Чем ближе корабль подлетал к чёрной дыре, тем тревожнее становилась обстановка. Это чувствовалось во всём: как люди разговаривали, о чём говорили, даже во время обеда.
Штурман уронил ложку. В другое время его бы извели, а сейчас просто заметил кто-то, что, мол, не в чёрную дыру упала, не пропадёт.
Ответил не виновник шума, командир:
- Зря вы думаете, что это так уж опасно. Даже при чистке овощей можно порезаться.
- И зелёнкой помазать ранку, - пошутил инженер. - А когда тебя наизнанку вывернет, она не поможет. Ничто не поможет.
- Это если лететь в лоб, а мы и летим только потому, что калитку обнаружили.
- Знал я кладоискателей. Нашли сундук, думали вот оно - богатство. А оказался ящик Пандоры.
Капитан понимал, что просто так не переубедит экипаж - уж слишком много неприглядных историй рассказывали про чёрную дыру. Был ещё один довод, и он им воспользовался.
- Зонд первым полетит. За ним проследуем, если связь не прервётся.
- А если потом прервётся?
- Столько соломы не заготовить, чтобы везде подстелить. Хватит ныть. И уж поверьте, я жизнь ценю не меньше, чем вы свою. Тоже домой хочу вернуться.
Командир не выдержал и просто осадил пессимистов. Заканчивался обед в полной тишине.
Исследовать чёрную дыру пытались давно, но безрезультатно. Издалека не получалось, потому что гравитация притягивала даже свет, всё затаскивала в себя - такой сильной была. Только рядом и можно было. Но и тут не очень-то позволяла: подлетишь слишком близко, и никакой двигатель не спасёт. Запускали беспилотники в дыру. Исследовательский корабль-автомат просто разрывало на части, когда подлетал слишком близко. На его ближнюю часть сила притяжения действовала гораздо сильнее, чем на дальнюю.
Теоретики не сдавались. Кто-то умудрился высчитать, где находится воронка, в которую можно безболезненно соскользнуть. На этом всё и застопорилось, потому что как выбираться из нее, и они не знали. Не знали и сейчас, но те же работники умственного труда предположили, что оттуда можно вернуться, перебравшись в прошлое. Вот так вот взять и перемахнуть на пару лет назад. Такое решение вопроса предложили. Там, дескать, всё наоборот. Время в дыре течёт как у нас расстояние. Хочешь назад? Нет проблем, лети. Так понял капитан.
Когда подлетали к цели и почувствовали ещё слабое притяжение, корабль развернулся. Двигатели работали, но он завис. Убавь чуть тягу, и его бы засосало. Увеличив, можно было улететь.
Отправили зонд. Экипаж сгрудился у монитора и наблюдал за ним какое-то время. Но скоро отражённый от него свет уже весь поглощался дырой, и он пропал, просто исчез из видимости, хотя находился близко. Скоро и приборы перестали фиксировать с него сигналы.
Ждали зонд долго. Задание у него было простое - нырнуть и вернуться. В программу заложили всё, что рекомендовали физики-теоретики, но не помогло. Люди понимали, что всего не предвидишь, что лишь человек и только на месте сможет определиться и выбраться, если такое в принципе возможно.
Прошло достаточно времени, чтобы понять: зонд не вернётся. Капитан собрал экипаж.
- Ну что, друзья, приуныли? Сдаётся мне, что не нужно всем рисковать. Доброволец полетит на челноке. И это буду я. Вы проведёте весь комплекс исследований, что запланирован, подождёте неделю. И мне хватит этого времени, чтобы разобраться в ситуации. За себя оставляю зама - старшего лейтенанта. А не вернусь к сроку, значит, не судьба.
Лететь одному было противозаконно, противоречило требованиям космонавтики. Все понимали. По лицам коллег нельзя было узнать, что думают, но командир понимал, что рады. Дома было проще. Оттуда любые неприятности можно было шапками закидать, поэтому согласились. А здесь не вернулся зонд. И смертельная опасность вот она - под боком. Монолитом тогда себя чувствовали, а сейчас он распался.
