Аннотация: Гордыня - порок. А пороки следует искоренять.
Встревоженный сын старосты выбежал из дома, закрывая глаза от солнца рукой, и чертыхнулся... Значит, не показалось. От дальних выгонов оторвался грузный силуэт и, неторопливо набирая высоту, полетел в сторону гор. Скоро прибежит испуганный до зубовного лязга пастух и в очередной раз заречётся браться за это дело.
Уж месяца три, как дракон повадился таскать скот... Деревня несла большой урон от его налётов, но хуже было другое - рано или поздно, но он возьмётся и за людей. И селяне слишком чётко это понимали.
- Ничего, наша возьмёт... - зло и обречённо бросил юноша, засовывая руки в карманы и выходя на дорогу. - Недолго тебе шиковать осталось, зверюга.
Он шёл через деревню, рассеянно здороваясь с немногочисленными встречными. "А ведь раньше здесь всё кипело от народа... К деревне он не приближается, но многие уже сбежали, бросая дома со всем скарбом. Остались только те, кому и бежать-то некуда...". Люди смотрели на него хмуро. Ведь он обещал, что "уладит" этот крупный чешуйчатый вопрос.
- Эгей, Джонс! Ты как, не хвор? - чернозубая тётка, Сандра Каган, выглянула из-за забора. Чувствуя подвох, Джонс осторожно ответил:
- Да нет... А должен?
- А то! Люди глядят на тебя так, что у тебя давно должен был вырасти горб или, на худой конец, выскочить ячмень! По ночам спокойно спишь?
- Как убитый... - буркнул бедолага, хмурясь и ускоряя шаг. Вызванный из города охотник не страдал пунктуальностью, уже неделя прошла после назначенного срока... Дни шли в ожидании его появления, а пока суть да дело, испуганные и обозлённые жители деревни считали себя в праве срываться на старосте с сыном.
- Джонс! Джонс! - из-за угла вывернул раскрасневшийся мальчишка, топоча голыми пятками по пыльной земле - важные новости раздували его, словно вдохнувшую дыма жабу. Сандра, сделав своё дело, уже хотела отойти от забора, но остановилась, навострив уши. Так же поступили и ещё несколько соседей, которые совершенно случайно проходили мимо.
Джонс остановился, удивлённо воззрившись на пацана... Сердце с надеждой на лучшее ёкнуло, но он постарался не показывать своего волнения.
Вестник резко затормозил, уперевшись руками в колени и, прерывая речь тяжёлыми вздохами, выдал:
- Там того... Люди с дороги... Пуф-ф-ф... К вашему дому... Парень такой... и мужик... Сказал, что он... Эй, ты куда?!
Но Джонс уже не слушал - сорвался с места и только его и видели. Деревенские переглянулись в повисшей на несколько секунд немой тишине и вскоре толпа народа ринулась следом, по дороге присоединяя к общей массе встречных и поперечных.
Сын старосты влетел в дом, жадным взглядом рыская по комнате в ожидании кого-нибудь большого и значительного... Волна последовавшей за ним публики нахлынула с рокотом на дом, просовывая носы в щели прикрытых ставен и переговариваясь.
В единственной комнате стоял стол. За столом сидел согбенный дедушка - уважаемый староста, и двое, как и было сообщено... Но героя, способного разрубить на куски прожорливое чудовище, он не заметил. Хилый и бледный юнец лет семнадцати (даже младше, чем он) и узколицый тощий тип неопределённых лет и крайне неприятной наружности.
- А где... охотник?
Староста, закрыв глаза на его невежливое поведение, привстал, хрустя коленями, и прокряхтел:
- Познакомься, сын, с нашими гостями... Господин Нельнар... И его слуга.
- Где охотник, отец?
- Ну это и... - промямлил вконец растерявшийся старик, но мужчина прервал его.
- О каком охотнике ты говоришь?
- Ну о таком... Этом... - Джонс обрисовал руками в воздухе некий скалообразный силуэт, обладатель которого, скорее всего, должен был быть троллем, иначе просто развалился под весом собственного тела. - С мечом...
- Ну, такие господа по деревням и сёлам не гастролируют - золотой эквивалент благодарности уж слишком мал... - усмехнулся Нельнар, прихлёбывая из чашки чай. Джонсу это не понравилось. Он вдруг понял, что ему вообще всё не нравится в этом странном пришельце. Да и в запуганном лице его подручного тоже.
- Это и есть охотник, сын. В городе он единственный согласился взяться за это дело...
Потрёпанный плащ, стоптанные сапоги, длинные сальные патлы, рассыпающиеся по костлявым плечам. Не похож он на грозу драконов, ой, как не похож... И, как водится, Джонса осенило.
- Так ты колдун?
- Угадал. Что-то не устраивает?
Этот наглый и насмешливый тон окончательно взбесил его.
