"Аояма-кун...тебе не кажется, что мы заблудились?" - полушёпотом спросила Хикари и ближе подошла к парню, опасаясь странного взгляда, которым на неё смотрел какой-то лысый полуголый мужчина. И не только его взгляд, весь вид не внушал никакого приличия и хорошего отношения.
Правда, после того, как в сторону того странного субъекта глянул Аояма, мужчины и след простыл. Хотя и сама Савари сейчас побоялась бы посмотреть Аояма-куну в глаза.
"Естественно мы заблудились! Ты где-нибудь видишь нашего проводника?" - огрызнулся Мицуки и, не дождавшись ответа, двинулся дальше по улице.
Проблемы сыпались на них одна за другой. Сначала на них напал Шинигами и, наверняка, всему Эдену уже известно об их проникновении. Потом их засосали воды озера, а когда они очнулись, то оказались в каком-то Богом забытом месте. Хотя...внешне это было похоже на небольшое поселение, где были одни лишь души.
Савари ни на шаг не отставала от Аояма, с любопытством оглядываясь по сторонам и, как бы ни прилично это не было, заглядывалась на прохожих. Здесь всё так было непохоже на их мир, и в то же время чувствовалось что-то родное и немного привычное. Казалось, будто они переместились назад во времени и попали в Японию старых времён, эпохи Муромати или Эдо. Хотя здесь странно совмещались сразу несколько эпох, что поражало воображение ещё больше. Женщины носили очень красивые расписные кимоно, заделывали волосы в причёски. Мужчины носили косодэ и хакама, ходили с деревянными мечами на поясе. Дети весело носились по улице, шумели, играли.
Совершенно другой мир, из которого пришла Шики. Теперь Хикари понимала, почему Шики-тян так спешила вернуться домой. Потому что она принадлежала этому миру, потому что здесь были те, кого она любила.
Почувствовав лёгкое недомогание, Мицуки прислонился к стене какого-то двухэтажного сооружения и зажмурился. В глазах тут же вспыхнули красные искры и сплелись в тонкую сетку красных нитей, словно кровеносная система.
"Чёрт...это уже не смешно. Неужели...яд...?"
"...кун. Аояма-кун!" - как сквозь вату донёсся взволнованный голос Савари, но от её волнения становилось только хуже и противнее.
"Заткнись..."
"Ты...ты плохо выглядишь. Наверное, это из-за полученных ранений. Нужно срочно обработать раны и остановить кровь" - затараторила девушка и полезла в свой маленький рюкзачок. Как раз на такой случай она и брала аптечку.
Юноша перехватил её руку и, внушительно посмотрев ей в глаза, отрицательно покачал головой. Краем глаза он замечал косые взгляды, обращённые на них. Взгляды падальщиков, ждущих, когда их добыча умрёт.
"Нам нужно найти какое-нибудь убежище. Уже смеркается, и лучше ночь провести в четырёх стенах, чем на улице"
Хикари понимающе закивала головой и сложила всё обратно в рюкзак.
"Можно спросить у кого-нибудь приюта на одну ночь"
"У тебя совсем мозгов нет? - в ответ съязвил Мицуки, но потом сам покачал головой. - Нет, не отвечай. Ответ мне и так известен"
"Тогда что нам делать? Было бы лучше найти Нану-сан и Аояма-сан..."
Мицуки тяжело вздохнул и укоризненно посмотрел на девчонку.
"Аояма-сан - этой мой отец. Возможно, я тебя разочарую, но я - Мицуки"
Савари растерянно посмотрела на юношу, открыто встретив несколько раздражённый взгляд тёмно-карих глаз. Она честно не могла понять, почему Мицуки-кун так сердится на неё.
"О чём...?"
"А ну стой, сволочь! Не уйдёшь!!!" - гневные крики, внезапно взбудоражившие всех на улице, прервали Савари и привлекли внимание юноши и девушки.
Прохожие стали расступаться в стороны, и вскоре их глазам предстала довольно обычная для разборок картина. Трое странных мужчин, вооружённых кинжалами и палками, гнались за девушкой, которая изо всех сил пыталась оторваться от них.
"Ага, попробуй догони!" - через плечо крикнула девушка и, передразнивая, показала язык. Естественно, это вывело её преследователей из себя, и они изо всех сил рванули вперёд.
Савари испуганно покосилась на Аояма, на лице которого вдруг заиграла недобрая ухмылка. Он облокотился спиной на стену и вытянул ноги вперёд, как перед пробегающими. Девушка, очевидно заметив преграду, ловко перескочила, но её преследователи преграды не заметили и все, как один, споткнулись и повалились кубарем на землю.