- В детстве я водовороты на реке изучал. Бросал щепки и наблюдал. - Продолжал капитан.
- И выплывали? - спросил кто-то.
- А куда им, деревянным-то, деться? А потом сам на спор нырнул.
- Буратино прикинулись?
- Умел надолго дыхание задерживать. Не запаниковал. И здесь обойдётся.
Командир был везде начальником и всегда. В конечном итоге за всё отвечал он. Никто его отговаривать не стал, но и поддерживать тоже.
За челноком наблюдали, как и за зондом. И точно также он вначале пропал из вида, хотя был близко, а вскоре пропала и связь. К такому были готовы. Оставалось лишь ждать. Люди радовались, что программа исследований была насыщенной, и все оказались при деле. Так ждать было легче.
Прошла неделя. Капитан не вернулся. Никто не удивился, когда заместитель командира предложил дежурить ещё одну, сославшись на то, что не успели завершить работу. Но в конце её все молча уставились на старшего офицера. Экипаж собрался обедать, но никто не притронулся к пище. Тот понял немой вопрос.
- Играешь в рулетку и думаешь, что вот сейчас шарик остановится на твоей цифре. В прошлый раз не получилось, а в этот и цвет совпадёт. Понимаешь, что это глупость и всё равно надеешься. Прямо как сейчас. Улетим, а следом он выскочит как поплавок из воды, когда рыба отпустит. А нас нет. На челноке в космосе не разгуляешься. Мелковата птичка.
- Зато связаться с нами сможет, и корабль вернётся тогда, - возразил кто-то.
- И всё равно ещё неделю повисим.
В конце месяца новоиспечённый исполняющий обязанности командира отдал приказ улетать. Всё произошло буднично. Никто не радовался, догадывались, что этим закончится. Лишь на третьи сутки полёта стали обсуждать произошедшее.
Штурман первый коснулся больной темы:
- Шеф одинок. У остальных семьи. - Сказал, как оправдался.
- Да. И это учёл. И всё равно в автомобильных катастрофах людей погибает больше чем в космосе, - откликнулся инженер.
- Спасибо, утешили, - подвёл итог старший лейтенант.
Разговор исчерпал себя. Больше к этой теме не возвращались.
На Земле уже знали всё, когда корабль приземлялся. Исполняющий обязанности командира старший лейтенант сообщил при подлёте, что подготовил и сразу же отдаст носители информации и рапорт.
Встречал их полковник. Люди понимали, что цветов не заслужили, и всё равно было обидно, что лишь он и водитель автобуса подъехали к кораблю, когда заглохли двигатели.
Полковник после приветствия объявил, что ждёт всех в штабе через пять дней к началу рабочего дня. За это время комиссия ознакомится с информацией, изучит всё и будет готова к беседе.
Возвращение показалось всем мрачным, но радость от предстоящей встречи с родственниками взяла своё. Скоро в автобусе стало шумно, и даже раздался смех. Жизнь на земле вступила в свои права.
А через пять дней экипаж отправили в послеполётный отпуск. Им объявили, что сделали всё правильно, что командир принял верное решение, сохранив жизнь команде. Чёрной дыре подарили всего лишь одну жизнь. Он будет награждён. Посмертно, но таковы реалии жизни.
Люди не чувствовали за собой вины, но готовились к худшему. Известие обрадовало. Уточнили только, насколько полезными оказались результаты исследований, что они привезли.
Полковник лишь усмехнулся.
- Это будут изучать не месяц и не два. Сказать можно будет через год-другой, не раньше. Не зря летали.
И только сейчас люди по-настоящему обрадовались.
- В ресторан? - Спросил старший лейтенант. И тут же повторил вопрос как приказ. - В ресторан! Помянем командира!