- Выметайся! Мы с вашей братией никаких дел не имеем и иметь не хотим!
Вздрогнула за стенами толпа. Колдун - это плохо, но... Колдун может им помочь, а вот дракон... Пусть он устранит проблему, а потом можно его и прогнать! Что несёт этот сопляк?!
- Уходи!
- Сын...
- Молчи, отец! Уж что-то, но помощь дьявола нам не нужна... - с нажимом произнёс Джонс. Гость, не снимая ухмылки с лица, покорно поднялся из-за стола, дёрнул за ухо слугу и, уже направляясь к выходу, повернулся к юноше:
- Какой гордый... И какой глупый. Совершенно напрасно.
- Иди-иди, буду я с тобой лясы точить, жди... А ты! - он толкнул в плечо следующего за хозяином парнишку. - Кому помогаешь? Неужели так хочется в аду жариться?!
Колдун открыл скрипнувшую дверь - люди сыпанули в стороны - и ответил его возмущению:
- Не напрягайся, он всё равно не ответит. Когда-то он был слишком болтлив. Недостаток почти такой же досадный, как и гордость. Я смог его исправить...
И он ушёл. Перед ним расступались деревенские, провожая узкую спину недоумёнными взглядами.
- Джонс...
- Ничего не говори. Мы вызовем другого охотника. В конце-концов, я могу и сам...
- Да ну?! - злобно оскалилась всё та же мадам Каган и, дёрнув подбородком, первая пошла обратно. Люди, ворча и неодобрительно зыркая на дом старосты, медленно разбрелись по домам.
Шёл, отодвигая в стороны ветки, по лесу Нельнар. За ним поторапливался слуга, а за слугой волочился кровавый след - на спине парень нёс тушку свежезарезанного барашка.
Кривясь от отвращения, подручный пытался примостить барана так, чтобы мёртвая голова со стеклянными глазами не падала ему на плечо. В конце-концов туша рухнула на землю и, схватив её за заднюю ногу, стал волочить так.
- Аккуратней, Сид, это всё-таки еда... - его хозяин на мгновенье замер, оглядываясь вокруг и, немного скорректировав направление, вновь пошёл. Не реагируя на его замечание, слуга раздражённо дёрнул баранью тушу и плаксиво пробормотал:
- Зачем мы прёмся в самую непролазную чащу, да ещё с этим довеском... Разве нельзя было просто купить готовой еды?
- Нет.
- И зачем вы им сказали это... Про болтливость? Бедные люди... Они могли подумать, что вы отрезали мне язык.
- Ну и пусть... Кстати говоря... - Нельнар развернулся и угрожающе покачал узловатым пальцем. - Если ты не прекратишь ныть, я задумаюсь над этой идеей всерьёз.
- Хорошо, - торопливо согласился Сид, резво взвалив барана на спину и изображая воплощённую угодливость и послушание.
Шептал свои сказки лесу ветер в кронах деревьев. За их верхушками рвалась к небу невысокая горная гряда... Залюбовавшись пейзажем, слуга запнулся о корень и едва не расквасил себе нос. Дальше он был внимательней, но долго ещё ругался, проклиная сельскую местность, погрязших в невежестве и суевериях сельских жителей и этот гадкий лес, где столько препятствий для спокойной пешей прогулки... И этого барана, зар-раза, такого тяжёлого. Может быть, именно потому его покорность воле господина так быстро закончилась и он вновь затянул прежнюю недовольную песню.
- А ведь это не в первый раз... Слышите, не в первый раз нас прогоняют с позором! Хорошо, хоть барана кто-то сподобился продать. Конечно, это вам не просвещённый город...
- Конечно, сюда инквизиторы пока не добрались...
Сид огляделся. За последние несколько часов они продвинулись далеко вглубь леса... А места-то вокруг раскидывались ой какие невесёлые! Солнце почти не прорывалось сквозь плотно сомкнутые кроны елей-стражников, бородатый мох свешивался с их ветвей, седой туман курился, низко припадая к земле. Где-то грозно ухнул филин, заставив юношу вздрогнуть и припустить за колдуном.
- А куда мы, собственно, идём?
И лишь молчание в ответ. Он, конечно, привык к выкрутасам своего покоцанного жизнью господина, но рядом с ним никогда не стоило терять бдительности (уж слишком явно порой представлялось, как он превратится в очередной ингредиент для зелья)...
Наконец, впереди образовалась небольшая полянка. Удовлетворённо кивнув, Нельнар сел на поваленное дерево и, поглядев в сторону близких гор, отдал распоряжение:
- Найди-ка мне дровишек... И порасторопнее, пожалуйста.
- Вы что, собрались устроить пикник здесь?! - от возмущения многострадальная туша выпала у него из рук и рухнула на землю. Чем маг и воспользовался - подтянув её к себе, он вытащил из-за голенища нож и увлечённо принялся за свежевание.