"Мицуки-кун..." - вопросительно произнесла Хикари, когда юноша, чуть покачиваясь, поднялся на ноги и направился к цедившим сквозь зубы проклятья бандитам.
"Кто это сделал, проклятье?!" - взревел один из них и, яростно оскалившись, вскочил на ноги.
"Я" - честно признался Мицуки и, не теряя ни секунды, врезал тому кулаком по лицу, подбавив к этому ещё и удар коленом в живот. Мужчина тут же сложился пополам и свернулся калачиком на земле, постанывая от боли. Не заставил себя ждать и второй бандит: замахнулся палкой и напал на него сзади. Мицуки резво развернулся назад и блокировал удар рукой, после чего молниеносно метнулся вперёд, выкрутил противнику руку, перехватил выпавшую из руки того палку и ударил ей же по шее. Увидев, что двое приятелей потерпели поражение, третий бандит не решился сунуться в драку с неизвестным противником, развернулся и поскорее смылся с места драки.
Мицуки сделал глубокий вдох и отряхнул ладони, пренебрежительно рассматривая поверженных противников.
"Оказывается, всё так просто"
Савари выдохнула с облегчением и улыбнулась. Про старшего из близнецов Аояма ходили разные страшные истории, вплоть до того, что в средней школе он избил какого-то парня до смерти. Хикари никогда не видела драк, но была рада, что Аояма-кун не пострадал и не причинил никому серьёзного вреда.
Через несколько минут зеваки, засмотревшиеся на уличное представление, стали постепенно расходиться, и всё вернулось на круги своя.
"О, мой рыцарь, в сияющих доспехах! Я вся твоя!" - послышался звонкий весёлый смех рядом, и Савари удивлённо повернула голову направо. Рядом с ней на земле, в позе лотоса, сидела та самая девушка, за которой и гнались бандиты. Залившись задорным смехом, незнакомка откинула капюшон плаща назад и уже открыто посмотрела на юношу и девушку.
Хикари на минуту задержала дыхание, рассматривая девушку. На вид ей было не больше семнадцати-восемнадцати лет, у неё были удивительно чистые и ясные голубые глаза, в которых читались ещё детская наивность и добродушие. Волосы необычного розового цвета, отливавшие на солнце, словно шёлк, были заплетены в свободную косу, опускавшуюся чуть ниже лопаток. И черты лица такие правильные, что Хикари невольно назвала незнакомку про себя "принцесса".
В то время, пока девушка и юноша рассматривали незнакомку, сама девушка с интересом осмотрела парочку и, видимо, придя к какому-то своему выводу, кивнула головой. Потом поднялась на ноги, отряхнулась от пыли, и подошла к юноше.
"Большое вам спасибо. Вы спасли меня от бандитов, которые хотели ограбить меня" - она склонилась в благодарном поклоне.
"Я сделал это не ради тебя. Мне просто было скучно" - отчеканил Мицуки и, скрестив руки на груди в оборонительной позе, вопросительно изогнул бровь.
Незнакомка ничуть не смутилась, наоборот, улыбнулась ещё шире и, крутанувшись на носках, развернулась к девушке.
"Как мило, вы пара? Вижу, вы совсем недавно попали в Эден. Позвольте мне помочь вам, в благодарность за вашу помощь"
После первого вопроса Савари очень сильно смутилась и покраснела.
"Н-нет, мы не...пара. Мы...мы просто заблудились...и нам негде переночевать..."
"Ох, ну если это все ваши проблемы, то следуйте за мной"
Мицуки недоверчиво прищурился.
"Идти с кем-то куда-то.... Ты считаешь нас простофилями?"
Девушка оборачивается назад и с загадочной улыбкой на губах смотрит парню прямо в глаза.
"Этими словами ты это как раз подтвердил. Вам ведь всё равно некуда идти, а восьмой район Руконгана не самое безопасное место для ночлега под открытым небом. Поверьте, я здесь самое безобидное существо, - заверила она и полушёпотом добавила, - ...пока"
Савари и Аояма переглянулись между собой, после чего Хикари сдалась и всё же последовала за незнакомкой. И Мицуки ничего не оставалось, кроме как пойти с ними. Во-первых, на ночь действительно не хотелось оставаться на улице. Кто знает, какие ещё опасности могли их подстерегать. А вдруг и Шинигами нападут. Во-вторых, им с Савари уже нельзя было разделяться. Больше шансов того, что их быстрее обнаружат, да и девчонка вряд ли могла себя защитить.