Через два часа спиртное расслабило коллег. Они не чувствовали уже необъяснимой вины и представилась возможность спокойно обсудить полёт в свете последних событий.
- Было всего два варианта у командира: погибнуть или вернуться. Ему не повезло. - Объявил кто-то заплетающимся языком.
- Глубокомысленное замечание. Эйнштейн рыдает. А я не согласен! - вдруг возразил штурман. - Капитан вернулся!
Раздался смех. Но мужчина постучал по стеклу, призывая к тишине.
- Скажите мне, сколько километров до Большой Медведицы?
- Почему километров, а не парсеков?
- Да кто это помнит? На корабле сказал бы, даже не заглядывая в компьютер. По приборам определил.
Штурман лишь улыбался, слушая ответы.
- Никто из вас так и не назвал число. А если и назовёте, то разные. И отличаться будут на сотни тысяч.
В разговор втянулись все - заинтересовал. Лишь доктор заглянул вперёд, возмутился:
- Причём здесь это?
- Объясняю для бестолковых. - Штурман тоже почувствовал лёгкость и перестал выбирать выражения. - Вы не смогли определить на глазок расстояние. А командиру пришлось определяться со временем. Что значит вернуться назад через неделю? Это тоже расстояние, да ещё назад! Не на месяц вернуться, не на год, а ровно на семь дней. И что такое наш час и его? Промахнулся он! Я, если честно, думал, что встретит он нас на космодроме с цветами. До последнего надеялся.
Мужчины, придя в ресторан, выбрали уединённое место и сдвинули столы. Рядом никого не было. Наступившая тишина поэтому резанула по сознанию. Все протрезвели.
- А ведь верно! - первым пришёл в себя программист. - Вполне такое возможно. Почему нет?
- Пока вы жён своих топтали, я пошёл дальше.
- И любовницу не забыл? - усмехнулся врач.
Штурман зло посмотрел на него, но смысл сказанного дошёл до сознания и заставил улыбнуться.
- Нет, док. Пролети капитан на год назад, на два и даже на пять, он бы рассказал всё ещё до старта. А ведь не было такого. Он умотал далеко в прошлое, когда ещё знаком с нами не был.
И вот тут уже все задумались. Штурман шаг за шагом уничтожал сомнения. Всё казалось логичным.
- Пошёл дальше, и что?
- Как звали нашего шефа? Михаил Нотердам. Помните, подшучивали вначале, что прибыл к нам на корабль из собора Парижской Богоматери? Начал я копаться в истории. Прежде всего французской. Разыскивал похожие фамилии. Однокоренные и созвучные.
- Нашёл? Жив капитан?
- Нашёл. Жил когда-то.
Поправка, сделанная штурманом, расставила точки в рассказе. Стало ясно, что командир улетел так далеко, что не смог даже сообщить координаты.
Друзья не сразу пришли в себя. Но любопытство заставило очнуться.
- Как хоть звали его там? - спросил врач.
- Не скажу, док. Узнайте вначале ход моих мыслей, иначе задолбаете вопросами.
Мужчина почувствовал всеобщую заинтересованность и не стал тянуть:
- Челнок вернулся в прошлое. Это понятно. Он старше командира, морально устарел, но ещё ничего - добротную лепим технику. Пролетая свое рождение и рождение командира, могли они испариться? Могли! Вначале командир, а потом и транспорт. Ведь возвращались во время, когда не существовали. Никто и никогда не сообщал об останках космического летательного аппарата на сегодняшний день. Два дня из-за этого не искал шефа, смирился. А потом осенило. Мог упасть челнок в океан? Мог! Мог в болото, в пустыне и в лесу. За столько лет если не утонул, то занесло его пылью, землёй. Не его нужно искать, а человека! Они проскочили даты своего рождения, и я вместе с ними. Начал исследовать более позднее время.
- Не томи, как его звали?
