Глас вопиющего Дурака в информационных пустынях Сети
(письмо в Русский Журнал)
Когда-то я любил Советский Союз. Я жил в стране, называв-шей себя "Союзом Советских Социалистических Республик". Но ни "Советским", ни "Союзом" страна уже фактически не была. Поэтому мое младое мнение о Союзе Советских Социа-листических Республик родные и друзья осторожно называли "чрезмерной критикой слева" и слегка пугались. Прием в комсомол прошел сложно, и позднее были трудности, и вооб-ще...
Должно быть, из вредности развивая внутреннее чувство, далее я восхотел свободы и демократии. Легко попав в сре-ду "кровно своих" националистов имперской окраины, я бы-стро отличился в борьбе и был счастлив. Увы, недолго.
Вскоре выяснилось, что "свободу" соратники-сепаратисты понимают в духе спецбольницы (чтоб уколов не делали и лучше кормили), а реальный смысл понятия "демократия" ни-кому не выгоден вовсе. Вся ответственность за любое сво-бодно и демократически принятое решение априорно спихива-лась на врага: или на "коммуняк" или на вымирающий "Им-перский Центр". Мое несколько повзрослевшее мнение о воз-можной "независимой Икс-ландии" ближайшие соратники осто-рожно называли "праворадикальной отрыжкой московщины" и слегка пугались. Вскоре все четыре наши независимые и де-мократические организации как-то вдруг растворились во мгле. Морок? Привиделось? Увы, было! Ибо территорию про-живания мне пришлось сменить (и очень быстро!) на ту са-мую "клятую московщину" - и вообще...
Поостыв на прохладных стогнах клятой московщины, я про-суммировал пережитое. Вышло, пропуская никому не интерес-ные детали, вот что: мое мировоззрение все прошедшие годы аккуратно укладывалось - и теперь еще укладывается - в несложную схему по имени "патриотизм", плюс-минус малые региональные особенности. Осознав это, я на ближайшем пе-рекрестке нежданно-негаданно наткнулся на... да-да, на то же самое в полном объеме. Личности, собравшиеся на клятой московщине под знаменами "патриотизма", - они меня тоже слегка испугались. Впрочем, я испугался их первым и силь-нее. Пуглив стал, с некоторых пор не люблю призраков.
Из всего этого кое-что следует - хотя не совсем то, о чем вы подумали.
Во-первых, вы подумали, что я обыкновенный умственно бли-зорукий неуступчивый дурак, ведь так? Что ж, если судьбу человека рассматривать не в направлении от рождения к смерти, где хозяйничает сплошная неизвестность и Промы-сел, а в обратном направлении, - то да. В обратной пер-спективе я, пожалуй, преизрядный дурак. Что печальнее всего, не я один. Оно и понятно: в обратной-то перспекти-ве хороши разве что ангелы на иконе... Ну, дурак так ду-рак, делать нечего. В отечественном фольклоре звание ход-кое и весьма почтенное. Хотя из всего сказанного этот вы-вод также далеко не главный.
Из сказанного еще следует, как минимум, что всех моих "политических визави" с каким-то завидным постоянством тянуло на шалости с вербальной самоидентификацией. Так устойчивое словосочетание "Советский Союз" оказывалось в начале восьмидесятых скорее фонетической аберрацией на-звания любого другого явления. С таким же успехом оно могло бы называться и "Ветхим Пузом", и "Недетским Кон-фузом" - вообще чем угодно.
С постмодернистской ухмылочкой необъяснимое поведение подгулявшей реальности не вяжется. Механистичная анархия постмодернизма слишком рассчетлива и оттого невыразимо скучна, а тут из-за кулис событий попахивает настоящим виртуозом, отводящим глаза, что твой цыган-конокрад. Не-зависимая родина Икс(ЛАНД)ия выходила на деле пожизненно зависимой от дуновения малейшего биржевого ветерка со стороны очередной Игрек(МОНД)ии, а "патриотические силы" и в самой России, и на окраинах - по-домашнему манихейст-вующими вороватыми маргиналами... Не обессудь, мол, ду-рак: вот такими мы в этом веке здесь уродились!