К тому времени, как они добрались до самого отдалённого домика, заметно отгороженного от других более роскошных строений, в Эдене уже наступила ночь. Улицы опустели, а в домах зажглись яркие огни масляных ламп.
"Прошу вас, заходите" - предложила девушка и жестом руки предложила своим гостям первыми войти в дом. Хикари благодарно улыбнулась, извинилась за вторжение и зашла внутрь, оказавшись в просторной комнате, чем-то напоминавшей гостиную. Здесь было немного пыльно и не прибрано, но в целом на одну ночь можно было устроиться со всеми удобствами, так как из мебели были несколько стульев, стол и большой шкаф.
Незнакомка зашла в дом, закрыв за собой дверь на засов, скинула с себя верхний плащ, оставшись в одной лишь тёплой шерстяной тунике до колен, и прошла к дальней стене, где размещался камин.
"Роскоши немного, но есть четыре стены и крыша над головой. Если изловчусь, ещё и огонь будет" - беззаботно заговорила она и принялась разводить огонь. Спустя несколько минут в комнате стало светло и как-то уютнее.
Савари опустилась прямо на пол, поближе к камину, чтобы хоть немного согреться. Мицуки ещё немного побродил по комнате, рассматривая какие-то предметы, после чего обессилено сел на пол, рядом с ней.
Девушка развернулась лицом к своим неожиданным гостям и несколько минут внимательно рассматривала юношу. В какие-то моменты её лицо принимало задумчивое выражение, она хмурилась и качала головой, недовольно поджимая губы. Очевидно, внешний вид парня несколько удивлял её, но никак не смущал и не пугал. Потом она прошла к старому шкафу, достала оттуда несколько собранных футонов и ещё какой-то мешочек, отчего насторожился Аояма. Вернувшись к парочке, она скинула футоны на пол и сама села по-турецки на пол напротив них.
"Кстати, мы до сих пор не познакомились. Меня зовут Кирия Юкки. А вас?"
"Ах, простите. Я Савари Хикари, а это - Аояма Мицуки. Очень приятно познакомиться"
"Мне тоже приятно познакомиться. Надеюсь, мы подружимся. Простите моё странное поведение, просто немного необычно встретить хорошие души в этом районе"
"В этом районе?" - переспросил Мицуки.
Девушка кивнула и снова улыбнулась. Мицуки поморщился. Эта странная девчонка за всё время только и делала, что улыбалась. И это уже начинало напрягать его. Либо она была чудачкой, либо абсолютным оптимистом и жизнелюбом, что раздражало ещё больше.
"Это восьмой район Руконгана, известный ещё как район бандитов, хулиганов и воров. Конечно, здесь не все души такие, попадаются и порядочные"
"Значит, те люди были бандитами? Они хотели навредить вам?" - подала голос Хикари.
"Ага! Прицепились ко мне! Хотели поиздеваться надо мной и отнять самое ценное!" - плаксиво воскликнула Кирия.
"Сомневаюсь, что у тебя есть это что-то ценное" - буркнул себе под нос парень, но девушка услышала его и не обиделась. Откуда-то из-за пояса она достала какой-то длинный тонкий предмет и протянула его им. При ближайшем рассмотрении это оказалась флейта очень тонкой ручной работы, расписанная извилистыми узорами.
"Какая прелесть!" - восхитилась Савари, с интересом рассматривая инструмент.
"Угу, эта прелесть досталась мне непосильным трудом"
"Небось, украла её у кого-нибудь, а те воры хотели украсть её у тебя"
"Эй-эй, поаккуратнее на поворотах! Я что, похожа на воровку?"
"На бандитку - да"
Напряжённую обстановку, сложившуюся между Кирия и Аояма, развеял звонкий заливистый смех Савари. Юноша и девушка непонимающе уставились на неё.
"Простите, просто это было смешно. Кирия-сан, извините Аояма-куна, просто вы действительно немного похожи на бандитку, ну или на пиратку"
"Ну, если только немного" - сдалась девушка и расслабилась. На её лице снова засияла улыбка.
