуденного зноя, ведёт счёт то ли годам, то ли дням счастливой любви, и замирает сердце в сладостной истоме, умоляя продлить этот счёт ещё хоть чуть-чуть. Кивают гибкие камышовые стебли мягкими метёлками, давая своё согласие и склоняясь на тонких длинных стеблях друг к другу. Так шепчутся возлюбленные, забыв обо всём вокруг и погружаясь в омут любимых глаз... Что ж, проходит всё, как сказал мудрец, но вот память остаётся с нами навсегда, и тепло её света согревает в любую погоду...