Вероятно, как следствие этой неосмотрительной мутации, во всей Руси-отечестве процвели "Дюна", конспирология и фан-тастика, а реальность теперь решительно не в ходу. Может, отныне и вовсе ее не будет?
Ведь Дурак - он в основном потому и дурак, что все еще принимает самоназвание за выражение сути. Над корреляцией же сути с ее собственной вербальной дефиницией тем време-нем постоянно кто-то мудрит, дабы суть не опознали. Так мы играем в опознатушки, всякий раз вчистую проигрываясь - причем, обе стороны: и я, и реальность. Выигрывает кто-то третий. Вирус какой-то. Кто-то лишний между мною и на-стоящей сутью явлений.
Видимо, для меня уже наступил момент, когда прилично во-просить: а не являются ли такие игры с реальностью чер-той, характерной и для всякой современной славянской тео-рии как таковой и для традиции русской общественной мысли в частности?
Видите, Дурак и тут проявляется в том же самом дурацком качестве: он задается подобным вопросом не у себя в кло-зете, о нет! Он направляет мысль прямо в Русский Журнал. А кто неглупый на его месте задумался бы: мало ли, что там написано "Журнал", да еще и "Русский"! А почему тогда проблемы, которые не без блеска и знания дела обсуждают его авторы, увы, так мало общего с теперешней российской реальностью имеют?... Если, опять-таки, "Россия" - это и впрямь Россия, а не азартная игра такая - в бисер?
Однако, пока "небесный град Иерусалим горит сквозь холод и лед", его наземная проекция (в "обратной" перспективе) - Россия двенадцатилетних наркоманов, двадцатилетних ретро-коммунистов, тридцатилетних киллеров, сорокалетних чиновников-аферистов, пятидесятилетних поэтов, писателей и артистов, шестидесятилетних крестьянок (ибо крестьяне пили слишком много солярки и продубились), академиков и бомжей, - такая Россия демонстрирует в Сети никакой не закат империи, а настоящий рассвет Ренессанса времен Пет-рарки! И возрождает эта Россия вовсе не имперские мускулы и челюсти своих легионеров, а изящное красноречие, сдоб-ренное иронией, скептицизмом и роскошным тлением несвежих ценностей - ну очень позднего - Рима. Третьего по счету тления, кстати.
Должно быть, в просвещенной тусовке гуманистов ХХI века принято считать негласно, что "Россия" - это Москва? В пределах Садового Кольца? Или - еще уже - полувиртуальная компания своих? А дальше - варвары: "лимита", "чудь" да "весь", да иной народишко подлый. Так уже было, точно и именно так уже было... На уровне сравнения - всюду зелень и глушь: Тоскана, Сиена, Умбрия какая-то... египетский сепаратизм, скверная латынь, бандиты на дорогах, назойли-вые бродячие минориты, агрессия исламских фундаментали-стов в Константинополе, нечесаные, но заносчивые беженцы-греки, инвективы желчных коллег, информационный бум кни-гопечатания, уния, Папа и Антипапа...
Все такое и теперь в наличии. Только век не тринадцатый и даже не четырнадцатый. И пицца холодная.
Да не примите, часом, за лесть: сказано же - Дурак ведь я! Философы добили...
Зашел однажды на форум к философам, с тех самых пор и не могу опомниться - там всерьез изучают смерть, как пробле-му! Чтобы от нее, страшной такой, полегче отделаться. Будто и не комбинаторы марксистско-гегелевских цитат во-круг, а мрачные алхимики, искатели философского камня. Вот оно где, самое что ни на есть дремучее "треченто"!