На некоторое время, пока девушки о чём-то непринуждённо болтали между собой, Мицуки выпал из реальности. Выпал в прямом смысле. В какой-то момент его окружила непроглядная тьма, которая была очень даже ощутима и плотно сдавливалась вокруг него. Поначалу он даже испугался, что ослеп, но чуть позже начали проступать очертания предметом, свет огня в камине...и пристальный взгляд голубых глаз напротив. Только придя в себя, Аояма заметил, что девушки уже ни о чём не разговаривают, и обе смотрят на него. В глазах Савари едва ли слёзы не стояли.
"Что? Я не экспонат искусства, чтобы прожигать меня взглядами"
"Нет, но скоро вы лишитесь тела, и тогда в Руконгане уже точно окажется ваша душа" - серьёзно сказала Кирия и окинула юношу быстрым взглядом, да таким, словно рентген проводила.
Хикари испуганно оглянулась на девушку и нервно прикусила нижнюю губу.
"Кирия-сан, мы..."
"То, что вы не души, очень приметно. Хотя мне очень интересно, что в загробном мире делают смертные люди из крови и плоти. Давайте сделаем так: вы мне расскажите, если захотите, а я пока попробую залечить ваши раны" - ни с того, ни с сего предложила незнакомка и, развязав тот самый мешочек, который достала из шкафа, достала оттуда маленькую баночку.
"С чего ты взяла, что мне нужна твоя помощь?" - прохрипел Мицуки, ощущая странный жар в тех местах, где были раны от когтей Шинигами.
"Если не хочешь умереть, то просто позволь мне нейтрализовать яд и обработать раны. Яд довольно сильный, и уже через час ты вполне можешь начать задыхаться. Твои лёгкие заполнятся кровью, потом кровь ударит в мозг и твоё тело умрёт. Ты этого хочешь?"
"Аояма-кун!" - испуганно вскрикнула Хикари и оглянулась на юношу. Тот продолжал молчать, и она испугалась, что он откажется от помощи. Но, слава Богам, Аояма-сан всё же позволил девушке подлечить его.
С довольной ухмылкой Юкки принялась за лечение. Когда юноша разделся до пояса, она принялась осторожно размазывать крем из баночки прямо по ранам. Мицуки сначала шипел и рычал, очевидно, сильно щипало, но потом всю боль как рукой сняло. Он и сам заметил, что раны больше не горели. Крем был прохладным, поэтому хорошо успокаивал боль и даже расслаблял.
"Ой, а что это за крем такой?" - полюбопытствовала Савари, крутя баночку в руках.
"Я сама его делала. Он состоит из смеси очень большого количества трав, собранных в диком лесу восьмидесятого района. Он моментально может даже умирающего на ноги поставить" - похвасталась девушка и зачерпнула новую порцию крема.
"Восьмидесятый? А сколько всего районов в Эдене?" - задумчиво спросил Мицуки, разминая плечи и не испытывая при этом боли. Крем и правда творил чудеса!
"Ммм...никто точно не знает, это известно только Королю и Хранителю. В конце концов, это они создали этот мир"
"А мы в восьмом, да? - переспросила Хикари и перевела взгляд на Аояма. - Нана-сан говорила, что нам нужно добраться до первого района. Значит, нам нужно пройти ещё через семь районов"
"А зачем вам нужно в первый район?" - не унималась Кирия, и в глазах её загорелось любопытство.
"А тебе это знать ни к чему" - парировал юноша и, удовлетворившись медицинской помощью девушки, поспешил одеться. Ему всё больше не нравился тот интерес, который к ним проявляла незнакомка. Всё же он никогда и никому в жизни не доверял, даже родителям или младшему близнецу. А уж про первую встречную и говорить не стоило. Было в ней что-то такое, что не давало ему покоя. Она была какой-то...слишком живой.
Девушка опять же не обиделась и просто пожала плечами. Убрав баночку обратно в мешочек, она отдала его Савари, яко бы просто в подарок, мало ли пригодится. Футоны они расстелили перед камином, чтобы ночью не замёрзнуть. Так как футона было всего два, девушка, как хозяйка дома, уступила их гостям, а сама села на полу у дальней стены.
В доме воцарилась тишина, когда все улеглись спать. Однако ни к кому сон в скором времени так и не пришёл. Савари была слишком взбудоражена всем тем, что случилось за последние сутки с того момента, как они попали в Эден. У Мицуки никак не выходил тот Шинигами, которому он смел проиграть. В конце концов, тишину нарушил тихий голос Кирия.
"Вам не удастся так легко пробраться в первый район. С первого по десятый районы постоянно патрулируются Шинигами"
"Как мило. Мы уже столкнулись с одной парочкой Шинигами. Сколько их? Десяток? Сотня?" - усмехнулся Аояма.
