— ОН —

Почему так недобро косился сосед?
И кузнец заглянул не для долгих бесед,
За собой приведя с топорами толпу.
Во дворе ладят люди петельку к столбу.

Деревенской знахарки ответ дураку:
"Я видала изрядно на долгом веку,
Но еще не случалось, чтоб в наших краях
Бесновался нечистый и сеял бы страх.

Из отметин подобных припомню одну.
Знать изрядно ты, друг, насолил колдуну.
Знак на лбу у тебя - Люциферу сигнал,
И нет тех, кто в сраженьи бы с ним устоял.

Уходи побыстрей, не накликай беду.
Прочь от дома родного тропинки ведут.
Пусть любимая плачет и спорит с судьбой,
Ей до срока сегодня остаться вдовой"

***

Как домашний щенок, чуть ступив за порог,
Заблудился в чащобе, устал и продрог.
Позади щерил сумрак зловещий оскал,
Впереди диск луны через ветви мелькал.

И где пруд средь деревьев сверкал как кристалл,
Беглецу сам хозяин чащобы предстал:
"Твой приход в полнолунье - божественный знак,
Мы враги чародеям, не бойся, чужак.

Кровь звериную выпей как зелье смелей
И навеки исчезни из списка людей.
Ты обманешь проклятье и к стае примкнешь.
Ну, не мешкай же, бей! Да не дрогнет твой нож"

— ОНА —

"Ты хорошею, Мери, была мне женой", -
Попрощался склонившись над спящею мной.
Я дремала, но слышала голос, шаги,
Скрип калитки. Беги, мой любимый, беги!

Как мне было с тобой хорошо, горячо.
Ни мое ведовство, ни холодный расчет
Не сумели подобный исход предсказать,
Ни тебя уберечь, ни меня удержать.

Не врала: мне семнадцать... веков, а не лет.
Ты был первый моею любовью согрет.
Защищали тебя от беды и невзгод
Все служившие мне бесы темных болот.

Но в твоих поцелуях запрятан был яд:
Разучилась летать, не выходит обряд.
Сила ведьмы от счастья бежит, не вернуть.
Я почти что пропала, еще бы чуть-чуть...

Погибай, мой хороший, прошу, погибай,
Отпусти мою душу и чары отдай.
Метка смерти - кровавая дань Сатане,
Как умрешь, тотчас силы вернутся ко мне.

— ОН —

В сердце леса найдя долгожданный покой,
Я изведал, чьей был поражен ворожбой.
И звериные силы питая луной,
Я приду, чародейка, квитаться с тобой.