- А чем плохо это место? - не поднимая глаз, поинтересовался мужчина, споро орудуя ножом.
- Здесь мало солнца, мерзкий туман и вообще, наверное, водятся дикие звери!
- Самый страшный дикий зверь в радиусе нескольких километров - это я, так что не паникуй. И ищи хворост для костра.
- Сомневаюсь я, что тут есть хоть немного сухого дерева во всём этом тумане и... Только не надо на меня так смотреть, уже ушёл!
Слуга исчез, Нельнар проводил его печальным взором и вновь посмотрел на горы. А потом повернулся в сторону предполагаемого расположения деревни... Колдуны не прощают обид. Тем более, от всяких сопливых мальчишек... Гордый он, видишь ли... Дурак.
...Уверенно и деловито потрескивал костерок под импровизированным вертелом, Сид, жадно ловя ноздрями аппетитные запахи, крутил над огнём подрумянивавшуюся тушу барана. Нельнар рассеянно смотрел на его работу, словно ожидая чего-то. Пока готовилась еда, он вытащил из сумки арбалет, натянул тетиву и наложил болт. Подручный подозрительно косился на оружие, прикидывая, успеет он пригнуться в случае чего или нет. Впрочем, он тоже был занят активным и довольно туманным мыслительным процессом, силясь вспомнить что-то очень значительное, но затерявшееся в хламе общения с его замечательным во всех отношениях повелителем.
Вдруг колдун заговорил:
- Они до крайности глупы, эти деревенские... Происхождение сказывается ли, а, может, что-то другое... Или недостаток информации... Они думают, что, перебив их коров и овец, дракон примется за них, но это не так. По описанию этот зверь - типичный ганжич, а эта порода не ест людей. Скорее всего, месяцев через пять он просто бы улетел туда, где водится скот, и оставил их в покое, - тут он вздохнул с улыбкой и поднял лицо к небу. - Вот из-за этого незнания на таких лопухах и наживаются разные начинающие герои.
- Или ушлые маги... - проворчал юноша, но вдруг запнулся. Во всей своей неблаговидности пред ним поднялось то, что безмолвно терзало последние полчаса. Он огляделся, будто только сейчас оказавшись здесь, вздрогнул, обнаружив за спиной горы и с подозрительным прищуром обернулся к хозяину... - Кстати, о птичках... Вам не кажется неразумным жарить молодого барашка прямо под носом дракона? Он, может, людей и не ест, но в запале может и не разобрать. Ведь если верить людям, где-то здесь зловредная тварь и водится.
- Истинно так. Кстати, уже готово, кажется... Какой запах, а? - словно не слыша его, Нельнар отрезал немного от туши и, наколов на нож, жадно впился в мясо зубами... Утирая ладонью катившиеся по подбородку капли жирного сока, он удивлённо повернулся к помощнику: - Ты ешь, не гляди на него. Учитывая наше финансовое положение и непопулярность у клиентуры, вряд ли нам удастся вскорости так попировать...
- Ну конечно, ведь последние деньги мы потратили на этого барана, - ухватился за любимую тему парень и, забыв про дракона, принялся набивать брюхо.
Ноздри щекотнул сладостный запах... Так пахнет порою дым из человеческих хижин... Дракон поднял голову в своей пещере и повернул её в сторону леса. Он был сыт, мясо коровы комом тяжелило брюхо, но... Запах... Этот запах был так заманчив (с изрядной долей заклинания, конечно же - колдун дело своё знал отменно), что трудно устоять.
Исполин поднялся на лапы, тяжко переваливаясь, подошёл к краю пещеры, расправил кожистые крылья с сухим треском и сорвался вниз. Подхваченный воздушными потоками он полетел в сторону тоненькой пряди бледного дымка из самой чащи леса.
Увлечённый едой, слуга и не заметил, быть может, заслонившую тусклое солнце тень, но дракон весьма и весьма красноречиво возвестил о своём приближении - деревья пригибались от могучих порывов ветра, гоняемого гигантскими крыльями, а хриплый рёв заставил вздрогнуть землю... И, кажется, монстр готовился к посадке.
Визжа, юноша бросился прочь, жареная туша рухнула в костёр и лишь колдун, чьи волосы безжалостно рвал ветер, неторопливо поднялся, прилепил на арбалетный болт заранее заготовленную бумажку с заклинанием и, прицеливаясь, прошептал:
- А теперь мы поиграем в кукольный театр...
- Дракон! Дракон приближается! - всё тот же мальчишка, разносчик хороших и не очень новостей, мчался по улице, словно не осознавая, что от чудовища, стремительно сокращающего расстояние между ним и деревенькой, нельзя убежать, как бы не были молоды и сильны твои ноги...