На несколько минут снова воцарилась тишина.
"Сейчас в Эдене объявлено военное положение. Все отряды Шинигами разыскивают нарушителей, посмевших вторгнуться в Эден. Скорее всего, количество патрульных увеличилось"
"Хм...откуда такая информация?"
"Мы находимся в восьмом районе. Обычные души очень многое замечают, когда им это нужно. Они ненавидят Шинигами, считают их плохими"
"Почему?" - удивилась Хикари и, приподнявшись на локтях, посмотрела на девушку. Кирия усмехнулась, но в этой усмешке чувствовалась горечь и некоторая усталость.
"Потому что Шинигами - убийцы. Они решают, какой душе отправиться в Эден, а какой нет. Они безжалостны, хладнокровны и самовлюблённы, а ещё послушны, как солдаты Короля"
"Но ведь не все такие!" - с жаром выпалила Савари и тут же прикусила язык. Впрочем, ей ли было судить о Шинигами лишь потому, что она была знакома с Шики-тян, которая так на них не походила. Шинигами, которая только для неё была светлым ангелом-хранителем.
"Есть кто-то из Шинигами, особенный для тебя?" - будто прочитав мысли, спросила Кирия.
"Да...она не похожа на того Шинигами, с которым мы столкнулись. Она очень добрая и весёлая. Конечно, иногда она выходит из себя и злится, но очень быстро отходит, а потом извиняется. Она...ничего не делает для себя, и всегда приходила мне на помощь. И...столько раз...получала страшные раны из-за меня..." - под конец голос девушки стал глухим и как-то странно задрожал. Юкки подняла взгляд на неё и увидела слёзы, текущие по её щекам. Слёзы боли? Грусти? Одиночества?
"Наверно, она необычная Шинигами"
"Что правда, то правда" - подметил Мицуки и взглядом упёрся в потолок. Так некстати вспомнился тот случай, когда эта недоделанная Шинигами жертвовала своей жизнью, чтобы спасти их с Кирой от Адибиспора. Понимал ли он тогда, чем она рисковала? Нет. И сейчас он считал весь этот риск глупостью взбалмошной девчонки.
"Шики-тян рискнула всем, чтобы защитить нас, даже собственной жизнью. П-поэтому мы хотим помочь ей. Если Шинигами хотят кого-то судить, то пусть судят нас! Но Шики-тян...она ни в чём не виновата..."
Хикари плакала долгое время, от обиды и странной боли, поселившейся в груди. От обиды за то, что Шики так скоро покинула её. За то, что столько времени была рядом с ней, защищала её, позволила привыкнуть к себе. Могла ли быть дружба между ними? Уйдя, Шики ответила ей на этот вопрос. Шинигами, посланник Бога Смерти, и простой смертный человек. Два создания, принадлежащих разным мирам. Это была случайная встреча, которая со временем должна была забыться, как сон, хороший или плохой. Только Хикари была с этим не согласна. Она уже ничего не могла сделать с той привязанностью, что возникла у неё к Шики. И эта привязанность крепче дружбы, сродни сестринской связи.
Немного успокоившись, Хикари только ощутила, что находится в чьих-то тёплых объятиях, и её укачивают, как маленького ребёнка. А мягкий нежный голос шепчет что-то успокаивающее.
"С ней ничего не случится, мы этого не позволим. Спи, тебе нужно отдохнуть. Утро вечера мудренее. Завтра начнётся новый день, и мы что-нибудь придумаем..." - под эти слова девушка провалилась в сон, измученная за долгий день. Кирия осторожно уложила её обратно на футон и села рядом, словно нянечка. Мицуки даже фыркнул от такой заботы, хотя то, что слёзы прекратились, его заметно обрадовало.
...
"Привет! Как дела?" - жизнерадостно поинтересовался Юмио, заходя в отдельную палату раненого. Почему отдельную? Да потому что Маюри-тян уж слишком беспокоится за здоровье других больных и раненых, расположенных в этом же крыле госпиталя. Иногда Такашима мог учудить что-нибудь из ряда вон выходящее, и пострадали бы обязательно окружающие, и плевать из какого отряда.
Вот, например, как сейчас. Не успел Юмио сделать нескольких шагов от двери, как в него полетела подушка. Он, конечно, уклонился, а предмет биты со всей силы влетел в стену и белыми пёрышками осыпался на пол.