- Док, прими успокаивающее. Что может сделать умный человек, попав в пустыню? Найти воду? Он бы сумел. Он выжил бы даже..... Не об этом хочу сказать. Что сможет сделать человек у обезьян? Чуть больше. Чтобы соорудить корабль, нужно многое. Наладить производство стали, пластмасс, топлива. Понимаете, что сначала нужно соорудить тележку, а до этого колесо. Не к обезьянам он попал, к людям, но дремучим. Знания могли погубить его. В то время за такое на костре сжигали. Командир наш приспособился и начал потихоньку делиться азами.
- Убью, штурман! Или скажешь, как его зовут, или на костре сейчас сожжём! Обольём водкой и подпалим! Но в рот ни капли!
Штурман не понял, кто сказал, потому что злы уже были все. Он не собирался ругаться.
- Нострадамус его звали. Вот кем стал наш шеф!
Когда рядом грянет гром, чуть позже становится тихо. Оглушённые слышат плохо, поэтому. Произнесённое имя сделало больше - тихо было долго.
Первым ожил доктор.
- Он ведь про железных тараканов рассказывал, если не ошибаюсь, про танки.
Потом подхватили все:
- Про мировую войну поведал, если не изменяет память.
- Королю французскому предсказал гибель от занозы.
- От копья.
- От щепки древка.
Штурман и сам не подозревал, какого разбудил зверя.
Дальнейшие события развивались без оглядки на автора версии. Про него забыли. Штурман сидел и слушал. Два лагеря бились не на шутку. Доводы один серьёзнее другого летали из стороны в сторону - только отбивайся. Про Нострадамуса он узнал такое, что и не подозревал, хотя проштудировал о нём всё, что нашёл. Но все согласились, что это их бывший шеф. Он, оказывается, знал не только французский язык, но ещё несколько. И правильно сделал, что не вернулся в бородатую Россию, потому что уж там точно не на костре, так на дыбе всё рассказал. И помогло бы это? Франция-то в то время была, о-го-го, какая, оказывается!
Стало вдруг смешно и грустно.
- Мужики, помянём начальника! - неожиданно даже для себя сказал штурман. - Или Нострадамуса? Во всяком случае, оба желали лучшего людям.
Сказал он громко - услышали.
Когда рюмки опустились на стол, мужчину озарила идея. Он сразу же выложил её, чтобы не передумать:
- А ведь его где-то похоронили?! У нас отпуск. Слетаем?
Переход от непонятного к простому и доступному потряс. Коллеги один за другим согласились.
- Где ты раньше был?
- А найдём?
- Гарантируешь, что это он?
Пришлось отвечать.
- Был здесь. Найдём. Гарантирую!
Коллеги порознь прибывали на аэровокзал. Доктор, появившийся вторым после штурмана, предупредил:
- Прибудут все, не сомневайся. Забыли про жён вчера, выходной им устроили. Не до секса было. Совещались вечером и надумали вновь лететь к дыре. Общее между собой, Кейси, Мессингом и другими экстрасенсами разыскивали. Одинаковые буквы искали. Выйдут с предложением повторить полёт. Поверь, сегодня узнаем много новых имён! А ты не хотел бы повторить жизнь сначала?
- Это другое.
- И тем не менее?
- Это другое. Но хочу! Это здорово - помогать нуждающимся. Так уж устроен человек, чтобы делать добро. Не всегда выходит. Благими намерениями устлана дорога в ад. Не зря же сказали такое.
- Ты придумал всё это?
- Отпуск у нас. Почему не прогуляться?
Штурман ответил и встретился глазами с врачом. Не понравилось, что увидел.
- Да ладно, док, и без тебя голова болит. Опровергни. Тогда соглашусь.
Врач задумался, но так ничего и не сказал. За него сказал штурман:
- Да здравствует Франция! Да здравствует Париж! Если шеф наш и не стал Нострадамусом, но и тот достоин почестей не меньше! Воздадим.