Общеизвестно: пусть особенного хода философам Господь ни-когда не давал, зато уж на чувство общественной конъюнк-туры для них не поскупился. Ибо с выдающейся проницатель-ностью носители философских (нынче плюс и филологических) дипломов предполагают, что умирать страшно, но, похоже, все там будем. Несмотря на всю возвышенность чувств и наукообразие, достойное Калиостро. Осталось дураку всплакнуть и пожелать философам успешных семинаров по проблемам бессмертия у Дракулы. А что еще посоветуешь бо-лезным? Избыток неактуальных (и не отвечающих элементар-ным научным требованиям) гуманитарных мечтаний и лозунгов ведь не положишь в банковский сейф до лучших времен. Вы-кованная когда-то для сугубо идеологических целей импер-ская универсальная "образованность" в эпоху неоварваров неизбежно приводит к жесткому выбору: проситься к автори-тету в ученые евнухи, идти в "наперсточники" или "до ус-ранэй смерти" (не нуждающийся в переводе полонизм) клей-мить убеждения своей золотой юности, изъяснить которые уже не позволят сузившиеся интересы и утлый словарный за-пас окружения...
Можно, впрочем, изъяснять вместо философии "Живую Этику". Там и заклинания типологически сходные, и картина мира прежняя, и Учителя вечноживые...
К счастью, собственно историческая роль гуманитариев при внимательном рассмотрении выглядит всегда вторичной. Пока за этими людьми не видно ни божественной харизмы, ни ве-сомой десницы реальной власти - словом, ничего обязываю-щего, кроме собственной вольной фантазии, более уместной в сочинении маленьких "хайку".
Таким ходом вещей очень неглупые и очень пространные мне-ния экспертов от "культуры" (из-за ощутимого отсутствия элементарных онтологических основ! то ли до таковых древо мысли экспертов не доросло, то ли немодно, то ли страш-но...) обращаются в самоценный интеллигентский треп за бортом реальной истории. Майкрософт-интернет-эксплорер светится, караван идет. Позитивистская утопическая куль-тура прошлого века не адекватна ни действительности, ни даже задачам современного общества. Но ее относительно младые носители никак не сподобятся этого заметить, про-должая по старинке с наивным гедонизмом рассуждать об эволюции, прогрессе, свободе, равенстве и ценностях демо-кратии. Той самой демократии, которая так мило не замеча-ет ни единого абсолютного измерения, ни даже такого при-знака гражданской вменяемости, как суверенитет!
История по-прежнему творится не отягченными изучением изящной словесности вождями и теми, кто получает пособие по безработице. А теоретики бегут следом, привычно поли-руя лысины на мраморных бюстах. Примеров повторения прой-денного тьма, а самый выразительный отечественный пример - журнал "Вехи". Тот самый, начала XX-го.
Но не мне, дураку, умных делу учить. Я пришел сюда сми-реннейше шапку ломать. Не объясните ли дураку, господа, - если журнал и впрямь "русский", то что включает, по ва-шему мнению, понятие "русский" сегодня? Какое еще явле-ние, кроме языка, у нас маркируется словом "русский" и почему? Язык - это тоже немало, но может быть, есть и что-то еще? Что такое "русский" как проекция РЖ в мир ши-рокий, на ясные зори, на тихие воды... и пр., все продол-жение знают?
Если же РЖ еще в чем-то особенном акцентуированно рус-ский, то какова структура этого преинтересного новообра-зованного феномена - "русский"? Иерархия? Ценности? Воз-можные вскоре или реанимированные традиции? Векторы раз-вития/упадка? Перспективы?
Что именно и конкретно "русского" редакция сознательно заложила во плоти сетевого издания, рассылки которого я не без удовольствия получаю, - в "Русском Журнале"?
Надеюсь, мои вопросы окажутся уместными в формате РЖ и вызовут как минимум снисходительное сочувствие у его по-стоянных авторов.
С признательностью за ответ и возможное в дальнейшем от-крытое совместномыслие -