"Какие, нафиг, дела?! Я тут уже восемь часов торчу! На мне уже давно всё зажило, а Маюри грозится привязать меня к постели! Мол, нужен отдых и покой! Гррр!!!"
Светловолосый Шинигами вопросительно выгнул бровь и критически осмотрел друга. Всё выглядело не так страшно, как он рассчитывал увидеть. Под чутким руководством и заботой Маюри-тян все раны выглядели не более, чем старые шрамы, а бешенство самого пациента говорило о том, что на поправку он шёл быстро. Юмио тяжело вздохнул. На Иясу всё всегда заживало, как на собаке, если не быстрее. И всё дело в элементарном упорстве первого офицера атакующего отряда.
"Ну-ну, всё не так страшно. Зато ты повеселился на славу, так что теперь за тобой заслуженный отдых" - попытался успокоить приятеля Юмио и с некоторой опаской подошёл к кровати. Тот гневно следил за его перемещениями, а потом просто улёгся обратно на койку и попытался расслабиться.
"А что с теми двумя нарушителями?"
Молодой человек поморщился, будто съел ломтик лимона, и с ногами забрался на кровать, удобно устроившись в ногах приятеля в позе лотоса.
"Сбежали"
"От тебя?"
"Вот представь себе, от меня! Агрх, гадство, я даже повеселиться толком не смог. Хотя парнишка, вроде, не промах, смог даже сломать мне два ребра и ключицу. И у девчонки магия какая-то странная.... А тебя чем так отделали?"
"Не поверишь. Аррого"
Тонкие серебристые брови взметнулись вверх, а голубые глаза стали похожи на два блюдца. Юмио шокировано подался вперёд, едва не свалившись с кровати на пол.
"Ты прав, не поверю. Какое аррого?! Они же смертные!"
"Тише ты! А какое именно аррого - сам не знаю. Внешне похож на большущий меч без гарды, но ки этого меча..."
Юмио довольно облизнулся, словно кот, почуявший сметану в смеси с валерьянкой. Зрачки у этого "кота" сразу же стали вертикальными, свидетельствовавшие о крайней мере возбуждения и маниакальной заинтересованности.
"Блин, вот почему тебе всегда всё самое лучшее достаётся?"
Иясу мог только мысленно посочувствовать смертному мальчишке. От Моридаме тот вряд ли уйдёт так же мирно, как от него.
"Нэ, скажи, ты уже передал отчёт полковнику Фуджи или генералу Фуджи?"
"Неа, ещё не успел. Все полковники и генералы как с цепи сорвались. Офицеры между собой поговаривают, что военное положение длится уже неделю, но причины им неизвестны. Ко всему прочему, все Шинигами взбудоражены и напуганы"
"Чем?"
"Предстоящей казнью. Только имя приговорённого им тоже неизвестно. Дальше комнаты собраний генералов информация не распространялась"
"Похоже, те нарушители были правы, тогда приговорённая.... Чёрт, как такое может быть?!" - чертыхнулся про себя Такашима. Если нарушители действительно были правы насчёт той, кто сидит в Яме, то все они направлялись лишь в один район, пусть и разными путями. Но зачем смертным нужно было спасать Шинигами?
"Юмио, отправляйся в Дом основного атакующего отряда и срочно найди полковника или генерала Фуджи. Если..."
"С чего вдруг такая срочность?" - вдруг раздался грубый хриплый мужской голос, при звучании которого оба офицера встали по стойке смирно.
Входная дверь захлопнулась, словно щёлкнул замок мышеловки, и в палату, не торопясь, зашёл сам генерал отряда устранения. Следом за ним, со смиренно опущенной головой и спрятанными под чёлкой глазами, шла полковник Йоруши-сан.
"Микога-шохо" - дружно поприветствовали оба офицера.
"Я слышал, вы двое столкнулись с нарушителями, и первый офицер потерпел поражение, - спокойно заговорил генерал, переводя свой испытующий взгляд с одного офицера на другого. Но эффекта от этого взгляда не было, потому что ни один из них не смотрел ему в глаза. - Мне хотелось бы знать, говорили ли нарушители о цели своего вторжения в Эден"
"Нет. Разве в пылу битвы есть время для разговоров?" - рассеянно протянул Такашима, пытаясь расслабиться, чтобы голос звучал более убедительно. Не вышло. Генерал впился в него потемневшим уничтожающим взглядом, а лицо его приняло маску хищника, готового растерзать свою жертву.
"Он врёт" - как бы в подтверждение тихо заключила Йоруши-сан.