Джонс выбежал на улицу, в ужасе широко раскрыв глаза... Ящер, словно пьяный, закладывал в воздухе крутые и бесполезные виражи, дико ревел, то падал, то вновь набирал высоту, но курс его следования был понятен без подсказок!
- Спасайтесь! Бегите к лесу, спрячьтесь там! - кричал он уже через несколько минут мечущимся в панике людям, но никто не слышал его, а отец, лишь подняв один раз глаза, схватился за сердце и со стоном опустился на крыльцо, не способный подчинить своей воле ставшие вдруг ватными ноги...
Гигант уже навис над крышами, ветер от крыльев поднимал с дороги пыль и бросал людям в глаза, усугубляя ситуацию....
И вот - финальный аккорд... Обезумевшая зверюга, изрыгая пламя, подожгла первый дом - дом старосты.
- Папа!
Он не помнил, что было дальше - только неясные силуэты в пыльной буре, рыжий огонь, прыгнувший к небу, и уродливую голову ящера с торчащим из носа арбалетным болтом...
К вечеру Нельнар с заикающимся Сидом добрались до пепелища. Догорали последние угли, ветер сносил дым. Бесформенная громада рядом с бывшей деревенькой оказалась уснувшим драконом. Верно, он очень устал.
- Хозяин, зачем вы...
- Тш-ш-ш... Не болтай. Мы заняты делом.
Среди смрадно чадящих головёшек трудно было различить обгоревшие до черноты трупы, дым выедал глаза. Слуга, даже не смотря на то, что видал уж и не такое, зажал рот ладонью и побежал в сторону. Нельнар же, не обращая внимания на это, продолжил своё путешествие... Мимоходом, в поисках чего-то или кого-то, он удовлетворённо оглядывал дело чар своих, бормоча что-то под длинный орлиный нос.
И вот, наконец, нашёл.
В этой кровавой, измазанной сажей груде с трудом можно было узнать Джонса. Глаз его вытек, куда-то подевалась правая рука, оставив лишь обильно кровоточащий рваный обрубок, а грудь была вдавлена к позвоночнику. Где-то там, внутри, что-то хрипло клокотало - видимо, он всё ещё дышал. Факт жизни калеки подтвердился открывшимся уцелевшим глазом.
Колдун покачал головой:
- Да, вот такие вот пироги...
После этого он взвалил тело себе на плечи и побрёл прочь.
Сердце Джонса остановилось.
- Что ж, это поправимо...
Он открыл глаза... Что-то было не так... Не понять пока, что, но... Второй глаз закрыт чем-то?
Попытался поднять руку, чтобы ощупать лицо. Она плохо слушалась... "Словно... Чужая?". И, что странно - ничего не болело. Совсем. Хотя, если учитывать, что он видел в последний раз, он должен быть либо в могиле, либо...
- Рука не твоя, это правда... Там был один... В неплохом состоянии. Ему просто голову упавшей балкой раздавило. Но ты привыкнешь. Надо всем остальным пришлось поработать... Собирал тебя по кускам... Подходящего глаза не нашёл, но это, как водится, дело наживное. Сердце теперь, правда, не бьётся, ну да это совсем уж ерунда. Правильно я говорю?
Джонс повернул голову. Богомерзкий колдун, ухмыляясь, стоял рядом. Из-за его плеча выглядывало любопытное лицо слуги:
- Знаете, хозяин, он вас, кажется, понимает... Предыдущие-то все, того... Вообще ничего не соображали.
- Ну так те - прямиком из могилы, а этот даже остыть не успел. А хорошо я поработал, верно?
- Не говорите обо мне так, словно меня нет в комнате, - ничего не понимающий из их разговора, он всё же решил вмешаться. Голос был незнакомый, совсем сиплый и едва слышимый. Странно.
Мужчина огорчённо фыркнул:
- А гордость так и осталась неусмирённой. Ладно, справимся. Ты двигаться можешь?
Он и сам собирался подняться, но сейчас бы это выглядело, как повиновение. Однако, подумав, Джонс решил не обращать на это внимания и сел. Перед единственным глазом всё поплыло. Когда мир остановился, он встал на ноги.
- А теперь дайте мне одежду и я пойду. Мне нужно помочь людям...
Нельнар подошёл к нему вплотную. Пахло от него совсем по-человечески - чесноком и застарелым потом. Юноша хотел было отшатнуться, но словно окаменел.
- Ты ещё не понял? Нет никаких людей. И деревни нет. Ничего. У тебя осталась только твоя неразумная гордость, но и она скоро минёт, словно последний призрак беззаботной юности. Ведь я говорил, что это очень досадный недостаток? А ещё - он наказуем... А теперь - на колени.
И Джонс с ужасом ощутил, как послушно подгибаются его ноги.