"Тогда объясните мне, Такашима-сан, с чего вдруг нарушитель решил позаботиться о своём противнике и обработал его раны? Мне доставили отчёт из целительного отряда: целителям всего лишь пришлось подлатать ваши раны"
"Простите, но я не могу знать, что творится в голове нарушителей"
Лицо генерала перекосилось от гнева. Казалось, ещё немного, и он сорвётся. Моридаме напрягся, ожидая первого нападения.
"Не забывайся, мальчишка, с кем ты говоришь! Был бы ты в моём отряде, давно бы понёс наказание за хамство!"
"Но он не в вашем отряде, Микога-шохо" - от прозвучавшего, словно холодная сталь, голоса по спине Такашима побежали мурашки. Моридаме рядом заметно расслабился. Полковник Йоруши отступила в сторону, спрятавшись за спиной своего генерала. Напряжение в палате ощущалось настолько, что стоило зажечь спичку, как тут сразу же всё полыхнуло огнём.
"И в этом ему повезло" - сквозь зубы процедил генерал отряда устранения, бросил в сторону офицеров испепеляющий взгляд и удалился из палаты, прошествовав мимо генерала Фуджи с гордо поднятой головой.
"Фуджи-сама" - почтительно поприветствовали своего генерала Такашима и Моридаме.
"Вижу, вы оба уже оправились от ран. Тогда у меня для вас есть новое задание" - повелительным тоном сообщил Раку и внимательно посмотрел на Такашима. В глазах первого офицера горело желание о чём-то спросить, и он даже догадывался, о чём.
"Какое задание?" - полюбопытствовал Моридаме, интригующе дёргая синее перо-серёжку в левом ухе.
"Отправляйтесь в Храм, что находится в пятьдесят пятом районе. Вечером я жду от вас отчёт"
"А что с нарушителями?"
Молодой глава пренебрежительно передёрнул плечами и покосился на окно, за которым только-только наступал рассвет.
"Такашима, куда направились нарушители?"
"Фуджи-сама...я не..."
"Мне что, всё же стоит применить к вам дисциплинарное наказание? Две недели в карцере вам обоим будет достойной расплатой"
"Простите, генерал. Нарушители спрашивали дорогу до Ямы, в которой, по их словам, заключена полковник Фуджи Шики"
От услышанного у Юмио вытянулось лицо. Ничего подобного он не слышал даже среди слухов между офицерами. Он вопросительно посмотрел на генерала, ожидая увидеть хоть какое-то опровержение словам Иясу, но...не увидел ничего. Совсем ничего, как если бы Фуджи-шохо вдруг превратился в каменное изваяние.
"О заключении Фуджи Шики в Яму не должен знать ни один офицер, ниже полковника. Я ясно выражаюсь?"
"Фуджи Шики обвиняется в убийстве генерала Шиида, а также в нарушениях правил Эдена. Смертный приговор вынесли Король и Хранитель"
"Шиида-шохо мёртв?!" - сказать, что оба офицера были потрясены, значит, ничего не сказать. Просто оба на время выпали из реальности.
"Что же это происходит?" - ошарашено шепнул Такашима и покачнулся назад. Генерал Фуджи хранил молчание и просто терпеливо ждал, пока его офицеры придут в себя и начнут действовать. А ожидал он от них многого...очень многого! Когда в их глазах всё же блеснуло осознание, он продолжил:
"Нарушителями займётся отряд устранения, но по своему желанию вы тоже можете внести свою лепту, но позже.... Для начала выполните задание" - сделав шаг к двери, он тут же исчез, перейдя в шумпо, и почувствовать его ки уже никто не мог.
...
Что лучше: жизнь в клетке или в мире, похожем на клетку? Сидя в темнице, в четырёх стенах, ты хотя бы осознаёшь своё заключение и своё место. Ты не поддаёшься иллюзии свободы и спокойно смотришь на реальность, окружающую тебя. Нелепое заключение жизни, к которому Шики пришла только сейчас. Или эта самая реальность подвела её к этому.
"Я устала..."
Запертая в четырёх стенах, куда проникал только солнечный свет, ей ничего другого не оставалось, кроме как пытаться понять, где же она совершила ошибку.
За все свои жизни она совершила столько ошибок, сколько ни одна её жизнь не исправила бы. Сколько загубленных жизней, и их кровь уже никак не смыть с рук. Она въелась под кожу, в кровь, причиняя боль. Ту самую боль, которую пережили её жертвы. Многих своих друзей она убила собственными руками и похоронила их, выражая скорбь их близким.
Маска. Запертой в огромной клетке, ей постоянно приходилось носить разные маски, чтобы лишний раз не причинять кому-либо боли. В последнее время боль других стала для неё намного ощутимее, чем собственная.
"Я должна была умереть...ещё тогда"
Шин верно ненавидел её, потому что этому была причина. Причина - то самое проклятье семьи Курои, что лишило клан трёх прекраснейших женщин. Первой женщиной, погибшей от этого проклятья, была Курои Юта - мать Шина. Она была чудесной девушкой из рода Хинамори, вошедшей в клан Курои, когда ей исполнилось семнадцать. Молодые новобрачные, Акито и Юта, были прекрасной парой, о чём всегда шептались за их спинами. Он - молодой и мудрый не по годам глава клана Курои, принявший главенство в возрасте десяти лет. Она - юная красавица, чуткая, с тихим нравом, но бесконечно преданная своему мужу и его клану. Она была принцессой Эдена.
У них родился истинный наследник клана Курои - Шин, который в будущем должен был перенять бразды правления кланом. Его обучали как наследника. Лучшие учителя, которыми могли стать только генералы Эдена. Мальчик рос в любви и заботе родителей и в строгости учителей, получая всё, что ему могло пригодиться в жизни главы клана. Это была счастливая семья.
Но мало кому сейчас было известно, что у Курои Акито и Юты было двое детей, а не один. Малышка, на три года младше своего старшего брата, с волосами цвета вороньего крыла как у матери и серыми в зелёную крапинку глазами как у отца. Курои Сая, с её рождением счастью главы клана и его сыну не было предела. Она была как две капли похожа на свою мать, и с годами эта схожесть проявлялась всё больше. Курои Акито любил дочь едва ли не больше жизни, во всём потакая ей. Шин любил сестру и, как хороший старший брат, всегда защищал её от других детей, от учителей, которые иногда отчитывали малышку за её проделки.
"Что бы ни случилось, я всегда защищу тебя, Сая. Я же твой старший брат"
Этому обещанию не суждено было исполниться. После рождения малышки Саи, Юту сразила непонятная болезнь. Привычный свет в карих глазах пропал, и они превратились в два безжизненных кристалла. Каких бы целителей Акито не приглашал, те только разводили руками, но помочь медленно угасающей женщине они ничем не могли. Семь лет она слонялась по дому бесцветной незаметной тенью, чаще всего просто запираясь у себя в комнате. С каждым годом ей становилось всё хуже, она отказывалась с кем-либо разговаривать, надолго уходила в себя. И за все семь лет она ни разу не прикоснулась к дочери. Чем могла быть вызвана эта нелюбовь, Акито не знал, и понять не мог.
Через семь лет счастье дома Курои сменило чёрное полотно скорби. В один день всё окрасилось красным, как кровь, и чёрным, как боль. В один день Курои Акито и Шин потеряли любимую жену и мать, и возлюбленную дочь и младшую сестру. О том, что тогда случилось, знали лишь единицы, которыми были генералы Эдена. Решением командующей было строго запрещено когда-либо и где-либо упоминать о произошедшем. Правду знал и Шин, потому что был свидетелем всему, что тогда случилось. Был свидетелем того, как мать, с бешеными глазами и кривой улыбкой, которая обезображивала её прекрасное лицо, руками душила свою дочь. Видел, как меркнет жизненный огонь в маленьком хрупком теле и как безжизненной тряпичной куклой падает оно на пол. На лице женщины не угасала улыбка, от которой становилось страшно. Крик отца, полный боли и отчаяния. Шину тогда было только десять, и он потерял сестру и мать, которая на следующую ночь перерезала себе горло.
Проклятье настигло Шина спустя столетие, только тогда он потерял свою жену - Хисаи, которую убил тёмный Нулус или Адибиспор, до сих пор никто точно не знает. Но и у этой истории есть своя неожиданная правда...
"Почему я не могу возненавидеть отца за то, как он поступил со мной? Почему я всё ещё хочу, чтобы он понял меня? Хочу, чтобы он хотя бы раз посмотрел на меня, как на свою дочь. Мне так не хватает его..."
Эта боль не убивает, а только заглушает собой все остальные чувства. Рождённым и воспитанным с ней невозможно избавиться от неё, как бы они не старались. Эта боль умирает вместе с ними, потому что она терзает не тело, а душу. Она ослабляет сердце и мутит разум. Потому что эта боль принесена предательством и ненавистью.